В понедельник стало известно, что в колонии для пожизненно осужденных умер экс-депутат петербургского Законодательного собрания Юрий Шутов. Открытая Россия публикует главу из книги Юрия Фельштинского и Владимира Прибыловского «Корпорация. Россия и КГБ во времена президента Путина», в которой рассказывается о драматических отношениях Шутова с будущим главой государства
Для контраста, подчеркивающего привычку президента Путина не забывать своих друзей, следует рассказать о том, как он поступает с врагами. Однажды поставив перед собою цель «додушить», Путин не успокаивается, пока врага не «додушивает».
Когда в 1990 г. Путин перешел на работу к Собчаку, там, по его словам, «работали скандально известные теперь деятели, которые сослужили Собчаку плохую службу».
Анатолий Собчак и Владимир Путин, 90-е годы. Фото: East News
Путин имел в виду прежде всего Юрия Шутова, бизнесмена и политика авантюристического склада, неофициального советника председателя Ленсовета Собчака весной-осенью 1990 г. (официально Шутов числился советником только несколько дней, с 5 по 12 ноября 1990 г.).
В советское время мелкому чиновнику Шутову была инкриминирована попытка поджечь Смольный с целью уничтожения документации о своих финансовых прегрешениях. Шутова посадили. В горбачевскую перестройку Шутов был освобожден по амнистии, а затем реабилитирован. Смольный он, разумеется, поджигать не планировал. Пригретый, а затем с позором выгнанный Собчаком (видимо, не без совета Путина), Шутов стал собирать компромат на Собчака и его окружение. Время было сложное, законы нарушали все, компромата было всегда много. Впоследствии часть собранных Шутовым материалов вошла в книгу-памфлет Шутова «Собчачье сердце» (перефразировка известной повести М. Булгакова «Собачье сердце») и в ее продолжение «Собчачья прохиндиада, или Как всех обокрали». Опубликованные книжки были первыми двумя частями задуманной трилогии «Ворье".
В работе над книгой Шутову помогал профессиональный журналист Марк Григорьев, некогда автор статьи в «Огоньке» о «поджоге» Смольного, сильно способствовавшей реабилитации Шутова. Офис Шутова находился в гостинице «Ленинград». Там же Шутов снял номер для своего соавтора, и два писателя мирно дописывали книгу, которая Собчака порадовать, конечно же, не могла.
Гостиница «Ленинград» после пожара, Санкт-Петербург 1991 год. Фото: архив института «ЛенЗНИИЭП»
В феврале 1991 г. в гостинице случился пожар, во время которого Марк Григорьев погиб. Шутова это не остановило, и он с упрямством продолжал начатую работу. Каким-то образом в его распоряжении оказалась запись легкомысленного разговора Собчака с резидентом французской разведки в России. Собчак попросил Путина вмешаться и предотвратить публикацию разговора. И Путин силами ленинградского регионального управления по борьбе с организованной преступностью (РУБОП) организовал в квартире Шутова обыск и изъятие кассеты.
Обыск проводили неофициально и незаконно. В ночь на 6 октября 1991 г., войдя в собственную квартиру, Шутов застал там грабителей, которые, убегая, проломили ему голову молотком. Когда через несколько месяцев, в марте 1992 г., к Шутову пришли с официальным обыском и предписанием об аресте (за подготовку покушения на азербайджанского президента Абульфаза Эльчи-бея, что звучало столь же правдоподобно, как прежнее обвинение в подготовке поджога Смольного), Шутов узнал в производившем обыск Дмитрии Милине одного из грабителей, проломивших ему голову. Вторым «грабителем» оказался коллега Милина Дмитрий Шаханов. Оба являлись руководителями санкт-петербургского РУБОПа. Просидев полтора года под следствием, Шутов сначала был освобожден под подписку о невыезде; затем, в 1996 г., полностью оправдан решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга.
В двух первых антисобчаковских памфлетах Шутова (впервые изданных, соответственно, в 1992 и 1993 гг.) мстительный Шутов ни разу не упоминал Путина. Но в 1998 г. Шутов стал депутатом санкт-петербургского Законодательного собрания и всерьез поверил в депутатскую неприкосновенность, которую имел по статусу. Через спонсированную Шутовым газету «Новый Петербург», в которой он лично вел рубрику «Вся королевская рать», Шутов запустил слух о том, что новый директор ФСБ Владимир Путин в бытность свою офицером разведки был отозван из ГДР чуть ли не за измену Родине: «За время почти пятилетней службы в ГДР капитан госбезопасности Путин ощутимых результатов не добился. Однако был замечен в несанкционированном контакте с представителем агентурной сети противника. После чего немедленно отправлен в Союз, куда отбыл на купленной в ГДР подержанной автомашине ГАЗ-24 "Волга" с тремя коврами немецкого производства».
В той же статье Шутов предложил свою версию отношений куратора ЛГУ от КГБ Путина с преподавателем юридического факультета ЛГУ Собчака. Якобы Собчак был внештатным агентом-осведомителем Путина, который был «обязан собирать требуемую его службе информацию, работать с внутриуниверситетской агентурой и вербовать новых осведомителей… в сетку интересов госбезопасности угодил преподаватель Собчак», который «охотно информировал помощника проректора Путина по всему спектру интересовавших его вопросов. Папочка с оригинальными рукописными донесениями этого информатора, называемая на канцелярском языке КГБ "Рабочее дело агента", впоследствии, в 1990 г., оказалось очень весомым аргументом при поступлении Путина на работу в качестве советника председателя Ленсовета Собчака».
Обложка книги Юрия Фельштинского и Владимира Прибыловского «Корпорация. Россия и КГБ во времена президента Путина».
