Выступление на XIX Форуме Открытого Общества Эстонии.
Таллинн, 18 сентября 2014 г.
Видео (англ. яз.):
http://aillarionov.
livejournal.com/735134.html
Дамы и господа! Уважаемые гости!
Организаторы данного форума просили меня уделить больше внимания тому, что может противопоставить информационной агрессии сравнительно небольшая страна, имеющая в своем распоряжении ограниченные ресурсы. Какие действия вообще возможны для нее в весьма агрессивном информационном пространстве? Какие инструменты имеются для того, чтобы отстоять свободное информационное пространство - и здесь, в Эстонии, и не только в ней?
По некоторым размышлениям у меня получился ответ, какой, возможно, некоторым из вас может показаться пессимистичным. Надеюсь, что тем не менее этот ответ даст пищу для размышлений и серьезного обсуждения, которое может привести нас к необходимости корректировки некоторых базовых принципов общества либеральной демократии, общества, каким мы так дорожим, и какое мы считаем одной из лучших моделей его организации.
Перед нами стоит задача невероятной сложности, и я настоятельно прошу вас рассматривать мои соображения по этому поводу не как вариант готового ответа, а как приглашение к дискуссии, к совместным интеллектуальным усилиям, какие могут потребовать нестандартных подходов и немалого времени для того, чтобы понять, что может и должно быть сделано в нынешней, не вполне обычной обстановке.
Соображения относительно информационной войны сводятся к десяти пунктам, после чего несколько слов будет сказано о возможной стратегии противодействия.
Пункт первый весьма прост, но достаточно неприятен. Информационная война, о которой мы сейчас говорим, это реальная война . С этим тяжело согласиться, но таковы факты. Это означает, что информационной войне свойственны практически все характеристики и элементы «классической» войны. Информационная война характеризуется прежде всего наличием информационной агрессии, информационных битв, информационных фронтов, использованием (дез)информационного оружия. Приходится оперировать такими понятиями, как информационное нападение и информационная оборона, информационные атаки и информационное сопротивление, информационные наступления и информационная защита, информационные противники и информационные союзники, информационные победы и информационные поражения, информационные войска (дивизии, бригады, армии и т.д.) и жертвы информационной войны, информационный терроризм, информационные агенты и информационные диверсанты, информационные спецоперации и информационный спецназ, информационные блокады и театры информационных боевых действий.
Многое из того, что я перечислил - отнюдь не новые термины. Многие из них были заимствованы из литературы об информационных войнах, ставшей в последнее время особенно богатой. В России и некоторых других странах есть немало авторов, посвятивших информационным войнам и способам ее ведения немало исследований.
В настоящее время наиболее опасную информационную войну начал и ведет нынешний российский режим. Первой жертвой информационной агрессии стали граждане России. Именно в России многие из выше упомянутых понятий стали в последнее время мрачной реальностью.
Не буду повторять то, с чем большинство из вас уже хорошо знакомо. Хочу лишь привлечь ваше внимание к одной из наиболее важных черт современной информационной войны. Когда мы сталкиваемся с деятельностью таких организаций, как российский Первый канал телевидения, «Russia Today», ВГТРК, «Голос России», мы имеем дело не с традиционной журналистикой, не с обычными СМИ. Мы имеем дело с информационными войсками, с информационными бригадами, дивизиями, армиями. Они проводят информационные наступления, информационные атаки - как на население России, так и на граждан других стран мира.
Главный вывод из первого пункта (мы, возможно, к этому еще вернемся чуть позже) приводит нас к необходимости корректировки традиционного подхода к принципу свободы распространения информации, принятого в демократических обществах. Это вывод о необходимости информационного сопротивления, о необходимости создания прочной системы информационной обороны. Отсутствие такой обороны и такого сопротивления приводит к многочисленным и тяжелым жертвам информационной агрессии, к информационным поражениям, какие могут предварять поражения и в других сферах при наступлении криминального авторитаризма на свободное общество.
Пункт второй состоит в том, что целью информационной агрессии является захват не столько территорий, сколько людей, точнее - их сознания. Порабощение населения через установление контроля над сознанием людей , над их мышлением, мировоззрением, их взглядами, их системами ценностей. Такое порабощение не зависит от того, на какой территории проживают потенциальные жертвы. Любой, кто подвергается подобным атакам в процессе информационной войны, может стать ее жертвой, если только не принять защитных мер. Именно человеческое сознание, именно его мышление является наиболее пластичной частью человеческого организма, в наибольшей степени поддающейся воздействию информационной агрессии.
В течение почти полувека со времени произнесения Фултонской речи У.Черчилля многие на Западе (и не только на Западе) считали, что эффективная индоктринация («промывка мозгов») возможна только в «закрытых» обществах. Что она возможна только в условиях информационной изоляции, когда все информационные ресурсы монополизированы, а само общество огорожено «стеной» - будь то Берлинской или Китайской или т.н. Железным Занавесом, в ситуации, когда у людей нет возможности самостоятельно выбирать источники информации.
Именно поэтому одной из важнейших целей стратегии свободного мира в отношении несвободных обществ было разрушение всех такого рода стен и занавесов. Мы помним знаменитые слова Р.Рейгана: «Господин Горбачев, снесите эту стену! » Считалось, что разрушение стен и занавесов, обеспечение информационной открытости гарантирует свободную конкуренцию различных источников информации и дает людям возможность свободно выбирать то, что им нравится, что им интересно, что наиболее обоснованно и адекватно отображает происходящее в окружающем мире.
За последние 20-25 лет мы имели возможность убедиться в том, что реальная жизнь, как оказалось, заметно отличается от наших прежних представлений. Крупнейшим сюрпризом - и приходится особо это подчеркивать - неприятным сюрпризом оказалось то, что эффективная «промывка мозгов» миллионов и десятков миллионов людей возможна везде, в любых условиях, как в изолированных, так и в неизолированных обществах, независимо от наличия или же отсутствия вокруг них стен, границ или занавесов.
Например, в отличие от СССР в России в настоящее время не существует тотального административного контроля над информационным пространством. Разумеется, телевидение и большинство печатных изданий контролируются режимом. Однако в социальных сетях, по крайней мере, на данный момент, нет практически никаких ограничений. Нет никаких серьезных ограничений и для информационного обмена с внешним миром. Тем не менее несмотря на относительную информационную открытость нынешней России миллионы людей в ней оказались в тяжелой форме заражены и отравлены дезинформацией, фальсификациями, неприкрытой ложью.
Третий пункт касается корней информационной войны . Они уходят глубоко в советские времена. Долгое время в СССР существовали особые военные подразделения, занимавшиеся «спецпропагандой». В университетах и других образовательных учреждениях существовали кафедры и факультеты, готовившие бойцов спецпропаганды. Многие из этих центров были закрыты в начале 1990-х годов, но сейчас возобновили свою деятельность По некоторым оценкам в настоящее время в России существует 74 центра, занимающихся подготовкой спецпропагандистов. Там обучаются военнослужащие, журналисты, военные корреспонденты, психологи, филологи, люди других профессий. Им преподаются основы и методы ведения информационной войны.
