Дискутировать о том, имел ли Виктор Ющенко основания и моральное право присвоить звание Героев Украины Степану Бандере и Роману Шухевичу, можно до умопомрачения.
(Здесь была картинка)
И поставим вопрос иначе. На чем основывается вся буча, поднятая в России вокруг присвоения этих званий? На утверждении об их сотрудничестве с нацистами.
Какие есть основания для таких утверждений?
На Нюрнбергском процессе фельдмаршал Паулюс заявил: "Кроме групп Бандеры и Мельника, пункт Абвера, а также командование Абвера-202 использовали Украинскую греко-католическую церковь".
А полковник разведки Эрвин Штольце подчеркнул: "В период отступления немецких войск из Украины... лично Канарисом было дано указание о продолжении борьбы, проведения террора, диверсий, шпионажа.
Специально для руководства националистическим движением оставались официальные сотрудники, офицеры, агентура. Были предоставлены указания о создании складов оружия, продовольствия и тому подобное... Связь между фашистами и националистами возлагалась на абверкоманду 202 ".
А еще был пламенный Ярослав Галан, который писал на основе трофейных немецких документов, цитируя их: "Еще более велеречивым был на этом совещании подполковник Зелигер (" абвер команда "202):" .... Я должен практически охватить членов УПА на территории Галичины и после обучения и вооружения перебросить их самолетами на советскую сторону или же пропустить большую группу через фронтовые прорывы. Я с давних времен поддерживаю связь с УПА через посредника Шухевича и уже получил несколько человек для обучения ».
Но пока гестаповцы советовались, Красная Армия с боями двигалась вперед, приближаясь к западным границам Украины ".
Эти показания, в виде цитат или изложений, переходят из одного текста в другой, они входят в обязательный компендиума материалов, посвященных разоблачению сотрудничества ОУН и УПА с нацистами.
На самом деле все это - большая туфта.
Кем были Паулюс и Штольце в любое время "большого" Нюрнбергского процесса (ведь еще были и так называемые "малые")?
Военнопленными. Их привезли из советских лагерей для офицеров и туда же вернули. Поэтому понятно, что они не могли, если хотели жить, отклониться хоть немного от заученных наизусть текстов, написанных не слишком профессиональными "кукловодами".
А что тексты те были вложены в их уста сталинскими спецслужбами - в этом нет сомнения. Ну, не мог немецкий офицер произнести: "Связь между фашистами и националистами..." Он бы говорил о связи между вермахтом и украинскими националистами или как-то в этом роде.
И, конечно же, офицеры Абвера никогда не были гестаповцами, как пишет Галан вроде «на основе документов".
Более того адмирал Канарис 11 февраля 1944 по приказу Гитлера был отстранен от должности руководителя Абвера и фактически посажен под домашний арест. Тогда как раз шла Корсунь-Шевченковская битва, то есть немецкие войска кое-где еще стояли на Днепре и вовсе не готовились отступать из Западной Украины.
И вообще, кто такой Ярослав Галан?
Убежден галицкий москвофил, отец которого с хлебом-солью встречал 1915 году в Львове российского императора Николая II; член КПЗУ, любимая жена которого - Аня Генык - в середине 1930-х перешла нелегально границу с СССР, училась в Харькове, а во время Великого Террора была вместе с другими западно коммунистами (в том числе и друзьями Галана), уничтожена.
После «золотого сентября» 1939 Галан начал разыскивать жену, по словам Юрия Смолича, очень тяжело переживал, узнав о ее гибели, а потом с еще большей силой принялся разоблачать... украинских националистов, которые смеют мешать продвижению идей Ленина-Сталина.
Как на взгляд, этот литератор - аморальный урод, готова производить любую ложь во имя "сонцесяйной Москвы".
Ну, а еще в руки советской контрразведки по окончании боевых действий в Европе попал заместитель командира абверкоманды 202 Зигфрид Мюллер. Он дал все необходимые показания: и о тесных связях УПА и ОУН с немецкой разведкой, и об их старания, не прячась от немцев, установить связь с американцами и "получить от них соответствующую поддержку в диверсионной работе на советско-германском фронте ".
Комментировать этот бред тяжело. Ведь, допустим, о каких-то разведданные еще могло бы идти речь, но диверсии на фронте с целью затянуть войну в Европе...
А все очень просто: эти "показания" готовились уже тогда, когда началась "холодная война", и советской стороне были нужны "доказательства" злонамеренной враждебности США еще во время войны.
Отбросив все это, с чем мы остаемся?
С тем, что контакты и сотрудничество Степана Бандеры и Романа Шухевича с немецкой стороной во время Второй мировой войны является неоспоримым фактом.
А все соль дела в том, кто же был главными действующими лицами на немецкой стороне. Прежде всего, конечно, речь должна идти об адмирале Вильгельма Канариса, руководителя службы военной разведки и контрразведки - Абвера - и о его подчиненных полковника Ганса Остера и полковника Эрвина фон Лахузена (последний непосредственно курировал связи с ОУН).
Именно под их эгидой формировался так называемый "легион Сушка" - часть спецназначения под командой полковника Романа Сушко на основе договоренностей с тогда еще единой ОУН, и батальоны "Нахтигаль" и "Роланд".
Однако очень интересными были эти главные действующие лица. "Руководитель абвера адмирал Канарис был убежденным антифашистом, но он был отдан Германии, и прямая работа на англичан противоречила его взглядам...
Некоторые подразделения Абвера стали центрами заговора против Гитлера... Одну из таких групп возглавил полковник Остер ».
Канарис и Остер были казнены за заговор против Гитлера 9 апреля 1945; Лахузен был свидетелем обвинения на Нюрнбергском процессе, где он разоблачил немало нацистских преступлений, например, деятельность айнзацкоманд.
Установлено, что в 1940 году операция "Морской лев" - вторжение нацистов в Британию - в значительной мере не состоялась именно потому, что Абвер подал значительно завышенные данные о количестве британских дивизий в метрополии.
После этого Канарис сделал все возможное, чтобы не допустить вступления Испании в войну на стороне Германии и захвата Гибралтара. Летом 1943 года в Сантандере (Испания) Канарис встретился с руководителями английской и американской спецслужб и предложил сделку: устранение Гитлера от власти, денацификация страны, перемирие на Западе и продолжение войны на Востоке.
Предложения не были приняты политическим руководством Британии и США.
Кроме того, на счету Канариса - врага нацизма, - свыше 500 спасенных евреев, и сейчас сразу несколько еврейских организаций подали в Яд-Вашем просьбу признать руководителя Абвера праведником народов мира.
Вряд ли эти люди искали бы в украинском лагере партнеров среди своих идеологических антагонистов; и, видимо, не случайно сначала они присматривались к Андрею Мельнику, а затем - к Степану Бандере и Роману Шухевичу.
Ведь Канарису, который был непримиримым врагом большевизма и во второй половине 1930-х превратился в противника Гитлера, в стратегическом плане нужна была Украина, которая стала партнером ненацистськои Германии.
Поэтому интересы совпали, и многие события 1940-43 годов следует рассматривать сквозь эту призму.
Но этот сюжет стоит оставить для отдельного рассказа. Здесь же стоит показать, как "выполнялись" Канарисом и украинскими националистами приказы Гитлера.
Как показал на Нюрнбергском процессе полковник Лахузен, "Канарису было приказано начальником OКВ (Верховное командование Вермахта - авт.), Который заявил, что он передавал директиву, которую он получил от Риббентропа... подстрекать в галицкой Украине восстание, направленное на уничтожение евреев и поляков ".
В свою очередь, Риббентроп высказывал пожелание самого фюрера. Было это 12 сентября 1939 года, во время вторжения нацистов в Польшу. И что дальше? "Легион Сушка" был выведен из тылов и двинулся маршем в направлении Львова. Но свидетельств выполнения директивы Кейтеля легионерами нет, хотя они без боев дошли 17 сентября в Самбор.
Иными словами, заризяцьки приказы фюрера спускались на тормозах. И это тоже отдельная тема.
И, наконец, следует, хотя бы кратко, обозначить еще два сюжета.
Первый из них - о том, кто и с кем сотрудничал во время Второй мировой войны. Итак, хорошо известный сегодня, а тогда законспирированный советский "крот" в британской разведке Ким Филби где-то в 1943 году получил подробные данные об участниках католического подполья в Германии. Речь шла о людях образованных, не задействованных в нацистских преступлениях, авторитетных в своих кругах.
После войны эти люди могла стать промоторами и лидерами демократических процессов в стране. Филби немедленно передал эти данные в Москву, а и нашла способ перебросить их гестапо - и антифашисты-некоммунистами были уничтожены.
Вот такие "союзнические" отношения. Вспомним: как раз в это время Великобритания и США отказались от предложения Канариса...
