Поскольку концепт является ментальной единицей и репрезентантом объективной действительности, зачастую имеющим языковую объективацию, он соотносится с понятием языкового сознания. Термин «языковое сознание» впервые был введен В. фон Гумбольдтом. Под ним ученый подразумевал способность сознания к рефлексии при речеобразовании над адекватностью претворения мысли в слово; способность рефлексии языкового коллектива над путями оформления неязыкового материала в языке .
Вопрос о целесообразности использования и статусе термина «языковое сознание» в современных лингвистических исследованиях является дискуссионным и однозначно положительно решается в контексте когнитивно-семиологической теории слова.
Вслед за И.А. Стерниным мы придерживаемся точки зрения, согласно которой сознание – это высшая форма психической деятельности и результат познания объективной действительности в форме знаний о мире, полученных в процессе когниции (познавательной деятельности) . В когнитивной лингвистике, в рамках ее комплексного подхода к природе сознания, сам термин «сознание» можно соотнести с синонимичным понятием «когнитивное сознание» . И.А. Стернин утверждает, что понятия «сознание» («когнитивное сознание») и «языковое сознание» не следует рассматривать как тождественные .
Е.Ф. Тарасов определяет языковое сознание как «совокупность образов сознания, формируемых и овнешняемых с помощью языковых средств - слов, свободных и устойчивых словосочетаний, предложений, текстов и ассоциативных полей» . И.А. Стернин вступает в полемику с данной точкой зрения, утверждая, что сознание не имеет необходимости в вербализации, поскольку механизмом его функционирования является универсальный предметный код. В результате «овнешнению» подвергается когнитивное сознание, но нельзя утверждать, что оно при этом обретает некий «языковой» статус. Как следствие, И.А. Стернин, вслед за А.А. Леонтьевым, указывает на неудачность выражения «языковое сознание» в контексте привязки сознания к факту его овнешнения через язык .
И.А. Стернин предлагает свою концепцию языкового сознания как совокупности психических (ментальных) механизмов, обеспечивающих процесс речевой деятельности человека; знаний, используемых коммуникантами при производстве, восприятии и хранении речевых сообщений .
А.Л. Шарандин отмечает, что языковое сознание определяется осмыслением языка как специфического объекта действительности, а не только признанием за ним функции средства ее отражения. В связи с этим можно говорить о существовании языковых концептов, репрезентированных определенными формами мышления и влияющими на фокус рассмотрения реальности. Отсюда отличительной особенностью человеческого мышления является способность к перекодировке концептов универсального предметного кода в языковые концепты . Языковое сознание, как отмечает ученый, детерминирует и такую составляющую процесса концептуализации действительности, как вербализация концептов посредством слова - языкового знака [Там же]. Таким образом, языковое сознание обеспечивает трансляцию концепта в его семиотической кодификации посредством слова и рассматривает язык как отдельный объект познания.
В качестве единственно объективного метода изучения языкового сознания И.А. Стернин предлагает ассоциативный эксперимент, с помощью которого возможна реконструкция связи языковых единиц в сознании и выявление характера их взаимодействия в процессах его функционирования (понимания, хранения и др.). Отсюда языковое сознание - это часть сознания (когнитивного сознания), обеспечивающая механизмы языковой (речевой) деятельности; компонент когнитивного сознания, отвечающий за механизмы речевой деятельности человека и обеспечивающий оперирование речью .
Исходя из того, что речевая деятельность является компонентом коммуникативной деятельности, И.А. Стернин разграничивает понятия «языковое сознание» и «коммуникативное сознание», подразумевая под последним совокупность коммуникативных знаний и коммуникативных механизмов, которые обеспечивают весь комплекс коммуникативной деятельности человека (коммуникативные установки сознания, ментальные категории, нормы и правила коммуникации). Ученый отмечает, что коммуникативное сознание национально-специфично и культурно-маркированно .
В контексте теорий об этноцентризме сознания очевидным становится тот факт, что и языковое сознание этнически детерминировано вследствие взаимовлияния языка и этнокультуры, взаимообусловленности языка и мышления. Так, И.В. Привалова в исследовании этнокультурной маркированности языкового сознания постулирует: «Этноязыковое сознание – это ансамбль когнитивно-эмотивных и аксеологических структур, национальная маркированность которых обеспечивает их вариабельность от одной культуры к другой» . По мнению ученого, образ (модель) этноязыкового сознания конституируют функциональные единицы трех особым образом структурированных типов пространства: лингвистического, когнитивного и культурного [Там же]. Соответственно, этноязыковое сознание – это языковое сознание в этническом аспекте; модель языкового сознания носителей определенной этнокультуры, транслятором которой становится язык. Этноязыковое сознание существует и функционирует в контексте национального языкового сознания . В данной работе мы рассматриваем языковое сознание поморов как этноязыковое (поморское субэтническое языковое) сознание, анализируя его культурную специфику посредством лингвистического инструментария когнитивистики. Считаем целесообразным исследование языкового сознания поморов в контексте русского национального сознания.
В качестве принципа исследования языкового сознания Н.В. Уфимцева и Ю.Н. Караулов предлагают рассматривать лексикализованные единицы, в том числе на материале лексических ассоциаций носителей языка. С помощью данного метода становится возможной реконструкция языкового сознания этноса не только на современном этапе развития языка, но и актуализация этнического языкового сознания предшествующих исторических периодов. Ю.Н. Караулов в контексте концепции языковой личности выделяет 3 составляющих данной модели: лексикон, семантикон и прагматикон . Как отмечает И. Овчинникова, языковое сознание репрезентирует взаимодействие лексических единиц (лексикона), обусловленное когнитивным и коммуникативным опытом носителя языка (его семантиконом и прагматиконом) .
Нам импонирует концепция Н.Ф. Алефиренко, который обосновывает целесообразность использования термина «языковое сознания» в связи с его нейрофизиологической реальностью, подтверждение которой можно найти в современных исследованиях в области нейрофизиологии и генетики. Одним из принципиальных аргументов в пользу языкового сознания становится, по мнению ученого, изоморфизм генетического и языкового кодов как «глубинного механизма перекодирования информации из когнитивных структур в структуры языковые» . Ученый разграничивает понятия «сознание» и «языковое сознание» на основании различных типов знания, которые фиксируют данные феномены. Так, сознание интегрирует энциклопедические знания, языковое сознание – вербализованные знания, служащие механизмом актуализации компонентов когнитивного сознания . Результатом активизации элементов когнитивного сознания в процессе их оязыковления становятся языковые пресуппозиции, которые, на следующем этапе трансформации, «посредством речемыслительных модально-оценочных компонентов перерастают в культурно-прагматические компоненты языковой семантики» . Конечным продуктом подобного типа преобразований становятся так называемые артефакты – лингвокультурологические единицы: знаки, символы, языковые образы как совокупный результат эвристической деятельности этнокультурного сообщества [Там же]. Перечисленные единицы в силу свой социально значимой активности и в зависимости от интенций носителя языка выполняют целый комплекс экспрессивно-оценочных и прочих функций. Итогом их объективации становится система порожденных смыслов – содержательная основа языкового сознания. Как следствие, язык функционирует не только в качестве средства концептуализации и категоризации, но и становится инструментом детерминации поведенческой модели определенного этнокультурного сообщества [Там же]. Этнокультурная специфика языкового сознания, по мнению Н.Ф. Алефиренко, обусловлена системой духовных ценностей, традиционным укладом и культурными стереотипами, кодифицированными в прототипических признаках, а также в паремиях, идиомах, метафорах и других устойчивых стилистических фигурах – языковых структурах, служащих средствами концептуализации действительности . На этапе категоризации мира языковое сознание на аналитическом уровне разделяет эмпирические знания об окружающей действительности, устанавливает между ними определенные отношения и тем самым дополняет когнитивные знания языковыми. На синтетическом уровне языковое сознание, с одной стороны, кодифицирует в своих единицах опыт познавательной деятельности, с другой – классифицирует его посредством типологии знаков, которые распределяются в зависимости от типа языковых отношений: эпидигматических (деривационно-смысловых), семантических, синтагматических и стилистических . Данная функциональная специфика языкового сознания к тому же подтверждает факт нетождественности языкового знака и когнитивных структур [Там же].
Таким образом, Н.Ф. Алефиренко рассматривает языковое сознание как особый когнитивный феномен, некое концептуальное пространство и производную этнокультурного сознания как комплексного результата отражения действительности , [Алефиренко 2009: 112]. Ученый определяет языковое сознание через следующую метафору: «языковое сознание – это полигон, а языковые знаки – средство для смыслопорождающей деятельности в процессе решения познавательных задач в целях дальнейшего освоения окружающего мира» . Н.Ф. Алефиренко подчеркивает тот факт, что значение языкового знака плюс его семиотическая природа – это выражение специфической формы языкового сознания, которое фиксирует культурно-исторический опыт народа [Там же].
Концепт осмысливается ученым как элемент сознания, служащий смысловым и конструктивным ядром любого концептуального пространства (концептосферы) и, как следствие, языкового сознания [Там же]. Отсюда концепт – структурно-смысловой элемент языкового сознания . Это проявляется в том, что концепт кодирует в своей структуре всю совокупность синтагматических, парадигматических и этнокультурных связей смысловых сущностей в рамках сознания [Там же].