Четвертый пункт состоит в том, что информационная война является одним из основных, а, возможно, и главным элементом так называемой гибридной войны . Гибридная война не сводится к одной только «классической» войне. Гибридная война включает в себя также подрывные действия, коррупцию, энергетическую войну, экономическую войну, финансовую войну и, конечно же, информационную войну.
Пятое . Информационная война является также одним из основных элементов так называемой Четвертой мировой войны . Согласно терминологии кремлевских пропагандистов, война, какую российский режим ведет в настоящий момент, является не просто Российско-украинской войной . Российско-украинская война рассматривается в качестве вводной главы Четвертой мировой войны. Несколько дней назад близкий к российскому премьеру г-н И.Юргенс, выступая в Киеве, открыто заявил: «Это не война против Украины. Это конфронтация России и Запада ». Иными словами, для путинского режима Украина - лишь территория, на которой они начали (точнее, продолжили после Российско-грузинской войны ) войну с западной, « атлантической » , англо-саксонской цивилизацией.
Таким образом, прежде чем Четвертая мировая война перейдет в фазу непосредственно классического военного столкновения, развязана информационная война. Строго говоря, информационная война против Запада была начата несколько лет назад, сейчас же по своей интенсивности она достигла нового, беспрецедентно высокого, уровня.
Шестое. Каково определение и каковы методы информационной войны?
Приведу цитату из одного учебника спецпропаганды:
«Информационная война воздействует на сознание масс людей и является частью борьбы между различными цивилизационными системами. Она проводится в информационном пространстве при помощи специально предназначенных для этого средств управления информационными ресурсами и при помощи информационного оружия
».
Назову основные методы и инструменты информационной войны, некоторые из которых уже упоминались:
- социальный контроль, то есть влияние на широкие слои общества;
- социальное манипулирование, то есть целенаправленное воздействие на общество с целью достижения определенных целей;
- манипулирование информацией, то есть использование правдивой информации таким образом, чтобы из нее были сделаны неверные выводы;
- дезинформация, то есть распространение искаженной или сфабрикованной информации (или и того и другого одновременно);
- фабрикация информации, то есть создание заведомо ложной информации.
- лоббирование,
- шантаж,
- вымогательство,
- информационный терроризм.
Седьмой пункт весьма важен, я хотел бы обратить на него ваше особое внимание. Информационная война - первая поистине тотальная мировая война. И в Первой мировой, и во Второй мировой, и в так называемой Третьей мировой (Холодной) войнах имелись четко очерченные театры военных действий, фронты, фланги, тылы. Хотя многие государства были вовлечены в эти войны, они (войны) все же не распространялись на все человечество.
В силу своих имманентных качеств информация обладает свойством распространяться невзирая на границы и устанавливаемые пределы. Поэтому информационная война не имеет ни тыла, ни флангов. Фронты информационной войны могут пролегать где угодно.
Одной из наиболее популярных характеристик современного общества является его определение как «информационного общества». Многие члены современного общества заняты производством, обработкой, передачей, распространением, потреблением информации. Современного человека вполне можно назвать homo informaticus . Поэтому информационная война проникает во все, в том числе в самые удаленные, уголки современного «информационного общества». Каждый человек, по крайней мере, каждый грамотный человек, тем более каждый образованный человек вовлечен в непрекращающийся информационный процесс и потому, следовательно, вовлечен - в разной степени, разумеется, - в информационную войну. Более того, чем более человек вовлечен в информационный процесс, тем больше он подвержен воздействию информационной агрессии.
Разумеется, какие-то препятствия для информационной войны существуют. Поначалу одним из таких заметных препятствий являлся язык, точнее его незнание. Значительную часть информации люди получают и потребляют с помощью знакомого им языка (или же нескольких языков). Разумеется, это не относится к визуальной или музыкальной информации, которая доступна любому человеку, независимо от его владения языками.
Однако такое языковое ограничение постепенно преодолевается. С одной стороны, со стороны потребителя, - в результате растущего уровня его образования и массового изучения им иностранных языков. С другой стороны, со стороны поставщика, при помощи ресурсов, распространяющих дезинформацию на различных языках, не только на русском. Например, пропагандистский канал «Russia Today» вещает на английском, испанском, арабском языках, вскоре начинает вещание на немецком и французском языках. Кроме того, сотни и тысячи бойцов «дезинформационных бригад» активно действуют в социальных сетях на местных языках во многих странах мира. Такая информационная война требует огромных ресурсов. Они весьма велики по сравнению с традиционной журналистикой, однако это весьма недорого по сравнению со стандартными методами ведения классической войны.
Восьмое, характеристики информационной войны. Благодаря такой черте информации, как проникаемость , в лице информационной войны, похоже, найдено так называемое «абсолютное оружие», о котором прежде не раз говорили фантасты. Это оружие способно поражать самые разнообразные цели, достигать различных результатов. Диапазон воздействия этого оружия ничем не ограничен. Дезинформация дешева, широко доступна, она проникает через государственные и иные границы, не встречая серьезных препятствий.
Нынешняя информационная война достигла невиданного ранее уровня интенсивности . Это объясняется как достижениями технического прогресса в области массовых коммуникаций, телевидения, радио, появлением и развитием социальных сетей, так и набором и интенсивностью применяемых методов информационной войны. Поскольку нам необходимы какие-то примеры для сравнения, нынешнюю информационную войну по уровню интенсивности можно сравнить, возможно, лишь с кампаниями против «врагов народа» в 1930-е годы, против «безродных космополитов» в конце 1940-х годов, против «врачей-убийц» в начале 1950-х годов. Те немногие граждане, кто еще помнит сталинские пропагандистские кампании 1930-х - 1950-х годов, говорят, что впечатление сходное. По крайней мере, в последние десятиления существования Советского Союза ничего подобного не наблюдалось. Можно предположить, что мы переживаем исторически одну из наиболее масштабных и наиболее интенсивных кампаний в истории информационных войн.
Эффективность информационной войны. Согласно результатам социологических опросов в России и в некоторых других странах, в сознании людей в последнее время произошли и происходят значительные сдвиги, каких мы не видели и даже не ожидали даже еще совсем недавно. Вирус имперскости, дремавший в российском обществе, с помощью информационной войны, был разбужен и относительно легко захватил значительную часть российского населения. Заметные изменения в общественном сознании наблюдаются не только в России, не только во многих постсоветских странах, но и в Центральной и Западной Европе, в Северной Америке, в других регионах мира.
Еще один важный элемент ведущейся сегодня информационной войны - это присущий ей интенсивно эмоциональный характер, регулярно достигающий уровня истерии . Информационным агрессором это делается сознательно и целенаправленно, так как истерика - это самый эффективный способ подавления процессов рационального мышления той аудитории, какая подвергается информационной атаке. Наблюдается резкое увеличение эмоционально заряженной и обычно табуированной лексики, в том числе таких терминов, как «нацисты» и «фашисты», применение которых в современной цивилизованной дискуссии не в историческом контексте считается, как правило, неуместным.
