В 1968 г. Советская Армия осуществила самую грандиозную по своим масштабам в послевоенные годы военную акцию. Более 20 дивизий сухопутных войск за один день и практически без потерь оккупировали целую страну в центре Европы. Даже в афганской войне участвовало гораздо меньшее количество войск (смотри соответствующий раздел книги).
В том году вновь пришлось бороться с «контрреволюцией» в Восточной Европе - на этот раз в Чехословакии. Развитие событий в ЧССР, Пражская весна давно беспокоили советское руководство. Л. И. Брежнев и его соратники не могли допустить падения коммунистического режима в этой стране и были готовы в любой момент применить силу. «Доктрина Брежнева», сформулированная к этому времени и тщательно скрывавшаяся от всех, предполагала использование военной мощи для сохранения советского влияния в социалистических странах Европы без оглядки на их суверенитет и международные нормы.
В январе 1968 г. первый секретарь ЦК Коммунистической партии Чехословакии (КПЧ) А. Новотный уступил свой пост А. Дубчеку, который сразу же заверил Москву, что предпримет все усилия для стабилизации ситуации в партии и обществе. Будучи убежденным марксистом, он все же считал необходимым провести некоторые реформы в экономике и политике. Общественное мнение в целом поддерживало реформаторские устремления Дубчека - имеющаяся модель построения социалистического общества не позволяла догнать по уровню жизни промышленно развитые страны Западной Европы.
Н. С. Хрущев и Л. И. Брежнев на трибуне Мавзолея
Дубчек выступил с инициативой утверждения «новой модели социализма». На очередном (апрельском) пленуме ЦК КПЧ была принята так называемая Программа действий чехословацких коммунистов. Если рассматривать этот документ с современных позиций, то в целом он был выдержан в коммунистическом духе, за исключением двух моментов - партийное руководство отказывалось от командно-административной системы управления и декларировалась свобода слова и печати.
В стране, в том числе и в официальной печати, развернулись бурные дискуссии по различным общественно-политическим проблемам. Наиболее часто звучали тезисы об удалении из органов власти скомпрометировавших себя государственных чиновников и активизации экономических отношений с Западом. Большинство официальных кругов стран социалистического содружества восприняли происходящие в Чехословакии события не иначе, как «контрреволюцию».
Особую обеспокоенность проявляли советские политические лидеры, опасавшиеся изменения внешнеполитического курса ЧССР, что могло привести к переориентации на Запад, альянсу с Югославией, а затем и к выходу из Варшавского договора, как в свое время это чуть не произошло с Венгерской народной республикой.
В этот период окончательно и сформировалась так называемая «доктрина Брежнева», которая во внешней политике стала краеугольным камнем и связующим звеном всего социалистического лагеря. Доктрина исходила из того, что выход любой из социалистических стран из ОВД или СЭВ, отход от согласованной линии во внешней политике нарушит существующую в Европе расстановку сил и неизбежно приведет к обострению международной напряженности.
Одним из главных источников информации о внутреннем положении в Чехословакии для руководства СССР являлись доклады информаторов и советских дипломатов. Так, член ЦК КПЧ Ф. Гавличек прямо предупреждал о «неизбежном сближении Чехословакии с Югославией и Румынией», которое приведет к ослаблению позиций социалистического блока.
Ход мыслей советских вождей наглядно иллюстрирует рассказ советского «куратора» в Чехословакии, члена Политбюро ЦК КПСС К. Т. Мазурова: «Несмотря на нюансы, общая позиция была единой: надо вмешиваться. Трудно было представить, что у наших границ появится буржуазная парламентская республика (!), наводненная немцами ФРГ, а вслед за ними американцами. Это никак не отвечало интересам Варшавского договора. Последнюю неделю перед вводом войск члены Политбюро почти не спали, не уезжали домой: по сообщениям, в Чехословакии ожидался контрреволюционный переворот. Прибалтийский и Белорусский военные округа были приведены в состояние готовности номер один. В ночь с 20 на 21 августа снова собрались на заседание. Брежнев сказал: «Будем вводить войска…».
Судя по воспоминаниям очевидцев, в декабре 1968 г. министр обороны маршал Гречко, обсуждая вопрос, указывал, что Брежнев долго не хотел вводить войска, но на него давили и Ульбрихт, и Гомулка, и Живков. Да и наши «ястребы» в Политбюро (П. Г. Шелест, Н. В. Подгорный, К. Т. Мазуров, А. Н. Шелепин и др.) требовали решения проблемы силовым путем.
Лидеры стран социалистического содружества также рассматривали чехословацкие события как «опасный вирус», способный распространиться и на другие страны. В первую очередь это касалось Восточной Германии, Польши и Болгарии, в меньшей - Венгрии.
С точки зрения военных (по воспоминаниям бывшего начальника штаба Объединенных вооруженных сил государств-участников Варшавского договора генерала армии А. Грибкова), главная опасность самостоятельности Чехословакии в вопросах внешней политики состояла в том, что она неизбежно привела бы к уязвимости границ со странами НАТО, утрате контроля над чешскими вооруженными силами. Отказ чехословацкого руководства от добровольного размещения группы советских войск на их территории казался, по меньшей мере, нелогичным и требующим адекватных немедленных мер.
Подготовка к операции «Дунай» - вводу войск стран Организации Варшавского договора на территорию Чехословакии - началась еще весной 1968 г. и сначала проводилась под видом маневров «Шумава». 8 апреля командующий ВДВ Маргелов в ходе подготовки к учениям получил директиву министра обороны маршала Гречко, которая гласила: «Советский Союз и другие социалистические страны, верные интернациональному долгу и Варшавскому договору, должны были ввести свои войска для оказания помощи Чехословацкой народной армии в защите Родины от нависшей над ней опасности».
По сигналу о начале учений «Шумава» две десантные дивизии должны быть готовы к высадке в Чехословакии парашютным и посадочным способами. В это же время наши десантники, недавно надевшие на параде в ноябре 1967 г., как и большинство частей и подразделений специального назначения всего мира, «краповые» (красные) береты, летом 1968 г. надевают головные уборы голубого цвета.
Этот «ход» командующего ВДВ генерал-полковника Маргелова, судя по рассказам очевидцев, в дальнейшем, уже в ходе проведения самой операции «Дунай», спас не один десяток жизней наших десантников - местные жители, пытавшиеся оказать сопротивление советским войскам, сначала принимали их за представителей миротворческих сил ООН, так называемых «голубых касок».
Командиры полков и дивизий, которые предполагалось задействовать в операции вторжения, знакомились с дорогами и городами Чехословакии, изучая возможные пути выдвижения войск. Были проведены совместные советско-чехословацкие учения, после которых советские части надолго задержались на чехословацкой земле и покинули ее лишь после многочисленных напоминаний чешского руководства.
«Рано утром 18 июня 1968 г. государственную границу ЧССР перешла оперативная группа полевого управления армии, - описывал события тех дней начальник политотдела 38-й армии Прикарпатского военного округа С. М. Золотев. - Через три дня советско-чехословацкую границу перешли главные силы армии, выделенные для участия в учении.
Уже с первых встреч на чехословацкой земле стало ясно, что в сознании и поведении значительной части словаков и чехов произошли перемены. Мы не почувствовали той братской теплоты, дружелюбия, которыми чехословацкие друзья отличались прежде, появилась настороженность. 22 июля в штаб нашей армии прибыла группа высших офицеров Чехословацкой народной армии… От имени министра национальной обороны ЧССР они поставили перед нами вопросы: почему, вопреки данному маршалом И. И. Якубовским обещанию вывести советские войска до 21 июля, они до сих пор в районе учения; по каким причинам мы задерживаемся и каковы наши дальнейшие планы… Мы оказались в затруднительном положении».
Только в начале августа, после неоднократных требований чешского правительства, части 38-й армии вернулись в свои гарнизоны. Предоставим опять слово С. М. Золотову: «Вскоре я получил команду вернуться на командный пункт армии. Здесь предстояла большая работа по ознакомлению с новыми частями и соединениями… Помимо штатных соединений армии, здесь уже находились переброшенные дивизии из других регионов. Вместе с командующим я побывал в этих соединениях, поговорил с людьми. Хотя о возможном броске через чехословацкую границу впрямую речь не вели, офицеры понимали, для чего создается столь мощная группировка войск в Закарпатье. «12 августа к нам в войска прибыл Министр обороны СССР Маршал Советского Союза А. А. Гречко».
Но еще раньше, в середине июля, руководители СССР, Польши, ГДР, Болгарии и Венгрии собрались в Варшаве для обсуждения положения в Чехословакии. На совещании было выработано послание к ЦК КПЧ, требующее принятия энергичных мер по наведению «порядка». Также в нем говорилось, что защита социализма в Чехословакии не частное дело только этой страны, но прямой долг всех стран социалистического содружества.
В Чернее-над-Тисой начались консультации и обмен мнениями между советскими руководителями и ЦК КПЧ. В итоге к 3 августа, когда на Братиславском совещании коммунистических партий было подписано совместное коммюнике, уже удалось внести в ряды руководства компартии чехов раскол. В Братиславе было принято решение, что «защита завоеваний социализма. является. интернациональным долгом всех братских партий».
Сами чехи также не исключали возможности применения собственных вооруженных сил внутри страны. Так, министр обороны Дзур рассматривал возможность разгона демонстраций перед зданием ЦК КПЧ с помощью армейских бронетранспортеров, а Дубчек на заседании Президиума ЦК 12 августа прямо заявил: «Если я приду к выводу, что мы на грани контрреволюции, то сам позову советские войска».
Анализ высказываний западных политиков позволил предположить, что США и НАТО не станут вмешиваться в конфликт. Основным поводом для подобного оптимизма послужило заявление госсекретаря США Д. Раска о том, что события в Чехословакии - это личное дело прежде всего самих чехов, а также других стран Варшавского договора (аналогичное заявление звучало и во время венгерского кризиса, тогда американцы официально не вмешались). Таким образом, вмешательство в конфликт вооруженных сил НАТО и США не предвиделось, по крайней мере, на первом этапе, пока не будет оказано серьезное сопротивление.
На расширенном заседании Политбюро ЦК КПСС 16 августа было принято решение о вводе войск. Это решение было одобрено на совещании руководителей стран Варшавского договора в Москве 18 августа. Поводом послужило письмо-обращение группы чешских партийных и государственных деятелей к правительствам СССР и других стран Варшавского договора об оказании «интернациональной помощи». В итоге было принято решение о смене политического руководства страны в ходе кратковременного военного вмешательства. После выполнения этой миссии основную группу войск предполагалось сразу же вывести, оставив лишь несколько частей для стабилизации обстановки.
В этот же день, 18 августа, в кабинете министра обороны СССР маршала Гречко собрался весь руководящий состав Вооруженных сил, командующие армиями, которым было суждено отправиться в Чехословакию. Дальнейший разговор известен со слов командующего 38-й армией генерала А. М. Майорова:
«Собравшиеся маршалы и генералы долго ждали запаздывающего министра, уже предполагая, о чем пойдет речь. Чехословакия давно была темой номер один во всем мире. Появившийся министр без предисловий объявил собравшимся:
Я только что вернулся с заседания Политбюро. Принято решение на ввод войск стран Варшавского договора в Чехословакию. Это решение будет осуществлено, даже если оно приведет к третьей мировой войне.