Механизм взаимодействия сознания и языка, по Н.Ф. Алефиренко, можно представить с помощью следующей модели: речемыслительный акт (находящийся в пределах определенного социо-культурного пространства и протекающий в соответствующем семантическом поле) => факт практического сознания => его языковая объективация => языковое сознание. Соответственно, язык – это не внешний атрибут сознания, а объективированное сознание, способное к «опережающему отражению закономерно ожидаемых изменений в окружающем мире» [Там же].
Н.Ф. Алефиренко выделяет уровневую и по левую модели структурирования языкового сознания. Как отмечает ученый, в когнитивной лингвистике широкое распространение получил уровневый принцип (П.Я. Гальперин, Ю.Н. Караулов, Г.А. Чупина и др.), соответствующий механизму вербализации концептов в процессе кодирования и перекодирования информации [Там же]. Модель уровневого структурирования языкового сознания включает в себя 3 составляющие: 1) лексико-семантический код (тезаурус); 2) грамматический код; 3) коммуникативный код [Там же].? [Электронный ресурс] / И. Г. Овчинникова // Филологические заметки – 2008. -Часть 1. Македония-Словения-Хорватия–Россия. Режим доступа: URL: http://philologicalstudies.org /index.php?option=com_content&task=blogcategory&id=33&Itemid=62 (дата обращения: 11.10.2013).
// Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: сб. науч. тр.: вып. 6 / сост., отв. ред. Т.В. Симашко. – М.; Архангельск, 2013. – С. 240-249.
17. Действенная речь
Третьей ступенью в иерархической лестнице коммуникативных качеств речи является действенность .
Действенность речи – третья, итоговая ступень речевой культуры, надстраивающаяся над остальными и завершающая строгую ступенчатую, иерархическую последовательность всех девяти коммуникативных качеств.
Действенная речь – речь, языковая структура которой побуждает ее получателя к изменению поведения, внешнего (поступка, действия) или внутреннего (мысли, взгляда, настроения).
Любое общение подразумевает результативность. Именно результат является критерием полноценности общения. Поэтому факт завершенности коммуникации определяется действенностью речи, то есть изменением поведения (внутреннего, внешнего), адекватностью восприятия и понимания адресатом смысла сказанного (написанного).
Действенность усиливает или ослабляет сумму слагаемых понятий – правильная речь и коммуникативно-целесообразная речь – и зависит не только от того, какие средства языка и как были применены, но и от того, для выражения какой информации они были использованы. В конечном счете выбор качеств коммуникативно-целесообразной речи определяется именно ее действенностью и оценивается с точки зрения эффективности воздействия речи на собеседника, аудиторию. Действенная речь не оставляет равнодушным, побуждает к действиям, возбуждает в слушателе (читателе) его собственное внутреннее слово.
Среди приемов, повышающих действенность и убедительность устного высказывания, особого внимания заслуживают средства речевой выразительности, зрительный и голосовой контакт, «язык движений», которые делают речь яркой, воздействующей не только на разум, но и на чувства, эмоции слушателей.
Найти общий язык, построить подлинный диалог – значит не только говорить самому, но и уметь слушать, когда говорят другие. Это поможет сделать собственную речь соответствующей речевой культурной ситуации, даст возможность лучше понять собеседника, эффективнее донести до него свою мысль и, следовательно, прийти в речевой коммуникации к гармонизирующему взаимодействию.
18. От каких понятий и явлений зависит речь
Подводя итог описанию коммуникативных качеств речи, оформим наши наблюдения в виде следующей формулы культурной речи:
правильная речь (I ступень)
КУЛЬТУРНАЯ РЕЧЬ коммуникативно-
(I – III ступени) целесообразная речь (II ступень)
действенная речь (III ступень)
19. Речь - язык
Речь, или говорение, есть употребление языка. Интерес к тому, что мы делаем со словами и что с ними можно делать, – это интерес к нашей способности использовать язык для выражения нашего отношения к миру, к носителям языка. Это интерес к нашей способности посредством языка выразить себя и воздействовать на других.
Речь построена из языка, подчинена его законам, но она не равна ему, хотя в повседневной жизни мы нередко пользуемся словами язык и речь как синонимами (к примеру, мы говорим: «У него прекрасный или острый язык », имея в виду отточенную речь ).
Язык – особого рода система знаков , символов . Языковые знаки обозначают предметы, действия, поступки. Они являются «представителями» чего-то, что с этими знаками связано содержательно: показывают что-то, напоминают о чем-то, убеждают нас в чем-то. Подобно другим знакам, которые окружают нас повсюду (например, цвета светофора, выражающие условные команды: красный – «стойте», зеленый – «идите», желтый – «внимание, сейчас произойдет смена знака»), языковые символы выполняют познавательную и коммуникативную (обеспечивающую общение) функции в процессе человеческой деятельности.
Общность нашей жизни, нашего мышления, нашей культуры – все то, что делает нас единым коллективом, единым народом, – приводит к тому, что многие слова, сочетания слов, связи слов, наконец, основы грамматики являются важными для всех членов коллектива. Это-то и делает язык общественным явлением . Языковые символы, общепринятые и общепонятные в данном человеческом коллективе, в процессе речи комбинируются друг с другом и позволяют передавать от одного члена коллектива к другому бесконечно богатые по своему содержанию сообщения. Поэтому каждый из членов этого языкового сообщества в своей речи обязан подчиняться системе знаков (т.е. языку), принятой в данном языковом коллективе.
Лингвисты называют язык «Действительностью–2» в отличие от «Действительности–1» – окружающей нас внешней реальности. Уникальная способность формировать символы и оперировать ими рамках «Действительности–2» и позволяет человеку думать и говорить об отсутствующих в данный момент вещах, касаться событий, сколь угодно удаленных во времени и пространстве. Вспомним, как переживаем мы неудачи или смерть импонирующих нам литературных героев и как радуемся промахам их недругов. Счастливый конец романа вселяет в нас чувство оптимизма, а тяжелая развязка заставляет нас отложить книгу с тяжелым сердцем. Это свойство языка – его способность сигнализировать об удаленных во времени и пространстве событиях – в науке получило название перемещаемости .
Язык аккумулирует в себе время, в сжатой, концентрированной форме передает опыт предшествующих поколений каждому новому члену человеческого общества. При этом реакция воспринимающего информацию остра вне зависимости от времени событий. Уникальное свойство языка заключается и в том, что он позволяет извлекать новую информацию из уже существующей в языковом тексте. Отсюда теснейшая связь языка с человеческим творчеством.
Язык – система знаков, реально существующая только в речевой деятельности – совокупности психофизиологических действий человеческого организма, необходимых для построения речи . В свою очередь, речь – это функционирование языковых единиц в соответствии с потребностями выражаемой информации .
В своем историческом развитии, как и в повседневном существовании, язык и речь связаны как нельзя более тесно: они появились в речевой деятельности людей одновременно, и одно без другого существовать не может, ибо для того чтобы речь была понятной, необходимо наличие языка, а чтобы сам язык существовал и осваивался людьми, необходима речь. Сокровищница каждого звукового языка складывается из огромного количества знаков, одни из которых выходят из употребления и становятся анахронизмами, а другие рождаются к жизни на наших глазах.
Таким образом, взаимосвязь речь – язык важна для понимания многих свойств речи и прежде всего для понимания таких коммуникативных качеств речи, как правильность , чистота и богатство (разнообразие ). Это означает, что для построения культурной речи мы выбираем из всего языкового многообразия те единицы (слова, сочетания), которые отвечают требованиям правильности, чистоты и богатства (разнообразия) речи, и это делает нашу речь нормативной, без чуждых литературному языку слов и словесных оборотов и отличающейся разнообразием используемых языковых средств.
20. Мышление
Речь прямо связана с закономерностями человеческого мышления, человеческой памяти. Более того, речь и мышление взаимодействуют в едином процессе речемыслительной деятельности . Языковая форма речи – не только условие передачи мысли, но прежде всего – условие ее рождения.
Мышление – это процесс отображения действительности в формах понятий , суждений и умозаключений .
В реальной речевой деятельности знаки языка не только употребляются в тех или иных ситуациях, но живут в памяти людей в связи с типами ситуаций, в которых они были использованы. Любой языковой знак (система знаков) обозначает не просто отдельный предмет, действие, признак, но вбирает в себя наиболее существенное, типичное с нашей точки зрения (точки зрения общего сознания) из всех дифференциальных признаков этого явления и определяется как понятие.
Связи типа поэт – Пушкин , возникающие в нашем сознании, называются ассоциативными связями , или ассоциациями . Причина в том, что в языке существуют наиболее важные для нас слова – слова, которые мы часто употребляем, то есть частотные . Они откладываются в нашей памяти как слова центральные . В зависимости от условий жизни, личного опыта, знаний, вкусов, привычек и индивидуальных особенностей того или иного человека могут, конечно, быть какие-то свои слова, характерные, так как память индивидуальна. Однако, как отмечалось ранее, общность нашей жизни, мышления, культуры делает многие языковые единицы (слова, словосочетания) общественно важными и частотными, центральными. Вместе с тем слова известные, но реже употребляемые являются периферийными . Границ между «центром» и «периферией» в речи нет и быть не может. Тем не менее в реальной речевой практике нередко относительно тонкие различия между значениями слов по каким-то причинам не замечаются говорящим (пишущим), и тогда вместо одного слова, более точного и уместного в данной ситуации, однако, как правило, для него менее «центрального» и потому «вылетевшего из памяти», появляется другое, более «центральное», превращающееся в данной ситуации в синоним первого (к сожалению, не всегда удачный). Поэтому в умелой, культурной речи границы «центра» должны быть максимально расширены, и чем больше этот охват, тем богаче, содержательнее, точнее, логичнее эта речь.
