Введение. 9 марта 1953 года на Красной площа ди хоронили Сталина. До этого в течении двух суток тело покойного было вы ставлено в гробу для «всенародного прощания» с ним. В Колонный зал Дома с оюзов устремились сотни тысяч москвичей. Сотни из них были раздавлены в возникавших в разных местах давках. Количество жертв было бы гораздо бол ьше, если бы не был принят ряд мер, чтобы воспрепятствовать приезду в стол ицу иногородних. В Москву стали поступать ходатайст ва о присвоении имени Сталина промышленным предприятиям и высшим учебн ым заведениям, проспектам и площадям, городам и колхозам. Пропаганда при зывала навечно сохранить память о Сталине – гениальном вожде и учителе, великом продолжателе дела Маркса-Энгельса-Ленина. Скорбь в стране была подлинной. Сталин олицетворял власть в стране и, как это бывало не раз в от ечественной истории, саму страну. Его смерть порождала тревогу – что бу дет дальше? Мертвый Сталин не должен был мешать живым. Превознесени е Сталина могло стать серьезным препятствием для осуществления давно н еобходимых преобразований. Нужда в них была колоссальная. Страна не могл а прокормить себя. Даже в Москве не хватало самого простого – картошки. Р азоренные налогами крестьяне при любой возможности стремились уйти из деревни. В стране было две огромные армии: армия как таковая, существовав шая по штатам военного времени, и равная ей по численности армия заключе нных, занятых на «великих стройках коммунизма» - строительстве гидроэле ктростанций, дорог, громадных заводов. Следовать «сталинским заветам» - это означало жить по придуманным им экономическим законам социализма, п редполагавшим отказ от торговли, от товарно-денежных отношений. Абсурдн ость таких новшеств была понятна всем. Поэтому мало было похоронить Стал ина. Надо было по-тихому прикрыть и волну его почитания, нейтрализовать е го «теоретическое наследие». 1. Борьба за власть после см ерти вождя. В марте 1953г. Сталин умер и в руководящих кругах развернула сь борьба за власть. 5 марта 1953г. Бюро Президиума ЦК КПСС, утвержденное ране е как оперативное структурное звено Президиума и созданное по инициати ве И.В. Сталина, внесло предложение ликвидировать само Бюро, как неуставн ое, и одновременно сократить число членов Президиума с 25 до 11 человек. Эти п редложения были утверждены на совместном заседании Пленума ЦК, комисси и Совмина и Президиума Верховного Совета. Г.М. Маленков был утвержден в д олжности председателя Совмина СССР, Л.П. Берия – 1-го заместителя п редседателя Совмина и министра внутренних дел с включением в его состав Министерства госбезопасности, В. Молотов – 1-го заместителя председател я Совмина и министра иностранных дел, Н. Булганин – министра обороны, А. М икоян – министра внешней и внутренней торговли. Был сформирован Презид иум Совета министров, в который не вошел Н.С. Хрущев, эму было предложено с осредоточиться на работе в ЦК КПСС. Первый «раунд» был выигран группой Г.М. Маленкова и Л.П. Бе рии. Но менее чем через 10 дней, 14 марта 1953г., очередной Пленум ЦК избрал новый с екретариат. На этот раз в члены секретариата не вошел Г. Маленков. Ему было предложено сосредоточится на работе Совета министров. Это был парирующ ий удар Н. Хрущева, который теперь, как единственный член Президиума, вход ящий в секретариат, фактически его и возглавил. Вскоре по обвинению «в обмане партии и фабрикации дела врачей» из состава секретариата был исключен Д.С. Игнатьев, занимавший п ри жизни И.В. Сталина пост министра государственной безопасности СССР. Все эти события не имели отношения ни к чему другому, кроме борьбы за власть, но отражали определенную неста бильность обстановки в целом. В этих условиях в области государственног о управления начал выделяться Л.П. Берия, подчеркнуто демонстрирующий св ою независимость и от Г. Маленкова, и от Н. Хрущева. 2. Начинания Л.П.Берии. Государственный пост Стали на – Председатель Совета Министров СССР – получил Г.М. Маленков, фактич ески контролировавший карательные службы страны в последние годы жизн и Сталина. Его союзник в последние годы – Лаврентий Павлович Берия – получил пост первого заместителя Председателя Совмина и министра но вого министерства под старым названием – Министерство государственно й безопасности. Таким образом, ликвидировалось соперничество прежнего МВД и МГБ, Берия становился во главе огромного ведомства, располагавшего собственными воинскими формированиями, своими судьями и местами заклю чения, промышленными предприятиями, непосредственными возможностями в мешательства практически в любой вопрос внутренней и – через органы ра зведки – внешней политики страны. Другим заместителем Председателя С овмина СССР стал Н.А. Булганин, получивший пост военного министра. Замест ителями Председателя Совмина стали также В.М. Молотов, вернувший себе по сле смерти Сталина пост министра иностранных дел и Л.М. Каганович. Пост Пр едседателя Верховного Совета СССР получил К.Е. Ворошилов, также находивш ийся в тени в последние годы жизни Сталина. Пихоя Р.Г. «Советский Союз: история власти. 1945-1991. С.87. Став министром внутренних дел Берия, начинает пересмотр политических процессов, которые велись в послевоенный период. Наряду, с реабилитацией обвиненных по отдельным политиче ским процессам Берия предложил внести ряд изменений в существовавшую т огда судебную систему. Он выступил с инициативой проведения амнистии в с тране. В записке, адресованной в Президиум ЦК КПСС 26 марта 1953г., он сообщал, ч то в стране в тюрьмах, колониях, исправительно-трудовых лагерях находило сь 2526402 человека, в том числе тех, которых считали особо опасными, - 221435 человек. 27 марта 1953г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «О б амнистии», по которому на свободу вышло около миллиона человек, осужде нных на срок до 5 лет. На свободу выходило более трети советских заключенн ых. Пихоя Р.Г. «Совет ский Союз:история власти. 1945-1991. С. 93. Выдвинув Г.М. Маленкова на пост первого человека в государ стве и став его первым заместителем Берия, принимается за замену наиболе е прогнивших опор социалистического режима. Вместе с привлеченным для р азработки соответствующих партийных решений Н.С. Хрущевым они понимали, что созданная Лениным и укрепленная и расширенная Сталиным социалисти ческая система исчерпала многие свои возможности и нуждается в срочном обновлении. Но отступаться от тоталитарного принципа они не собирались. Первое радикальное предложение Берии - об амнистии – они урезали таким образом, что в нем начисто отсутствовало даже упоминание о политических заключенных. В «кремлевском руководстве» сказывались разобщенность, отчужденность, недоверие, подозрительность, культивировавшиеся в посл едние годы Сталиным и прочно укоренившиеся настолько, что их не могла пе ресилить, объединить общая боязнь, даже страх перед Берией. Никто не смел ему открыто возражать. Члены правительства отваживались с ним спорить т олько по мелочам, деталям или настаивать на том, чтобы отложить на какое-т о время принятие окончательного решения. Так, например, удалось поступит ь с инициативой Берии - ослабить налоги с колхозного крестьянства и разр аботать систему мер по подъему сельского хозяйства за счет материально го стимулирования. Но были одобрены и спущены на места директивы по испр авлению национальной кадровой политики. Центральным газетам разрешено было опубликовать полный текст выступления американского президента Д. Эйзенхауэра с призывом к мирному урегулированию всех больших мировых проблем. Так же поступили с предложением британского премьер-министра У. Черчилля провести на высшем уровне конференцию ведущих держав мира. Со гласились на восстановление дипломатических отношений с Югославией (к ак с капиталистической страной) и Израилем. Отказались от прежних требов аний к Турции о совместной обороне Черноморских проливов и от территори альных требований к ней со стороны Армении и Грузии. Были достигнуты дог оворенности о перемирии в Корейской войне и подписано соглашение о прек ращении огня. Позиции Берии были не такими прочными. У него не было подде ржки в партийном аппарате страны. Он не был связан с собственно аппаратн ой деятельностью ЦК КПСС. В Совете Министров СССР у него был достаточно у зкий сектор деятельности. Его позиции в новом Министерстве внутренних д ел отнюдь не были неколебимыми. Это министерство было образовано из двух враждовавших между собой ведомств – Министерства государственной бе зопасности и Министерства внутренних дел. Поэтому новое министерство н е могло быть единым монолитом на который Берия мог бы опереться. Берия был сторонником проведения более активной национа льной политики в СССР, связанной, в частности, с преимущественным замеще нием руководящих кадров республик уроженцами этих республик. Эта работ а была спешно проведена в его МВД. Берия замахивался на святая святых апп арата – номенклатуру, имевшую свои законы, позволявшие назначать Л.И. Бр ежнева первым секретарем в Молдавию, а П.К. Пономаренко – в Казахстан. Берия становился все более опасной фигурой для разных лю дей и по разным причинам. Его боялись и ненавидели. Для одних он был опасны м ревизионистом, пытавшимся подвергнуть переоценке основы сталинской политики. Для военной верхушки Берия – опасный противник, ненавидимый г енералитетом за репрессии конца 30-х – начала 50-х гг. С его именем связаны п реследования высшего командного состава послевоенных лет, его «особис ты» были постоянной угрозой для любого командира. Аппарат МВД на местах являлся «параллельной властью», хо рошо оплачиваемой, во все вмешивающейся и ни за что не отвечающей. Поэтом у он был опасен и для партийных и государственных чиновников, и для госуд арственных руководителей. Для всех Берия был символом угрозы, превращения в «лагерную пыль» по его воле. Крушение Лаврентия Павловича Берии, его арест произошли на заседании Президиума ЦК КПСС 26 июня 1953г. в результате договоренности ме жду Маленковым и Хрущевым. К ним присоединились министр Вооруженных Сил Булганин, маршал Жуков, ряд членов Президиума ЦК. Арест Берии вынудил политическое ру ководство страны определить ряд важнейших направлений во внутренней п олитике. Ими стали официально выдвинутые Маленковым и Хрущевым на Плену ме ЦК 2-7 июля 1953г. критика культа личности Сталина, осуждение «необоснованн ых репрессий», ответственность за которые всецело возлагалась на Берию, который и был превращен в символ этих репрессий. Со времени ареста Берии за М аленковым признается право быть первым и в партии, если он Председатель Совета Министров СССР, высшее должностное лицо в государстве. В его речи на Пленуме ЦК звучат основные обвинения в адрес Берии: - стремление Берии проанализировать национальный состав руководящих кадров в союзных республиках и замени ть их местными кадрами; - нарушение Берией директивы ЦК от 4 декабря 1952г. «О положении в МГБ и о вредительстве в лечебном деле», со державшей требование покончить с бесконтрольностью в деятельности МГБ и поставить работу в центре и на местах под систематический и постоянны й контроль партии. Вопреки этому Берия осуществлял систематическую сле жку за руководителями партии и правительства под видом охраны; - вмешательство Берии в международную политику, его стре мление нормализовать отношения с Югославией и отказ от планов строител ьства социализма в ГДР; Маленков очень осторожно раскритиковал амнистию, проведе нную Берией, он обвинил Берию в том, что тот несет ответственность за нега тивные оценки, данные Сталиным Молотову и Микояну, за то, что это мнение Ст алин сформировал под влиянием Берии и его Министерства внутренних дел. Хрущев обвинил Берию в создании «дут ых дел» вроде «дела врачей». Подробно Хрущев остановился на попытках Бер ии провести разграничение между партийной и государственной властью, о граничить влияние партийных органов только кадровыми вопросами. Третья точка зрения была от ражена в выступлениях давних членов сталинского Политбюро – Л.М. Кагано вича и А.А. Андреева. Их оценка Берии была редкой по ругательности - «антиг осударственный преступник», «фашистский заговорщик», «шпион», «враг, хо тевший восстановить власть для реставрации капитализма». В декабре 1953г. на закрытом заседании Верховного Суда СССР б ыли осуждены по знаменитой ст. 58 Уголовного кодекса РСФСР по обвинению в и змене Родине, совершении террористических актов в антисоветской измен нической группе и приговорены к смертной казни Л.П. Берия, В.Н. Меркулов, В.Г. Деканозов, Б.В. Кобулов, С.А. Гоглидзе, П.Я. Мешик, Л.Е. Влодзимирский. Пи хоя Р.Г. «Советский Союз: история власти. 1945-1991. С. 107. Феномен Л.