О благоразумном разбойнике Рахе
Составитель Н.С. Посадский
Допущено к распространению Издательским Советом Русской Православной Церкви
ИС 13-301-0072
Христианское богословие единодушно утверждает, что первым с Господом вошел в рай благоразумный разбойник по имени Рах. Евангелие рассказывает, что вместе с Иисусом Христом были распяты два разбойника. Распятый по левую руку Господа хулил Спасителя и повторял фарисейское: «Если Ты Христос, спаси Себя и нас». Распятый же по правую руку укорял своего товарища, говоря: мы [осуждены] справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И после признания собственной вины этот разбойник обратился к Спасителю со словами, которые все верующие христиане повторяют и будут повторять до самого славного Второго пришествия своего Владыки: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! Надежда подобного исповедания веры заключается в ответе Иисуса Христа благоразумному разбойнику: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю (Лк. 23, 39–43).
Преподобный Нил Мироточивый Афонский
Отчего один из распятых со Христом разбойников познал во Христе Бога, а другой похулил
Спрашиваю я тебя: как узнал благоразумный разбойник Христа на кресте, что Он истинный Бог?.. Какой свет (просветил его, что) он познал Божество Христово на кресте и осудил другого разбойника, чтобы он замолк и не хулил?.. Он (был) разбойник, и другой разбойник; чего же ради было одному исповедать Божество Христово, а другому хулить Его?.. – Выслушай, как соделалось то, что один разбойник исповедал Христа и Божество Его на кресте, а другой похулил. Разбойник тот (первый) был млеко-вскормлением Пресвятой, другой же произошел от семени Иуды Искариотского, говорим – предателя.
Когда смутился Ирод из-за Иисуса, быв поруган волхвами, Ангел повелел (Иосифу), дабы удалился оттуда; удалились Иосиф и Богоматерь с Младенцем, отправились в путь (см. Мф. 2, 13–14); пришли в селение, называемое по-еллински Фексанион (Странноявленное); настигло их время вечернее, вошли они в селение, пришли в один дом и там заночевали. Приняли их с таким радушием, (хотя и) не знали, кто они такие. Такое страннолюбие проявил не один только тот дом, но и все селение слыло страннолюбивым, почему и прозвалось Фексанион по-еллински.
В доме том, где они почили, им по обычаю стали готовить трапезу; когда со стольким радушием ее приготовляли, младенец дома был оставлен и, как свойственно детям, страшно кричал и жалостно плакал.
Видит Пресвятая, что младенец плачет, взяла его на руки, чтобы он успокоился и, открыв пречистую Свою грудь, млеконапитала его, как обычно младенцев… После же ночлега, когда рассвело, отправились они в путь и пришли туда, куда повелел Ангел.
Младенец со временем вскормился; потом стал зрелым человеком; как человек, победился соблазнами, хотя и был от части Давида (то есть как бы от семени Давида, ибо вкусил молока Божией Maтepи), – стал разбойничать вместе с семенем Иуды…
Они были схвачены властью царской и представлены на судилище в тот час, когда книжники и фарисеи осудили Господа нашего Иисуса Христа; было постановлено решение распять Христа посреди двух разбойников, что и сотворили; и распят был Господь наш Иисус Христос, – «яко овча на заколение…» – между двумя разбойниками (см. Ис. 53, 7; Иер. 12, 3; Деян. 8, 32).
Тогда молоко Богоматери, некогда питавшее во младенчестве разбойника, оказало свое действие и на кресте: отверзлись очи распятого разбойника, познал он Божество Христова, помянул страннолюбие, которое было проявлено в дому родителей его, и воскликнул: помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Си (Лк. 23, 42). – Разбойник как бы так говорил: «Господи! Сии пречистые руки Твои благословляли дом отца моего, и приняли (дословно – познали) родители мои Божество Твое; теперь же зрю я руки Твои, пригвожденными ко Кресту ради грехов моих родителей и ради содеянных мною грехов, – благослови убо и меня во Царствии Твоем…» – «Помяни мя, Владыко, егда приидеши во Царствии Твоем.»
Услышав такое исповедание от разбойника, Иисус воскликнул и сказал: аминь, глаголю тебе, днесь со Мною будеши враи (Лк. 23, 42).
Видишь ли из этого, что сострадающий ближнему и творящий милость ему не потеряет ее, – мало ли, много ли, чужому ли, другу ли, родному ли, доброму ли, злому ли делает ее, не забудется (оказанное) милосердие и не забвен будет тот, который творит милостыню ближнему своему, будь то словом или делом… Возьми пример с Госпожи Богородицы (то есть из того, какое благо оказала Она, накормив младенца молоком Своим ради оказанной Ей и Сыну Ее милости). Благодаря сему был облагодетельствован разбойник (то есть благодать пречистого молока Божией Матери отверзла ему духовные очи к познанию Божества Христова, и), быв накормлен Ее грудью, он на кресте сделался исповедником Сына Ее.
Послушайте о другом разбойнике.
Иуда Искариотский, предатель, был некогда в еллинском доме слугою семь месяцев, потом бежал оттуда. Когда же он был в еллинском доме, то, будучи прелюбодеем, прелюбодействовал с женою сына еллина, сын же находился в дальнем путешествии. Возвратившись из путешествия и увидав, что жена его беременна, он ничего не говорил ей и не совокуплялся с нею совокуплением супружеским. Поняла из этого жена, что узнал муж о ее беременности и возвестила о сем Иуде. И сказал eй Иуда: «Разве ты что открыла ему о нашем прелюбодеянии?» – Сказала жена: «Не открывала (ничего), и не спрашивал он меня нисколько о сем». – Сказал Иуда: «Куда он сейчас пошел?» – Сказала прелюбодеица: «Вышел вон озабоченный, и не знаю, куда пошел». Иуда пошел искать его во всем доме, – вверху и внизу, – и (наконец) видит, что он в раздумье сидит на верху кровли. Увидав его сидящим на высоте, стал размышлять Иуда, каким бы образом свергнуть его вниз, чтобы никому не сказал он о беззаконии; и, обдумав, Иуда нашел способ, как свергнуть его; там был столб, на котором держалась крыша, где сидел муж; Иуда подкопал под основание, привязал к столбу толстую веревку, потянул за веревку всеми силами, и упал столб вместе с террасой и с человеком; муж жены убился жалостным сокрушением, сокрушившим несчастному все члены его. Жена же, увидав, какое дело совершил Иуда, стала много принуждать его сделаться ее мужем, но Иуда не хотел, боясь, как бы не открылись два зла – убийство и прелюбодеяние с женою, и сказала жена: «Если не возьмешь меня в жены, то знай, что я расскажу о беззаконии твоем, содеянном тобою в доме со мною». – Услышав эти слова, Иуда убоялся и скрытно удалился.
И родила жена младенца – семя Иуды, – младенец вскормился и стал совершенным мужем. Обремененный злом отца своего, впал, подобно ему, во зло, стал разбойником и вовлек (в разбой) благословенного разбойника. Тот вместе с ним двенадцать лет вращался в разбойническом деле, потом они были совместно распяты по сторонам креста Христова, – один, исповедавший Его, – справа, а другой, xyливший Его, слева. Говорим: праведницы – одесную, грешницы же – ошуюю. Двенадцать же тех лет означают образ суда на Страшном Суде, когда узрятся на Страшном Суде двенадцать апостолов, сидящих на двенадцати престолах, чтобы праведным судом судить на Cтpaшном Суде – двенадцать колен Израиля. Говорим: исповедники (тогда будут поставлены) одесную, а хулители ошуюю…
Видишь ли, как отец посеял зло, сын же зла пожал хулу, жертвопринес бесчестие, за что и сам будет обесчещен на Страшном Суде; восхищен он будет огненною рекою; сойдет в ненасытный хулою ад. сказавший: «Если Ты Сын Божий, сойди со креста, спаси
Себя и нас…» И все книжники и фарисеи, услышав от разбойника эти слова, восклицали так вместе с ним, пытаясь низвести Бога вторично на землю. но, вместо этого, сошел тот (хулитель) сам вторым во ад. Говорим: первым сошел Иуда – отец с предательством своим в преисподнюю ада, вторым же сошел сын предателя, началовождь хулы, со огненною хулою своею. Говорим: со огненной рекой сошел во ад, сопровождая, сын – Иуду, отца своего в объятия Денницы. И принял их Денница в объятия свои, как первородных своих. Отец предал Его; сын похулил Его. – Отец, повесившись на древе с непомерным своим лукавством, был презрен; сын же, влекомый огненною хулою, был обесчещен!