Правду ли писал Шутов или нет, общественность Санкт-Петербурга так никогда и не узнала. Но не прошло и двух месяцев со дня скандальной публикации «Нового Петербурга», как последовала ответная месть со стороны теперь уже директора ФСБ Путина. В феврале 1999 г. судебным решением депутатская неприкосновенность с Шутова была снята, а сам он был арестован по подозрению в организации ряда тяжких преступлений, включая убийство в Санкт-Петербурге в 1997 г. видного городского чиновника Михаила Маневича и в 1998 г. видного демократического политического деятеля Галины Старовойтовой. В борьбе против Шутова был использован даже известный официальный тележурналист Михаил Леонтьев, по заказу Путина выступивший на первом канале российского телевидения с передачей, требующей покарать «бандита-отморозка».
Однако в ноябре 1999 г. Куйбышевский районный суд Санкт-Петербурга принял решение об изменении меры пресечения Шутова на подписку о невыезде и постановил выпустить Шутова из тюрьмы. Шутова освободили прямо в судебном зале, но уже через несколько минут туда ворвались вооруженные люди в масках. Началась потасовка, во время которой пострадали несколько человек, в том числе оператор телекомпании, которому сломали руку, и сам Шутов, получивший несколько ударов прикладами и кулаками по голове, потерявший сознание. По словам Шутова, избиение продолжалось затем и в здании городской прокуратуры, куда его привезли люди в масках. Шутов в результате побоев наполовину оглох и ослеп на один глаз. Независимых врачей в прокуратуру не пускали, а государственная медэкспертиза приняла решение о том, что подсудимый абсолютно здоров. Правда, врачи «скорой помощи», которую вызвали на судебное заседание, организованное по жалобе адвокатов Шутова, через несколько дней дали справку о необходимости немедленной госпитализации Шутова. Но вместо этого Шутова снова отправили в питерский следственный изолятор, а через некоторое время перевели в Выборгскую тюрьму.
Первоначально даже не было ясно, кто являлся организатором похищения Шутова из зала суда. Впоследствии ответственность за эти действия взяла на себя городская санкт-петербургская прокуратура. Ворвавшийся в суд отряд милиции особого назначения (ОМОН) был прислан для этой операции из Москвы.
Юрий Шутов, 90-е годы, Санкт-Петербург. Фото: East News
Правозащитники-демократы в «деле Шутова» придерживались вялой и нерешительной позиции, поскольку антилиберальные и антизападнические взгляды Шутова были несомненны, а его связи с криминальным миром вероятны. Несмотря на судебное оправдание Шутова и последующее постановление Верховного Суда России о незаконности его дальнейшего содержания под стражей, несмотря на переизбрание Шутова в 2002 г. в городской парламент, личный враг Путина 7 (семь) лет мыкался по следственным тюрьмам без судебного приговора, а в феврале 2006 г. был наконец приговорен к пожизненному заключению за организацию ряда заказных убийств бизнесменов (обвинения в убийствах Маневича и Старовойтовой были с него сняты).
Кто убил Маневича и Старовойтову так и осталось невыясненным. Но вот что интересно. Старовойтову убили в подъезде дома, как Политковскую. Убийство Маневича было совершено в высшей степени профессионально. Убийца стрелял с крыши многоэтажного дома из оптической винтовки по притормозившей на светофоре машине, через крышу машины. Жена Маневича в момент убийства находилась с мужем в машине, но не пострадала. Оперативники отрабатывали разные версии. Выяснили подробности знакомства Маневича со своей будущей женой. Некий сотрудник ФСБ предложил девушке-курьеру поехать поездом в Москву и передать запечатанный пакет на Ленинградском вокзале мужчине, который ее встретит. В купе к девушке подсел молодой человеком по имени Михаил, всю ночь они проговорили, обменялись телефонами. В Москве на перроне девушку действительно встретил мужчина, взял пакет, и, отойдя на некоторое расстояние и считая, что его уже не видят, не распечатывая, выбросил пакет в урну.
Молодым человеком в купе был Михаил Маневич. Девушкой — его будущая жена. Неким сотрудником ФСБ — Владимир Путин. Кто был чьим «агентом», а кто «объектом» — остается только догадываться.
Что в колонии для пожизненно осужденных умер экс-депутат петербургского Законодательного собрания Юрий Шутов.
Открытая Россия публикует главу из книги Юрия Фельштинского и Владимира Прибыловского «Корпорация. Россия и КГБ во времена президента Путина», в которой рассказывается о драматических отношениях Шутова с будущим главой государства
Для контраста, подчеркивающего привычку президента Путина не забывать своих друзей, следует рассказать о том, как он поступает с врагами. Однажды поставив перед собою цель «додушить», Путин не успокаивается, пока врага не «додушивает».
Когда в 1990 г. Путин перешел на работу к Собчаку, там, по его словам, «работали скандально известные теперь деятели, которые сослужили Собчаку плохую службу».
Путин имел в виду прежде всего Юрия Шутова, бизнесмена и политика авантюристического склада, неофициального советника председателя Ленсовета Собчака весной-осенью 1990 г. (официально Шутов числился советником только несколько дней, с 5 по 12 ноября 1990 г.).