Эти слова, как молотом, ударили собравшихся. Никто не предполагал, что ставки столь высоки. Гречко продолжил:
За исключением Румынии - она не в счет - все дали согласие на эту акцию. Правда, Янош Кадар окончательное решение изложит завтра утром, в понедельник. У него имеются некоторые осложнения с членами Политбюро. Вальтер Ульбрихт и министр обороны ГДР подготовили пять дивизий для ввода в ЧССР. Политически это теперь пока нецелесообразно. Сейчас не 39-й год. При необходимости мы и их подключим.
После небольшой паузы, пока присутствующие обдумывали услышанное, министр потребовал отчета о готовности войск к операции и дал последние указания:
Командарм первой танковой!
Генерал-лейтенант танковых войск Кожанов!
Доложите.
Армия, товарищ министр, задачу готова выполнить.
Хорошо. Главное внимание, товарищ Кожанов, - стремительное выдвижение армии с севера на юг. Четырьмя дивизиями ощетиньтесь на запад… Две дивизии иметь в резерве. КП - Пльзень. Конечно же, в лесах. Зона ответственности армии - три северо-западные и западные области Чехословакии.
Командарм двадцатой!
Генерал-лейтенант танковых войск Величко.
Доложите.
Армия подготовлена к выполнению поставленной вами задачи.
Хорошо. Командарм, через 10–12 часов после «Ч» одной, а лучше двумя дивизиями вам следует соединиться с воздушно-десантной дивизией в районе аэродрома Рузине юго-западнее Праги.
Наиболее темпераментно высказался возбужденный предстоящей операцией командующий воздушно-десантными войсками генерал-полковник Маргелов:
Товарищ министр, воздушно-десантная дивизия вовремя… Все вдребезги разнесем к чертовой матери ».
Непосредственная подготовка группировки советских войск к вторжению, уже под руководством лично министра обороны Гречко, началась 17–18 августа. Были подготовлены проекты обращений к народу и армии ЧССР, правительственного заявления пяти стран-участниц и специального письма руководителям компартий стран Запада. Во всех подготовленных документах подчеркивалось, что ввод войск - лишь вынужденная мера, предпринятая в связи с «реальной опасностью контрреволюционного переворота в Чехословакии».
Ил-14–30Д (по классификации НАТО - Crate) предназначался для транспортировки 30 десантников или 3 т груза
В ходе непосредственной подготовки войск на бронетехнику наносилась белая полоса - отличительный признак советских и других «дружественных» вводимых войск. Вся другая бронетехника в ходе операции подлежала «нейтрализации», причем желательно без огневого поражения. В случае сопротивления «бесполосые» танки и другая боевая техника подлежали, согласно доведенной до войск инструкции, поражению немедленно при открытии огня по нашим войскам. При встрече, если вдруг такая произойдет, с войсками НАТО было приказано немедленно остановиться и «без команды не стрелять». На уничтожение чешской техники, открывшей огонь, никакой «санкции сверху», естественно, не требовалось.
Последний раз были уточнены и окончательно утверждены дата и время начала операции - 20 августа, ориентировочно поздно вечером. По общему замыслу в течение первых трех дней в Чехословакию входят 20 дивизий стран-участниц ОВД и в последующие дни вводится еще 10 дивизий. На случай осложнения обстановки в повышенную боевую готовность приводится 6 из 22 военных округов СССР (а это 85–100 боеготовых дивизий). Должны были быть приведены в состояние полной боевой готовности все силы, имеющие на вооружении ядерное оружие. В Польше, ГДР, Венгрии и Болгарии дополнительно для ввода в случае необходимости развертывались до штатов военного времени еще 70–80 дивизий.
К 20 августа все подготовительные мероприятия завершились. Соединения 1-й гвардейской танковой, 20-й гвардейской общевойсковой и 16-й воздушной армий Группы советских войск в Германии, 11-й гвардейской общевойсковой армии Прибалтийского военного округа, 5-й гвардейской танковой и 28-й общевойсковой армий Белорусского военного округа, 13-й, 38-й общевойсковых армий и 28-го армейского корпуса Прикарпатского военного округа, 14-й воздушной армии Одесского военного округа - всего до 500 тыс. чел. (из них 250 тыс. - в первом эшелоне) и 5000 танков и бронетранспортеров были готовы к действиям. Главнокомандующим группировкой советских войск был назначен генерал армии И. Г. Павловский.
Однако еще накануне ввода войск маршал Гречко информировал министра обороны ЧССР о готовящейся акции и предостерегал от оказания сопротивления со стороны чехословацких вооруженных сил.
Было «временно нейтрализовано» политическое и государственное руководство страны, чего в утвержденном заранее плане не было. Но необходимо было пресечь возможные инциденты, подобные выступлению ЦК КПЧ по пражскому радио. Разведывательная рота во главе с подполковником М. Серегиным в семь часов утра захватила здание ЦК КПЧ, разоружив охрану и перерезав все телефонные провода. Через несколько минут десантники уже ворвались в комнату, где заседали чехословацкие руководители. На вопрос одного из присутствовавших: «Господа, что это за армия пришла?» - последовал исчерпывающий ответ:
Это пришла Советская армия для защиты социализма в Чехословакии. Прошу соблюдать спокойствие и оставаться на местах до прибытия наших представителей, охрана здания будет обеспечена.
Бои на улицах Праги - исход явно предрешен…
Советский БТР-152 на улице города
В семь часов дня 21 августа все чехословацкое руководство, на двух бронетранспортерах, под конвоем десантников было доставлено в аэропорт и самолетом вывезено в Легницу (Польша), в штаб Северной группы войск. Оттуда их переправили в Закарпатье, а затем в Москву на переговоры с советскими лидерами.
Колонна Т-54А с опознавательными полосами «свой - чужой»
Часть десантников заняла позиции вдоль шоссе от аэродрома к Праге с целью пресечь возможные попытки чехословацкой армии помешать вторжению. Но часа в четыре утра, вместо чешских машин, ослепляя солдат светом фар, прогромыхала первая колонна советских танков из состава 20-й гвардейской армии.
Еще через несколько часов на улицах чехословацких городов появились первые советские танки с белыми полосами на броне, чтобы можно было отличать свои машины от однотипных чешских танков. Рев танковых дизелей, грохот гусениц разбудил в это утро мирно спавших горожан. На улицах утренней Праги даже воздух был настоян на танковой гари. У некоторых людей, как солдат, так и мирных горожан, возникло тревожное ощущение войны, но в целом можно заметить, что в массе своей чехи оказались пассивными - ввод войск вызвал у них скорее любопытство, чем страх.
Главная роль в операции по установлению контроля над ситуацией в стране отводилась танковым соединениям и частям - 9-й и 11-й гвардейским танковым дивизиям 1-й гвардейской танковой армии генерал-лейтенанта танковых войск К. Г. Кожанова из ГСВГ, 13-й гвардейской танковой дивизии из Южной группы войск, 15-й гвардейской танковой дивизии генерал-майора А. А. Зайцева из Белорусского военного округа, 31-й танковой дивизии генерал-майора А. П. Юркова из состава 38-й общевойсковой армии Прикарпатского военного округа и танковым полкам мотострелковых дивизий.
Учитывая разницу в скорости передвижения, советское командование дало приказ наземной группировке перейти границу, когда десантники еще готовились к высадке. В час ночи 21 августа 1968 г. части и соединения 38-й армии генерал-лейтенанта А. М. Майорова перешли государственную границу ЧССР. С чехословацкой стороны никакого сопротивления не было. Передовая мотострелковая дивизия генерал-майора Г. П. Яшкина прошла 120 км за 4 ч.
В 4 ч утра был открыт счет потерям. В 200 км от границы, возле небольшого городка Попрад, перед разведывательным дозором из трех танков Т-55 остановилась «Волга», в которой сидел командарм 38-й армии генерал Майоров. К машине подошли подполковник Шевцов и начальник Особого отдела армии Спирин, которых сопровождали спецназовцы КГБ (их приставили к генералу накануне вторжения, и они контролировали каждый его шаг). Майоров приказал Шевцову:
Подполковник, узнайте причину остановки танков.
Не успел генерал договорить, как один танк ринулся на «Волгу». Спирин, схватив Майорова за плечо, выдернул его из машины. В следующее мгновение «Волга» захрустела под гусеницами танка. Сидевшие на передних сиденьях водитель и радист успели выскочить, а сержант, сидевший рядом с генералом, был раздавлен.
Что ж вы, сволочи, делаете?! - заорал командарм на командира танка и механика-водителя, спрыгнувших на землю.
Нам надо на Тренчин… Майоров приказал, - оправдывались танкисты.
Так я и есть Майоров!
Мы не узнали вас, товарищ генерал…
Причиной аварии стала усталость механика-водителя.
Он, остановив машину, чтобы передать управление сменщику, оставил танк на тормозе, не выключив первую скорость, и забыл сказать об этом. Механик-водитель, заведя машину, снял ее с тормоза. Танк прыгнул на стоявшую перед ним «волгу». Лишь счастливая случайность уберегла от гибели генерала Майорова, а не то целая армия могла оказаться без командующего в первые же часы пребывания на чужой земле.
К исходу 21 августа войска 38-й армии вышли на территорию Словакии и Северной Моравии. Борьбу против незваных гостей начали простые граждане. В Праге молодежь наскоро пыталась соорудить непрочные баррикады, иногда бросали в военнослужащих булыжники и палки, снимали таблички с названиями улиц. Больше всего страдала оставленная хотя бы на секунду без присмотра техника. За первые три дня пребывания в ЧССР только в 38-й армии было подожжено 7 боевых машин. Хотя боевые действия и не велись, но потери все же были. Наиболее впечатляющим и трагическим был подвиг, совершенный на горной дороге танковым экипажем из состава 1-й гвардейской танковой армии, сознательно направившим свой танк в пропасть, чтобы избежать наезда на детей, выставленных там пикетчиками.
Советский БТР-40, несмотря на моральное устаревание, на дорогах с твердым покрытием вновь показал себя очень неплохо
В пять часов утра на правом берегу Влтавы появился первый советский танк Т-55. Он остановился у главного входа и развернул пушку в сторону здания ЦК КПЧ. За ним последовали десятки других боевых машин. Комендантом города был назначен командир 20-й гвардейской мотострелковой дивизии. Несколько тысяч танков появились на улицах чехословацких городов, знаменуя собой конец Пражской весны.
Т-55 и рядом с ним немецкая противотанковая пушка времен Второй мировой войны Pak-37
Вся полнота власти в стране оказалась в руках таинственного «генерала Трофимова», который на людях появлялся почему-то в мундире полковника. Только немногие знали, кто этот человек, страстно желавший остаться неизвестным. Роль простого армейского генерала играл член Политбюро ЦК КПСС, заместитель Председателя Совета Министров СССР К. Т. Мазуров. Отправляя своего соратника на «боевое задание», Брежнев напутствовал его:
Надо послать в Прагу одного из нас. Военные могут там натворить такое… Пусть полетит Мазуров.
