Прежде чем переходить к исследованию мировоззрения Леонтьева, необходимо кратко осветить жизненный путь философа, который может прояснить эстетику его идей. Сам Константин Николаевич по-пифагорейски благоговейно относился к гармонии чисел, видя в них особый смысл всех круглых десятилетий своей жизни: 1831 - рождение; 1851 - год первого писательского сочинения, одобренного И.С. Тургеневым; 1861- женитьба, сыгравшая трагическую роль в его жизни; 1871 - год прозрения, когда Константин Леонтьев сделал первый шаг к монастырю, к религиозно-философскому творчеству; 1881 - потеря родового имения в с. Кудинове Калужской губернии; 1891 - этот год стал последним в жизни мыслителя и писателя, но не последним в угаданном им мистическом ряду биографических дат.
К.Н. Леонтьев родился 13\25 января 1831 года в сельце Кудинове Мещовского уезда Калужской губернии. Родословная по отцу не очень известная и не прослеживается ранее XVIII в. Отец не занимался воспитанием Константина, и между ними никогда не было близости, скорее отчужденность и даже антипатия. В старости К. Леонтьев занесет в свои автобиографические записи такую фразу: «Вообще сказать, отец был и не умен, и не серьезен». Это в частности, выразилось в том, что когда мальчик впервые пошел исповедываться в храм, отец, хохоча, выразил язвительную шутку о попе, который «за свои грехи верхом на людях кругом комнаты ездит». Неприятный осадок от этих воспоминаний остался в Леонтьеве на всю жизнь.
Совсем иные чувства питал философ к своей матери, Феодосии Петровне - обаяние, ум, культура которой светили ему до последних дней жизни. Чувственное отношение к миру, литературный вкус, привязанность к изящным предметам и эстетизм оценок, первые религиозные впечатления - все это связано с влиянием матери. О ней он не однажды писал с благоговением и потрудился, чтобы издать ее сочинение - рассказ об императрице Марии Федоровне: его мать в юности воспитывалась в Петербурге, в Екатерининском институте, и была любимицей императрицы.
Родословной по матери Леонтьев гордился: то был старинный дворянский род Карабановых, известный еще с XV столетия, оттенок гордости сохранился даже в ощущаемом им сходстве с дедом, Петром Матвеевичем Карабановым. Дед имел облик барина и красавца, любил стихи и все прекрасное, но вместе с тем был развратен до преступности, жесток до бессмысленности и зверства, за обиду бросился как-то с обнаженной шпагой на губернатора.
Духовный мир Леонтьева с самого раннего детства был обвеян религиозными переживаниями, - но они хотя и затрагивали глубину души, все же преимущественно были обращены к «внешним формам» церковной жизни, как он признавался сам в письме к В.В. Розанову. Еще мальчиком, Константин Николаевич полюбил богослужения, эстетически жил ими, - и как раз эстетическое восприятие церковности, эстетическая обращенность к Церкви были выражениями внутренней цельности, хотя и не критической, но подлинной. Леонтьев не дышал в детстве воздухом отравленной секуляризмом культуры. Он впитал в себя все содержание культуры под эгидой эстетического любования Церковью, еще не думая о внутренних диссонансах в культуре.
Для мыслителя навсегда соединились в воспоминаниях мать и красота родового дома с чистыми, щеголеватыми покоями, тишиной, книгами, комнатой матери (которую украшали портреты семерых детей) с видами на пруд и великолепный сад. Образ России в пору его дипломатической деятельности поддерживался в нем этими воспоминаниями. Сочинения К.Н. Леонтьева, в которых немало описаний великолепной природы, питались детскими впечатлениями о Кудинове, куда он не раз возвращался после заграничной и столичной работы.
Гибель культуры, о которой так много напишет философ позднее, переживалось им в немалой степени как гибель благословенного уголка детства, а вынужденная продажа впоследствии родовой усадьбы напоминает драму, позднее запечатленную А.П. Чеховым в «Вишневом саде».
После окончания Калужской гимназии (1849) и кратковременного пребывания в ярославском Демидовском лицее стал студентом медицинского факультета Московского университета (1850-1854). С 1854 по 1856 г. был военным лекарем, участвуя в Крымской войне. Не только патриотические чувства, связанные с Крымской кампанией, но и желание поправить южным климатом и измененной жизнью свое здоровье привели его в Крым младшим ординатором Керчь-Еникальского военного госпиталя.
В Феодосии Леонтьев познакомился со своей будущей женой, дочерью мелкого торговца Политова. Постепенно он начал тяготиться неустроенностью полевой службы, невозможностью продолжать литературные занятия, на которые его благословлял И.С. Тургенев. Наброски, этюды, замыслы переполняли его сундучок, но ему никак не удавалось ничего законченного, цельного. Его все чаще и чаще тянуло домой, о чем он постоянно писал матери.
Однако не так просто оказалось освободиться от воинских обязанностей, и лишь осенью 1856 года он получил отпуск на полгода, а еще через год и вовсе распрощался со службой и отправился в Москву подыскивать себе подходящее место, позволяющее заниматься литературой. По увольнении в 1857 году, он стал домашним врачом в нижегородском имении барона Д.Г. Розена. В декабре 1860 года переехал в Петербург, решившись оставить медицину ради литературы.
В 1863 году Леонтьев - к этому времени автор нескольких повестей и романов («Подлипки» и «В своем краю») - назначается секретарем консульства на о. Крит и на протяжении почти десятилетия находится на дипломатической службе. В этот период времени оформляются его социально-философские взгляды и политические симпатии, склонность к консерватизму и эстетическому восприятию мира.
Десять лет Леонтьев занимал место консула в разных городах Турции, хорошо изучил Ближний Восток, - и здесь окончательно сформировалась его философская и политическая концепция.
В 1871 году, пережив глубокий нравственный кризис и тяжелую физическую болезнь (которая едва не привела его к смерти), Леонтьев оставляет дипломатическую карьеру и принимает решение постричься в монахи: с этой целью подолгу бывает на Афоне, в Оптиной пустыне, в Николо- Угрежском монастыре, однако ему «не советуют» отречься от мира, ибо он «не готов» еще оставить без сожаления литературу и публицистику. В 1880 - 87 гг. он работал цензором Московского цензурного комитета.