В советское время мелкому чиновнику Шутову была инкриминирована попытка поджечь Смольный с целью уничтожения документации о своих финансовых прегрешениях. Шутова посадили. В горбачевскую перестройку Шутов был освобожден по амнистии, а затем реабилитирован. Смольный он, разумеется, поджигать не планировал. Пригретый, а затем с позором выгнанный Собчаком (видимо, не без совета Путина), Шутов стал собирать компромат на Собчака и его окружение. Время было сложное, законы нарушали все, компромата было всегда много. Впоследствии часть собранных Шутовым материалов вошла в книгу-памфлет Шутова «Собчачье сердце» (перефразировка известной повести М. Булгакова «Собачье сердце») и в ее продолжение «Собчачья прохиндиада, или Как всех обокрали». Опубликованные книжки были первыми двумя частями задуманной трилогии «Ворье».
В работе над книгой Шутову помогал профессиональный журналист Марк Григорьев, некогда автор статьи в «Огоньке» о «поджоге» Смольного, сильно способствовавшей реабилитации Шутова. Офис Шутова находился в гостинице «Ленинград». Там же Шутов снял номер для своего соавтора, и два писателя мирно дописывали книгу, которая Собчака порадовать, конечно же, не могла.
Гостиница «Ленинград» после пожара, Санкт-Петербург 1991 год. Фото: архив института «ЛенЗНИИЭП»
В феврале 1991 г. в гостинице случился пожар, во время которого Марк Григорьев погиб. Шутова это не остановило, и он с упрямством продолжал начатую работу. Каким-то образом в его распоряжении оказалась запись легкомысленного разговора Собчака с резидентом французской разведки в России. Собчак попросил Путина вмешаться и предотвратить публикацию разговора. И Путин силами ленинградского регионального управления по борьбе с организованной преступностью (РУБОП) организовал в квартире Шутова обыск и изъятие кассеты.
Обыск проводили неофициально и незаконно. В ночь на 6 октября 1991 г., войдя в собственную квартиру, Шутов застал там грабителей, которые, убегая, проломили ему голову молотком. Когда через несколько месяцев, в марте 1992 г., к Шутову пришли с официальным обыском и предписанием об аресте (за подготовку покушения на азербайджанского президента Абульфаза Эльчи-бея, что звучало столь же правдоподобно, как прежнее обвинение в подготовке поджога Смольного), Шутов узнал в производившем обыск Дмитрии Милине одного из грабителей, проломивших ему голову. Вторым «грабителем» оказался коллега Милина Дмитрий Шаханов. Оба являлись руководителями санкт-петербургского РУБОПа. Просидев полтора года под следствием, Шутов сначала был освобожден под подписку о невыезде; затем, в 1996 г., полностью оправдан решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга.
В двух первых антисобчаковских памфлетах Шутова (впервые изданных, соответственно, в 1992 и 1993 гг.) мстительный Шутов ни разу не упоминал Путина. Но в 1998 г. Шутов стал депутатом санкт-петербургского Законодательного собрания и всерьез поверил в депутатскую неприкосновенность, которую имел по статусу. Через спонсированную Шутовым газету «Новый Петербург», в которой он лично вел рубрику «Вся королевская рать», Шутов запустил слух о том, что новый директор ФСБ Владимир Путин в бытность свою офицером разведки был отозван из ГДР чуть ли не за измену Родине: «За время почти пятилетней службы в ГДР капитан госбезопасности Путин ощутимых результатов не добился. Однако был замечен в несанкционированном контакте с представителем агентурной сети противника. После чего немедленно отправлен в Союз, куда отбыл на купленной в ГДР подержанной автомашине ГАЗ-24 „Волга“ с тремя коврами немецкого производства».
В той же статье Шутов предложил свою версию отношений куратора ЛГУ от КГБ Путина с преподавателем юридического факультета ЛГУ Собчака. Якобы Собчак был внештатным агентом-осведомителем Путина, который был «обязан собирать требуемую его службе информацию, работать с внутриуниверситетской агентурой и вербовать новых осведомителей... в сетку интересов госбезопасности угодил преподаватель Собчак», который «охотно информировал помощника проректора Путина по всему спектру интересовавших его вопросов. Папочка с оригинальными рукописными донесениями этого информатора, называемая на канцелярском языке КГБ „Рабочее дело агента“, впоследствии, в 1990 г., оказалось очень весомым аргументом при поступлении Путина на работу в качестве советника председателя Ленсовета Собчака».
Обложка книги Юрия Фельштинского и Владимира Прибыловского «Корпорация. Россия и КГБ во времена президента Путина».
Правду ли писал Шутов или нет, общественность Санкт-Петербурга так никогда и не узнала. Но не прошло и двух месяцев со дня скандальной публикации «Нового Петербурга», как последовала ответная месть со стороны теперь уже директора ФСБ Путина. В феврале 1999 г. судебным решением депутатская неприкосновенность с Шутова была снята, а сам он был арестован по подозрению в организации ряда тяжких преступлений, включая убийство в Санкт-Петербурге в 1997 г. видного городского чиновника Михаила Маневича и в 1998 г. видного демократического политического деятеля Галины Старовойтовой. В борьбе против Шутова был использован даже известный официальный тележурналист Михаил Леонтьев, по заказу Путина выступивший на первом канале российского телевидения с передачей, требующей покарать «бандита-отморозка».
Однако в ноябре 1999 г. Куйбышевский районный суд Санкт-Петербурга принял решение об изменении меры пресечения Шутова на подписку о невыезде и постановил выпустить Шутова из тюрьмы. Шутова освободили прямо в судебном зале, но уже через несколько минут туда ворвались вооруженные люди в масках. Началась потасовка, во время которой пострадали несколько человек, в том числе оператор телекомпании, которому сломали руку, и сам Шутов, получивший несколько ударов прикладами и кулаками по голове, потерявший сознание. По словам Шутова, избиение продолжалось затем и в здании городской прокуратуры, куда его привезли люди в масках. Шутов в результате побоев наполовину оглох и ослеп на один глаз. Независимых врачей в прокуратуру не пускали, а государственная медэкспертиза приняла решение о том, что подсудимый абсолютно здоров. Правда, врачи «скорой помощи», которую вызвали на судебное заседание, организованное по жалобе адвокатов Шутова, через несколько дней дали справку о необходимости немедленной госпитализации Шутова. Но вместо этого Шутова снова отправили в питерский следственный изолятор, а через некоторое время перевели в Выборгскую тюрьму.