Генерал И. Г. Павловский, руководивший операцией «Дунай», так описывал события тех дней: «Назначение я получил 16 или 17 августа, за три - четыре дня до начала операции. Первоначально во главе союзных войск предполагали поставить маршала Якубовского. Он организовывал всю практическую подготовку. Вдруг меня вызывает министр обороны Гречко: «Ты назначаешься командующим соединениями, которые будут входить в Чехословакию».
Я вылетел в Легницу (на территории Польши), в штаб-квартиру Северной группы войск. Там застал Якубовского. Он показал на карте, какие дивизии и с какого направления выходят. Начало операции было назначено на 21 августа в ноль один час. Гречко предупредил: «Команда будет из Москвы, твое дело следить, чтобы ее выполняли». В назначенный час войска пошли.
И тут опять звонок Гречко: «Я сейчас говорил с Дзуром (министр национальной обороны ЧССР) и предупредил, что если чехи, не дай бог, откроют огонь по нашим войскам, это может кончиться плохо. Попросил дать команду чехословацким частям, чтобы никуда не двигались, никакого открытия огня, чтобы сопротивления нам не оказывали». После того как пошли войска, примерно через час, опять звонит Гречко: «Как дела?» Докладываю: такие-то дивизии там-то. Кое-где люди выходят на дороги, устраивают завалы. Наши войска обходят препятствия… Он меня предупреждал не покидать командный пункт без его разрешения. И вдруг новый звонок: «Ты почему еще там? Немедленно вылетай в Прагу!»
Подлетели к Праге, сделали два или три круга над аэродромом - ни единого человека. Ни единого голоса не слышно, ни одного самолета не видно. Сели. Со встретившим меня генерал-лейтенантом Ямщиковым с аэродрома поехали в Генеральный штаб к Дзуру. С ним сразу договорились: чтоб никаких драк между нашими солдатами и чтобы никто не думал, что мы прибыли с какими-то задачами оккупировать Чехословакию. Мы ввели войска, вот и все. А дальше политическое руководство пусть разбирается.
В советском посольстве порекомендовали встретиться с Президентом ЧССР Л. Свободой. Я взял с собой венгерского генерала, нашего, немецкого. Я сказал: «Товарищ президент, вы знаете, в Чехословакию вошли войска государств-участников Варшавского Договора. Я пришел доложить по этому вопросу. И поскольку Вы - генерал армии и я - генерал армии, мы оба военные. Вы понимаете, нас к этому вынудила обстановка». Он ответил: «Я понимаю…».
Через два десятка лет, в 1988 г., И. Г. Павловский признал тот факт, что «отношение населения к нам не было дружелюбным. Чего мы пришли туда? Мы разбрасывали с самолета листовки, разъясняли, что вошли с мирными намерениями. Но вы сами понимаете, если я, непрошеный гость, приду к вам домой и начну распоряжаться, это не очень понравится».
Чехословацкая армия сопротивления не оказала, показав свою дисциплинированность и верность приказам вышестоящего руководства. По этой причине больших жертв удалось избежать.
Т-55 заняли позицию на улице Праги
Однако потери все же были: в ходе ввода войск с 21 августа по 20 октября 1968 г. в результате враждебных действий отдельных граждан ЧССР погибло 11 военнослужащих, в том числе 1 офицер. Ранено и травмировано за этот же период 87 чел., в том числе 19 офицеров. С чехословацкой стороны с 21 августа по 17 декабря 1968 г. погибли 94 и получили тяжелые ранения 345 гражданских лиц.
С военной точки зрения это была блестяще подготовленная и проведенная операция, явившаяся полной неожиданностью для стран НАТО.
Всего в первые три дня, согласно плану, на территорию Чехословакии вошло 20 иностранных дивизий (советских, польских, венгерских и болгарских), в последующие два дня - еще 10 дивизий.
Однако, несмотря на военный успех, достичь сразу же политических целей не удалось. Уже 21 августа появляется заявление XIV Чрезвычайного съезда КПЧ, в котором осуждается ввод войск. В этот же день представители ряда стран выступили в Совете Безопасности с требованием вынести «чехословацкий вопрос» на заседание Генеральной Ассамблеи ООН, но рассмотрение этого вопроса было блокировано «правом вето» Венгрией и СССР. Позже и представитель ЧССР потребовал снять этот вопрос с повестки дня Генеральной Ассамблеи.
С осуждением «военного вмешательства пяти государств» выступили Румыния, Югославия, Албания и Китай. Однако большинство этих «протестов» носило чисто декларативный характер и заметного влияния на обстановку оказать не могло.
«Полосатый» Т-54
Главы основных государств Западной Европы, да и Соединенные Штаты считали Пражскую весну и связанные с ней разногласия внутри Восточного блока «домашней сварой коммунистов» и избегали такого вмешательства в дела Восточной Европы, которое могло быть расценено как нарушение итогов Ялты и Потсдама. Еще одним аспектом явились начавшиеся переговоры об ограничении вооружений, которые начали приобретать реальные черты (в 1972 г. будет заключен договор по ПРО), а вмешательство во внутренние дела стран - участниц ОВД могло свести на нет весь ход этих переговоров.
Но, несмотря на «невмешательство» Запада, быстрой нормализации обстановки не произошло. Расчет на получение широкой поддержки со стороны оппозиционных группировок также не оправдался. Успешная военная акция, как отмечалось в одном из документов, «не сопровождалась мобилизацией здоровых сил в КПЧ». Более того, по выражению одного из чехословацких реформаторов М. Миллера, «здоровые силы» оказались подавлены и напуганы, столкнувшись с единодушным осуждением «интервентов» и их помощников со стороны чехословацкого общества.
Оказавшись по этому вопросу в политическом тупике, советская сторона вынуждена была вернуться к прежней политике. Так как не удавалось сформировать «революционное рабоче-крестьянское правительство», то пришлось вернуться к попыткам оказать давление на А. Дубчека и его коллег, дабы направить его внутреннюю политику в нужное русло. Но теперь позиции советской стороны были уже значительно сильнее - доставленными в Москву чехословацкими лидерами было подписано соответствующее соглашение, да и присутствие союзных войск на территории Чехословакии давало определенный карт-бланш.
Новая линия на «нормализацию» стала осуществляться немедленно, во время визита премьер-министра ЧССР О. Черника в Москву 10 сентября. Чешским товарищам была обещана не только существенная экономическая помощь, но на них был оказан и определенный политический нажим. Требуя от Черника немедленного выполнения Московского соглашения, Политбюро настаивало на том, что предварительным условием вывода или сокращения контингента союзных войск является «полное прекращение подрывной деятельности антисоциалистических сил и предоставление лидерам консерваторов более активной роли в политической жизни».
По прошествии трех недель обстановка в Праге и других крупных городах Чехословакии почти полностью стабилизировалась: президентом ЧССР Л. Свободой было назначено новое правительство, которое сразу же заявило о важности дружбы и тесного сотрудничества со странами социализма.
Иногда и «полосатые» горели
10–12 сентября основные соединения и части советских войск и войск стран - участниц ОВД были выведены и направились к местам постоянной дислокации. К 4 ноября 1968 г. из страны было выведено 25 дивизий.
«Мы здесь на время…»
А на территории ЧССР до 1991 г. задержалась Центральная группа войск Советской Армии, в которую вошли 15-я гвардейская и 31-я танковые дивизии, 18-я, 30-я гвардейские, 48-я мотострелковые дивизии. При подписании договора о временном пребывании в Чехословакии группы советских войск (это произошло 16 октября) было определено, что ее численность не может превышать 130 тыс. чел. Этой силы было вполне достаточно для стабилизации обстановки с учетом того, что армия Чехословакии насчитывала в это время 200 тыс. чел. При утверждении на должность командующего генерал-полковника А. Майорова Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев сказал ему в качестве напутствия: «Войска Группы по договору будут размещаться временно. Но недаром же говорят: нет ничего более постоянного, чем временное. Речь идет, Александр Михайлович, не о месяцах - о годах».
Свою эффективность ЦГВ доказала уже в конце 1968 г., когда нашим войскам удалось сорвать крупную антиправительственную политическую стачку. Силы демократов назначили на 31 декабря массовые политические манифестации. Однако накануне, в соответствии с заранее разработанным планом командующего под названием «Серый ястреб», во все крупные города «для контроля за порядком» при проведении манифестации было введено 20 советских мотострелковых и танковых батальонов - антиправительственные демонстрации не состоялись. Хватило обычной демонстрации техники, оружие применять не пришлось.
Обстановка в стране начала постепенно нормализовываться лишь с середины 1969 г., когда была завершена реорганизация ЦК КПЧ и правительства ЧССР (то есть когда главные «смутьяны» были политически изолированы).
Ну а события в Чехословакии потом достаточно долго рассматривали в военных академиях как пример четкой организации и проведения крупномасштабной операции на Европейском ТВД по оказанию «братской помощи друзьям и союзникам».
Однако в 1989 г. последний советский лидер М. С. Горбачев официально признал, что ввод войск был неправомерным актом вмешательства во внутренние дела суверенной страны, прервавший демократическое обновление Чехословакии и имевший долговременные отрицательные последствия. В 1991 г. в кратчайший срок ЦГВ была ликвидирована, а войска выведены на Родину.
Еще через несколько лет «демократические» традиции, так расхваливаемые первым и последним президентом СССР М. С. Горбачевым, окончательно взяли верх, и развалившаяся на два суверенных государства (Чехию и Словакию) страна вошла в программу американцев «расширения НАТО на Восток».
Примечания:
15 развивающихся стран имеют на вооружении баллистические ракеты, еще 10 ведут свои разработки. В 20 государствах продолжаются исследования в области химического и бактериологического оружия.
Майоров А. М. Вторжение. Чехословакия. 1968. - М., 1998. С. 234–235.
Цит. по: Дроговоз И. Г. Танковый меч страны Советов. - М., 2002. С. 216.
США, Англии, Франции, Канады, Дании и Парагвая.
Цит. по: Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины XX века. - М., 2000. С. 154.
Майоров А. М. Вторжение. Чехословакия. 1968. - М., 1998. С. 314.
20 августа 1968 года началась военная операция «Дунай». Интернациональные (в основном, советские) войска в рекордно-короткие сроки «взяли» Прагу, захватив все стратегически-важные объекты.
Доктрина Брежнева
В кно было вздохнуть легко и обратить внимание на Восточную Европу. Битва за «правильное» понимание Союза союзных стран в кулуарах НАТО звалось «доктриной Брежнева». Доктрина и стала правом на вторжение в провинившуюся ЧССР. Кто же еще защитит исковерканный самостоятельностью социализм, развеет весеннее инакомыслие в Праге?
Дубчек и реформы
В декабре 1967 года к руководству компартией Чехословакии пришел Александр Дубчек. Пришел, вступил в борьбу с «консервированными» неосталинистами, попытался нарисовать новый социализм «с человеческим лицом». «Социализм с человеческим лицом» - это свобода печати, слова и репрессированных – отзвуки социал-демократии Запада. По иронии судьбы, один из освобожденных, Густав Гусак, позже сменит новатора Дубчека на посту первого секретаря КПЧ по протекции Москвы. Но это позже, а пока Дубчек вместе с президентом Чехословакии предложил стране «Программу действий» - реформ. Нововведения народ и интеллигенция (подпись 70-ти под статьей «Две тысячи слов») поддержали дружно. СССР, вспоминая Югославию, таких нововведений не поддержал. Дубчеку отправили коллективное письмо от стран Варшавского договора с призывом прекратить творческую деятельность, но первый секретарь КПЧ уступить не захотел.