Следующая заслуживающая внимания черта современной информационной агрессии - это уровень фальсификации информации . Нынешняя информационная агрессия не ограничивается искажением информации и представлением реальных фактов в искаженом виде. Сейчас мы сталкиваемся с массовым производством «альтернативной реальности». Даже те люди, кто помнит то, что происходило в сталинские времена, утверждают, что нынешние масштабы распространения фальсификаций и намеренной лжи беспрецедентны.
В ходе российско-украинской фазы этой войны мы стали свидетелями того, как организации информационного сопротивления разоблачили сначала «20 фактов лжи путинской пропаганды об Украине и российско-украинской войне». Затем этот список расширился до «40 фактов лжи путинской пропаганды », до «60 фактов лжи путинской пропаганд ы », до «80 фактов лжи путнской пропаганды », до «100 фактов лжи путинской пропаганды ». Все эти «факты лжи» являлись примерами изощренных фальсификаций и фабрикаций с использованием фото- и видеоматериалов. В частности, для иллюстрации событий российско-украинской войны использовались фото- и видео-материалы, снятые в Чечне, Дагестане, Кабардино-Балкарии, Сирии, Югославии, а также в самой Украине в другое время. Эти материалы были обработаны и снабжены текстами таким образом, будто бы они представляли факты, имевшие место в нынешней Украине. Один только этот пример показывает, какие значительные человеческие, технологические, творческие, организационные, финансовые ресурсы подключены к конвейерному процессу производства фальсификаций и фабрикаций.
В этом процессе особую роль играют как новые технологии, так и новые способы распространения дезинформации через социальные сети с помощью специальных «бригад сетевых агентов».
Девятое. В чем заключаются цели информационной войны? В т.н. «промывке мозгов» - в изменении восприятия людьми окружающего мира. В том, чтобы вызвать у людей отклик, в том, чтобы, как минимум, добиться нейтралитета одной части населения, получить эмоциональную и политическую поддержку другой, привлечь ее к распространяемой идеологии, породить и усилить лояльность к действующему режиму. В том, чтобы проводить постоянную мобилизацию своих сторонников и демобилизацию противников. В том, чтобы вытолкнуть оппонентов и тех, кто способен противостоять информационной агрессии, за пределы информационного поля боя.
Это, следует отметить, особенно важный момент, поскольку методы, используемые против обычных людей, пытающихся выяснить для себя истинное положение вещей, чрезвычайно агрессивны, беспредельно циничны и часто вульгарны. Многие обычные люди, вовлеченные в дискуссии на политические темы, будучи жестко атакованными, в том числе с массовым применением обсценной лексики, не выдерживают агрессии, грубости, хамства и покидают поле информационного боя. Очень немногие из обычных людей способны выдерживать личные нападки и не отступать перед откровенным хамством. Многие из них просто не готовы к этому психологически и потому после таких нападок вынуждены прекращать активное участие в дискуссиях. Выдавливание оппонентов и обычных людей из активного участия в информационном пространстве является одной из важнейших целей информационного агрессора.
Яркий пример такой информационной агрессии представляет история российской блогосферы. Ее ландшафт радикально изменился за последние 15 лет. В конце 1990-х - начале 2000-х годов российская блогосфера была местом, где поддерживался исключительно высокий интеллектуальный и культурный уровень дискуссии, господствовала терпимость к иным точкам зрения, а большинство участников диалога были искренне заинтересованы в содержательном диалоге. Примерно в 2003 г. банды информационного агрессора совершили массированное вторжение в блогосферу, совершили персональные нападки, в том числе с неограниченным применением обсценной лексики, на многих блогеров. В результате в части блогосферы содержательная дискуссия оказалась практически невозможной, а дебаты были сведены к выяснению личных отношений и взаимным оскорблениям. В результате этой интервенции многие участники тех обсуждений покинули активную часть блогосферы. После этого в течение ряда лет у наблюдателя могло сложиться искаженное представление о соотношении сил между представителями различных точек зрения, о том, что политизированная часть российской публики находится на невероятно низком уровне интеллектуального и культурного развития, а российское общество в основном прибегает к исключительно примитивным и агрессивным способам общения. Потребовалось несколько лет для того, чтобы российская блогосфера постепенно начала вырабатывать меры противодействия информационной агрессии. Но на несколько лет информационный агрессор одержал весомую победу.
Десятое. Нынешняя информационная война представляет собой один из наиболее серьезных вызовов современному свободному обществу . Почему? Одним из важнейших принципов свободного общества является свобода слова. Хорошо известны слова, приписываемые Вольтеру: «Я не разделяю ваших убеждений, но готов умереть за ваше право их высказыва ть»(с).
Однако в ситуации информационной войны буквальное следование этому принципу может означать, во-первых, самоубийство - как виртуальное, так и в некоторых случаях и последующее реальное. Во-вторых, оно может оказать существенную помощь информационным террористам. Поэтому в нынешних условиях требуется корректировка в практическом применении этого важнейшего приципа свободного общества .
Те лица, нации, общества, какие не могут организовать информационное сопротивление против ведущейся против них информационной агрессии, обречены на поражение. Мы видели, к какой общественной, человеческой, моральной катастрофе привела победа информационного агрессора в России. Мы видим, как похожее происходит сейчас за пределами российских границ. Вначале приходит поражение в информационной войне, затем - и на других фронтах так называемой Четвертой мировой войны.
Очевидно, необходимо внести корректировки в этот ведущий принцип. Или хотя бы начать обсуждение того, каким образом можно сохранить этот важнейший принцип свободного общества - свободу слова, свободу высказываний, свободу распространения информации, одновременно не допуская безнаказанного злонамеренного распространения дезинформации, лжи, явных фальсификаций.
* * *
Последнее
-
это несколько слов о том, как может быть организовано информационное сопротивление, на какой основе может быть выработана стратегия информационной обороны
.
1. Первое, что требуется понять: это война . Это не шутка и не игра. Это не приятное общение со знакомыми в социальных сетях. Это настоящая война. И даже тем, кто не хочет принимать в ней участия, приходится вести себя в соответствии с законами военного времени. «Сегодня ты оказался на войне » .
2. Второе, в большинстве случаев мы имеем дело с информационной агрессией, создаваемой не журналистами, а профессиональными пропагандистами, информационными войсками, информационным спецназом .
Как вести себя на информационной войне?
Как вести себя по отношению к информационному агрессору?
3. Необходима корректировка в применении принципа свободы слова . Давайте представим на секунду, что сейчас на дворе не 2014-й год, а 1944-й, и мы находимся не в Эстонии, а в Великобритании. В то время Британия оказалась одной из двух-трех последних свободных обществ в Европе. Практически весь континент находился под контролем или стран оси или сталинского СССР. Как вы думаете, какой должна была бы быть реакция властей свободной Британии, если бы группа немецких журналистов, например, из Völkischer Beobachter, пожелала бы посетить Британские острова? Скажем, они захотели бы посмотреть Саутгемптон, Портсмут, Брайтон с тем, чтобы получить информацию о ситуации на южном побережье Великобритании и, естественно, сообщить в Берлин о своих впечатлениях. Несмотря на принцип неограниченного поиска и распространения информации в свободном обществе британцы, наверное, такого не допустили бы. В условиях войны для применения даже базового принципа свободного общества появляются пределы. Такого рода пределы появляются и в ходе этой войны. Мы должны подумать о том, что должно быть в этой связи сделано в нынешней ситуации. Еще раз напомню: сегодня мы имеем дело не с журналистами, мы имеем дело со спецназом информационных войск.