Первоначально даже не было ясно, кто являлся организатором похищения Шутова из зала суда. Впоследствии ответственность за эти действия взяла на себя городская санкт-петербургская прокуратура. Ворвавшийся в суд отряд милиции особого назначения (ОМОН) был прислан для этой операции из Москвы.
Юрий Шутов, 90-е годы, Санкт-Петербург. Фото: Павел Маркин / East News
Правозащитники-демократы в «деле Шутова» придерживались вялой и нерешительной позиции, поскольку антилиберальные и антизападнические взгляды Шутова были несомненны, а его связи с криминальным миром вероятны. Несмотря на судебное оправдание Шутова и последующее постановление Верховного Суда России о незаконности его дальнейшего содержания под стражей, несмотря на переизбрание Шутова в 2002 г. в городской парламент, личный враг Путина 7 (семь) лет мыкался по следственным тюрьмам без судебного приговора, а в феврале 2006 г. был наконец приговорен к пожизненному заключению за организацию ряда заказных убийств бизнесменов (обвинения в убийствах Маневича и Старовойтовой были с него сняты).
Кто убил Маневича и Старовойтову так и осталось невыясненным. Но вот что интересно. Старовойтову убили в подъезде дома, как Политковскую. Убийство Маневича было совершено в высшей степени профессионально. Убийца стрелял с крыши многоэтажного дома из оптической винтовки по притормозившей на светофоре машине, через крышу машины. Жена Маневича в момент убийства находилась с мужем в машине, но не пострадала. Оперативники отрабатывали разные версии. Выяснили подробности знакомства Маневича со своей будущей женой. Некий сотрудник ФСБ предложил девушке-курьеру поехать поездом в Москву и передать запечатанный пакет на Ленинградском вокзале мужчине, который ее встретит. В купе к девушке подсел молодой человеком по имени Михаил, всю ночь они проговорили, обменялись телефонами. В Москве на перроне девушку действительно встретил мужчина, взял пакет, и, отойдя на некоторое расстояние и считая, что его уже не видят, не распечатывая, выбросил пакет в урну.
Молодым человеком в купе был Михаил Маневич. Девушкой — его будущая жена. Неким сотрудником ФСБ — Владимир Путин. Кто был чьим «агентом», а кто «объектом» — остается только догадываться.
Глава публикуется с разрешения Владимира Прибыловского
Шутов был брошен за решетку 16 февраля 1999 г.16 ноября 1999 Куйбышевский суд Санкт-Петербурга рассмотрел жалобу адвокатов Юрия Титовича и счел, что на основании аргументов, предъявленных прокуратурой, держать человека в СИЗО нельзя. Судья изменил меру пресечения на подписку о невыезде и вынес частное определение о признании возбуждения уголовного дела на Шутова незаконным.
Юрий Титович оказался на свободе на две минуты. Затем в ход пошел еще один аргумент обвинения.
В судебный зал ворвался отряд ОМОНа. Правоохранители избивали журналистов, избивали людей, в том числе и пенсионеров, пришедших поддержать своего депутата, сломали руку одному из телеоператоров.
Сильнее всего пострадал сам Юрий Титович. Экзекуторы перебили ему ударом приклада позвоночник, швырнули искалеченного человека в машину и увезли в неизвестном направлении.
Впоследствии оказалось, что Шутов был переведен в следственный изолятор Нижнего Новгорода.
Через несколько дней представители прокуратуры объявили на пресс-конференции - приказ об аресте Шутова был отдан в связи с тем, что в деле «открылось» 11 новых эпизодов.
В сентябре 2002 Верховный суд РФ признал содержание Шутова под стражей незаконным. Юрий Титович освобожден не был.
ТОРЖЕСТВО ПРАВОСУДИЯ НАД…
Затем Шутов долго кочевал между СИЗО и тюремными больницами.
Качество медицинской помощи, предоставляемой в заведениях такого рода, понятно. Для эффективного лечения человека, получившего тяжкие травмы головного и спинного мозга, оно явно не достаточно. В результате у Юрия Титовича развились
«…симптомы тяжелой (злокачественной) артериальной гипертензии (артериальное давление 240/130 мм ртутного столба) и прогрессирующей недостаточности мозгового кровообращения…» (по заключению доктора медицинских наук, академика РАМТН Баллюзека Феликса Эдмундовича).
В 2006 году начался процесс.
Юрий Титович не мог, как не может и до сих пор, самостоятельно передвигаться. Медики в тяжелых ботинках привозили его в суд, привязав к инвалидному креслу. Юрий Титович периодически терял сознание, судья Иванов А.И расценивал это, как отказ отвечать на вопросы.
Затем Шутова, после соответствующего определения г. Иванова, и вовсе перестали вывозить на заседания. Надо думать, для того, чтобы он не позорил своим видом существующий в РФ государственный строй. Также г. Иванов отстранил от участия в суде товарищей Шутова по политической борьбе Гимранова и Денисова. Они, в отличие от Юрия Титовича, были способны говорить, а, значит, способны и сказать лишнее.
Более того, из процесса был выведен защитник Шутова.