Предупредительная конференция
29 июля 1968 года в городе Чиенра-над-Тисой Брежнев вместе с Дубчеком все-таки договорились. СССР обязывался вывести союзные войска с территории Чехословакии (были такие – введены для обучения и совместных маневров) и прекратить нападки в прессе. В свою очередь, Дубчек пообещал не заигрываться с «человеческим лицом» - проводить внутреннюю политику, не забывая о СССР.
Варшавский договор в наступлении
«Советский Союз и другие социалистические страны, верные интернациональному долгу и Варшавскому Договору, должны ввести свои войска для оказания помощи Чехословацкой народной армии в защите Родины от нависшей над ней опасностью». Такую директиву получил командующий воздушно-десантными войсками генерал Маргелов. И было это еще в апреле 1968 года, иначе говоря, до заключения Братиславского соглашения 29 июля 1968 года. А 18 августа 1968 года на совместной конференции СССР, ГДР, Венгрия, Польша и Болгария читали письмо от «истинных социалистов» КПЧ с просьбой о военной помощи. Военная операция «Дунай» стала не идеей, а реальностью.
«Дунай»
Специфика военной кампании СССР в отношении Чехословакии заключалась в выборе ударной силы. Основная роль отводилась воздушно-десантным войскам советской армии. Войска противовоздушной обороны, Военно-морской флот и ракетные войска стратегического назначения приводились в повышенную боевую готовность. Действия интернациональной армии велись по трем фронтам – были созданы Прикарпатский, Центральный и Южный фронты. Учитывая роль, возложенную на воздушные войска, на каждом из фронтов было предусмотрено участие воздушных армий. В 23:00 20 августа прозвучала боевая тревога, один из пяти запечатанных пакетов с планом операции был открыт. Здесь и находился план операции «Дунай».
В ночь с 20 на 21 августа
Подлетающий к чешскому аэропорту «Рузина» пассажирский самолет запросил вынужденную посадку и получил ее. С этого момента, с двух часов ночи аэропорт был захвачен 7-й воздушно-десантной дивизией. Находясь в здании ЦК, Дубчек обратился к народу по радио с призывом не допустить кровопролития. Меньше чем через два часа Дубчек и собранный им Президиум КПЧ в количестве одиннадцати человек были арестованы. Захват аэропорта и оппозиции являлся основной задачей операции «Дунай», однако реформы Дубчека носили заразительный характер. В 5 утра 21 августа на территорию Чехословакии высадилась разведывательная рота 350-го гвардейского парашютно-десантного полка и разведрота 103-й воздушно-десантной дивизии. В течении десяти минут беспрерывный поток солдат, ссаживающихся с самолетов, сумел захватить два аэропорта. Войска с помеченной белыми полосами техникой двинулись вглубь страны. Спустя четыре часа Прага была занята – союзные войска захватили телеграф, военные штабы, вокзалы. Все идеологически важные объекты - здания ЦК КПЧ, правительства, министерства обороны и генерального штаба были захвачены. В 10 утра из здания ЦК сотрудники КГБ вывели Александра Дубчека и «иже с ним».
Итоги
Через два дня после фактического окончания кампании в Москве состоялись переговоры заинтересованных сторон. Дубчек и товарищи подписали Московский протокол, что в результате позволило СССР не выводить свои войска. Протекторат СССР распространялся на неопределенное время, вплоть до урегулирования нормальной обстановки в ЧССР. Такое положение поддержал новый первый секретарь Гусак и президент Чехословакии Л. Свобода. Теоретически вывод войск с территории ЧССР был завершен в середине ноября 1968 года, практически – присутствие военных сил советской армии продлилось до 1991 года. Операция «Дунай» всколыхнула общественность, разделив социалистический лагерь на согласных и не согласных. В Москве и Финляндии прошли марши недовольных, но в целом операция «Дунай» показала силу и серьёзность СССР и, что немаловажно, полную боеготовность нашей армии.
План
Введение
1 Предыстория
2 Операция
3 Потери сторон
4 Дальнейшие события
5 Международая оценка вторжения
6 Протесты в СССР
6.1 Демонстрация протеста 25 августа 1968 года в Москве
6.2 Митинг памяти Палаха
6.3 Листовки
6.4 Заявления
7 Возможные причины ввода войск
8 Последствия
Список литературы
Операция «Дунай»
Введение
Опера́ция «Дуна́й» (Вторже́ние в Чехослова́кию) - ввод войск Варшавского договора (кроме Румынии) в Чехословакию, начавшийся 21 августа 1968 года и положивший конец реформам Пражской весны. Наиболее крупный контингент войск был выделен от СССР. Объединённой группировкой (до 500 тыс. чел. и 5 тыс. танков) командовал генерал армии Павловский, Иван Григорьевич.
1. Предыстория
Советское руководство опасалось, что в случае проведения чешскими коммунистами независимой от Москвы внутренней политики, СССР потеряет контроль над Чехословакией. Подобный поворот событий грозил расколом восточноевропейского социалистического блока как в политическом, так и военно-стратегическом плане.
В конце марта 1968 г. ЦК КПСС разослал партийному активу закрытую информацию о положении в Чехословакии. В этом документе говорилось: “… в последнее время события развиваются в отрицательном направлении. В Чехословакии ширятся выступления безответственных элементов, требующих создать "официальную оппозицию", проявлять "терпимость" к различным антисоциалистическим взглядам и теориям. Неправильно освещается прошлый опыт социалистического строительства, выдвигаются предложения об особом чехословацком пути к социализму, который противопоставляется опыту других социалистических стран, делаются попытки бросить тень на внешнеполитический курс Чехословакии и подчеркивается необходимость проведения "самостоятельной" внешней политики. Раздаются призывы к созданию частных предприятий, отказу от плановой системы, расширению связей с Западом. Более того, в ряде газет, по радио и телевидению пропагандируются призывы "к полному отделению партии от государства", к возврату ЧССР к буржуазной республике Масарика и Бенеша, превращению ЧССР в "открытое общество" и другие... “
23 марта в Дрездене состоялась встреча руководителей партий и правительств шести социалистических стран - СССР, Польши, ГДР, Болгарии, Венгрии и ЧССР, на которой генеральный секретарь КПЧ А.Дубчек был подвергнут резкой критике.
После совещания в Дрездене советское руководство приступило к разработке вариантов действий в отношении Чехословакии, в том числе и военных мер. Руководители ГДР (В.Ульбрихт), Болгарии (Т.Живков) и Польши (В.Гомулка) занимали жесткую позицию и в определенной мере влияли на советского руководителя Л.Брежнева.
Советской стороной не исключался и вариант вступления на территорию Чехословакии войск НАТО, которые проводили манёвры под кодовым названием «Чёрный лев» у границ ЧССР.
Учитывая складывающуюся военно-политическую обстановку, весной 1968 года объединённым командованием Варшавского Договора совместно с Генеральным штабом ВС СССР была разработана операция под кодовым названием «Дунай».
8 апреля 1968 года командующий воздушно-десантными войсками генерал В. Ф. Маргелов получил директиву, согласно которой приступил к планированию применения воздушных десантов на территории ЧССР. В директиве говорилось: «Советский Союз и другие социалистические страны, верные интернациональному долгу и Варшавскому Договору, должны ввести свои войска для оказания помощи Чехословацкой народной армии в защите Родины от нависшей над ней опасности». В документе подчеркивалось также: «…если войска Чехословацкой народной армии с пониманием отнесутся к появлению советских войск, в этом случае необходимо организовать с ними взаимодействие и совместно выполнять поставленные задачи. В случае, если войска ЧНА будут враждебно относиться к десантникам и поддержат консервативные силы, тогда необходимо принимать меры к их локализации, а при невозможности этого - разоружать».
В течение апреля-мая советские лидеры пытались образумить" Дубчека, привлечь его внимание к опасности действий антисоциалистических сил. В конце апреля в Прагу прибыл маршал И.Якубовский, главнокомандующий Объединенными вооруженными силами стран - участниц Варшавского Договора для подготовки учений войск стран Варшавского договора на территории ЧССР.
4 мая прошла встреча Брежнева с Дубчеком в Москве, но на ней взаимопонимания достичь не удалось. 8 мая в Москве прошла закрытая встреча лидеров СССР, Польши, ГДР, Болгарии и Венгрии, во время которой состоялся откровенный обмен мнениями о мерах в связи с обстановкой в Чехословакии. Уже тогда прозвучали предложения о военном решении. Однако этом лидер Венгрии Я.Кадар, ссылаясь на опыт 1956 г., заявил, что чехословацкий кризис нельзя решить военными средствами и необходимо искать политическое решение.
В конце мая правительство ЧССР дало согласие на проведение учений войск стран Варшавского договора под названием "Шумава", которые состоялись 20 - 30 июня с привлечением только штабов частей, соединений и войск связи. С 20 по 30 июня на территорию Чехословакии впервые за всю историю военного блока социалистических стран было введено 16 тысяч человек личного состава. С 23 июля по 10 августа 1968 года на территории СССР, ГДР и Польши были проведены тыловые учения «Неман», в период которых шла передислокация войск для вторжения в Чехословакию. С 11 августа 1968 года были проведены крупные учения войск ПВО «Небесный щит». На территории Западной Украины, Польши и ГДР были проведены учения войск связи.
29 июля - 1 августа прошла встреча в Чиерне-над-Тисой, в которой участвовали полные составы Политбюро ЦК КПСС и Президиум ЦК КПЧ вместе с президентом Л.Свободой. Чехословацкая делегация на переговорах в основном выступала единым фронтом, но особой позиции придерживался В.Биляк. Тогда же поступило личное письмо кандидата в члены Президиума ЦК КПЧ А.Капека с просьбой об оказании его стране "братской помощи" соцстран.
В конце июля была завершена подготовка военной операции против Чехословакии, но еще не было принято окончательное решение о ее проведении. 3 августа 1968 г. состоялась встреча руководителей шести коммунистических партий в Братиславе. В принятом в Братиславе заявлении содержалась фраза о коллективной ответственности в деле защиты социализма. В Братиславе Л. Брежневу было передано письмо пяти членов руководства КПЧ - Индры, Кольдера, Капека, Швестки и Биляка с просьбой об оказании "действенной помощи и поддержки", чтобы вырвать ЧССР "из грозящей опасности контрреволюции".
В середине августа Л.Брежнев дважды звонил А.Дубчеку и спрашивал, почему не происходят обещанные в Братиславе кадровые перестановки. Но Дубчек отвечал, что кадровые дела решаются коллективно, пленумом ЦК партии.
16 августа в Москве на заседании Политбюро ЦК КПСС состоялось обсуждение положения в Чехословакии и были одобрены предложения о вводе войск. Тогда же было принято письмо Политбюро ЦК КПСС в адрес Президиума ЦК КПЧ. 17 августа советский посол С.Червоненко встретился с президентом Чехословакии Л.Свободой и сообщил в Москву, что в решающий момент президент будет вместе с КПСС и Советским Союзом. В тот же день группе "здоровых сил" в КПЧ были направлены подготовленные в Москве материалы для текста Обращения к чехословацкому народу. Планировалось, что они создадут Революционное рабоче-крестьянское правительство. Был заготовлен и проект обращения правительств СССР, ГДР, Польши, Болгарии и Венгрии к народу Чехословакии, а также к чехословацкой армии.