4. Еще один серьезный и сложный вопрос. Речь идет об отношении к защите людей - потенциальных жертв информационной агрессии. Все люди разные. Разница, разумеется, заключается не в разнице основных прав и свобод человека, какие в свободном обществе на равном уровне гарантируются всем. Разница заключается в неравной психологической и психо-физической способности разных людей сопротивляться информационным атакам, дезинформации, фальсификациям. Точно так же, как разные люди обладают разной физической силой по сопротивлению бытовой агрессии.
Есть люди, кто может достаточно эффективно сопротивляться информационным атакам. Разумеется, этот феномен требует более серьезного исследования, но на примере России мы можем сказать, что, возможно, около 15% населения России оказалось способным более или менее устойчиво противостоять информационной агрессии. Большинство граждан оказались к этому не способны.
И тогда возникает следующий вопрос. Если, допустим, 15% людей могут самостоятельно защищаться, что делать с теми и для тех, кто не может сам противостоять лжи и фальсификациям, кто легко становится жертвою дезинформацонных атак? Их надо защищать? Или нет? И если защищать, то как?
Один из самых простых и широко распространенных способов защиты, к каким прибегают некоторые российские граждане - это максимальное ограничение своего контакта с источниками дезинформации. Немало россиян говорят, что они не могут смотреть российское телевидение и не смотрят его: «Нет, российское телевидение я не смотрю ». Это сознательный выбор части граждан, который позволяет им свести ущерб от информационной агрессии к минимуму. Это естественная реакция неинфицированного человека на источник распространенния инфекции - максимально ограничение доступа к такому источнику. Иными словами, это организация карантина - либо коллективного, либо индивидуального. Такого же рода подход традиционно используется в случаях угрозы распространения особо опасных инфекций - чумы, холеры, в случае работы или контактов с токсическими или радиоактивными веществами. Собственно, информационная война по своему характеру мало чем отличается от эпидемий или бактериологической войны. Отличие заключается лишь в том, что бактерии и вирусы отравляют тело человека, а дезинформация - его сознание, то есть именно то, что делает человека человеком.
Те, кто способен самостоятельно сопротивляться дезинформации, может и должен анализировать информационные атаки, продукты информационной войны, отслеживать их появление и заниматься их уничтожением, создавая собственные материалы, разоблачающие дезинформацию. Но как защитить от дезинформации, от превращения в жертвы информационной агрессии тех, кто не способен самостоятельно ей сопротивляться?
5. Необходимы контр-дезинформационные ( санитарно-эпидемиологические ) мероприятия и контр-дезинформационные службы . В марте этого года украинскому руководству советовали создать центр по борьбе с информационной агрессией против Украины, против антиукраинской пропаганды и дезинформации. Украинские власти отказались это делать. Но этим стали заниматься частные организации, представители украинского гражданского общества, такие, например, как Информационное сопротивление , Inforesist, StopFake , занимающиеся анализом кремлевской пропаганды и разоблачением российской антиукраинской дезинформации. Эти организации смогли идентифицировать сотни случаев информационных диверсий против Украины и продемонстрировать, как именно они были организованы. Тем не менее в условиях глобальной информационной войны ресурсов только частной инициативы становится явно недостаточно.
6. Необходимо помнить о важнейшем «правиле ведения информационного боя». Самое главное - нельзя сдавать информационное пространство информационным агрессорам, информационным террористам .
7. И, наконец, самое последнее. Как можно одержать стратегическую победу в ведущейся против граждан России, Украины, других стран информационной войне? Для этого потребуется сделать многое. Но окончательная победа над информационным агрессором и информационной агрессией будет одержана лишь тогда, когда Россия станет свободной и демократической страной .
Благодарю за внимание.
Зомбирование населения приобрело некрофильский оттенок, полагает эксперт. © Стоп-кадр видео
О принципах зомбирования масс, политических технологиях и свободе слова в интервью «Росбалту» рассуждает политтехнолог и публицист, директор Института национальной стратегии Станислав Белковский .
— Станислав Александрович, на дворе 2017 год, а в новостях на центральных телеканалах — шаблоны советской эпохи. Президент встречается с детьми или тружениками села, премьер посещает больницы и предприятия, бряцает оружием «заокеанская военщина»… Смотришь и задумываешься: а изменилась ли вообще пропаганда с тех времен?
— Она стала намного более технологичной. Пропагандистские приемы, которые использовались в 70-е — 80-е годы прошлого века, были совершенно примитивными. Кроме того, советская пропаганда была построена на доминировании коммунистической идеологии, а сегодняшняя — лишь на тиражировании ряда мифов.
Но сохранились, конечно, и общие черты — в первую очередь отношение к народу как к податливому объекту пропаганды. Иначе говоря, она не должна быть слишком сложной, потому что, в понимании пропагандистов, тогда народ ее просто не поймет.
— Какие методы советской пропаганды используются по сей день?
— Во-первых, методы зомбирования — это важнейшая основа пропаганды. И, во-вторых, сама система трансляции образов прошлого в противовес образам настоящего.
— А что появилось эдакого нового и технологичного?
— Например, качественная телевизионная картинка. Или большое количество «говорящих голов», в том числе представителей медиа, интеллигенции, культурной элиты — точнее, тех ее представителей, которых на голубом экране при советской власти не было.
— Насколько, на ваш взгляд, зомбировано массовое российское сознание по сравнению с эпохой СССР?
— Массовое сознание зомбировано всегда — это его неотъемлемая черта, в отличие от сознания индивидуального. Просто в каждую эпоху предмет зомбирования свой. Когда-то нам внушали, что коммунизм — это замечательно, потом — что рыночная экономика прекрасна…
— Западное сознание тоже зомбировано?
— Да, но по-другому, поскольку там наличие надлежащих электоральных процедур на выборах все-таки уменьшает зависимость избирателя от источника информации.
— Но и там, очевидно, тоже есть свои расхожие мифы, которые используются в пропаганде…
— Вся история человечества замешана на мифологии, поэтому тут, опять же, нет ничего нового.
— Отличается ли наша пропаганда, скажем, от американской?
— Несомненно. Пропаганда в Америке апеллирует к избирателю, который сам принимает решение относительно выборов. В этом смысле она более гибкая и более дифференцированная по различным слоям электората.
— Но что-то же объединяет пропагандистов по обе стороны океана?
— Само наличие пропаганды и ее принципы. Точно так же, как есть разные рестораны — например, японской кухни и французской. Они могут быть совершенно разными, но их объединяет принцип заказывания блюд по меню.