Еще можно вспомнить, что такое дело в то время должна была рассматривать коллегия из двенадцати присяжных, а рассматривала коллегия из двух народных заседателей, причем одна из кивал даже не имела соответствующего статуса … В общем, исход был предсказуем…
Юрий Титович, оба его товарища по борьбе, двое обычных зэков, отказавшихся подыгрывать следствию даже в малом, получили пожизненное. Кое - кому, наоборот, соседство на скамье подсудимых с Шутовым пошло на пользу. Так Рогожин, заявивший, что был знаком с Шутовым, и что Шутов набирал куда-то людей (той самой конкретики, на отсутствие которой обращает внимание Михаил Трепашкин, не было и в его показаниях) получил 10 лет. Суровый приговор? Если учесть, что Рогожин был призван виновным в 10 убийствах, не говоря уже о грабежах, разбоях и похищениях - мягко скажем - не очень.
, Пермский край) - политический деятель, писатель, бывший помощник Анатолия Александровича Собчака и дважды избранный депутат Законодательного Собрания Санкт-Петербурга (II и III созыва) , в 2006 году приговорён к пожизненному лишению свободы в результате длительного судебного процесса.
Биография
Начало карьеры. Первая судимость.
Юрий Титович Шутов родился в Ленинграде 16 марта 1946 года в семье фронтовиков. Мама - Анастасия Ивановна, капитан контрразведки «Смерш», расписавшаяся в 1945 году на стене рейхстага. По окончании школы поступил в . Окончив его, Шутов некоторое время работал в «Главленинградстрое». В начале 1980-х годов его перевели на должность заместителя начальника Центрального статистического управления по Ленинграду и Ленинградской области.
В середине 1980-х годов Шутов был обвинён в поджоге одного из кабинетов Смольного , а также в хищениях на большую сумму. Старший следователь прокуратуры Ленинграда Валентина Корнилова доказывала виновность Шутова. Он был приговорён к пяти годам лишения свободы. После освобождения в 1986 году по амнистии Шутов поехал в Германию и, по его словам, «в поисках заработка исколесил Европу и по чужому паспорту забрался даже в Южную Африку».
Реабилитация
Начало 1990-х годов
Деятельность Юрия Шутова упоминалась в телепередаче «600 секунд ». Шутов начал работать помощником председателя Ленсовета Анатолия Собчака . Был в числе лиц, входивших в ближайшее окружение Собчака наряду с Путиным, Медведевым, Чубайсом, Кудриным, Козаком и другими, составившими впоследствии костяк либерального крыла органов управления страны. Однако в скором времени Шутов в этом окружении оказался «не ко двору» и его уволили с формулировкой «за неэффективность работы». По одной из версий, увольнение было связано с тем, что Шутов подписал контракт с английским бизнесменом-банкротом, по условиям которого ему предоставлялись огромные права в планируемой Ленинградской свободной экономической зоне. Однако по версии самого Шутова, изложенной им в книге «Собчачье сердце, или Записки помощника Ходившего во власть », написанной в 1993 году , дело было в политических и деловых разногласиях с мэром Санкт-Петербурга Анатолием Собчаком.
Судебный процесс 1992-1996 годов
Шутов был арестован и затем отпущен под подписку о невыезде в связи с расследованием в отношении членов банды бывшего офицера-афганца, кавалера ордена «Красной звезды» Айрата Гимранова . Банда была арестована в полном составе в начале 1992 года за вымогательство и уничтожение чужой собственности. В 1996 году Шутов был оправдан за недостаточностью улик, а Айрат Гимранов с подельниками получили небольшие сроки лишения свободы и были освобождены из-под стражи в зале суда.
Вторая половина 1990-х годов
С 1996 года занимал должность руководителя Рабочей группы по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, созданной при Госдуме по инициативе КПРФ и ЛДПР временной Комиссии по анализу итогов приватизации 1992-1996 годов и ответственности должностных лиц за их отрицательные результаты. Под прикрытием этой комиссии Шутов начал новый тур борьбы за лидерство.
В декабре 1998 года Юрий Шутов был избран депутатом Законодательного Собрания Санкт-Петербурга II созыва , 1998-2002 годы.
Арест, следствие, суд и приговор
В феврале 1999 года в рамках уголовного дела № 7806, возбужденного в отношении Айрата Гимранова и других, Юрий Шутов также был привлечён к уголовной ответственности и арестован без согласия Законодательного собрания , лишь на основании санкции прокуратуры Санкт-Петербурга. Арест Юрия Шутова был произведен по подозрению в организации ряда тяжких преступлений, включая убийство в Санкт-Петербурге в 1997 году вице-губернатора Санкт-Петербурга Михаила Маневича, и в 1998 году депутата Госдумы РФ Галины Старовойтовой .
В ноябре 1999 года Калининский районный суд Санкт-Петербурга рассмотрел жалобу на арест Юрия Шутова, счёл меру пресечения, избранную в отношении депутата Шутова, необоснованной и 16 ноября 1999 года постановил освободить Шутова в зале суда немедленно, примерно в 18 часов. Однако прокуратура Санкт-Петербурга не согласилась с таким решением судебной власти, и Шутов был силой захвачен группой вооруженных сотрудников СОБР - 9-го и 4-го отделов Северного и Северо-Западного РУБОП прямо в зале суда примерно в 18 часов 30 минут сразу после пресс-конференции Шутова . При этом пострадали находившиеся в зале суда люди. Операцией по насильственному захвату депутата Законодательного собрания руководил следователь Санкт-Петербургской городской прокуратуры Алексей Дудкин с ведома прокурора Санкт-Петербурга Ивана Сыдорука и санкции заместителя прокурора Николая Винниченко. События, произошедшие в Санкт-Петербурге 16 ноября 1999 года в связи с вооруженным нападением на Калининский районный суд, были осуждены постановлением Президиума Совета судей Российской Федерации от 7 декабря 1999 года. Президиум Совета судей признал факт грубейшего нарушения установленного порядка в судебном учреждении. Президиум Совета судей оценил действия специального подразделения МВД России как неуважение к суду. «Я думаю, что больше всего это (арест Шутова) понадобилось Собчаку, его жене Нарусовой и Путину…», писала в газете «Час пик» жена Шутова - Лариса .