Пророческое предсказание Божией Матери
Благоразумный разбойник
Меж двух разбойников - выражение, описывающее особенно позорный характер смерти Иисуса Христа , крест которого, согласно сообщениям Евангелий , был воздвигнут между распятиями преступников, получивших прозвание Благоразумного и Безумного разбойников .
В переносном значении - человек, оказавшийся в позорящей его ситуации (компании), но при этом сохраняющий свои положительные качества.
Тексты
Евангельское описание
| Вели с Ним на смерть и двух злодеев. И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону… Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: «если Ты Христос, спаси Себя и нас». |
Покаявшийся разбойник получил в христианской традиции прозвище «Благоразумный » и, по преданию, первым вошёл в рай . Разбойник вспоминается в православных песнопениях Великой пятницы при чтении Двенадцати евангелий : «Разбойника благоразумнаго во едином часе раеви сподобил еси, Господи » , а его слова на кресте стали началом великопостного последования изобразительных: «Помяни мя Господи, егда приидеши во Царствии Твоем ».
Истолкование в христианстве
Благоразумный разбойник был первым спасённым человеком из всех уверовавших во Христа и был третьим обитателем рая из людей (после Еноха и Илии , взятых на небо живым). История с попаданием в рай Благоразумного разбойника является не просто иллюстрацией раскаяния злодея. Она истолковывается церковью как готовность Бога даровать прощение умирающему даже в самый последний момент.
Наиболее подробно вопрос о благочестивом разбойнике был рассмотрен Иоанном Златоустом в его беседе «О кресте и разбойнике, и о втором пришествии Христа, и о непрестанной молитве за врагов ». Святитель, изучая покаяние разбойника и церковное предание о том, что он первый вошёл в рай, делает следующие выводы:
- Христос будучи распинаем, оскорбляем, оплёвываем, поносим, бесславим совершает чудо - он переменил порочную душу разбойника;
- Величие души разбойника Златоуст выводит из сравнения его с апостолом Петром : «когда Петр отрекся долу, тогда разбойник исповедал горе ». Святитель при этом, не порицая Петра, говорит, что ученик Христа не вынес угрозы ничтожной девушки, а разбойник, видя, как народ кричит, беснуется и хулит распятого Христа, не обратил на них внимания, но очами веры «познал Владыку небес »;
- Златоуст обращает внимание на то, что благочестивый разбойник, в отличие от других людей, «не видел ни воскрешаемого мертвеца, ни изгоняемых демонов, не видел повинующегося моря; Христос ничего не сказал ему ни о царстве, ни о геенне », но при этом он «исповедал Его прежде всех ».
Кроме того, данный прецедент лёг в основу католического понятия о крещении желанием (Baptismus Flaminis) , которое толкуется следующим образом: если кто пожелал принять крещение , но не смог по непреодолимым обстоятельствам быть должным образом крещёным, он всё равно может быть спасен милостью Божией.
Вера благоразумного разбойника как образец для подражания всеми христианами является одной из древнейших в церковных проповедях (самая ранняя была написана не позднее 125 года святым Аристидом ).
Пророчества
Пророчества о распятии Христа между двумя разбойниками сделал пророк Исаия в цикле своих пророчеств о пришествии Мессии:
- «Ему назначали гроб со злодеями , но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его. » (Ис. 53:9)
- «Посему Я дам Ему часть между великими, и с сильными будет делить добычу, за то, что предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был , тогда как Он понес на Себе грех многих и за преступников сделался ходатаем. » (Ис. 53:12)
Ганс фон Тюбинген. «Распятие» , фрагмент, ок. 1430. Душа Безумного разбойника отлетает от его уст и её забирает дьявол.
Апокрифические истории
Происхождение разбойников
В отличие от Евангелий, не сообщающих подробностей о людях, между которыми был распят Христос, апокрифическая литература содержит обширный набор преданий.
Арабское «Евангелие детства Спасителя» сообщает, что Благоразумный разбойник воспрепятствовал своим товарищам напасть на Марию и Иосифа с младенцем во время Бегства в Египет . После этого Иисус произносит пророчество: «Распнут, о мати, Меня через тридцать лет иудеи в Иерусалиме, а два разбойника эти со Мной на одном кресте повешены будут: Тит - одесную, и ошую - Думах. На другой же день внидет передо Мною Тит в Царствие Небесное ».
Апокриф «Слово о крестном древе» включает описание происхождения двух разбойников: во время бегства в Египет Святое семейство в пустыне поселилось рядом с разбойником, у которого родилось два сына. Но его жена, имевшая только одну грудь, не могла вскормить их обоих. Помощь в кормлении ей оказала Дева Мария - она выкормила того ребенка, который затем был распят по правую сторону от Христа и покаялся перед смертью:
Распространенное предание о Таинственной капле рассказывает, что Святое Семейство было захвачено разбойниками в плен, и Мария, увидав умирающего младенца на руках у жены разбойника, взяла его, и лишь капля её молока коснулась его губ, он выздоровел.
«Слово о крестном древе» не сообщает имён этих разбойников, в отличие от «Евангелия от Никодима» , которое называет их Дижман - благоразумный разбойник, и Геста - хуливший Христа. Также в этом «Евангелии» содержится описание удивления ветхозаветных праведников, выведенных Христом из ада и увидевших разбойника, раньше их попавшего в рай. Автор апокрифа приводит следующий рассказ Дижмана:
…я разбойником был, злодейства всякие творя на земле. И пригвоздили меня евреи на крест вместе с Иисусом, и видел я все, что было содеяно крестом Господа Иисуса, на котором распяли Его евреи, и уверовал я, что Он - творец всего сущего и Царь всемогущий. И просил я у Него: «Помяни меня, Господи, во Царствии Твоем!» И тотчас приняв молитву мою, сказал мне Он: «Аминь, говорю тебе, сегодня ты будешь со Мною в раю». И дал Он мне знамение крестное, сказав: «Неси это, идя в рай» .
Благоразумный разбойник в раю. Фрагмент пятичастной иконы XVII в. Разбойника встречают Енох и Илия, справа - херувим с огненным мечом, охраняющий рай
В средневековом искусстве Благоразумный разбойник иногда изображается сопровождающим Иисуса во время Сошествия в ад , хотя такая трактовка не опирается ни на какие из сохранившихся текстов.
Крест Благоразумного разбойника
Существует апокрифическая версия происхождения древа для креста благоразумного разбойника. Согласно легенде, Сиф получил от ангела не только ветвь от древа познания добра и зла, но и ещё одну, которую позднее зажёг на берегу Нила и которая долго горела огнём неугасимым. Когда же Лот согрешил со своими дочерьми, то Бог велел ему для искупления посадить три головни из того костра и поливать их, пока не вырастет большое дерево. Из этого дерева и был затем сделан крест благочестивого разбойника.
Крест Благоразумного разбойника, согласно традиционной версии, в 327 году был установлен императрицей Елене на острове Кипр . В него была вложена частица Животворящего Креста и один из гвоздей, которыми было пронзено тело Христа. Об этом кресте сообщает преподобный Даниил в своём «Хождении игумена Даниила» (XII век):
Даниил повторяет самую раннюю, сохранившуюся с 1106 года запись о монастыре Ставровуни , рассказывающую о кипарисовом кресте, поддерживаемом в воздухе Святым Духом . В 1426 году крест разбойника был похищен мамелюками , но спустя несколько лет, как гласит монастырское предание, был чудесным образом возвращён на прежнее место. Однако потом святыня пропала вновь и остаётся ненайденной до настоящего времени.
Небольшая частица креста благоразумного разбойника хранится в римской базилике Санта-Кроче-ин-Джерусалемме . Её появление в Риме связывают с императрицей Еленой.
Крест Безумного разбойника
История материала для креста, на котором был распят Безумный разбойник, содержится в русском апокрифе «Слово о Крестном Древе » ( -XVI века). Согласно ему, крест был сделан из дерева, посаженного Моисеем у горько-солёного источника Мерры (Исх. 15:23-25) из трёх сплетённых вместе ветвей дерева, принесённого из рая во время всемирного потопа . Дальнейшая судьба креста Безумного разбойника неизвестна.