18 августа в Москве состоялась встреча лидеров СССР, ГДР, Польши, Болгарии и Венгрии. Были согласованы соответствующие мероприятия, в том числе выступление "здоровых сил" КПЧ с просьбой о военной помощи. В послании президенту Чехословакии Свободе от имени участников совещания в Москве, в качестве одного из главных доводов отмечалось получение просьбы об оказании помощи вооруженными силами чехословацкому народу от "большинства" членов Президиума ЦК КПЧ и многих членов правительства Чехословакии.
2. Операция
Политической целью операции была смена политического руководства страны и установление в Чехословакии лояльного СССР режима.Войска должны были захватить важнейшие объекты в Праге, сотрудники КГБ должны были арестовать чешских реформаторов, а затем было запланировано проведение Пленума ЦК КПЧ и сессии Национального собрания, где должно было смениться высшее руководство. При этом большая роль отводилась президенту Свободе. Политическое руководство операцией в Праге осуществлял член политбюро ЦК КПСС К. Мазуров.
Военную подготовку операции осуществлял главнокомандующий Объединёнными Вооружёнными Силами стран Варшавского договора маршал И. И. Якубовский, однако за несколько дней до начала операции её руководителем был назначен главнокомандующий Сухопутными войсками, заместитель министра обороны СССР, генерал армии И. Г. Павловский.
На первом этапе основная роль отводилась воздушно-десантным войскам. Войска противовоздушной обороны, Военно-морской флот и ракетные войска стратегического назначения приводились в повышенную боеготовность.
21 августа 1968 года началась Операция «Дунай» - ввод войск Варшавского договора (кроме Румынии) в Чехословакию, начавшийся и положивший конец реформам Пражской весны. С чисто военной точки зрения, "Дунай" стал образцом стратегии и тактики. Подобного профессионализма мир еще не знал – средняя по размерам европейская страна была захвачена в рекордно короткие сроки с минимальными потерями. По современным данным, в ходе вторжения было убито 108 и ранено более 500 граждан Чехословакии, боевые потери советских войск за время операции составили 12 человек погибшими и 25 ранеными и травмированными (небоевые потери за этот же период - 84 погибших и умерших, 62 раненых).
Публикуем воспоминания ветеранов этого славного боевого похода, который – по чисто политическим соображениям – сегодня оценивается весьма негативно. Между тем, десятки тысяч советских солдат, многие из которых были фронтовиками Великой Отечественной, просто выполняли приказ, защищая свою страну. Они шли в страну, которая всю войну исправно поставляла орудие вермахту, шли и искренне верили в слова отцов-командиров о новом фашистском заговоре. И делали все, что бы избавить нас от опасности новой войны, за что, конечно же, им нужно сказать "спасибо".
* * *
Иван Павловский (в 1968 году - командующий союзническими войсками, оккупировавшими Чехословакию):
Назначение я получил 16 или 17 августа, за три-четыре дня до начала операции. Первоначально во главе союзных войск предполагали поставить маршала Якубовского. Вдруг меня вызывает министр обороны Гречко: «Ты назначаешься командующим соединениями, которые будут входиты Чехословакию».
Я вылетел в Легницу (на территории Польши), в штаб-квартиру Северной группы войск. Там застал Якубовского. Он показал на карте, какие дивизии и с какого направления выходят. Начало операции было назначено на 21 августа в ноль один час. Гречко предупредил: «Команда будет из Москвы, твое дело следить, чтобы ее выполняли».
В назначенный час войска пошли. И тут опять звонок Гречко: «Я сейчас говорил с Дзуром (министр национальной обороны ЧССР) и предупредил, что если чехи, не дай бог, откроют огонь по нашим войскам, это может кончиться плохо. Попросил дать команду чехословацким частям, чтобы никуда не двигались, никакого открытия огня, чтобы сопротивления нам не оказывали».
После того как пошли войска, примерно через час, опять звонок Гречко: «Как дела?». Докладываю: такие-то дивизии там-то. Кое-где люди выходят на дороги, устраивают завалы. Наши войска обходят препятствия...
Мы расположились в здании Генерального штаба, спали на стульях и на полу. Дали комнату, где я сидел со своими телефонами и радистами.
В советском посольстве порекомендовали встретиться с Президентом ЧССР Людвиком Свободой. Я взял с собой венгерского генерала, нашего, немецкого... Я сказал: «Товарищ президент, вы знаете, в Чехословакию вошли войска государств - участников Варшавского договоpa. Я пришел доложиться по этому вопросу. И поскольку Вы генерал армии и я генерал армии, мы оба военные, Вы понимаете, нас к этому вынудила обстановка». Он ответил: «Я понимаю...».
Президент говорил по-русски. Он бывал в Советском Союзе, командовал чехословацким батальоном, развернул его в бригаду, потом в корпус, в мае 1945 года ввел корпус в Прагу. Я спросил, есть ли претензии к нашим войскам. Он ответил, что особых претензий нет. Вот только по ночам бывает стрельба трассирующими пулями, и это нехорошо.
Честно говоря, я бы не сказал, что отношение населения к нам было дружелюбным. Несмотря на то, что наша армия освободила Прагу, что мы вместе с чехословацкими войсками участвовали в боевых действиях против гитлеровцев, каждый чех вправе был иметь на нас обиду. Чего мы пришли туда? Мы разбрасывали с самолета листовки, разъясняли, что вошли с мирными намерениями. Но вы сами понимаете, если я, непрошенный гость, приду к вам домой и начну распоряжаться, это не очень понравится.
* * *
Лев Горелов (в 1968 - командир 7-й гвардейской дивизии ВДВ):
В уставах ВДВ нет такого, не предназначено, чтоб драться в городах. В уставах общевойсковых, пехота где, там тоже ничего нет - "особенности ведения боевых действий"...
Что делать? Ребята с деревень, некоторые и в домах-то не были, не знают что такое многоэтажный дом.
Собрал я ветеранов, которые в отставке, которые когда-то брали населенные пункты во время войны. Пишем временное наставление по взятию дома. Дома, как дома, не в мировом масштабе, а как крупный дом брать. Выводим дивизию, полки, а полки стояли раздельно, а в каждом городе, есть микрорайоны. Так вот мы с рассветом, до тех пор, пока люди придут с работы мы там тренировались - взятие населенного пункта отрабатывали. А это тактика другая: штурмовой отряд, отряд обеспечения, огневое обеспечение, отделения прикрытия - это целая новая тактика для десантников, да и для всех. Брать населенный пункт - это создавать штурмовые группы надо. Тренирую месяц, говорят: "Комдив с ума сошел, что такое, всех вывели, с утра до ночи, до прихода рабочего класса, штурмуют..."
Что нас спасло от кровопролития? Почему в Грозном мы потеряли 15 тысяч наших ребят молодых, а в Праге нет? А вот почему: там были готовы отряды, готовые заранее, Смарковский руководил, идеолог. Они сформировали отряды, но оружие не выдавали, оружие по тревоге - приходи, бери оружие. Так мы знали, наша разведка знала, где эти склады. Мы захватили склады в первую очередь, а потом брали ЦК, Генеральный штаб, и так далее, правительство. Первую часть сил мы бросили на склады, потом всё остальное.
Короче говоря, в 2 часа 15 минут я приземлился, а в 6 часов Прага была в руках десантников. Чехи утром проснулись - к оружию, а там стоит наша охрана. Всё.
То есть, сопротивления не было?
Только в ЦК. Значит, в ЦК 9 человек чехов убили наши. Дело в том, что они прошли через подвалы и вышли на противоположной стороне, коридор длинный, вы знаете, служебные эти помещения. И караул наш стоял в кабинете Дубчика, а пулеметчик сидел метров за 50 до этого кабинета и увидел - эти идут, бегут с автоматами. Прицелился и дал очередь. Он тогда из пулемета всю ленту разрядил, их убивает, и чехов потом вертолетом увезли. Где похоронили, не знаю.
* * *
Геннадий Зайцев (в 1968 году - руководитель группы 7-го Управления КГБ СССР при проведении операции "Дунай"):
Каким образом удалось захватить отнюдь не маленькую европейскую страну в кратчайший срок и с минимальными потерями? Значительную роль в таком ходе событий сыграла нейтральная позиция чехословацкой армии, (а это порядка 200 тыс. человек, вооруженных в то время современной военной техникой). Хочу подчеркнуть, что генерал Мартин Дзур в той очень непростой ситуации сыграл ключевую роль. Но главной причиной малого числа жертв стало поведение советских солдат, которые проявили в Чехословакии поразительную выдержку.
Убежден, что в тот период иного выхода из кризиса просто не существовало. На мой взгляд, итоги "Пражской весны" весьма поучительны. Если бы не жесткие действия СССР и его союзников, то чешское руководство, мгновенно миновав стадию "социализма с человеческим лицом", оказалось бы в объятиях Запада. Варшавский блок лишился бы стратегически важного государства в центре Европы, НАТО оказалось бы у границ СССР. Давайте же будем до конца честны: операция в Чехословакии подарила мир двум поколениям советских детей. Или не так? Ведь "отпустив" Чехословакию, Советский Союз неизбежно столкнулся бы с эффектом карточного домика. Вспыхнули бы волнения в Польше и Венгрии. Затем наступил бы черед Прибалтики, а после нее и Закавказья".
* * *
Евгений Котляров (в 1968 - лейтенант, командир группы глубинной разведки взвода Отдельного разведывательного батальона 14 гвардейской мотострелковой дивизии):
Сигнал на начало операции мы получили 20 августа 1968 года ровно в 24-00. Началась операция "Дунай"... Блокировав подразделения пограничных войск и пропустив авангард дивизии, батальон двинулся по своему маршруту через крупный населенный пункт Мост к юго-западной границе Чехословакии с ФРГ, к населенному пункту Железна Руда.
Разведка осуществлялась путем поиска на машинах ГАЗ-69 и ГАЗ-69А, которые были на вооружении офицеров КГБ и моей группы соответственно. Обнаружив заставу или погранотряд, мы подъезжали к нему, не ближе, чем на 50 метров. Офицер КГБ договаривался о встрече и шел к пограничникам на переговоры. Мы же на нашем автомобиле оставались на месте, но уже под прицелом орудий. И так было каждый раз, пока мы не выполнили свою работу...
Что хотелось подчеркнуть, если в начале движения по территории Чехословакии население, проснувшись, приветствовало нас из своих окон, то уже днем 21 августа картина наблюдалась противоположная. Население собиралось вдоль улиц, на площадях на демонстрации и митинги, а к вечеру того же дня были и отдельные столкновения...
