Земли белорусского народа исторически находились на пересечении двух цивилизаций: славяно-православной и западной, то есть, по сути, являлась линией разлома цивилизаций. Поскольку самым серьезным конфликтом для мирового сообщества является конфликт между народами разных цивилизаций, история белорусских земель содержит множество особенностей в своем историческом развитии. Одним из таких конфликтов, разумеется, стала религия.
Одной из особенностей религиозного развития было влияние католического и православного христианства. Их соперничество привело к необходимости консолидации полностью разобщенного на этой почве государства. Таким образом, была образована униатская церковь - специфика религиозно-церковной и общественно-политической жизни белорусского народа. Брестская церковная уния явилась неоднозначным событием в истории нашей страны, поэтому ее сложно рассматривать в отдельности, так как она тесно связана с социальным, культурным и политическим положением в стране. Церковной унии посвящено множество литературы, и исследований историков разных стран. Она по-разному толкуется и ей дается неоднозначная оценка. Задача данной работы - рассмотреть предпосылки возникновения унии, задачи, которые ставились ей, ее содержание и влияние на ход истории.
Униатская идея в ВКЛ Католичество начало проникать в ВКЛ еще до Кревской унии. После ее заключения в 1385 г. начало происходить массовое крещение литовцев, и католичество, как и православие, становится государственным вероисповеданием. Несмотря на это православная церковь оставалась в ВКЛ довольно влиятельным церковно-идеологическим и социально-политическим институтом, за которым стояло большинство представителей разных сословий и простого народа. Мощной поддержкой православного вероисповедания в ВКЛ являлась доминирующая роль культуры славянского этноса, государственное положение белорусского языка. Положение православия начало резко ухудшаться после Городельского постановления 1413 г., согласно которому на высокие государственные должности в ВКЛ назначались только лица римско-католического вероисповедания.
Вместе с тем великие князья понимали, что бирелигиозность основного населения ВКЛ таит в себе определенную социально-политическую опасность. В этой связи возникновение идеи унии было естественным явлением. Когда в 1396 г. Вильно посетил московский митрополит Киприан Цамблак, между ним и Ягайло произошел разговор о необходимости унии между православной и римско-католической церквями. Король и митрополит обратились к константинопольскому патриарху, который поддержал эту идею, но посчитал необходимым ее реализацию отложить. Церковная политика Витовта вытекала из его общегосударственной деятельности. Стремление к церковной автономии и унии являлось частью его внутренней и внешней политики. В начале 1414 г. произошла встреча белорусско-украинских епископов, на которой Витовт выдвинул на престол митрополита своего кандидата - Григория Цамблака, выдающегося церковного и культурного деятеля. Осенью 1414 г. на соборе православныхцерковных иерархов ВКЛ Григорий Цамблак был избран митрополитом. Он направился в Константинополь для утверждения патриархом, но его опередил московский ставленник Фотий. В начале 1415 г. Витовт снова созвал собор, на котором убедил белорусских и украинских епископов без санкции патриарха поставить Цамблака на митрополию, что и было сделано 15 ноября того же года в Новогрудке. В 1418 г. во главе большой делегации Григорий Цамблак направился в Констанцу, где должен был пройти XVI Вселенский собор католической церкви, с целью добиться более-менее тесного союза между православной и католической церковью. В своих выступлениях на соборе Цамблак призывал к восстановлению былого единства христианства. Но его план создания равноправного союза между католической и православной ветвями христианства не был принят ни Папой, ни большинством православных епископов. В годы княжения Казимира Ягайловича (1447-1482) была предпринята новая, довольно удачная попытка создания православной автокефалии. В 1458 г. Казимир дал согласие на основание отдельной православной митрополии для ВКЛ. Управлять белорусско-украинской церковью был назначен Григорий. После его смерти в 1473 г. белорусско-украинским митрополитом стал епископ Мисаил (1475-1480), который являлся сторонником унии. Мисаила поддерживали две наиболее влиятельные православные организации ВКЛ: Киево-Печерская лавра и Виленский Свято-Троицкий монастырь, которые в 1476 г. отправили Папе Сиксту IV письменную просьбу о необходимости объединении двух церквей. С 1480 г. в ВКЛ установилась довольно демократическая процедура назначения православных митрополитов: с согласия великого князя они выбирались собором, а патриаршее посвящение получали на месте от патриаршего экзарха. Белорусско-украинские митрополиты жили главным образом в Вильно, но формально ихрезиденцией считалась Киево-Печерская лавра. В конце XV в. снова была проведена попытка реализации униатской идеи, инициатором которой выступил белорусско-украинский митрополит, смоленский епископ Иосиф (1497-1501). Он вступил в контакт с римским Папой Александром VI.
При этом римско-католическая сторона определила ряд догматических отличий, которые препятствовали объединению.
Православные должны были:
1. не признавать, что Святой дух исходит и от Сына;
2. причащаться квасным хлебом;
3. использовать не только виноградное, но и ягодное вино;
4. причащать всех, даже младенцев;
5. не признавать чистилища;
6. признавать первенство римского Папы.