Знания и опыт человека не могут не совпадать в главном со знаниями и опытом других людей, говорящих на этом языке. Однако в чем-то, в деталях, знания и опыт разных людей не могут не различаться. А это значит, возвращаясь к мысли о «центре» и «периферии», что выбор и отбор дифференциальных признаков (и расширение границ центра) в речи каждого автора происходит индивидуально, носит творческий характер, зависит от уровня развития и интеллектуального потенциала и др. В свою очередь, интеллектуальный потенциал человека формируется сознанием и отражается в речи.
21. Сознание
Сознание – это процесс психического отображения действительности в любых формах, включая эмоциональные, волевые, эстетические состояния субъекта.
Сознание определяет языковую и речевую культуру личности. Все знают, что речь выражает не только мысли, но и чувства, эмоции, эстетические переживания человека, его волю. Более того, речь участвует в формировании эмоционального мира человека, его конкретно-чувственных представлений о действительности.
Поскольку в коммуникативном акте участвуют два сознания – сознание автора и сознание адресата , коммуникативный акт (в идеале) должен опираться на адекватную работу этих двух сознаний, и это должно быть обеспечено качеством речи.
Эмоциональный и эстетический потенциал речи, если он создан автором, производит соответствующее воздействие на сознание тех, кто речь воспринимает: самим своим набором и размещением языковых и неязыковых средств вызывает нужные, адекватные реакции и поддерживает интерес и внимание слушателей (читателей).
Таким образом, взаимосвязь речь – мышление , сознание реализуется в таких коммуникативных качествах, как точность, логичность, выразительность, уместность . Именно эти качества «отвечают» за строгое соответствие выбранных слов выражаемой мысли, понятиям, законам логики и эмоционально-образным представлениям о конкретной действительности.
Русский язык и культура речи (17)
Шпаргалка >> Культура и искусствоВ себе оценки понятий, являются основой лексики русского языка . Такие слова встречаются во всех... первым предложил риторическую систему на основе русского языка . Это привлекло молодых людей, которые...
Русский язык и культура речи Особенности история
Реферат >> Иностранный языкИзменениях и сдвигах русский язык устойчиво сохраняет в веках свою нормативно-литературную основу . Система литературных...
Русский язык . 11 класс. Демонстрационный вариант 2011 г.
Реферат >> АстрономияНауки РФ Русский язык . 11 класс. Демонстрационный вариант 2011 г. 5 Русский язык . 11 класс... объяснение постановки запятой или предложении: Язык - это основа национальной памяти () и... фрагмент рецензии, составленной на основе текста, который вы анализировали...
Франц. CONSCIENCE LINGUISTIQUE, англ. LINGUISTIC CONSCIOUSNESS. В пределах структурной лингвистики постулат о тождестве языкового оформления сознания с самим сознанием стал общим местом уже в 1950-х гг., если не раньше. Разумеется, можно много спорить о том, насколько человек как личность адекватен своему сознанию - как свидетельствуют современные философы, психологи, лингвисты, культурологи и литературоведы, скорее всего нет. Но никто до сих пор не привел серьезных доказательств в опровержение тезиса, что наиболее доступным и информационно насыщенным способом постижения сознания другого человека является информация, которую носитель исследуемого сознания передал при помощи самого распространенного и древнего средства коммуникации - обыкновенного языка. Как заметил психолог Дж. Марсия, «если хотите что-нибудь узнать о человеке, спросите его. Может быть, он вам что-нибудь и расскажет» (Marcia:1987, с. 54). Иными словами, снова и снова возникает вопрос, терзающий теоретическое сознание XX века: действительно ли верен тезис «loquor ergo sum» - «говорю, значит, существую»?
Дальнейшей ступенью в развитии концепции языкового сознания было отождествление его уже не с устной речью, а с письменным текстом как якобы единственным возможным средством его фиксации более или менее достоверным способом. Рассматривая мир исключительно через призму сознания, как феномен письменной культуры, как порождение Гутенберговой цивилизации, постструктуралисты уподобляют самосознание личности некой сумме текстов в той массе текстов различного характера, которая, по их мнению, и составляет мир культуры. Поскольку, как не устает повторять основной теоретик постструктурализма Ж. Деррида, «ничего не существует вне текста» (Derrida: 1976, с. 158), то и любой индивид в таком случае неизбежно находится «внутри текста», т. е. в рамках определенного исторического сознания, насколько оно нам доступно в имеющихся текстах. Весь мир в конечном счете воспринимается Дерридой как бесконечный, безграничный текст, как «космическая библиотека», по определению Винсента Лейча, или как «словарь» и «энциклопедия», по характеристике Умберто Эко.
Специфика новейшей, постмодернистской трактовки языкового сознания состоит уже не столько в его текстуализации, сколько в его нарративизации, т. е. в способности человека описать себя и свой жизненный опыт в виде связного повествования, выстроенного по законам жанровой организации художественного текста. Таким образом, здесь выявляются две тесно связанные друг с другом проблемы: языкового характера личности и повествовательного модуса человеческой жизни как специфической для человеческого сознания модели оформления жизненного опыта. В данном случае эта специфичность, отстаиваемая теоретиками лингвистики, литературоведения, социологии, истории, психологии и т. д., в ходе своего обоснования приобретает все черты роковой неизбежности, наглухо замуровывающей человека в неприступном склепе словесной повествовательности наподобие гробницы пророка Мухаммеда, вынужденного вечно парить без точки опоры в тесных пределах своего узилища без права переписки с внешним миром.
Существенную роль в теоретическом обосновании текстуализации сознания и сыграл Жак Лакан, выдвинувший идею текстуализации бессознательного, которое традиционно связывалось прежде всего со сновидением. Это было очень важным моментом в оформлении нового представления о сознании человека, поскольку к тому времени уже было ясно, что своим рационально аргументированным дискурсивным полем оно не исчерпывается. Поэтому и получил такое распространение тезис Лакана, подхваченный затем постструктуралистами и постмодернистами, что сновидение структурировано как текст, более того, «сон уже есть текст».
«Сновидение подобно игре в шарады, в которой зрителям предполагается догадаться о значении слова или выражения на основе разыгрываемой немой сцены. То, что этот сон не всегда использует речь, не имеет значения, поскольку бессознательное является всего лишь одним из нескольких элементов репрезентации. Именно тот факт, что и игра, и сон действуют в условиях таксемического материала для репрезентации таких логических способов артикуляции, как каузальность, противоречие, гипотеза и т. д., и доказывает, что они являются скорее формой письма, нежели пантомимы» (Lacan:1977, с. 161).
Сама субъективность как таковая, с точки зрения Лакана, полностью реляционна, т. е. исходит исключительно из практики взаимоотношений субъектов (или, в интериоризированном состоянии, из практики соотношения представления о себе и других) и выявляется в результате действия принципа различия, посредством оппозиции «другого» по отношению ко «мне». Фактически субъективность здесь характеризуется как действие означающей системы, существующей до индивида и определяющей его культурную идентичность. Таким образом, субъект полагается лишь лингвистически, само его порождение и существование предопределяется и поддерживается речью, дискурсом. Иными словами, вне языка быть человека не может.
Языковое сознание в современной постструктуралистской интерпретации понимается как принципиально нестабильное, динамически подвижное образование, способное существенно видоизменяться в зависимости от того языкового материала, с которым оно сталкивается и который в той или иной мере обязательно принимает участие в его конституировании. Иными словами, каждый текст (при общей текстуализации мира текстом может быть и новая жизненная ситуация, прочитывая которую, индивид может счесть для себя необходимым сменить форму ролевого поведения, чтобы вписаться в другие условия - нормы существования) предлагает воспринимающему сознанию определенную речевую позицию, тем или иным образом конституирующую его воображаемую связность и целостность.
Именно из этого исходил Истхоуп, предлагая свое объяснение отличия модернистского романа от реалистического: «Роман по мере того, как он выстраивает нечто связно воспроизведенное - характер, рассказ или «то, что происходит», - обеспечивает позицию для говорящего субъекта (теперь уже читателя) как субъекта высказывания; по мере того, как он участвует в процессе конструирования - через язык, стилистические эффекты с целью создать ощущение характера, через повествование, - он порождает читателя как субъекта акта высказывания. Решающим является тот факт, что в классическом реалистическом романе, где высказывание выдвигается на первый план за счет акта высказывания, читателю предлагается позиция субъекта высказывания, в то время как позиция субъекта акта высказывания отвергается. Модернистский же текст, нацеленный на демонстрацию процесса своего собственного акта высказывания, разрушает стабильность читателя как субъекта высказывания-результата» (Easthope:1988, с. 137).