П. Берии в истории СССР еще н уждается в специальном исследовании. Он ответственен за преступления, с овершенные властью в той же самой мере, как и его соратники – Маленков, Мо лотов, Ворошилов, Хрущев, Булганин, не говоря уже о Сталине. Моральные прин ципы Берии были не выше и не ниже, чем у его товарищей по партийному руково дству. Берия отличался от своих коллег другим. Он был наиболее информирован ным человеком в составе тогдашнего руководства, при этом его информация была разнообразна, точна и независима от других ведомств. Его информация как заместителя Председателя Совета Министров СССР касалась экономик и страны, отдельных ее отраслей. В качестве руководителя разведки Берия был в курсе многих вопросов политики и международных отношений, реальны х проблем, возникавших между СССР и другими странами. Он имел наиболее до стоверную информацию о внутриполитической обстановке в стране, о настр оениях людей, обо всех сколько-нибудь заметных выражениях протеста. Бери я непосредственно отвечал за разработку ядерного оружия, а это связывал о его с армией, с созданием новых видов вооружений и с теми изменениями, ко торые должны были произойти в Вооруженных Силах в связи с появлением рак етно-ядерного оружия. 3. Реформы Г.М. Маленкова. В СССР рост национального дохода шел в основном за счет развития группы «А» - тяжелая индустрия. После смерти С талина руководители страны и партии взяли курс на гармоничное развитие группы «Б» - строительство, сельскохозяйственное производство, на социа льно ориентированную экономику. В августе 1953г. на сессии Верховного Совет а СССР была принята программа подъема производства товаров народного п отребления. 3.1. Сельскохозяйственное ра звитие. В сельскохозяйственное производство, хотя и неуверенно, внедрялся принцип материальной заинтересованности. Было решено ослаби ть давление на колхозников – снижались сельхозналоги, увеличивались р азмеры приусадебных хозяйств, повышались закупочные цены, причем сущес твенно – на мясо в 5,5 раза, молоко и масло – в 2 раза, зерно – наполовину, да вались государственные дотации на выпуск ширпотреба. Эта линия открыва ла перспективу возможной интенсификации производства на базе возраста ния (но и всячески ограниченной) материальной заинтересованности в труд е, в результате чего уже в первой половине 1953г. производительность труда в озросла на 62%, материалоемкость снизилась на 5%. Пыжиков А.В. «Хрущевская оттеп ель» . С.125. Сторонником снижения налогового пр есса на крестьянство и попыток развития сельского хозяйства в его тради ционных районах – в России, на Украине, в Белоруссии – был Г.М. Маленков. О н защищал «колхозно-крестьянский тип развития», обосновывая необходим остью снижения налогов и невмешательство в подсобное крестьянское хоз яйство. Это сочеталось с практическим отсутствием государственных инв естиций в сельское хозяйство. Деревня сама должна была выбираться из кри зиса ценой предоставления минимума прав для крестьян – так можно было с формулировать смысл реформ по-маленковски. В это время ослабли государс твенные меры, препятствовавшие колхозникам уходить из колхоза. Крестья нам начали выдавать по их требованию паспорта. Программа Маленкова была подвергнута критике. Первым сек ретарем ЦК КПСС Хрущевым на январском (1955г.) Пленуме ЦК. Деятельность Предс едателя Совета Министров СССР Маленкова была оценена как некомпетентн ая, а сам Маленков был обвинен в попытках завоевать «дешевую популярност ь» в глазах народа. Хрущев противопоставил пол итике Маленкова в области сельского хозяйства и осуществил программу « освоения целины», предполагавшую громадные инвестиции в неосвоенные р айоны страны, а затем сформулировал амбициозную задачу «догнать и перег нать Америку» по производству сельскохозяйственной продукции. Эти мер ы привели к глубочайшему кризису сельского хозяйства, возрастанию прод овольственной зависимости СССР от закупок за рубежом. 3.2. Внешняя политика. Принимаются меры по улучшению международного положения СССР, по снижению уровня военного противостояния СССР его потенциальны м противникам. Смерть Сталина и приход в Белый дом нового президента Д. Эй зенхауэра позволили достичь договоренностей о перемирии в Корейской в ойне. Военный конфликт длился три года. 27 июля 1953г. было подписано соглашен ие о прекращении огня. С прекращением боевых действий была устранена угр оза «расползания» войны, превращения ее в мировую. В августе 1953г. Маленков, выступая на се ссии Верховного Совета СССР, впервые употребил слово «разрядка», призва л к снижению военного противостояния. 12 марта 1954г. он заявил, что «Советско е правительство стоит за дальнейшее ослабление международной напряжен ности и решительно выступает против политики «холодной войны», потому ч то это политика подготовки новой мировой бойни, которая при современных средствах войны означает гибель мировой цивилизации». Высказывания Г.М. Маленкова свидетельствовали о возникавшем понимании невозможности добиться сре дствами ядерной войны желательных политических результатов. Его взгля ды отнюдь не совпадали с мнением других членов политического руководст ва СССР. Позже рассуждения Маленкова о возможной гибели человечества в у словиях ядерной войны будут поставлены ему в вину. Зато Хрущеву удалось сохранить и укрепить образ СССР как угрозы для всего капиталистического мира. Форсированное развитие сове тской ракетно-ядерной программы стало средством держать паритет СССР с США, странами НАТО, со всем миром. СССР уверенно втягивался в гонку вооруж ений. 3.3. Внутреннее производство. Георгий Максимилианович Маленков п опытался изменить приоритеты в развитии экономики СССР, увеличить удел ьный вес производства товаров народного потребления. Эти предложения в области экономики вызвали решительный протест со стороны «идеологов-ф ундаменталистов», настаивавших, в полном согласии с Первым секретарем К ПСС Н.С. Хрущевым, на сохранение прежнего, сталинского курса на преимущес твенное развитие тяжелой, оборонной промышленности. В начале 1955г., на январском Пленуме ЦК КПСС, Хрущев обвинил М аленкова в отсутствии необходимых знаний, опыта хозяйственной и советс кой работы. В вину Г.М. Маленкову было поставлено его выступление на 5-й сес сии Верховного Совета СССР, где тот говорил о необходимости увеличения ф инансирования легкой промышленности за счет некоторого сокращения тем пов развития тяжелой промышленности, выпускавшей товары для населения. Сократить расходы на тяжелую (ориентированную на военную) промышленнос ть, был оценен Хрущевым как «теоретически неправильное и политически вр едное противопоставление темпов развития социалистической экономики ». 25 января 1955г. начинает работу очередной пленум ЦК КПСС, офиц иально созванный для обсуждения вопроса «об увеличении производства п родуктов животноводства». Но 31 января Президиум ЦК дополняет его повест ку дня «организационным вопросом о т. Маленкове». Докладывал его Н.С. Хрущ ев. Он высказал мнение «коллективного руководства», что Маленков не обес печивает надлежащего выполнения обязанностей председателя Совета Мин истров СССР, так как не обладает достаточными качествами, а также «очень робко и нерешительно, а зачастую и беспринципно подходит к решению многи х вопросов». Особенно же досталось Маленкову за его социально-эконо мические и внешнеполитические новации. Так, о его речи на августовской (1953 г.) сессии Верховного Совета было сказано, что она «напоминала скорее пар ламентскую декларацию, рассчитанную на соискание дешевой популярности ». Теоретически неправильным и политически вредным был назван лозунг фо рсированного развития легкой промышленности. Выступило еще несколько членов Президиума ЦК. Они указал и на то, что Маленков не имеет навыков и знаний руководства народным хозя йством. Много нареканий вызвал и его «личный склад характера». Покаяние Г.М. Маленкова позволило ему остаться членом Пр езидиума ЦК и Президиума Совмина. От обязанностей председателя Совета М инистров его отстранили единодушно. Формально Г. Маленкову было предъявл ено обвинение в искажении экономической политики партии, которое, по сло вам его оппонентов, состояло в изменении налоговой концепции в пользу кр естьян, предпочтительном внимании к производству предметов промышленн ости и т. п. Решение пленума ЦК КПСС о зам ене Маленкова Булганиным, освободив его от обязанностей министра оборо ны, было оформлено 8 февраля 1955г. на сессии Верховного Совета. Министром обо роны был назначен Г.К. Жуков, а Г.М. Маленков стал министром электростанций. Заключение. Середина бурных 50-х годов стала временем, когда были сформ улированы те политические принципы, которые легли в основу партийно-гос ударственной системы СССР вплоть до второй половины 80-х годов. Прежде все го, именно тогда был провозглашен принцип стабильности номенклатуры. Пр иобщение, включение в номенклатуру обеспечивало существование в замкн утой, отдельной от других социальной группе, которой гарантировалась за щищенность, то, что в СССР называлось привилегиями. Принцип стабильности исключал массовые репрессии как способ управления, широко применявший ся раньше. Номенклатура разорвала свои связи с репрессивной частью стал инского политического наследия. В эти годы состоялась последняя в сов етское время схватка между партийным и государственным аппаратом. Авто ритет «Главы Советского государства», как именовали в 40-х – начале 50-х год ов Сталина, распространялся на Совет Министров СССР и его аппарат, на орг аны исполнительной власти. Теперь на практике был утвержден принцип пар тийного руководства всеми сторонами деятельности государственного ап парата. Утратили свою ключевую роль такие ведомства, как Министерство вн утренних дел, министерство обороны, КГБ СССР. Гораздо важнее, хотя и скрыт нее, стала роль отделов аппарата КПСС, а после июньского (1957г.) Пленума ЦК зн ачение партийного аппарата возросло. Список используемой литерату ры. 1. Бондаренко В.М. «Борьба за в ласть. Троцкий. Сталин. Хрущев. Брежнев. Андропов.». М. ОЛМА Медиа Групп. 2007. 240с. 2. Под ред. Кулешова С.В. «Политическая история: Россия – СССР – Российская Федерация». В 2т. Т 2. М. ТЕРРА. 1996.720с. 3. Пихоя Р.Г. «Советский Союз: история власти. 1945-1991». Издание вт орое, исправленное и дополненное. Новосибирск. Сибирский хронограф. 2000. 684с. 4. Пыжиков А.В. «Хрущевская оттепель». М. ОЛМА-ПРЕСС. 2002. 511с.
Смерть Сталина 5 марта 1953 года способствовала началу внутри партии КПСС борьбы за власть. Эта борьба продолжилась вплоть до 1958 года.
Борьба за власть после Сталина на начальном этапе велась между Меленковым и Берией. Оба они высказывались за то, что функции власти должны быть переданы из рук КПСС государству. Борьба за власть после Сталина между двумя этими людьми велась всего до июня 1953 года, но именно на этот непродолжительный исторический отрезок пришлась первая волна критики культа личности Сталина. Для членов КПСС приход к власти Берии либо Маленкова означало ослаблении роли партии в управлении страной, поскольку этот пункт активно продвигался, как Берией так и Маленковым. Именно по этой причине Хрущев, который на тот момент возглавлял ЦК КПСС стал искать пути, отстранения от власти, прежде всего, Берии, который виделся ему наиболее опасным противником. Члены ЦК КПСС поддержали Хрущева в этом решении. В результате 26 июня Берия был арестован. Произошло это на очередном заседании совета Министров. Вскоре Берия был объявлен врагом народа и противником коммунистической партии. Последовало неминуемое наказание – расстрел.
Борьба за власть после Сталина продолжилась на втором этап (лето 1953 – февраль 1955). Хрущев, который убрал со своего пути Берию, стал теперь главным политическим соперником Маленкова. В сентябре 1953 года съезд ЦК КПСС утвердил Хрущева в должности генерального секретаря партии. Проблема заключалась в том, что Хрущев не занимал никаких государственных должностей. На этом тапе борьбы за власть Хрущев обеспечивал себе поддержку большинства в партии. В результате позиции Хрущева в стране стали заметно крепче, в то время, как Маленков позиции сдал. Во многом это было связано с событиями декабря 1954 года. В это время Хрущев устроил процесс против руководителей МГБ, которые обвинялись в подделывании документов по «ленинградскому делу». Маленков был сильно скомпрометирован в результате этого процесса. В результате этого процесса Булганин сместил Маленкова с поста, который тот занимал (глава правительства).
Третий этап, на котором велась борьба за власть после Сталина ,начался в феврале 1955 года и продолжился до марта 1958 года. На этом этапе произошло объединение Маленкова с Молотовым и Кагановичем. Объединенная «оппозиция» решила воспользоваться тем, что у них было большинство в партии. На очередном съезде, который состоялся летом 1957 года, был ликвидирован пост первого секретаря партии. Хрущев был назначен министром Сельского хозяйства. В результате Хрущев потребовал созыва Пленума ЦК КПСС, поскольку согласна устава партии только этот орган мог принимать такие решения. Хрущев, пользуясь тем, что он являлся секретарем партии, лично подобрал состав Пленума. Там оказалось подавляющее большинство людей, которые поддерживали Хрущева. В результате Молотов, Каганович и Маленков были отправлены в отставку. Такое решение принял Пленум ЦК, аргументируя это тем, что все трое вели антипартийную деятельность.