Выйдя в отставку, поселился в Оптиной пустыни, где жил «полумонашескою, полупомещичьей жизнью» в снятом у ограды монастыря отдельном доме со слугами и женой Елизаветой Павловной. При этом Леонтьев постоянно общался со старцем Амвросием как своим духовным руководителем и занимался литературной работой, благословение на которую получал у старца. Значительную часть поздней литературной продукции писателя составила мемуарная проза, а также обширная переписка, к которой он относился как к литературной работе. Мемуарные и религиозно-философские мотивы объединяются с оптинскими духовными впечатлениями в очерке «Отец Климент Зедергольм, Иеромонах Оптиной Пустыни» (1879).
В январе-апреле 1880 года Леонтьев был помощником редактора «Варшавского дневника», там напечатал ряд статей. В одной из них у него прозвучала известная фраза: «Надо подморозить Россию, чтобы она не «гнила» ...».
Окружение Леонтьева в поздние годы составляют консервативно настроенные литераторы - выпускники так называемого Катковского лицея (А.А. Александров, И.И. Фудель и др.), Ю.Н. Говорухо-Отрок, В.А. Грингмут, Л.А. Тихомиров.
Последние месяцы жизни К.Н. Леонтьева отмечены бурной перепиской с В.В. Розановым. В нем он увидел наследователя своих идей. Так, в письме от 13 августа 1891 года содержатся «безумные афоризмы», в которых философ заостренно формулировал основной внутренний конфликт своего миросозерцания - оставшийся непримиренным антагонизм эстетического и религиозного принципов, разрешение которого видит лишь в подчинении эстетики религии: «Итак, и христианская проповедь, и прогресс европейский совокупными усилиями стремятся убить эстетику жизни на земле, т.е. самую жизнь. Что же делать? Христианству мы должны помогать, даже и в ущерб любимой нами эстетики...».
Монахом он стал только незадолго до своей смерти, в 1891 году, под именем Климент, исполнив обет, данный им еще 20 лет назад (после исцеления в Салониках). По указанию преподобного Амвросия ему надлежало сразу же после пострижения перейти в Троице-Сергиеву Лавру для прохождения там монашеского пути. В Сергиевом Посаде, куда Леонтьев переехал в конце августа, он узнал о кончине старца и успел на нее откликнуться памятной статьей «Оптинский старец Амвросий». Здесь, в лаврской гостинице, на пороге монастыря, не вступив в число его братии, он умер от воспаления легких. Монах Климент был похоронен в Гефсиманском скиту Троице-Сергиевой Лавры, где его могила находится и поныне.
Леонтьев заявил о себе как оригинальном мыслителе в написанных им в этот период работах «Византизм и славянство», «Племенная политика как орудие всемирной революции», «Отшельничество, монастырь и мир. Их сущность и взаимная связь (Четыре письма с Афона)», «Отец Климент Зедергольм», «Записки отшельника», «Плоды национальных движений на православном Востоке», «Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения», «Грамотность и народность» и «Варшавский дневник», многие из которых были позже изданы в двухтомнике «Восток, Россия и славянство» (1885-1886). Они свидетельствуют о стремлении их автора соединить строгую религиозность со своеобразной философской концепцией, где проблемы жизни и смерти, восхищение красотой мира переплетаются с надеждами на создание Россией новой цивилизации.
Свою доктрину он называл «методом действительной жизни» и полагал, что философские идеи должны соответствовать религиозным представлениям о мире, обыденному здравому смыслу, требованиям непредвзятой науки, а также художественному видению мира.
Мировоззрение Леонтьева представляет очень своеобразное сочетание эстетизма, натурализма и религиозной метафизики. Очень близко примыкая к славянофилам, будучи открытым и прямым последователем Н.Я. Данилевского, он вместе с тем, в некоторых вопросах, значительно отклонялся от них (особенно это сказалось в политических вопросах). Философ не только не был в них славянофилом, но и заявлял о бессодержательности племенной связи самой по себе. В России он вовсе не видел чисто славянской страны. «Бессознательное назначение России не было и не будет чисто славянским», - отмечал мыслитель.
В отличие от Ф.И. Тютчева, чьи историософские построения основаны на теории мировых монархий, К.Н. Леонтьев использовал терминологию Н.Я. Данилевского, писавшего о культурно-исторических типах, упрекал его в забвении византийского. Эстетическое и религиозное отталкивание Леонтьева от современной Европы с ее уравнительными тенденциями, с ее отречением от своего собственного великого прошлого, - все это слагалось в единое и последовательное мировоззрение.
Его влекла лишь красота и сила, и он убегал от Европы к миру, где верил, что еще возможно подлинное развитие и цветение. У Леонтьева нет и тени того культа племенного своеобразия, которое мы видели у Данилевского. Наоборот, племенная близость сама по себе еще ни к чему не обязывает. «Любить племя за племя, - пишет он в одном месте, - натяжка и ложь».
Борясь против этого племенного принципа в славянофильстве, философ доказывал неопределенность и малоплодовитость славянского гения и настаивал на том, что Россия всем своим развитием обязана не славянству, а византизму, который она усвоила и несколько дополнила.
В тоже самое время Леонтьев призывает сохранить целость и силу русского духа, чтобы «обратить эту силу, когда ударит понятный всем, страшный и великий час на службу лучшим и благороднейшим началом европейской жизни, на службу этой самой «великой старой Европе, которой мы столько обязаны и которой хорошо бы заплатить добром». В соответствии со своим пониманием законов исторического развития, Леонтьев сознательно боролся с идеями эгалитаризма и либерализма.
Его философия истории оформилась в работе «Византизм и славянство» (в значительной мере под впечатлением книги Н.Я. Данилевского «Россия и Европа»). Свою концепцию мыслитель называл органической, а о методе ее говорил как о перенесении идеи развития из «реальных, точных наук... в историческую область».
Философский трактат «Византизм и славянство» - самое знаменитое произведение К.Н. Леонтьева. При жизни Константина Николаевича она публиковалась трижды: в 1875г., а затем в 1876 и 1885 гг. Сам мыслитель придавал этой работе очень большое значение и ожидал, что этот трактат его прославит. Однако при жизни философа это мечтание не сбылось. В разное время о «Византизме и славянстве» высказывались многие известные люди, в том числе историк М.П. Погодин и философ В.В. Розанов, однако на протяжении нескольких десятилетий главный труд Леонтьева оставался фактически невостребованным и почти незаметным. По настоящему «заметили» и оценили его лишь в разгар Серебряного века.
Актуальным же импульсом философско-исторических построений Леонтьева является его реакция на современное состояние европейской цивилизации, свидетельствующее о «разрушительном ходе современной истории». Свою позицию он определяет как «философскую ненависть к формам и духу новейшей европейской жизни».