Отличное определение
Неполное определение ↓
Проблема сознания в философии одна из основных и самых сложных для решения. Дело заключается в том, что сознание не существует отдельно от человека как некий посторонний предмет для изучения, его нельзя извлечь из человека, чтобы получше исследовать. Поэтому познавать человеческое сознание человеку приходится с помощью того же самого сознания, которое он и познает. Фактически, человек должен познать сам себя, причем сделать это с максимальной объективностью, что уже само по себе представляет трудную задачу, поскольку помимо рационального познания сознания человек всегда задействует и иррациональные факторы (догадки, интуицию, эмоции, мистические прозрения и озарения), объективность которых не поддается проверке
Проблема сознания включает в себя два вопроса . Первый – заключается в попытке определения того, как именно предметы и явления окружающего мира проникают в сознание, укрепляются в нем. Каким образом мы осознаем мир? Второй – как работает сознание? Как в нем складываются образы, абстрактные понятия, которые мы не можем увидеть, пощупать. Например, понятие времени, пространства, причинности, добра, зла, справедливости, красоты.
Ответить на оба этих вопроса означает решить проблему сознания, понять механизм его работы. Но пока ответы на эти вопросы являются только гипотезами, предположениями.
В философии Нового времени (17 – 19 века) утвердилась традиция определять сознание через процесс и результат познания , т.е. представлять сознание совокупностью удерживаемых в памяти полученных самим человеком и епредшествующими поколениями знаний об окружающем мире. Знаний о простом и обыденном, а также знаний о сложном, т.е. о том, что выводится теоретически путем умозаключений. Проще говоря, сознание определялось как мышление и память человека , его мозговая деятельность, направленная на окружающий мир.
Однако, очевидно, что сознание не ограничивается мышлением , не является только совокупностью накопленных человеком знаний. В сознание должны быть включены некоторые другие психические состояния, которые непосредственно ни с каким знанием не связаны. Например, эмоции, сила воли, предчувствия, тревоги. Значительный пласт сознания занимает вера. Причем, не только религиозная, но, например, вера в себя, вера в справедливость.
В первой половине века работами выдающегося австрийского психиатра и психолога Зигмунда Фрейда в сознании человека был открыт огромный и пока еще не поддающийся однозначному объяснению пласт бессознательного . Выяснилось, что страх, подавленные в себе эмоции и желания – это тоже часть сознания.
Наконец, совершенно очевидно, что сознание руководит не только рациональными поступками человека, основанными на его знании, опыте, но и иррациональными поступками, поступками, которые мы называем берзассудными. У человека в любой, даже самой обыденной ситуации, есть выбор – как поступить – хорошо или плохо, корыстно или бескорыстно, справедливо или несправедливо. Т.е. его собственное сознание всегда ставит перед человеком, а значит и перед самим собой (перед сознанием) моральный выбор. Человек говорит себе: «Я поступил так, потому что…».
В связи с таким подходом в философии 20 века стал обсуждаться вопрос, что сознание – это не совокупность знаний, а явление морального (нравственного порядка) , дающее человеку разрешения и запреты на различные поступки.
Последние успехи квантовой физики продемонстрировали, что существование и поведение элементарных частиц непосредственно зависит от того, наблюдает ли за ними исследователь. Это невероятное открытие означает, что сознание и окружающий человека мир (бытие) не находятся в оппозиции друг другу. Сознание является частью бытия . Оно не просто отражает и осмысливает окружающий человека мир, но и конструирует его. И в этой связи никак не может считаться еретическим еще недавно бытовавшее только в мистической литературе утверждение о том, что мысль материальна.
Человек является не только билогическим организмом, но и социальным существом, а значит нуждается в средстве согласования своей деятельности с другими людьми, в передаче и получении информации, т.е. в особой системе знаков, которые он бы понимал сам, и которые понимали бы другие. Язык – это основная знаковая система, служащая средством человеческого общения . Он является специфическим средством хранения и передачи информации, управления человеческим поведением.
Язык – это второй и не менее важный код передачи информации. Первый код – биологический. Это геном человека, благодаря которому передается наследственная информация, т.е.врожденные признаки. Язык – это небиологический, т.е. социальный код, благодаря которому передается знание.
Язык, в отличие от биологического кода, явление сугубо общественное . Вне коллективного существования языка быть не может. Языковые знаки – выраженные устно или письменно – позволяют фиксировать мысль и выражать ее. В этом смысле язык является посредником между сознаниями различных людей, а также посредником между сознанием и действиями человека. Благодаря языку сознание человека становится реальностью. Человек своими мыслями, облеченными в словесную форму, сообщает самому себе, что он – сознателен, и сообщает об этом всем другим.
Основными функциями языка являются :
а) коммуникативная и информативная – благодаря языку происходит общение и люди передают друг другу разную информацию. Сюда же можно причислить прагматическую функцию – т.е. управление одними людьми другими с помощью языковых команд;
б) познавательная – наше знание о мире облекается в словесную форму и существует именно в виде слов и предложений.
Помимо естественного языка, т.е.устной и письменной речи людей, существуют искуственные языки – язык жестов, математический язык формул и знаков.
Вопрос о соотношении языка и сознания (мышления) по разному решается в философии.
Вербалисты – сторонники существования мышления только на базе языка – полагают, что человек мыслит только словами, речевыми оборотами, сказанными вслух или возникшими в мозге и невысказанными.
Однако, очевидно существование несловесной мысли. Мышление без слов также возможно. Например, в экстремальных ситуациях человек мыслит очень быстро и без выстраивания своих мыслей в слова и предложения. Во сне человек мыслит без слов, но образами сновидений.
В современной философии в вопросе о соотношении мышления и языка, сознания и языка, определяющим полагают именно мышление. Язык и мышление образуют единство. Для человека одно не возможно без другого, но все таки мысль не всегда имеет словесное выражение, поэтому сводить мышление и сознание только к языку неправильно.
В 20 веке также был поставлен вопрос о соотношении языка и действительности, о том, насколько точно наш язык в состоянии описывать действительность. Представители неопозитивизма и постмодернизма полагают, что сама идея о том, что посредством языка мы выражаем реальное содержание окружающего нас мира, бессмысленна. Язык сотворили люди для своих собственных нужд. И то, как мы говорим о действительности вовсе не отражает ее истинные свойства и качества. Более того, язык искажает мысль, поскольку язык имеет свои закономерности и ограничения – грамматические, лексические. Задача познания истины в этом случае заключается в том, чтобы найти способы выражения мысли до придания ей языковой формы, и только такая мысль и должна быть признана правильной. Эта задача – если она и существует – является исключительно сложной и пока еще никем не решенной. Поэтому в своем познании мира человек должен отталкиваться от того, что он имеет – от сознания, мышления и языка, формулирующего и передающего мысли. Опыт развития человеческой цивилизации показывает, что для правильного осмысления реальности и познания истины этого достаточно.
Похожая информация.
Ниже приводится полный текст документа «Принцип единого Китая и тайваньский вопрос», подготовленного так называемым Информационным Управлением Государственного Совета Китайской Народной Республики.
Предисловие
1 октября 1949 года китайский народ одержал победу в новой демократической революции и создал Китайскую Народную Республику (КНР). Правящая клика Гоминьдана ушла с материка и осела в китайской провинции Тайвань, вступив в конфронтацию с центральным правительством при поддержке иностранных держав.
Вот первопричина тайваньского вопроса.
Урегулирование тайваньского вопроса и реализация полного воссоединения Китая представляет фундаментальные интересы китайского народа. Китайское правительство упорно шло к этой цели последние 50 лет. С 1979 года китайское правительство, прилагая огромные усилия и проявляя максимальную честность, стремилось к мирному воссоединению Китая в виде "одной страны, двух систем". С конца 1987 года начали быстро развиваться экономический и культурный обмен и контакты между гражданами по обе стороны Тайваньского Пролива. К сожалению, с 90х годов Ли Дэн-Хуэй, лидер властей Тайваня, начал постепенно отходить от принципа Единого Китая, проводя сепаратистскую политику, основанную на принципе "двух Китаев", он открыто говорил об отношениях между двумя частями страны, разделенными проливом как об "отношениях двух государств, по крайней мере, как об отношениях между двумя государствами особого рода". Эти действия серьезно подорвали основу для мирного воссоединения обеих сторон, нанесли ущерб коренным интересам китайского народа, включая тайваньских соотечественников, и поставили под угрозу мир и стабильность в азиатско-тихоокеанском регионе. Китайское правительство последовательно придерживалось принципа "Единого Китая" и постоянно отвергала все попытки отделить Тайвань от Китая. Суть борьба между китайским правительством и сепаратистами под предводительством Ли Дэн-Хуэя состоит в том, оставить ли основополагающим "принцип Единого Китая", создать ли "два Китая", или "один Китай, один Тайвань".
В августе 1993 года мы выпустили меморандум "Тайваньский вопрос и воссоединение Китая", где Тайвань рассматривается как неотъемлемая часть Китая, раскрывается сущность тайваньского вопроса и содержатся основные принципы политики Китая в отношении урегулирования тайваньского вопроса. Нам кажется, что необходимо более подробно разъяснить международному сообществу позицию китайского правительства и политику, исходящую из "принципа Единого Китая".
Основания для существования единого Китая, de facto и de jure
Принцип Единого Китая был выработан в ходе справедливой борьбы китайского народа за суверенитет и территориальную целостность, и основа этого принципа, и de facto, и de jure, незыблема.