* * *
Владимир Андреев (старший офицер оперативного отдела 8-й Краснознаменной танковой дивизии Прикарпатского военного округа):
Вечером 23 августа 1968 года я получил боевой приказ убыть с группой офицеров в г. Годонин и предъявить ультиматум командованию танкового полка ЧНА, которое отказалось выполнять распоряжение Министра обороны ЧНА генерала Дзура: "Не оказывать сопротивления союзным войскам"... Командование чешского полка отказалось выполнять предлагаемые условия. Офицеры ЧНА вели себя высокомерно, среди них оказалось много сторонников мятежников. И только когда по нашему докладу в город прибыло два наших танковых батальона 27-го гвардейского танкового полка, командование чехословацкого полка приняло условия нашего ультиматума...
В ходе переговоров было обнаружено, что один танковый батальон чешского полка был выведен из расположения части и находился в 3-х километрах от гарнизона, в готовности в любой момент вступить в бой с советскими воинскими частями. Командование чешского полка, по распоряжению нашего командования, было арестовано.
* * *
Владимир Ткаченко (в 1968 году командир танка 274 мотострелкового полка):
Утром 24 августа 1968 года началось "светопреставление": масса людей, более тысячи человек обступили наши БТРы и танки. Раздавались крики, свист, вой заводских сирен, призывы в мегафоны, отдельные истерические выкрики - "стреляй меня", оскорбления. Нас забрасывали камнями, бутылками, металлическими предметами. Группа молодчиков пыталась перевернуть БТР и прорваться к складам с вооружением. Пришлось открывать предупредительный огонь.
К вечеру разъяренная толпа стала расходиться, но отдельные группы продолжали делать попытки прорваться в склад.
* * *
Айткали Исенгулов (в 1968 г.- ст. лейтенант, зам. командира 144-й роты специального назначения):
- Конечно, народ встретил ввод войск недружелюбно, особенно молодежь. Везде были плакаты об агрессивном характере этой политической акции. Особенно неприятный случай со мной произошел в городе Кадане, где по нашей машине был произведен выстрел и ранен водитель машины, но принятыми быстрыми мерами затора в колонне не было. Но мы все почувствовали, что провокации могут быть повторены, приняли необходимые меры безопасности.
Твердо могу сказать, что ни одного случая применения оружия по гражданскому персоналу не было. Отношение к ним солдат и сержантов, офицеров и генералов было доброжелательное, но твердое. Установка - на провокацию не поддаваться, но решительно ее пресекать - выполнялась неукоснительно. Одурманенная молодежь в сшитых из флагов ЧССР одеждах бросалась под машины, но, ни один из них не был задавлен или покалечен.
На наших руках нет крови граждан ЧССР, и этим я горжусь до сих пор.
* * *
Владимир Зезекало (в 1968 – рядовой 82-го мотострелкового полка):
Где-то к полуночи, на скорости проходили первый чешский город, по-моему, это был Яблонов. Для жителей наше появление было неожиданностью, и встречали нас довольно радушно, приветствовали, предлагали фрукты, пиво, в кузова бросали цветы. Но чем дальше мы продвигались в глубь страны, тем заметней была смена настроений у жителей. Стали появляться плакаты с призывом убираться домой, бросали в нас овощами, бутылками и прочими предметами... К 8 часам утра вошли в пригород Праги. Тут обстановка уже была напряженной. Улицы были забиты толпами людей с плакатами, жители перекрывали улицы и перекрестки, стучали палками по технике, кричали, ругались...
Где-то в 11 часов колонна резко остановилась. Прямо над головой раздался резкий звук, и в брезенте нашей автомашины появилось несколько отверстий. Тут стало ясно, что по нам стреляют. Все повыскакивали из кузовов, попрятались за машины и сразу открыли огонь из автоматов по чердаку и окнам верхних этажей дома напротив. Видно было, что колонна атакована сразу в нескольких местах, впереди появились столбы черного дыма, похоже, жгли технику.
Наша группа, человек десять, выскочила из-за машин и побежала на другую сторону, к подъезду дома напротив.
Поскольку стрельба не прекращалась, офицеры начали собирать группу, которая должна была ворваться в дом напротив, с тем, чтобы ликвидировать стрелявших. Я вызвался добровольцем. Вот сейчас, спустя столько лет вспоминаю, что же я чувствовал в тот момент. Но страха не было, это точно. Было любопытство и какой-то азарт, может потому, что я был молодой и не верил, что со мной может что-либо случиться.
Огонь не прекращался, и где-то посредине улицы меня будто ударило палкой по ногам, и я лежу на асфальте. Боли в тот момент я не чувствовал, хотя и понимал, что ранен. Я продолжал вести ответный огонь по окнам здания, откуда непрерывно шла стрельба из автоматического оружия. Через какое-то время посмотрел на ноги и стало страшновато увидеть там, что-нибудь совсем паршивое. На левой ноге сапог пробит, но ничего не видно. На правой разодрана штанина в районе колена, пропитана кровью и вокруг ноги на асфальте так же начала собираться лужа крови. И вот тут мне стало страшно, лежу на асфальте, стрельба не прекращается, а я такая легкая мишень, но видно, что по мне больше никто прицельно не стрелял.
Опомнившись, я забрался под припаркованную к тротуару легковую машину... Через некоторое время ко мне добрался фельдшер, наложил жгут, сделал перевязку и укол обезболивающего прямо поверх брюк. Потом подогнали бронетранспортер, погрузили меня туда, там уже было несколько человек раненых, и повезли в полевой госпиталь...
* * *
Николай Мешков (старший сержант мотострелкового полка пп 50560):
Командир полка полковник Клевцов, боевой командир, участник Великой Отечественной войны, а также участник Венгерских событий, сказал: "Я научен горьким опытом Венгерских событий, из-за приказов "не стрелять" полегло много солдат. А нам отдан приказ защищать социалистические завоевания в ЧССР и мы их защитим с оружием в руках, и на каждый выстрел с их стороны, мы ответим тем же".
Первые 50 километров прошли без происшествий. Проезжая где-то в 2 часа ночи какой-то населенный пункт, где была расположена одна из воинских частей ЧССР, мы увидели, что солдаты выводили танки и машины по боевой тревоге. Первые пулеметные очереди мы услышали, не доходя до Праги примерно 40 километров. Каждый из нас сразу нашел свою каску, половина солдат спустилась внутрь БТР. Все солдаты присоединили рожок к своему автомату и поставили на боевой взвод. Солдатские шутки отошли в сторону.
Город встретил нас настороженно. Вокруг никаких указательных знаков, улочки узкие. Везде 10-15-этажные здания. Танк в таком месте казался спичечным коробком. Почти через километр на пути машин встала первая преграда - баррикада из машин и автобусов, все советского производства. Наша колонна остановилась. Из какого-то здания, сверху начался обстрел из автоматического оружия. Пули зацокали по броне БТР, нас как ветром сдуло внутрь машины. В ответ мы тоже открыли огонь из автоматов. Никто не пострадал. Головному танку был отдан приказ: выстрелить холостым зарядом, чтобы очистить дорогу. Выстрел прогремел внезапно, нарушив тишину раннего утра. Баррикада из машин разлетелась, некоторые машины перевернулись и загорелись. Колонна двинулась дальше.
Дорога проходила вдоль реки, а слева находились высотки. Дорога была очень узкой, два танка, находясь на ней, не смогли бы разъехаться. Километра через полтора, на повороте, появилась толпа вооруженных людей, которые прикрывались малыми детьми. Они открыли по нам огонь. Передний танк начал уходить вправо, чтобы не наехать на детей, проломил парапет и упал в реку. Никто из экипажа не выбрался, все погибли, но ценой своих жизней они спасли детишек. Затем люди стали разбегаться по домам, а мы огнем оттесняли вооруженных боевиков. Трое из них погибли, а у нас было два раненых и погибший экипаж...
Еще по пути до Праги было две баррикады из машин и автобусов, и также вся техника была советской, где они ее столько набрали? Вперед колонны выдвинулся БАТ с очистителем и разгреб баррикады, как кучу мусора. Нас еще трижды обстреливали с домов... Позади загорелся БТР, метров через 40 еще один, солдаты выскакивали из машин. На БТР с окон была сброшена смесь в целлофане, когда при ударе целлофан разрывался, смесь сразу же возгоралась как бензин, командиры сказали, что этот огонь потушить невозможно... Добравшись с потерями до резиденции правительства около 7 утра и окружив ее со всех сторон, мы не увидели ни одного десантника, их не было. Как потом выяснилось, они по каким-то причинам задержались почти на три часа, и добирались к месту назначения кто на чем мог. В общем, колонна мотоциклов, на которой они прибыли, составляла 100 единиц. Но их сразу отвели на другие рубежи, их задание выполнила наша часть.
На северной стороне располагался полк немцев, рядом с ними венгры, а чуть дальше поляки.
К 8 утра город проснулся как по команде, оглушенный взрывами, стрельбой автоматов и пулеметов. Все войска союзников вошли в город на 6 часов раньше, чем нас ждали.
Город зажил военной жизнью, появились военные патрули. Стрельба в городе не прекращалась, а нарастала с каждым часом. Мы уже хорошо различали, где бьет наш пулемет, а где чужой, выстрелы наших пушек и взрывы чужих снарядов. Только веер пуль нельзя было различить, он в полете одинаков. Появились первые пикетчики, студенты. Они устроили забастовку, потом пошли на штурм, мы еле сдерживали натиск. Произошел захват гаубицы, мы взводом отбили пушкарей.
В памяти остался случай: из толпы выходили чехи, хорошо говорившие по-русски, и предлагали нам убираться с их земли по-хорошему. Толпа из 500-600 человек стала стеной, как по команде, нас отделяло метров 20. Из задних рядов на руках они подняли четырех человек, которые осматривались по сторонам. Толпа притихла. Они что-то показывали руками друг другу, а потом мгновенно выхватили короткоствольные автоматы, и прогремели 4 длинные очереди. Мы не ожидали такого подвоха. 9 человек упали замертво. Шестеро было ранено, стрелявшие чехи мгновенно исчезли, толпа остолбенела. Впереди стоящий солдат, у которого убили друга, разрядил обойму в толпу. Все разошлись, унося своих убитых и раненых. Так первая смерть пришла к нашим "пушкарям". В дальнейшем мы стали умнее, всех бастующих брали в кольцо, и проверяли каждого на предмет оружия. Не было ни одного случая, чтобы мы его не изъяли, по 6-10 единиц каждый раз. Людей с оружием мы передавали в штаб, там с ними разбирались.
Неделя боев и стрельб оставила свой отпечаток. Однажды, проснувшись утром, я заглянул в зеркало и увидел, что у меня седые виски. Переживания и смерть товарищей дали о себе знать... Где-то на пятый день утром, в километре от нас ударил шквальным огнем пулемет. Пули зацокали по стенам, осыпая струйки песка. Все упали на землю и прикрыли головы руками, начали передвигаться ползком. Поступила команда подавить огневую точку. Пулемет бил, не давая поднять головы, пули, рикошетя о брусчатку, издавали жужжащий звук, от которого замирало сердце. Я почувствовал что-то горячее в правой ноге, переполз за угол, снял сапог. Он был порван, вся портянка в крови. Пуля рассекла сапог и разрезала кожу на ноге, по сути, царапина. Перемотал пакетом и сделал укол. Боли как таковой не было, повезло. Принял боевое крещение. Ребята из второй роты, а они были гранатометчики, подавили огневую точку. С одного залпа гранатомета 4-этажное здание, откуда велся огонь, стало 3-этажным, один этаж осел полностью. После такого выстрела охватывает гордость за мощь нашего оружия.
