Национал-социализм: идеология и суть. Германский и русский национал-социализм

Национал-социализм, или нацизм, представляет собой форму общественного устройства, соединяющую социализм с ярко выраженным национализмом (расизмом).

Национал-социализмом называется также идеология, обосновывающая такого рода социальный порядок. Типичным примером национал-социалистического государства является Германия 1933–1945 гг.

В конце 1930-х гг. немецкий национал-социализм и советский коммунизм заключили между собой союз и вторглись в Польшу. В дальнейшем, однако, между двумя крайними формами социализма – старым социализмом, тяготеющим к марксизму, и национал-социализмом – развернулась ожесточенная борьба, в которой коммунизм объединился с западными либеральными демократиями.

В результате тяжелой войны немецкий национал-социализм был разгромлен.

Столкновение коммунизма и национал-социализма явилось противоборством двух разных форм социализма. "У них не было расхождения в том, что именно государство должно определять положение человека в обществе. Но между ними были (и всегда будут) глубокие расхождения в определении места конкретных классов и групп".

И коммунизм, и нацизм стремились к планомерной и тотальной организации сил общества для выполнения определенной общественной задачи. Однако они по-разному определяли ту цель, на достижение которой должны направляться все усилия общества. Коммунизм предлагал построить "рай на земле" для всего человечества (интернационализм), национал-социализм намеревался создать такой "рай" для избранной нации (расы) за счет всех других народов (национализм, расизм). Коммунизм и национал-социализм принципиально расходились с индивидуализмом и либерализмом в том, что, подчиняя все ресурсы общества достижению конечной цели, отказывались признать какие бы то ни было сферы автономии, в которых индивид и его воля являлись бы определяющими.

Национал-социализм предполагает:

централизованное, государственное управление экономикой, сочетающееся с частично сохраняющейся частной собственностью на средства производства;
четкую иерархию целей и ценностей, высшей из которых является построение расово чистого общества, имеющего все необходимые трудовые и природные ресурсы для своего продолжительного существования;
концентрацию власти в руках одной партии, направляемой вождем ("фюрером"), обладающим неограниченной властью;
идеологию, которая не может оспариваться даже в деталях;
безраздельную монополию на средства массовой коммуникации;
полный контроль за всеми областями общественной и частной жизни;
жестокое насилие в отношении всех несогласных с правящим режимом;
обеспечение с применением насилия расовой чистоты общества;
искреннюю убежденность широких масс в том, что они строят новый социальный мир и создают нового человека.

В начале 1930-х гг. национал-социалисты во главе с Адольфом Гитлером мирным путем пришли к власти в Германии. Почти сразу же начались гонения на евреев и затем их массовое уничтожение (холокост), а также подготовка к завоеванию народов, призванных обеспечить трудовые и природные ресурсы для "тысячелетнего рейха". "Внешняя политика, – писал Гитлер, – это искусство быстро обеспечивать народ необходимым по количеству и качеству жизненным пространством. Внутренняя политика – это искусство гарантировать применение необходимой для этой цели силы, выражающейся в расовой чистоте и соответствующей численности населения".

Мировоззрение национал-социализма опиралось на вульгарный социодарвинизм, дополненный расистскими воззрениями, истолковывающими историю как демонстрацию превосходства одних рас над другими, превосходства, обусловленного сохранением творческими расами "чистоты крови" (Ж. А. де Гобино, X. Чемберлен и др.). "Главный источник силы народа, – утверждал Гитлер, – это не владение оружием или организация армии, а внутренняя его ценность, т.е. расовая чистота". Для сохранения последней государство должно защищать свой народ от отравления тремя ядами, каждый из которых исходит от евреев: это, во-первых, интернационализм – пристрастие к чужому, проистекающее из преуменьшения собственных культурных ценностей и ведущее к смешению крови; во-вторых, эгалитаризм, демократия и закон большинства, несовместимые с индивидуальным своеволием и доверием к вождю; и, в-третьих, пацифизм, разрушающий в человеке здоровое, инстинктивное стремление к самосохранению. Еще в 1927 г. Гитлер говорил: "Народ теряет свою внутреннюю ценность, как только становится подвержен этим трем порокам, ибо он тем самым разрушает свою расовую чистоту, проповедует интернационализм, предает свою самостоятельность и на ее место ставит подчинение меньшинства большинству, иначе говоря, некомпетентность, и начинает скатываться в братство всех людей". Идеология, основанная на данных идеях, считалась необходимым условием "нового, революционного преображения мира". Оружием проведения ее в жизнь являлась национал-социалистическая партия, называвшаяся, подобно коммунистической партии, "революционной". "Идеология Гитлера, какой бы непродуманной и неубедительной она ни казалась тем, кто не разделял ее, давала ему такой же подход к историческим процессам, а следовательно, и такую же уверенность в себе, какую марксизм давал коммунистическим вождям".