Имена разбойников
Имена Благоразумного и Безумного разбойников известны из апокрифов , которые, впрочем, называют их по-разному:
«Благоразумный разбойник Рах». Икона московской школы, XVI в. Рах представлен в раю, о чём свидетельствуют райские деревца на фоне иконы
Благоразумный разбойник Дисмас
Дижман и Геста (в западной версии - Дисмас и Гестас (Dismas и Gestas )) - самая распространённая форма имён разбойников в католичестве. Имя «Дисмас» производят от греческого слова «закат» или «смерть». Варианты написания - Dysmas, Dimas и даже Dumas (Дюма).
День памяти святого Дисмаса отмечается 25 марта . В честь него назван город в Калифорнии - Сан-Димас. Святой Дисмас является покровителем заключённых, ему посвящены многие тюремные капеллы.
Благоразумный разбойник Рах
«Рах» - имя разбойника, чаще всего встречающееся в православной иконописи. Отечественные исследователи не могут найти литературных источников происхождения этого имени. Возможно, эволюция имени Варвар-Варах-Рах . Икона с его изображением размещалась на северных алтарных дверях иконостаса .
Иконография
«Распятие» , Эммануил Лампардос, XVII в., критская школа. Эрмитаж
Искусствоведы отмечают, что разбойники по сторонам Христа в сценах Распятия появились начиная с V-VI вв.
Благоразумный разбойник был распят с правой стороны от Христа (одесную), поэтому голову Спасителя часто пишут склонённой в эту сторону. Это указывает на его приятие раскаявшегося преступника. В русской иконописи наклонная перекладина под ногами Иисуса также обычно направлена вверх в сторону Благоразумного разбойника. Благоразумный разбойник писался обращённым лицом к Иисусу, а Безумный - с отвернувшейся головой или даже развёрнутым спиной.
Художники подчас подчёркивали различие между Иисусом и находящимся по обоим его сторонам разбойниками, а также разницу между двумя преступниками:
| Иисус Христос | Разбойники | |
|---|---|---|
| одежда | набедренная повязка | перизома |
| крест | Животворящий крест ,
чёткие геометрические формы |
некрасивые, дикие,
изогнутые стволы, Т-образный крест |
| крепление | гвозди | привязаны веревками |
| руки | прямые, вытянутые | связанные сзади креста |
| поза | умиротворенная | корчатся |
| голени | сохраняются в неприкосновенности | перебиты воинами, которые размахивают молотами |
Можно проследить и различия между двумя разбойниками, Благоразумным и Безумным: в первые века христианства, когда ещё сохранялась память об античном безбородом идеале мужской красоты, Благоразумный разбойник бороды не имел, а Безумный был бородатым. Но с развитием христианского мировоззрения борода становилась одним из немаловажных признаков образа Христа в человеке, и поэтому борода стала атрибутом положительных персонажей (Иисуса и Благоразумного разбойника), а третий казнённый превратился в безбородого.
У меня словно земля ушла из-под ног, когда я узнал о смерти Петра Степановича. Пронзившая меня мысль, что именно я виновник его смерти так и осталась на душе тяжелым бременем запоздалого раскаяния. И что бы мне не говорили, и как бы не пытались меня убедить, что смерть Петра Степановича наступила в результате прободения язвы желудка, уверенность в собственной вине у меня не проходила, а только с каждым днем более утверждалась. Осознание непоправимости поступка еще более усугубляло мои страдания. Я стал ужасно рассеян, тон задавал на хоре невпопад и путал порядок песнопений. Настоятелю, в конце концов, это надоело, и он отправил меня во внеочередной отпуск на две недели, посоветовав съездить в монастырь. Раздумывать я долго не стал, тут же сел в поезд и отбыл в Оптину пустынь, надеясь там найти облегчение своей изболевшейся душе.
Глубокой ночью, когда все пассажиры в моем купе спали, я, измаявшись от бессонницы, тихонько слез со своей верхней полки и вышел в тамбур вагона. За окном мелькали мохнатые темные ели, а в неподвижно-черной небесной громаде равнодушным светом искрились звезды. Я прижался разгоряченным лбом к прохладному стеклу тамбурной двери и подумал: «Уж кому-кому, а этим звездам глубоко наплевать на все мои переживания».
Петр Степанович был певцом моего хора. Из своих шестидесяти семи лет жизни, он, почитай, полвека пропел в нашем храме. Не одного регента на своем веку сменил. Ко мне, не смотря на мою молодость, относился уважительно и обращался только по имени-отчеству. Теперь таких певцов не сыщешь днем с огнем. Про Петра Степановича можно смело сказать, что он певец старинного склада, который непросто грамотно поет с листа по нотам, а поет душой, проникая в самый глубинный смысл церковного песнопения. Найти профессионального баса в нашем городке сложно, а чтобы еще церковным человеком был, вообще дело немыслимое.
Только один недостаток портил все дело. Любил Петр Степанович . Был он высокого роста и богатырского сложения. С детских лет, обладая изрядным здоровьем, Петр Степанович, не раз в шутку говорил, что до сих пор не знает дороги в больницу. Про Петра Степановича рассказывали, что по молодости он на спор за раз выпивал в один присест четверть самогона. Махнет трехлитровую банку, словно стопку, потом берет селедку за хвост, как есть, не чищенную вместе с потрохами и начинает ее с головы жевать, да так, до самого хвоста всю целиком за раз съедал.
Сколько бы Степанович не выпивал, но к празднику, вновь как огурчик, на клиросе поет, Бога прославляет. Однако с годами частая пьянка его могучее здоровье все же подточила. Похмелье стало все более затяжным и болезненным. Теперь и на службу стал приходить в изрядном под хмельком. И тогда, как мне не досадно было оставаться без баса, я все же выпроваживал его с клироса. В следующий раз он приходил с виноватым видом, каялся и просил прощения, и я ему снова разрешал вставать на клирос. Через непродолжительное время все повторялось.
В неделю « » к нам в храм должен был приехать служить архиерей. Естественно, я очень волновался, готовясь к столь ответственной службе, и умолял Петра Степановича не сорваться в эти дни – на архиерейской всенощной я готовился пропеть «Покаяние» Веделя, которое без басовой партии невозможно исполнить. Петр Степанович клятвенно заверил меня, что ни грамма в рот не возьмет, и на спевки действительно приходил трезвый. Но накануне приезда архиерея Петр Степанович опять запил. Тут уж я на него сильно обиделся и решил в наказание вообще до самой Пасхи на хор не пускать.
На Прощеное воскресение Петр Степанович пришел, хотя и помятый, но уже трезвый. Вид его выражал смиренное раскаяние. Так и подошел ко мне, опустив глаза и бормоча от стыда чуть ли не себе под нос:
– Согрешил я, окаянный. Подвел тебя Алексей Павлович. Виноват, видит Бог, виноват. Прости меня Христа ради.
– Бог вас простит, Петр Степанович, и я прощаю, но на клирос не допускаю.
Степанович вскинул на меня удивленно-вопросительный взгляд:
– Если прощаете меня, то почему же мне на клирос нельзя?
– Это я вас как человек прощаю, а как регент не могу простить, хватит уже. Сколько вас можно прощать? – вспылил я.
– Сколько? – как бы задумавшись переспросил Петр Степанович, – а сколько Сам Христос сказал: семьдесят раз по семьдесят, – и улыбнулся довольный своей находчивостью.
Но эта улыбка возымела на меня обратное действие:
– Да как же вам не стыдно, Петр Степанович, после всего этого еще и словоблудством заниматься. Я вам не Христос, я грешный человек и ваше недостойное поведение больше терпеть не намерен. Извольте сейчас же покинуть клирос и сюда не приходите больше.
Петр Степанович весь как-то еще больше осунулся, повернулся и медленно побрел к выходу. В эту минуту мне его стало очень жаль, и я, немного поколебавшись, побежал за ним следом. Догнал его уже на выходе из храма.
– Послушайте, Петр Степанович, – начал я, – мы не должны так с вами расставаться в Прощеное воскресение. Но и вы меня обязаны понять.
– Я понимаю, понимаю, Алексей Павлович, сам виноват. Я ведь как решил для себя: все, с Прощеного воскресения и весь пост Великий ни грамма. Не уж-то я не осознаю, что гибнет не только тело мое, но и душа, вот ведь что обидней всего. Я как тот благоразумный разбойник, умом и сердцем понимаю, а сделать ничего уже не в силах. Только и могу восклицать: «Вспомни обо мне Господи в Царствии Своем». Я теперь твердое решение принял, с началом поста начну новую жизнь.
– Если вы так действительно решили, то я очень рад. Сказать по правде, я вас хотел до Пасхи не допускать, а теперь решил, если вы до Вербного воскресения к вину не притронетесь, то в Лазареву субботу приходите.