Общие принципы леонтьевской историософии философ проверяет на Европе, на проблемах России, но тут в чисто теоретические анализы привходит уже «политика», - т.е. вопросы о том, что нужно делать или чего надо избегать, чтобы не оказаться на путях увядания и разложения. В критике современной Европы он выделяет два основных тезиса: с одной стороны - демократизация, а с другой - проявление «вторичного упрощения», то есть явные признаки увядания и разложения в Европе.
Еще резче и настойчивее у него эстетическая критика современной культуры. В ней Леонтьев углубляет и заостряет то, что было сказано о «неустранимой пошлости мещанства» А.И. Герценом (которого мыслитель чтил именно за эту критику). Он в одном месте говорит: «Будет разнообразие, будет и мораль: всеобщее равноправие и равномерное благоденствие убило бы мораль».
Для красоты цветущей сложности одинаково губительны и социализм, и капитализм, ибо один откровенно провозглашает социальное равенство, другой ведет к уравнительности потребностей, вкусов, околокультурных стандартов. Коммунистическое равенство рабов и буржуазное сползание в массовую культуру - это смесительное упрощение, свидетельствующее о разложении, гниении, старении органического целого.
В гибнущих, деградирующих обществах, по наблюдению Леонтьева, меняется психология людей, гаснет энергия жизнедеятельности, падает, как говорил столетие спустя его последователь Лев Гумилев, пассионарность. Империи гибнут при внешне благополучных условиях, при какой-то расслабленности властей и народа.
Философ чувствовал приближение грозы над Россией, хотя и знал, что ей еще далеко до исчерпания своего срока жизни. Возраст России он, как и впоследствии Л.Н. Гумилев исчислял от Куликовской битвы, от года объединительной миссии преподобного Сергия Радонежского.
Но особенно полной для осознания мировоззрения философа является его статья «Грамотность и народность», написанная в 1869 году и опубликованная в «Заре» в 1870-м году. Чем же можно объяснить отсутствие этой работы в многочисленных переизданиях Леонтьева, относящихся к 90-м годам XX века? Видимо, пугающим представляется необычное содержание статьи. Он в ней указывает, сколь разрушительное воздействие может оказать просвещение (даже в простейших, «ликбезовских» формах) на культурно-исторические устои, хранителем которой является народ.
Один из путей спасения России Леонтьев связывал и с разрешением Восточного вопроса и занятием Константинополя. Именно с этим городом были сопряжены заветные, «безумные мечты» той части русского общества, которая видела Россию наследницей Византии. Он, также как и Ф.И. Тютчев, разделяет «староримский» и «византийский» тип, подобно тому, как поэт разделял Римскую и Византийские империи. Подобные мессианские настроения великолепно отразил Ф.И. Тютчев в стихотворении с символическим названием «Русская география».
Захват Константинополя должен был явиться ключевым моментом для осуществления проекта Леонтьева. Его суть состояла не только в изгнании турок из Европы, не столько в эмансипации, сколько в «развитии своей собственной оригинальной славяно-азиатской цивилизации». Фундаментом нового культурно-государственного здания должно было стать формирование восточно-православной политической, религиозной, культурной, но ни в коем случае не административной конфедерации славянских стран. Именно эта конфедерация должна была обеспечить «новое разнообразие в единстве, все славянское цветение» и в тоже самое время стать оплотом против западного европеизма.
В ходе разработки конкретных планов, ситуаций и конкретных результатов будущей войны за Царьград Леонтьевым ставятся и анализируются многочисленные проблемы, так или иначе связанные с устранением угрозы со стороны «космополитического рационализма» (революционизма) и с условиями осуществления идеального славизма.
Его рассуждения и мысли о Константинополе нельзя воспринимать только с узкоутилитарных позиций. Здесь важна сама идея, позволяющая оценить характер его эстетических, исторических и философских взглядов. Россия же, как считал Леонтьев, еще не достигла периода культурного рассвета. Поэтому влияние западных уравнительных идей может оказаться для России смертельным ядом, который погубит ее прежде, чем она сумеет найти самое себя.
В этой связи философ бесстрашно защищает суровые меры государства, становится «апологетом реакции», воспевает «священное право насилия» со стороны государства. Он отмечает: «Свобода лица привела личность только к большей безответственности», а толки о равенстве и всеобщем благополучии - это «исполинская толщина всех и все толкущая в одной ступе псевдо-гуманной пошлости и прозы».
Следует подчеркнуть, что в противоположность Н.Я. Данилевскому, довольно равнодушному к религии, Леонтьев был глубоко верующим человеком, свято преданным православию. В этом отношении он шел дальше славянофилов. Если те рекомендовали России вернуться к традициям московского быта, то философ обращался к первоисточнику православия, к древней Византии, культуру которой он высоко ценил и считал ее образцом для России и стал продолжателем идей Ф.И. Тютчева.
В развитии мировоззрения Леонтьева отталкивание от Европы сыграло огромную роль, но это было не только отталкивание от европейской культуры, здесь действовало ясное сознание и политической противоположности Европы - Востоку.
Как никто другой, мыслитель знал: русская интеллигенция, а вместе с ней и все, кто читает книги, слушает лекции, буйствует в дискуссиях, свернули с дороги цельной веры отцов, критицизм и нигилизм все более поглощали души. «Самих себя, Россию, власти, наши гражданские порядки, наши нравы мы (со времен Гоголя) неумолкаемо и омерзительно браним. Мы разучились хвалить; мы превзошли всех в желчном и болезненном самоуничижении, не имеющим ничего, заметим, общего с христианским смирением», - с горечью замечал философ. Однако в другом месте у него появляется и надежда о будущем России: «Я верю, что в России будет племенной поворот к православию, прочный и надолго. Я верю этому потому, что у русского душа болит».
В русской прозе этот мотив «душа болит» зазвенит во всей силе у Василия Шукшина. Леонтьев же почувствовал спасительную для русской культуры, для ее веры основу. Русские не смогут стать утилитаристами, не смогут жить только выгодой, наживой, сиюминутностью, ибо душа болит.
Всегда находились на Руси люди, в коих верх брали либо безудержная стихия языческого буйства, либо беззаветное следование святоотеческим преданиям. Константин Николаевич удивительным образом проявил и силу языческих страстей, и светлое стремление к монастырю. Такое соединение противоречий высекало не искры, а пламя душевных терзаний. Это душевное противоречие определило напряжение жизни, в которой было все: распутство, творчество, монашество.