Политический, а затем и экономический успех национал-социализма в начале 1930-х гг. являлся, по словам Хайека, прямым следствием неудач социалистов, тяготевших к марксизму. К моменту прихода Гитлера к власти последними было национализировано более половины немецкой промышленности, приведенной неумелым государственным управлением в полный упадок. После непродолжительных споров национал-социализм категорически выступил против продолжения обобществления собственности. В частности, но поводу заводов Круппа Гитлер недвусмысленно заявил: "Разумеется, я их не буду трогать. Не думаете же вы, что я настолько безумен, что стану разрушать немецкую экономику? Только если Крупп не сумеет справиться и действовать в интересах нации, государство должно вмешаться, тогда и только тогда... Но для этого не нужна экспроприация... достаточно иметь сильное государство". Обобществлению собственности национал-социализм предпочел постановку собственников под полный контроль государства.

Национал-социалистическая общественная система, подчинившая немецкий народ неограниченной власти небольшой кучки людей, не являлась неким отступлением от магистрального пути истории. Национал-социализм был одной из версий коллективизма XX в., считавшего, что волей истории он идет на смену прогнившему индивидуализму.

Одна общепринятая иллюзия – быть может, самая опасная из всех, пишет Э. Фромм, состояла в убеждении, что люди вроде Гитлера якобы захватили власть над государственным аппаратом лишь при помощи вероломства и мошенничества, что они и их подручные правят, опираясь на одно лишь грубое насилие, а весь народ является беспомощной жертвой предательства и террора. Фромм заключает, что годы, прошедшие после поражения национал-социализма, со всей очевидностью показали ошибочность этой точки зрения: "Нам пришлось признать, что в Германии миллионы людей отказались от своей свободы с таким же пылом, с каким их отцы боролись за нее; что они не стремились к свободе, а искали способ от нее избавиться; что другие миллионы были при этом безразличны и не считали, что за свободу стоит бороться и умирать. Вместе с тем мы поняли, что кризис демократии не является сугубо итальянской или германской проблемой, что он угрожает каждому современному государству".

Военное поражение национал-социализма явилось одновременно и поражением национал-социалистической идеи.

Национал-социализм, как и коммунизм, является коллективистической альтернативой индивидуалистическому, или открытому, обществу. Между этими двумя основными формами социализма при всем их внешнем различии существует глубинная общность. Она охватывает те черты, которые в совокупности составляют определение понятия социализм:

социализм возникает не спонтанно, а по заранее выработанному плану и ставит своей целью достижение четко очерченной (или, скорее, кажущейся таковой) цели;
социализм не признает независимости и автономии личности, существования таких сфер жизни, в которых индивид мог бы руководствоваться исключительно собственной волей и собственными ценностями;
устремленность социализма к некой единой цели диктует введение централизованного планирования, замещающего конкуренцию в сфере экономики;
основным принципом социалистического общества является монополия, относящаяся не только к плану экономического развития, но и к безраздельно господствующей идеологии, средствам коммуникации, единственной правящей партии и т.д.;
социализм отождествляет общество и государство, что ведет к уничтожению гражданского общества и превращению врагов государства во врагов народа;
жестокость и террор социалистических режимов прямо вытекают из возвышенного стремления перестроить жизнь общества в соответствии с единой, наперед заданной и не подлежащей обсуждению целью;
поскольку фундаментом всех прав и свобод личности является экономическая свобода, вслед за ее уничтожением социализм ликвидирует и все другие права и свободы;
разные формы социализма могут ожесточенно бороться друг с другом, но основным противником для них как разновидностей коллективизма является открытое, индивидуалистическое общество;
социализм создает особый коллективистический стиль жизни, когда основная масса населения с энтузиазмом жертвует настоящим ради "прекрасного будущего", а страх пропитывает все поры общества;
социализм ведет в конечном счете к торможению экономического развития и не выдерживает конкуренции с открытым обществом в сфере экономики;
социализм создает "железный занавес", предназначенный в первую очередь для ограждения своих граждан от влияния извне, со стороны открытого общества.

Различия между коммунизмом и национал-социализмом заключаются в первую очередь в том, что коммунизм опирается на идею интернационализма и предполагает построение совершенного общества, способного охватить все человечество, в то время как национал-социализм намеревается обеспечить "рай на земле" только для избранной нации (расы) за счет всех остальных народов. Коммунизм выдвигает идею "новой демократии", предполагающую проведение чисто формальных выборов органов представительной власти; национал-социализм презрительно относится ко всякой демократии, считая ее "буржуазным предрассудком". Мобилизуя все ресурсы для достижения глобальной цели, коммунизм и национал-социализм в первую очередь стремятся развить централизованное планирование и ограничить частную собственность, способную уклоняться от осуществления общего плана. Коммунизм, следуя мнению всех его теоретиков, начиная с Мора и кончая Марксом, обобществляет частную собственность. Национал-социализм ограничивается тем, что ставит ее под жесткий контроль государства. В частности, Гитлер не раз подчеркивал, что социализм в более современном его понимании – это не непременное обобществление собственности, а в первую очередь обобществление душ: собственность можно в какой-то мере оставить в частных руках, если сделать собственника управляющим ею от лица социалистического государства. Коммунизм стремится опереться прежде всего на рабочий класс (пролетариат) и постоянно противопоставляет его другим классам посткапиталистического общества. Национал-социализм ищет массовую поддержку частично в рабочем классе, особенно в той его части, которая разочаровалась в коммунизме, а частично в среднем классе. Коммунизм является непримиримым противником правящих кругов буржуазного общества, намереваясь их попросту уничтожить, в то время как национал-социализм, отказываясь от национализации частной собственности и создавая иллюзию единства общества ради высоких национальных целей, привлекает в свои союзники и буржуазию. Союз с буржуазией является, однако, для национал-социализма временным и условным, поскольку основная его задача – свержение капиталистического общества и построение национал-социалистической формы социализма.