XV - первой половине XVI в. в ВКЛ произошла определенная стабилизация внутренней социально-политической, религиозно-церковной и духовно-культурной жизни. Был принят ряд правовых актов, привилеев, которые уравнивали в правах православных и католиков, постепенно установили в стране атмосферу религиозной толерантности. Значительно улучшилось положение православных при великом князе Жигимонте I (1506-1548). За годы его правления значительно увеличилось количество православных монастырей (с 30 до 50). Количество православных церквей в Вильно увеличилось до 20, в Пинске - до 12, в Полоцке - до 7, в Гродно - до 6. Доминирующим принцип религиозной толерантности становится во время правления великого князя и короля Жигимонта II Августа (1544-1572). Важную роль в установлении этого принципа общественной жизни ВКЛ сыграло реформационно-гуманистическое движение, которое охватило не только католическое, но и православное население ВКЛ, в первую очередь магнатов и шляхту. Оно склонило короля издать ряд указов, которые закрепили принцип веротерпимости в качестве правовой нормы. Так, на сейме в Вильно в 1563 г.Жигимонт II издал свой знаменитый декрет, который устанавливал равенство православной и католической шляхты. Уже после смерти короля была принята Варшавская конфедерация (1573 г.), провозгласившая равенство всех христианских вероисповеданий ВКЛ - православного, католического и протестантского - и как юридическая норма была закреплена в Статуте ВКЛ 1588 года. Этот относительно короткий промежуток времени в общественной жизни часто называют "золотым веком", веком относительной религиозной свободы и общественного равновесия, который указал нации на другую, гуманистическую, либерально - демократическую модель жизни, основой которой могла стать религиозная толерантность, интеллектуальная свобода, отказ от духовного и религиозного принуждения. Поэтому отказ от этой либеральной модели и обращение к унитарной модели религиозно-интеллектуальной жизни обернулся настоящей трагедией для белорусско-украинского народа и вызвал мощный конфликт.
Таким, образом, в комплексе предпосылок и причин появление и развитие идеи о заключении Брестской унии выделяются следующие:
1. Упадок православной церкви ВКЛ с одной стороны; наступление воинственно настроенного католичества, идущего на Беларусь из Польши - с другой; заявление Москвы о своей религиозно-культурной исключительности после создания в 1589 г. собственного патриархата - с третьей. Все это вынуждало местных лидеров христианства искать религиозную альтернативу православию и католичеству в виде религиозной консолидации народа.
2. Завершался процесс формирования белорусской и украинской народностей, которым необходимо было выделиться в религиозном плане. Зарождение национальной белорусской церкви в виде униатства полностью вписывалось в культурно-исторический процесс того времени.
3. Заключению Брестской унии предшествовала специфическая языковая ситуация: проникновение польского языка в общественную жизнь, культуру Беларуси; искусственная поддержка православной церковью церковнославянского языка; и главное, воскрешенный Реформацией интерес национальному языку.
4. В послелюблинский период национально-культурный потенциал белорусской народности значительно ослабел.
Поэтому в униатстве можно рассмотреть "спасение" национальных форм культуры перед угрозой денационализации, путь к духовному возрождению белорусского общества и усиления его культурно-религиозной особенности и обособленности.
Подписание унии, ее условия и содержание Проект унии, состоящий из 33 статей, в которых предусматривалось, что в создаваемой униатской церкви будут сохранены обряды службы греко-православной церкви, униатское духовенство будет пользоваться такими же правами, как и католическое, униатские попы смогут иметь свои семьи, а не хранить безбрачие, как ксендзы, был отправлен в римскую курию. Одновременно в Рим были делегированы сторонники унии. В декабре 1595 года идею создания униатской церкви благословил Папа Римский Климент VII, и в январе 1596 года он подписал проект создание церковной унии. Митрополит Киевский с согласия короля Речи Посполитой объявил о созыве 6 октября 1596г. В Бресте церковного собора для окончательного утверждения положений церковной унии. На собор кроме католического и православного духовенства собрались и некоторые представители воеводств, поветов и городов. Однако многие магнаты ВКЛ уклонились от участия в соборе. В первый же день собора делегаты разделились на сторонников и противников унии, которые не могли прийти к каким-либо совместным решениям и создали два собора. 8 октября 1596 года униатский собор торжественно объявил Брестскую церковную унию и создание новой униатской церкви. Второй собор - собор противников унии, отказался от заключения унии. Из числа высшего духовенства православной церкви на нем участвовали два православных епископа (Перемышльский и Львовский), а также присутствовали киевский воевода князь Константин Острожский и представители патриархов Константинопольского и Московского. Униатский собор принял решение, в соответствии с которым священники, не принявшие унию, лишались своих церковных санов. Противники унии на своем соборе также символично лишили сана униатского митрополита и епископов. Оба собора обратились к верховной светской власти Речи Посполитой признать законность своих решений. Король РП и великий князь Жигимонт III Ваза поддержал сторонников унии. Большинство белорусской и украинской шляхты идею создания униатской церкви поддержало. Таким образом: уния имела не только религиозное, но и государственно-правовое значение. Однако вместо консолидации общества и мира между конфессиями она лишь обострила борьбу между ними. Против многих положений унии выступили высшие чины католической церкви Польши. Создавались преграды для занятия униатами высших государственных должностей в Речи Посполитой. Активизировалась деятельность и влияние на православное население со стороны Московского патриархата. Унию не поддержала значительная часть горожан великого княжества. Но постепенно униатство находило все больше сторонников и в XVIII в. на белорусских землях оно стало массовым религиозным течением(70-75% крестьян являлись униатами). Сущность условий церковной унии, принятой на соборе, сводилась к следующему: Западнорусские владыки признают необходимость единства Церкви, особенно теперь, когда вследствие ее разделения умножились ереси и беспорядки. Разуверившись в том, что об унии позаботятся подвластные туркам Восточные патриархи, они (т.