Борьба за власть после Сталина фактически была выиграна Хрущевым. Секретарь партии понимал, насколько важным постом является в государстве пост председателя совета министров. Хрущев сделал все, чтобы занять этот пост, поскольку Булганин, который занимал эту должность, в 1957 году открыто поддержал Маленкова. В марте 1958 года в СССР началось формирование нового правительства. В результате чего Хрущев добился своего назначения на должность председателя совета министров. При этом им была сохранена и должность первого секретаря ЦК КПСС. Фактически это означало победу Хрущева. Борьба за власть после Сталина была окончена.
Борьба за власть после смерти Сталина
Оставшееся после смерти Сталина партийное руководство – Президиум ЦК КПСС – включало в свой состав тех товарищей, кто играл ту или иную, но выдающуюся роль в последние 10–15 лет. Я лично больше всего боялся возникновения группировок и раскола в руководстве партии, понимая, какие отрицательные последствия они могут иметь для партии и Советской власти. Однако, все вопросы стали решаться на заседаниях Президиума, и руководство тогда было действительно коллективным.
В Президиуме у меня не было, кроме Сталина и, может быть, Ворошилова, близких отношений ни с кем (да и со Сталиным они резко ухудшились). Несмотря на определенные и существенные разногласия в некоторые периоды 30-х гг., я уважал Молотова, если не как работника и соратника (слишком уж часто наши взгляды расходились), то как старшего члена партии. Особенно мне стало жалко его, и я старался ему помочь, как мог, когда Сталин стал его преследовать, начав с ареста его жены Жемчужиной. Я был с Молотовым откровенен в разговорах, в том числе, когда речь шла о некоторых отрицательных сторонах характера и поступков Сталина. Он никогда меня не подводил и не использовал моего доверия против меня. Молотов нередко бывал у меня на квартире, иногда со Сталиным вместе.
После смерти Сталина я почувствовал, что отношение ко мне со стороны Молотова изменилось в отрицательную сторону. Я не мог понять, в чем дело, и был очень удивлен, когда узнал от Хрущева и, кажется, Маленкова, что при предварительном обмене мнениями их с Молотовым тот высказался за то, чтобы снять меня с поста заместителя Председателя Правительства, оставив только министром объединенного в этот момент Министерства внутренней и внешней торговли (думаю, в этом проявился шовинизм Молотова, который ему вообще был свойствен). Другие с этим не согласились, и я остался, как и раньше, заместителем Председателя Совета Министров и одновременно министром торговли.
Да и другие, например Ворошилов, Каганович, Булганин, стали замечать, что Маленков, Молотов, Берия и Хрущев стали предварительно обмениваться мнениями и сговариваться, прежде чем вносить вопросы на заседание Президиума ЦК.
Больше всех вместе бывали Берия, Хрущев и Маленков. Я видел много раз, как они ходили по Кремлю, оживленно разговаривали, очевидно, обсуждая партийные и государственные вопросы. Они были вместе и после работы, выезжая в шесть вечера (по новому порядку, совершенно правильно предложенному Хрущевым) в одной машине. Все трое жили вне Кремля: Маленков и Хрущев – в жилом доме на улице Грановского, а Берия – в особняке (он один из всех руководителей в это время жил в особняке, а не в квартире). Берия подвозил их на улицу Грановского, а сам ехал дальше. Я не был близок ни с кем из них. С Берия тем более.
Мне Берия не нравился уже с начала 30-х гг., когда он с помощью Сталина, но при сопротивлении всего Кавбюро Закавказской Федерации, особенно грузин, пробрался из органов НКВД на партийную работу, отстраняя и отправляя из Грузии видных работников, известных на Кавказе еще с дореволюционных лет.
Нечего и говорить, что Серго его терпеть не мог. Сталину же доставляло какое-то удовольствие сталкивать Берия с Орджоникидзе. Былая его дружба с Серго сменилась на абсолютно непонятное недоверие. Я, конечно, разделял мнение, которое Серго высказывал о Берия в разговорах со мной, да и со Сталиным тоже. Более того, я считал Берия косвенным виновником гибели Серго.
Уже после самоубийства Серго Сталин решил меня замазать участием в репрессиях – уж очень его раздражало мое отрицательное отношение к ним, которое я не скрывал, заступаясь за многих арестованных.
Правда, кое-кого мне тогда удалось спасти от гибели. Упомяну здесь только один анекдотический случай. Был арестован мой школьный друг Наполеон Андреасян. Он сумел переправить на волю (с кем-то из освобожденных) сообщение для передачи мне. Оказалось, его обвиняют в том, что он француз, который скрывает свое происхождение, поскольку выполняет шпионские функции. Следователь, который его допрашивал и обвинял, был либо идиот, либо очень хороший человек, рассчитывавший, что такое нелепое обвинение распадется. Тем не менее, из тюрьмы его не выпускали. Я рассказал об этом Сталину, который знал Андреасяна, поскольку тот работал секретарем райкома в Москве: «Я знаю его с семинарии. И трех братьев его знаю. Он такой же француз, как ты и я». Сталин рассмеялся и поручил мне позвонить в НКВД и передать от его имени, чтобы Наполеона освободили. Без ссылки на него такие звонки не допускались. Было даже специальное решение Политбюро, запрещавшее членам Политбюро вмешиваться в работу НКВД.
И вот Сталин дает мне поручение, подкрепленное решением Политбюро, поехать с его письмом в Армению, где «окопались вредители и троцкисты». Это было после того, как бывший глава правительства республики Тер-Габриэлян выбросился из окна во время допроса и разбился насмерть. Сталин сказал, что «его, наверное, выбросили, так как он слишком много знал». Я должен был зачитать письмо на Пленуме ЦК и на месте подписать список лиц, подлежащих аресту, подготовленный в НКВД республики по согласованию с Москвой. Это, мол, сделает более убедительным для армянских коммунистов важность, которую ЦК придает борьбе с вредителями. Отказаться от поручения Политбюро я никак не мог.
В Ереване все шло по сценарию Сталина. Со мной был направлен Маленков, тогда заворг ЦК, занимавшийся кадрами, и всем известный как доверенное лицо Сталина. Ему первому показали список на аресты. Неожиданностью для меня стало появление в зале Берия. Он вошел, когда я выступал с трибуны. Не исключаю, что я мог измениться в лице, я решил, что Сталин поручил ему приехать, чтобы арестовать меня прямо на Пленуме. Однако, надеюсь, я сумел скрыть свое волнение, и его не заметили. Позже я понял, что это тоже входило в сценарий: опасаясь моей непредсказуемости, загнать меня в угол, показать, что у меня нет выбора, кроме полного подчинения. И я был вынужден подписать список на 300 человек. Все-таки я просмотрел его и обнаружил там фамилию Дануша Шавердяна, моего старшего товарища и наставника по работе в партии в годы моей юности. Я вычеркнул его фамилию. Однако это не имело никаких последствий: его арестовали. Очевидно, Берия поставил в известность местное НКВД, что моя подпись нужна только для формальности, с моими соображениями можно не считаться, хоть я и член Политбюро, и приехал с письмом Сталина.
В 1938 г., когда Берия попал в Москву, став вначале заместителем наркома НКВД Ежова, отношение Сталина ко мне изменилось. Если раньше он часто приглашал меня, то такие случаи становились все более редкими.
Месяца через два после ареста Сванидзе или чуть позже Сталин опять стал чаще меня вызывать, тем более что у меня была неплохая практика по руководству хозяйственными делами. При этом я всегда был настороже в отношении Берия, не доверял ему.
Хотя должен сказать, что во время войны он сыграл положительную роль в организации производства вооружения. Не потому, что в этом деле понимал. Он даже не старался, да и не мог понять. Но он опирался на группу очень способных, талантливых работников промышленности: наркома вооружения Устинова, наркома боеприпасов Ванникова, наркома Малышева и других, обеспечивал им помощь со стороны центральных и местных органов НКВД-МВД, те оказывали особенно большую помощь наркоматам, за которые отвечал Берия.
После войны Берия несколько раз еще при жизни Сталина в присутствии Маленкова и меня, а иногда и Хрущева высказывал острые, резкие критические замечания в адрес Сталина. Я рассматривал это, как попытку спровоцировать нас, выпытать наши настроения, чтобы потом использовать для доклада Сталину. Поэтому я такие разговоры с ним не поддерживал, не доверяя, зная, на что он был способен. Но все-таки тогда я особых подвохов в отношении себя лично не видел. Тем более, что в узком кругу с Маленковым и Хрущевым он говорил, что «надо защищать Молотова, что Сталин с ним расправится, а он еще нужен партии». Это меня удивляло, но, видимо, он тогда говорил искренне.
О том, что Сталин ведет разговоры о Молотове и обо мне, и недоволен чем-то, мы знали. Эти сведения мне передавали Маленков и Берия в присутствии Хрущева. У меня трений ни с кем из них тогда не было.
После смерти Сталина разногласия в коллективном руководстве обнаружились по вопросу о ГДР. Берия, видимо, сговорившись с Маленковым предварительно, до заседания (я так понял потому, что на заседании тот не возражал Берия и вообще молчал), высказал в отношении ГДР неправильную мысль, вроде того, что-де «нам не следует цепляться за ГДР: какой там социализм можно построить?» и прочее. По сути, речь шла о том, чтобы согласиться на поглощение ГДР Западной Германией.
Первым против этого предложения выступил Хрущев, доказывая, что мы должны отстоять ГДР и никому не отдавать ее, что бы ни случилось. Молотов высказался в том же духе. Третьим так же выступил я, затем другие. Поддержал нас и Булганин. Берия и Маленков остались в меньшинстве. Это, конечно, стало большим ударом по их авторитету и доказательством того, что они не пользуются абсолютным влиянием. Они претендовали на ведущую роль в Президиуме, и вдруг такое поражение! Позднее я узнал от Хрущева, что Берия по телефону грозил Булганину, что если тот будет так себя вести, то может потерять пост министра обороны. Это, конечно, произвело на меня крайне отрицательное впечатление.
Вторым спорным вопросом стало повышение заготовительных цен на картофель в целях поощрения колхозников в производстве и продаже колхозами картофеля. Цены были тогда невероятно низкими.
Они едва покрывали расходы по доставке картофеля с поля до пункта сдачи. Горячо выступил Хрущев, я так же горячо поддержал его, так как понимал и давно знал, что без повышения цен нельзя поднять дело. Берия занял решительную позицию «против», но аргументы у него были совершенно неубедительные. На наш вопрос – как же тогда увеличить производство картофеля, он сказал, что нужно создавать совхозы специально по картофелеводству для нужд государства. Нам с Хрущевым было ясно, что это не может решить проблемы. И все же Берия удалось собрать большинство, и вопрос был отложен. Тогда мое отношение к Хрущеву стало улучшаться. До этого мы с ним близки никогда не были, хотя отношения были корректные и когда он был секретарем МК партии, и когда работал на Украине.
Только однажды, еще при Сталине, уже после его переезда в Москву в 1950 г., у нас с ним получился конфликт по такому вопросу. Он предложил изменить систему поставок государству продуктов сельского хозяйства, определяя их величину в зависимости от того, каким количеством земли располагает колхоз. Это должно было коснуться и зерновых культур, и мяса, и молока, и шерсти. Он говорил, что для крестьянина главное – земля, и что такая система будет поощрять крестьян обрабатывать всю землю, потому что поставки будут определяться количеством всей земли, независимо от того, какая ее часть обрабатывается.
Я резко выступил против этого предложения, как совершенно неправильного. Во-первых, качество земли разное в разных областях и районах. При этом далеко не все колхозы могут обработать всю землю из-за отсутствия достаточных для этого средств производства. А в отношении продуктов животноводства это было просто абсурдом. Как можно брать одинаковое количество мяса, молока и шерсти, не учитывая количества скота!
По этому вопросу два раза докладывали Сталину. Сталин слушал внимательно и мои аргументы, и Хрущева. Я не уступал. Несколько раз высказывался Хрущев. Сталин склонялся к точке зрения Хрущева. Но, зная меня и учитывая, что в проекте могут оказаться подводные камни, желая себя застраховать от серьезных ошибок, предложил в принципе принять предложение Хрущева, а мне поручить представить конкретный проект решения.