Гитлер хорошо понимал, в чем сходны и в чем различаются коммунистический (марксистский) социализм и национал-социализм. Гитлер учился у марксистского социализма эффективным методам борьбы за власть и одновременно стремился избежать ошибок "старого", как он говорил, социализма. Полемизируя со своими сторонниками, склонными поддержать пролетарскую революцию, Гитлер заявлял: "Я социалист, но совсем другого толка... Я начинал как простой рабочий. То, что вы понимаете под социализмом, не что иное, как марксизм. Смотрите: огромное большинство рабочих жаждет только одного: хлеба и зрелищ. Им не нужно никаких идеалов, и нечего надеяться привлечь рабочих по-настоящему, если мы будем апеллировать к идеалам... Нет и не бывает никаких революций, кроме расовых: нет политических, экономических или социалистических революций, всегда и всюду есть только борьба низшей прослойки низшей расы против господствующей высшей расы, и если эта высшая раса пренебрегает законом своего существования, она проигрывает". По поводу национализации промышленности

Гитлер отвечал с раздражением: "Из-за демократии мир лежит в руинах, и тем не менее вы хотите распространить ее и на экономическую сферу. То будет конец немецкой экономики... Капиталисты проложили себе путь наверх благодаря своим способностям. И на основе происшедшего отбора – что еще раз доказывает, что они высшая раса, – они имеют право стоять наверху".

Коммунистический социализм и национал-социалистический социализм существенно различны. Но тем не менее очевидно, что это две разные формы социализма, два варианта коллективизма постиндустриального общества.

Выношу из-под замка позавчерашний подзамочный пост, несколько сокращенный. Думаю, что его имеет смысл прочесть не только френдам.

Национал-демократия - это прекрасно. Очень хорошо, что такое направление национализма наконец сложилось и даже бурно развивается. И ста лет не прошло. :-)
Но, на мой взгляд, этого недостаточно.
Национальное движение станет устойчивым и сможет чего-то добиться, если объединит в себе несколько направлений, более или менее охватывающих реальные потребности и интересы народа. Как в (поминаемой вчера на конференции) Германии рубежа XIX-XX веков, где существовали национал-консерваторы, национал-либералы, национал-социалисты, национал-хрен-знает-кто, все они порой спорили и бурно конкурировали между собой... но все они были по умолчанию "национал". А не быть "национал" и не ставить на первое место интересы народа (пусть и по-разному понимаемые) было как-то даже и неприлично.
Национал-демократы у нас уже есть. И по-моему, очень неплохие. :-) Национал-консерваторы есть уже давно. С... э-э... национал-националистами и даже национал-расистами тоже все хорошо, хотя я не уверена, что этому стоит радоваться. Есть и национал-либералы: они какие-то странные, но, видимо, такова уж неистребимая природа либералов. Даже национал-империалисты встречаются.
Но одна ниша - причем очень важная, имхо, ключевая для России и для русских - остается незаполненной.
Невозможно называть ее "национал-социализмом", поскольку это слово давно уже имеет совершенно другой смысл (и доморощенных национал-социалистов у нас как раз полно, хотя, может быть, лучше бы их не было) - но можно назвать условно "социал-национализмом" или "национальной социал-демократией".
Это обращение к социальным нуждам, проблемам и интересам людей.
О том, почему это необходимо и очень важно, я уже писала здесь: http://nataly-hill.livejournal.com/1131334.html С точки зрения демократа - это то, без чего демократия со всеми своими правами и свободами просто не работает. С точки зрения националиста... ну, по-моему, очевидно, что националисту не может быть безразлично, сколько русские живут, от чего умирают, в каких условиях живут, работают и отдыхают, чему учатся, как лечатся и так далее. Если это не "национальные" вопросы, то какие? Если не мы должны об этом думать, то кто?
Да и с чисто практической точки зрения: именно социальные темы - это то, что гарантированно найдет отклик у т.н. "народных масс". Межнациональная напряженность хорошо заметна в Москве и в Питере, эпизодически проявляется то тут, то там, но в целом видна лишь тем, кто специально интересуется этим вопросом. Бюджетные миллиарды, направляемые в Чечню, опосредованно сказываются на уровне жизни нас всех - однако непосредственно их не увидишь и не пощупаешь. А вот социальные проблемы - это то, что всем гражданам по всей стране дано в ощущениях. И для всех (кроме небольшой прослойки миллионеров) очень, очень чувствительно.
Но исторически сложилось так, что национализм в России довольно резко отделяет себя от этих вопросов и проблем, оставляя их (порой даже - сознательно, принципиально оставляя) в ведение, как говорит Севастьянов, "Зюганова, Лимонова и прочих".
Не хочу обижать последних - но это определенно не те люди, в чьи руки стоит отдавать вопросы благосостояния народа. Особенно Зюганов. Да и Лимонову, при всем его величии и мужской стати, я бы ничье благосостояние не доверила.
В принципе роль "национальной социал-демократической партии" у нас сейчас пытается играть калашниковско-делягинская "Родина - Здравый смысл".
Быть может, я недостаточно хорошо знакома с ее деятельностью. Но и она вызывает у меня в этом смысле большие сомнения - именно в качестве практической организации, приспособленной для каких-то действий... [Здесь пропускаю несколько строк]