е. русские владыки) берут почин на себя и признают главенство папы. При этом некоторые католические догматы принимаются целиком, другие в несколько смягченном в сторону Православия виде (догмат о происхождении Св. Духа). Православные обряды и церковный строй сохраняются неприкосновенными. Запрещается обращение униатских монастырей в католические. Разрешается устройство русских школ и типографий под надзором епископов. Допускаются смешанные браки. Епископские кафедры замещаются королем из числа кандидатов, избранных духовенством; митрополита посвящают епископы, а от папы он получает утверждение. Униатские иерархи пользуются всеми привилегиями католического духовенства, а именно: участвуют в сенате и сейме и освобождаются от всяких податей, а миряне-униаты могут занимать всякие должности. Все монастыри находятся в ведении епископов. В отношения епископов к священникам не в праве вмешиваться ни светские власти, ни миряне. Братства, если примут унию, могут существовать под условием послушания митрополиту и епископам. Привилегии, дарованные им патриархами, уничтожаются. Всякая зависимость от греческих иерархов отвергается, и сами они не допускаются в пределы Речи Посполитой, так как могут помешать унии и стать причиной междоусобиц. Их проклятиям по поводу унии, их грамотам не придавать никакого значения. Лиц, которые будут получать от них посвящения, не признавать и не пропускать через границы государства. Правительство обязано принять меры к тому, чтобы то духовенство, которое не примет унии, не могло исполнять своих обязанностей, и чтобы был проведен протест народа против соединения церквей. посполитая белорусский церковный уния
Таким образом, после длительной подготовки различных вариантов текста унии и согласование их с требованиями обеих сторон, на Брестском церковном соборе, который открылся 6 октября 1596 г., был утвержден и принят окончательный вариант унии. Параллельно с Брестским собором открылся Православный собор с участием православных противников унии во главе с К. Острожским и протестантов. Борьба между противниками унии и униатами шла по разным направлениям (как конституционным, так и неправомерным). Противники развернули настоящий антиуниатский протест, имея в своих рядах казачество и принудив правительство пойти на некоторые уступки православному населению.
Итоги Берестейской церковной унии и судьба униатской церкви. Итак, хоть определенная часть белорусско-украинского общества и поддержала идею унии, его большинство, в первую очередь православное, ее отвергла. Несмотря на то, что уния имела довольно существенные и органичные духовно-культурные корни в жизни белорусского и украинского народов, ее брестский вариант, который готовился в тайне от широкого общества, имел ярко выраженную политическую окраску. Он, по существу, предусматривал исчезновение православия как самостоятельного религиозного вероисповедания в пределах Речи Посполитой, разрыв традиционных духовно-культурных связей. Он предусматривал декретивное, административно-командное введение унии, которое в ситуации отказа большей части общества ее принять превращалось в принуждение, насилие и чуть не привело к гражданской войне. Уния ставила одной из своих задач отрыв западного православия от восточного. Но правительство РП не смогло защитить, ни собственность, ни религиозные права белорусских православных. В результате это привело к обратному эффекту: те начали искать защиты в России.
В результате Брестской церковной унии 1596 г. была создана униатская церковь. В российской и белорусской историографии серьезных исследований по истории униатской церкви мало. Существуют следующие точки зрения относительно униатской церкви.
Униатская церковь рассматривается как результат поражения иезуитов и других монашеских католических орденов (бернардинцев, францисканцев, доминиканцев, кармелитов и др.) на белорусских и украинских землях. Когда им не удалось окатоличить жителей этих земель, Папа Римский вместе с польским католическим духовенством пошел на хитрость и создал униатскую церковь с той же целью окатоличивания белорусов и украинцев.
Необоснованно, без научных аргументов, с пренебрежением к "изживавшей себя церковно-славянщине" гродненский историк С.В. Морозова в книге "История Беларуси" утверждает, будто бы православное духовенство "проводило политику духовно-культурной изоляции Беларуси от западного мира. Те, кто хотел повести свои народы по пути европейского прогресса, пошли на налаживание диалога с Западом. Уния обещала приобщение к богатым интеллектуальным достижениям... и зарождение в виде униатства белорусской и украинской национальной церкви".
Другие историки считают, что Рим не был заинтересован в том, чтобы через католичество происходило ополячивание белорусов, усиливались Польша и польские феодалы. Было принято решение распространить унию, используя белорусскую национальную почву, белорусский язык и культуру. Так была создана белорусская национальная церковь - униатская церковь.
Униатская церковь -- символ независимости Великого княжества Литовского. Католическая церковь ориентировалась на Речь Посполитую, православная -- на Москву. Поэтому у магнатов ВКЛ возникла идея создать собственную церковь, которая была бы независимой от Речи Посполитой и Русского государства и явилась бы символом независимости Великого княжества Литовского. Униатский митрополит Иосиф Руцкий, по мнению С.В. Морозовой, "добивался объединения православных и униатов в рамках одной церковной организации и административной независимости от Москвы, Константинополя и Рима путем создания собственного патриархата". Наиболее научно обоснованным является взгляд на униатскую церковь и церковную унию 1596 г. как на продолжение католической экспансии, католической агрессии на белорусские и украинские земли с целью окатоличивания населения. Униатская церковь -- средство окатоличивания белорусов и украинцев. Этой точки зрения по известным причинам не придерживаются польские и радикальные белорусские историки.
Аргументы в пользу точки зрения о том, что униатская церковь -- средство окатоличивания белорусов и украинцев.