– Это хорошо, что к Страстной прощаете, уж больно мне «Разбойника» пропеть хочется. Верите ли, Алексей Павлович, когда пою это песнопение перед Крестом, то мне так живо представляется, что этот разбойник именно я. От этого такое умиление в сердце настает, что хочется тут же подле Креста Господня умереть. А в сердце только одно звучит: «Ныне же будешь со Мною в раю». И нет в мире более сладостных слов, чем эти.
Так, поговорив с Петром Степановичем, мы разошлись, каждый довольный собой. Я – тем, что проявил, какую-никакую, а твердость. А Степанович тем, что прощен, пусть не сразу, но зато теперь есть надежда.
В течение первой недели поста я наблюдал с хоров, как Степанович говел, посещая каждодневно покаянный канон Андрея Критского. В конце недели он причастился. Приходил на службы трезвый, я радовался за него и уже подумывал допустить его на хор раньше времени, но потом все же решил выдержать испытание до конца.
На всенощную под Вербное воскресение Петр Степанович на хоры не пришел. Я обеспокоился этим, подумав: уж не заболел ли он, о худшем думать не хотелось.
Возвращаясь после всенощной домой, я нос к носу столкнулся с Петром Степановичем, который как раз выходил из пивной. Без особого труда можно было определить его нетрезвое состояние. Увидев меня, он смутился и быстро заговорил:
– Вы только не подумайте чего плохого, Алексей Павлович, я просто немного заболел, можно сказать простудился. А какие нынче лекарства – вы знаете. А мне ведь «Рабойника» петь, надо быть при голосе, вот я и решил подлечиться нашим испытанным народным средством – водкой с перцем. А сейчас я спать иду, утром буду здоров, это уже веками проверенный способ. А вы, Алексей Павлович, как от простуды лечитесь?
Я так был выведен из себя этим поступком Петра Степановича, что от возмущения не мог ничего сказать, а только выпалил:
– Я лечусь тоже народным средством: чаем с медом, – и тотчас, развернувшись, пошел дальше.
– Так мне завтра на хор приходить? – крикнул в след Петр Степанович.
Этот, как мне показалось, наглый вопрос, почему-то успокоил меня, и я, повернувшись к Петру Степановичу, без всякого раздражения сказал:
– А вы вспомните наш уговор, уважаемый Петр Степанович, раз вы его нарушили, то теперь этот вопрос отпадает сам собою.
– Так вы ведь, Алексей Павлович, знаете, что без пения мне не жить.
– Нет, я этого не знаю, – холодно ответил я.
– Эх, дорогой мой, Алексей Павлович, вы еще не родились, а я уже на клиросе пел.
– Что же из того? Это никак не извиняет ваших поступков. Прощайте, Петр Степанович.
– Нет, погодите, у меня последняя просьба. Разрешите мне придти вечером в четверг и пропеть «Разбойника благоразумного», быть может, это в последний раз в моей жизни.
– Никто не знает, что у него в последний раз, а что не в последний. Больше не будем об этом говорить, я своего решения менять не намерен.
При этих словах я решительно повернулся и зашагал прочь. А Петр Степанович прокричал мне в след:
– Все в этой жизни нужно делать как будто в последний раз.
Уже поворачивая за угол, я видел, что Петр Степанович все еще стоит посреди улицы, в какой-то растерянности глядя мне в след. Если бы я только знал, что вижу его в последний раз, то тут же бы и побежал к нему. Обнял бы его и позвал петь «Разбойника». Но я этого не сделал, потому что не думал о «последнем».
В последствии мне рассказывали, что перед тем как умереть, Петр Степанович, прямо в пивной пел «Благоразумного разбойника».
Поезд уносил меня в ночную тьму, а в моем воспаленном бессонницей мозгу все звучал голос Петра Степановича: «Во едином часе раеви сподобил еси Господи, и мене древом крестным просвети, и спаси мя».
Самара, январь 2006.
| http://proza-pravoslavie.narod.ru |
Губарева Оксана Витальевна, кандидат культурологии, старший научный сотрудник Российского института истории искусств
В синоптических Евангелиях есть рассказ о двух разбойниках, распятых вместе с Иисусом Христом. Апостолы Марк и Матфей говорят об этом обобщенно: «Также и разбойники, распятые с Ним, поносили Его» (Мф.27:44). Но в Евангелии от Луки история двух разбойников раскрывается иначе: святой апостол рассказывает, что только «один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы [осуждены] справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23:32-43). Этот рассказ оказал огромное влияние на православную литургическую, вероучительную и аскетическую мысль.
Чему учат нас Евангелисты и святые, вспоминая эту историю?
У всех Евангелистов оба разбойника, распятые рядом со Спасителем, названы злодеями. Различие между ними – в наличии разума. Апостол Лука разбойника справа описывает как имеющего благое рассуждение и разум. В православной традиции он и называется Благоразумным разбойником. Прежде чем воины подступили к нему и перебили голени, чтобы ускорить смерть, он успел покаяться и произнести молитву надежды, которую повторяет теперь каждый верующий, стоя перед Чашей со Святыми Дарами: «помяни мя, Господи, во Царствии Твоем». История этого разбойника – история утешительная, она о покаянии и безусловном и щедром прощении Божием. Евангелист Лука показывает, что самая закостенелая в грехах душа человеческая не может считаться погибшей, пока есть хоть немного времени для обращения к Богу.
С другой стороны, «ошую» Спасителя, страдал на кресте второй разбойник. Часто его называют «безумным». Он злословил Господа вместе с фарисеями, зрителями своей казни и собственными палачами. Евангелист называет его лишенным разума, потому что он не поверил Богу, и, будучи распинаем, присоединился к голосу своих и Его мучителей. Гордость мешала ему осознать собственное униженное положение, он захотел быть вместе с победителями, с теми, кто казался ему сильнее. Этот разбойник не пожалел ни себя, ни безвинно страдающего рядом Христа. В злобе своей он, наверное, казался себе сильным и несокрушенным духом. А на самом деле беспомощно висел на дереве.
Святые отцы много вспоминали этих двух разбойников в своих проповедях и молитвах, ставя их в пример христианам. Благоразумного разбойника – как учителя, а безумного – как страшный образец греховного самообольщения. Свт. Иоанн Златоуст писал о Благоразумном разбойнике: «Кто не поразится видя, что он сохранил присутствие духа, что он остался в разуме, будучи пронзен гвоздями. Но он не только сохранил присутствие духа, но и, забывая себя самого, заботился о спасении других, став учителем на кресте, когда с упреком говорил: или ты не боишься Бога?» В слове «О кресте и разбойнике, и о Втором пришествии Христа, и о непрестанной молитве за врагов» Святой Отец подчеркивает, также, доблесть этого разбойника перед Богом и его великодушие: «Хочешь, кратко укажу тебе доблесть его? Когда Петр отрекся долу, тогда разбойник исповедал горе. Говорю это, не Петра порицая, – да не будет! – а желая показать величие души разбойника. Ученик не вынес угрозы ничтожной девушки, а разбойник, видя, как весь предстоящий народ кричит, беснуется и бросает хулы и насмешки, не обратил на них внимания, не посмотрел на видимое ничтожество Распятого, но, проходя все это мимо очами веры и оставив ничтожные препятствия, познал Владыку небес и, припав к Нему, говорил: «помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!» (Лк. 23:42). Не оставим вниманием этого разбойника и не постыдимся взять в качестве учителя того, кого Господь наш не устыдился ввести первым в рай. Не постыдимся взять в учители человека, который оказался прежде всей твари достойным жительства на небесах». 
Итак, Благоразумный разбойник, как и Христос, вошел в рай через Голгофу, он принял страдания со смирением, и тем преобразил свой крест в Крест Христов, по слову Господа: «Аще кто хощет по Мне идти, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет» (Мф.16:24). Хотя он не слышал этого обращения к ученикам, но через покаяние он стал подлинным учеником Спасителя.
Святые отцы и современные проповедники повторяют: каждый из нас – разбойник по грехам нашим. И мы можем оказаться в конце жизненного пути с разных сторон от Спасителя. «Видишь того разбойника и этого разбойника? Оба на кресте, оба за разбойническую жизнь, оба за нечестие, но участь того и другого не одинакова. Один наследовал Царство Небесное, другой послан в геенну» говорит свт. Иоанн Златоуст. «Среди людей нет ни одного безгрешного, все мы несем разбойничьи кресты – но каждый выбирает, будет ли это спасительный крест покаяния или погибельный крест противления любви Господней». (Из Слова за акафистом Страстям Христовым о благоразумном разбойнике. Митрополит Ташкентский и Среднеазиатский Владимир (Иким)).