Я подготовил проект, внеся большие коррективы, которые сводились к тому, что поставки должны определяться для каждой области, края, района в отдельности, с учетом их специфики в сельскохозяйственной экономике. Норма поставки дифференцируется в каждом районе отдельно и может на 30 % и более отклоняться при определении нормы поставок отдельным колхозам. Этот проект, по крайней мере, устранял грубейшую несправедливость, внося соответствующие коррективы. После споров по отдельным вопросам проект был принят. Я никогда не считал погектарный принцип поставок правильным. А у Хрущева он был идеей-фикс.
Тот факт, что эта тройка – Маленков, Берия, Хрущев, как будто веревкой между собой связана, производил на меня тяжелое впечатление: втроем они могли навязать свою волю всему Президиуму ЦК, что могло бы привести к непредвиденным последствиям.
С Маленковым я никогда не дружил, хотя ценил его высокую трудоспособность. Видел его чрезвычайную осторожность при Сталине. Он был молчалив и без нужды не высказывался. Когда Сталин говорил что-то, он единственный немедленно доставал из кармана френча записную книжку и быстро-быстро записывал «указания товарища Сталина». Мне лично такое подхалимство претило. Сидя за ужином, записывать – было слишком уж нарочито. Но Маленков умел общаться с местными работниками, и в войну сыграл немаловажную роль, в особенности в развертывании авиационной промышленности, на службу которой поставил значительную часть аппарата ЦК, обкомов и горкомов, где были авиационные заводы, что было правильно и на пользу делу. После войны он стал больше заниматься интригами и сыграл подозрительную, а вернее сказать, подлую роль в интригах, приведших к «ленинградскому делу», к гибели Кузнецова, Вознесенского и других.
После смерти Сталина Маленков, ставший Председателем Совета министров, стал проявлять ко мне большое внимание и полное доверие как к министру. Он даже говорил: «Ты действуй в развитии торговли свободно, я всегда поддержу».
Говоря о Хрущеве, следует подчеркнуть его большую заслугу в том, что он взял на себя инициативу в вопросе исключения Берия из руководства и сделал это, предварительно обговорив со всеми членами Президиума ЦК, но так, чтобы это не дошло до Берия.
Наши дачи были недалеко друг от друга. И вот, в день заседания Президиума, 26 июня 1953 г., мне сообщили, что Хрущев просит заехать к нему на дачу до отъезда на работу. Я заехал. Беседовали мы у него в саду. Хрущев стал говорить о Берия, что тот взял в руки Маленкова, командует им и фактически сосредоточил в своих руках чрезмерную власть. Внешне он и с Хрущевым, и с Маленковым в хороших отношениях, но на деле стремится их изолировать. В качестве доказательства привел факт недопустимого разговора с Булганиным после разногласий по ГДР. Здесь Берия применил угрозу в отношении члена Президиума ЦК, видимо, учитывая свое влияние. Это был действительно очень серьезный факт. Хрущев тогда впервые мне об этом сказал.
В той же беседе со мной Хрущев привел факты, как Берия единолично, минуя аппарат ЦК, связывался с украинским и белорусским ЦК и выдвигал новых руководителей, на которых он мог бы положиться. Это тоже было для меня новым и тоже произвело неприятное впечатление. Видимо, не без тайного умысла Берия взял на себя, как на первого заместителя Председателя Совмина СССР, бразды правления Министерством внутренних дел, что давало ему большую реальную власть. Этому я не удивился, ибо уже в момент смерти Сталина, когда Берия быстро уехал из Волынского в город, я высказал вслух свое мнение, что он «поехал брать власть». Я имел в виду, что он будет готовить почву для своей власти. Хрущев это мнение только подтвердил. Он сказал, что сотрудники нашей охраны, наверное, фактически превращены в осведомителей Берия и докладывают ему обо всех нас: что делаем, где бываем и пр. «Берия – опасный человек», – сказал Хрущев в заключение.
Я слушал внимательно, удивленный таким поворотом дела в отношении Берия после такой дружбы, заметной всем. Я спросил: «А как Маленков?» Он ответил, что с Маленковым он говорил, они же давнишние большие друзья. Я это знал. Мне было трудно во все это поверить, ибо, если Маленков – игрушка в руках Берия, и фактически власть в правительстве не у Маленкова, а у Берия, то как же Хрущев его переагитировал?
Хрущев сказал, что таким же образом он уже говорил и с Молотовым, и с остальными. Я задал вопрос: «Это правильно, что хотите снять Берия с поста МВД и первого зама Предсовмина. А что хотите с ним делать дальше?» Хрущев ответил, что полагает назначить его министром нефтяной промышленности. Я одобрил это предложение. «Правда, – сказал я, – он в нефти мало понимает, но имеет организаторский опыт в руководстве хозяйством, как показала война и послевоенное время». Добавил также, что при коллективном руководстве он сможет быть полезным в смысле организаторской деятельности.
В своих мемуарах Хрущев иначе излагает этот эпизод. Он умалчивает о своем ответе мне относительно намечавшейся должности министра нефтяной промышленности для Берия. Получается, что моя фраза о том, что Берия «может быть полезным» сказана была не в качестве согласия с собственными словами Хрущева, а в качестве защиты Берия.
Что касается перевода Берия в нефтяную промышленность, то, скорее всего, Хрущев сказал это мне нарочно, считая, видимо, что мы с Берия чем-то близки и мне не следует говорить всю правду. Откуда такое мнение и недоверие непонятно. Как я уже сказал, эта тройка – Маленков, Берия, Хрущев – все решала между собой. Они были действительно близки, гораздо ближе, чем я с Берия. Кто-то мне высказал мнение, что Хрущев исходил из того, что мы оба кавказцы. Но не представляю, чтобы Никита Сергеевич мог так глупо и примитивно рассуждать. Он же был умный человек. Неужели он мог подумать, что в таком важном политическом вопросе национальность может играть какую-нибудь роль для кого-либо, не только для меня? Для меня же ничья национальность, тем более в политике, никогда не имела никакого значения. Меня, правда, убеждали, что по своей «неотесанности» Хрущев мог проявить такую предосторожность. Напоминали, что со всеми остальными товарищами он поговорил раньше, со мной же только в день заседания. Не знаю. Хотя, конечно, иной раз и умный человек ведет себя глупо.
Во время того разговора в саду Хрущев предупредил, что сегодня повестка заседания объявлена обычная, но что мы эту повестку рассматривать не будем, а займемся вопросом о судьбе Берия.
И действительно, после обмена мнениями, когда особенно резко выступил Хрущев, и мы все выступили в том же духе, было принято решение в отношении Берия. Сначала он не понял серьезности дела и нагло сказал: «Что вы у меня блох в штанах ищете?» Но потом до него дошло. Он тут же, в комнате Президиума ЦК, был арестован.
Из книги Спецоперации автора Судоплатов Павел АнатольевичИнициативы Берии во внутренней и внешней политике после смерти Сталина В течение суток с момента смерти Сталина Министерство госбезопасности и Министерство внутренних дел были объединены под единым руководством Берии. 10 марта 1953 года в министерстве были созданы четыре
Из книги Русская судьба, исповедь отщепенца автора Зиновьев Александр АлександровичПОСЛЕ СМЕРТИ СТАЛИНА Сталин умер. Но в стране ничто не изменилось как непосредственное следствие его смерти. Те изменения, которые происходили в стране, были независимы от Сталина и его смерти. Они начались при Сталине. Формальные преобразования высших органов власти еще
Из книги Лжесвидетельства. Фальсификации. Компромат автора Зенькович Николай АлександровичСпустя три года после смерти Сталина В 1956 году была предпринята первая попытка разобраться в подозрительных обстоятельствах смерти И. В. Сталина. А. Авторханов, живший в Мюнхене, собрал все существовавшие на то время версии. Их было несколько.«Первая версия принадлежит
Из книги Так было автора Микоян Анастас ИвановичСпустя десять лет после смерти Сталина После ХХII съезда КПСС вновь встал вопрос о смерти Сталина. Неужели тиран, совершивший столько преступлений, о которых говорили на съезде не только Хрущев, но и все новые члены Президиума ЦК, умер своей смертью?Как раз через десять лет
Из книги В белые ночи автора Бегин МенахемСпустя 45 лет после смерти Сталина Говорит Э. Радзинский, автор международного бестселлера «Сталин», одной из самых последних версий политической биографии вождя, написанной после распада Советского Союза, когда коммунистов уже не было во власти и никто не препятствовал
Из книги 100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг. автора Мартиросян Арсен БениковичГлава 47. Борьба за власть после смерти Сталина Оставшееся после смерти Сталина партийное руководство - Президиум ЦК КПСС - включало в свой состав тех товарищей, кто играл ту или иную, но выдающуюся роль в последние 10-15 лет. Я лично больше всего боялся возникновения
Из книги Сталин и органы ОГПУ автора Рыбин Алексей Трофимович24. ПОСЛЕ СМЕРТИ СТАЛИНА (Глава написана за месяц до опубликования известия о болезни Сталина.)Завершая рассказ о моих испытаниях в России, разрешите мне поднять вопрос, касающийся не прошлого, а будущего.Мои современники и их дети увидят Англию без Черчилля и Россию без
Из книги Никита Хрущев автора Медведев Рой АлександровичМиф № 32. После смерти Сталина Берия без согласования с ЦК КПСС инициировал реабилитацию фигурантов «дела врачей-убийц» и публикацию в центральной советской прессе коммюнике министерства внутренних дел по этому вопросу, преследуя цель показать свою особую роль в
Из книги Молотов. Второй после Сталина автора Хрущев Никита СергеевичМиф № 34. После смерти Сталина Берия умышленно инициировал едва ли не поголовную амнистию, чтобы, наводнив страну уголовниками, запугать ее и добиться расширения карательных функций МВД СССР и установить свой контроль над обществом и государством. Тупая, подлая, махровая
Из книги Сталинский социализм. Практическое исследование автора Хессе КлаусБорьба за власть В годы Гражданской войны боролись за власть Советов вожди и весь народ России. Лилась кровь за свержение царизма и всех Николаев палкиных. За 200 последних лет революции и восстания против царизма происходили в разных уголках России. Погибли миллионы
Из книги Сергей Круглов [Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР] автора Богданов Юрий НиколаевичБорьба за власть в охране В давние времена в Кремле работала внушительная группа личной охраны членов Политбюро. Командовал ею полковник М. Мельников. Среди других в группу входили Георгий Кузнецов, Петр Лозгачев и др. Эта группа была просталинская и Н. Власика. В ее
Из книги Окружение Сталина автора Медведев Рой АлександровичГлава 1 Реорганизация руководства после смерти Сталина. Быстрый конец триумвирата Маленкова, Берии и Молотова и выдвижение Хрущева Смерть Сталина в начале марта 1953 года создала определенный политический вакуум. В последние годы жизни Сталин не доверял никому из своих
Из книги автораБорьба за власть после смерти Сталина Оставшееся после смерти Сталина партийное руководство - Президиум ЦК КПСС - включало в свой состав тех товарищей, кто играл ту или иную, но выдающуюся роль в последние 10–15 лет. Я лично больше всего боялся возникновения группировок и
Из книги автораГлава 3. Внутрипартийные разногласия, классовая борьба и борьба за власть После краха военной интервенции и блокады инициаторы прямого военного вмешательства в дела Советского Союза, казалось, были вынуждены изменить свои дальнейшие шаги. Их представители видели в
Из книги автора Из книги автораПЕРВЫЙ ГОД ПОСЛЕ СМЕРТИ СТАЛИНА Физическая дряхлость Сталина прогрессировала, и это было очевидным для его ближайшего окружения, однако его смерть застала врасплох не только всю страну, но и верхи партии. Трудно было поверить, что человек, на которого смотрели как на
В последнее время появляется всё больше научных и публицистических работ, в которых историки-советологи, анализируя недавно открытые архивы, подробно разбирают ошибочность мифов, доминирующих в истории нашей страны последние 60 лет. Согласно одним мифам, Сталин с 30-х годов XX века и до самой смерти был абсолютно всесильным: стоило ему только захотеть, как все его политические инициативы сразу реализовывались, а политические враги моментально терпели крах. Другие мифы описывают кровавого палача и коварного негодяя Берию, который хотел захватить власть в СССР в июне 1953 года. Подобные мифы - это не только явное упрощение, которое уводит в сторону от понимания сложных политических процессов, но и абсолютно ложное представление об исторической реальности, которая гораздо сложнее и многограннее, чем это хотят представить.
Очень часто такие политические мифы создаются в результате борьбы за власть нескольких элитных групп, одна из которых в итоге побеждает. В таком случае на проигравшую сторону вешаются все ошибки, а ей самой приписываются всевозможные отрицательные качества. Типичным примером создания таких мифов являются государственные перевороты.