Второй сюжет - о том, кто спонсировал украинских националистов. Не исключено, что одним из главных финансистов ОУН на первом этапе ее деятельности был... Иосиф Сталин. По крайней мере, то, что сталинские деньги через посредников попадали в Евгения Коновальца, можно считать фактом.
Дело в том, что в середине 1990-х литовские исследователи нашли документы, которые показали, Кремль помог осуществлению праворадикального переворота в Литве в 1926 году, в результате которого к власти пришел лидер партии таутининкасив Сметона.
И после переворота президент Сметона и его премьер Аугустинас Вольдемарас имели тесные связи с руководством СССР, а их партию подпитывали из Москвы.
Вместе с тем президент Сметона поддерживал финансово украинских националистов, а Евгений Коновалец пользовался литовским паспортом.
Причины понятны: Польша аннексировала значительную часть литовских земель с Вильнюсом включительно - и украинские и литовские националисты легко нашли общий язык.
Знал Сталин, куда вкладывает Сметона полученные из Москвы деньги? Неизвестно. Однако ко времени активная борьба ОУН против польской власти была ему объективно очень выгодна.
А вот когда на повестку дня стала новая мировая война и марш Красной армии на Запад, Павел Судоплатов получил приказ ликвидировать Коновальца - слишком опасной становилась ОУН для СССР в условиях, когда Украина должна была превратиться в один из главных театров военных действий.
Сергей Грабовский, для УП
Источник изображения: Телеграф
Вожди украинского национализма с одобрением восприняли нападение фашистской Германии на Советский Союз. Уже 28 июня во Львове было провозглашено Украинское правительство во главе с ближайшим соратником Бандеры Я.Стецько. Однако германские власти сделали ставку на А.Мельника, отряду которого было разрешено первым вступить в захваченный фашистами Киев. Бандера, Стецько и другие руководители ОУН, имевшие отношение к созданию правительства, были арестованы.
В октябре 1942 г. была создана Украинская повстанческая армия (УПА), начальником Главного военного штаба которой вскоре стал Роман Шухевич.
Его биография характерна для многих украинских националистов. Шухевич принимал участие в убийствах польских политических деятелей - посла Т.Голуфки и министра внутренних дел Б.Перацкого. В ночь на 30 июня устроил во Львове беспрецедентную резню. После роспуска правительства Стецько (в состав которого входил и Шухевич) этот батальон, а также батальон «Ролланд» были направлены в учебный центр Нойхаммер в Германии. Там они были реорганизованы в 201-й охранный батальон, который сражался с советскими партизанами. В конце 1942 г. батальон - как потерявший доверие немцев - был распущен, часть его солдат и офицеров были возвращены домой в Галицию, часть офицеров -арестованы и после освобождения присоединились к формировавшейся в лесах Волыни УПА.
Еще ранее, в начале 1942 г., А.Мельник по указанию немцев попытался создать «Украинскую национальную армию», но его инициатива не получила практически никакой поддержки, особенно в восточных областях Украины.
Еще одним претендентом на пост командующего «Украинской национальной армии» был М.Боровец, создавший отряд «Тарас Бульба», но и отряды «бульбовцев» остались немногочисленными.
Более готовыми к сотрудничеству с немецкими фашистами оказались жители Галиции.
Напомним, что территория Украины была вновь разделена решением Гитлера от 17 июля 1941 г.: Львовская, Тернопольская, Станиславская и Дрогобычская области вошли в генерал-губернаторство, остальные области - в рейхскомиссариат Украина. В мае – июне 1943 г. 80000 молодых галичан пожелали добровольно стать солдатами формировавшейся дивизии «Галичина». Формированием дивизии руководил немецкий полковник А.Бизанц, все старшие офицеры от батальона и выше также были немцами, штат дивизии был определен в 13000 человек. После обучения в нескольких учебных центрах Германии в середине июля 1944 г. дивизия была выдвинута во второй эшелон 13-го немецкого корпуса в районе г. Броды.
Через несколько дней ожесточенных боев она была окружена частями Красной Армии, большая часть солдат и офицеров погибли, оказались в советском плену или бежали в леса и присоединились к УПА.
На базе 3000 человек, вырвавшихся из окружения, немцы сформировали новый состав дивизии, которая была направлена на борьбу со словацкими партизанами.
Одновременно украинские националисты воевали с поляками. Эта вражда отличалась особой жестокостью: только с 10 по 15 июля 1943 г. отряды УПА на Волыни убили более 12000 человек мирного населения.
Именно антипольская деятельность побудила Мельника позже наладить контакт с немцами, прежде всего, с абвером. Адмирал Канарис, начальник абвера, обещал украинским националистам создание независимого украинского государства. Разумеется, это обещание не имело под собой почвы: Гитлеру в лучшем случае нужно было еще одно марионеточное государство, полностью подконтрольное немцам. Независимое образование в их планы не входило.
В 1939-1940 гг. в ОУН произошел раскол – выпущенный немцами из тюрьмы Бандера посчитал, что Мельник – неудовлетворительный руководитель и придерживается неверных методов. В феврале 1941 г. начальник 1-го управления НКГБ СССР П. М. Фитин составил справку об украинских националистических организациях. В ней он дал такую характеристику Мельнику: «Мельниковцы», согласуя свою позицию с интересами германской внешней политики и состоянием советско-германских отношений, придерживаются выжидательной тактики и выступают против активных и немедленных антисоветских действий. Они считают, что «украинский вопрос» может быть разрешен лишь в рамках германских планов на востоке Европы и при помощи немцев, когда политическая и стратегическая обстановка будет признана ими (немцами) наиболее подходящей для этого».
Бандеровцы же настаивали на активной борьбе с советской властью вплоть до восстаний. При этом они выдвигали такую позицию еще до начала войны. Мельник дождался объявления войны и направил в ставку Гитлера письмо: «Наряду с легионами Европы просим и мы дать нам возможность маршировать плечом к плечу с нашими освободителями - германским вермахтом и создать для этой цели украинское боевое соединение».
Заместитель руководителя диверсионного управления абвера Штольце в показаниях сообщал, что он отдавал Мельнику поручение «организовать сразу же после нападения Германии на Советский Союз провокационные выступления на Украине провокации с целью подрыва ближайшего тыла советских войск, а также для того, чтобы убедить международное общественное мнение в происходящем якобы разложении советского тыла».
Для ведения пропагандистской работы и вербовки сторонников Мельник начал засылать на территорию Украины группы членов своего крыла ОУН. Но такая активная деятельность немцам не понравилась. Уже в 1942 г. многие из мельниковцев были арестованы, часть – казнены. 4 февраля 1942 г. начальник киевской полиции и СД писал в Берлин: «Интересы большевиков и людей Мельника в широком смысле одни и те же. Речь идет о том, чтобы спровоцировать по возможности недовольство среди украинцев, что удаётся достаточно эффективно. Там, где нет настоящих причин, провоцируется недовольство преимущественно через утверждение о том, будто бы немцы нарушили ранее данные украинцам обещания». В 1943 г. более 600 человек из мельниковского крыла были расстреляны, по одним данным, в Бабьем Яру, по другим, – в гестапо.
Многие мельниковцы ушли в подполье и стали воевать против немцев в окрестностях Почаева, Луцка, Кременца.
О кровавом пути одного из главарей украинских националистов, гауптмана Романа Шухевича, заместителя командира диверсионно-террористического батальона «Нахтигаль» дивизии СС «Галичина» и других полицейско-карательных формирований на Львовщине, в Белоруссии и на Волыни, а после войны – руководителе бандподполья на Западной Украине, в свое время превознесенном до небес президентом В. Ющенко и возведенным им в ранг Героя Украины, свидетельствует немало документов, от одного чтения которых буквально стынет кровь в жилах.
Как известно, злодейская «карьера» этого изверга началась с участия в убийстве посла польского сейма Тадеуша Голувко ещё 29 августа 1931 г. В 1931-1933 гг. Р. Шухевич был техническим организатором нескольких покушений на польских чиновников и работника советского консульства А. Майлова, в 1934 году участвовал в организации покушения на министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого.
Но поставить смертоубийство неугодных лиц и даже целых народов «на поток» этому палачу удалось уже при нацистском режиме, разведслужба коего абвер, а также обер-палачи из СС разглядели в «генерале Чупрынке», как величали его подельники по кровавому ремеслу, природные задатки организатора массового геноцида.
О масштабе чудовищных злодеяний ревностно служивших фюреру бандеровцев, «боевой и политической подготовкой» коих бессменно заведовал «нэскорэнный головнокомандуючый» Р. Шухевич («генерал Чупрынка»), свидетельствуют такие обобщенные цифры. За годы Великой Отечественной войны на Украине от рук фашистов погибло в общей сложности 5 млн. 300 тыс. мирных граждан, 2 млн. 300 тыс. трудоспособных украинок и украинцев было угнано в Германию.