Расследование уголовного дела № 7806 в отношении Юрия Шутова было продолжено, несмотря на протесты общественности. Известный тележурналист Михаил Леонтьев, выступая на первом канале российского телевидения, требовал покарать «бандита-отморозка» . Следственные материалы по «делу Шутова» занимали 65 томов. Шутов, которому было отказано в рассмотрении его дела судом присяжных, до вынесения приговора провел под стражей в общей сложности 7 лет (2,5 года длилось следствие, 4,5 года дело рассматривалось в суде). Уникальность судебного заседания заключалась в том, что процесс проходил в стенах следственного изолятора «Кресты ». При этом Шутов в декабре 2002 года был избран депутатом Законодательного собрания III созыва (срок полномочий 2002-2007 годы), опередив ближайшего конкурента на 12 процентов. Таким образом он стал единственным человеком, который победил на выборах в Законодательное собрание Санкт-Петербурга , находясь в тюрьме.
Заключение и смерть
Юрий Шутов содержался в тюрьме для пожизненно осуждённых «Белый лебедь » в городе Соликамске , в ФКУ ИК-2 ГУФСИН РФ по Пермскому краю - Федеральное казенное учреждение Исправительная колония №2 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Пермскому краю .
Отпевание Юрия Шутова состоялось в Санкт-Петербурге 18 декабря 2014 года в Спасо-Преображенском соборе , похоронен на Серафимовском кладбище .
Воспоминания современников
Из интервью с Александром Невзоровым 15 декабря 2014 года :
Когда у него испортились отношения с Собчаком?
Это произошло очень быстро. Не забывайте, он был таким, что называется, патриотом. Патриотом – в сегодняшнем понимании этого слова. То есть таким болельщиком за великую русскую идею, неделимую советскую империю. Я помню, как он встречал меня из Москвы, я как раз привёз от Крючкова ту знаменитую плёнку, которую мне дал Владимир Александрович. Об агентах влияния в правительстве. Я прямо там же, в титычевской "Волге", поставил ему послушать эту плёнку. И я видел, как у него по лицу текли слёзы. Он гнал эту "Волгу" по ночному Петербургу, слушал откровения Крючкова и ревел.
- Я думаю, что никакого варианта исключать мы не можем. Титыч настолько неаккуратно писал и разговаривал, не понимая, что некоторые персонажи уже не могут упоминаться в том контексте, в котором он их упоминает, что в принципе и к этим персонажам за то, что они применили какое-то силовое воздействие, тоже никаких претензий быть не может.
- Было что-то политическое в приговоре Шутову? По Петербургу ходил слух, что "заказ" на то, чтоб его посадить, идёт чуть ли не совсем сверху.
- <...>Он вышел на то силовое поле в Петербурге, где всё было давно заминировано, где все игроки были очень опытными. Они посмотрели-посмотрели на титычевские художества – и спокойненько предоставили ему возможность сесть в тюрьму и погибнуть.
В массовой культуре
- Шутов стал прототипом ряда персонажей художественных фильмов и сериалов, в том числе Аркадия Боголепова из сериала «Убойная сила » и Валерия Дутова из сериала «Агент национальной безопасности ».
Напишите отзыв о статье "Шутов, Юрий Титович"
Примечания
Отрывок, характеризующий Шутов, Юрий Титович
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
Юрий Титович Шутов – ярчайшая личность, ставшая порождением бурных перестроечных времен и последовавшего за ним переходного этапа от социализма к капитализму, ход которого сопровождался не только социальными потрясениями, но также громкими скандалами и стрельбой. Свою публичную известность Шутов, получил, как одаренный литератор, написавший серию романов-памфлетов «Собчачье сердце» и «Собчачья прохиндиада», ставших бестселлерами не только из-за всегда лакомной темы критики власть имущих и срывания со статуй позолоченных покрывал, а, в первую очередь, из-за своего самобытного, острого, колоритного стиля изложения фактов, взятых из собственного общения с политической элитой и наблюдений за окружающими.
Шутов одно время был очень близок с автором знаменитой петербургской новостной программы «600 секунд» Александром Невзоровым, которого можно считать аналогом писателя в телевизионном варианте. Публике менее известны успехи Титыча, а именно так обращался к нему Невзоров, в теневой, скрытой от всех деятельности. Хотя в ней ему вообще по сей день нет равных. Он был в числе пяти приговоренных к пожизненному заключению в ходе одного судебного процесса, растянувшегося аж на 4 с половиной года. Оба факта пока остаются непревзойденными в современной российской судебной практике. То, что литератор-преступник был в самом деле харизматичной личностью единогласно признают все общавшиеся с ним – журналисты, депутаты, следователи, его избиратели и даже кровные враги. Сфера жизненных интересов Шутова была огромна. Еще более масштабными выглядели его знакомства в мире политики, бизнеса и в криминала.