Могут ли те же национал-демократы разрабатывать социал-националистические темы, просто включив их в свою повестку дня?
На мой взгляд, не очень. Во всяком случае, это для них будет сопряжено с большими сложностями.
Социал-национализм должен быть если не "красным", то "розовым". Среди национал-демократов преобладает антисоветизм: у некоторых, увы, он превращается в догму и переходит грани разумного. Но для социал-националиста резкое неприятие СССР невозможно: для него советские социальные практики - основной источник опыта, из которого он черпает и от которого отталкивается. Он должен к ним относиться, как минимум, вдумчиво. Аллергия на все "савецкое и большевицкое" делает его профессионально непригодным.
Национал-демократы склонны мыслить себя как представителей и защитников интересов русского среднего класса, в частности, предпринимателей. Но у социал-националистов аудитория другая (и намного более широкая): их "клиенты" - наемные служащие, наемные рабочие, бюджетники, социально уязвимые группы. И они должны выступать в интересах трудящихся, в том числе, и в их конфликтах с работодателями - и отстаивать социальные положения, в том числе, такие, для осуществления которых работодателям придется умерить свои аппетиты. Конфликты "левых" с "правыми" (в экономическом смысле) здесь будут неизбежны, и одни и те же люди едва ли смогут сидеть на двух стульях.
В некоторых случаях, даже при согласии по существу, национал-демократы и социал-националисты будут пользоваться разной риторикой. Например, и те и другие против нелегальной иммиграции - но вот обосновывать это, вполне возможно, они будут по-разному.
Социал-националисты вполне могут быть этническими националистами; но вот на практике (и здесь проходит водораздел с националистами "классическими") в их деятельности неизбежен некий практический интернационал. Поскольку интересы русского народа и других коренных народов России, хотя могут сильно расходиться в других областях - в социальной сфере практически совпадают. И социал-националист должен спокойно работать с нерусскими или защищать нерусских, если речь идет о вопросах, важных для всех.

С другой стороны, из классических "нацпатов" социал-националистов тоже не сделаешь. Во всяком случае, им для этого придется от многого отказаться и сильно себя перестроить.
Социал-национализм не должен декларировать своей задачей восстановление СССР, возрождение советского человека и т.д. Точнее, теоретически это все обсуждаемо - но начать эти воскресительные процедуры он должен с восстановления той продолжительности жизни, какая была при Брежневе. А все остальное отложить сильно на потом.
Он не должен использовать советскую символику ни в каком виде. Почему? Потому что это, увы, фофудья. Людей, на которых красные флаги, советские марши и т.д. действительно оказывают мобилизационное действие, я знаю очень мало, и то, как правило, они не в России живут. А у нашего человека все эти реликвии вызывают одну из трех реакций: 1) НЕНАВИСТЬ, выходящую за все разумные пределы; 2) Скорбь, сродни той, которая возникает при посещении дорогих могилок - чувство высокое и поэтическое, но совершенно не мобилизующее; 3) Прочную ассоциацию с запахом нафталина, и более ничего.
Большевики, когда шли к власти, не занимались музейным и архивным делом; и Ленин, если бы сейчас ожил, вряд ли стал бы бережно консервировать собственную мумию. Это красиво, интересно, сталинобус вообще был крут и приколен - но это все ролевые игры. А тут нужно другое.
Социал-национализм, на мой взгляд, не может быть антидемократичным. В вопросах политических прав и свобод он должен быть с национал-демократами вполне согласен. Ведь и "классические" левые не возражали против "буржуазных" прав и свобод, не собирались их отменять - наоборот, претензии предъявляли к тому, что в буржуазном обществе эти права и свободы не работают в полную силу. И Советы - институт вполне демократический: жаль, что в СССР советской власти не было, но ничто не мешает попробовать еще раз. :-)
Государственническая тема социал-национализму вообще параллельна. Т.е. в принципе хорошо, когда есть сильное единое государство - но, ПОЖАЛУЙСТА, не за счет людей. Сильное государство хорошо постольку, поскольку оно обеспечивает высокий уровень жизни, поддерживает социальные структуры (здравоохранение, образование, досуг, фундаментальная наука и т.д.). В споре между государством и оборзевшим частным собственником социал-националист будет на стороне государства, а "эффективного менеджера" постарается жестко сократить. Но если вдруг государство, под какими бы то ни было благовидными предлогами, начнет кушать граждан - все резко изменится.