Целью данной работы является политический анализ «дворцового» переворота, совершенного в июне 1953 года в СССР представителями высших эшелонов власти, в результате которого был снят со всех постов, арестован и впоследствии расстрелян один из основных претендентов на высшую власть в СССР, министр внутренних дел Лаврентий Павлович Берия. В рамках работы разбираются причины, приведшие к этому заговору, ход переворота, а также роли заговорщиков, которые в итоге совершили «политическое убийство» Берии и превратили его в одного из демонов советской эпохи.
В первой главе дается общая характеристика политической борьбы в высших эшелонах власти в СССР в конце 40-х - начале 50-х годов. Описываются главные политические события тех лет, которые впоследствии оказали наибольшее влияние на борьбу за власть в марте-июне 1953 года. Разбираются основные составляющие внутриполитической борьбы как между различными элитными группами, так и самих этих групп со Сталиным.
Во второй главе описываются политические программы, проводимые в марте-июне 1953 года главными претендентами на власть: Маленковым и Берией. Анализу политики Берии уделено больше внимания, так как именно его политика стала одной из главных причин возникновения заговора против него. Действия других руководителей СССР, которые важны для понимания деталей переворота, также анализируются.
Таким образом, главы I и II описывают исторический контекст накануне свержения Берии.
В третьей главе детально разбирается технология и ход переворота. Анализируются предпосылки к сговору руководителей СССР против Берии, а также их роли в заговоре. Поэтапно расписывается ход переворота, а также последующее «политическое убийство» Берии на Пленуме ЦК КПСС. Отдельно рассматривается неофициальная версия об убийстве Берии в его особняке.
В четвертой главе подводятся итоги переворота и дается краткая характеристика новой конфигурации политического олимпа СССР.
Одним из историков, которые в последние двадцать лет внесли большой вклад в дело разоблачения перестроечных мифов и опубликовали много новых исторических документов, является Юрий Жуков. Жуков - исследователь сталинской эпохи, который получил (один из немногих) доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. В своей книге «Гордиться, а не каяться! Правда о Сталинской эпохе» он, анализируя документы заседаний Политбюро 50-х годов, доказывает, что уже в 1950–1951 годах Сталин либо в силу веских причин (например, серьезного ухудшения состояния здоровья), либо вследствие проигрыша в политической борьбе передал значительную часть своих политической полномочий «триумвирату», состоящему из Булганина, Берии и Маленкова. В качестве одного из обоснований подобного утверждения Жуков приводит решение Политбюро от 16 февраля 1951 года, в котором Берии, Булганину и Маленкову (на тот момент заместителям Председателя Совета министров СССР) разрешалось принимать все важнейшие решения в стране, а все постановления и распоряжения издавать за подписью Председателя Совета Министров СССР товарища Сталина. Жуков замечает, что такого решения никогда - ни раньше, ни позже - не встречалось в подобного рода документах.
Другой историк-советолог Абдурахман Авторханов в своей книге «Загадка смерти Сталина» утверждает, что в 1952 году сложилась ситуация, при которой решения Сталина блокировались действиями «четверки» Берия, Маленкова, Хрущева и Булганина, и что еще при живом Сталине они произвели политический переворот против него. Авторханов отмечает, что власть Сталина основывалась на «абсолютном повиновении непосредственных управляющих машиной властвования» и что «четверка» могла кооперироваться, чтобы блокировать решения Сталина и не допускать их исполнения. Необходимо отметить, что Авторханов является ярым антисоветчиком, в годы Великой Отечественной войны он был коллаборационистом и впоследствии бежал в США, где, в частности, преподавал советологию в американской военной академии (названной впоследствии «Русским Институтом армии США»).
Жуков частично соглашается с Авторхановым, что лидеры СССР имели намерение устранить Сталина из политической игры, приводя в подтверждение арест Власика (руководителя личной охраны Сталина), отстранение Поскребышева (заведующего секретариатом Сталина) и снятие с должности начальника Лечсанупра Кремля Егорова. При этом Жуков замечает, что подобные действия могли быть и сложной игрой самого Сталина против своих политических конкурентов, которую он не успел довести до конца.
Павел Судоплатов, советский разведчик, генерал-лейтенант МВД СССР, который был в 1953 году репрессирован по делу Берии, в своих мемуарах отмечает, что уже к концу 1952 года Маленков и Берия заключили негласный политический союз, образуя тандем, который обладал очень большой политической властью. При этом, по мнению Судоплатова, их союз был вынужденным, каждый из них, действуя совместно, мечтал править единолично.
Данные факты вовсе не означают, что Сталин был слабой политической фигурой и не участвовал в политической борьбе. Они показывают, что не только сам Сталин являлся субъектом политических процессов, но и другие представители высшей политической власти, а также их группы и кланы вели борьбу как друг с другом, так и вместе против Сталина.
Важными составляющими происходившей тогда политической борьбы являются политические уголовные дела: «Ленинградское дело», «Дело врачей», «Мингрельское дело», «Дело Еврейского антифашистского комитета».
Рудольф Пихоя полагает, что «Ленинградское дело» - это борьба группы Маленкова–Берии с группой Вознесенского–Кузнецова. Одной причиной этой борьбы было то, что Сталин мог в конце 40-х годов усилить позиции группы Вознесенского и Кузнецова в Политбюро, что означало бы приход их группы к власти и отстранение от высшей власти Маленкова и Берии. Соответственно, это заставляло и Маленкова, и Берию использовать все средства для борьбы с политическими противниками, в том числе с помощью политических дел.
Другой причиной являлась определенная склонность Вознесенского к «великодержавному шовинизму». Как пишет в своих воспоминаниях Анастас Микоян «Сталин даже говорил нам, что Вознесенский - великодержавный шовинист редкой степени. «Для него, - говорил, - не только грузины и армяне, но и украинцы не люди» . Видимо, усиление подобных шовинистских настроений в группе Вознесенского-Кузнецова, а также действия со стороны Маленкова и Берии, направленные против этой группы, в итоге привели к тому, что Сталин явно или неявно согласился лишить их своей поддержки. Это в итоге привело к «Ленинградскому делу», в котором основную роль сыграл Маленков, и к расстрелу Вознесенского и Кузнецова.
В то же время были дела, направленные против Маленкова и Берии. «Мингрельское дело» ударяло по Берии. По этому делу было арестовано около 500 высших партийных и прокурорских деятелей Грузии - выдвиженцев Берии, которые обвинялись во взяточничестве и националистических настроениях. «Дело авиаторов» в 1946 году сильно ударило по Маленкову, которому тогда удалось избежать ареста, но он был в итоге лишен высших политических постов и оказался на несколько лет в опале.
Говоря о склонности Вознесенского к «великодержавному шовинизму», необходимо также обозначить и другие позиции относительно национального вопроса, которые существовали у высших руководителей СССР. Берия был явным сторонником бóльших политических прав для республик Советского Союза, а Сталин и Маленков стояли на позиции «единой советской нации» и жесткого федеративного устройства СССР, которое в грубом приближении можно даже назвать «унитарным». Более подробное описание позиций Сталина, Маленкова и Берии по национальному вопросу будет дано во второй и третьей главе. Сейчас же необходимо отметить, что представления Берии, Вознесенского и Сталина–Маленкова касательно национального вопроса и, как следствие, прав союзных республик кардинально отличались друг от друга. Таким образом, национальный вопрос являлся еще одним важным фактором политической борьбы.
Следующим компонентом политической борьбы тех лет являются столкновения между различными генерациями (или поколениями) руководителей СССР. Можно выделить три таких генерации. Во-первых, «старая большевистская гвардия»: Молотов, Каганович, Ворошилов и Микоян. Их общественный авторитет был очень высок, они считались в народе и элите главными сподвижниками Сталина еще с 20-х годов. На эту группу Сталин в начале 50-х годов начал серьезную политическую атаку. Можно сделать вывод, что он хотел либо явного отстранения этой группы от власти, либо серьезного уменьшения их политического влияния. Второе поколение руководителей - это люди, которые были выдвинуты Сталиным в конце 30-х и начале 40-х годов: Маленков, Берия, Хрущев, Первухин и Сабуров. Их можно условно считать «помощниками Сталина», то есть они были по рангу явно ниже, чем «старые большевики». Это поколение руководителей СССР на момент смерти Сталина обладало наибольшей политической властью. В последние годы пребывания у власти Сталин пытался уравновесить силу, которую имела эта генерация руководителей, следующим поколением руководителей, а именно молодыми выдвиженцами, которых Сталин в начале 50-х годов стал постепенно вводить в высшие эшелоны власти. В глазах этой «молодой» генерации руководителей Сталин был непререкаемым авторитетом, «коммунистическим богом». К этой генерации можно отнести Пономаренко, Шепилова, Суслова, Брежнева.
Еще одной характеристикой, важной для анализа политической ситуации в СССР в 1950-е годы, является постепенное смещение центра политической власти от партии к государственному аппарату. Например, Елена Прудникова отмечает, что политбюро, собрания которого проходили всё реже, начинает терять свое значение как властная структура. При этом многие исследователи Сталинской эпохи (Жуков, Мухин, Прудникова) сходятся во мнении, что решающий удар по отделению партии от управления государственным аппаратом Сталин попытался нанести на XIX съезде партии.
Таким образом, можно выделить три главных компонента политической борьбы в СССР в конце 40-х - начале 50-х годов, субъектами которой были Сталин, а также различные группы (кланы) в высшем руководстве СССР.
Во-первых, борьба государственного аппарата с партийным.
Во-вторых, борьба между различными представлениями относительно национальной политики СССР.
В-третьих, столкновения между различными поколениями руководителей: «старой большевистской гвардией», «зрелым» поколением руководителей и молодыми выдвиженцами.
XIX съезд партии проходил 5–14 октября 1952 года после тринадцатилетнего перерыва (предыдущий съезд состоялся в марте 1939 года). Среди всех событий, произошедших на данном съезде, наиболее интересными в рамках данной работы представляются следующие:
I. Упразднено Политбюро ЦК и создан Президиум ЦК из 25 человек
В Президиум входило двадцать пять членов и одиннадцать кандидатов в члены Президиума, которые имели совещательный голос.
Президиум ЦК КПСС, избранный на XIX съезде (в скобках - год вступления в партию):
Члены Президиума: В. М. Андрианов (1926), А. Б. Аристов (1921), Л. П. Берия (1917), Н. А. Булганин (1917), К. Е. Ворошилов (1903), С. Д. Игнатьев (1924), Л. М. Каганович (1911), Д. С. Коротченко (1918), В. В. Кузнецов (1927), О. В. Куусинен (1905), Г. М. Маленков (1920), B. А. Малышев (1926), Л. Г. Мельников (1928), А. И. Микоян (1915), Н. А. Михайлов (1930), В. М. Молотов (1906), М. Г. Первухин (1919), П. К. Пономаренко (1925), М. З. Сабуров (1920), И. В. Сталин (1898), М. А. Суслов (1921), Н. С. Хрущев (1918), Д. И. Чесноков (1939), H. M. Шверник (1905), M. P. Шкирятов (1906).
Кандидаты: Л. И. Брежнев (1931), А. Я. Вышинский (1920), А. Г. Зверев (1919), Н. Г. Игнатов (1924), И. Г. Кабанов (1917), А. Н. Косыгин (1927), Н. С. Патоличев (1928), Н. М. Пегов (1930), А. М. Пузанов (1925), И. Ф. Тевосян (1918), П. Ф. Юдин (1928).
Как отмечают некоторые исследователи, например, Юрий Мухин и Елена Прудникова, большинство из двадцати пяти членов нового Президиума были не партийные, а государственные деятели, отвечавшие за промышленный и партийный контроль, и, соответственно, подобная замена Политбюро на Президиум являлась одной из форм передачи рычагов власти от партаппарата к госаппарату.
Юрий Емельянов в своей книге «Хрущев. Смутьян в Кремле», анализируя состав Президиума ЦК, приходит к выводу, что новые кадры в Президиуме были более образованными и более сведущими в современном производстве, и что Хрущев отнесся к появлению таких людей, как к «временному торжеству темных сил» , которые могли быть использованы Сталиным для борьбы с членами упраздненного Политбюро.
В книге «Сталин перед судом пигмеев» Емельянов также приводит свидетельства министра сельского хозяйства СССР в 1947–1953 годах Бенедиктова и члена ЦК КПСС с 1985 года Лукьянова, который долго работал с архивом Сталина и другими материалами Общего отдела ЦК, о том, что Сталин планировал назначить Пономаренко, выбранного членом Президиума ЦК и секретарем ЦК КПСС на XIX съезде, Председателем Совета Министров СССР и даже согласовал это назначение с большинством членов тогдашнего партийного руководства, однако внезапная смерть Сталина через несколько месяцев после съезда не позволила состояться этому назначению.