Во многом, путь русского народа от язычества к православию - это и путь Леонтьева, и от того, что этот путь был сжат тугой пружиной, каждый шаг его жизни таил немыслимое напряжение. Он ждал от жизни чего-то несбыточного, верил в свой литературный гений, в свои провидения. Бывало, что ждал признания своих талантов, страдал от бесчувственности и недомыслия современников, но бывало, что успех у женщин радовал его больше, чем успех литературный. Однако, наступало время, когда писатель становился безразличен и к тому, и к другому. Его импульсивность, непостоянство, замешанные на романтизме, соединенные с элитарным скепсисом, как бы предвосхищают умонастроения многих молодых сегодняшнего дня.
Сам стиль его историософского мышления воздействовал не только на философское, но и на художественное сознание деятелей серебренного века (во многом также как и в случае с Ф.И. Тютчевым). В 20-е годы историософия Леонтьева, в особенности его «морфологическое» обоснование национальной самобытности, воздействовало на концепцию русского евразийства. В ходе событий XX века все больше внимания привлекает футорология Леонтьева.
Еще задолго до нашумевшей книги О. Шпенглера «Закат Европы» русский философ установил диагноз болезни. Главная беда - обезличенность жизни при всех разговорах о личности, свободе, демократии, прогрессе. Нарастает единообразие, унификация, «бесцветная вода всемирного сознания». «Практику политического гражданского смешения Европа пережила, - писал Леонтьев в «Византизме и славянстве», - скоро, может быть увидим, как она перенесет попытки экономического, умственного (воспитательного) и полового, окончательного упростительного смешения!... Она стремится посредством этого смешения к идеалу однообразной простоты и, не дойдя до него еще далеко, должна будет пасть и уступить место другим!»
Всматриваясь в гибельные для России идеи, он то и дело срывается почти на мольбу, уговаривая соотечественников остановиться, одуматься и противодействовать гниению, исходящего из Запада.
Нелегко было Леонтьеву найти единомышленников при жизни, нелегко ему достучаться и до наших современников, опьяненных идеями либо социализма, либо рыночного процветания. Он обнажил шпагу перед самыми безусловными ценностями цивилизованного, но малокультурного мира: прогрессом, равенством, свободой, всеобщей образованностью. Поэтому он и оказался одиноким, непонятым, забытым.
Жизнь Леонтьева пришлась на период ломки традиционного уклада жизни. Научный образ мышления вытеснил веру с доминирующих позиций в массовом сознании в Европе и всерьез конкурировал с ней в России. Демократия наступала на сословность и аристократизм в общественном устройстве и культуре. То, что уже рухнуло в Европе, начинало трещать по всем швам и в Российской империи. Республика уничтожила монархические устои Франции, Германии, Италии. И в итоге, уже после смерти философа, вся планета, а не один лишь московско-петербургский уголок Евразии, оказалась под политическим и духовным влиянием агонизирующей цивилизации. Пройдя путем, во многом предсказанным Леонтьевым...
Кейс-заданияКейс 1 подзадача 3
Традиционным стало выделение этапов революции , предложенное Крейном Бринтоном. Установите соответствие между этапами развития революции и их чертами:
1) термидор 1) окончательная стадия революции, приходящая на смену террору
2) террор 2) высшая стадия революции, характеризующаяся попытками полностью и окончательно избавиться от наследия старого режима
3) власть «умеренных» и их падение 3) вторая стадия революции, наступающая после кризиса старого режима и первых шагов революции
Кейс 2 подзадача 1
Данный документ, содержаний основополагающие принципы и нормы, определяющие общий социально-экономический и политический статус личности, называется … Всеобщей декларацией прав человека
Кейс 1 подзадача 1
Макс Вебер описывал ее так: « следует называть качество личности , признаваемое необычайным, благодаря которому она оценивается как одаренная сверхъестественными, сверхчеловеческими или, по меньшей мере, специфически особыми силами и свойствами, не доступными другим людям. Она рассматривается как посланная богом или как образец. (Первоначально это качество обусловлено магически и присуще как прорицателям, так и мудрецам-исцелителям, толкователям законов, предводителям охотников, военным героям.)».
Макс Вебер описывает … харизму
Кейс 1 подзадача 2
Описанное Максом Вебером качество личности является характеристикой одного из типов … легитимного господства
Кейс 1 подзадача 3
Макс Вебер описывал ее так: « следует называть качество личности, признаваемое необычайным, благодаря которому она оценивается как одаренная сверхъестественными, сверхчеловеческими или, по меньшей мере, специфически особыми силами и свойствами, не доступными другим людям. Она рассматривается как посланная богом или как образец. (Первоначально это качество обусловлено магически и присуще как прорицателям, так и мудрецам-исцелителям, толкователям законов, предводителям охотников, военным героям.)».
Макс Вебер известен, прежде всего, как один из наиболее крупных социологов конца XIX – начала XX в. Тесная связь между социологией и политической наукой привела к возникновению политической социологии. Установите соответствие между социально-гуманитарными науками и понятиями политической науки, которые также используют в этих науках.
1) правоведение 1) государство
2) экономика 2) глобализация
3) социальная философия 3) революция
Кейс 2 подзадача 1
«Я думаю, что своим благополучием мы обязаны нашей конституции; но не отдельным ее частям, а всей целиком; ибо в процессе реформ мы многое сохранили, хотя и многое изменили и добавили. Я не стал бы исключать возможности изменений, но при этом есть вещи , которые должны быть сохранены. Я прибегал бы к лекарству, только когда больному совсем плохо. Занимаясь ремонтом здания, я сохранил бы его стиль».
В труде «Размышления о революции во Франции» автор пишет:
В творчестве данного мыслителя нашли выражение принципы …
традиционализма
эволюционизма
Кейс 2 подзадача 3
В труде «Размышления о революции во Франции» автор пишет:
«Я думаю, что своим благополучием мы обязаны нашей конституции; но не отдельным ее частям, а всей целиком; ибо в процессе реформ мы многое сохранили, хотя и многое изменили и добавили. Я не стал бы исключать возможности изменений, но при этом есть вещи, которые должны быть сохранены. Я прибегал бы к лекарству, только когда больному совсем плохо. Занимаясь ремонтом здания, я сохранил бы его стиль».
Автор «Размышлений о революции во Франции» по праву считается основателем консерватизма. Установите соответствие между идеологическими течениями, в которых отражены ценности консерватизма , и их представителями:
1) консерватизм 1) Жозеф де Местр, Габриэль де Бональд
2) либертаризм 2) Фридрих фон Хайек, Милтон Фридман
3) неоконсерватизм 3) Гельмут Колль, Жак Ширак
Кейс 1 подзадача 1
9 термидора 2-го года по республиканскому календарю (1794 год) заговорщики, во главе которых стояли Ж. Фуше, Ж. Л. Тальен и П. Баррас, объявили Робеспьера и его соратников вне закона. В ночь на 10 термидора их вновь арестовали и утром 10 термидора без суда гильотинировали.