Это теория. Что же касается практики - начинать надо, мне кажется, так же, как начали мы. Т.е. не с партстроительства или хождений на демонстрации, а с "практической" сетевой организации, которая посвятит себя правозащите и гражданскому контролю - только не в сфере межнациональных конфликтов и произвола властей, а в сфере трудового законодательства, жилищных проблем, здравоохранения и т.д. Вокруг которой постепенно нарастет интеллектуальная верхушка со своими СМИ, региональные отделения, пул "своих" экспертов в соответствующих областях...

И здесь встает чисто практическая проблема. Кто будет этим заниматься?
Разорваться мне, что ли? Я не могу бросить РОД. И так же не могу одновременно вести вторую организацию - другого направления, которая время от времени неизбежно будет вступать с "нацдемами" в полемику или в конкуренцию. Тем более, для такого проекта у меня явно недостаточно физических и моральных сил, подготовки, знаний, авторитета и, чего уж там, интеллектуальных способностей.
К тому же не раз случалось замечать, что сама картина, когда одна и та же тусовка - или, того хуже, один и тот же человек - участвует в нескольких организациях или ведет несколько разных проектов, вызывает у публики нездоровую реакцию. С чего это он такой разносторонний? - подозрительно интересуется публика. - Ага, все ясно: его "поставили" на это, на это, а теперь еще и на то! Чтобы он все перспективные направления возглавил, подгреб под себя и загубил! И вообще, если он участвует и в том и в этом, значит, и там, и там он неискренен! Тем более, если проекты имеют разную направленность - это уж вообще... Страшусь подумать, что напишут Аллан999 и Генерал Иванов. :-)
Каким-то образом делать это в рамках РОДа? Но как?
Вот эту тему , например, я воспринимаю как абсолютно "свою". Понимаю, что тут делать, как ее вести. Собственно, я и инициировала эту публикацию.
Но при этом четко вижу, что это очень сложно делать в рамках РОДа. "Не наш формат". Нужны контакты, которых у РОДа нет. Нужно желание, которого, честно говоря, тоже не густо. Национал-демократы согласны, что социалка важна, но на практике не испытывают к ней особого интереса. Это не их тема.
Наконец, "люди не поймут". Какие-то инвалиды, какие-то лекарства... при чем тут национализм? Не говоря уж о том, что столкнулась с проблемой и подняла ее женщина по имени Гюзель: значит, каждому из нашей ЦА придется отдельно и долго объяснять, что башкиры, представьте себе, тоже болеют астмой и вполне могут переживать за своих русских товарищей по несчастью. И что, как ни странно, национализму этот факт не противоречит. :-) Теоретически, может быть, все в курсе, но практически с этой мыслью надо долго осваиваться.

Хотя в принципе это возможно. На самом деле Саратовское отделение РОД уже реализовало эту идею: его руководство - именно левые, даже весьма "красные" националисты, и занимаются они там именно социальными темами...

Слово фашизм у нас прочно ассоциируется с гитлеровской Германией. Однако глава Третьего рейха Адольф Гитлер исповедовал не фашизм, а национал-социализм. При совпадении многих положений между двумя идеологиями есть существенные различия и даже противоречия.

Тонкая грань

Сегодня любые движения, имеющие крайне радикальный характер, декларирующие националистические лозунги, принято называть проявлением фашизма. Слово фашист, по сути, превратилось в штамп, потеряв свой исходный смысл. Это не удивительно, так как две наиболее опасные тоталитарные идеологии XX столетия – фашизм и национал-социализм – долгое время находились в тесном соприкосновении, оказывая друг на друга заметное влияние.

Действительно между ними много общего – шовинизм, тоталитаризм, вождизм, отсутствие демократии и плюрализма мнений, опора на однопартийную систему и карательные органы. Национал-социализм нередко называют одной из форм проявления фашизма. Германские нацисты охотно адаптировали на своей почве некоторые элементы фашизма, в частности, нацистское приветствие является калькой, так называемого римского салюта.

При повсеместном смешении понятий и принципов, которыми руководствовались нацизм и фашизм между ними не так легко выявить различия. Но прежде чем это сделать, нужно остановиться на происхождении двух идеологий.

Фашизм

Слово фашизм имеет итальянские корни: «fascio» на русском звучит как «союз».
Это слово, к примеру, стояло в названии политической партии Бенито Муссолини – Fascio di combattimento (Союз борьбы). «Fascio» в свою очередь восходит к латинскому слову «fascis», что переводится как «пучок» или «связка».