Где-то на двадцатый день военных действий бои начали утихать, происходили только мелкие стычки, хотя были и убитые и раненые.
Еще опишу один случай. В один из дней сентября 1968 года нашу роту послали на разгрузку продовольствия для армии. Пришло 4 железнодорожных холодильника, груженных тушками свинины и говядины, 2 вагона масла, колбасы, тушенки и круп. Перед разгрузкой наши врачи проверили продукты на пригодность, оказалось все мясо и остальное продовольствие отравлено, хотя все пломбы и документы сопровождения целы. Эшелон перегнали дальше от города, в поле. Военные выкопали траншеи. Мы в химзащите выгрузили продовольствие в ямы, полили дизельным топливом и подожгли. Все сравняли с землей... Шла настоящая война...
* * *
Александр Засецкий (в 1968 году - командир радиовзвода, лейтенант):
Чешский народ встретил нас по-разному: взрослое население - спокойно, но настороженно, а вот молодежь - агрессивно, враждебно и вызывающе. Она была здорово "обработана" враждебной пропагандой. В Праге тогда было полно выходцев с Запада, их потом ловили и выдворяли. От молодежи, в основном, были нападения, стрельба, поджоги машин и танков. На наших танках над моторным отсеком крепились две бочки с горючим, так они прыгали на танк, пробивали бочки и поджигали их. Танк горел. Потом был приказ - бочки снять. Были конечно и людские потери. Со мной на вертолете работал радист Лёня Пестов, жаль не знаю из какой части. Через несколько дней, когда его не было видно, спросил - где Лёня? Говорят погиб. Вертолеты, на которых мы летали, обстреливали многократно. Некоторые сбивали. Гибли люди. Помню, сбили вертолет с журналистами. Двое журналистов и пилот погибли.
Хотя иные моменты тогдашней боевой жизни вспоминаю с удовольствием. Рядом с нашим расположением находилась усадьба, был большой роскошный сад. Осень. Всё созрело, плодов уйма. Чтобы не было искушения полакомиться из сада, командиром была организована охрана этой усадьбы. Когда немного всё успокоилось, приезжает пожилой чех на трехколесном автомобильчике и просит разрешения собрать в саду урожай. "Если что осталось" - как он выразился. Каково же было его удивление, когда он увидел, что всё цело, всё в полном порядке, а ему в помощь для уборки выделили отделение солдат. Растроганный пожилой чех расплакался и долго благодарил.
* * *
Валентин Выпохорохнюк (в 1968 – рядовой разведывательного батальона 24-й мотострелковой дивизии, заряжающий танка ПТ-76):
В ночь на 30 августа мы пересекли государственную границу, в составе батальона по подвозу горючего частям, движущимся на марше в сторону г. Праги. Сразу была поставлена боевая задача и получено оружие и боеприпасы. При движении на марше неоднократно приходилось применять оружие, как группе сопровождения, так и нам для обеспечения безопасности передвижения бензовозов... Автомобили-бензовозы с топливом были самыми привлекательными целями. От нас зависело, в полной мере передвижение техники, и поэтому случаи нападения и обстрелов колонны и одиночных заправщиков были наиболее частыми. Неоднократно принимались попытки поджога автомобилей на марше и в городских районах горючей смесью и гранатами, что порой и достигалось, и нам приходилось заниматься тушением пожара.
* * *
Валерий Демьяновский (в 1968 - старший водитель 20-й танковой дивизии):
Мне определено было место в авангарде, и "комдивовская" белая "Волга" М-21 04-54 АГ не очень-то вписывалась в ряды БТР, танков и штабных автобусов на базе ЗИЛ-157. Со мной в машину сели два корреспондента АПН Зворыкин, Соколов и рядовой Мельниченко Николай. К вечеру по телефону был получен условный сигнал, всё пришло в движение, и комдив дал приказ "Вперёд"!..
Помню, как пересекали границу ЧССР, обезоруженные чешские пограничники молча сидели на посту, равнодушно смотря на вереницы армейской техники. После границы узкая, извилистая лесная дорога проходила мимо маленьких деревень, и удивленные жители, разбуженные ревом танковых моторов, молча, смотрели на происходящее. Так мы подошли к г. Либерец. Впереди меня шли танк ПТ-76 и два штабных автобуса. Спуск в город был узким и выходил на площадь. Я немного увеличил дистанцию, чтобы камни из-под колёс не разбили лобовое стекло. Было около трёх часов ночи.
Многолюдная толпа стояла вдоль дороги. Колонна пересекла площадь, и один из автобусов остановился на выходе. Полетели в него доски, камни, я остановился, и остановилась колонна за мной. Вначале я подумал, что он застрял, но видимо заглох мотор, и когда он завёлся, выпустив шлейф дыма, и тронулся с места, проезд моментально заняла толпа молодых кричащих парней, размахивающих кто доской, кто ломом, выкрикивая что-то типа: "Иван, иди сюда, мы тебе покажем..."
Они видимо думали, что в машине едет высокое начальство, я же в свою очередь подумал, что вверенная мне боевая единица М-21, против лома не устоит. Помня приказ комдива "Никакой задержки в пути, сломался танк, БТР, любая техника, которая мешает продвижению, вперёд - в кювет её! Задержка на марше - ПРЕСТУПЛЕНИЕ!" Вышел я из машины с автоматом наизготовку, закричал, чтобы все разошлись по домам, но мне в ответ вылетел из какого-то окна, то ли молоток, то ли утюг, звон в ночном городе сильный, и толпа подошла поближе. И тогда я выпустил в воздух длинную предупредительную автоматную очередь!
Мне показалось, что она подействовала отрезвляюще... но не на тех, кто стоял с ломами в руках. Крикнул Николаю, если будут нападать, бей по ходу. За эти сто метров, я набрал приличную для "Волги" скорость, Николай, высунувшись из окна, выпустил несколько трассирующих, юнцы отпрянули, но Николаю всё ж досталось - была рассечена щека чем-то острым. Выскочили мы с площади, а наша колонна уже ушла, сзади слышна стрельба нешуточная, куда ехать не знаю. Хорошо, что траки на булыжнике оставляют зазубрины, так я по ним и догнал наших. Танк ПТ-76 и два ГАЗ-69 разведбатовские. Они тоже поучаствовали в инциденте в каком-то селе, и офицер в звании капитана сказал просто: "Есть боевой Устав - на огонь огнём! Друг дружку не бросать, танк вперёд, при обстреле - держим круговую оборону." Рука у него была забинтована, но голос бодрый и вселяющий уверенность. Такой маленькой колонной мы и прошли несколько десятков километров...
* * *
Иван Кириллов (в 1968 – рядовой отдельного полка связи):
- В первый день ввода войск содружества в ЧССР была суматоха: колонны войск запрудили дороги, чьи - то реактивные самолёты сверху на сверхнизкой высоте пролетали, и в окнах домов лопались стекла ссыпаясь рассыпчатым блестящим на солнце бисером вниз, под ноги местным жителям, стояли чьи - то зенитные установки и солдаты вертели ими, не зная стрелять или нет. Чьи они были непонятно... Плохо видно было - далеко.
На улицах толпы народа, проезжать было тяжело. Ехали мы в центр Братиславы, чтобы у дома радио заглушить транслирующие их радиостанции. Что мы и делали ещё с территории Венгрии. А там к нам прилетал в Венгрию на вертолете (впервые увидел) маршал Василевский со свитой. Построили весь полк буквально перед самым заходом в ЧССР перед границей, он и говорит:
Товарищи солдаты, на вас выпала высокая честь защитить идеалы социалистического строительства в соседнем государстве ЧССР. Наши отцы и деды освободили от фашизма братьев славян, а теперь происки империалистов и их пособников националистов хотят произвести там переворот. Этого мы не допустим! С честью и достоинством выполняйте свои воинские обязанности, и смотрите - враг не дремлет! Все вы с оружием, но оружие применять только по мере необходимой защиты мирных граждан, объектов взятых под охрану, вверенной вам техники, своих командиров и себя! Дополнительно о применении оружия вам доведут командиры в ЧССР.
По дороге и в самой Братиславе неприличные жесты руками и наверно оскорбления сыпались из уст от всех отовсюду на нас. Да, еще сегодня танкисты, возле которых мы мимо проезжали, рассказали о том, что в их танк попала бутылка с зажигательной смесью. Хорошо, что бутылка попала сбоку на танк, а не на трансмиссию, где располагается моторный отсек, а то б они сгорели. А мы думаем, почему один танк на перекрестке весь закопченный.
Стрелять вначале не разрешалось, но разрешили и нам после решительных действий воинов ННА - Национальной Народной Армии из ГДР. И Войско Польское тоже твердо действовало против провокаторов. Может и грубо, но по-иному действовать было нельзя.
* * *
Вячеслав Подопригор (в 1968 - бывший старшина 1-й радио-релейной роты 3-й отдельной бригады связи):
В Праге мы неоднократно подвергались обстрелу. Под давлением мятежников-экстремистов жители города оказывали нам всяческое сопротивление. Кто отказывался это делать, того избивали или поливали лицо серной кислотой... В одном населенном пункте при проходе колонны наших танков кто-то из толпы поджег на одном из танков бочку с горючим, от бочки загорелся двигатель. От огня вот-вот мог взорваться боекомплект. А это гибель многих мирных жителей, стоящих на обочине дороги. Предвидя это, командир танка старший сержант бросился в толпу, упрашивая людей быстро отойти от машины. Через несколько минут прогремел взрыв огромной силы. Командир танка и остальные члены экипажа погибли. Погибло несколько местных жителей. Многие жители были ранены.
Командир дивизии Г.П. Яшкин лично собирал представителей местной власти, убеждал их в правоте миссии Советских Вооруженных Сил. В одном из городов во время проведения митинга кто-то выстрелил в него из толпы. К счастью, все обошлось благополучно, пуля прошла мимо...
* * *
Валерий Лунев (в 1968 - гв. мл.сержант, наводчик орудия 31-го Гвардейского отдельного танкового батальона, 27-й гв. МСД):
В ночь на 21 августа нас подняли по тревоге, приказали расчехлить пушки, снять с транспортной блокировки, и мы вышли на марш. Нам сказали, что мы должны помочь вместе с другими братскими странами чехословацкому народу и народной армии отстоять завоевания социализма и не допустить туда прихода американцев. И хотя нам объявили, что чехословацкая армия сопротивляться не будет, у нас были полные боекомплекты, если силы контрреволюции и международной реакции предпримут провокации. Командир батальона приказал (а он был участником Великой Отечественной войны) на огонь отвечать огнем. Когда подошли к границе, шлагбаум был поднят, и никто нам не оказал никакого сопротивления. Часть танков нашего батальона были брошены на блокирование чехословацких воинских частей. А часть, в том числе и мой, продолжили совершать марш... Через два дня часть нашего батальона выстроилась в боевую линию под Карловыми Варами, опустив пушки вниз, расконсервировав кумулятивные и бронебойные снаряды и стали ожидать. По рации были слышны переговоры, из которых стало понятно, что части танкового чехословацкого полка хотят прорваться к границе с ФРГ, и мы будем первым им заслоном. Все ждали боя, но при помощи авиации танки были повернуты на старое место расположения и там разоружены. Бой не состоялся.