Указанные события являются одним из этапов … революции
Кейс 1 подзадача 2
9 термидора 2-го года по республиканскому календарю (1794 год) заговорщики, во главе которых стояли Ж. Фуше, Ж. Л. Тальен и П. Баррас, объявили Робеспьера и его соратников вне закона. В ночь на 10 термидора их вновь арестовали и утром 10 термидора без суда гильотинировали.
Общие черты реформы и революции заключаются в том, что они …
являются видами политических преобразований
предполагают изменения в общественной жизни
Кейс 2 подзадача 2
10 декабря 1948 года Генеральной Ассамблеей ООН был принят документ, в котором утверждалось: «Каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ».
Принципы, изложенные в данном документе, присутствуют также в …
конституциях современных демократических государств
Международном пакте о гражданских и политических правах
Кейс 2 подзадача 3
10 декабря 1948 года Генеральной Ассамблеей ООН был принят документ, в котором утверждалось: «Каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ».
По сфере реализации выделяют несколько видов прав человека. Установите соответствие между статьями указанного документа и видами прав человека.
1. Статья 9. Никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию. 1) гражданские
2. Статья 19. Каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ. 2)политические
3. Статья 24. Каждый человек имеет право на отдых и досуг, включая право на разумное ограничение рабочего дня и на оплачиваемый периодический отпуск. 3) социально-экономические
Кейс 1. Подзадача 1.
По мнению К. Н. Леонтьева, "охранение у всякой нации свое, у турка - турецкое, у англичанина - английское, у русского - русское , а либерализм у всех один".
В данной цитате объектом критики К. Н. Леонтьева является.... Либерализм
Кейс 1. Подзадача 2.
В общественно-политической мысли России в 30-40-е годы XIX века основные дискуссии о путях развития российского государства были между
западниками
славянофилами
Кейс 1. Подзадача 3.
По мнению К. Н. Леонтьева, "охранение у всякой нации свое, у турка - турецкое, у англичанина - английское, у русского - русское, а либерализм у всех один".
В отечественной общественно-политической мысли в XIX вь сложились три основных направления. Установите соответствие между направлениями и их представителями:
1) консервативное К. Н. Победоносцев, Л. А. Тихомиров
2) либеральное П. Н. Милюков, Б. Н. Чичерин
3) радикальное П. А. Кропоткин, П. Л. Лавров
Кейс 2. Подзадача 1.
В немецкой идеологии Карл Маркс и Фр. Энгельс писали: "гражданское общество обнимает все материальное общение индивидов в рамках определенной ступени развития производительных сил. Оно обнимает всю торговую и промышленную жизнь данной ступени и постольку выходит за пределы государства и нации, хотя, с другой стороны, оно опять-таки должно выступать вовне в виде национальности и строиться внутри в виде государства".
Марксистский подход к пониманию политики опирается на....
- теорию общественного договора
- теорию классовой борьбы
Кейс 2. Подзадача 2.
"Гражданское общество обнимает все материальное общение индивидов в рамках определенной ступени развития производительных сил. Оно обнимает всю торговую и промышленную жизнь данной ступени и постольку выходит за пределы государства и нации, хотя, с другой стороны, оно опять-таки должно выступать вовне в виде национальности и строиться внутри в виде государства".
Установите соответствие между сферами жизнедеятельности и структурными элементами гражданского общества
1) экономическая сфера акционерные общества,
корпорации,...
2) социально-политическая сфера профсоюзы, общественные
организации,
негосударственные СМИ
3) духовная сфера
Кейс 3. Подзадача 1.
Политический режим, который существовал в Чили в годы правления генерала Пиночета , называется... авторитарным
Кейс 3. Подзадача 2.
В 1981 г. вступила в силу Конституция Чили, принятая на плебисците в 1980 г. В ней провозглашалось восстановление гражданских свобод и институтов представительной демократии. По конституции деятельность партий жестко регламентировалась, а левые партии вообще запрещались. осуществление положений о выборах, о партиях откладывалось на 8 лет. а до того времени Пиночет без выборов был объявлен "конституционным президентом" на ближайшие 8 лет с правом переизбрания на следующие 8 лет.
Признаками авторитарного режима являются...
- монополизация власти одной группой
- отсутствие реальной политической конкуренции
Кейс 3. Подзадача 3.
В 1981 г. вступила в силу Конституция Чили, принятая на плебисците в 1980 г. В ней провозглашалось восстановление гражданских свобод и институтов представительной демократии. По конституции деятельность партий жестко регламентировалась, а левые партии вообще запрещались. осуществление положений о выборах, о партиях откладывалось на 8 лет. а до того времени Пиночет без выборов был объявлен "конституционным президентом" на ближайшие 8 лет с правом переизбрания на следующие 8 лет.
Для описания многообразия авторитарных режимов используются различные понятия. Установите соответствие между понятием и его характеристикой:
1) хунта военные правительства, пришедшие к власти
после гос. переворота
2) преторианство режим, поддерживаемый по преимуществу
наемными войсками
3) апартеид политика расовой сегрегации, политической
и экономической дискриминации небелого населения ЮАР
Кейс 2. Подзадача 1.
В 1951 г. состоялся Конгресс социалистического Интернационала. Он принял Декларацию, в которой утверждалось: "Во многих странах , в которой вмешательство государства и коллективная собственность ограничивают область частных капиталистов. Всё больше людей признают необходимость планирования. Социальное обеспечение, свободное профсоюзное движение и индустриальная демократия завоевывают мир. Это развитие в значительной степени - результат долгих лет борьбы социалистов и профсоюзов. Везде, где социализм силен, были сделаны важные шаги к созданию нового общественного строя".
В декларации утверждались принципы...
- длительной стратегии
- демократического социализма
Кейс 2. Подзадача 2.
Основными принципами социализма являются...
- социальная справедливость
- социальное равенство
Кейс 2. Подзадача 3.
В 1951 г. состоялся Конгресс социалистического Интернационала. Он принял Декларацию, в которой утверждалось: "Во многих странах бесконтрольный капитализм уступает место экономике, в которой вмешательство государства и коллективная собственность ограничивают область частных капиталистов. Всё больше людей признают необходимость планирования. Социальное обеспечение, свободное профсоюзное движение и индустриальная демократия завоевывают мир. Это развитие в значительной степени - результат долгих лет борьбы социалистов и профсоюзов. Везде, где социализм силен, были сделаны важные шаги к созданию нового общественного строя".