Фасции – пучки вязовых или березовых прутьев, перетянутых красным шнуром или связанных ремнями – являлись своеобразным атрибутом власти древнеримских царей или магистров в эпоху Республики. Первоначально они символизировали право властей добиваться своих решений применением силы. По некоторым версиям, фасции действительно были инструментом телесных наказаний, а вместе с топором – смертной казни.

Идеологические корни фашизма берут начало в 1880-х годах в таком явлении как Fin de siècle (с фр. -«конец века»), характеризующимся метаниями между эйфорией в ожидании перемен и эсхатологическим страхом перед будущим. Интеллектуальную основу фашизма во многом подготовили труды Чарльза Дарвина (биология), Рихарда Вагнера (эстетика), Артюра де Гобино (социология), Гюстава Лебона (психология) и Фридриха Ницше (философия).[С-BLOCK]

На рубеже столетий появляется ряд работ, в которых исповедуется доктрина превосходства организованного меньшинства над дезорганизованным большинством, легитимность политического насилия, радикализируются понятия национализма и патриотизма. Это приводит к появлению политических режимов, стремящихся к усилению регулирующей роли государства, насильственным методам подавления инакомыслия, неприятию принципов экономического и политического либерализма.

Во многих странах, таких как Италия, Франция, Бельгия, Венгрия, Румыния, Япония, Аргентина в полный голос о себе заявляют фашистские движения. Они исповедуют сходные принципы: авторитаризм, социальный дарвинизм, элитаризм, одновременно отстаиваяантисоциалистические и антикапиталистические позиции.

В наиболее чистом виде доктрина фашизма как власти корпоративного государства была выражена итальянским лидером Бенито Муссолини, который под этим словом понимал не только систему государственного управления, но и идеологию. В 1924 году Национальная фашистская партия Италии (Partito Nazionale Fascista) получила парламентское большинство, а с 1928-го – стала единственной легальной партией страны.

Национал-социализм

Это движение известное под термином «нацизм» стало официальной политической идеологией в Третьем рейхе. Его часто рассматривают как разновидность фашизма с элементами псевдонаучного расизма и антисемитизма, что выразилось в понятии «немецкий фашизм», по аналогии с итальянским или японским фашизмом.

Немецкий политолог Мануэль Саркисянц пишет, что нацизм – это не германское изобретение. Философия нацизма и теория диктатуры были сформулированы в средине XIX века шотландским историком и публицистом Томасом Карлейлем. «Как и Гитлер, Карлейль никогда не изменял своей ненависти, своему презрению к парламентской системе, – отмечает Саркисянц. – Как и Гитлер, Карлейль всегда верил в спасительную добродетель диктатуры».

Главной целью для германского национал-социализма было построение и утверждение на максимально обширном географическом пространстве «чистого государства», в котором главная роль отводилась бы представителям арийской расы, имеющей все необходимое для благополучного существования.[С-BLOCK]

Национал-социалистическая немецкая рабочая партия (НСДАП) находилась у власти в Германии с 1933 по 1945 год. Гитлер часто подчеркивал значение итальянского фашизма, который повлиял на формирование нацистской идеологии. Особое место он отводил Маршу на Рим (шествие итальянских фашистов в 1922 году, способствовавшее возвышению Муссолини), который стал вдохновляющим примером для германских радикалов.

В основу идеологии германского нацизма лег принцип объединения доктрин итальянского фашизма вокруг национал-социалистических идей, где абсолютное государство Муссолини преобразовывалось бы в общество с евгеническим учением о расе.

Такие близкие, но разные

Согласно Муссолини основное положения фашистской доктрины – это учение о государстве, его сущности, задачах и целях. Для идеологии фашизма государство является абсолютом – непререкаемым авторитетом и высшей инстанцией. Все индивиды или социальные группы не мыслимы без государства.

Более четко эта идея обозначена в лозунге, который Муссолини провозгласил в своей речи в Палате Депутатов 26 мая 1927 года: «Всё в государстве, ничего против государства и ничего вне государства».

Отношение к государству национал-социалистов было принципиально иным. Для идеологов Третьего рейха государство – это «только средство для сохранения народа». В отдаленной перспективе национал-социализм не ставил цель поддерживать структуру государства, а стремился реорганизовать его в общественные институты.[С-BLOCK]

Государство в национал-социализме рассматривалось как промежуточный этап, в построении идеального, чистого в расовом отношении общества. Здесь можно усмотреть некоторую аналогию с идеями Маркса и Ленина, которые считали государство переходной формой на пути строительства бесклассового общества.

Второй камень преткновения между двумя системами – национальный и расовый вопрос. Для фашистов был крайне важен в этом отношении корпоративный подход в решении национальных проблем. Муссолини заявлял, что «раса - это чувство, а не реальность; 95% чувства». Более того, Муссолини старался по возможности избегать этого слова, заменяя его понятием нация. Именно итальянская нация была для дуче предметом гордости и стимулом для её дальнейшего возвеличивания.[С-BLOCK]

Гитлер называл понятие «нация» «устаревшим и пустым», несмотря на присутствие этого слова в названии его партии. Национальный вопрос германские лидеры решали через расовый подход, в буквальном смысле путем механической очистки расы и поддержанием расовой чистоты через отсеивание инородных элементов. Расовый вопрос – краеугольный камень нацизма.