Униатская церковь подчинялась Папе Римскому, а обряды в ней были вначале прежние. Решение, как видно, компромиссное. Когда сразу, методом штурма, при помощи иезуитов, францисканцев, доминиканцев и других монашеских орденов обратить белорусов в католичество не удалось, в Риме решили пойти на хитрость: сделать это постепенно, незаметно для народа, ввести в обман неграмотное сельское население и обратить его в католичество с течением времени. И этот замысел удался: униатство приняли крестьяне, городские низы, мещане, часть мелкой и средней шляхты. Поэтому униатскую церковь иногда называют "хлопской церковью", а ее верующих -- людьми "хлопской веры". Магнаты и в большинстве своем белорусская шляхта обратились к государственной церкви - церкви католической.
Униатство вводилось насильственно, при поддержке польского короля и польского государства, иногда с призывами уничтожать православных как бешеных собак. Польский король Сигизмунд III Ваза отдавал униатам самые богатые православные монастыри и приходы, назначал на высокие государственные должности. Противники унии подвергались гонениям, оскорблениям, отлучались от приходов, по лживым доносам отдавались под суд, порой заканчивали свою жизнь в кандалах. Целые православные округа оставались без священников, церкви закрывались или разрушались, некоторые превращались в шинки либо конюшни.
О принудительном введении унии свидетельствуют также факты передачи за большую плату польскими властями и ополяченной шляхтой в аренду иноверцам-евреям православных храмов, прихожане которых не принимали церковное единение. Христианские верующие были обязаны просить у арендатора ключи от храма, платить за крестины, похороны, совершение христианского брачного обряда и т.д., слушать оскорбительные слова о христианском богослужении. И все это делалось с согласия польских властей.
Насильственное введение униатства вызвало мощное сопротивление со стороны православного населения. Можно привести факт убийства в Витебске в 1623 г. священника Иосафата Кунцевича и его единомышленников за закрытие православных храмов в Полоцке, Витебске, Орше и Могилеве, за насилие и призывы топить, резать, вешать, жечь на костре православных верующих как злых и неисправимых еретиков. Королевская комиссия за участие в убийстве приговорила к смертной казни 75 человек. Витебск был лишен магдебургского права и всех ранее пожалованных прав и привилегий. В городе было введено военное управление, снят вечевой колокол.
Однако сопротивление православного населения продолжалось. В XVII в. оно было настолько сильным, что иной раз у тех, кто вводил униатство, опускались руки. Ярким примером вооруженной борьбы против польско-католической экспансии служит борьба украинского казачества под предводительством Богдана Хмельницкого в 1648-1649 гг. Эта борьба охватила и южные районы Беларуси. Религиозный фактор сыграл известную роль в войнах России с Речью Посполитой XVII в. Во-первых, у России всегда был повод для начала войны: защита православного населения Белой Руси и Украины. Во- вторых, православное население, которое подвергалось преследованиям со стороны католиков и униатов, порой обращалось за защитой и поддержкой к России, встречало русские войска как освободителей от польско-католической экспансии и поддерживало русскую армию. В-третьих, известен ряд свидетельств о желании населения белорусских городов и местечек перейти в состав России. Об этом заявляли жители Гомеля в 1672 г., Борисова и Витебска в 1702 г. и т.д.
Тем не менее, польско-католическая экспансия в Беларуси осуществлялась успешно. Количество католических приходов увеличилось в 2 раза, католические монашеские ордены открывали новые костелы и монастыри. Законами Речи Посполитой 1668-1674 гг. был нанесен еще один удар по православию: отступничество от католицизма и униатства объявлялось уголовным преступлением и подлежало наказанию путем изгнания из государства. Была сломана и такая форма сопротивления католической экспансии, как православные братства, которые печатали книги на свои средства, проводили большую пропагандистскую работу, направленную против унии. К XVIII в. деятельность православных братств прекратилась. В конце XVIII в. более 75% населения Беларуси являлось униатами. В Беларуси осталась только одна православная епархия -- в Могилеве. Она, как и Киевская митрополия, была подчинена Московскому патриархату. Православная церковь, сохранившаяся небольшими островками, продолжала жить и бороться за свое будущее.
Степень латинизации униатской церкви была разной. В одних церквях богослужение велось на польском языке, а обращение к народу делалось на белорусском языке, в других белорусский язык преобладал и в богослужении, и в обращении к верующим, в униатских церквях основным языком был польский. Единичные случаи обращения в богослужении к верующим на белорусском языке необоснованно используются некоторыми историками для утверждения тезиса о том, будто униатская церковь является церковью белорусской.
О том, что шел процесс латинизации униатской церкви, вводилась католическая обрядность, свидетельствуют решения Замойского церковного Собора 1720 г. В соответствии с ним обряд униатской церкви окончательно переводился на католический лад: вводились различные атрибуты католического обряда, священники были обязаны брить бороды, сменить ризу на сутану.
Униатская церковь была ликвидирована решением Полоцкого церковного Собора 1839 г. Она преобразовывалась в православную. Католическая экспансия на белорусские земли потерпела поражение. Верующие белорусских земель возвращались к своим православным истокам.
Брестская уния (Брест-Литовская уния, Литовская уния) г., уния , названная по имени города Бреста Литовского , где проходил заключивший ее собор , имела первоначально в виду путем взаимных уступок соединить воедино Церкви католическую и Православную
Уния не была случайным явлением; она не была и результатом только личных расчетов и своевольных действий отдельных представителей православной церковной иерархии. Она была обусловлена исторической жизнью русской православной церкви в Литве и явилась ее прямым результатом. Мысль эту впервые обосновал М.О. Коялович в своем труде «Литовская церковная Уния».