Тайвань - неотъемлемая часть Китая. Все законы и исторические события, касающиеся Тайваня, подтверждают, что Тайвань является неотъемлемой частью китайской территории. В апреле 1895 года, в ходе войны с Китаем, Япония вынудила правительство Куинг подписать несправедливый Симоносекский договор и оккупировала Тайвань. В июле 1937 года Япония начала тотальную захватническую войну с Китаем. В декабре 1941 года китайское правительство выпустило Декларацию об объявлении Китаем войны Японии, объявив всему миру, что все договоры, соглашения и контракты, касающиеся японско-китайских отношений, включая Симоносекский договор, являются недействительными, и что Китай присоединит Тайвань обратно. В декабре 1943 года Китай совместно с правительствами США и Великобритании принял Каирскую декларацию, в которой говорилось о том, что Япония должна вернуть Китаю все отторгнутые территории, включая северо-восточный Китай, Тайвань и полуостров Пеньгу. В Потсдамском договоре, подписанном Китаем, США и Великобританией в 1945 году (позднее подписанным и Советским Союзом) говорится, что "условия Каирского договора будут воплощены в жизнь". В августе того же года Япония объявила о капитуляции и указала в этом документе, что все обязательства, указанные в Потсдамском договоре, будут выполнены. 25 октября 1945 года китайское правительство получило обратно Тайвань и полуостров Пеньгу, установив свою власть над Тайванем.
1 октября 1949 года было объявлено о создании Центрального народного правительства КНР, которое пришло на смену правительству Республики Китай и стало единственным законным правительством всего Китая и его единственным представителем на международной арене, положив, таким образом, конец существованию Республики Китай.
Итак, произошла смена старого режима на новый, причем основные субъекты международного права не изменились, а не изменился также суверенитет и территориальная целостность Китая, так что правительство КНР могло осуществлять власть над Китаем, в том числе над Тайванем.
С того момента правящая клика КМТ отошла в Тайвань, и хотя они продолжали называть себя "Республикой Китай" и "правительством Республики Китай", прошло много времени, до момента, когда они полностью отказались от права осуществлять власть от имени Китая, а на самом деле, они всегда оставались не более, чем орган местной администрации на территории Китая.
Формулировка принципа Единого Китая и его основное значение. В день своего образования центральное народное правительство КНР объявило правительствам всех стран мира, что "данное правительство является единым законным правительством, представляющим весь китайский народ Китайской Народной Республики.
Также оно готово установить дипломатические отношения со всеми иностранными правительствами и придерживаться принципов равенства, взаимовыгодного сотрудничества и взаимоуважения по отношению к территориальной целостности и суверенитету друг друга". Через короткое время центральное народное правительство отправило телеграмму в ООН, в которой говорилось, что официальные лица КМТ "потеряли всякое основание (и de facto, и de jure) представлять китайский народ", и, таким образом, не имеют права представлять Китай в целом. Один из принципов установления дипломатических отношений нового правящего правительства с другими странами состоит в том, что правительство КНР признается как единственное законное правительство, представляющее весь Китай, и наделяется правом порывать или воздерживаться от дипломатических отношений с официальным Тайванем.
Эти предложения китайского правительства встретили возражения со стороны США. 5 января 1950 года президент Трумэн сделал заявление, в котором говорилось, что США и другие союзные государства признают суверенные права Китая по отношению к острову Тайвань в течение 4 лет, начиная с 1945 года. Однако, после начала корейской войны в июне 1950, для того чтобы изолировать Китай и установить политику сдерживания по отношению к нему, правительство США не только выслало войска для оккупации Тайваня, но и воспользовалось такими хитроумными заявлениями, как "статус Тайваня еще необходимо определить", и далее, шаг за шагом, лоббировало "двойное признание" в международном сообществе в целях создания "двух Китаев". Естественно, китайское правительство решительно воспротивилось этой точке зрения, настаивая на том, что в мире существует только 1 Китай, и Тайвань - его часть, а правительство КНР является единственным законным правительством, представляющим весь Китай. Китай последовательно развивал Принцип Единого Китая, стремясь к развитию нормальных дипломатических отношений с другими странами и борясь за сохранение суверенитета и территориальной целостности государства.
Вышеназванные предложения составляют основное значение принципа Единого Китая, ключевым моментом которого является сохранение суверенитета и территориальной целостности Китая.
В течение 30-40 лет после 1949 года, несмотря на то, что тайваньские власти не признали законного статуса правительства КНР как представителя всего Китая, они продолжали настаивать на том, что Тайвань является частью Китая и существует только один Китай, не соглашаясь с принципами "двух Китаев" и "тайваньской независимости".
Это доказывает, что на протяжении длительного времени китайцы по обе стороны пролива были единодушны в таком фундаментальном вопросе как существование только Единого Китая, и в том, что Тайвань - часть территории Китая. Еще в октябре 1958 года, когда Народная Освободительная Армия (НОА) принимала участие в бомбардировке Жиньменя, Председатель Мао Цзедун заявил тайваньским властям: "В мире существует только один Китай, а не два. Как следует из заявления ваших лидеров, в этом вопросе вы с нами согласны". В январе 1979 года Постоянный комитет Национального Народного Конгресса (ННК) адресовал послание тайваньским соотечественникам, указывая на то, что "тайваньские власти всегда твердо придерживались Принципа Единого Китая и были против независимости Тайваня. Это наша общая точка зрения и основа для сотрудничества".
Разумная позиция китайского правительства и приверженность принципу Единого Китая завоевывали понимание и поддержку все новых стран и международных организаций, и постепенно принцип Единого Китая был в целом принят международным сообществом. В октябре 1971 года Генеральная Ассамблея ООН на своей 26 сессии приняла Резолюцию 2758, которая исключала представителей тайваньских властей и возвращала место и все законные права в ООН правительству КНР. В сентябре 1972 года Китай и Япония подписали совместное соглашение об установлении дипломатических соглашений между этими двумя странами, в котором указывалось, что Япония признает правительство КНР единственным законным правительством Китая, полностью осознает и уважает позицию китайского правительства относительно того, что Тайвань является неотделимой частью территории КНР и дает обещание придерживаться этой позиции, в соответствии со Статьей 8 Потсдамского договора. В декабре 1978 года Китай и США выпустили совместное коммюнике об установлении дипломатических отношений, в котором США "признает правительство Китайской Народной Республики как единственное законное правительство Китая" и "признает позицию Китая, заключающуюся в том, что существует только один Китай и Тайвань является его частью".
До сегодняшнего дня 161 страна установила дипломатические отношения с Китаем, они все признают принцип Единого Китая и обещают поддерживать отношения с Тайванем в рамках этого принципа.
Принцип единого Китая - основа и необходимость для достижения мирного воссоединения
Принцип Единого Китая является основой политики правительства Китая на Тайване. По инициативе товарища Дэн Сяопина китайское правительство с 1979 года проводит политику мирного воссоединения и постепенно развивает научную концепцию "одна страна, две системы". На этой основе Китай провозгласил главный принцип "мирного воссоединения и существования одной страны, двух систем". Ключевые моменты данного принципа и связанной с ним политики таковы: Китай сделает все от него зависящее, чтобы достичь мирного воссоединения, но не исключит силового воздействия; будет поощрять контакты между людьми и экономический и культурный обмен между двумя сторонами пролива; как можно скорее обеспечит прямую торговлю, почтовое сообщение, воздушные и морские перевозки; достигнет воссоединения путем мирных переговоров и, под эгидой принципа Единого Китая, при этом любой вопрос может быть решен путем переговоров. После воссоединения будет проводиться политика "одна страна, две системы": в континентальном Китае будет существовать социалистический строй, а на Тайване на долгое время сохранится капиталистический строй. После воссоединения Тайвань будет по-прежнему иметь большую степень автономии, и центральное правительство не будет размещать в Тайване войска или присылать управляющих. Решение тайваньского вопроса является внутренним делом Китая, и должно быть принято самими китайцами, и в этом вопросе не требуется вмешательства иностранных государств. В вышеназванных принципах и политике воплощены основная идея и дух приверженности Принципу Единого Китая, глубокого уважения к желанию тайваньских соотечественников самостоятельно управлять Тайванем.
1 мая 1995 года Президент КРН Цзян Цзэминь высказал 8 предложений по поводу развития отношений между двумя сторонами Тайваньского пролива и содействия мирному воссоединению Китая, особо подчеркивая при этом: "Придерживаться Принципа Единого Китая - основа и необходимое условие мирного воссоединения".
Мирное воссоединение возможно только при условии следования Принципу Единого Китая. Вопрос о Тайване так и остался нерешенным со времен гражданской войны в Китае. И формально состояние войны между двумя сторонами пролива еще не окончилось. Чтобы обеспечить суверенитет и территориальную целостность Китая и обеспечить воссоединение обеих частей, китайское правительство имеет право прибегать к любым необходимым средствам.