— На ваш взгляд, возвращение культа Сталина — тоже элемент политтехнологий, спущенный «сверху»?
— Нет, это встречное движение. Сталин до сих пор остается весьма популярной исторической фигурой — в силу того, что он был мощным тираном, а значительная часть населения нашей страны испытывает ностальгию по жесткой руке. Но, с другой стороны, все это поддерживается Кремлем, поскольку он во многом оправдывает через Сталина сегодняшний авторитаризм и использует победу в Великой Отечественной войне как доказательство собственной легитимности — а это так или иначе связано с именем и деятельностью Сталина.
— То есть оседлали волну?
— «Оседлали волну» — это немножко другая категория. Есть некие запросы части общества, которые Кремль удовлетворяет и затем идет «вниз» со своим пропагандистским месседжем на ту же тему.
— Очевидно, так же, как и в случае с Бессмертным полком?
— Да, конечно. Потому что вся современная российская пропаганда в известной степени имеет некрофильский оттенок, то есть принадлежит прошлому и мертвым.
— Вы имеете в виду, что в отсутствие идеологии используется мифология прошлого?
— Да, именно так.
— Как вы относитесь к такому явлению, как постправда?
— Есть такое психологическое определение, достаточно точное и эффективное, что правда — это устраивающая версия. То есть вы считаете правдой то, что вам удобно. Так было на всем протяжении истории человечества, и в этом смысле постправда ничем не отличается от правды в старом, традиционном понимании данного слова.
Для описания сегодняшней ситуации я предпочитаю использовать термин «метаирония». Метаирония предполагает, что аудитория не может понять, говорит спикер серьезно или иронизирует, а в какой-то момент спикер и сам перестает это понимать.
— По-вашему, это хорошо?
— Это просто некий элемент реальности, с которым надо считаться и взаимодействовать. «Хорошо» или «нехорошо» — моральные характеристики, которые к пропаганде неприложимы. Потому что пропаганда внеморальна.
— Ради чего телеведущие используют метаиронию и другие подобные приемы?
— Ради пропаганды, рейтинга, денег — в конце концов, эти три категории тесно завязаны друг на друга. Если не будет рейтинга, вы не сможете быть инструментом пропаганды, и поэтому станете никому не нужны; если у вас не будет денег, вы потеряете возможность функционировать; и, соответственно, если у вас не будет рейтинга, то не окажется и денег.
— В этой всеобщей метаиронии становится все сложнее выискивать зерна истины…
— В конце концов, весь смысл существования человека состоит в поиске зерен истины — в течение всей истории цивилизации. Это, опять же, не является качественно новой реальностью. Меняются только технологии, но не подходы к содержанию. Когда-то не существовало и самого телевидения, а методы пропаганды были, по сути, теми же самыми.
— А использование фейков — это новое явление?
— Нет, фейки тоже были всегда. Даже крупные религиозные конфессии и государственные конструкции за последние несколько тысяч лет были построены на фейках. Просто сам термин появился относительно недавно.
— Неужели на выборах тоже не появилось никаких политтехнологических методов?
— Абсолютно никаких. Я наблюдаю за выборами уже 30 лет — и ничего принципиально нового не вижу. Меняется только коммуникативная среда: сначала появился интернет, потом социальные сети. Конечно, это меняет картину мира. Но не концептуально, а технологически.
— Как вы относитесь к ситуации, когда в обществе есть две цензуры: государственная и корпоративная — в каждом СМИ своя?
— Нормально отношусь. Любая корпорация имеет собственные интересы, связанные как с деньгами, так и с властью, и это уже само по себе диктует существование и принципы корпоративной цензуры. Состав тех, с кем СМИ дружат или не дружат, может меняться, но принципы неизменны.
Кроме того, существует самоцензура — журналиста, например, у которого, помимо служебных, есть и собственные жизненные интересы. Скажем, если он дружит с кем-нибудь, то не будет плохо писать об этом человеке, ну и так далее.
— А все это не нарушает свободу слова?
— Естественно, всякая цензура противоречит свободе слова. Однако цензура может сосуществовать с ней, поскольку не является тотальной.
— В таком случае вопрос: есть ли сегодня свобода слова в России?
— Да, есть. К примеру, сейчас мы с вами беседуем свободно, никто не диктует, что именно нам говорить. Свобода слова ограничена разными формами цензуры — государственной, корпоративной, самоцензуры. Но «ограничена» — не значит «не существует».
При тоталитарном режиме советского типа цензура тотальна — ты не можешь сказать ни одного слова без того, чтобы государство его как-то не оценило. В современном государстве много ограничений, но все равно всегда можно найти способ сказать то, что ты считаешь нужным, особенно с применением новых технологий в виде интернет-сайтов и социальных сетей.
— Сейчас скажу крамольную вещь. Может быть, пропаганда — это в какой-то степени благо? Может, она и в самом деле цементирует общество — все эти расхожие мифы о славном прошлом, лубки, скрепы и тому подобное…
— Это не цементирует общество. Скорее, это цементирует государство. В обществе есть много разных течений, направлений, движений, мыслей, и цементировать его — значит объединять вокруг определенных идей, а не навязанных смысловых конструкций.