Фашистской идеологии в ее изначальном смысле были чужды расизм и антисемитизм. Хотя Муссолини и признавал, что стал расистом еще в 1921 году, но при этом подчеркивал, что здесь нет никакой имитации германского расизма. «Необходимо, чтобы итальянцы уважали свою расу», – так декларировал Муссолини свою «расистскую» позицию.

Более того, Муссолини не раз осуждал евгенические учения национал-социализма о чистоте расы. В марте 1932 года в беседе с немецким писателем Эмилем Людвигом он заметил, что «к настоящему времени в мире не осталось совершенно чистых рас. Даже евреи не избежали смешения».[С-BLOCK]

«Антисемитизма в Италии не существует», – заявлял дуче. И это были не только слова. В то время как в Германии набирали силу антисемитские кампании в Италии многие важные посты в университетах, банках или армии продолжали занимать евреи. Только с середины 1930-х годов Муссолини заявил о белом превосходстве в африканских колониях Италии и перешел на антисемитскую риторику ради союза с Германией.

Важно отметить, что нацизм не является обязательной составляющей фашизма. Так, фашистские режимы Салазара в Португалии, Франко в Испании или Пиночета в Чили были лишены основополагающей для нацизма теории расового превосходства.

Идея Nации – символ социал-национализма

Не следует путать этот термин с Национал-социализмом

Социальный национализм (используются также сокращение – Социал-национализм, СоNцизм, CN) – политическая идеология, основанная на представлении о нации как оптимальную форму существования человеческого социума. При этом под «нацией» понимается самодостаточная кровнородственная иерархическая человеческое сообщество.
Новейшие идеологи социал-национализма (А. Белецкий, А. Однороженко) определяют его как идеологию, базирующуюся на максимализме, национально-расовой эгоизме, любви к своему, нетерпимости к вражескому и активизме. Базовыми принципами социал-национализма являются:
1. Социальность («Мы не отметаем существование богатых (но не сверхбогачей), но отвергаем возможность существования бедных»)
2. Расовисть («Люди от природы рождаются с разными способностями и возможностями и поэтому большое счастье человека это когда она находит свое место в национальной иерархии и добросовестно выполняет свою жизненную задачу»))
3. Великодержавность («Это вопрос, как ни странно, не столько политическое, сколько биологическое. Любой живой организм в природе стремить к расширению, размножение, увеличение Этот закон универсален и для инфузории-туфельки, и для человека, и для нации-расы »))
Социал-национализм также по определению его идеологов (А. Белецкий, А. Однороженко) является антисистемных (антидемократическим и антикапиталистическим), самодостаточным, воинствующим и бескомпромиссным.
По основной цели своей идеологии, то социал-националисты понимают ее следующим образом: «творения, вместо кучи разрозненных индивидуумов, механически объединенных названием" Украинский "и наличием украинского паспорта, Национальной Надспильноты – единственного биологического организма, который будет состоять из Новых Людей – физически, интеллектуально и духовно развитых человек. Из массы индивидуумов должен предстать Нация, а со слабой современного человека – Сверхчеловек ».
Целью социал-национализма в сфере государственного провозглашается построение нового общественного строя, где будут воплощены принципы социальной и национальной справедливости.
Социальный национализм направлен на утверждение государственно-политического режима нациократии. Таким образом, форма устройства, которую предлагает социал-национализм – это самобытная и не укладывается в доктрину фашизма или национал-социализма.
Идеологически социал-национализм противостоит интернационализма, определяя расовую сущность человеческих сообществ естественной и такой, что не нуждается искусственных изменений.
Как государственная концепция социал-национализм противостоит анархизма, отрицающее необходимость существования государства.
Выдвигая лозунг борьбы с капитализмом, социал-национализм выступает за полное социальное переустройство cуспильства, но его идеология не является социализмом, она основывается на национальной Нациократические традиции, предлагает решение социальных проблем без откровенно социалистических форм.
Ценностно социал-национализм отрицает либерализм, ставит так называемые «естественные» права человека над правами человеческих сообществ. Социал-национализм признает высокими правами права нации, а права отдельных людей ставит в зависимость от объема и характера выполняемых в обществе обязанностей и взятой на себя ответственности.
Социал-национализм начал формироваться в начале 1990-х годов в кругах украинских интегральных националистов. В 1991 г. украинскими националистами, которые жаждали приспособить интегральный национализм к новым условиям, была образована Социал-Национальная партия Украины, которая в течение 1990-х и первых лет XXI века. была единственной организационной структурой, идеологической базой которой был социальный национализм. С распадом СНПУ ее преемник ВО «Свобода» отходит от откровенного декларирования идеологии социал-национализма, ее принципов.
Также на идеологии социал-национализма основывают свою деятельность общественные организации:
Новейшую историю социал-национализма следует начинать с 8 ноября 2008, когда в Киеве было проведено совещание руководителей социал-националистических организаций Украины и принято решение об образовании единой социал-националистической силы – Социал-националистической Ассамблеи, которая на первом этапе организационно об соединившая 4 социал-националистические организации («Патриот Украины», ВС «род», ЧПР «Украинская Альтернатива» и ОО «СиЧ»).