Авторханов также делает предположение, что Сталин пытался уравновесить старых членов Политбюро новым поколением более молодых руководителей, которые обладали меньшим опытом и в глазах которых Сталин был непререкаемым авторитетом. Авторханов считает, что с опорой на них Сталин мог бы впоследствии начать политическую атаку на старых членов Политбюро.
Юрий Жуков обращает внимание, что на Пленуме ЦК 16 октября 1952 годя в нарушение Устава КПСС было образовано Бюро Президиума ЦК в следующем составе: Берия, Булганин, Ворошилов, Каганович, Маленков, Первухин, Сабуров, Сталин, Хрущев. Жуков считает, что создание этого органа давало преимущество только Берии, Булганину, Маленкову, Хрущеву, Сабурову и Первухину, которых уже никто не мог бы политически уравновесить. Возможно, это была вынужденная (и, вероятно, временная) уступка Сталина, целью которой было сбалансировать властные возможности членов старого Политбюро и успокоить их на какое-то время, чтобы вскоре начать атаку на некоторых из них и распустить неуставной орган.
II. Борьба Сталина со «старой большевистской гвардией»
На XIX съезде Сталин подверг резкой критике Молотова, Микояна и Ворошилова и высказал им на съезде полное политическое недоверие. Кроме того, Сталин обвинил Молотова в шпионаже в пользу Америки, а Ворошилова - в пользу Англии (супруги обоих на тот момент были уже арестованы по обвинению в шпионаже).
По мнению Юрия Мухина, своей борьбой со старыми партийцами, которые дольше всех были членами Политбюро, Сталин хотел предостеречь партаппарат от попытки выдвижения второго вождя. Авторханов дает другое объяснение. XIX съезд торжественно открывал Молотов, а закрывал Ворошилов, а по партийной традиции это доверяли наиболее популярным старым членам Политбюро. Поэтому Сталин, планируя их разгром на съезде, с точки зрения Авторханова, не доверил бы им этих почётных дел. Авторханов делает вывод, что подобное могло произойти только в том случае, если их выдвигал не Сталин, а Политбюро, а точнее - аппарат во главе с Маленковым и Берия. По Авторханову получается, что Маленков и Берия предвидели планы Сталина атаковать Молотова, Микояна и Ворошилова и попытались организовать контратаку, чтобы впоследствии заручиться поддержкой «старой гвардии большевиков» и образовать с ними политический союз.
III. Упразднение должности Генерального секретаря
В новом Уставе партии, который был принят на XIX съезде, партия была переименована в КПСС (Коммунистическая партии Советского Союза). В этом Уставе должность Генерального секретаря - вождя партии - была упразднена.
Здесь необходимо заметить, что (как отмечают некоторые исследователи) должность «Генеральный секретарь» в период с 1934 по 1953 редко упоминалась в документах, а Сталин часто подписывался, как «секретарь ЦК», и многие документы были адресованы «Секретарю ЦК ВКП(б) тов. Сталину». Тем не менее в ряде документов Сталин использовал титул Генерального секретаря ВКП(б), и имеются документы на имя Сталина за этот период, в которых к нему обращались как к «Генеральному Секретарю ВКП(б)».
Юрий Мухин считает, что изменение Устава в 1952 году и явное невнесение в него поста Генерального секретаря было попыткой Сталина навсегда отменить этот партийный пост и ликвидировать в партии единоначалие. Теперь в партии было десять секретарей ЦК, которые не образовывали никакого органа, а просто все входили в Президиум, в котором по Уставу не было никакого председателя, никакого первого секретаря, никого главного представителя от партии. По мнению Мухина, такой ход Сталина сильно снижал политическую роль партии и ее возможности усилить эту роль впоследствии.
На Пленуме, прошедшем сразу после съезда, Сталин был избран членом Президиума ЦК и секретарем ЦК. Интересно отметить, что Сталин просил освободить его также от должности партийного секретаря. И хотя одними исследователями это трактуется как попытка проверить лояльность своих соратников и заставить их явно выбрать его партийным секретарем, другие, например Прудникова, считают, что этим шагом Сталин хотел порвать связь между собой и партией и явно лишить ее лидерства в своем лице. Интересно, что, подавая в отставку с поста секретаря, Сталин не просил освободить его от должности Председателя Совета Министров.
Анализируя XIX съезд, можно сделать несколько выводов:
Сталин создавал противовес группе Берии, Маленкова, Хрущева, Булганина, вводя молодых функционеров в Президиум ЦК и тем самым наделяя их высшей партийной властью.
Сталин явно пытался отсечь от высшего политического руководства старую гвардию большевиков: Молотова, Ворошилова, Микояна, которые считались самыми близкими и давними соратниками вождя.
Сталин ослаблял партию, уменьшал ее политическую роль.
Соответственно, можно предположить, что Сталин явно подготавливал серьёзные политические преобразования в СССР. Впрочем, если вспомнить версию Юрия Жукова, приведенную выше, что вместо Сталина роль Председателя Совета Министров с февраля 1951 года исполнял «триумвират» Булганина, Берии и Маленкова, то получается, что все действия Сталина надо рассматривать как попытку отрезанного от всех реальных рычагов власти правителя если и не изменить политическую конфигурацию, то хотя бы придать вектору развития политической ситуации в СССР определенное направление.
Особенно интересным в отношении XIX съезда КПСС представляется тот факт, что до сих пор материалы этого съезда не изданы, стенограммы съезда не опубликованы полностью. Во времена Советского Союза, при Брежневе, начали выпускать стенограммы всех съездов, выпустили одновременно стенограмму I и XX съездов, и прекратили выпуск стенограмм на XVIII съезде. Юрий Мухин выдвигает версию, что это было сознательное решение партноменклатуры, опасность для которой представлял не только съезд, но и пленум, стенограмму которого надо было также обязательно выпускать вместе с материалами съезда.
Действительно, по состоянию на 2014 год стенограмма пленума до сих пор не опубликована, и это не может не вызывать вопросов. Многие исследования касательно XIX съезда основываются на воспоминаниях писателя Константина Симонова, члена ЦК Партии, опубликованных в 1989 году. То, что историческое исследование основывается не на документах, а на воспоминаниях, означает, что сегодняшнее представление о политической борьбе, происходившей в последние годы жизни Сталина, может быть в значительной степени ошибочным. Выяснить это удастся только после публикации материалов XIX съезда.
Тем не менее, многие исследователи сталинской эпохи пытаются найти документы, которые могли бы хотя бы косвенно рассказать о том, что происходило на XIX съезде. Один из таких исследователей - Александр Ханский, который собрал публикации газет 1952 года, а также материалы различных сборников и справочников, в которых есть отсылки к XIX съезду. Ханский опубликовал все эти материалы в одной электронной книге «XIX съезд ВКП(б) - КПСС (5–14 октября 1952 г.). Документы и материалы». И хотя данная книга не содержит, например, стенограмму пленума, проходившего после съезда, данный материал представляется очень интересным для более детального изучения.
Смерть Сталина в первых числах марта 1953 года изменила все политические процессы, которые происходили в СССР в последние годы жизни вождя. Ближайшее окружение Сталина: Берия, Маленков, Хрущев и Булганин - начали делить между собой власть и менять политику, которая наметилась в последние годы жизни Сталина, в частности, решения XIX съезда.
Утром 4 марта 1953 года по московскому радио было передано «Правительственное сообщение о болезни Председателя Совета Министров СССР и Секретаря Центрального Комитета КПСС товарища Иосифа Виссарионовича Сталина», в котором, в частности, сообщалось, что «...тяжелая болезнь товарища Сталина повлечет за собою более или менее длительное неучастие его в руководящей деятельности. Центральный Комитет и Совет Министров в руководстве партией и страной со всей серьезностью учитывают все обстоятельства, связанные с временным уходом товарища Сталина от руководящей государственной и партийной деятельности» . Анализируя это сообщение, а также газеты, которые выходили в эти дни, Юрий Жуков приходит к мнению, что уже 3 марта 1953 года были подготовлены приглашения на срочный Пленум ЦК, который изначально намеревались провести вечером 4 марта.
Жуков отмечает, что 3 марта еще не было окончательного соглашения о переделе власти, однако уже начали происходить качественные изменения: Маленков и Берия вернули Молотова на политический олимп, с которого Сталин постепенно удалял его с 1949 года. Жуков считает, что это возвращение было в основном сделано Маленковым, потому что Маленков, который мог считаться наиболее вероятным преемником Сталина, еще не был готов взять всю полноту власти, которая была у Сталина, и поэтому компенсировал влияние Берии (своего наиболее вероятного конкурента) Молотовым, который являлся (или которого можно было еще открыто изображать) одним из ближайших соратников Сталина. По мнению Жукова, включение Молотова потребовало разрастания нового узкого руководства до пятерки Маленков, Берия, Молотов, Булганин, Каганович. Такая организация власти была впоследствии представлена как «коллективное руководство», коллективность которого была не в общности и единстве целей и средств развития страны, а в минимальном условии для баланса противоречивых взглядов и интересов высшего руководства.
Сразу же после нахождения компромисса и установления «коллективного руководства» началась реорганизация властных структур. Например, были слиты Президиум и Бюро Совета Министров, а также бюро Президиума с Президиумом ЦК. Целью этой реорганизации была попытка «перетасовать» имеющиеся кадры и назначить на соответствующие посты новых людей, при этом каждый стремился добиться наилучшего расклада власти для своей команды. Юрий Емельянов также отмечает, что Берия, Маленков и Хрущев явно спешили пересмотреть решения XIX съезда и октябрьского Пленума: концентрируя в своих руках большую политическую силу, они стремились исключить всех новых выдвиженцев Сталина. Новый Президиум ЦК состоял из Маленкова, Берии, Ворошилова, Хрущева, Булганина, Кагановича, Сабурова, Первухина, Молотова и Микояна. Президиум Совета Министров оказался вдвое меньшим: председателем утвердили Маленкова, его первыми заместителями - Берию, Молотова, Булганина и Кагановича. Из секретариата ЦК вывели Брежнева, Пегова, Игнатова и Пономаренко (последнего, как отмечалось выше, Сталин планировал назначить Председателем Совета Министров). Взамен выведенных в секретариат назначили политических сторонников Маленкова: Поспелова и Шаталина.
Анализируя действия Берии, Маленкова, Хрущева и Булганина по переделу политической власти в стране, Абдурахман Авторханов приходит к выводу, что они произвели политический переворот, распределив между собою - в обход Президиума ЦК - основную власть в стране и отстранив других наследников Сталина от первых ролей в создавшейся политической конфигурации.
Юрий Жуков считает, что Маленков на момент смерти Сталина обладал наибольшей властью и поэтому оказался более подготовленным к первому раунду борьбы за единоличную власть. Тот факт, что его соперники, видимо, не успели сговориться и блокировать действия Маленкова, позволило последнему сосредоточить в своих руках наибольшее количество власти над государственным и партийным аппаратом. В качестве Председателя Совета Министров СССР он в наибольшей степени влиял на внутреннюю и внешнюю политику, а как секретарь ЦК оказывал непосредственное влияние на принимаемые секретариатом и Президиумом ЦК решения.
Газета «Правда», вышедшая утром 5 марта 1953 года с передовицей о «Великом единстве партии и народа», упоминала три фамилии: Ленина, Сталина и Маленкова. Таким образом народу и элите явно указывался новый лидер, на которого нужно было ориентироваться при принятии политических решений.
В тот же день, 5 марта 1953 года, в восемь часов вечера состоялось совместное заседание Пленума ЦК, Совета министров и Президиума Верховного Совета. Заседание было коротким, длилось всего 40 минут. Это означало, что все назначения были уже заранее согласованы и заседание было лишь формой легитимации этих назначений и демонстрацией того, что образовалось коллективное руководство (в лице Маленкова, Берии, Ворошилова, Хрущева, Булганина, Кагановича, Сабурова, Первухина, Молотова и Микояна), которое брало на себя всю полноту власти и отстраняло от нее всех потенциальных конкурентов (в частности, молодые кадры, выдвинутые Сталиным ранее).
Интересными представляются факты, изложенные Рудольфом Пихоя, который занимал в 1993–1996 годах пост руководителя Государственной архивной службы России. С 1996 года он является вице-президентом международного фонда «Демократия» (фонда Яковлева). Пихоя упоминает записку, написанную Берией Маленкову 4 марта 1953 года, в которой были заранее распределены важнейшие государственные посты, которые и были утверждены на заседании 5 марта.