В декларации были поставлены 4 основные цели, направленные на развитие демократии и социализма: политическая демократия, экономическая демократия, социальная демократия, международная демократия.
Установите соответствие между видами демократии и их содержанием:
1) политическая демократия свобода слова, профсоюзного
движения, политический плюрализм
2) экономическая демократия
создание такой системы, в которой доминировали бы интересы общества, а не частной прибыли
3) социальная демократия
торжество свободы, справедливости, солидарности при высоком уровне материального благосостояния всех членов общества
Кейс 3. Подзадача 1.
Американский президент Гарри Трумэн так выразил свою позицию: "Суть власти президента в том , чтобы объединить людей и попытаться убедить их делать то, что они должны делать без всякого убеждения".
Согласно теории Маргарет Херманн, Трумэн дал характеристику лидера..
торговца
Кейс 3. Подзадача 2.
Американский президент Гарри Трумэн так выразил свою позицию: "Суть власти президента в том, чтобы объединить людей и попытаться убедить их делать то, что они должны делать без всякого убеждения".
Маргарет Херманн в своей типологии учитывает имидж политического лидера. В связи с этим она не будет рассматривать...
- происхождение, наследственность лидера
- финансовые доходы лидера
Диссертация
Виноградов, Андрей Александрович
Ученая cтепень:
Кандидат филологических наук
Место защиты диссертации:
Кострома
Код cпециальности ВАК:
Специальность:
Русская литература
Количество cтраниц:
Глава 1. Особенности литературно-критического метода К.Н.Леонтьева.
§ 1 Эстетика искусства.
§ 2 Эстетика жизни.
§ 3 Исповедь эстетического содержания.
Глава 2. Онтопоэтика К.Н.Леонтьева.
§ 1 Эстетическая теория.
§ 2 Художественная практика.
Введение диссертации (часть автореферата) На тему "К.Н. Леонтьев: литературно-критическая позиция"
Посмертная слава - явление характерное для русской культуры. Россия не любит пророков и зачастую внимает им только в годы больших перемен и общественных потрясений. Так произошло с К.Н.Леонтьевым (1831-1891). Несмотря на то, что создатель ряда рассказов и повестей о восточных нравах ставил себя как писатель выше И.С.Тургенева и Ф.М.Достоевского, он не получил и десятой доли их прижизненной славы. «Я думаю, - говорил К.Н.Леонтьев в конце жизни, - что когда-нибудь на мои мысли обратят внимание. А то, что всю жизнь я прошел так мало замеченным, на то была Божья воля» . Автор оказался прав: в 1912-1913 годах выходит 12-ти томное собрание его сочинений (вышло 9 томов), появляется сборник статей «Памяти К.Н.Леонтьева» («Литературный сборник », 1911)1, монография Б.А.Грифцова «Судьба К.Н.Леонтьева» («Русская мысль », 1913), освещающая все творчество мыслителя, исследование В.В.Розанова «К.Леонтьев об Аполлоне Григорьеве» («Новое время », 1915), в котором дается характеристика взаимоотношений К.Н.Леонтьева и Н.Н.Страхова, работа А.К.Закржевского «Одинокий мыслитель » (Киев,1916), где уделяется особое внимание ранним критическим исследованиям Леонтьева и ряд других2.
После Октябрьской революции внимание к творчеству мыслителя в России значительно ослабело, что объясняется, в первую очередь, его религиозно-философскими взглядами. Но за рубежом, особенно в кругах русской эмиграции, интерес к К.Н.Леонтьеву по-прежнему высок: печатается монография Н.АБердяева «Константин Леонтьев (Очерк из истории русской религиозной
1 В сборнике представлены, в основном, статьи библиографического плана, имеющие целью воскрешение имени К.Н.Леонтьсва, а потому лишенные глубокого исследовательского начала.
2 Отметим, что большинство работ публиковалось на страницах газет и журналов, имело разобщенный, в смысле понимания целостной концепции Леонтьева-критика, характер. Единственная диссертация, имеющая довольно одностороннюю критику философских взглядов Леонтьева, была написана священником К.МАгсевым «Христианство и его отношение к благоустроению земной жизни. Опыт критического изучения и богословской оценки раскрытого К.Н.Леонтьевым понимания христианства» (Киев, 1909). мысли)» (Париж, 1926)1, работа священника К.Зайцева «Любовь и страх (Памял ти Константина Леонтьева) » (Шанхай, 1948), монография Ю.П.Иваска «Константин Леонтьев. Жизнь и творчество» (Берн, Франкфурт-на-Майне, 1963)3. Лишь со второй половины столетия на родине «непризнанного пророка » (Л.А.Тихомиров) начинают появляться редкие исследования литературно-критического плана (П.П.Гайденко, Н.А.Рабкина)4. Здесь следует особо отметить вклад С.Г.Бочарова в раскрытие критических взглядов Леонтьева. В его статье «"Эстетическое охранение" в литературной критике (Леонтьев о русской литературе)» («Контекст-1977», 1978) впервые предпринята попытка рассмотреть литературно-критическое творчество Леонтьева в его становлении и развитии5.
Настоящее воскрешение леонтьевских идей происходит в конце 1980-х годов, в период реставрации культурных ценностей. В 1988-1989 году в журнале «Вопросы литературы » С.Г.Бочаров печатает статью К.Н.Леонтьева «Анализ, стиль и веяние », в издательстве Российского Христианского гуманитарного института появляется антология статей «К.Н.Леонтьев: pro et contra» (Санкт-Петербург, 1995). В последние годы широко публикуются философские произведения мыслителя, в издательстве «Владимир Даль » выходит 12-ти томное собрание его сочинений (к 2005 году вышло 7 томов), в Интернете открылся от
1 Основной упор Н. А.Бердяев делает на философские взгляды мыслителя. Под этим углом зрения рассматриваются и литературно-критические работы Леонтьева.
2 Исследователь называет религиозные идеи Леонтьева православными, основанными на учениях отцов церкви, чем оправдывает критику мыслителем философских взглядов Ф.М.Достоевского и Вл. Соловьева,
3 Самая обстоятельная работа по творчеству Леонтьева на сегодняшний день, В монографии дается обзор литературно-критических статей Леонтьева, но отсутствует их объективный анализ.