От рук только карателей-бандеровцев погибло 850 тысяч евреев, 220 тысяч поляков, более 400 тысяч советских военнопленных и еще около 500 тысяч мирных украинцев.
Убито 20 тысяч солдат и офицеров Советской Армии и сотрудников правоохранительных органов, и примерно 4 - 5 тысяч своих же «вояк» из УПА, показавших себя недостаточно «активными и национально сознательными»...
А вот некоторые факты из «боевой» биографии «генерала Чупрынки». 30 июня 1941 г. ворвавшийся вместе с немецкими передовыми частями во Львов батальон «Нахтигаль» под командованием гауптмана Шухевича в первые же дни зверски уничтожил более 3 тысяч львовян-поляков, в том числе 70 ученых с мировым именем. Перед жуткой смертью профессора Львовского университета и их семьи были подвергнуты надругательству и неслыханным унижениям.
Всего в течение недели батальон «Нахтигаль» зверски истребил во Львове около 7 тысяч мирных граждан, включая малых детей, женщин, стариков. А с кафедры собора Св. Юра униатский митрополит Андрей Шептицкий вознес молитвы в честь «непобедимой немецкой армии и её главного вождя Адольфа Гитлера», и заранее отпустил все грехи бандеровскому воинству, назвав их кровавые преступления «богоугодным делом». С иезуитского благословения главы Украинской греко-католической церкви и началось массовое уничтожение мирных жителей Украины и других регионов бандеровцами, нахтигалевцами, уповцами, в последующем частью влившихся в пресловутую дивизию СС «Галычина», а частью – в другие гитлеровские карательно-террористические формирования...
В начале 1942 года батальон «Нахтигаль» был переформирован в 201-й полицейский батальон СС и во главе с немецким майором Дирлевангером и таким же гитлеровским капитаном Шухевичем направлен в Белоруссию для борьбы с партизанами. Как известно, не немцы, а как раз их подручные из числа бывших «нахтигалевцев» стерли с лица земли белорусскую деревню Хатынь, уничтожив всех жителей, и волынское село Корбелисы, в котором убили и сожгли свыше 2800 мирных жителей, в основном детей, женщин, стариков и больных.
В августе 1943 года по приказу Шухевича, согласованному, разумеется, с немецкими властями, на территории Ковельского, Любомльского и Туринского районов Волынской области несколько сот головорезов УПА под верховодством матерого преступника Юрия Стельмащука вырезали все польское население. Их имущество они разграбили, а хозяйства сожгли. Только за 29 и 30 августа 1943 г. бандеровцы вырезали и расстреляли более 15 тысяч человек, среди которых было много престарелых людей, женщин и детей.
«Генерал Чупрынка» был одним из авторов «методики» совершавшихся массовых убийств. Согласно ей, все население сгонялось поголовно в одно место, и палачи начинали резню всех без разбора. «После того, как не оставалось ни одного живого человека, рыли большие ямы, сбрасывали в них все трупы и засыпали землей. – свидетельствовал один из участников этих преступлений. – Чтобы сокрыть следы этой страшной акции, на могилах мы разжигали костры. Так были полностью уничтожены десятки небольших сел и хуторов...».
В середине сентября 1943 года бандами УПА в Гороховском и бывшем Сенкивическом районах Волынской области было убито около 3 тысяч жителей польской национальности. Характерно, что одной из групп УПА руководил священник автокефальной церкви, находившийся в ОУН специально для того, чтобы отпускать грехи подельникам-палачам за учиненные злодеяния.
«Людей клали на землю рядами, лицом вниз, а затем расстреливали их, – подтверждает очевидец. – Укладывая в очередной раз людей для расстрела, бандеровец выстрелил в 3-4-летнего мальчика. Пуля снесла верхнюю часть его черепа. Ребенок поднялся, начал кричать и бегать то в одну, то в другую сторону с открытым пульсирующим мозгом. Бандеровец продолжал стрелять, а ребенок бегал, пока очередная пуля не успокоила его...».
Подобные примеры можно приводить бесконечно. Тем же современным апологетам бандеровщины, которые ссылаются в оправдание творимых бандитами из ОУН – УПА злодеяний на то, что ими якобы двигали исключительно попранные национальные чувства и забота об «очищении исконно украинской территории» от всяких пришельцев – представителей «чужеродных» этносов, следует вспомнить откровения самого Р. Шухевича: «ОУН має діяти так, щоб усі хто визнав радянську владу, були знищені. Не залякувати, а фізично знищувати! Не потрібно боятися, що люди прокленуть нас за жорстокість. Хай із 40 мільйонів українського населення залишиться половина - нічого страшного у цьому немає...».
Бандеровцы, совершенствовавшие мастерство палачей в подразделениях немецкой полиции и войсках СС, буквально изощрялись в искусстве мучить беззащитных людей.
Примером им служил прежде всего сам «генерал Чупрынка», всячески поощрявший изуверство в его самых чудовищных проявлениях...
Когда же весь мир залечивал раны, нанесенные человечеству самой страшной из всех прежних войн, развязанной «божеством» Шухевича – Адольфом Гитлером, бандеровцы на западноукраинских землях в 40-50-е годы лишили жизни ещё более 80 тыс. человек. Причем преобладающее большинство погибших были далекими от политики мирными людьми гражданских профессий. Значительный процент павших от рук националистических убийц составили невинные дети и старики. Среди зверски убитых во Львове подручными «генерала Чупрынки» был и замечательный украинский публицист и писатель Ярослав Галан. Вся «вина» его состояла в том, что он посмел писать нелицеприятную правду о бандеровщине и ее духовных отцах из львовского кафедрального униатского собора Св. Юра и католического Ватикана…
В селе Сватово на Львовщине до сих пор помнят четверых девчат-учительниц, которые были замучены подручными Шухевича. Они погибли только за то, что родом были из советского Донбасса! Сегодняшний день это не напоминает?
А учительницу Раису Борзило (с. Первомайск) националисты обвинили в пропаганде советского строя в школе. За это бандеровцы выкололи ей глаза, отрезали язык, накинули на шею петлю из проволоки и тащили конем через поле, пока она, вся окровавленная, не испустила дух...
В соответствии с нормами Международного трибунала такие деяния не могут квалифицироваться иначе, как военные преступления и преступления против человечества, не имеющие срока давности!
Массовые чудовищные убийства ни в чем не повинных людей, совершенные бандеровцами в период и после Великой Отечественной войны, можно назвать только одним словом: ГЕНОЦИД.
Да, это был самый настоящий геноцид, то есть массовое истребление людей, причем совершавшийся длительное время и в самой бесчеловечной, самой отвратительной, ничем не прикрытой форме. По большому счету, во многих польских, украинских, белорусских и российских городах и селах надо устанавливать скорбные мемориалы жертвам бандеровского геноцида, а не осквернять память этих людей кощунственным возвеличиванием палачей, проливших реки невинной крови!
Главным организатором этих массовых злодеяний, осуществлявшихся бандеровцами, стал все тот же «Чупрынка», очевидно, надеявшийся таким путем ещё и выслужиться перед своими хозяевами-нацистами и издавший специальный приказ, который претендует на еще большую кровожадность, чем те, что издавали гитлеровские гауляйтеры на оккупированных территориях: «К жидам относиться так же, как к полякам и цыганам: уничтожать беспощадно, никого не жалеть... Беречь врачей, фармацевтов, химиков, медсестер; содержать их под охраной... Жидов, использованных для рытья бункеров и строительства укреплений, по окончании работы без огласки ликвидировать...».
И недаром многие представители общественности Украины, Польши, России, Беларуси, Израиля даже сегодня продолжают требовать открытия международным трибуналом уголовного дела против военной преступной организации ОУН-УПА и ее руководителей Бандеры, Шухевича, Коновальца, Мельника и др., по многочисленным фактам холокоста, направленного против евреев, и геноцида против граждан, Польши, Украины, Белоруссии и России. В юрисдикции Международного суда также привлечь к уголовной ответственности бывшего президента Украины Виктора Ющенко, по факту возвеличивания холокоста и геноцида, совершенных военными преступниками из ОУН-УПА, пропаганду оголтелого национализма, как одной из форм фашизма, и пособничество возрождению и формированию в Украине националистических организаций, носящих откровенно профашистский, предельно человеконенавистнический характер. Души сотен тысяч невинно погибших вопиют о справедливом суде над зверскими убийцами - украинскими националистами из ОУН-УПА!
А нынешним последышам «генерала Чупрынки», дорвавшимся до власти в результате антиконституционного вооруженного переворота на Украине и жаждущим новой крови на юге и юго-востоке, было бы не лишне освежить в памяти то, как в 1950 году был уничтожен чекистами кровавый палач – «нэскорэнный головнокомандуючый Шухевич-Чупрынка».