О разной участи разбойников каждому верующему всегда напоминает перекладина под ногами Спасителя на русском восьмиконечном кресте: она изображается наклоненной, по преданию указывая разбойнику слева на ад, а тому, что справа, – на рай. Свт. Иоанн Златоуст в Беседе на Евангелие от Иоанна говорит: «Спаситель между двумя разбойниками являлся как бы весами правды, на которых взвешивались вера и неверие, правда и неправда. Началось взвешивание, и вот, отягощаемый неверием, повлекся вниз, а другой, облегчаемый верою, поднялся вверх».
Современные богословы, кроме подвигов исповедания, покаяния, смирения и милосердия, о которых рассуждали святые, видят в действиях Благоразумного разбойника, также, подвиги веры, надежды и любви: «Разбойник смог в прикованном, как и он, к кресту и обреченном на смерть человеке увидеть воплотившегося Бога. Какая изумительная сила веры. Он совершил и подвиг любви. Умирал в страданиях. Когда человек мучим нестерпимой болью, он весь сосредоточен на себе. Бывший разбойник, находясь в таком состоянии, оказался способным проявить сострадание к Иисусу. Когда другой разбойник злословил Его, он унимал его и говорил: «Он ничего худого не сделал» (Лк. 23:41). Есть ли столько любви к Иисусу Христу у нас, получающих столько благодеяний от Бога? Благоразумный разбойник совершил третий подвиг – подвиг надежды. Несмотря на такое мрачное прошлое, он не отчаялся в своем спасении, хотя, казалось, уже не было времени для исправления и плодов покаяния». (свящ. Афанасий Гумеров)
Почитание Благоразумного разбойника в разные исторические периоды менялось. В России его история приобретала особую остроту и актуальность в эпохи смут и политического безвременья. В начале XXI века, после смутных 90-х годов пришла пора отрезвления и покаяния. И снова образ раскаявшегося на кресте грешника, которому первому отверзлись райские врата, оказался востребован в духовной жизни Церкви, больше, чем в спокойные времена.
Пример Благоразумного разбойника, сумевшего перед лицом смерти совершить столько духовных подвигов, поучителен на все времена: он уберегает от греха отчаяния, столь распространенного в наше время. Для теряющих веру, перестающих надеяться и уповать на Бога, лишенных любви и воли к жизни людей образ Благоразумного разбойника являет собой спасительный пример победы над отчаянием и болью у самой последней черты. Душа человеческая жива и не погибла, свидетельствует Евангелист Лука, надо только поверить Богу. Пример Благоразумного разбойника дает силы к достижению главной цели в жизни каждого человека – спасении души.
Каждый, кто достиг этой цели, уже свят, говорит апостол Павел. Поэтому на Небесах со времени, когда туда вошел Благоразумный разбойник, находятся многие сонмы святых, но не все из них канонизированы Церковью. Несмотря на примеры исторического почитания Благоразумного разбойника в России, его формальной канонизации в Православной Церкви не существует. Более того, среди духовенства нет единого мнения относительно его святости. Некоторые, например, считают, что ни в Евангелии, ни в Предании Церкви не говорится о том, что разбойник стал святым. Говорится лишь, что Христос спас его душу. Отсутствие канонизации, специальной службы и установленного дня поминовения считается веским доказательством того. Однако есть и противоположное мнение. Многие считают, что Церкви не обязательно было канонизировать разбойника, поскольку он прославлен Самим Сыном Божим. Не нужно ему составлять и отдельной службы: достаточно того, что Церковь поминает его на каждой Литургии, и ежегодно в службе Великой страстной пятницы. В качестве свидетельства почитания Благоразумного разбойника в Средние века приводится древняя традиция написания его икон. С середины XVI-го века их часто помещали на северных алтарных дверях, ведущих в жертвенник. 
В приходах, где почитается Благоразумный разбойник, списки алтарных дверей теперь вешаются в храмах как самостоятельные поклонные образы. Появилась уже и первая его церковь. 13 января 2004 г. митрополит Днепропетровский и Павлоградский Ириней освятил в Селидовской колонии строгого режима в Донецкой области православный храм во имя Благоразумного разбойника Раха, построенный Украинской православной церковью Московского Патриархата при участии служителей Свято-Никольского монастыря. Имя «Рах» при освящении было взято с надверных икон XVI-XVII веков. Три года назад в селе Анишино Веневского района Тульской области возведена часовня, посвященная Благоразумному разбойнику, но освящена она была с другим именем – Дисмас.
В Санкт-Петербурге создана инициативная группа по строительству храма Благоразумному разбойнику, которой руководит православный предприниматель Сергей Кулаев. Новый храм обсуждается уже не как тюремный, а для молитвы всех верующих. Есть желание вывести почитание Благоразумного разбойника из узких рамок духовного просветительства преступников, сделать его общецерковным. В связи с этой новой инициативой остро встает вопрос святости разбойника и его имени. Если храм будет построен, то как его освящать – во имя Дисмаса или Раха?
Официального мнения Церкви о святости Благоразумного разбойника пока не существует. И можно ли, действительно, почитать его святым, исходя из творений Святых Отцов и правил, принятых при канонизации? Церковь называет два основных условия, необходимых для прославления подвижника в лике святых. Во-первых, прославляемый человек должен явить своей жизнью спасительный пример для верующих. Благоразумный разбойник такой пример, конечно, явил и даже назван свт. Иоанном Златоустом «учителем на кресте». О втором условии, необходимом для канонизации святого, св. Иоанн Шанхайский говорит так: «Святость есть не просто праведность, за которую праведники удостаиваются наслаждения блаженства в Царстве Божием, но такая высота праведности, что люди настолько наполняются благодати Божией, что она от них течет и на тех, кто с ними общается.» То есть святой должен быть исполнен благодатью Святого Духа настолько, что ее действие ощущается каждым. Благодать присутствует в его мощах после смерти, в принадлежащих ему вещах, и по молитве к нему, от прикосновения к святыням с ним связанным, должны происходить чудеса, засвидетельствованные Церковью. Есть ли такие свидетельства благодатности Благоразумного разбойника и чудотворности связанных с ним святынь? На этот вопрос тоже можно дать утвердительный ответ. Да, предание оставило нам историю крещения Благоразумного разбойника Кровью Христовой, и историю почитания его креста.
Прп. Ефрем Сирин, прп. Анастасий Синаит, свт. Иоанн Златоуст, свт. Дмитрий Ростовский и другие святые говорят, что разбойник крестился кровью и водою, брызнувшей из прободенного ребра Господа нашего Иисуса Христа. При этом свт. Иоанн Златоуст называет свершившуюся перемену в порочной душе разбойника величайшим чудом Христовым, большим, чем воскресение мертвых, исцеление больных и изгнание демонов. События, происходившие на Голгофе, говорит свт. Иоанн Златоуст, – это высший момент, кульминация в деле спасения человечества, в служении Христа на земле: «Очищался воздух, когда в высоте приносился в жертву Агнец, но очищалась и земля, потому что на нее капала кровь из ребра». На Голгофе совершалась первая литургия, которая преображала Космос, безвозвратно меняя его раз и навсегда. В продолжение мысли святителя, можно сказать, что Благоразумный разбойник был приведен на Голгофу Промыслом Божиим, чтобы стать активным участником этих величайших событий в истории мироздания. По древнему преданию там символически присутствовал и первый человек – у подножия Креста покоился череп Адама, и кровь Спасителя омывала его во время совершения вселенской литургии. Но если Адам был пассивным символом спасения человечества, то разбойник сораспинался Христу и был ее действенным участником. Он стал первым примером очищающего и преображающего действия Божественной благодати.
Из предания мы узнаем, что найденный во время поисков Креста Господня крест Благоразумного разбойника со вложенной в него частицей Животворящего Креста в 327 году был установлен императрицей Еленой на острове Кипр. Этот крест (правда, без указания, чей он) как вселенское чудо описывает в XII веке наш знаменитый паломник в автобиографическом «Житии и хождении игумена Даниила из Русской земли»: «И ту есть гора высока зело, и на той горе святая Елена крест поставила кипарисен велик на прогнание бесом и всякому недугу на исцеление и вложила в крест честный гвоздь Христов. И бывають ту, на месте том у креста того, знамения велика и чудеса и доныне. Стоит же на воздусе крест тот, ничим же не придержится к земли, но тако Духом Святым носим есть на воздусе. И ту недостойный аз поклонихся святыни той чудной, и видех очима своима грешныма благодать Божию на месте том».