Беседовал Владимир В оскресенский
Как российская пропаганда может добраться до вас при отключенных телеканалах, год фейков: от отравления Скрипалей и до российской суперракеты родом из США
Автор: Светлана Каннингем В международном праве не существует официального определения политической пропаганды в СМИ. В 2015 Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) опубликовала собственное понимание пропаганды как «…оказания умышленного воздействия на людей для распространения, прежде всего, неверных или преувеличенных описаний фактов». В отчете по свободе СМИ ОБСЕ осудила, в частности, антиукраинскую пропаганду на российском телевидении и призвала открыто, прозрачно и правдиво освещать происходящие события. Российские федеральные каналы не
Источник: Елена Матусова, Крым.Реалии Руководство все большего числа государств в мире прибегает к практике манипулирования в социальных сетях и подавления инакомыслия в интернете по образцу того, как это происходит в России и Китае. Об этом говорится в исследовании международной неправительственной правозащитной организации Freedom House, посвященном состоянию свободы слова в интернете, обнародованном 14 ноября. В исследовании также отмечается, что в последнее время активизировались так называемые «фабрики троллей». Организации, которые пишут комментарии
Источник: Евгения Тюхтенко, Крым.Реалии Оригинал публикации – на сайте Радіо Свобода Радіо Свобода завершает цикл материалов о прокремлевской пропаганде в странах Вышеградской группы статьей о Венгрии. Венгерские эксперты считают, что российская пропаганда в их стране существует, а некоторые представители правительства даже «говорят российскими штампами». Российская и прокремлевская пропаганда присутствует в Венгрии, считает журналист Петер Мадьяри (Péter Magyari). «Я думаю, мы ее чувствуем. Это удивительно, что государственные СМИ иногда распространяют такую
Со времен Евромайдана в украинской повседневной жизни прижилось новое словосочетание «российская пропаганда». После аннексии Крыма и войны на Донбассе ряд украинских и зарубежных экспертов заявляли, что пропаганда является одним из основных инструментов, с помощью которых осуществляется агрессия в современном мире. Директор словацкой медиа-мониторинговой организации MEMO 98 Расто Кужел, который последние несколько лет исследует российскую пропаганду и проводит мониторинг основных российских телеканалов, рассказал Крым.Реалии, чем она опасна, какое место в ней
Москва поняла, что расшатывание ЕС изнутри является более перспективным процессом, чем давление на него извне. В условиях, когда европейская интеграция Украины буксует по объективным и субъективным причинам, нашей стране необходимо как можно скорее отказаться от имиджа «самой большой проблемы Европы». Более того - приложить усилия, чтобы стать максимально полезной многим европейским государствам. Противодействие российской пропаганде - одна из подобных возможностей. Украина еще в сентябре продемонстрировала стремление более активно искать общий
Организация Amnesty International («Международная Амнистия») запускает новый сайт, который призван помочь журналистам проверять видеоролики из YouTube. На заднем фоне этого аматорского трясущегося видео слышны выстрелы. Дымится здание, похожее на мечеть, рассказчик говорит по-арабски, а подпись сообщает, что видео было снято в Сирии, в окресностях Дамаска. Это видео довольно убедительное, но настоящее ли оно? И как журналисту проверить его подлинность? С этими вопросами журналисты стакиваются ежедневно, поскольку количество пользовательского контента, особенно видео,
С 2008 года, когда произошло вторжение в Грузию (если не раньше), в подходе России к пропаганде произошел заметный сдвиг. Возможность продемонстрировать всю силу новых методов появилась в 2014 году в ходе аннексии Крымского полуострова. Текущие конфликты в Украине и в Сирии, а также стремление к достижению одиозных целей России в «ближнем зарубежье» и против союзников НАТО - это то информационное пространство, где мы продолжаем наблюдать новую пропаганду в действии. Мы
На прошлой неделе российские СМИ придумали фейк о том, что Украина якобы распродаст землю и отменит пенсии, и все это — ради транша МВФ. Так называемая «Луганская народная республика » распиарила открытие несуществующего представительства в Австрии. Также пропагандисты заявили, что у Президента Украины нашли аутизм, хотя статья, на которую они ссылаются — об аутизме у Путина.
Власти рассматривают свою пропагандистскую деятельность как воспитательную, направленную на популяризацию «ценностей российского общества». Согласно ряду официальных государственных программ, к ним относятся в первую очередь «здоровье, труд, семья, любовь к Родине, активная жизненная и гражданская позиция и ответственность».
Государство с начала 2000-х годов играет всё возрастающую роль в российском информационном пространстве. Так в рейтинге организации «Репортёры без границ» Россия занимает 138 место среди 167 стран мира по уровню свободы массовой информации. Критики утверждают, что власти используют монополию на СМИ в политических целях. Особенно острой критике подвергается широкомасштабная пропагандистская поддержка предвыборных кампаний кандидатов, угодных власти, и одностороннее освещение национальных и религиозных вопросов.
Специалисты по СМИ отмечают, что в последнее время доминирующей темой государственной пропаганды -- в первую очередь, на телевидении -- стал официоз -- показ официальных мероприятий с участием президента Медведева и премьер-министра Путина и его ближайших подчинённых (заседаний правительства, переговоров, совещаний, встреч с трудовыми коллективами и пр.). Среди других тем -- пропаганда российской позиции по различным внешнеполитическим вопросам, поддержка и идеологическое обоснование действий президента и правительства во внутриполитической области (реформа политической системы общества, построение «исполнительной вертикали», реформирование социальной сферы, борьба с «антигосударственными» олигархами, противодействие радикальной оппозиции, силовые действия против сепаратистских исламистских сил на Северном Кавказе). Особое место в государственной пропаганде занимают приёмы информационной войны, используемые против «несистемной» оппозиции, -- объявление информационного бойкота её представителям, отказ от информирования аудитории о её деятельности, подготовка и показ в «прайм-тайм» пропагандистских телефильмов, призванных её дискредитировать (обвинения в финансировании из-за рубежа, связях с «олигархами» - эмигрантами и западными разведывательными ведомствами).
2006 год ознаменовался началом прямого участия ряда государственных служащих, в чьи прямые обязанности формально не входят пропагандистские функции, в реализации государственной пропаганды и, даже, в формировании государственной идеологии. Так, после нескольких выступлений заместителя главы АП РФ Владислава Суркова перед членами организаций Деловая Россия, Наши, партии Единая Россия, в которых им были выдвинуты теоретические тезисы, определяющие идеологическое будущее России, эти тезисы были опубликованы им в виде Программной статьи. В частности, В. Ю. Сурков обосновал понятие «суверенной демократии», которое, по его мнению, должно определять политику России, как государства, самостоятельно, без прямого одобрения мирового сообщества, устанавливающего стандарты демократии на своей территории. Это понятие и другие положения статьи были ретранслированы многочисленными СМИ и стали предметом масштабной дискуссии среди политологов и общественности.
Современное российское государство предлагает использовать пропаганду для осуществления своей молодежной политики. Документ озаглавленный «Стратегия государственной молодежной политики и развитие Российской Федерации» ставит следующие задачи:
Пропаганда ценностей российского общества и формирование «моды на успех» (Проект «Новый взгляд»). Ценности российского общества определяются как «здоровье, труд, семья, толерантность, любовь к Родине, активная жизненная и гражданская позиция и ответственность и пр.» В качестве метода пропаганды предлагается «социальная реклама».
Популяризация и пропаганда успехов российской молодежи в мировом сообществе. (Проект «Завтра начинается сегодня»).
Аналогичный документ «Стратегия государственной молодежной политики в Российской Федерации», утвержденный правительством, предлагает также следующие виды пропаганды:
Пропаганда ответственного родительства.
Пропаганда семейных ценностей среди молодежи.
В качестве средства решения этих пропагандистских задач предлагается «широкое освещение в средствах массовой информации мероприятий, демонстрирующих и пропагандирующих ценности семейной жизни для молодых людей, а также создание условий для стимулирования частичной занятости молодых родителей, воспитывающих малолетних детей».
Государственная программа «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2006 - 2010 годы» ставит своей задачей «проводить научно обоснованную организаторскую и пропагандистскую деятельность с целью дальнейшего развития патриотизма как стержневой духовной составляющей России».
Для информационного обеспечения этой программы предусматриваются следующие меры:
Создание условий для более широкого участия средств массовой информации в пропаганде патриотизма.
Формирование государственного заказа на производство продукции патриотической направленности.
Противодействие попыткам дискредитации, девальвации патриотической идеи в средствах массовой информации, произведениях литературы и искусства.
Поддержка и содействие расширению патриотической тематики в телевизионных программах, изданиях периодической печати, произведениях литературы и искусства.
Содействие развитию творческого потенциала журналистов, писателей, кинематографистов в области патриотического воспитания.
Обеспечение работникам средств массовой информации доступа к информационным ресурсам архивов, музеев, библиотек для подготовки материалов по патриотическому воспитанию.