И не в той фантастически неправдоподобной редакции, которую множат в «правдивых» исследованиях некоторые ангажированные украинские горе-«исследователи», озабоченные тем, как бы обелить и героизировать это исчадие ада. А в том виде, как и выглядит вся эта история на самом деле.
Как была организована и проведена чекистско-войсковая операция против «генерала Чупрынки» (изначально, подчеркнем, преследовавшая цель взять его живым для придания гласному суду), мы расскажем, основываясь только на подлинных документах и свидетельствах непосредственных участников ее, а также чистосердечных признаниях других вовлеченных в события лиц.
«Оказал вооруженное сопротивление и был уничтожен»
Начнем с самого важного, пожалуй, документа, составленного чекистскими руководителями по результатам операции в тот же день, 5 марта 1950 года, и рассекреченного Центральным архивом Федеральной службы безопасности России.
«Совершенно секретно.
Записка по «ВЧ»
Министерство Государственной безопасности Союза ССР товарищу Абакумову В.С.
Министру Государственной безопасности УССР
генерал-лейтенанту товарищу Ковальчуку Н.К.
Докладываем, что в результате ряда агентурно-оперативных мероприятий и проведенной чекистско-войсковой операции 5 марта с.г. в 8.30 утра в селе Белогорща Брюховецкого района Львовской области при попытке захвата оказал вооруженное сопротивление и был убит известный организатор и главарь банд оуновского подполья в западных областях УССР Шухевич Роман, известный под кличками «Генерал Тарас Чупринка», «Тур», «Белый», «Старый», «Отец» и др., и захвачена живой его ближайшая помощница в подполье Дидык Галина, которая имела в подполье клички «Липа», «Гася» и др.
Кроме того, 3 марта с.г. в 19 часов в г. Львове захвачена личная связная Р. Шухевича Гусяк Дарина, кличка «Дарка».
В ходе активного допроса 3 и 4 марта с.г. «Дарка» отказалась указать места укрытия Шухевича и уводила наше внимание в другую сторону.
В связи с этим была разработана и проведена комбинация и в 22.00 4 марта с. г. стало известно село, где скрываются Шухевич и Дидык.
В 8.00 5 марта с. г. село Белогорща было окружено, а дома переселенки Хробак Наталии и ее сестры Анны были блокированы.
В 8.30 у жительницы села Белогорща Хробак Анны Шухевич и Дидык были обнаружены.
Наша группа, которая вошла в дом, приступила к операции, в ходе которой Шухевичу было предложено сдаться.
В ответ на это Шухевич оказал вооруженное сопротивление, открыл огонь из автомата, которым убил майора Ревенко – начальника отделения Управления 2-Н МГБ УССР, и, несмотря на принятые меры к захвату его живым, во время перестрелки был убит сержантом 8 СР 10 СП ВВ МДБ.
Во время операции Дидык проглотила ампулу с ядом, которая находилась у нее во рту, но благодаря принятым мерам была спасена.
В доме, где проживал Шухевич, было обнаружено большое количество документов, имеющих большое оперативное значение: шрифты и коды для связи с главарями оуновского подполья, паспорт, военный билет и др. документы на имя Полевого Ярослава.
Труп Шухевича был предъявлен для опознания: его сыну Юрию, который содержится во внутренней тюрьме УМГБ во Львовской области; его бывшей сожительнице, одной из активных участниц оуновского подполья Зарицкой Екатерине и бывшему хозяйственному референту Центрального «Провода» ОУН – Благий Зиновию.
Все они сразу и без всяких колебаний опознали в трупе Шухевича.
Генерал-лейтенант Судоплатов
Генерал-майор Дроздов
Полковник Майструк
Передано 5 марта 1950 г.
Передал Дроздов
Приняли: в МГБ СССР Начальник 2-го Главного Управления Генерал-майор т. Питовранов в 13.00 ч.;
в МГБ УССР Министр Госбезопасности УССР Генерал-лейтенант
т. Ковальчук в 14.00 ч.»
«Сначала – накопить оперативный материал»
А теперь – самое время раскрыть важные подробности той операции.
С 1944 года НКГБ УССР в связи с активным противодействием оуновских террористов в тылу Красной Армии и на освобожденной территории Украины, приступил к проведению централизованного оперативного мероприятия «Берлога», направленного на поиск членов Центрального Провода (ЦП) ОУН на Украине и лично Шухевича.
31 октября 1945 г. на него было заведено специальное розыскное дело «Волк». Такие же розыскные дела были открыты и на других членов ЦП ОУН: «Крысу» (Д. Клячкивский – «Клим Савур»), «Барсука» (В. Кук – «Лемиш»), «Бегемота» (Р. Кравчук – «Петр»), «Шакала» (П. Федун – «Полтава»), «Крота» (В. Галас – «Орлан»).
Важнейшие материалы этих дел направлялись в центральный аппарат НКГБ, а УНКГБ-УМГБ западных областей имели их дубликаты. В розыскных делах накапливались донесения оперативных источников, информационно-аналитические материалы, освещавшие бандитскую тактику националистического подполья, подробности противоправной деятельности и личной жизни главарей ОУН, планово-отчётные документы о ходе их розыска, задержания или (в крайнем случае) ликвидации.
С января 1947 года ещё один экземпляр этих дел имело и специально созданное в МГБ УССР Управление 2-Н, образованное в качестве главного подразделения чекистских органов по борьбе с националистами.
Возглавлял Управление 2-Н заместитель министра госбезопасности республики, и он же руководил Оперативной группой во Львове – особом координационном центре всех антибандеровских мероприятий в регионе.
Управление 2-Н имело четкую организационную структуру, в которой каждый орган отвечал за определенный участок: Первый отдел осуществлял поиск членов ЦП ОУН и основных краевых проводов; Второй вел разработку низших проводов и «легальной сетки» ОУН, Третий отвечал за весь комплекс мероприятий по противодействию ОУН в восточных областях Украины; Четвертый занимался оуновцами из числа мельниковцев и другими националистическими организациями, не подчинявшимися Бандере и Шухевичу. В Управлении, кроме того, действовали подразделения связи, обеспечения и оперативного учета.
Розыском Шухевича, с учетом большого количества бандитских схронов и лежанок в западных областях, вполне можно сравнить с поиском иголки в стоге сена, были задействованы порядка 700 – 800 оперативных работников. Достаточно сказать, что первоначальная информация о ликвидации «Волка» поступала в Управление 2-Н трижды, однако всякий раз она оказывалась ошибочной, а потому поиски продолжались.
Розыск Шухевича – этого матерого волка конспирации, научившегося уходить целым ещё от польской дефензивы, осложнялся тем, что он весьма часто менял «схроны» и любовниц. С одной из них, Галиной Дидык, осмелился даже дважды (в 1948 и 1949 годах) с поддельными документами прокатиться на курорты Одессы. И в то время как чекисты доставали буквально из-под земли его сообщников, «нэскорэнный Головнокомандуючый» купался в Черном море и лечил ревматизм...
Бандиты-националисты и греко-католические «пастыри» - в одной упряжке
Вот что писал видный чекист, заместитель министра госбезопасности УССР генерал-майор Дроздов в «Справке о ликвидации руководителя оуновского подполья в Западных областях УССР – Шухевича Р.И.» от 17 марта 1950 г.:
«Во время проведения органами МГБ мероприятий по поиску организаторов и руководителей банд-оуновского подполья в западных областях Украины было установлено, что они часто поддерживают связь с греко-католическим духовенством и получают от него материальную поддержку. Относительно священников на территории Станиславской области, МГБ УССР были получены конкретные данные, свидетельствующие о том, что те скрывают связных бандитских главарей, обеспечивают линию связи и по заданию подполья проводят большую националистическую работу среди прихожан. В связи с этим была усилена агентурная разработка церковников, в результате чего были получены конкретные данные о связных Шухевича и местах их пребывания у пособников...
На основании полученных данных по указанию МГБ УССР в январе с. г. была проведена одновременная операция, во время которой были арестованы наиболее активные соучастники банд-оуновского подполья, оставшиеся на униатских позициях, но формально перешедшие в православие. Это такие священники: Паснак, Чайковский, Вергун, Постригач, Головацкий и прочие...
Арестованный Вергун, как доверенное лицо Шухевича, систематически скрывал у себя ближайших помощников Шухевича – Дидык Галину (оуновская кличка «Анна»), Гусяк Дарину (оуновская кличка «Нюся») и других связных Центрального провода ОУН.
Были получены показания арестованных о том, что в селе Дуговая Рогатинского района у священника Лопатинского скрывается нелегалка, мать личной связной Шухевича – «Нюси» – Гусяк Мария.