Таким образом, по формальным признакам, Благоразумный разбойник может почитаться святым. И видимо таким он и почитался в глубокой древности, потому что сохранилось множество апокрифов с рассказами о жизни этого человека, его таинственной связи со Спасителем и Пресвятой Богородицей, существовавшей задолго до их трагической встречи на Голгофе.
Но апокрифы бывают разными. Одни признаются Церковью, которая рассматривает их как дополнение к каноническим Евангелиями, а другие считаются еретическими книгами. Апокрифические сказания, и те, что принимались Церковью, и те, что считались ложными писаниями, имели широкое хождение в Средние века. На их основе слагались легенды, сказки, духовные стихи, отдельные сюжеты можно встретить в дошедших до нас проповедях святых. История Благоразумного разбойника нашла продолжение и развитие в трех апокрифических текстах: «Евангелие детства Спасителя» (VI в.), «Слово о Крестном Древе» (XV-XVI в.) и «Евангелие от Никодима» (VI в.). Два первых апокрифа Церковь полагает ложным вымыслом, и только «Евангелие от Никодима» стало частью Ее Предания. «К числу апокрифов, оказавших влияние на развитие христианского богослужения, принадлежат, в частности, «Протоевангелие Иакова», повествующее о рождении, детстве и юности Пресвятой Девы Марии, и «Евангелие Никодима», повествующее о последних часах земной жизни, о смерти и о воскресении Спасителя: оба памятника свободны от гностических и иных чуждых христианству идей, сотканы из библейского материала и в то же время как бы восполняют те лакуны, которые имеются в Новом Завете», - пишет митрополит Иларион (Алфеев). Именно на основе «Евангелия Никодима» сформировалось представление о Сошествии Спасителя во ад, разрушении Им адских ворот, связывании дьявола, выведении из ада душ праведников и проч. «Евангелие от Никодима» оказало большое влияние и на учение о Воскресении Христа. Выдержки из этого текста встречаются в сочинениях многих Отцов Церкви. Поэтому информация о Благоразумном разбойнике, представленная в этом тексте, может считаться частью Священного Предания Церкви.
Повествование первой части апокрифа основывается на 23-й главе Евангелия от Луки. В ней в основном повторяется повествование святого Евангелиста, с дополнением: у разбойников появляются имена. «Так же и двух разбойников с Ним распяли: Дижмана по правую руку Его и Гесту - по левую».
Вторая часть дает развернутое описание Сошествия Христа во ад, Его ожидание там и встречу с праведниками, а затем Воскресение и вознесение душ праведников в рай, где они встречаются с Енохом, проком Илией и Благочестивым разбойником. «…пришел другой муж, худой и умильный, несущий на плечах своих знамение крестное. И увидев его, все святые сказали ему: "Кто ты, ведь облик твой как у разбойника? И что такое это знамение, которое несешь на плечах?" Отвечая же им, (он) сказал: "Правильно говорите, что я разбойником был, злодейства всякие творя на земле. И пригвоздили меня евреи на крест (вместе) с Иисусом, и видел я все, что было содеяно крестом Господа Иисуса, на котором распяли Его евреи, и уверовал я, что Он - Творец всего сущего и царь всемогущий. И просил я у Него: "Помяни меня, Господи, во Царствии Твоем!" И тотчас приняв молитву мою, сказал мне (Он): "Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю". И дал Он мне знамение крестное, сказав: "Неси это, идя в рай. Если не позволит тебе внутрь войти ангел - страж рая, покажи ему знамение крестное и скажи ему: послал меня Иисус Сын Божий, который ныне на кресте распят". Когда же сотворил я это и сказал ангелу - стражу райскому, тотчас отверзши (врата, он) внутрь ввел меня и посадил меня по правую сторону рая, сказав, чтобы я смотрел, как войдет весь род человеческий и отец Адам со всеми детьми своими святыми и праведными, которые узнали Господа Христа, на кресте распятого". Услышав все эти слова разбойника, праотцы и пророки сказали единым голосом: "Святой Господь всемогущий, Отец вечный, Ты - Отец милосердный, честь и щедрость ученикам, отец милости райской. Ты нас снова привел в вечную жизнь, ибо здесь душам нашим жизнь вечная. Аминь"».
В Священном Предании Благоразумный разбойник носит имя Дижман. Это славянская транскрипция греческого имени Δυσμάς, который на латыни и на современном русском языке звучит скорее как «Дюсмас» или «Дисмас». Каждое древнее имя традиционно имеет какое-то значение. С переводом этого филологи теряются, предполагая, что возможно оно произошло от древнегреческого δυσμή (дюсме, дисми) – «заход, закат, запад». Имя это надписывали на иконах в византийской, коптской и русской традициях, которые создавались на сюжет Евангелия от Никодима.
Изображение Благоразумного разбойника в композиции Распятия Христова «Между двух разбойников» известно с V века. Самое раннее – резные двери церкви Санта Сабина в Риме. Другим древнейшим изображением является иллюстрация к Евангелию Рабулы VI века. Но на этих образах подписи имен разбойников еще нет. Древнейшая каноническая икона Распятия с двумя разбойниками сохранилась на Синае, в монастыре св. Екатерины (VIII в.) На ней изображенный справа от Христа разбойник, помещенный прямо под Его руку, так, что кровь из раны от гвоздя стекает ровно ему на темя, именуется Гестас. Рядом с ним струей на скалу падает кровь и вода из прободенного ребра Спасителя – символическое «очищение земли». Изображение другого разбойника не сохранилось, но остались начальные буквы «Дим». Можно предположить, что имена разбойников на этой иконе перепутаны, или автор основывался на каком-то неизвестном нам списке апокрифа. Во всяком случае, разбойник, находящийся по правую руку от Христа, очевидно окропляется Его Кровью. Это говорит о том, что вера в то, что Благоразумный разбойник крестился Кровью Христовой, в то время уже была достаточно широко распространена.
Впоследствии изображение Благоразумного разбойника часто встречается в греческой иконописи, сербских и болгарских фресках не только в сценах Распятия. Его образ всегда присутствует в композиции на тему апокрифа «Евангелие от Никодима», получившей название «Лоно Авраамово», где разбойник стоит рядом с Авраамом, Исааком и Иаковом. Но отдельного изображения Благоразумного разбойника византийская иконопись, видимо, не знала.
Зато в русской иконописи со второй половины XVI века его отдельный образ стал писаться довольно часто. На иконах он изображался обнаженным с препоясанием на чреслах, и нимбом вокруг головы. Обязательным атрибутом разбойника являлось также орудие его мученичества – крест. Эти иконы помещались, как уже говорилось, на северных дверях алтаря, ведущих в жертвенник. Разбойник представлялся на них как бы входящим в Царствие Небесное: на белом фоне, символизирующем свет благодати, в окружении райских цветов, птиц и растительных побегов. Одним из наиболее известных примеров подобного образа служит северная алтарная дверь иконостаса из придела Архангела Гавриила в Благовещенском соборе Московского Кремля. Подобные иконы на дверях встречаются, также, в Новгородских и Псковских храмах, в Карелии и на русском Севере. На всех сохранившихся дверях написано: Благоразумный разбойник Рах.
Имени «Рах» нет ни в одном литературном источнике, не встречается оно и на других русских иконах. Рядом с разбойником в русских иконографиях «Страшный суд», «Лоно Авраамово», «Блаженны» и «Великая пятница» написано апокрифическое имя Дижмос, Дизмас, Дижман, Дижмон. Этим именем разбойник называется и в русских рукописях «Слово о страданиях и крестной смерти Христа» XVI-XVII века. С XVII века в русском искусстве появляется усложненный вариант иконографии Воскресения Христова, в которой изображается встреча Благоразумным разбойником праведников, поднимающихся в рай, и его беседа с Енохом и Илией в райском саду. И снова здесь воспроизводится надписание славянского варианта имени Дисмас.
Откуда же взялось имя «Рах»? Ученые не могут найти источников его происхождения, предполагая эволюцию имени Варвар-Варах-Рах. Однако в современных русских диалектах слово «рах» существует. Оно означает палку с развилкой на конце, рогулю, деревянную рогульку для нанизывания мяса. Можно предположить, что древнее надписание «Рах» не было именем Разбойника. Это было его прозвище: «подвешенный на рогатку», «распятый». На алтарных дверях Благоразумный Разбойник был представлен как поклонный образ, а не персонаж исторической композиции, и, видимо, поэтому иконописцы не были уверены, можно ли писать рядом с ним апокрифическое имя. Поэтому они прославляли разбойника как безымянного святого, надписывая его образы на основании Евангелия от Луки: «Благоразумный разбойник Рах», то есть «Распятый Благоразумный разбойник».