Страсть к риску
Во многом судьбу Шутова определили гены, доставшиеся от родителей-фронтовиков, причем его мама закончила войну в чине капитана легендарного «Смерша». Возможно, страсть к риску и опасности сформировала авантюрный стиль жизни Титыча. Начиналось же все весьма спокойно. Закончив Ленинградскую «корабелку» он стал работать обычным клерком в организации с труднопроизносимым названием, занимавшейся градостроительными вопросами. К возрасту 30-ти с хвостиком лет он занял кабинет начальника регионального статистического управления. Вот тут в душе неприметного чиновника произошел пассионарный взрыв, подтолкнувший на поджог кабинета в Смольном. Суд определил, что, таким образом, Шутов скрывал следы своих хищений. Огонь уничтожил большую часть документов.
Молодой пассионарий попал в колонию на казалось долгие 5 лет, но вскоре был выпущен по амнистии, вернувшись из-за решетки в 1986 год и абсолютно другую страну, бурно переживающую самое начало перестройки. Ему удалось, как только чуть приоткрылся «железный занавес», выскользнуть в Западную Европу и вдоль поколесить по зарубежью, достигнув даже Южной Африки. Возвращение в СССР совпала с первыми съездами народных депутатов, где ярко взошла звезда его будущего шефа Анатолия Собчака.
Помощник Собчака
Шутов начал выполнять функцию его помощника в 1990 году. Анатолий Александрович Собчак стал первым человеком в городе на Неве, поменяв место работы с университетской кафедры на кабинет председателя Ленсовета. Его выбор пал на Шутова не случайно. Тот прекрасно использовал момент для своей первой пиар-акции. В рупоре перестройки журнале «Огонек» была опубликована статья «Пожар в штабе революции», благодаря которой о бывшем чиновнике узнала вся страна, где он предстал борцом с заскорузлой партийной номенклатурой. Оскорбленные следователи, расследовавшие дело с фигурантом Шутовым, подали в суд за клевету на автора. Вот тогда в первый раз с деятельностью Титыча связали загадочную смерть. Вместе с журналистом Григорьевым – автором нашумевшей статьи, они работали в штаб-квартире Шутова, располагавшейся в гостинице «Ленинград». Произошедший на этаже пожар, унес жизнь, готовившегося к первому заседанию суда по иску о клевете, ответчика.
К тому времени Шутов обзавелся очень нужными знакомствами в ленинградском бизнесе и не только. Молва об этом конечно же достигла ушей Собчака. Будущий писатель был ему жизненно необходим. Примерно в это же время в команду Собчака встал на довольствие неприметный отставной офицер КГБ Владимир Путин, позднее очень нелицеприятно охарактеризовавший своего коллегу, как крайне неприятную и опасную личность. В 1999 году явно по заказу к нему присоединился телеведущий Михаил Леонтьев, назвав бывшего собчаковского помощника «отморозком». Александр Невзоров сделал иной вывод о результатах деятельности Титыча на поле ленинградской политики: «Он неаккуратно писал и разговаривал и вышел на заминированное поле».
Официально помощником председателя Ленсовета Юрий Шутов был всего 5 дней. Затем последовало увольнение с формулировкой «за неэффективную работу». На канцелярском языке это означало, что Шутов, воспользовавшись должностными полномочиями, попытался зарезервировать для себя лично широкие преференции в организуемой Ленинградской свободной экономической зоне – пилотном проекте Анатолия Собчака, с которым тот связывал большие надежды. После расставания с масштабным российским политиком Шутов объявил себя непримиримым борцом с ворьем, а уход с должности объяснил «принципиальными разногласиями в политических и деловых вопросах» с собчаковским менеджментом, в который помимо будущих президентов РФ Путина и Медведева уже входили такие персоны, как Чубайс, Кудрин, Козак. Позже он станет утверждать, что Собчак просил его устранить нескольких своих оппонентов, чему он активно воспротивился.
Книга Шутова
Первую избирательную компанию на должность мэра Ленинграда Шутов провел в оппозиции к политику. Он не расклеивал фотографии Собчака на столбах и стенах, как Дмитрий Анатольевич Медведев, а оракулом вещал о подлинном обличье лучшего думского оратора. Первым шагом в начавшейся схватке стало издание в 1993 году книги «Собчачье сердце», ознаменовавшее начало долгой фазы борьбы с Собчаком лично и российской властью вообще. Оплеванный мэр сильно оскорбился. Собчак ответил привлечением к себе на помощь местного УВД, попытавшегося нащупать связи Шутова с .
На защиту собрата по перу встал Невзоров и его программа «600 секунд», создав политический фон вокруг поползновений на свободу литератора, и фактически поддержавшие обвинения, содержащиеся в «Собчачьем сердце» к известному политику в мелочности, недалекости и полной профессиональной непригодности. В 1996 году суд полностью оправдал Юрия Шутова, но праздновать победу ему пришлось не долго. Однажды возвратившись вечером домой, он обнаружил у себя в квартире незнакомых мужчин, в которых, впоследствии, узнал сотрудников местного УВД, рыщущих по углам в поисках рукописи новой, уже презентованной книги. Шутов получил удар молотком по голове и после долгие дни боролся за свою жизнь в реанимации. В память о случившемся ему до конца жизни достанется титановая пластина, вмонтированная нейрохирургами в пробитый череп.
Криминал
Какие же факты из жизни Юрия Шутова позволили не только заинтересоваться правоохранительным органам его персоной, но и предъявить суду вполне правдоподобные обвинения в вымогательстве? Шутов, подобно двуликому Янусу, за кулисами своей публичной деятельности занимался темными делами с не менее темными личностями. Это признают даже люди бывшие на том этапе его горячими сторонниками, например, тот же Александр Невзоров.