Сами чехи активного вооруженного сопротивления почти не оказывали, но нередко выстраивались поперек дороги огромной толпой, блокировали движение техники, бросали в нас всякой дрянью, и кричали различные ругательства. Однако стоило кому-то зазеваться - на него тут же нападали из-за угла. Был случай, когда нашей колонне преградила путь огромная толпа из детей, кричавших: "Фашисты! Оккупанты - уходите домой! Дубчек - ДА! Брежнев - НИКОГДА!
С первых дней дороги были завалены листовками с антисоветскими высказываниями, все заборы и дороги исписаны провокационными лозунгами. И еще особенно раздражало, что стоит несколько минут поработать в эфире, как уже слышно: "Оккупанты - уходите домой!" Нас поражало, что только перейдем на запасную, а они уже на ней... Хотя я лично не припомню случая, чтобы советский солдат сделал что-то плохое чехам. Вот по соседству с нами стояли немцы, которые ходили "чуть ли ни с закатанными рукавами"... Сначала кто-то пытался организовать что-то вроде баррикад из легковушек на их пути. Но немцы не растерялись и просто переехали их танками, даже не обернувшись. И вообще, где видели косой взгляд, чуть что - вступали в драку. Да и поляки тоже спуску не давали. Про остальных не знаю. Но чехи в них ничего не бросали и тем более не стреляли, боялись...
Немеркнущими страницами летописи Советских Вооруженных Сил являются их многочисленные военные операции по оказанию интернациональной помощи народам других государств.
Одной из них является стратегическая операция «Дунай» по оказанию военной помощи чехословацкому народу в борьбе с контрреволюцией в 1968 году, проведенной войсками Варшавского Договора на территории Чехословакии.
В августе шестьдесят восьмого в Чехословакии создалась реальная угроза социалистическому строю. Причиной этому стала сложившаяся политическая ситуация в стране.
Буржуазные элементы, эмигрировавшие после войны за границу, пытались реставрировать в стране старые порядки. Для этого были созданы все предпосылки. Кроме политического шантажа народа, использовались и прямые подрывные действия. Западные границы Чехословакии были фактически открыты, и в страну, смешиваясь с потоком туристов, беспрепятственно хлынули диверсанты и шпионы. Был осуществлен массовый ввоз оружия. Экстремистами были сформированы боевые группы, которые были готовы совершить государственный переворот в стране, устранить от управления страной КПЧ, взять власть в свои руки, оторвать Чехословакию от социалистического содружества и Варшавского Договора.
Заметно активизировал в этот период свою деятельность Ватикан. В последних числах июля 1968 года в страну въехало большое число священников Ватикана, деятельность которых была направлена на слияние с движением за «независимость» и «либерализацию», а также взятие на себя роли опоры в «восстановлении свободы» в странах Восточной Европы.
Армия и другие силовые структуры Чехословакии бездействовали, наблюдая за событиями, происходящими в стране. Некоторые военные поддерживали контрреволюционеров.
Перевес сил явно был на стороне контрреволюции.
Всем этим процессом управляли США и агрессивный блок НАТО, которые стремились приблизиться к границам СССР. Во время «холодной» войны и гонки вооружений это было очень опасно и не только для Советского Союза, но и для всего социалистического содружества и Европы в целом.
В 1960-1970 годы в мире была очень напряженная обстановка. Не секрет, что конечным исполнителем замысла оторвать Чехословакию от социалистического лагеря были бы войска НАТО, подтянутые вплотную к границам ЧССР и проводившие маневры под кодовым названием «Черный лев». И когда над Чехословакией нависла угроза нового Мюнхенского сговора, странами содружества было принято коллективное решение - ввести войска в Чехословакию.
Поэтому Объединенным командованием Варшавского Договора совместно с Генеральным штабом ВС СССР была разработана операция под кодовым названием «Дунай».
Основная роль в операции отводилась сухопутным войскам, военно-воздушным и воздушно-десантным силам. Войска противовоздушной обороны, Военно-морской флот и ракетные войска стратегического назначения приводились в повышенную боеготовность. Задействовались войска правительственной связи. Для переброски войск использовались железнодорожные и инженерные части. Боевую деятельность войск обеспечивали тыловые
части: подвоза горючего и боеприпасов, ремонтно-восстанови-тельные, полевые хлебозаводы, госпитали, комендатуры, торго-во-бытовые предприятия, культурно-просветительные организации и другие, которые не привлекаются на обычные учения.
По единому замыслу и плану, согласованных и взаимосвязанных по цели, месту и времени, впервые за всю историю су-шествования Варшавского Договора в военном конфликте за-действовались войска СССР, ГДР, Польши, Венгрии и Болгарии.
Оперативное управление операцией «Дунай» осуществлялось Ставкой Главного командования во главе с Главнокомандующим Сухопутными войсками - Заместителем Министра обороны СССР генералом армии Павловским И.Г. и командованием созданных трех боевых группировок:
- группировки восточного направления (ПрикВО, ОдВО, БелВО, КВО и др.);
- группировки северного (центрального) направления (ГСВГ, ПрибВО, СГВ, 1-я Польская Армия, дивизии Национальной Армии ГДР);
- группировки южного направления (части и соединения ЮГВ, части армий Венгрии и Болгарии).
Общий состав группировки насчитывал около полумиллиона человек. Было задействовано 5000 танков и бронетранспортеров. На случай осложнения военной обстановки во внутренних округах СССР были приведены в готовность до 100 подготовленных дивизий. По оценке военных специалистов, в первоначальный период операции в Советском Союзе было поставлено «под ружье» около трех млн. человек. Приводились в готовность и войска Польши, ГДР, Венгрии и Болгарии.
Состав всей боевой группировки представлял собой мощный боеспособный военный механизм, готовый к выполнению любых боевых задач.
По масштабу привлекаемых сил и средств операция «Дунай» была самой крупной из операций, проводимых Советским Союзом после Великой Отечественной войны.
Согласно мобилизационных планов в округах войсковые части доукомплектовывались личным составом и техникой до штатов военного времени. Дополнительно были развернуты новые войсковые части соединений. Войска достаточно были обеспечены боеприпасами, продовольствием, денежным содержанием по норме фронтового довольствия. Подготовка войск проводилась в соответствии с требованиями военного времени.
Для обучения войск привлекались военные специалисты Генерального штаба ВС СССР, групп войск и военных округов. Отрабатывались вопросы по обучению личного состава и отмобилизованного резерва ведению огня, рукопашного боя, санитарной подготовке, устройству траншей, окопов и сооружений, разминированию дорог, мостов, опасных участков и завалов, вождению техники в сложных условиях местности днем и ночью, высадке десанта, увеличению хода марша, ведению наземной и воздушной разведки, раскрытию и локализации средств массовой информации враждебных группировок, рекогнасци¬ ровке местности, изучению копий личных документов граждан США, ФРГ, Англии и Франции, обезвреживанию диверсионных групп, предупреждению случаев мародерства и насилия, правонарушений и уяснению ответственности за них, хранению военной и государственной тайны, ведению разъяснительной работы с мирным населением и др.
Главной задачей операции было: внезапный ввод войск военного блока на территорию ЧССР; прикрытие западных границ ЧССР с ФРГ и Австрией, блокирование гарнизонов войсковых частей и соединений, штабов ЧНА; разоружение частей, не выполнивших приказ Министра обороны ЧНА М.Дзура не оказывать сопротивление войскам Варшавского Договора; локализация боевых действий других силовых структур; разгром формирований контрреволюции, их рассеивание, разоружение и нейтрализация; взятие под свой контроль основных объектов органов управления государством; нейтрализация средств массовой информации враждебных группировок, готовность к боевым действиям на случай столкновения с войсками НАТО.
Окончательное решение о вводе войск в Чехословакию было принято на расширенном заседании Политбюро ЦК КПСС 16 августа и одобрено на совещании руководителей стран Варшавского Договора в Москве 18 августа.
На совещании руководящего состава МО СССР с приглашением командующих армий и дивизий, задействованных в операции «Дунай», Министр обороны Маршал Советского Союза Гречко А.А. довел окончательную дату ввода войск в ЧССР.
Сигнал «Влтава-666» поступил в войска 20 августа в 22 часа 15 минут.
И вот многотысячная военная армада, взяв в кольцо территорию всей страны, пересекла государственную границу ЧССР и в первую очередь надежно прикрыла западную границу с ФРГ и Австрией.
Через 5 часов 20 минут части и соединения 20-й гвардейской армии (ГСВГ) вошли в Прагу.
Ошеломляющим фактом для руководства США и НАТО было оперативное введение на территорию ЧССР войск Варшавского Договора. Уже на второй день после начала операции собрался Конгресс США и устроил длительный допрос директору ЦРУ: «Как вы проморгали Чехословакию?» Тот ответил: «Русские своими маневрами нас запутали».
На всей территории Чехословакии войсками Варшавского Договора осуществлялись:
- блокирование войсковых частей ЧНА, не выполнявших приказ Министра обороны М.Дзура не оказывать сопротивление войскам содружества;
- боевая деятельность разведывательно-поисковых отрядов по нейтрализации провокаций и диверсий со стороны контрреволюционеров;
- задержка диверсионных групп и отдельных граждан, организация комендантской службы;
- блокирование складов оружия и боеприпасов;
- разминирование мостов, ликвидация завалов на дорогах;
- охрана линий связи;
- охрана железных дорог, мостов, тоннелей, виадуков на железных дорогах, ведение восстановительных работ, охрана водоснабжения;
- контроль за применением личным составом при необходимости штатного оружия и другие мероприятия.
Операция «Дунай» - классический, не имеющий аналогов в военной практике, пример решения оперативных задач. Проведена она была блестяще: молниеносно, четко, успешно, исключив большие человеческие жертвы.
Наглядно всему миру было показано взаимодействие и организованность войск содружества, волю, силу, сплоченность и дружбу воинов-интернационалистов, глубокий полководческий ум и искусство военачальников бывшего Советского Союза и стран-участниц Варшавского Договора.
На высоте оказались Главное командование операции во главе с генералом армии Павловским И.Г., командующие группировками Маршал Советского Союза П. Кошевой, генерал-полковники Бисярин В.З., Майоров А.М., Провалов и их штабы.
Успешно справились со своими задачами командующие армий, корпусов, дивизий и их штабы.
Высокую маршевую подготовку и боевую выучку показали командиры бригад, полков, батальонов, дивизионов, эскадрилий и подразделений. За короткое время войска преодолели 600 и более километровые марши, заняли свои рубежи и приступили к выполнению поставленных боевых задач.
С честью и достоинством выполнили свой воинский долг солдаты и сержанты срочной службы и воины, призванные из запаса, проявив высокую ответственность, выносливость, выдержку, боевую выучку, самоотверженность, отвагу и героизм. Родина достойно оценила их боевой труд.
За мужество и отвагу, личный героизм и доблесть, смелые и решительные действия, сопряженные с риском для жизни при выполнении боевых задач, тысячи воинов-интернационалистов были награждены орденами и медалями Советского правительства и правительства ЧССР