Положения о пропаганде содержатся также в Государственной программе «Возрождение духовных и нравственных традиций российского предпринимательств
Любая пропаганда не может существовать, что называется, на бумаге. Если кто-то хочет, чтобы все узнали о чем-то, этот кто-то должен рассказать об этом всем самым доступным способом, и этим способом являются СМИ. Таким образом, очевидно, что наибольшие возможности по формированию общественного мнения имеются у владельцев СМИ или тех, кто оказывает на них существенное давление.
Государство играет доминирующую роль в современных российских СМИ. По данным международной организации «Репортеры без границ», Россия находится на 138-м место в мире по уровню свободы массовой информации (из 167 стран). Эта оценка основана на следующих данных:
Государственная собственность на информационные организации.
Высокий государственный контроль над СМИ.
Селективное информирование о ситуации в Чечне.
Государственная редакция СМИ.
Снятие с эфира неугодных программ.
Обыски в редакциях.
В качестве мер по демократизации СМИ организация рекомендует следующие меры:
Отмены уголовной ответственности за клевету и оскорбление через СМИ.
Принятие законодательства об общественных СМИ.
Отмена системы регистрации СМИ.
Уменьшение госсобственности в информационном рынке.
Государственный контроль СМИ в России часто подвергается критике западной прессой, например BBC, Washington Post, New York Times.
Рассмотрим, какие СМИ лидируют в информационном пространстве России. Эта информация важна по той причине, что именно через самые популярные информационные каналы на общество падает наибольший же вес различных влияний, вольных или невольных.
Телевидение
Телеканал Россия -- телесеть, принадлежащая государственной компании РТР
Первый канал -- телесеть, принадлежащая подконтрольному государству Газпрому
ТВ Центр -- коммерческий московский канал
Рен ТВ -- коммерческий канал, Москва и регионы
Russia Today -- государственный канал, расчитанный на международную аудиторию
Комсомольская правда -- газета, контролируемая Владимиром Потаниным
Коммерсант -- газета, контролируемая Алишером Усмановым
Московский комсомолец -- частная газета
Известия -- газета, принадлежащая подконтрольному государству Газпрому
Российская газета -- газета, принадлежащая государству
Независимая газета -- частная газета
Труд -- газета, принадлежащая Промсвязьбанку
Аргументы и факты -- газета, принадлежащая Промсвязьбанку
Радио России -- радиостанция государственной компании РТР
Эхо Москвы -- частная радиостанция
Радио Маяк -- государственная радиостанция
Русское радио -- частная музыкальная радиостанция
- [править] Информационные агентства
Итар-Тасс -- государственное агентство
РИА-новости -- государственное агентство
Интерфакс -- частное агентство
Несмотря на никем не отрицаемую доминирующую роль государства в российских СМИ, само существование госпропаганды, ее содержание и цели вызывают споры. Критику госпропаганды выражают разные политические и общественные группы, подчас с противоположных позиций.
Критика госпропаганды нередко содержится в открытых письмах, подписанных деятелями науки, культуры и политики. В частности ученые Александр Эткинд, Борис Фирсов, Владимир Гельман опубликовали обращение, в котором обвинили государственные СМИ в предвзятом освещении выборов на Украине, которое они приравняли к злонамеренной лжи.
Другое открытое письмо написал руководитель Петербургского театра «Русская антреприза» Рудольф Фурманов. В этом письме он выразил протест по поводу запрета первым телеканалом его фильма «Три цвета любви». Фурманов заявил, что подконтрольные государству СМИ засоряют телеэфир низкокачественной иностранной продукцией и отечественными бездарностями, такими как Евгений Петросян.
Критиком госпропаганды является также Григорий Явлинский. Он, например, в заявлении на заседании Верховного суда обвинил пять федеральных каналов в сознательном вводе в заблуждение граждан России во время избирательной кампании по выборам Думы России четвёртого созыва.
Движение в поддержку Станислава Дмитриевского утверждало о госпропаганде такое:
Последние годы словосочетание «российская журналистика» вызывает уже другое отношение, поскольку журналистика все больше становится «национализированной», а точнее -- государственной. Количество независимых от государственной пропаганды источников информации становится все меньше и меньше: телевидение -- государственное, радио, в большинстве своем, -- государственное, лишь часть газет сохраняют независимость взглядов и возможность распространять неподцензурную информацию.
Критику госпропаганды выражают также религиозные деятели. Митрополит Иоан, например, высказался так:
Сегодня государственные СМИ (которые не зря, кстати, называют четвертой властью) превратились в настоящую «империю лжи». Ими развязан в России оголтелый антирусский информационный террор, осуществляемый умело, последовательно и целенаправленно. Его главной целью, как это легко заметить, является разрушение национальной самобытности русского самосознания, русской духовности, наших традиционных религиозно-нравственных ценностей и национально осмысленной государственности.
Сходные идеи высказывает в своей книге «Враг народа» один из лидеров партии «Родина» Дмитрий Рогозина. Он обрисовывает следующую схему развития государственной пропаганды в постсоветской России:
Сегодня гостелевидение заполнено победными отчетами власти и эстрадными развлечениями. Телевидение -- оружие массового влияния, причем огромного. Электронно-лучевая пушка -- основа кинескопа -- как «способ убеждения» намного мощнее и дальнобойнее пушки стальной. Мир телевизионных иллюзий призван отбить у граждан чувство реальности и поместить весь народ в виртуальный коллективный сумасшедший дом. А если кто-то чем-то не доволен, может жаловаться. Например, в «Спортлото».
Обвинения в адрес госпропаганды выдвигаются также атеистическими обществами, утверждающими, что государство нарушает Конституцию, пропагандируя одну религию как государственную.
Известная журналистка Елена Трегубова в своём интервью русскому сайту Би-би-си говорит о поддержке российской пропагандой существующей власти:
Алекс, США: В начале 90-х годов Россия хотела демократии. Как же получилось, что русский народ выбрал своим главой бывшего работника КГБ?
Елена Трегубова: Да ничего народ не выбирал! Ему вложили все в рот с помощью тотальной пропаганды на телевидении.
Результаты мониторинга телевидения ошеломляющие. Прежде всего потому, что телекомпания «Россия», Первый канал, ТВЦ и НТВ уже практически превратились в такой рупор пропаганды. По количеству персоналий, упоминаний политических партий и государственных органов эти телеканалы в своих новостных выпусках уделяют более 90% времени упоминанию именно премьер-министра, президента, членов правительства и единственной партии «Единая Россия». Всем остальным партиям уделяется даже меньше 1 % эфирного времени.
Научный сотрудник кафедры телевидения и радиовещания факультета журналистики МГУ Юлия Долгова опубликовала анализ пропаганды на российском телевидении. Она отмечает, что большинство исследователей характеризуют содержание телевизионных программ как пропаганду. Долгова выделяет три вида телепропаганды:
Повседневная -- регулярный показ представителей власти, что способствует узнаваемости их образа. После выборов 2000 года превалирует показ Президента, который заслоняет других участников игры. Например, деятельность правительства изображается в основном как деятельность Президента. Формируется многоплановый образ Президента: главнокомандующий, дипломат, любитель искусства, горнолыжник и т. д. После того, как Президент сложил свои полномочия, показывают его деятельность в роли премьер-министра.