Интересно, что в Католической Церкви, где Благоразумный разбойник прославлен был уже в ранее средневековье, он тоже почитается как безымянный святой. В Римском Мартирологе его называют просто «Добрым разбойником». Хотя среди верующих очень распространено апокрифическое имя Дисмас, оно ни в одной католической службе не упоминается.
Так существовала или нет на Руси традиция церковного почитания Благоразумного разбойника как святого? Скорее всего, в Средние века на Руси Благоразумный разбойник был почитаем, но в спокойном XIX веке, когда его образ потерял свою актуальность, а иконостасы – свой канонический вид, иконы разбойника Раха были забыты. «В период активной конфискации икон у старообрядцев, подобные изображения зачастую воспринимались как плод «раскольничьего мудрования».
Для Древней Руси почитание разбойника, вера в возможность преображения преступника до совершенного образа святости, не является чем-то необычным, не соответствующим православию. На Руси к святости было особое отношение. Здесь святой называли саму землю, считали ее Богом данной, освященной Пресвятой Богородицей и Егорием Победоносцем. Но на ее благодатных просторах могла жить не только Правда, но и Кривда. Об этом наши предки рассуждали тысячу лет назад в былинах и духовных стихах. На Святой Руси жили не только праведники, но и лихие люди, разбойники. О жизни разбойников, об их отношении к самим себе рассказывают нам памятники фольклора: молодеческие разбойничьи песни. Их сохранилось довольно много, и сложение подобных песен, а значит распространение разбоя, приходится на тяжелые времена начала татарского ига в XIII веке, опричнины во второй половине XVI века, Смутного времени и Раскола в XVII веке. Именно на это время выпадает и рост почитания Благоразумного разбойника, о чем мы можем судить по сохранившимся памятникам XVI – XVII веков. Среди разбойничьих песен того времени немало и о последней судьбе разбойника - шелковой петле и остром топоре. Дерзкий и храбрый разбойник, гуляет в дорогих одеждах, которые демонстрируют его удачливость, но в конце жизни он неизменно оказывается перед царем. В русском народном эпосе царь – фигура символическая и сакральная. Это не историческая личность, а образ грозного и справедливого судьи, перед которым не скрыть своих грехов: «Что умел ты воровать, то умей и ответ держать!». То есть сами разбойники понимали греховность своего промысла, и не искали себе оправдания перед Богом.
Народ к разбойникам на Руси тоже относился плохо. В песенном фольклоре прослеживается их осуждение простыми людьми. Особенно это заметно по тюремным песням, близким по тематике с разбойными. В них герой и бунтарь часто называется вором и изображается в неволе. Разбойник мечтает о свободе и просит своих близких – детей, родителей, жену – освободить его. Но, как правило, получает отказ. Слово «вор» в те времена предполагало более широкое толкование. Воров в нашем понимании, тогда называли «татями». Ворами же именовали всех, преступающих закон и бросающих вызов системе государственных и человеческих взаимоотношений: бунтарей, убийц, аферистов. Народ воровскую жизнь не принимал, и осужденных преступников освобождать не стремился. Но при этом в заключенном видел не отверженного отщепенца, а страдальца, имеющего через мучение надежду на спасение и вечную жизнь. Считалось, что разбойнику, искупающему вину в тяжких условиях неволи, нужно пройти все муки наказания. Как у Благоразумного разбойника у каждого преступника путь в Царствие Небесное, путь спасения души пролегал через крест. Поэтому часто тюремные проповеди и научения включали в себя рассуждения о разбойничьем кресте.
Осужденных преступников прощали, им сострадали, за них молились, их посещали в тюрьмах, жертвовали деньги, одежду, еду. И, что удивительно, просили у них ответной молитвы. Возможность полного очищения и даже достижения святости грешником не только не отрицалась, напротив, всячески утверждалась. И русская поговорка «от тюрьмы и от сумы не зарекайся» показывает: кающийся разбойник оставался «братом во Христе». «Не в темницу ли, – писал свт. Филарет Московский, – не к изгнанникам ли, не к узникам ли пришел и Сам Ты, на землю, чтобы основать Твой живой Храм, Твою Святую Церковь?»
Тема преступления и наказания – одна из «вечных» в русской культуре. Она раскрывается в дилемме противопоставления образов безумного и Благоразумного разбойников. На одном полюсе идеология «Робин Гуда», романтика грабежа богатых, и «благородство» помощи бедным, на другом – чувство собственной греховной преступности, покаяние и принятие своего креста, желание пострадать за грехи, устремленность к жизни вечной, через терпение в жизни земной, где все в той или иной степени разбойники. «Ибо что такое вся земля, после рая, как не пространная темница? Что человек вообще, как не осужденный преступник райского закона, изгнанник рая, пленник греха, узник бренной плоти, отягчающей душу?», – вопрошал в проповеди свт. Филарет.
Тема «загубленной души» проходит через все народные тексты, духовные стихи, сказки, связанные с разбойным промыслом, где разбойник погибает без покаяния. О преступлении и воздаянии за него рассуждают великие русские писатели – А.С. Пушкин в «Дубровском» и «Капитанской дочке», Ф.М. Достоевский почти во всех своих романах, Л.Н. Толстой в романе «Воскресенье». Образ прощенного Христом разбойника, его покаяние в последний смертный час, отобразилось в народном эпосе и фольклоре. Это Ванька Каин, построивший по легенде на награбленные деньги храм Василия Блаженного, былинный Кудеяр Атаман.
Вера в возможность преображения через крест, через покаяние, через освящение благодатью лежит в основе особого отношения к разбойникам и заключенным. Ведь чудо такого преображения, восстание великих грешников от глубочайшего падения до вершин святости явили уже крестители Руси, равноапостольные князья Владимир и Ольга, жития которых рассказывают об их языческой жестокости, мстительности и коварстве. Очень почитаемы на Руси были и восточные святые прп. Мария Египетская и прп. Моисей Мурин – раскаявшиеся блудница и убийца. «Нет страсти, нет греха, для которых в «Житиях святых» не был бы показан способ, которым данная страсть, данный грех преодолевается, умерщвляется, искореняется. <…> Как даже и грешник становится праведником – этому множество потрясающих примеров в «Житиях святых». Как разбойник, блудник, пьяница, развратник, убийца, прелюбодей становится святым человеком – этому многое множество примеров в «Житиях святых», - писал прп. Иустин (Попович) («Что такое святость и зачем православному христианину читать «Жития святых»).
Тема Благоразумного и безумного разбойников оказалась вновь востребованной в наше время, и, конечно, как и в древности ее нельзя ограничивать рамками тюремной проповеди. Она имеет отношение не только к преступникам, но ко всякой мучающейся грехами душе. В Евангелии нет лишних слов и лишних героев, всех Бог привел ко Христу с определенной целью, с определенным научением. Каждая проповедь Спасителя, все Его промыслительные действия обращены ко всем людям. Два разбойника не случайно оказываются рядом с Сыном Божиим на Голгофе и становятся действующими лицами Его вселенского приношения. Один разбойник сострадает, другой глумиться. Один стоит о десную, другой – о шую. Именно так в конце времен на страшном суде встанет рядом с Богом все человечество: «и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов – по левую» (Мф 25:33), одни наследуют жизнь, а другие – смерть. Оба разбойника великие грешники, но один обращается к Богу, и Тот не отвергает Его. Господь вступает с разбойником в диалог и делает участником Своей Жертвы. Спаситель как бы зримо являет нам прообраз литургического приношения Церкви, которое не совершается без народа: от лица мирян приносится молитва, по их вере происходит Таинство. Он показывает нам и результат этого священнодействия: разбойник крестным знамением отверзает врата рая.