Римский папа никогда не покидал мысли об обращении православного русского народа в римо-католичество . Время и опыт показали, что такое обращение не только трудно, но и невозможно так велико было различие между православием и католичеством. Поэтому в Риме стали приходить к мысли подготовить переход в католичество путем различных уступок православным. На этой почве созрела у католиков мысль об унии.
С другой стороны, и православные вследствие разных неустройств в церкви не были чужды мысли об унии. С тех пор, как литовский князь Ягайло женился на польской королеве Ядвиге и вступил на польский престол, в Литве стали вводить католичество. Язычников прямо обращали; что же касается православных, то от них требовали только признания власти папы, не определяя наперед, в чем будет заключаться их подчинение папскому престолу.
Таким образом, мысль об унии православной церкви с католической была высказана еще раньше Флорентийской унии . Главное препятствие к введению унии заключалось в том, что западнорусская церковь была подчинена московскому митрополиту, а последний всегда был ревностным противником не только какого-нибудь соединения, но даже сближения с католической церковью и папским престолом. Вследствие этого в Польше пришли к мысли отделить западнорусскую церковь от восточной и создать для нее особую митрополию.
Так как притеснение православных усилилось, северские князья отпали от Литвы и соединились с Москвой. Преследования православных в Литве продолжались и при преемнике Казимира, Александре , хотя он постоянно уверял, что православие пользуется в Литве полной свободой. При Александре была сделана новая попытка ввести в Литве унию. После преемников Мисаила , остававшихся православными, в на киевскую митрополию был назначен смоленский епископ Иосиф (Болгаринович) , сразу начавший действовать в пользу унии с Римом.
Благоприятные условия для деятельности иезуитов лежали, между прочим, и в тогдашнем состоянии западнорусской православной церкви. Польско-литовским королям издавна принадлежало право утверждать лиц, избранных иерархией или народом на высшие духовные должности. Стефан Баторий понимал это право так широко, что даже сам избирал и назначал высших духовных лиц. На духовные должности он смотрел как на награду за гражданские заслуги, а потому нередко назначал на них мирян, и притом не очень достойных духовного сана. Был случай, что он назначил на православную кафедру католика. Случалось, что одна и та же кафедра или архимандрия давалась сразу двум лицам, между которыми начинались споры и даже борьба вооруженной силой.
Не менее вредным было и существовавшее в Польше и Литве право патроната. Правда, оно давало отдельным лицам, как, напр., князю К.К. Острожскому , возможность оказывать существенную» поддержку православной церкви в борьбе ее с католичеством; но в то же время патронат, предоставляя мирянам право вмешиваться в дела церкви, открывал широкий простор произволу и насилиям, как это и было в Литве в период насаждения унии.
Патронат в западнорусской церкви получил особенно широкое и своеобразное развитие. Он принадлежал не только отдельным лицам, отдельным родам, но и городским общинам, которые группировались для этого в церковные братства. Из них видное место заняли православные братства львовское в Галиции , виленское в Литве и богоявленское в Киеве .
Братства принимали участие в выборе епископов и митрополитов, следили за употреблением и целостью церковных имуществ и церковным управлением, протестовали против злоупотреблений епископов и вообще духовных лиц, защищали интересы Церкви перед правительством и т.п.
Епископы и духовные лица тяготились вмешательством братств в церковные дела. У некоторых епископов было желание отделаться от нежеланной опеки; это вызывало на борьбу с братствами и впоследствии даже побуждало к переходу в унию.
Наиболее ожесточенной в этом отношении была борьба львовского епископа Гедеона (Балабана) с львовским братством. После того как константинопольский патриарх Иеремия в утвердил широкие права львовского братства , Гедеон принял участие в подготовке церковной унии и сам на некоторое время стал униатом.
Положение западнорусской церкви далеко не соответствовало притом каноническим уставам. В среде духовенства немало было лиц, не имевших права занимать высшие церковные должности. Сам киевский митрополит Онисифор (Девочка) был женат два раза и потому не мог быть лицом духовным.
Успешнее была деятельность Поцея в Вильно . Главным врагом униатов являлось здесь Виленское Троицкое братство . Поцей вытеснил его из Троицкого монастыря и взамен православного основал униатское братство, поставив во главе его своего деятельного помощника, архимандрита Иосифа Вельямина Рутского, воспитанника иезуитов. Православное Троицкое братство переселилось в другой монастырь, Св. Духа, и начало, но безуспешно, процесс с митрополитом.
Когда почти все епархии перешли в руки униатов, осторожность, которую рекомендовал Шумлянский, была нарушена, и в униатский митрополит Лев (Кишка) созвал в Замостье собор, на котором уния была провозглашена единственной законной, кроме католической, церковью в пределах Речи Посполитой .
После этого началось самое деятельное преследование православия. С по было обращено в унию 128 православных монастырей, при помощи наездов, истязаний, мучений и т.п. Относительно схизматиков, как называли православных, все было дозволено.
В то же время началось закрытие базилианских монастырей, принимавших деятельное участие в польском восстании . Почаевский м-рь в был обращен в монастырь православный с наименованием его лаврою. В том же году, по постановлению греко-униатской коллегии, было закрыто 151 базилианских монастырей; капиталы их поступили в общую массу имуществ греко-униатского духовенства.