Мирные средства были бы предпочтительны для общего развития общества на обоих берегах пролива, а также для гармонии и единства соотечественников. Таким образом, лучшим является мирный путь решения проблемы. Заявление китайского правительства, сделанное им в 1979 году, о применении принципа мирного воссоединения было основано на предпосылке, что тайваньские власти в то время поддерживали принцип, согласно которому в мире всего один Китай и что Тайвань - его часть. Тем временем китайское правительство приняло в расчет тот факт, что правительство США, много лет поддерживающее тайваньские власти, приняло точку зрения, что в мире существует только один Китай и Тайвань является его частью, а правительство КНР - единственное законное правительство Китая, и расценило это как положительный момент в деле мирного разрешения тайваньского вопроса. Проводя политику мирного воссоединения, китайское правительство ясно дает понять, что средства, используемые для решения тайваньского вопроса - внутреннее дело Китая, и Китай не обязан ограничивать себя, отказываясь от применения силы. Это решение никоим образом не направлено против тайваньских соотечественников, а направлено против плана создания "независимого Тайваня" и против иностранного вмешательства в процесс воссоединения Китая, и рассматривается как вынужденная мера для защиты процесса мирного воссоединения. Применение силы будет последним аргументом, к которому могут принудить обстоятельства.
Что касается Тайваня, поддержание принципа единого Китая показывает, что Тайвань принимает тот факт, что суверенитет и территориальная целостность Китая - понятия неотделимые друг от друга. Таким образом, обе стороны Тайваньского пролива будут иметь общую основу и предпосылку, и могут найти выход разрешения их политических разногласий и провести мирное воссоединение путем консультаций на равных. Если Тайвань будет отрицать принцип единого Китая и попытается отделить Тайвань от территории Китая, эта общая основа и эти предпосылки для мирного воссоединения перестанут существовать.
Что касается США, если они пообещают проводить политику "Единого Китая", они должны будут добросовестно провести в жизнь три коммюнике, подписанные китайским и американским правительствами и сдержать данные обещания. США должны будут поддерживать только культурные, коммерческие и прочие неправительственные отношения с Тайванем, противостоять "независимости Тайваня", "двум Китаям" или "отдельным Китаю и Тайваню" и не мешать воссоединению Китая. Иное поведение разрушит внешние условия, необходимые китайскому правительству для достижения мирного воссоединения.
Что касается азиатского тихоокеанского региона и прочих мировых регионов, ситуация в Тайваньском проливе всегда была тесно связана со стабильностью тихоокеанского региона Азии.
Приверженность политике Единого Китая упомянутыми странами будет способствовать миру и стабильности в тихоокеанском регионе Азии и помогут Китаю установить дружеские отношения с другими странами, и, таким образом, послужит интересам тихоокеанского региона Азии и других стран мирового сообщества.
В пятой части меморандума "Некоторые вопросы приверженности принципу "Единого Китая" в международном сообществе", подчеркивается, что Тайвань не имеет права быть членом Организации Объединенных Наций и прочих международных организаций, членами которых могут являться только суверенные государства.
Все члены ООН должны придерживаться принципов и целей, поставленных Уставом ООН и соответствующих резолюций, подчиняться нормам международных отношений, включая уважение к суверенитету и территориальной целостности страны, невмешательства во внутренние дела друг друга и никогда, ни в какой форме не поддерживать вступление Тайваня в ООН или иные международные организации, членами которых могут являться только суверенные государства.
На основе принципа Единого Китая китайское правительство договорилось об участии Тайваня в некоторых межправительственных международных организациях, которые признают региональное членство согласно своим целям, правилам и условиям данных организаций. В сентябре 1992 года председатель Совета предшественницы Всемирной Торговой Организации (ВТО), Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ), заявил, что Тайвань может являться участником этой организации "в составе отдельной тарифной зоны Тайвань - Пенгу - Жинмень - Мазу" (сокращенно - китайский Тайпей) после вступления КНР в ГАТТ. ВТО должна придерживаться вышеуказанного принципа при рассмотрении вопроса о вступлении Тайваня в эту организацию. Но этот вариант применим только к данному случаю и не может служить моделью для других межправительственных международных организаций или международных сообществ.
Ни одна страна, поддерживающая отношения с Китаем, не должна снабжать Тайвань оружием или вступать в любые военные союзы с Тайванем. США неоднократно нарушали обещания, данные Китаю в коммюнике от 17 августа 1982 года и продолжали поставки современного оружия и снаряжения в Тайвань. Недавно некоторые участники Конгресса США подготовили так называемый Акт об усилении безопасности Тайваня и пытаются включить Тайвань в ПРОТВД. Это является грубым вторжением во внутренние дела Китая и серьезной угрозой безопасности Китая, мешающей мирному воссоединению Китая и ставит под угрозу мир и стабильность в азиатско-тихоокеанском регионе и во всем мире. Китайское правительство настроено против таких акций.
Для мирного воссоединения китайское правительство приняло серию позитивных мер по развитию отношений между материковой и островной частями Китая. С конца 1987 года, когда взаимная изоляция сторонами друг друга закончилась, и до конца 1999 года число тайваньских сограждан, навещающих своих родственников, приезжающих на экскурсии или по обмену на материк, увеличилось до 16 миллионов (при подсчете по количеству визитов).
Общий косвенный объем торговли между сторонами превысил $ 160 миллиардов, объем оговоренных инвестиций тайваньских бизнесменов в экономику материковой части Китая превысил $ 44 миллиарда, из которых $ 24 миллиарда уже использованы. Обмен почтой и телекоммуникациями также резко увеличился, увеличились услуги в области авиаперевозок и морских перевозок. Национальный народный конгресс и его постоянный комитет, Государственный Совет и местные администрации выработали законы и подзаконные акты для охраны прав и интересов тайваньских соотечественников. В отношении решения конкретных вопросов, связанных с контактами между населением, путем консультаций, в ноябре 1992 года материковая Ассоциация по отношениям между сторонами Тайваньского пролива, и Фонд обмена между сторонами Тайваньского пролива, во время обсуждения текущих дел достигли соглашения о том, что обе организации должны в устной форме выражать мысль о том, что "обе стороны Тайваньского пролива придерживаются принципа Единого Китая". На этом основании главы этих двух организаций в апреле 1993 года успешно провели "переговоры Ванг Даохан-Ку Чен Фу" и подписали несколько соглашений по защите законных прав и интересов соотечественников по обеим сторонам пролива. В октябре 1998 года главы обеих организаций встретились в Шанхае и начали политические переговоры. Эти переговоры проводились на равноправной основе.
Практикой доказано, что, основываясь на "принципе единого Китая", переговоры между обеими сторонами можно проводить на равноправной основе. После возврата Китаю Гонконга и Макао контакты между населением и обмены между Гонконгом и Тайванем, как и между Макао и Тайванем, происходили и продолжали развиваться на основе "принципа Единого Китая".
Китайское правительство - верный сторонник "принципа Единого Китая"
Тайваньские сепаратисты готовы сделать все возможное чтобы нарушить "принцип Единого Китая". В 1988 году, после прихода к власти в Тайване Ли Дэн-Хуэя, он неоднократно публично заверял, что тайваньские официальные лица придерживаются политики существования "только Единого Китая, а не двух", и говорил "мы всегда считали, что Китай должен воссоединиться, и придерживаемся принципа "Единого Китая".
Однако с начала 90-х Ли Дэн-Хуэй постепенно отошел от "принципа Единого Китая", проповедуя "два правительства", "два отдельных политических образования", то, что "Тайвань уже является независимым суверенным государством" и "на этой стадии Республика Китай находится на Тайване, а Китайская Народная Республика - на материке". Кроме того, он отрекся от своих прежних слов, сказав, что "я никогда не говорил, что существует только один Китай". Кроме того, он смотрел сквозь пальцы на действия сепаратистов и даже оказывал поддержку сепаратистам, проповедующим "независимость Тайваня", таким образом помогая быстрому развитию идеологии "Тайваньской независимости". Под предводительством Ли Дэн-Хуэя тайваньские официальные лица приняли ряд мер по реальному отделению. Используя структуру правительства Тайваня, официальные тайваньские лица стремятся превратить Тайвань в "независимую политическую структуру" путем "конституционной реформы", чтобы способствовать созданию "двух Китаев". В международных отношениях официальные тайваньские лица сделали все возможное для "расширения международного пространства для выживания" с целью создания "двух Китаев". Начиная с 1993 года, тайваньские власти прибегали ко всяческим уловкам, чтобы стать членами ООН. Что касается военных дел, власти Тайваня закупили большое количество современного оружия за границей и пытаются стать членом Системы противоракетной обороны театра военных действий (ПРОТВД), стараясь установить в скрытой форме военный альянс с Соединенными Штатами Америки и Японии.
В области идеологии и культуры тайваньские власти пытаются принудить китайцев, особенно молодых, забыть о существовании тайваньских соотечественников, и их отождествлении с родиной. Они формируют среди тайваньских соотечественников неправильное отношение к понятию "родина" и отдаляют их от нее, обрывая, таким образом, идеологические и культурные связи между соотечественниками по обе стороны Тайваньского Пролива.
Свою сепаратистскую деятельностью Ли Дэн-Хуэй начал с 1999 года. В мае он опубликовал книгу "Дорога к демократии", в которой поддерживал деление Китая на семь областей с "полной автономией" каждой из них. 9 июня он зашел так далеко, что публично назвал отношения между частями страны, разделенной Проливом, "межгосударственными отношениями или по меньшей мере отношениями государств особого рода", пытаясь в корне изменить статус Тайваня как части Китая, саботировать отношения между обеими сторонами Тайваньского Пролива, главным образом чтобы разрушить основу для политического диалога и переговоров между обеими частями Пролива о мирном воссоединении. Ли Дэн-Хуэй стал главным представителем тайваньских сепаратистских сил, саботажником стабильности в Тайваньском Проливе, камнем преткновения, мешающим развитию отношений между Китаем и Соединенными Штатами Америки, а также возмутителем мира и стабильности Азиатского Тихоокеанского региона.