ШХГайденко в статье «Наперекор историческому процессу » («Вопросы литературьр>, 1974) пытается дать полную картину литературно-критического творчества Леонтьева. Она выделяет две темы леонтьевской критики: эстетическую и религиозную (византийское христианство). «Леонтьев как литературный критик, - пишет Гайденко, - обнаруживает мировоззренческую предпосылку своего анализа: полное и безоговорочное отбрасывание им отрицания оказывается. отбрасыванием нравственной точки зрения на действительность». Но с нравственной стороны исследователь приближает Леонтьева к Ш.Бодлеру.
Н. А.Рабкина в небольшой статье «Антигерой Достоевского и штрихи реальной истории» («Известия ОЛЯ », 1984) анализирует отношения Леонтьева и Достоевского . Позже, в 90-х годах, исследователь представит еще несколько работ, посвященных творчеству критика: «Литературные уроки (Леонтьев и Тургенев - история взаимоотношений)» («Вопросы литературы », 1991), «Византизм КЛеонтьева » («История СССР », 1991).
5 С.Г.Бочаров утверждает основным критерием критической оценки Леонтьева эстетическое охранение. В связи с этим ученый упоминает о взаимоотношениях Леонтьева и АаГригорьева (1860-е годы). В этом аспекте рассматриваются некоторые элементы «Анализа, стиля и веяния ». С.Г.Бочаров определяет позицию Леонтьева как «противостояние фатализму ». Далее предлагается характеристика ряда критических положений Леонтьева в его статьях 1880-х годов. В статье «Эстетический трактат КЛеонтьева » («Вопросы литературы », 1988) С.Г.Бочаров говорит о значении леонтьевской критики для общего литературоведения в области теоретических законов поэтики и психологических аспектов эстетики, утверждая актуальность изучения проблемы. дельный сайт, посвященный творчеству К.Н.Леонтьева (http://knleontiev. narod.ru). Уже несколько лет, в рамках Всероссийских чтений «Оптина пустынь и русская культура » (г.Калуга), разрабатывается леонтьевская тема. Творчеству «мистического анархиста » (Н.А. Бердяев ) посвящено множество работ, в том числе и диссертаций. Но их подавляющее большинство представляет анализ философских взглядов мыслителя1.
Актуальность работы определяется необходимостью осмыслить своеобразие критического творчества К.Н.Леонтьева, коренным образом отличающегося от традиционных представлений о русской литературе.
Цель нашей диссертации: дать характеристику литературно-критической позиции Леонтьева. С точки зрения этимологии слово «позиция » заимствовано в Петровскую эпоху через польское посредство из французского языка и является синонимичным слову «положение » (ponere - positio - position - позиция ). Поэтому слово «позиция », понимаемое в переносном значении («точка зрения, отношение к какому-либо вопросу») сближается с семантикой «положения » («утверждение, мысль, лежащие в основе чего-либо, выдвинутые кем-либо; тезис»), что обусловливает представление отношения автора к творческому вопросу и анализа этого отношения.
Объектом исследования являются литературно-критические статьи, философское и художественное творчество Леонтьева, Предметом - эстетические и религиозно-нравственные взгляды Леонтьева, проявившиеся в его критической прозе .
Теоретической базой нашего исследования являются труды М.Хайдеггера, Х.Гадамера, Р.Барта (теоретико-методологическая основа); А.А. Потебни , А.Н. Веселовского, А.П. Скафтымова, С.С. Аверинцева , Л.В.Карасева, Б,Ф, Егорова (поэтика); В.В. Виноградова , А.В. Чичерина, Б.В. Томашевского, Л.С. Выгот
1 Среди прочих отметим: Зинченко Л.Н. Поэтика прозы КН.Леонтъсва «русского периода ». - Барнаул, 1999; Ко-вешникова Н.А. Идеи К.Леонтьева в культуре Серебряного века. - М., 2000; Панаэтов О.Г. Полифонизм и соборность как категории поэтики: Ф.М. Достоевский и К.Н. Леонтьев. - Краснодар, 1998; Дианов Д.Н. Творческие искания Ф.М. Достоевского в оценке русской религиозно-философской критики к.XIX - н.ХХ вв.: КЛеонтьев , Вл.Соловьев, В.Розанов: Дис. канд. филол. наук. - Кострома, 2003.
2 Замечание о сносках: первая цифра (арабская) - номер библиографического списка, вторая цифра (римская) -том издания, третья цифра (арабская) - страница. ского (стилистика), а также О.М. Фрейденберг , Б.М. Эйхенбаума, С.Г. Бочарова, В.Е. Хализева и других.
Методология исследования основана на сочетании историко-генетического, сравнительно-типологического, историко-функционального, структурного и психологического методов исследования. Теоретико-методологическим основанием диссертации, определяющей использование и сочетание данных методов, являются представления критики «приближения », где литературно-критический опыт рассматривается в онтологическом аспекте.
Литературная критика есть alter ego литературного процесса. Деятельность писателей доказывает, что литература существует; существование же критики обусловливает литературный процесс. Критика всегда находится a posteriori по отношению к явлениям литературы. Причем литературно-критический опыт имеет несколько составляющих: с одной стороны - это опыт автора художественного произведения, который является объектом последующего изучения, а с другой - опыт самого исследователя, характеризующийся субъективностью его жизненной позиции. «Диалектика литературного опыта, - утверждает Х.-Г. Га-дамер, - получает свое подлинное завершение не в каком-то итоговом знании, но в той открытости для опыта, которая возникает благодаря самому опыту» .
Задача литературной критики, на наш взгляд, - раскрыть трансцендентную составляющую опыта автора, установить его имманентный компонент, трансформируя при этом собственный опыт по законам, установленным автором. «Художественное творчество, - говорит И. Кант, - следует рассматривать как природу. Посредством гения природа дает правила искусству». Поэтому, рассматривая художественное произведение по законам автора, исследователь конкретизирует эти законы так, чтобы они были приемлемы для всего литературного процесса.
Раскроем дефиниции компонентов творческого опыта.
Р.Барт, выступая с позиции «новой критики », определял структурализм как «упорядоченную последовательность определенного числа мыслительных oneраций» . В таком понимании деятельности утрачивается субъект, возникает новое психологическое понятие («мыслительные операции »), используя которое, определим имманентную составляющую как совокупность «мыслительных операций » автора, приводящую к формированию законченной мысли, которая, впоследствии, выражается в графической форме. Другими словами, это те внутренние отношения и связи, которые лежат в основе реального опыта автора и влияют на определение характера непосредственно воспринимаемой нами субстанции.
Трансцендентной составляющей является именно то, что автор открывает читателю, то есть особым образом сконструированный словесный материал, призванный оказать определенное воздействие на субъект. При этом не следует проводить четкой логической границы между субъективностью интерпретатора и объективностью подлежащего пониманию источника, так как в процессе анализа происходит взаимодействие творческих потенциалов субъекта и объекта посредством третьей составляющей, обеспечивающей это взаимодействие.