Доподлинно неизвестно, когда Шутов стал совмещать свой бизнес, политику и . Подельниками Шутова стали члены банды Айрата Гимранова, также личности неординарной. Кавалер ордена «Красной звезды», воин-афганец, десантник-разведчик, уволенный из армии за дисциплинарный поступок, сколотил банду из бывших военнослужащих, зарабатывавших на жизнь, в основном, заказными убийствами. Сверхобщительный Шутов нашел с ними общий язык и они частенько безотказно выполняли его поручения. Титыч указывал им на непослушных и несговорчивых мешающих его бизнесу, после чего Гимранов и компания запугивали, похищали и избивали людей.
В 1992 году и еще несколько его «солдат» были арестованы. Шутов не только нанял для задержанных хороших адвокатов, но и сам, очутившись под арестом, при ознакомлении со следственными материалами смог уничтожить несколько листов протоколов допросов, которые могли сыграть на суде решающую роль. Почти 4-х летнее следствие и судебное разбирательство для всех закончилось одинаково удачно – свободой. Сотрудничество продолжилось в условиях еще большей конспирации и закрытости. Шутов с Гимрановым общались исключительно по пейджеру, используя специальный условные код и названия. Так, сообщение о проведенной акции передавалось, как «цирк состоялся». Для усиления группы в нее были включены сотрудники рижского ОМОН, перевезенные из Латвии и нашедшие убежище в России благодаря Александру Невзорову. Именно это событие стало «черной кошкой», пробежавшей между двумя талантливыми людьми. Позже Юрий Шутов примет заказ на убийство популярного журналиста, но не доведет взятое обязательство до завершения.
Депутатский мандат
Получив известность, как непримиримый борец с «первым демократически избранным» главой северной столицы Юрий Шутов с помощью местных отделений ЛДПР и КПРФ возглавит специальную группу по анализу итогов приватизации в Санкт-Петербурге и Ленинградской области, которую использует не только, как способ нанесения жестких ударов по личностям Собчака и его супруги Нарусовой, но и как трамплин в депутаты Заксобрания, а также, как путь к получению учредительных документов многих местных предприятий и фирм. Последнее давало богатый материал для шантажа и рейдерства. Айрат Гимранов долго не оставался без работы.
Вскоре Шутов усилил свои возможности давления с помощью еще одного бандитского формирования – группы Сергея Зарипова, включавшей в себя 14 человек. Аппетиты в политической сфере он утолил попытками избраться в Госдуму и стать главой администрации родного города. Получив заветный депутатский мандат, Законодательное собрание Санкт-Петербурга ему пришлось посещать менее трех месяцев. В феврале 1999 года он вновь был арестован, причем без требуемого в таких случаях согласия депутатов.
Процессуальные нарушения будут следовать за делом Юрия Шутова бесконечно. Стоить вспомнить, что именно в это время начался стремительный взлет на вершину российской власти другого помощника Собчака Владимира Путина, до сих пор ревностно охраняющего память о своем патроне. Литературное призвание Шутова в то время выразилось в написании острых статей для газеты «Новый Петербург», в которых помимо деятельности мэра он очень едко комментировал слухи о не совсем удавшейся карьере разведчика у будущего президента, возможных скандальных связях его с западногерманской разведкой BND и мутной истории приобретения новой квартиры в Петербурге. Кроме того, Шутов утверждал, что Собчак был завербованным осведомителем Путина, охотно закладывавшим своих коллег, в пору службы почти бессменного президента РФ рядовым сексотом в ЛГУ.
Такие безобразные откровения властью никогда не прощаются. В ноябре 1999 года суд отменил депутату Шутову меру пресечения, но свободным он был всего полчаса. Ворвавшаяся в зал судебного заседания специальная группа захвата, прибывшая из столицы, хорошенько избила его и вновь поместила «борца с ворьем» в СИЗО. В результате к черепно-мозговой травме добавились глухота и полная потеря зрения одним глазом. Подобный налет МВД на неприкосновенное здание третьей власти был расценен Президиумом Верховного суда РФ, как открытое неуважение к суду и осуждено специальным постановлением.
Жертвы Шутова
За 2 года до ареста за Юрием Шутовым велась постоянная слежка. Следователи располагали информацией от своего агента под прикрытием о причастности Шутова и Гимранова к громкому нераскрытому убийству в 1996 году вице-губернатора Санкт-Петербурга Михаила Маневича и даже в причастности к покушению в 1998 году на Галину Старовойтову. Кроме того, в списке жертв Шутова числились предприниматели Агарев и Филиппов. Подследственный в СИЗО все упорно отрицал. В «Крестах» у него серьезно ухудшилось здоровье – парализовало обе ноги. Прикованный к инвалидному креслу, он не терял присутствия духа, часами силовой гимнастикой терзая свое тело. На свободе кампанией в его поддержку занималась супруга Лариса. Несмотря на ограничение свободы и невозможность вести полноценную избирательную компанию, Юрий Шутов в 2002 году стал вторично депутатом Заксобрания. Неизвестно, передали ему в «Кресты» мандат или нет?
15 февраля 2006 года судья с подлинно русской фамилией Иванов начал оглашение своего вердикта, аккумулировавшего материалы 65-ти томов уголовного дела. Юрий Титович Шутов, Айрат Гимранов и еще трое подсудимых получили пожизненный срок. В этот день весь корпус судебных приставов Санкт-Петербурга был мобилизован на обеспечение судебного заседания, привычно проходившего в «Крестах». Жизнь в судах других инстанций замерла. Россия не знала еще таких беспрецедентных мер безопасности. Вероятно, Усама бен Ладен или Саддам Хусеин не удостоились бы подобной чести, попади они в разработку российской юстиции.