Одновременно с использованием агентуры все выявленные конспиративные квартиры «Нюси» были взяты под оперативное наблюдение, а в некоторых квартирах оставлены засады с целью захвата «Нюси» в случае её появления в г. Львове …»
Связную Шухевича сдала «своя»…
3 марта 1950 г. в УМГБ по Львовской области поступила важная информация от «Полины», агента Львовского УМГБ, в прошлом деятельной участницы националистического подполья, которая осознала всю тяжесть совершаемых им преступлений и добровольно явилась с повинной. Поставив условием освобождение своего брата, который тоже был замешан в бандеровщине, она предложила чекистам помощь в задержании доверенного лица Шухевича Д. Гусяк («Нюси», «Дарки»).
«Полина» сообщила контрразведчикам, что вскоре Гусяк должна посетить во Львове один из фешенебельных домов по улице Ленина. К дому немедленно выехали сотрудники оперативной группы МГБ УССР во Львове, Управления 2-Н и отделения разведки Пятого (оперативного) отдела УМГБ.
Напротив дома, на агитационном участке, оперативники устроили импровизированный наблюдательный пост. Сотрудник контрразведки в звании лейтенанта, «работавшая» под обычную домохозяйку, с пакетом в руках прогуливалась перед дверью парадного подъезда. Около 15.40 в дом вошла женщина, приметы которой указывали на Дарину Гусяк. Через час она вышла вместе с «Полиной». Они посетили трикотажный магазин на центральной львовской площади Мицкевича, затем попрощались, и Гусяк на трамвае поехала в сторону вокзала. Около 19 часов в районе железнодорожного вокзала её перехватили четыре оперативника…
Генерал-майор Дроздов в той же своей «Справке» сообщал: «При «Нюсе» были выявлены пистолет «ТТ», ампула с ядом, которую она пыталась проглотить. Во время активного допроса 3 и 4 марта с. г. «Нюся» отказалась указать место, где прячется Шухевич, и отвлекала внимание оперативных работников на территорию, где Шухевича не было. В связи с этим была разработана и проведена сложная агентурная комбинация, в результате которой стало известно, что в селе Белогорща Брюховецкого района, расположенного в предместье Львова, скрывается Шухевич и его ближайшая помощница Дидык Галина... »
Не пытками, а хитростью
«Сложную агентурную комбинацию», о которой упоминает генерал-майор Дроздов, нынешние защитники бандеровщины представляют как жестокие пытки, которым чекисты якобы безжалостно подвергли Дарину Гусяк – «Нюсю». При этом они основывают свои выводы на утверждениях самой Д. Гусяк. Благополучно дожив до нашего времени, та, несмотря на преклонный возраст, часто мельтешит на украинском телеэкране. Ангажированные майданом телевизионщики охотно тиражируют в эфире её россказни о зверствах и пытках, которым её якобы подвергали «москали», добиваясь информации о месте укрытия Шухевича.
Между тем, если непредвзято изучить хронологию событий, связанных с арестом Д. Гусяк, станет ясно, что никаких пыток чекистам просто не понадобилось. 3 марта в 18.30 её арестовывают, проводят первый допрос (довольно беглый), и тотчас отправляют в лазарет.
Проводится та самая комбинация, которая, по оценкам сведущих в сыскных делах специалистов, являет собой классический пример внутрикамерной разработки, талантливо проведенной оперативниками УМГБ.
С учётом того, что Гусяк сразу попыталась водить оперативников за нос и, вместо реальной информации о месте нахождения Шухевича называла адреса знакомых ей львовских торговцев, вечером того же дня ее, приняв во внимание жалобы на состояние здоровья, поместили в тюремный лазарет.
В лазарете Гусяк - «Нюся» познакомилась с другой арестованной. Эта женщина имела оперативный псевдоним «Роза» и являлась опытным агентом советской контрразведки. В годы войны она сотрудничала с гестапо, за что и была впоследствии арестована МГБ. Согласившись сотрудничать с чекистами, она, в частности, помогла ликвидировать одного из крупных деятелей ОУН О. Дякива.
…«Розу» перед знакомством с «Нюсей» щедро измазали зелёнкой, якобы, «после побоев». «Придя в себя» в лазарете, она стала старательно выстукивать азбукой Морзе «сообщение соседям», а потом начала писать «припрятанным» огрызком карандаша какую-то записку. Естественно, Гусяк была заинтригована и попыталась выяснить, что пишет сокамерница. Та отнекивалась. В конце концов, Гусяк не выдержала, и напрямик спросила, не имеет ли её «подруга по несчастью» связи с подпольем. «Роза» долго молчала, как будто бы раздумывая, есть ли смысл открыться, а потом ответила вопросом на вопрос: «Знаете ли Вы «Монету»?
«Монета» была кличка Е. Зарицкой, ещё одной любовницы Шухевича, которой он после войны доверил координацию действий своих личных связных.
Однако Е. Зарицкую-«Монету» МГБ арестовало ещё в 1947 году, при задержании она убила оперативного сотрудника. И недаром упоминание «Монеты» произвело на Гусяк сильное впечатление…
«Монета» - в соседней камере», - видимо, что-то про себя решив, сообщила «Роза». И зловещим тоном предупредила: «Держите язык за зубами. Если выдадите меня, ночью задушу»!
И Гусяк, напрочь забыв все оуновские инструкции по конспирации, сразу «поплыла»…
А на следующий день, 4 марта, «Роза» сообщила Гусяк, что якобы доказательств против неё у следствия нет, и её должны отпустить, и по-свойски предложила товарке передать записку «на волю»…
Выходит, вовсе не «пытки» и иные «знущання» чекистов, и уж тем более не мифический агент «Мария», будто бы внедрённая, по утверждениям украинских «историков», в окружение Шухевича ещё в 1944 году, а единственно доверчивость и, прямо скажем, очевидная глупость самой Д. Гусяк-«Нюси» стали главной причиной установления точного местонахождения «главнокомандуючого» Р. Шухевича.
«Операцию провести методом блокирования…»
Немедленно после получения от Д. Гусяк информации о лежке «генерала Чупрынки» заместитель начальника Управления 2-Н МГБ УССР подполковник Шорубалка, начальник УМГБ Львовской области полковник Майструк и начальник внутренних войск МГБ Украинского округа генерал-майор Фадеев сообща разработали «План чекистско-войсковой операции по захвату или ликвидации Волка».
План операции, отпечатанный в единственном экземпляре, утвердили генерал-лейтенант П.А. Судоплатов (московский куратор важнейших операций по разгрому бандеровщины и несменяемый до смерти Сталина руководитель нелегальных спецопераций советской разведки) и заместитель министра госбезопасности УССР генерал-майор В.А.Дроздов. План же был таков: «Для реализации поступивших данных с целью захвата или ликвидации Волка на рассвете 5 марта с. г. провести по селу Белогорща и прилегающему к нему лесному массиву, а также на западной окраине села Левандувка, чекистско-войсковую операцию...
а) Собрать все имеющиеся в г. Львове оперативные резервы 62-й стрелковой дивизии внутренних войск МГБ, штаба украинского пограничного округа и Управления милиции г. Львова.
б) Снять по тревоге войсковые силы, которые принимают участие в операции на стыке административных границ Глинянского, Перемышлянского и Бобрковского районов Львовской области в количестве 600 человек и сосредоточить к пяти часам 5 марта с. г. во дворе УМГБ Львовской области.
в) Операцию провести методом блокирования села Белогорща, близлежащих к нему хуторов, западной окраины поселка Левандувка и лесного массива».
Всего, как свидетельствует прилагавшаяся к плану карта-схема, к операции были привлечены 60 оперативников, 376 солдат внутренних и пограничных войск МГБ для оцепления района активных действий на четырёх проблемных участках местности, 170 – для досмотра объектов, и 320 находилось в резерве.
Причем, согласно плану, одна рота 10-го стрелкового полка 62-й дивизии внутренних войск под командованием многоопытного «бандолова» капитана Пикмана должна была блокировать не только тот дом, на который указала Гусяк-«Нюся», а сразу несколько домов, в которых мог находиться Шухевич, как опытный конспиратор, безусловно, то и дело менявший свои «лежки».
Когда все уже было готово к захвату матерого «Волка», из дома Натальи Хробак вдруг вышел её сын Данил. Оперативники подозвали его, и он сообщил, что в центре села, в доме сестры его матери, Анны Конюшек, появилась какая-то домработница. Хлопца попросили описать её внешность, и описание это совпадало с приметами сообщницы Шухевича Галины Дидык…
Один, и без охраны?