? ? Андрей Белецкий «Украинская расовый социал-национализм» («Украинский социальный национализм» – Харьков: «Патриот Украины», 2007 с.3-5)
?

Тонкая грань

Сегодня любые движения, имеющие крайне радикальный характер, декларирующие националистические лозунги, принято называть проявлением фашизма. Слово фашист, по сути, превратилось в штамп, потеряв свой исходный смысл. Это не удивительно, так как две наиболее опасные тоталитарные идеологии XX столетия - фашизм и национал-социализм - долгое время находились в тесном соприкосновении, оказывая друг на друга заметное влияние.

Действительно между ними много общего - шовинизм, тоталитаризм, вождизм, отсутствие демократии и плюрализма мнений, опора на однопартийную систему и карательные органы. Национал-социализм нередко называют одной из форм проявления фашизма. Германские нацисты охотно адаптировали на своей почве некоторые элементы фашизма, в частности, нацистское приветствие является калькой, так называемого римского салюта.

Слово фашизм имеет итальянские корни: «fascio» на русском звучит как «союз». Это слово, к примеру, стояло в названии политической партии Бенито Муссолини - Fascio di combattimento (Союз борьбы). «Fascio» в свою очередь восходит к латинскому слову «fascis», что переводится как «пучок» или «связка».

Фасции - пучки вязовых или березовых прутьев, перетянутых красным шнуром или связанных ремнями - являлись своеобразным атрибутом власти древнеримских царей или магистров в эпоху Республики. Первоначально они символизировали право властей добиваться своих решений применением силы. По некоторым версиям, фасции действительно были инструментом телесных наказаний, а вместе с топором - смертной казни.

В наиболее чистом виде доктрина фашизма как власти корпоративного государства была выражена итальянским лидером Бенито Муссолини, который под этим словом понимал не только систему государственного управления, но и идеологию. В 1924 году Национальная фашистская партия Италии (Partito Nazionale Fascista) получила парламентское большинство, а с 1928-го - стала единственной легальной партией страны.

Национал-социализм

Немецкий политолог Мануэль Саркисянц пишет, что нацизм - это не германское изобретение. Философия нацизма и теория диктатуры были сформулированы в средине XIX века шотландским историком и публицистом Томасом Карлейлем. «Как и Гитлер, Карлейль никогда не изменял своей ненависти, своему презрению к парламентской системе, - отмечает Саркисянц. - Как и Гитлер, Карлейль всегда верил в спасительную добродетель диктатуры».

Такие близкие, но разные

Согласно Муссолини основное положения фашистской доктрины - это учение о государстве, его сущности, задачах и целях. Для идеологии фашизма государство является абсолютом - непререкаемым авторитетом и высшей инстанцией. Все индивиды или социальные группы не мыслимы без государства.

Отношение к государству национал-социалистов было принципиально иным. Для идеологов Третьего рейха государство - это «только средство для сохранения народа». В отдаленной перспективе национал-социализм не ставил цель поддерживать структуру государства, а стремился реорганизовать его в общественные институты.

Второй камень преткновения между двумя системами - национальный и расовый вопрос. Для фашистов был крайне важен в этом отношении корпоративный подход в решении национальных проблем. Муссолини заявлял, что «раса - это чувство, а не реальность; 95% чувства». Более того, Муссолини старался по возможности избегать этого слова, заменяя его понятием нация. Именно итальянская нация была для дуче предметом гордости и стимулом для её дальнейшего возвеличивания.

Гитлер называл понятие «нация» «устаревшим и пустым», несмотря на присутствие этого слова в названии его партии. Национальный вопрос германские лидеры решали через расовый подход, в буквальном смысле путем механической очистки расы и поддержанием расовой чистоты через отсеивание инородных элементов. Расовый вопрос - краеугольный камень нацизма.

Фашистской идеологии в ее изначальном смысле были чужды расизм и антисемитизм. Хотя Муссолини и признавал, что стал расистом еще в 1921 году, но при этом подчеркивал, что здесь нет никакой имитации германского расизма. «Необходимо, чтобы итальянцы уважали свою расу», - так декларировал Муссолини свою «расистскую» позицию.

«Антисемитизма в Италии не существует», - заявлял дуче. И это были не только слова. В то время как в Германии набирали силу антисемитские кампании в Италии многие важные посты в университетах, банках или армии продолжали занимать евреи. Только с середины 1930-х годов Муссолини заявил о белом превосходстве в африканских колониях Италии и перешел на антисемитскую риторику ради союза с Германией.