Китайское правительство строго защищает Принцип Единого Китая.
Китайское правительство и китайский народ всегда проявляли высокую бдительность и решительно боролись с отступнической деятельностью тайваньских сепаратистов, представителем которых является Ли Дэн-Хуэй.
После "частного" визита Ли Дэн-Хуэя в Соединенные Штаты Америки и июне 1995 года китайское правительство начало решительную борьбу с сепаратизмом и с "независимостью Тайваня" и заявило решительный протест американскому правительству в связи со данным в открытой форме разрешением Ли Дэн-Хуэю посетить США в нарушение своего обещания, данного в трех совместных китайско-американских коммюнике, и серьезно нарушив тем самым суверенитет Китая. Эта борьба продемонстрировала твердую решимость и способность китайского правительства и китайского народа сохранить суверенитет и территориальную целостность. Соотечественники в Тайване также осознали вред, который могла нанести "Независимость Тайваня". Ли Дэн-Хуэю был нанесен тяжелый удар за его сепаратистскую деятельность в международном сообществе, так что некоторым зачинщикам "Независимости Тайваня" пришлось прекратить свою экстремистскую деятельность, направленную на разъединение страны. Международное сообщество осознало необходимость поддерживать политику единого Китая. Американское правительство обязалось не поддерживать "Независимость Тайваня", не поддерживать "Два Китая" или "один Китай, один Тайвань", а также не поддерживать присоединение Тайваня ни к какой международной организации, членом которой может быть только суверенное государство.
Борьба китайского правительства и китайского народа упрочилась после того, как Ли Дэн-Хуэй разработал свою теорию "двух государств". Соответствующий департамент китайского правительства открыто заявил, что попытка тайваньских сепаратистов применить теорию "двух государств" в "законной" форме явилась еще более серьезным и опасным шагом к разделению страны и чреватой последствиями провокацией против мирного воссоединения. Если эта попытка увенчается успехом, Китай не сможет достигнуть мирного воссоединения. Борьба усилилась, когда китайцы, как у себя дома, так и заграницей в один голос осудили теорию "двух государств". Большинство стран мира подтвердили свою позицию поддержать политику единого Китая. Американское правительство также подтвердило свою приверженность политике Единого Китая и "не поддержки двух".
Наконец власти Тайваня были вынуждены объявить, что не будут вносить поправки в свою "конституцию" и "законы" в соответствии с теорией "двух государств".
Тем не менее, сепаратисты Тайваня все еще пытаются различными способами отделить Тайвань "de jure" от Китая под названием "Республика Китай" в том числе с помощью "формулировки новой конституции", "внесения поправок в конституцию", а также "объяснением конституции" или путем ее "легализации". Следует обратить особое внимание на тот факт, что тайваньские сепаратисты для достижения своей цели по разделению Китая прибегают к различным ухищрениям, чтобы прервать китайско-американские переговоры и спровоцировать конфликты и конфронтацию между двумя странами.
Факты доказывают, что ситуация в Тайваньском Проливе находится все еще в состоянии серьезного кризиса. Для того, чтобы оградить интересы всего китайского народа, включая соотечественников в Тайване, и поддержать мир и развитие Азиатского Тихоокеанского региона, китайское правительство сохраняет твердую позицию, придерживаясь политики "мирного воссоединения" и "одной страны, двух систем"; поддерживая восемь предложений, выдвинутых президентом Цзян Цзэминем о развитии отношений между обеими сторонами Пролива и ускорении мирного воссоединения Китая; а также прикладывая все усилия для достижения мирного воссоединения.
Однако, если события обернуться таким образом, что произойдет отделение Тайваня от Китая под любым именем или в случае вторжения и оккупации Тайваня зарубежными странами или же если тайваньские власти откажутся, на неопределенный срок, от мирного урегулирования вопроса о воссоединении страны, разделенной проливом, путем переговоров, китайское правительство будет вынуждено принять любые строгие меры, в том числе использование силы, для спасения суверенитета Китая и его территориальной целостности и выполнение великой задачи воссоединения. Китайское правительство и китайский народ полон решимости и имеет возможность сохранить суверенитет и территориальную целостность Китая и не будет мириться, попустительствовать или оставаться безразличным к осуществлению любой схемы разделения Китая. Любой план такого рода обречен на провал.
Хотя обе стороны Пролива остаются не воссоединенными, длительное существование такой ненормальной ситуации не дает Тайваню права обрести статус и права в рамках международного права и изменить правовой статус Тайваня как части Китая. В настоящее время проблема состоит в том, что сепаратисты Тайваня и некоторые зарубежные антикитайские силы стараются изменить такое положение вещей, а это именно то, против чего активно выступают китайское правительство и китайский народ.
Мы выступаем против изменения статуса Тайваня как части Китая путем референдума. Тщетна попытка тайваньских сепаратистов изменить статус Тайваня как части Китая путем референдума под тем предлогом, "что суверенитет принадлежит народу".
Во-первых, в соответствии с законами страны и с международными законами юридический статус Тайваня как части китайской территории однозначен и не может быть никаких предлогов использовать референдум для решения каких-либо вопросов о самоопределении.
Во-вторых, фраза "суверенитет принадлежит народу" относится ко всему народу государства, а не определенному человеку или народу, живущему в определенной области. Суверенитет Тайваня принадлежит всему китайскому народу, в том числе тайваньским соотечественникам, а не отдельным людям в Тайване. В-третьих, никогда за всю свою историю Тайвань не имел собственных прав, а с 1945 года Тайвань перестал быть иностранной колонией и не оккупировался иностранными государствами. Вопроса о самоопределении, таким образом, не существует.
Короче говоря, с того времени, когда Китай вновь обрел Тайвань в 1945 году, вопроса об изменении статуса Тайваня как части Китая путем референдума вообще не возникало. Безусловно, единственное будущее Тайваня - это воссоединение с китайским материком, а не отделение от страны. Любая попытка отделить Тайвань от Китая путем так называемого референдума приведет тайваньский народ к страданиям.
Формула "двух Германий" не может быть применена к урегулированию тайваньского вопроса. Некоторые в Тайване полагают, что к отношениям между частями страны, разделенной проливом, следует относиться по "формуле двух Германий", так как Германия была разделена на два государства после Второй мировой войны и позже воссоединилась. Разделение Германии после войны и временное разделение двух частей страны, расположенной по обе стороны Пролива, - вопросы, имеющие различный характер, различие их заключается в основном в трех аспектах.
Первое - это причины разделения и его сущность.
После поражения во Второй мировой войне в 1945 году Германия была разделена на зоны, оккупированные четырьмя победившими странами: Соединенными Штатами Америки, Великобританией, Францией и Советским Союзом в соответствии с декларацией о поражении Германии и принятием верховного правления и последующим Потсдамским Соглашением. Во времена холодной войны воссоединение Германии стало центром конфронтации в Европе между Соединенными Штатами Америки и Советским Союзом. Федеративная Республика Германия и Германская Демократическая Республика были созданы в зонах, оккупированных США, Великобританией и Францией, а также Советским Союзом. Таким образом, Германия была поделена на два государства. Очевидно, германский вопрос полностью возник из внешних факторов, в то время как проблема Тайваня, сохранившаяся со времени китайской гражданской войны, является внутренним вопросом Китая. Второй аспект представляет собой различие в статусах этих двух государств в рамках международного права. Германия оставалась поделенной в соответствии с рядом международных договоров в течение Второй мировой войны и после нее, в то время как тайваньский вопрос включает пункты Каирской Декларации, Потсдамской Декларации и других международных договоров, заявляющих, что Япония должна вернуть Тайвань, который был украден у Китая, китайцам. Третий аспект отражает различия в реальных условиях существования двух стран.
На фоне конфронтации между США и Советским Союзом на территориях двух германских государств находились иностранные войска, и таким образом они вынуждены были признавать друг друга и сосуществовать в международном сообществе. Китайское правительство всегда настаивало на принципе Единого Китая. До того, как Ли Дэн-Хуэй принял власть и в течение первых дней его правления тайваньские власти признавали только один Китай и не признавали идею "двух Китаев", и этот Принцип Единого Китая широко принимался международным сообществом. По этим причинам тайваньская проблема и германский вопрос не могут быть отнесены к одной категории и "формулу двух германских государств" нельзя применять при урегулировании тайваньского вопроса.
В рамках Принципа Единого Китая может обсуждаться любой вопрос.