А что же происходило в эти минуты в логове самого Шухевича? Об этом (с известной натяжкой) можно судить по «мемуарам» самой госпожи Дидык, которая после освобождения обосновалась в Черниговской области. Перед смертью в 1979 году родичи записали её повествование на магнитофонную плёнку. Вот что она поведала: «В 1950 році арештували Одарку (т. е. Дарью Гусяк). А якраз перед арештом я мала ще з нею зустріч. Усі захвилювались, бо зустрічалася я з Одаркою у п"ятницю (тобто 3 березня), а в суботу нам стало відомо про арешт. Вирішили в понеділок залишати цю хату. В неділю у Білогорщі мали відбуватися якісь вибори. В сільраду приїхала комісія, щоб подивитися, як будуть проходити вибори…».
Но вот незадача: у каждого мало-мальски значимого «проводника» ЦП ОУН обязательно имелась личная охрана в несколько человек. Что тогда говорить про самого главаря, «головнокомандуючого» УПА? Ведь его должны были охранять особенно тщательно. Между тем 5 марта в Белогорще, по свидетельству самой любовницы Шухевича Г. Дидык, «головнокомандуючий» почему-то остался наедине с ней одной.
Что это было: простая случайность, желание жадного до плотских утех, ещё не старого, палача остаться с «дамой сердца» наедине, или результат ещё одной хитроумной комбинации чекистов, преследовавших цель взять главаря бандеровского подполья непременно живым?
Увы, подлинных документов, проливающих на это свет, пока не обнародовано…
Как бы то ни было, но около 8 часов утра 5 марта начальник УМГБ Львовской области полковник Майструк и его заместитель полковник Фокин в сопровождении группы оперативников и солдат внутренних войск приблизились к дому 76-А села Белогорща, который указал сын Натальи Хробак, и в котором, скорее всего, скрывалась «сладкая парочка» Шухевич и Дидык.
Дом, где устроил свою лежку скрывающийся от правосудия бандитский главарь, представлял собой двухэтажное здание, на первом этаже которого проживал председатель сельсовета, а боковое помещение занимал кооперативный магазинчик. На втором этаже располагались две комнаты и кухня, а также лестница, которая вела на большой чердак.
Дальше есть смысл снова послушать Галину Дидык: «Раптом хтось дуже сильно стукає до дверей. Провідник (то есть Р. Шухевич. – А.П. ) відразу заскочив до криївки, а я пішла відчиняти двері. Побачила, що там стоять озброєні люди, один – із наставленим до дверей дулом. Стало зрозуміло, що справа погана. У нас із Провідником було договорено: якщо якась неясна ситуація, я йду відчиняти двері, а він за цей час може мати можливість вискочити. Я подумала: якщо їх один-два, то поки вони увійдуть, поки будуть обшукувати хату, то Провідник зможе зникнути чи сховатись. Але мене відразу взяли за руки. Коли мене вели сходами вгору, я почала відразу голосно говорити: „Що ви тут хочете, чого шукаєте?» Я спеціально майже кричала, щоб дати знати Провідникові, хто сюди увірвався. Мене запхали в кімнату, посадили на табуретку і вимагали сказати, хто ще є у хаті. Спочатку було їх тільки двох. Але, чую, що сходами йде їх більше – справа погана!..».
Сообщница Шухевича сначала представилась «Стефанией Кулик, переселенкой из Польши», но оперативники мигом её опознали.
Как писал в упомянутой справке заместитель министра ГБ УССР генерал-майор Дроздов, далее Дидык было «категорически предложено, чтобы Шухевич Роман, который скрывается вместе с ней, сдался, и чтобы она оказала содействие этому, тогда им будет сохранена жизнь».
Снова цитата Дидык: «А я кричу, що нікого не знаю, що нікого тут більше нема. Безсумнівно, Провідник зрозумів, що діється…»
Убедившись, что по доброй воле эта дама любовника не сдаст, сотрудники МГБ начали обыск…
Далее Дидык рассказывала: «Я почула один вистріл. Вирвалась із рук, кинулася у другу кімнату з криком: «Ой, лягаймо!.. Зараз будуть стріляти!..» … От тепер, лежачи, я почала розжовувати ампулу з отрутою, яку я взяла під язик ще тоді, коли йшла сходами відчиняти двері. Я відчула, що вже непритомнію… Я ще чула постріл, один, другий, третій... Постріли були десь на вулиці. Я зрозуміла, ще це вже кінець».
Шухевич в этот момент, как потом стало ясно, прятался в специально оборудованной «криївке» – отгороженном деревянной перегородкой небольшом помещении в коридоре второго этажа, которое имело два раздвигающихся простенка и особый выход на лестницу, прикрытый ковром…
События развивались стремительно. Генерал-майор Дроздов так описывает их в своем документе: «Во время обыска из-за деревянной перегородки на площадке лестницы были произведены выстрелы. В это время по лестнице поднимались начальник отделения Управления 2-Н МГБ УССР майор Ревенко и заместитель начальника УМГБ Львовской области полковник Фокин. В возникшей перестрелке тов. Ревенко на площадке лестницы был убит. Во время стрельбы из укрытия выскочил бандит с пистолетом и гранатой в руке и бросился вниз по ступенькам, где наткнулся на полковника Фокина, который спускался вниз. В это время сержант Полищук, который стоял во дворе, подбежал и автоматной очередью убил бандита. В убитом был опознан главарь оуновского подполья в западных областях УССР Шухевич Роман Иосифович, известный под кличками «Генерал Тарас Чупринка», «Тур», «Белый», «Старый» и др.».
Домыслы и факты
В 8 час. 30 мин. операция была завершена, и заняла она вся не более получаса. И выходит, никакого боя «до останнього патрона з кількома дивізіями Червоної армії», который «воссоздан» современными украинскими ангажированными «исследователями», не было и в помине, равно как не создавалось во Львове и никакой таинственной «спецгрупи МДБ».
Прошла хотя и масштабная, но вполне обычная (для послевоенных лет на Западной Украины) чекистско-войсковая операция, в результате которой главарь бандитского подполья, не пожелавший сдаться, был уничтожен.
Некоторые авторы обращают внимание на тот факт, что в трупе Шухевича, кроме трёх пулевых отверстий от автоматной очереди в области грудной клетки, было зафиксировано ещё одно пулевое отверстие в височной области справа, а также кровоизлияние из левого уха. Из этого иные знатоки, особенно заинтересованные в максимальной героизации своего «героя», делают вывод, что одной очередью сержант Полищук не мог нанести Шухевичу таких ранений, и, скорее всего, смертельно раненый Шухевич сам пустил себе пулю в висок.
Что здесь скажешь? Такое уж значение имеет, погиб ли Шухевич от пуль Полищука, или же, уже прошитый автоматной очередью, добил себя самостоятельно? Кроме того, в образовавшейся между Шухевичем и полковником Фокиным свалке на лестнице, после выстрелов Полищука и падения Шухевича вместе с Фокиным вниз с лестницы, ранение в правый висок Шухевичу вполне мог нанести какой-то другой оперативник. Кстати, косвенным доказательством такой версии служит тот факт, что в некоторых отчётах об операции в Белогорще вместо Полищука фигурирует фамилия сержанта Петрова…
Другие историки считают неудачной сам исход чекистско-войсковой операции, мотивируя это тем, что Шухевича требовалось захватить живым, а это не удалось. Безусловно, желательно было именно так закончить операцию, однако и ликвидация Шухевича явилась важной победой органов госбезопасности, поскольку с его смертью бандитское подполье на Украине оказалось обезглавлено.
Кстати, само название операции, утверждённое Судоплатовым и Дроздовым, свидетельствует, что ликвидация бандитского «главнокомандучого» отнюдь не исключалась.
Между прочим, этот случай в послевоенные годы был совсем не единичным. Таким же образом в ходе чекистско-войсковых операций удалось уничтожить «проводников» Центрального Провода ОУН Д. Клячкивского («Клима Савура») и Р. Кравчука («Петро»).
А вот «последнюю любовь» Р. Шухевича Галину Дидык, как читатель уже понял, удалось захватить живьем. После того, как она, пытаясь отравиться, проглотила ампулу со стрихнином (а вовсе не цианидом, как иногда рассказывают для пущей «героизации»), её немедленно доставили в реанимацию. Советские врачи сумели её спасти, и она вместе со своими товарками Е. Зарицкой («Монетой») и Д. Гусяк («Нюсей») выдала чекистам адреса в общей сложности 105 явочных квартир, три десятка из которых находились во Львове.
На основании показаний этих свидетельниц, как явствует из документов МГБ, к августу 1950 г. было арестовано 93, завербовано 14 и находилось в разработке 39 участников националистического подполья.