Пихоя приводит еще одно интересное заявление, сделанное Маленковым 5 марта 1953 года на совместном заседании Пленума ЦК, Совета министров и Президиума Верховного Совета, о том, что Бюро Президиума ЦК «поручило тт. Маленкову, Берия и Хрущеву принять меры к тому, чтобы документы и бумаги товарища Сталина как действующие, так и архивные, были приведены в должный порядок» . По мнению Пихоя, доступ к сталинскому архиву являлся сильным рычагом влияния на потенциальных политических конкурентов. Тем самым Маленков, Берия и Хрущев неявно объявлялись главными политическими лидерами в коллективном руководстве. В своих мемуарах Анастас Микоян также вспоминает, что Маленков, Берия и Хрущев были в последние годы жизни Сталина как одна команда и группировались, чтобы навязать свое мнение в Президиуме ЦК.
Через час после окончания совместного заседания пришло известие о смерти Сталина. Поэтому новое руководство решило пока не информировать население о принятых только что политических решениях. Было подготовлено сообщение о смерти Сталина, в котором также упоминалась и новая программа политического руководства. В этой программе отсутствовали тезисы о необходимости развивать тяжелую промышленность как основу советской экономики и ставилась цель подъема материального благосостояния населения. Главный враг Советского Союза - империализм и его «бастионы» США и НАТО - в тексте программы не упоминались. Вероятнее всего, в этом сообщении были наибольшим образом отражены идеи развития СССР, которые высказывал Маленков. Такой вывод можно сделать после анализа речей первых лиц страны на похоронах Сталина 9 марта 1953 года. Программы, выдвинутые на похоронах Сталина главными претендентами на власть, подробно разбираются ниже.
Таким образом, по итогам первого раунда политической борьбы, Берия становился вторым лицом в государстве. Он уступал Маленкову по объему сосредоточенной политической власти и возможности влиять на ключевые решения. Берия возглавил два силовых ведомства: Госбезопасность и Министерство внутренних дел, которые после смерти Сталина были объединены в одно - МВД. Новое объединенное министерство располагало собственными воинскими формированиями и промышленными предприятиями, и, что самое главное, давало Берии возможность получать необходимую информацию, которую можно было использовать против политических конкурентов. При этом сбор подобной информации против Берии в этих условиях становился практически невозможным.
Помимо этого, Берия занимал сильные позиции в военном ведомстве, так как отвечал за секретные атомно-ядерную и ракетостроительную программы. У Берии были прочные связи с промышленными министерствами, которые были обязаны выполнять заказы по курируемым им секретным программам вне всякой очереди и даже в нарушение пятилетних планов.
Остальным участникам коллективного руководства досталось значительно меньше политической власти, чем Берии и Маленкову. Молотов стал министром иностранных дел и главой внешнеполитической разведки - Комитета информации. Булганин возглавил Министерство обороны. При этом и Булганину, и Молотову были назначены заместители, которые явно были не из их сторонников: у Молотова - Малик и Вышинский, у Булганина - Василевский и Жуков. Каганович стал первым заместителем Председателя Совета Министров и, хотя и курировал несколько министерств, никакого министерского поста не получил. Ворошилов был назначен Председателем Президиума Верховного Совета.
Хрущев не получил никаких государственных должностей, он ушел с поста первого секретаря Московского обкома, так как ему было поручено решением совместного заседания Пленума ЦК, Совета Министров и Президиума Верховного Совета «сосредоточиться на работе в ЦК». Юрий Жуков считает, что таким образом поднимался статус Хрущева в Секретариате ЦК, хотя в новом составе Секретариата он был фактически лишен возможности вести абсолютно самостоятельную политику и был вынужден согласовывать свои решения с Маленковым.
Юрий Жуков и Павел Судоплатов отмечают, что и Маленков, и Берия рассматривали Хрущева как вероятного сторонника в борьбе друг с другом, а Хрущев, пользуясь ситуацией, до определенных пор сохранял хорошие отношение с обоими.
Интересными для анализа представляются свидетельства сына Берии Серго. В своих мемуарах, вышедших в 1994 году, и в своих интервью в 1994 году он упоминает, что Хрущев в марте 1953 года советовал Берии соглашаться занять пост главы МВД и говорил, что не нужно бояться Маленкова на посту председателя Совета Министров, так как он сильно связан с репрессиями 1937 года, и этим фактом можно на него «воздействовать».
Из общего анализа политической борьбы на момент смерти Сталина, можно сделать вывод, что ключевые властные позиции заняли представители «зрелой» генерации руководителей СССР, которые частично вернули к политической жизни «старую большевистскую гвардию» и полностью отстранили от власти «молодые» кадры, выдвинутые Сталиным в последние годы. При этом наибольшую власть сосредоточили в своих руках Маленков и Берия. Таким образом, коллегиальное руководство было вынужденным компромиссом и сохраняло существовавшие противоречия между потенциальными наследниками на единоличную власть.
Берия, оказавшись на вторых по силе позициях, был вынужден действовать более активно на следующих этапах борьбы за власть. Как отмечают все исследователи Берии, руководителем и политическим деятелем он был решительным и очень активным, поэтому с максимальной силой включился в борьбу за власть, особенно понимая, что его стартовая позиция уступает позиции Маленкова. Другие участники коллективного руководства занимали более слабые политические позиции и рассматривались Маленковым и Берией как потенциальные союзники в борьбе друг с другом.
Первым большим политическим событием, на котором основные претенденты на власть могли обозначить приоритеты своей будущей политики, были похороны Сталина 9 марта 1953 года. Траурный митинг как председатель комиссии по организации похорон открывал Хрущев, который, однако, не произносил речи. Выступали Маленков, Берия и Молотов.
Первым слово получил Маленков. Во внутренней политике основным приоритетом он обозначил дальнейшее улучшение материального благосостояния советских людей. Во внешней политике Маленков несколько раз подчеркнул тезис о возможности сосуществования и мирного соревнования капиталистической и социалистической систем.
Следующим выступал Берия. Касаясь внутренней политики, он также упомянул про «удовлетворение растущих материальных и культурных потребностей всего советского общества» . В его выступлении прозвучал очень интересный тезис о соблюдении прав граждан СССР, записанных в Советской Конституции. При этом Берия также упомянул о Ленине и Сталине, которые «учили нас неустанно повышать и оттачивать бдительность партии и народа к проискам и козням врагов Советского государства» и призвал «еще более усилить свою бдительность». Говоря о приоритетах развития экономики, Берия сделал акцент на укреплении экономического и военного могущества государства. Переходя к внешней политике, он также упомянул политику мира, которую исповедует СССР, однако ни слова не сказал о возможном мирном сосуществовании капитализма и социализма. Отдельно нужно упомянуть, что Берия в своей речи, говоря о народах Советского Союза, сделал акцент, хотя и небольшой, не просто на дружбе народов, но «на прочном объединении всех советских национальных республик в системе единого великого многонационального государства» .
Молотов в своей речи, говоря о внешней политике, так же, как и Берия, высказал тезисы об «агрессоре», против которого нужно укреплять вооруженные силы, и о борьбе против «козней врагов, агентов империалистических агрессивных государств». Также во внешней политике Молотов отметил важность национального и межнационального вопроса, особенно в связи «с образованием государств народной демократии и ростом национально-освободительного движения в колониях и зависимых странах» .
Тезисы выступающих были, очевидно, направлены не столько к народу, сколько к элите, которой предлагались разные цели развития СССР, а также способы достижения этих целей. Сравнивая программы выступающих, можно явно заметить миротворческий уклон речи Маленкова, его ориентацию во внешней политике на политику разрядки, во внутренней политике - на развитие легкой промышленности и на повышение жизненного уровня населения и элиты. Берия и Молотов же, напротив, делали акцент на возможной конфронтации с врагами СССР как внутри страны, так и за ее пределами, предлагали развивать тяжелую и оборонную промышленность, что означало гораздо более низкий уровень жизни населения и элиты по сравнению с программой Маленкова.
Юрий Жуков делает вывод, что подобная расстановка приоритетов развития страны привела к тому, что Молотов больше склонялся на сторону Берии и, как результат, они образовали временный союз, чтобы вдвоем противостоять действиям Маленкова. В подтверждение такой трактовки событий можно привести воспоминания Павла Судоплатова, который пишет, что 9 марта на поминках в день похорон Сталина Берия сообщил Молотову, у которого день рождения 9 марта, о «подарке» - освобождении его жены Полины Жемчужиной. По приказу Берии, она была освобождена 10 марта 1953 года, реабилитирована и восстановлена в партии. Это также свидетельствует о попытке Берии выстроить в будущем союз с Молотовым.
Таким образом, в марте 1953 года высшие руководители СССР приступили к реализации своих программ, одновременно с этим ведя друг с другом политическую борьбу.
Первое политическое столкновение между участниками «коллективного руководства» случилось уже через несколько дней после похорон Сталина. 14 марта должна была проходить сессия Верховного Совета СССР, которая была 13 марта внезапно отсрочена на сутки, так как на 14 марта был назначен внеочередной Пленум ЦК КПСС. Фактическим поводом, из-за которого состоялся Пленум, стала, по мнению Жукова, попытка большинства членов Президиума ЦК (Берии, Молотова, Булганина, Кагановича, Хрущева и Микояна) урезать полномочия Маленкова через разделение двух ветвей власти: государственной и партийной. Было принято решение больше не сосредотачивать высшие государственный и партийный посты в руках одного человека, а именно - Маленкова. У Маленкова на тот момент не было достаточно авторитета и сил, чтобы претендовать на роль единоличного вождя, а без такого авторитета совмещение высших партийного и государственного постов было невозможно. Интересно отметить, что такое разграничение властей было официально зафиксировано в постановлении Пленума как удовлетворение просьбы Маленкова об освобождении его от обязанностей секретаря ЦК КПСС, «имея ввиду нецелесообразность совмещения функций председателя Совета Министров СССР и секретаря ЦК КПСС».
Ряд исследователей, например, Прудникова и Пихоя, считают, что это было лишь свидетельством желания высшего руководства раз и навсегда разделить две ветви власти. Другие, например Жуков, наоборот полагают, что это был в первую очередь ход против Маленкова, который, хотя и не потерпел явного поражения, но, тем не менее, пойдя на вынужденный компромисс, не смог сразу закрепить за собой всю полноту власти, доставшейся ему изначально в первых числах марта. Соответственно, вопрос состоит в том, что было целью, а что послужило средством достижения цели. Если предположить, что целью было разделение властей, то непонятно, почему это не было сделано 4–5 марта, когда и происходила полная переконфигурация политического олимпа. Также непонятна срочность и внезапность проведения Пленума, который затронул такой серьезный вопрос. В связи с этим наиболее близкой к реальности кажется версия Жукова, согласно которой Берия кооперировался с Молотовым, Хрущевым, Булганиным, Кагановичем и Микояном, чтобы уменьшить власть Маленкова через разделение партийной и государственной власти.
В результате этого решения также изменилась расстановка сил в партийном аппарате. Из недавно обновленного Секретариата ЦК были выведены два человека: Аристов и Михайлов. В Секретариате ЦК оставались Хрущев, Суслов, Поспелов и Шаталин. При этом Хрущев имел в Секретариате наибольший авторитет, однако он был всего лишь одним из секретарей ЦК. Юрий Жуков отмечает, что Маленков не только потерял, но также и приобрел определенные политические выгоды от этих перестановок: Поспелов и Шаталин были сторонниками Маленкова, через которых он имел серьезное влияние в партаппарате через Секретариат. Разделение властей позволило Маленкову также получить согласие Пленума на расширение прав министров СССР, что освобождало Маленкова от излишней опеки со стороны отделов ЦК и, в частности, Хрущева.
В своей речи на похоронах Сталина Маленков большое внимание уделил возможности мирного сосуществования капиталистической и социалистической систем, что позволяло уменьшить военные расходы и перенаправить их в другие секторы экономики, чтобы повысить уровень жизни населения, о чем Маленков также упоминал в речи. Юрий Жуков считает, что именно эти два приоритета - мирное сосуществование и повышение уровня жизни - были главными в политике Маленкова в 1953 году.
На Пленуме, который проходил 15 марта, Маленкову удалось провести решение о пересмотре планов народного хозяйства и бюджета. На том же пленуме, как отмечает Жуков, Маленков сделал политическое послание своим оппонентам о том, что, согласившись на передел власти и отказ о совмещения высших партийных и государственных постов, он предупреждает их, что не позволит никому из них претендовать на единоличное лидерство, при этом подчеркивая, что в руководстве, которое хоть и является коллективным, Маленкову принадлежит главная роль.