На Голгофе рядом со страдающим Христом нет Его отступившихся из-за страха учеников, кого-то не допустили к действию, другие злословят и хулят. У подножия молча стоят святые – Богородица, жены мироносицы, Иоанн Богослов. И только разбойник говорит с Богом, кается перед Ним, исповедует Его, единственный являя собой всех тех грешных членов Церкви, которые потом столетиями будут приходить к Нему со словами надежды: «Помяни нас, Господи, во Царствии Твоем». В лице Благоразумного разбойника представлена вся та часть грешного человечества, которая устремляется ко Христу в покаянии, чтобы обрести прощение во исполнение обетования: «и последние станут первыми». Вместо отрекшихся и испугавшихся учеников, которые покинули Христа, были далеко от приносимой Им жертвы, распятый разбойник стал прямым участником тайны нашего спасения, и выполнив эту роль, получил возможность первым войти в рай и увидеть, как туда входит спасенное от ада человечество. В эти святые дни поста его образ вновь предстает перед нашим духовным взором и взывает к нам: к нашей совести, к нашей душе, к нашему разуму. Ведь каждый из нас – разбойник перед Богом.
«Разбойника благоразумного во едином часе раеви сподобил еси, Господи» (светилен).
Среди великопостных песнопений, благочестивые слушатели, нас всегда трогает пение светильна о разбойнике, названным святая Церковью благоразумным за то, что «во едином часе Господь сподобил его рая», за его веру во Христа, как Спасителя-Искупителя. Когда, при каких обстоятельствах произошло это чрезвычайное событие на Голгофе?
Ответ мы найдем у евангелиста Луки (23. 25—43). Здесь мы читаем следующее. После суда над Иисусом Христом Пилат предал Его в волю судей Его (25 ст.), во главе которых стояли члены еврейского Синедриона (верховного судилища). И они повели Его (26 ст.). Вели с Ним на смерть и двух злодеев. И когда пришли на место, называемое Лобное, то (римские воины) распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону (32—33), сняв предварительно с них одежду и напоив по обычаю того времени, напитком из вина и смирны (благовония). Напиток этот на некоторое время помрачал рассудок и приглушал
мучительную боль от распятия на кресте [[Нельзя смешивать этот напиток с уксусом и желчью , который воины преподнесли Христу после Его возгласа жажду .]]. Христос не принял это питие, желая сознательно и в полной мере пострадать и умереть за грехи людей. Разбойники же приняли его и вслед за тем от помрачения рассудка начали хулить , поносить Его (Мф. 27. 44; Мк. 15. 32), подражая врагам Его, толпившимся на Голгофе.
Но вот до разбойников доносится тихая молитва со Креста Господня. Они слышат голос, обращенный к Отцу Небесному: Отче, прости им, ибо не знают, что делают (34). Такими «незнающими» на Голгофе были и воины, пригвоздившие Его и ко кресту, и члены Синедриона с толпой, осудившие Христа, и разбойники, хулящие Спасителя. Господь о всех врагах своих молился, следуя своей божественной заповеди —любите врагов ваших… и молитесь за обижающих вас и гонящих вас (Мф. 5. 44).
Среди врагов Христа особой лютостью и нераскаянностью отличался неразумный разбойник. Не умолкая, он хулил Спасителя, злонамеренно требуя от Него помощи: Если Ты Христос, спаси Себя и меня . Эти слова в устах разбойника имели такой смысл: если Ты считаешь Себя Христом-Спасителем, то спаси Себя и нас. Если не спасешь, то ты не Христос, а обманщик, достойный всяческого поругания и наказания. Как далек этот разбойник, братие и сестры, от пониманий искупительного подвига Христа и от признания своей вины за злодеяния на свободе и за хулу на кресте! Не смог пробудить в нем раскаяния и благоразумный разбойник, обратившийся к нему со словами братского увещания и вразумления: Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал (40—41). Справедливые доброжелательные слова эти не пробудили ни разума, ни совести у этого человека. Он так и умер на кресте в своей ожесточенности, не придя в себя, не раскаявшись, не открыв свое сердце призывающей и милующей благодати Христовой.
Братие и сестры! Смерть — самое последнее и самое страшное событие в жизни человека, если он умирает без покаяния, без примирения с Богом, умирает в помрачении ума и ожесточении. Обычай подготовляется длительной привычкой грешить и грешить, погружаться в тьму греховную, беспробудную, не обращаясь ни в молитвах к Богу, ни к сердечному покаянию, ни к делам любви и милосердия. Дело обычно начинается с потери контроля над собой, над своими помыслами, словами и действиями. И заканчивается потерей духовной связи с Богом и людьми. Когда замирает в душе связь с Богом и гаснет чувство ответственности за свою недостойную жизнь, тогда подступает к человеку духовная смерть. Она приходит раньше смерти телесной, создавая жуткую жизнь духовно мертвой души в живом еще теле. Это и произошло с неразумным разбойником. Он духовно умер раньше, чем римские воины перебили ему голени . Избави нас, Господи, от такой страшной, нераскаянной, неподготовленной, такой немилосердной смерти!
Но вот пред нами другой разбойник, названный святой Церковью благоразумным. Благоразумие его сказалось прежде всего в том, что он, придя в себя, открыл свою душу воздействию благодатной силы Креста Господня и сразу же «внезапно изменился», как отмечает святой Иоанн Златоуст. Благодать Христова помогла увидеть ему в лице униженного, обесславленного Христа невинного Страдальца, на издевательства врагов отвечавшего молитвой к Богу о прощении их неведения. Но кто же Он — этот Страдалец, хотя и также висящий на Кресте, но так не похожий на них, справедливо осужденных и достойно по делам нашим принявших. Он же ничего худого не сделал (41 ст.). И при мысли об этом невольно страх Божий и жгучее чувство раскаяния за все содеянное до основания потрясли страдающую душу разбойника. И открылась Ему неизреченная тайна Креста Господня: невинный, смиренный, всепрощающий Христос не за Себя страдает, а за всех грешных людей и Он то и есть Тот Мессия, Которого чаяли пророки и Царства Которого ожидали все, труждающиеся и обремененные , все страждущие и погибающие от грехов своих. Все это вдруг открылось облагодатствованной душе разбойника, и он возопил: помяни меня, Господи, когда приидешь в
Царствие Твое! И в ответ услышал: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю (42—43). Такова, братие и сестры, краткая история о втором разбойнике, о том, как он пред мучительной смертью был взыскан любовью Христа, был прощен, оправдан и получил обетование быть ныне же в раю со Христом.
Обычно мы, верующие люди каемся в грехах своих перед священником. Благоразумный разбойник проникся покаянием непосредственно перед умирающим на Кресте Христом. Его покаяние было преисполнено полнотой веры в искупительную силу страданий Христа и смиренной надежды на милосердие в Царстве Славы Его. Спаситель простил, очистил и просветил душу его. И она озарилась животворной любовью не только к Нему, но и к Его хулителю — неразумному разбойнику. Тем самым он вошел всем своим существом в новую жизнь во Христе, а через это и вечную жизнь за гробом.
Братие и сестры! Оба разбойника жизнь свою провели в беззакониях, удаливших их от Бога и дел милосердия. Оба в одно и то же время попали на крест. Оба переносили крестные муки и страдания. Однако конец жизни у каждого оказался иной, свой. Одного муки на кресте ожесточили и погубили, другого — вразумили, очистили и оправдали, один на кресте оказался еще бóльшим разбойником, чем был в жизни, другой совлек с себя одежды разбойника и облекся в ризы Христовы исповедника и наследника. Отсюда учит нас отрицательно, показывая горькую, смертельную участь нераскаявшегося грешника. Другой учит положительно, показывая, что и в один день и в один час Господь может простить нас и даровать вечную жизнь [[О том же говорит святитель Иоанн Златоуст в своем Огласительном слове на Пасху: «Аще кто достиже и во единодесятый час, да не устрашится замедления… Владыко приемлет последнего якоже и первого. Эти слова святителя Иоанна Златоуста соответствуют притче Господней о равной награде работникам в винограднике (Мф. 20. 1—16).]], если мы последуем по стопам этого благоразумного разбойника в вере, надежде и в любви к Богу и людям. Подражая ему во всем этом, будем подражать ему и в молитве, взывая к Богу: «Помяни и нас, Господи, во царствии Твоем».
Молитва умирающего разбойника раздалась с креста его. С древа Креста Господня раздались слова непреложного обетования: Сегодня же будешь со Мною в раю .
Братие и сестры! Древо Креста Господня для нас особо чтимое, священное древо. В седальне сегодняшней службы (Великого Пятка) мы просили и просим Господа — и «мене древом Крестным просвети и спаси мя». И сегодня, как и в другие дни особого почитания Креста Господня мы смиренно и благоговейно обращаясь к Нему (Кресту) прославим его и помолимся перед Ним: «Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и святое воскресение Твое славим». Аминь.
Страница сгенерирована за 0.21 секунд!