На вновь учрежденную полоцкую православную епархию был назначен петербургский викарий Смарагд Крыжановский . Вместе с тамошними губернаторами кн. Хованским и Шредером он так деятельно принялся за воссоединение униатов, что вызвал сильное недовольство и ропот.
Использованные материалы
- Христианство: Энциклопедический словарь: в 3 т.: Большая Российская Энциклопедия, 1995.
Что касается до церковной унии православия с католичеством, то, как мы знаем (§45), такая уния была провозглашена еще в XV в., но на деле не удалась. После же Люблинской унии мысль о подчинении Риму православных областей Речи Посполитой показалась осуществимой. То было время великой религиозной борьбы в Европе. Реформация отколола от католичества целые народности, и папы употребляли все усилия для того, чтобы подавить возникшее религиозное движение. В борьбе с протестантизмом огромную услугу папству оказал вновь возникший (1540) монашеский орден иезуитов , целью которого была именно защита католичества. Так как протестантство появилось и в Речи Посполитой , то против него и туда были призваны иезуиты. Как раз в эпоху Люблинской унии они начали борьбу с протестантством в Польше и Литве и скоро его задушили. Они устраивали бесплатные школы для воспитания детей в католическом духе, писали ученые сочинения против ересей в защиту католичества, говорили блестящие проповеди, устраивали публичные диспуты, то есть споры, о вере. Эти меры оказывались действительнее открытых гонений, и протестантство в Литве ослабело и почти исчезло. Справившись с протестантскою «схизмою», иезуиты естественно принялись за борьбу с православием , которое они тоже считали «схизмою». Против православия они употребляли такие же меры: диспуты, проповеди, литературную полемику, школьное обучение в духе, противном православию. Они всячески обличали беспорядки и жалкое состояние православной церкви в Речи Посполитой и указывали на то, что все зло и все свои беды православные люди могут исправить легко, если только примут унию и подчинятся папе. Всего ярче выражена была эта мысль ученым иезуитом Петром Скаргою в сочинении его «О единстве церкви Божией под одним пастырем» (1577).
Состояние русской церкви в Литовско-Польском государстве было неудовлетворительно. В XV ст., после Флорентийской унии , Западно-Русская церковь отделилась от Московской митрополии и получила для себя особого митрополита (Киевского). Вместе с тем она лишилась поддержки сильных московских князей и оказалась в полной зависимости от литовских государей, которые все были убежденными католиками. Попытки ввести унию, вовсе не возникавшие после митрополита Исидора в Москве, постоянно возобновлялись в Литве. Не успев, однако, превратить православных в униатов, католическое правительство лишило их своего покровительства и относилось холодно и даже враждебно к своей православной церкви. Оно назначало на архиерейские кафедры лиц, заведомо непригодных для высокого пастырского служения, ограничивало права и материальные средства православных церквей и монастырей. Православные люди чувствовали себя в обиде и унижении. Они или уходили из Литвы в Москву (§41), или, оставаясь на месте, старались своими средствами защитить свою веру и церковь от внешних гонений и внутреннего беспорядка. Конечно, первыми защитниками церкви были удельные православные князья. Особенную славу из них получили ревностные покровители православных князья Константин Ив. Острожский (1460–1530) и сын его Константин Константинович (1526–1608). За князьями и простые люди научились сами заботиться о своей гонимой церкви и оборонять ее. Как паны-землевладельцы, так и горожане имели по закону право «патроната» над своими церквами и монастырями. Они участвовали в избрании пастырей, следили за целостью церковных имуществ, смотрели за порядком в церковных делах, обличали злоупотребления архиереев и духовенства, защищали церковные интересы перед правительством. Прихожане церквей составляли церковные братства , которые в больших городах (Львове, Киеве и др.) достигли большого богатства и силы и стали заметно влиять на управление церковью.
Князь Константин Константинович Острожский
Вмешательство мирян чрезвычайно раздражало высшую иерархию – тех архиереев, которых короли умышленно подбирали из людей, удобных для правительства и равнодушных к благу церкви. Подчиняясь господствовавшему направлению ополяченного западнорусского общества, такие архиереи походили более на светских вельмож и вели недостойную жизнь. Чем более обличала их паства, тем более они искали покровительства у католических властей. Наконец, в конце XVI ст. между такими архиереями созрела мысль о признании унии. Подчиняясь папе, они рассчитывали получить покровительство и поддержку как от папы, так и от короля и стать независимыми от своей паствы. В 1591 г. некоторые епископы обратились к королю Сигизмунду III с заявлением о готовности принять унию. Получив поддержку короля, они увлекли в свое дело Киевского митрополита (старого и слабого характером Михаила Рогозу) и отправили в Рим к папе двух своих вожаков (Луцкого епископа Кирилла Терлецкого и Волынского – Ипатия Поцея) устраивать унию и бить челом папе, чтобы он принял Западно-Русскую церковь под свою власть.
Это было в 1595 г. В следующем, 1596 г. дело разгласилось и возбудило большое негодование среди православных людей, не желавших унии. В г. Бресте был созван церковный собор , на котором присутствовали как униаты, подчинившиеся папе, так и православные, не желавшие унии. Произошел раскол, и образовалось два собора. Официально на одном соборе Западно-Русская церковь была объявлена принявшей унию, причем униатами стали почти все ее архиереи. Но на другом соборе часть духовенства и миряне отказались повиноваться своим духовным властям и поклялись не отступать от Восточной церкви. Обе стороны предавали одна другую проклятию и вступили в открытую борьбу, причем король признал законным постановление униатского собора и потому счел, что православие перестало существовать в его государстве. Так совершилось торжество унии в западной Руси.