Связи бандпополья тянулись на Запад…
Напоследок заметим, что в ходе обыска в сельском доме, где скрывались Шухевич и Дидык, согласно все тем же документам МГБ, был найден полный шпионско-террористический набор: личное оружие, радиоприемник, фотоаппарат с фотоприборами, фиктивные документы Шухевича (на имя Полевого) и Дидык (на имя Кулик), инструменты для изготовления фиктивных печатей и штампов и большое количество уже изготовленных этих спецсредств; шифры и коды, оуновская литература, записи о пунктах и времени проведения конспиративных встреч, всевозможные медицинские инструменты, а также свыше 16000 рублей. Кроме того, интерес для оперативников представляли обнаруженные при обыске секретная оуновская инструкция «Оса-1», указания для легализовавшихся участников оуновского подполья, инструкция об организации информационной службы в городах Украины, и даже личные записки Шухевича, в которых шла речь о серьёзных расхождениях между заграничным Проводом (возглавлявшимся тогда С. Бандерой) и руководством подполья на Западной Украине (то есть самим Шухевичем).
Вдобавок ко всему, чекисты изъяли парашюты одной из курьерских групп, прибывших к Шухевичу из-за границы, что указывало на неопровержимую связь украинского бандподполья с западными разведками.
Кстати, бандеровщину на Украине советским спецслужбам удалось бы искоренить и значительно быстрей, и намного радикальней, если бы кровавых оуновских террористов не поддерживала всеми возможными способами «демократическая» Америка и определенные круги в Западной Германии, в 50-е годы прошлого столетия все ещё мечтавшие о военном реванше против СССР.
Как видим, история повторяется. И нынешние последыши Бандеры и Шухевича не могли бы сотворить свой кровавый майдан в Киеве и совершить вооруженный переворот, если бы не опирались на поддержку творцов западной, прямо скажем, преступной, геополитики.
События во Львове 9 мая 2011 года подтолкнули меня поинтересоватся искоками
украинского национализма.
Вот и решил я узнать побольше о лидерах этого движения.
http://profil-ua.com/index.phtml?action=view&art_id=2729
Кость БОНДАРЕНКО, специально для «Профиля»
На фоне бурных споров историков и политиков относительно личности Степана Бандеры, его вклада в историю Украины и украинского национально-освободительного движения, как-то в сторону отходит главный политический оппонент Бандеры - полковник Андрей Мельник. А на самом деле это была выдающаяся, интереснейшая и несоизмеримо более весомая личность, чем Бандера. Но история распорядилась иначе: Мельник остался героем истории, Бандера стал частью национального мифа. Не всегда выдающиеся исторические деятели становятся частью легенды. И не всегда слава достается достойным…
Андрей Афанасьевич Мельник появился на свет 12 декабря 1890 года в селе Воля Якубова неподалеку от Дрогобыча. Его отец - Атанас (Афанасий) Мельник был образованным человеком, окончил дьяковскую школу в Перемышле, позже был избран войтом в родном селе. На посту войта он построил мощеную дорогу к селу, выкупил корчму и открыл в ней библиотеку. Дома у Атанаса Мельника неоднократно бывал Иван Франко. Атанас вступил в Русско-украинскую радикальную партию, возглавляемую Иваном Франко, и даже попал на короткий срок в тюрьму - «за бунтование крестьян». В 1889 году Атанас женился на молодой крестьянке Марии, и через год у них родился сын Андрей. В 1896-м Мария Мельник умерла от туберкулеза. Атанас женится вторично - на молодой вдове Павлине Матчак (ее сын Михаил - сводный брат Андрея Мельника - позже станет одним из деятелей ОУН). Но и Атанас прожил не долго: в 1906 году он умирает - тоже от туберкулеза. Павлина вскоре выходит замуж за крестьянина Костя Мысива, который всей душой привязался к Андрею и выделил деньги на его образование.
Молодой Андрей Мельник блестяще овладел немецким и польским языками (говорил на них без акцента), по окончании гимназии в Дрогобыче смог поступить в Высшую земельную школу в Вене. Его приемные родители решили, что Андрей должен стать агрономом. Во время учебы в столице туберкулез был обнаружен и у Андрея. Павлина и Кость решили продать часть земли и потратили деньги на лечение юноши. Андрею Мельнику сделали сложную операцию, удалив одно легкое и несколько ребер. При этом Андрей, не желая чувствовать себя инвалидом, начинает активно тренироваться, занимается спортом. Уже через год никто не мог сказать, что высокий юноша с арийскими чертами лица еще недавно был обречен на смерть или на инвалидность.
С наступлением Первой мировой войны студент Мельник пишет заявление и уходит добровольцем на фронт. Для привлечения в армию украинцев и повышения их патриотических чувств австрийские власти решили создать украинизированную часть - легион Украинских сечевых стрельцов , который был направлен на восточный фронт воевать против других украинцев, находящихся в составе русской армии. Создание Легиона УСС вызвало небывалый эмоциональный подъем среди украинской молодежи. Тысячи юношей и девушек приходят на сборные пункты и подают заявления. Принимают не всех - кандидаты проходят жесткий отбор. Только каждый десятый смог стать бойцом Легиона. Как смог попасть в Легион Андрей Мельник - загадка: ведь у него не было ни единого шанса пройти медицинскую комиссию.
Но Мельник не просто проходит конкурс. Очень скоро он становится четарем (сержантом), потом - поручиком. Во время боев за гору Макивка в мае 1915 года Мельник проявил личную храбрость. Он - по воспоминаниям очевидцев - не гнулся перед пулями, ходил в полный рост и своим примером зажигал других бойцов. Кровопролитные бои на Маковке привели к тому, что австрийские войска смогли перегруппироваться, подтянуть подкрепление и начать наступление на русские части, успевшие к тому времени занять практически всю Галичину - вплоть до Перемышля. Позже эти бои нашли отражение в народном фольклоре, в частности, в песне «Ой, на горі, на Маківці, ой там б"ються січовії стрільці. Три дні б"ються, не здаються, йдуть до бою - ще й сміються». За героизм, проявленный в боях на Макивке, Андрей Мельник получил из рук наследника престола, эрцгерцога Карла, Большой серебряный крест, а также именную серебряную саблю.
В 1916 году Мельник попадает в русский плен и отправляется вглубь России, в лагерь «Дубовка» под Царицыным. Этот лагерь предназначался именно для пленных галицких украинцев. Здесь с ними проводилась идеологическая и пропагандистская работа. Режим в лагере был не особо суровым - как, к слову, и в большинстве других русских лагерей для пленных австрийцев и немцев. Пленные в Дубовке могли ходить в увольнения, общаться с местным населением, переписываться с родными и знакомыми, получать прессу и книги. Не случайно в Дубовке пленные галичане организовали библиотеку и даже пытались создать театр.
Именно в Дубовке Мельник знакомится с людьми, которые сыграли важнейшую роль в дальнейшей его судьбе. Среди них - Роман Дашкевич, Роман Сушко, Федор Черник, Василий Кучабский и другие. Среди прочих особо выделялся 25-летний поручик Евген Коновалец , который ранее служил не в Легионе, а в регулярных частях ландвера. Между Коновальцем и Мельником завязалась крепкая дружба.
Интересный момент: в Дубовке Мельник выучил русский язык. Причем - как вспоминает ближайший соратник Мельника и его преемник на посту лидера ОУН Олег Штуль-Жданович - до конца жизни любимой песней Мельника была русская песня «Далеко, далеко степь за Волгу ушла». Также стоит отметить, что в самом начале Второй мировой войны Мельник наряду с другими псевдонимами использовал фамилию Афанасьев. Более того: Мельник любил русскую литературу и культуру вообще, мог много рассуждать о психологических чертах русского народа - в то время как большинство галицких националистов попросту игнорировали все русское или же воспринимали любые проявления русскости негативно.
С началом революции в России пленные в Дубовке начали активно изучать ситуацию в Украине и даже написали коллективное письмо лидеру Центральной Рады Михаилу Грушевскому с просьбой принять их на военную службу УНР. Ответ несколько обескуражил: Грушевский отписал, что Украина построит государство, которое в перспективе будет функционировать вообще без участия армии, а социалистическая революция в Украине обойдется без помощи буржуазных галичан.
Правда, ближе к 1918 году группа пленных, воспользовавшись безвластием в стране, сели на поезд и прибыли в Киев, где явились к Грушевскому лично. В результате удалось добиться того, что руководство Центральной Рады разрешило создать Курень (сотню) сечевых стрельцов под командованием Евгена Коновальца. Начальником штаба Куреня становится Андрей Мельник. Как оказалось - как раз вовремя. К Киеву подходили большевистские войска во главе с Михаилом Муравьевым. Внутри Киева вспыхнуло восстание рабочих завода «Арсенал». Воинские части, которые еще летом 1917 года говорили о своем желании защищать Украину, вдруг заявили о своем нейтралитете - мол, мы не желаем стрелять в единоверных братьев-славян (к слову, эти самые единоверные братья уже через несколько недель устроят кровавый погром на улицах Киева). Именно в этих условиях Сечевые стрельцы оказались наиболее боеспособной единицей, которая, кстати, помогла Грушевскому эвакуироваться из Киева. Стрельцы последними оставили Киев и первыми - после того как был подписан Брестский мир и большевики были вынуждены отступить - вступили в украинскую столицу.