По мнению Юрия Жукова, Маленков планировал масштабную переориентацию производства с военной продукции на мирную. Причем размеры переориентации специально скрывались Маленковым, потому что ни Берия, ни Булганин, ни Молотов не поддержали бы сокращения военных расходов. Поэтому Маленков предпринял попытку представить свои преобразования как реорганизацию системы управления: было ликвидировано отраслевое бюро при Совете Министров, было пересмотрено постановление о «Расширении прав министров», которое теперь поясняло, что не все министерства имеют свободу действия, а только министерства промышленности, строительства и транспорта. Дополнительно постановление содержало пункты, которые позволяли директорскому корпусу продавать, покупать, безвозмездно передавать и получать излишки материалов, демонтированное оборудование, сами фонды. По мнению Жукова, это было первой попыткой сменить консервативно-бюрократический механизм управления экономикой, который подходил для первых пятилеток, но совсем не годился в новых условиях. Жуков также отмечает, что действия Маленкова приводили к децентрализации военно-промышленного комплекса, а значит, давали возможности к его ослаблению и уменьшению его бюджета.
В мае Маленков предпринял следующий шаг по реорганизации экономики - сокращение штатов министерств. Только на первом этапе из управленческих структур было высвобождено более 100 000 человек, большинство из которых перенаправили на производство. Многих чиновников понизили в должностях, лишили огромных зарплат и привилегий. При этом, понимая, что такие реформы могут настроить против него бюрократический аппарат, Маленков секретным постановлением Совета Министров от 26 мая и 13 июня значительно увеличил «доплату в конвертах» тем чиновникам из аппарата, на которых он рассчитывал опираться в дальнейшем. Такое действие, однако, как отмечает Жуков, сработало также и против Маленкова, потому что «обиженными» оказались партийные кадры, доплаты в конвертах у которых всегда были одного уровня с министерскими. Жуков приводит данные, что партаппаратчики забросали Хрущева просьбами о повышении для них доплат в конвертах. Хрущев через несколько месяцев, уже после свержения Берии, выплатил партийцам соответствующую разницу, чем и привлек их впоследствии на свою сторону, что позволило ему через несколько лет одержать верх в борьбе с Маленковым, Молотовым и Кагановичем.
Политику, которую проводил Берия в марте–июне 1953 года, можно разделить на три направления.
Реформа МВД, закрытие политических дел, реабилитация и массовая амнистия
После смерти Сталина Берия был назначен министром объединенного МВД, которое было образовано из Министерства государственной безопасности и Министерства внутренних дел. Как отмечают многие исследователи, МВД и МГБ были конкурирующими и даже враждующими между собой ведомствами. Поэтому с первых же минут пребывания у власти Берия занялся реформированием объединенного министерства с целью формирования хорошо функционирующего ведомства, не раздираемого противоречиям внутри аппарата, а также для укрепления своих позиций в этом ведомстве.
Берия не был министром МВД с 1945 года и не курировал ни МВД, ни МГБ по линии Политбюро, поэтому не мог по-настоящему опереться на существующее руководство министерства. Уже 4 марта, еще не вступив в новую должность официально, он, согласовав свои действия с Бюро Президиума ЦК, назначил своими первыми заместителями Гоглидзе, Круглова и Серова, а заместителями - Кобулова и Федотова. Как отмечает Юрий Емельянов, Серов был также политически близок к Хрущеву, с которым они вместе работали на Украине.
Следующим шагом стало выведение из сферы ответственности МВД гигантских строек и предприятий и передача их в промышленные и строительные министерства. Например, Министерству металлургической промышленности переходили «Дальстрой», «Главзолото» и Норильский комбинат цветных и редких металлов, Министерству электростанций и электропромышленности переходил Гидропроект.
Далее Берия инициировал остановку, а в некоторых случаях прекращение строительства громадных объектов, которые велись ГУЛАГом. При общей сметной стоимости всех объектов строительства ГУЛАГа на тот момент в размере 105 миллиардов рублей, Берия остановил строительство объектов, сметная стоимость которых составляла 49,2 миллиардов рублей. Более того, по приказу Берии ГУЛАГ передавался в ведение Министерства юстиции. При этом в МВД вошли два ранее самостоятельных учреждения: Главное управление геодезии и картографии и Управление уполномоченного по охране государственных и военных тайн в печати (Главлит).
В итоге, Берия вывел из МВД все промышленные и производственные объекты. Таким образом он снимал с себя ответственность за выполнение хозяйственных задач (добыче угля, проектированию каналов), что позволяло переориентировать объединенное ведомство на выполнение непосредственных спецслужбистских целей. Как отмечают все исследователи этого периода, это было значительной реформой МВД. После этих преобразований, которые позволили Берии усилить свои позиции в МВД и избавиться от «непрофильных» для силового ведомства задач, он активнее включился в политическую борьбу.
Следующим шагом Берии стала массовая амнистия заключенных. По результатам этой амнистии из тюрем было выпущено около одного миллиона двухсот тысяч человек из двух с половиной миллионов заключенных. Под амнистию попадали все осужденные на срок до 5 лет (включая политзаключенных), а также женщины, имевшие детей до 10 лет, беременные, несовершеннолетние, пожилые и больные. При этом наполовину сокращались сроки осужденным на срок свыше 5 лет, за исключением приговоров за контрреволюционную деятельность, бандитизм, умышленные убийства, крупные хищения. По мнению одних исследователей, например, Елены Прудниковой, это была попытка смягчения репрессивной системы и разгрузка лагерей. Прудникова считает, что большинство из амнистированных не представляли большой угрозы для общества, а те из них, кто, выйдя на волю, снова совершал преступления, опять оказывались за решеткой. То есть, по ее мнению, де-факто для них амнистия роли не играла. По мнению других исследователей, например, Рудольфа Пихоя и Андрея Сухомлинова, массовая амнистия была популистским ходом Берии и привела к резкому росту преступности. Как отмечает Сухомлинов, Берия планировал и более широкой проект амнистии, который, однако, не был принят Президиумом ЦК КПСС. Павел Судоплатов также отмечает, что возвращение на волю большого числа заключенных привело к резкому росту преступности, что заставило Берию перевести МВД на работу в усиленном режиме. В частности, войска МВД начали патрулировать улицы Москвы. Еще одной частью политики массовой амнистии Берии стало постановление от 20 мая 1953 года, которое снимало паспортные ограничения для граждан, освободившихся из заключения, что позволяло им находить работу в крупных городах. Эти ограничения, по разным оценкам, касались трех миллионов человек.
Все-таки масштабность единовременной амнистии, под которую попадали 50 % всех заключенных, нельзя списать просто на «разгрузку лагерей». Наиболее правдоподобным кажется то, что это политическое действие Берии преследовало несколько целей.
Во-первых, оно создавало МВД и Берии определенный имидж послабления политики силового ведомства.
Во-вторых, масштабность амнистии позволяет предположить, что Берия пытался не только повлиять на восприятие своего образа и образа своего министерства в народе (и элите), но и дать явный сигнал, что это начало некоего нового курса на либерализацию репрессивного аппарата, причем либерализацию значительную.
В-третьих, приведение МВД в режим повышенной готовности можно истолковать как попытку Берии также продемонстрировать своим политическим конкурентам силовой потенциал своего ведомства.
(Продолжение следует.)
Распределение постов после смерти вождя
После смерти Сталина его заготовки относительно приемника были реализованы лишь частично. Причем власть делили в обстановке острых схваток, в которых сразу не разберешься, кто для кого соперник, а кто союзник.
Уже вечером 5 марта 1953 г. небольшая группа членов бывшего Политбюро и нового Президиума от имени пленума ЦК, Совмина и Президиума Верховного Совета СССР сообщила о первом переделе власти: председателем Совета Министров СССР был назначен Г. Маленков. Одновременно он остался секретарем ЦК, то есть, по сути, занял главное место в руководстве страной. Его первыми заместителями стали Берия, Молотов, Булганин и Каганович. Одновременно Берия возглавил министерство внутренних дел, Молотов – МИД, Булганин – министерство обороны.
Замечание 1
Н. Хрущеву предложили «сосредоточиться на работе в Центральном Комитете КПСС», оставаясь секретарем ЦК, а также первым секретарем МК и МГК. Маленков и Берия явно недооценили такие способности Никиты Сергеевича, как целеустремленность, энергичность и умение действовать быстро, не обращая слишком много внимания на нормы приличия и нравственности.
История знает, что каждый новый правитель, захватив власть, стремится показать, что с его приходом дела в стране поправляются, люди живут лучше, свободнее, в достатке. Ситуация в России после смерти Сталина развивалась, в основном, по такому же сценарию. Маленков сделал упор на борьбу с бюрократией. Выступая осенью 1953 года на сессии Верховного Совета, он высказался также за то, чтобы быстро двинуть вперед производство товаров народного потребления и увеличить капиталовложения в легкую и пищевую промышленность.
Маленков предложил также помочь колхозному крестьянству, в том числе, значительно снизить нормы обязательных поставок с личного подсобного хозяйства, в два раза сократить размер денежного налога и «простить» недоимки прошлых лет. Одновременно он стал широко тратить накопленные Сталиным государственные резервы, в том числе продовольствия, чтобы расширить и наполнить розничную торговлю товарами народного потребления.
Расправа над Л.П. Берия
В России в то время оставалась нерешенной еще одна, весьма болезненная проблема – в лагерях и тюрьмах томились и гибли десятки и сотни тысяч ни в чем не повинных людей. Теперь они, как и их родственники, надеялись, что новая власть во всем разберется и освободит их от несправедливых наказаний и позора. Вместе с тем возникал вопрос: кто виноват в том, что эти люди оказались за решеткой и колючей проволокой.
Помня судьбу своих предшественников, возглавлявших карательные органы, Берия решил перехватить инициативу. Он одним из первых предложил пересмотреть политические и другие процессы послевоенного периода. Берия внес также предложение амнистировать около 1 млн. человек, осужденных за должностные преступления на срок до 5 лет (большинство политических заключенных имело срок свыше 5 лет), женщин, имевших малолетних детей, престарелых. Однако мало кто поверил в «чудесное перевоплощение» коварного руководителя внутренних дел в ангела, слетевшего с небес.
Страх, который внушала окружающим непредсказуемая, грубая и циничная фигура Л. Берия, сплотил почти всех, кто оказался в то время на капитанском мостике России. Довольно быстро против него образовался единый фронт. И не без оснований. Вернувшись в МВД, Берия тут же поставил вопрос об аресте секретаря ЦК, бывшего министра госбезопасности С. Игнатьева. По его инициативе был арестован бывший начальник следственной части МГБ по особо важным делам М. Рюмин, который при соответствующей обработке мог дать компромат против любого из членов нового Президиума ЦК.
В то же время ведомство Берия, которое и без того много знало, продолжало собирать материалы, которые могли дискредитировать Маленкова, Хрущева, других ответственных работников партийного и государственного аппарата. Опыт прошлых лет подсказывал, что в таких делах медлить нельзя. Лучшая тактика борьбы с пожаром – предотвратить его. Берия был арестован 12 июня 1953 года. Организаторами ареста выступали Маленков и Хрущев. Многие члены Президиума были заранее проинформированы о готовившемся мероприятии. Активное участие в осуществлении ареста опасного преступника приняли маршал Г. Жуков и несколько генералов.
Замечание 2
Специальное Судебное Присутствие Верховного суда приговорило Берию к расстрелу.
Победа над Л. Берия в какой-то степени освободила людей от страха и бессилия перед произволом и безнаказанностью силовых органов. Тем самым была создана одна из главных предпосылок для радикального обновления России, что, в свою очередь, открывало возможность для перехода на качественно более высокую ступень ее социально-экономического развития. Но, прежде чем приступить к разработке концепции такого перехода и будущей модели обновленного общества, предстояло завершить процесс формирования устойчивой структуры центральных органов власти и определить ее признанного лидера.
Победа Н.С. Хрущева
Начался новый раунд напряженной борьбы, в которой более подвижный и дерзкий Н. Хрущев победил «по очкам» осторожного и чересчур интеллигентного Г. Маленкова. На январском (1955 г.) Пленуме ЦК он обвинил Маленкова в недостатке необходимых знаний и опыта хозяйствования, в ошибках, допущенных при финансировании промышленности и других «грехах».
Замечание 3
Маленков был публично обвинен также в сотрудничестве с Берия. Было прямо сказано о его соучастии в подготовке «ленинградского дела» и других политических процессов.
Через две недели Маленкова освободили от должности Председателя Совмина. Место Маленкова занял относительно слабый и еще менее подготовленный для такой работы Н. Булганин. Г. Жуков был назначен министром обороны и вскоре стал членом ЦК.