Митрополит Петр Могила. Портрет XVII века
Раз православие сочтено было упраздненным, то ревнителей православной веры сочли нужным подвергнуть гонениям как ослушников духовного начальства и еретиков. Православные церкви, особенно сельские, не вошедшие в унию, закрывались; на них не смотрели более как на храмы и отдавали их иногда на откуп, для извлечения дохода, даже евреям, которые за деньги отпирали их для совершения служб. Православные были лишены политических прав, рассматривались как «хлопы» (простонародье), и самая вера их именовалась «хлопскою» и вызывала презрительное отношение со стороны высших классов общества. Предоставленные своим силам и лишенные покровительства закона, православные люди стали на защиту своей веры , как могли. Во главе православных были некоторые вельможи, не покинувшие своей отеческой веры (князь К.К. Острожский), а затем – духовенство (во главе которого стоял с 1620 г. православный Киевский митрополит, поставленный Иерусалимским патриархом). Главную силу гонимой православной церкви составляли городские братства и крупнейшие монастыри (Киево-Печерский). Общими усилиями их были созданы в Киеве и других русских городах прекрасные богословские школы, из которых выходили образованные защитники православия. Они устною проповедью и изданием книг о вере успешно боролись с униею и католичеством и не давали заглохнуть православному делу. Из ряда прочих школ особенно поднялась и развилась Киевская, основанная братством Киевской Богоявленской церкви (еще в 1594 г.). Киевский православный митрополит Петр Могила (1596–1646) образовал из этой школы высшее училище по образцу католических академий. От его имени и школа получила название «Могилянской академии». Так на унию и внешние гонения православная церковь ответила достойным отпором. Внешняя опасность для веры вызвала в юго-западной Руси оживленное умственное движение, подняла православную богословскую науку, образовала целую литературу в защиту православия. Ученые киевские монахи оказали важные услуги не только своей западной Руси, но и Руси Московской, где они явились учителями и просветителями (§§87 -).
Проект унии предложили в 1595 году Михаил Рагоза (митрополит Киевско-Галицкий и всея Руси) и семь епископов. Это Гедеон Балабан (епископ Львовский, Галицкий и Каменецкий), Дионисий Збируйский (епископ Холмский и Белзский), Михаил Копыстенский (епископ Перемышльский и Самборский), Ипат Потей (епископ Владимирский и Брестский), Леонтий Пелчицкий (епископ Туровский и Пинский), Константин Терлецкий (епископ Луцкий и Острожский), Герман Хрептович (епископ Полоцкий и Витебский).
Князь Константин-Василь Острожский (1527-1608) поначалу поддержал идею унии, но накануне Собора изменил свою позицию. Таким же образом поступили двое ее инициаторов - Г. Балабан и М. Копыстенский. Их поддержали часть православной шляхты, духовенства и горожан.
С ноября 1595 по февраль 1596 года епископы И. Потей и К. Терлецкий находились в Риме. Они представили проект соглашения Папе римскому Клименту VIII и получили его одобрение.
И вот 6 октября 1596 года в Бресте начался Собор православных церквей Речи Посполитой, который должен был окончательно утвердить союз православных с католиками. С первого дня участники собора разделились на сторонников и противников унии (последних возглавили К. В. Острожский, Г. Балабан и М. Копыстенский). Обе группы заседали отдельно. Яростную агитацию против унии вели Никифор, экзарх патриарха Константинопольского, и Кирилл Лукарис, экзарх патриарха Александрийского. Их поддерживали бывший архимандрит Киево-Печерского монастыря Никифор Тур, его преемник Елисей Плетенецкий, ректор Острожской академии Герасим Смотрицкий.
Однако сторонников унии было намного больше.
На четвертый день Собора, 9 октября, в церкви Св. Николая состоялось торжественное провозглашение единой греко-католической церкви. Одновременно было оглашено пастырское послание о лишении сана Балабана, Копыстенского, Плетенецкого, Тура и Смотрицкого.
Король Жигимонт III Ваза горячо поддержал унию, призванную укрепить идейное единство духовенства и феодалов Речи Посполитой. Он утвердил ее своим универсалом от 15 декабря 1596 года.
Унию приняло большинство православного населения ВКЛ, увидевшее в ней реальный путь к единству в стране. Однако в отдельных регионах ВКЛ (Слуцк, Пинск, Могилёв, Орша) уния утверждалась с трудом. Сопротивление ей иногда принимало активные формы. Пиком такого сопротивления явился бунт в Витебске в ноябре 1623 года, где бунтовщики убили Полоцкого униатского епископа Иосафата Кунцевича .
Расследование, проведенное под руководством канцлера Льва Сапеги, показало, что витебский бунт не был «стихийным взрывом возмущения народных масс», как это утверждали царские, а затем советские историки. Его подготовило Виленское православное братство на деньги, полученные из Москвы. Руководитель бунта православный священник Степан Посьера и 77 его сообщников успели сбежать в Московию. Комиссии Л. Сапеги удалось арестовать и казнить только 19 погромщиков.
Переход православных в новую веру растянулся на много лет. Социальную базу униатства составляли крестьяне, мелкая шляхта и часть горожан. К концу XVII века количество униатов превзошло количество православных. А к 1772 году униатство исповедало 3/4 населения беларуских земель, в том числе 80-82 % крестьян.