После прихода к власти гетмана Скоропадского
в апреле 1918 года Сечевых стрельцов отправили из Киева в Белую Церковь. К тому времени их численность разрослась до уровня целого корпуса. Но Скоропадский откровенно не доверял Стрельцам. Это не могло не вызвать ответную реакцию. Когда Симон Петлюра
начал свое восстание против гетмана, в ноябре 1918 года, он обратился за помощью именно к Сечевым стрельцам. Именно вокруг Стрельцов начинает формироваться Осадный корпус - коалиция антигетманских сил, ведущих наступление на Киев. Андрей Мельник
становится руководителем штаба Осадного корпуса. В боях под Фастовом и Мотовиловкой удалось разгромить войска гетмана Скоропадского и 14 декабря 1918 года вступить в Киев.
К власти пришла Директория Украинской Народной Республики
.
Некоторые политики в декабре 1918 года выдвигали план создания Народной Диктатуры. Диктаторские полномочия должны были получить (по версии политика Осипа Назарука - первоначально сторонника, а позже ярого оппонента Мельника) Владимир Винниченко, Симон Петлюра, Евген Коновалец и Андрей Мельник . В декабре 1918 года Мельник, Коновалец, Петлюра и Василий Тютюнник (талантливый боевой командир, умерший год спустя от тифа) получили звания атамана УНР. Что - по замыслу инициаторов - равнялось к генеральскому званию. Однако и Коновалец, и Мельник пользовались до конца жизни исключительно званием «полковник». К тому же Мельник и Коновалец отказались от обсуждения диктаторских полномочий и даже вопроса вхождения в Директорию УНР ввиду собственной молодости: Мельнику в ту пору было 28 лет, Коновальцу - 27.
В марте 1919 года Мельник возглавляет Генеральный штаб Армии Украинской Народной Республики . Практически все мемуаристы отмечают стратегический талант Мельника. Этот почти двухметрового роста высокий светловолосый молодой человек с четким командирским голосом, иронией в стального цвета глазах и длинной бородой вызывал симпатии и располагал к себе даже оппонентов. Правда, зачастую он не вникал в суть дела и проявлял поверхностную осведомленность в тех или иных вопросах, но во время революционной стихии все это воспринималось как само собой разумеющееся.
В октябре 1919 года Мельник заболел тифом и слег в походный лазарет вблизи Ровно. Несколько недель он находился между жизнью и смертью. Врачи - учитывая состояние организма Мельника и перенесенные им операции - не оставляли надежд на выздоровление. Но по иронии судьбы боевой товарищ Мельника, пышущий здоровьем сибиряк Василий Тютюнник, скончался в госпитале, а Мельник выжил… После выписки из госпиталя Мельник был некоторое время инспектором Генерального штаба, а в 1920-м был интернирован поляками.
В 1921 году Мельник совместно с Коновальцем и рядом других Сечевых стрельцов решили создать подпольную организацию, главная идея которой - борьба за освобождение Украины иными методами, отличными от тех, которые предлагались руководством УНР. Украинская революция закончилась, и - как полагали Коновалец и Мельник - виной тому стали демократические принципы, исповедуемые Петлюрой, Винниченко и их соратниками. Новая революция будет авторитарной, - считали боевые командиры. Так возникает тайная Украинская военная организация во главе с Коновальцем. Уже в сентябре 1921 года юный террорист Степан Федак во Львове стреляет в маршала Польши Юзефа Пилсудского . Впрочем, неудачно. Это была первая громкая акция УВО.
В 1924 году между Коновальцем и Мельником начинаются первые тактические расхождения. Друзья часто спорят по разным поводам. Кстати, к тому времени Мельник закончил учебу, прерванную войной, и получил диплом агронома и лесного инженера. Он обладал аристократическими манерами и вел себя как галантный кавалер - тем более что в свои 34 года еще не был женат. Мельник хотел связать свою судьбу с двоюродной сестрой Коновальца, Ольгой Басараб, в девичестве Левицкой. Муж Ольги погиб в дни войны на итальянском фронте. Молодая вдова выполняла функции связной в националистическом подполье.
Польская полиция в феврале 1924 года арестовала Ольгу, через нее вышли на Мельника, который тоже был задержан. В тюрьме женщину пытали, причем с применением самых изощреннейших пыток. По некоторым данным, ее подвергли многократному изнасилованию. Не выдержав издевательств, Ольга повесилась в тюремной камере. Это вызвало настоящую волну возмущений - дело Басараб расследовали специальные комиссии, прибывшие из Варшавы. Хотя, поработав несколько месяцев, комиссии состава преступления, как это зачастую водится, в действиях полиции не обнаружили.
Суд по делу «басарабовцев», главным по которому проходил Андрей Мельник, обвинил членов УВО в шпионаже в пользу Германии. Мельник получил четыре года тюрьмы.
В тюрьме Мельник подвергался частым избиениям со стороны тюремных властей. Так, врач, вызванный в 1926 году для освидетельствования заключенного, увидел на его теле настолько многочисленные побои, что все тело являло собою сине-кровавое месиво. Мельник получил ряд переломов, сотрясение мозга, у него были выбиты зубы. И снова - волна возмущений в польском обществе относительно режима содержания заключенных, выступления в сейме и в Лиге Наций, подписи в защиту политзаключенных. Дело Мельника пытаются пересмотреть - за это берется опытнейший адвокат Степан Федак (сын которого стрелял в Пилсудского). Однако тщетно…
В 1928 году Мельник выходит на свободу и решает завязать с политической деятельностью. Состояние здоровья у него - прескверное. Ему 38 лет, и при этом он остался без работы, у него нет семьи, детей. Спорадические отношения с Евгеном Коновальцем, обосновавшимся за рубежом, существуют, но Мельник не во всем разделяет идеологию и практику деятельности Украинской военной организации. Например, он не смог смириться с убийством талантливейшего поэта-младомузовца, которого особо выделял Иван Франко, Сидора Твердохлиба, призывавшего к польско-украинскому компромиссу.
Действовать активно Мельник не мог еще и по иной причине: он находится под негласным наблюдением. Именно поэтому связи с Коновальцем становятся крайне редкими. О своем друге он узнает все больше из газет, а также по семейной линии.
В январе 1929 года - как раз тогда, когда Коновалец затеял проведение первого Конгресса украинских националистов - Мельник делает предложение дочери своего адвоката, Софии Федак. Старшая сестра Софии, Ольга, к тому времени была уже замужем за Евгеном Коновальцем, у них рос сын Юрий.
По протекции тестя Мельник устраивается на работу к митрополиту Андрею Шептицкому. Митрополит владел огромными угодьями - лесами, полями, заповедными территориями. Ему необходим был управляющий. После 1931 года, когда Шептицкого разбил паралич, Мельник стал чуть ли не главным доверенным лицом митрополита в светской сфере. Именно в этот момент состоялся фактический разрыв отношений между Мельником и Коновальцем.
В начале 30-х годов митрополит Шептицкий, осуждая политический террор, выступил с посланием «Не убий!», позже неоднократно прочитанным, растиражированным и особо актуальным в годы Второй мировой войны. Коновалец решил, что это - вызов всему националистическому движению. Националисты стали резко критиковать позицию Шептицкого: ему припомнили его польское происхождение, обвинили в желании продать Украину Польше. По некоторым данным, Коновалец даже дал задание готовить покушение на митрополита (правда, документы, которые могли бы пролить свет на это дело, в середине 90-х годов ХХ века почему-то оказались засекреченными).
В это же время Мельник - по заданию Шептицкого - готовит акцию «Украинская молодежь - Христу». Коновалец пытается бойкотировать акцию, призывает молодежь не поддерживать митрополита и его деяния. Но бойкот провалился: многотысячная акция состоялась с грандиозным успехом, при небывалом стечении народа!
Судя по всему, Коновальцу к 1937 году пришлось примириться с митрополитом. По крайней мере, авторитет Шептицкого в Галичине был колоссальным, и конфронтация с ним вряд ли привела бы к политическому успеху Организацию украинских националистов.
6 февраля 1937 года умер Степан Федак, тесть Мельника и Коновальца. Мельнику необходимо было соблюсти некоторые условности для вступления в права наследования. Для этого он инициирует встречу с Коновальцем - в сентябре 1937 года, в обстановке полной секретности, на берегу Щирбского озера в словацких Татрах. Позже - согласно официальной националистической историографии - стали считать, что Коновалец, предвидя свою близкую гибель, обратился к Мельнику со словами: «Готовься взять в свои руки штурвал ОУН». Подтвердить или отрицать эти слова сегодня не может никто.