Китайское правительство защищает ту точку зрения, что окончательной целью переговоров по вопросу страны, разделенной Проливом, является достижение мирного воссоединения; и для достижения этой цели должны быть проведены мирные переговоры на основании Принципа Единого Китая. Однако предложения "Тайваньской независимости", "двух Китаев" и "двух государств", направленные на разъединение вместо воссоединения государства, нарушают Принцип Единого Китая и, естественно, не принимается китайским правительством. Любые вопросы могут обсуждаться, в том числе различные проблемы, касающиеся тайваньской стороны, при условии, что это обсуждение пройдет в рамках Принципа Единого Китая. Китайское правительство полагает, что проблема международного пространства Тайваня для экономической, культурной и социальной деятельности, совместимой с его статусом, политический статус тайваньских властей и другие вопросы могут быть окончательно урегулированы в процессе мирного воссоединения путем политических переговоров, проведенных в этих рамках.
Так называемые разногласия по поводу демократии и системы являются предлогом помешать воссоединению Китая. В последнее время тайваньские власти неоднократно заявляли, что "демократизация на Китайском материке является ключом к воссоединению Китая" и что "истинной сущностью проблемы страны, разделенной Проливом, является соревнование между системами". Такие заявления являются поводом для того, чтобы отложить и ограничить воссоединение, а также представляют собой схему обмана соотечественников в Тайване и мнения мировой общественности. Коммунистическая партия Китая и китайское правительство настойчиво борются за достижение социалистической демократии. Достичь мирного воссоединения в рамках формулы "одна страна, две системы" и позволить двум различным социальным системам по обе стороны Пролива сосуществовать без навязывания той или другой - лучший способ воплотить чаяния соотечественников по обе стороны Пролива и сам по себе такой шаг будет носить демократичный характер. Различие в социальных системах по обе стороны Пролива, таким образом, не должно воздвигать барьера к мирному урегулированию вопроса. Кроме того, китайское правительство признает различие между Тайванем, с одной стороны, и Гонконгом и Макао, с другой, после мирного воссоединения, и готово применить более свободную форму политической формулы "одна страна, две системы" скорее в Тайване, чем в Гонконге и Макао. Это выглядит совершенно неразумно и недемократично, когда власти Тайваня пытаются помешать воссоединению под предлогом "разногласий по поводу демократии и системы" и вынудить более 1,2 млрд. людей, живущих на Китайском материке, применять на практике политическую и экономическую системы Тайваня. Требование демократии не будет использовано как причина отказа от воссоединения. Суть различий между двумя сторонами Пролива по этому вопросу ни в кой мере не лежит в разногласиях по поводу того, применять ли на практике демократию, или какую именно систему применять, а в разногласии, касающимся выбора между воссоединением и отделением.
Несколько вопросов относительно приверженности принципу единого Китая в международном сообществе
Китайское правительство выразило признательность международному сообществу за осуществляемую им Политику Единого Китая. В августе 1993 года мы опубликовали меморандум "Тайваньский вопрос и воссоединение Китая". В главе V этого документа "Несколько вопросов, касающихся Тайваня в международных отношениях" мы разъяснили нашу позицию по ряду вопросов, в том числе касательно отношений между международными организациями и Тайванем, авиационных линий между Тайванем и странами, имеющими дипломатические отношения с Китаем, а также продажи оружия Тайваню странами имеющими дипломатические отношения с Китаем. Настоящим мы хотели бы подтвердить нашу позицию и проводимую политику в связи с этим вопросом.
Тайвань не может вступить в Организацию Объединенных Наций и другие международные организации, членство в которых ограничено суверенными государствами. Организация Объединенных Наций является межправительственной международной организацией, состоящей из суверенных государств. После восстановления законных прав КНР в Организации Объединенных Наций, проблема представительства Китая в ООН была окончательно решена и повторное вступление Тайваня в организацию стало совершенно вне вопроса. Тайваньские власти заявили, что Резолюция 2758 ООН разрешила только "проблему представительства Китая", а не "проблему представительства Тайваня", и потребовали участия в ООН. Мы никогда не допустим такого сепаратистского факта как создания "двух Китаев" или "Единого Китая, одного Тайваня".
Все членам ООН следует придерживаться цели и принципов Устава Организации Объединенных Наций и соответствующих резолюций, действовать в соответствии с нормами, регулирующими международные отношения, включая уважение суверенитета и территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела друг друга, и ни в какой форме не поддерживать вступление Тайваня в члены ООН или других международных организаций, членами которых могут быть только суверенные государства.
На основании Принципа Единого Китая китайское правительство организовало участие Тайваня в некоторых межправительственных международных организациях, которые признают региональное членство в согласованном и приемлемом виде в соответствии с характером, правилами и действительными условиями этих международных организаций. В качестве региона Китая Тайвань принял участие в Азиатском Банке развития (АБР) и в организации Азиатское Тихоокеанское Экономическое Сотрудничество (АТЭС), соответственно под названиями "Тайпей, Китай" и "Китайский Тайпей". В сентябре 1992 года председатель совета организации, заменяющей Всемирную Торговую Организацию (ВТО), Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ), заявило, что Тайвань может принять участие в этой организации в качестве "отдельной тарифной зоны Тайвань-Пенджу-Джинмен-Мазу" (сокращенно Китайский Тайпей) после вступления КНР в ГАТТ. ВТО будет настаивать на принципе, определенном в упомянутом заявлении, при проверке приема Тайваня в эту организацию.
Это только специальная договоренность и не может являться моделью, применимой для других межправительственных организаций или международных встреч.
Ни одна страна, поддерживающая дипломатические отношения с Китаем, не должна снабжать Тайвань оружием или вступать в военные альянсы любой формы с Тайванем. Все страны, поддерживающие дипломатические отношения с Китаем, должны придерживаться принципов взаимного уважения суверенитета и территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела друг друга и воздерживаться от поставок оружия Тайваню или оказания помощи Тайваню в производстве оружия в любой форме или под любым предлогом.
Тайваньский вопрос является наиболее острой и наиболее чувствительной проблемой в отношениях между Китаем и США.
Три китайско-американских совместных коммюнике являются основой для здоровых и стабильных отношений между двумя странами. В течение более двадцати лет США обещали придерживаться Политики Единого Китая, которая принесла Соединенным Штатам плоды в виде установления дипломатических отношений с Китаем, развития китайско-американских отношений и относительной стабильности ситуации в Тайване. К сожалению, США неоднократно нарушали свои официальные обязательства перед Китаем, данные в Коммюнике от 17 августа и продолжали продажу современного оружия и военной техники Тайваню. В последнее время некоторые лица в Конгрессе США состряпали так называемый Акт повышения безопасности Тайваня и пытаются включить Тайвань в ПРОТВД. Это является вмешательством во внутренние дела Китая и представляет серьезную угрозу безопасности Китая, препятствующую мирному воссоединению Китая и подвергающую опасности мир и стабильность в Азиатском Тихоокеанском регионе и во всем мире. Китайское правительство категорически против таких действий.
При осуществлении контактов Тайваня с внешним миром Китайское правительство придерживается Принципа Единого Китая. Тайваньские власти не жалеют усилий для стимулирования "прагматичной дипломатии" на международной арене и расширяют свое "международное пространство выживания", суть которого состоит в создании "двух Китаев" или "Единого Китая, одного Тайваня". Вполне естественно, что китайское правительство будет выступать против этого. Между тем, заботясь о необходимости социально-экономического развития Тайваня и реального преимущества соотечественников, проживающих в Тайване, китайское правительство не возражает против неправительственных экономических и культурных контактов Тайваня с зарубежными странами; фактически на предпосылке Единого Китая принято множество гибких мер направленные на установление приемлемых экономических, торговых и культурных контактов Тайваня. Например, Тайвань может остаться в Международном Олимпийском Комитете под названием "Китайский Тайпей". Дело в том, что Тайвань поддерживает широкие экономические, торговые и культурные отношения со многими странами и регионами мира. Каждый год, миллион тайваньских соотечественников едет за границу путешествовать, заниматься бизнесом или учиться, а также по академическому, культурному или спортивному обмену, а Тайваньский ежегодный объем импортной и экспортной торговли превысил отметки 200 миллионов долларов США. Это говорит о том, что приверженность Принципу Единого Китая не препятствует тайваньским соотечественникам участвовать в неправительственных международных обменах и не влияет на потребность Тайваня в нормальной экономической, торговой и культурной деятельности.
Китайское правительство охраняет все обоснованные и законные права и интересы тайваньских соотечественников за границей. Народ Тайваня той же плоти и крови с нами. Китайское правительство всегда выступало за охрану своих законных прав и интересов за границей. Китайские посольства и консульства, расположенные за границей, всегда считали своей обязанностью укреплять связи с тайваньскими соотечественниками, прислушиваться к их предложениям и запросам и сохранять их интересы, а также помогать им решать сложные проблемы.
Во время войны в Персидском заливе китайское посольство помогало гражданам Тайваня, работающим в Кувейте по найму и оказавшимся в затруднительном положении, выехать в безопасные места. После большого землетрясения в японских городах Осаке и Кобе китайское посольство и консульство немедленно выразили свое сочувствие раненным тайваньским соотечественникам. Когда разразилась гражданская война в Камбодже, Китайское посольство не теряло времени и помогало тайваньским бизнесменам и туристам, чьи жизни и собственность серьезно пострадали в результате войны, перевезя их в безопасные места. Все упомянутые факты демонстрируют заботу китайского правительства о тайваньских соотечественниках. Когда обе стороны Тайваньского Пролива будут воссоединены, тайваньские соотечественники и народы всех этнических групп страны получат больше возможностей в полной мере ощутить достоинство и честь КНР в мире.