Советские историки изображали униатскую церковь инструментом полонизации и окатоличивания беларусов. Этот тезис не соответствует историческим фактам. Уния не оправдала надежд польских политиков и Ватикана. Благодаря усилиям местных деятелей она стала барьером на пути окатоличивания беларусов и способствовала сохранению этноса в условиях полонизации, развернувшейся во второй половине XVII столетия - после «Потопа».
Бре́стская у́ния 1596 года - присоединение к Римско-католической церкви ряда епископов и епархий православной Киевской митрополии (в составе Константинопольского патриархата) во главе с «митрополитом Киевским, Галицким и всея Руси» Михаилом Рогозой на территории Речи Посполитой в соответствии с решениями Собора в Бресте в октябре 1596 года. В результате унии, традиционное православие оказалось в Речи Посполитой в положении нелегальной и гонимой властями конфессии[неавторитетный источник?].Содержание [убрать]
1 История заключения Брестской унии
2 Реакция и последствия
3 См. также
4 Примечания
5 Литература
[править]
История заключения Брестской унии
Начиная с 1590 года в Бресте проходили соборы западно-русской церкви, имевшие цель наладить течение церковной жизни в неблагоприятных условиях, создавшихся для православных в Речи Посполитой; одной из наиболее острых проблем было приниженное положение православного епископата, который, с одной стороны, находился в зависимости от католической шляхты, с другой стороны, был ограничен правами патроната православного шляхетства и магнатов. На соборе епископов в июне 1595 года был окончательно выработан текст («артикулы») 33-х статей, содержащих условия, обращённые к Римскому Папе и Сигизмунду III, на которых епископат Киевской митрополии готов был признать церковную юрисдикцию папы. В частности, согласно артикулам, Киевский митрополит должен был сохранить право ставить епископов митрополии без вмешательства Рима.
Киевская митрополия была формально подчинена Римскому Папе в соответствии с изданной папой Климентом VIII 23 декабря 1595 года апостольской конституцией Magnus Dominus во время пребывания в Риме двух западнорусских епископов - Владимиро-Волынского Ипатия Потея (Поцея) и Луцкого Кирилла Терлецкого, которые были приняты в лоно католицизма на общих для «схизматиков» основаниях. Изданная 23 февраля 1596 года тем же папой булла Decet Romanum Pontificem, адресованная митрополиту Киевскому, Галицкому и всея Руси Рогозе, не предусматривала автономии для Киевской митрополии, но гарантировала уважение к восточной литургической традиции и невмешательство светских властей в епископские назначения.
Акт об унии был принят 9 октября 1596 года на Соборе, открывшемся 6 октября 1596 года в Бресте, на котором присутствовали митрополит Киевский, Галицкий и всея Руси Михаил Рогоза, епископы Луцкий, Владимиро-Волынский, Полоцкий, Пинский и Холмский, а также папские и королевские послы и ряд западнорусских епископов. Согласно составленной соборной грамоте, епископы перечисленных православных епархий признавали своим главой Римского Папу, принимали римско-католическую догматику, но сохраняли богослужение византийского обряда на церковнославянском языке.
Целью Брестской унии являлось обеспечение для высшего православного духовенства на территории Речи Посполитой положения, равного положению католического духовенства, а также ослабление притязаний Русского царя на земли Юго-Западной Руси.
Заключение Брестской унии привело впоследствии к созданию Украинской грекокатолической церкви и Белорусской грекокатолической церкви. Последователей унии (лиц, придерживавшихся грекокатолического (униатского) исповедания) за пределами Речи Посполитой прозвали «униатами», причём термин часто имел негативную коннотацию при употреблении иерархами Русской и Украинской православных церквей, а также в официальной советской историографии.
Почтовая марка «350 лет Брестской унии»
[править]
Реакция и последствия
Заключение Брестской унии вызвало протесты крестьян, казаков[источник не указан 23 дня], мещан, части православной шляхты, низшего духовенства, а первоначально - и некоторых крупных украинских феодалов. Активным противником и борцом с унией стал игумен брестского Свято-Симеоновского монастыря преподобномученик Афанасий.
Двое из семи западнорусских епископов - львовский Гедеон Балабан и перемышльский Михаил Копыстенский - отвергли решения униатского Собора, вскоре после его начала открыв заседания православного Собора. Возглавил так православный Собор, на котором присутствовало больше мирян, чем духовенства, включая князя Константина Острожского, Экзарх Вселенского Патриарха великий протосинкелл Никифор, имевший на то письменные полномочия от Патриарха. Позиция участников Собора заключалась в том, что без воли Собора восточных Патриархов местный Собор в Бресте не вправе решать вопрос об унии.
"Православный Брестский Собор" отверг унию, отлучил униатских епископов и лишил их сана, восстановил в священстве тех священнослужителей, которые были лишены его епископами - приверженцами унии.
Через 24 года, в октябре 1620 года Иерусалимским Патриархом Феофаном III, с помощью гетмана Сагайдачного и Войска Запоржского поставил православного Киевского митрополита Иова Борецкого, а также епископов на все вакантные кафедры православной Киевской митрополии, на Украине была восстановлена православная иерархия Константинопольского патриархата.
В некоторых регионах, в основном на Украинском Подоле, благодаря т. н. «миссии Садковского», вернулось в православие более 2300 храмов. Однако в остальных районах, особенно в Белоруссии и на Волыни, уния пустила глубокие корни, и вместе с декретом Екатерины II о свободе религии, а также тем фактом, что украинцы и белорусы были в основном крепостными польских магнатов, о переходе назад в православие не было и речи.