Кризисная -- информация об острых политических событиях. Здесь применяется техника «спин-доктор», состоящая в том, что общественное мнение подготовляется перед событием, а затем корректируется, если событие принимает неожиданный или нежелательный оборот. К кризисной пропаганде относятся также информационные войны, в ходе которых обнародуется компромат и активно применяется тактика «забрасывания грязью».
Предвыборная -- в этот период программы телевидения насыщены пропагандой в наивысшей степени. Пропагандистский характер приобретают даже развлекательные передачи.
Долгова также анализирует некоторые приемы политической пропаганды на телевидении:
1. Новости -- освещаемые события подбираются сообразно целям пропаганды. («в верстке НТВ нет сюжета о подготовке к празднованию годовщины Сталинградской битвы (она намечена на воскресенье), тогда как на Первом канале и РТР -- это второе по значимости событие. В то же время в информационных выпусках Первого канала и РТР нет сообщений о митинге против войны в Чечне, который идет третьей новостью на НТВ.»)
Поскольку анализ, проведенный Долговой, в настоящее время уже утратил актуальность, то мы можем на его основе сделать выводы о том, что происходит в 2010 году. В 2010 году (и об этом пару раз робко упоминали по телевидению в спец программах в дневное время) новости на всех каналах как из-под копирки, как будто руководство каждого телеканала утром по факсу или электронной почте получает повестку дня, от которой ни шаг вправо, ни шаг влево.
2. Беседа в студии и документальный фильм -- важные способы создать образ политика.
Политические споры в эфире -- имея контроль над телеканалом, правительство жестко контролирует сценарий этой передачи, в которой политик должен продемонстрировать быстроту соображения и отсутствие уклончивости в ответах на вопросы.
В настоящее время практически все программы, суть которых - политические споры, убраны из эфира.
3. Развлекательно-познавательные программы -- способ развить дополнительные черты имиджа политика: семья, образование, здоровье, хобби.
Телевидение заваливает нас тупыми, низкопробными сериалами про ментов, малолеток, студентов, и т.д. и т.п. - на любой вкус и цвет.
Вообще большинство россиян по возрастающей политической активности на телевидении делает вывод о том, что грядут выборы. Это такая верная примета у большинства россиян, ничем не хуже черной кошки или бабки с пустым ведром, а может даже и лучше.
Россияне не верят политической рекламе. Да и как ей верить, если т.н. избирателям как-то по будничному, в разгар сезона отпусков сообщили, что срок президентских полномочий вдруг изменился, и что изменения в Конституцию уже внесены? И всем все понятно, каждый понимает почему это происходит, кто за этим стоит, но ни один телеканал не скажет об этом прямо, ни одна газета не напечатает материал о том, как т.н. «демократия» в России просто перестает существовать, превращаясь в привычную диктатуру. Это было бы смешно, если бы не было так грустно, но сейчас просматривается тенденция «закручивания гаек» после разгульных девяностых, поэтому и пропаганда сейчас просматривается «гаечная». Единственная отдушина и источник адекватных новостей - в интернете, да и там уже успели осудить пару блоггеров за клевету, хотя, казалось бы, ну пишет себе человек в свой электронный дневник информацию, таких электронных дневников - тысячи и миллионы, откуда бы взяться вниманию к какой-то отдельной личности? Следовательно, ежедневно, ежечасно все, происходящее в сети интернет, подвергается тщательному мониторингу и исследованию, в т.ч. при помощи специальных программ, облегчающих контекстный поиск и обработку массивов информации. Не за горами то время, когда начнут проверять информацию на почтовых серверах, если не уже. Однако вернемся к рассматриваемому вопросу.
Практический официальной точкой зрения на вопрос пропаганды является тот факт, что одной из основных тем госпропаганды является критика советского периода. Эта критика зародилась еще в советские времена. Ее выразителями в эпоху застоя были диссиденты и западная пропаганда, а в период перестройки -- как официальные государственные издания, так и демократическая пресса. Антисоветизм был доминирующей темой пропаганды в первые годы после распада СССР, особенно в период перехода к рыночной экономике и в период усиления КПРФ. Критика советского строя продолжает составлять значительную часть информации, распространяемой российскими СМИ.
С распадом СССР в различных регионах страны возникли межнациональные конфликты. Особую остроту приобрел военный конфликт в Чечне. В этих условиях в пропаганде усилились идеи патриотизма. По данным организации «Репортеры без границ» межнациональные конфликты освещаются селективно. Необходимость укрепления армии -- одна из ведущих тем государственной пропаганды.
Государственные СМИ освещают внутреннюю политику правительства, а также активно участвуют в избирательных кампаниях, проводя информационную поддержку своего кандидата. Средства массовой информации, контролируемые государством, часто игнорируют события, связанные с опозицией. И наоборот, регулярно дают информацию о правящей партии (Единая Россия).
Международная политика является важной частью информации, передаваемой через государственные СМИ.
Периодически возникающие пропагандистские кампании про оборотней в погонах скорее следует считать проявлением межведомственной борьбы силовых структур, нежели реальным направлением государственной пропаганды, поскольку косвенно они способствуют дискредитации правоохранительных органов.
Фактом того, что именно государство влияет на информационное пространство России в наибольшей степени существует и ряд не столь очевидных фактов, как то, что практически все информационные ресурсы находятся в руках государства, и то, что государство стремится получить контроль даже над сетью интернет.
В апреле 2007 стало известно о конфликте в редакции «Русской службы новостей» (РСН), возникшем после прихода в РСН новых руководителей с «Первого канала» и объявленных ими изменениях в редакционной политике. В частности, от нового руководства -- главного редактора РСН Всеволода Нерознака и генерального директора службы Александра Школьника -- поступило указание о том, что в эфире РСН должно быть не менее 50% «позитивных новостей», а в качестве ньюсмейкеров в политической сфере могут выступать лишь представители «Единой России», члены Общественной палаты и правозащитники, занимающие официальные посты, -- Владимир Лукин и Элла Памфилова. По словам недовольных журналистов, им запрещено упоминать руководителей оппозиционной коалиции «Другая Россия» -- Михаила Касьянова, Гарри Каспарова, Эдуарда Лимонова, которые должны именоваться исключительно «либерал-радикалами».
Эксперты Центра Разумкова Валерий Чалый и Михаил Пашков высказали мнение, что государственная пропаганда в России активно культивирует враждебность к Украине. По их мнению, результатом подобной пропаганды стало резкое ухудшение отношения российских граждан к Украине. Хотя на самом деле, враждебность существует между руководителями России и Украины, а отношения между обычными гражданами этих стран ничуть не изменились, о чем свидетельствует рост туристский потоков в Украину. Есть мнение, что аналогичные мероприятия по формированию негативного мнения имеются и со стороны Украины по отношению к украинским гражданам.