Следует отметить, что «совокупность мыслительных операций » порождает энергию, которая воплощается в словесном эквиваленте. Происходит то, что позволило М.М.Бахтину называть автора «единственно активной формирующей энергией ». Однако внутри текста наблюдается взаимопроникновение контекстных энергий, которое не зависит от воли автора (возможно, что это положение подтолкнуло некоторых исследователей к развитию идеи о бессознательном творчестве), и ведет к образованию интеграционной, целостной энергии текста, которая, собственно, и является третьей составляющей литературно-критического опыта. Взаимодействие энергии текста и энергетики субъекта являет определенный эмпирический эффект, который приводит (или не приводит) данный субъект к осознанию целостности восприятия предмета изучения.
Понимание литературной критики как совокупности всех компонентов литературно-критического опыта, призванной приближать осмысление художественного произведения к совершенному, что свидетельствует «о воле к предельному усилию, о решимости идти до границы возможностей » , обусловливает обособление общего понятия литературной критики репрезентацией критики «приближения ».
Онтологичность приближения позволяет, с одной стороны, представить своеобразие соотношений между исследователем и художественным текстом: исследователь текста одновременно находится в будущем, по отношению к тексту, который, в свою очередь, присутствует в своем настоящем; и в настоящем, по отношению к тексту прошлого. С другой стороны, можно говорить о существовании герменевтического круга «критик - художественное произведение»,
С точки зрения критики приближения, в соответствии с общей логикой работы, характером подлежащей рассмотрению проблемы и спецификой исследуемого материала, предполагается рассмотрение во взаимосвязи двух подходов: диахронического, определяющего критические взгляды Леонтьева на каждом этапе творчества, и синхронического, представляющего историческую синтетичность приемов литературно-критического анализа.
В первом случае мы будем иметь дело с художественным объектом и субъектом-аналитиком, исследование будет носить, главным образом, историко-генетический характер, что вплотную подведет нас к рецептивности, восприимчивости художественного материала Леонтьевым-критиком. На этой основе предполагается определить своеобразие литературно-критического метода Леонтьева на каждом этапе творческого пути. Под методом литературной критики мы понимаем «. наиболее общий принцип, подход к характеристике художественного произведения, творческого пути писателя или литературного процесса в целом, определяющийся совокупностью идейно-эстетических взглядов критика, его мировоззрением и проявляющийся в конкретных приемах и способах
1 В отечественном литературоведении существует давняя полемика по поводу взаимоотношений научного анализа и интерпретации (Бурсов Б.И. Критика как литература. - Л.,1976; Борев Ю.Б. Роль литературной критики в художественном процессе. -М., 1979; Баранов В.И., Бочаров А.Г., Суровцев Ю.И. Литературно-художественная критика. - М., 1982; Егоров Б.Ф. Мастерство литературной критики: жанры, композиция, стиль. - Л.,1980 и другие). Характерно высказывание Ю.М.Лотмана, сделанное в 1972 году: «Сейчас на первый план выдвигается не то, что составляет сокровищницу индивидуального опыта того или иного исследователя. а значительно более прозаическая , но зато и более строгая, типовая методика анализа» . В последнее время границы между научным анализом и интерпретацией значительно стерлись (работы С.Г.Бочарова, А.В.Михайлова, Л.В.Карасева), что объясняется, на наш взгляд, выходом на качественно новый уровень литературно-критического анализа. критического мышления» . С этой точки зрения необходимо представить периодизацию критических воззрений Леонтьева. В развитии его философских взглядов уже сложилась традиция разделения их на два этапа: до 1871 года и с этого момента до 1891 года (Н.А.Бердяев). Ю.П.Иваск, с позиции биографического исследования, предлагает выделять четыре периода в жизни «неузнанного гения» (Д.СЛихачев): 1831-1863, 1863-1873, 1873-1887, 1887-1891. До сих пор в отечественном литературоведении ие существует четкой периодизации литературно-критических взглядов мыслителя. Основываясь на временном представлении Леонтьевым литературно-критических работ; наличию статей переходного характера («Новый драматический писатель », «»); а также на обращении его к трем видам творчества (литературе, философии и историософии), мы предлагаем выделять три периода литературно-критической деятельности: 60-е годы, конец 70-х-середина 80-х годов, конец 80-х-начало 90-х годов XIX века. С точки зрения внешнего влияния, в рамках определения своеобразия метода, перед нами стоит ряд задач диахронического свойства.
Первой из них является анализ двух статей Леонтьева: «Письмо провинциала к Тургеневу » («Отечественные записки », 1859) и « По поводу рассказов Марко Вовчка » («Отечественные записки », 1861). Необходимо выяснить отношение Леонтьева к представителям эстетической и реальной критики, к идеям Ап.Григорьева. Предполагаем, что определяющим критерием оценки в данном случае является понимание критиком аксиологической категории красоты.
В 1870-х - 1880-х годах Леонтьев создает ряд работ философского характера, активно участвует в периодических изданиях, отстаивая «охранительную » позицию. По словам С.Г.Бочарова, «политически-охранительная позиция автора прямо и грубо вмешивается в художественную оценку.». Нашей задачей является анализ статей «Новый драматический писатель » (1879), «О всемирной любви » (1880), «Страх Божий и любовь к человечеству » (1883)? ряда рецензий и цензорских докладов Леонтьева, установление отношений критика с М.Н.Катковым, А.И.Герценом, Вл.Соловьевым, представителями позитивистской и народнической философии. Это позволит выявить роль «эстетики жизни » в оценке произведения искусства, а также конкретизировать критерии «ре-ально*эстетической гармонии».
С 1887 года К.НЛеонтьев постоянно живет в пределах Оптиной пустыни под духовным руководством старца Амвросия. Именно в это время появляются знаменитые пророчества Леонтьева. Для него становится принципиально важным высказаться «до конца ». Предполагаем, что в литературно-критических статьях этого периода («Два графа: Алексей Вронский и Лев Толстой » (1887), «Анализ, стиль и веяние » (1890) и некоторых других) К.Н.Леонтьев пытается совместить прежние литературно-эстетические и философские воззрения на исторической почве.
Отметим, что определение характера литературно-критического обращения и основного критерия оценки, явленной в понимании Леонтьевым-критиком аксиологических категорий красоты, добра и истины, ставит перед нами ряд вопросов, конкретизирующих приведенные задачи: определить цель, направление анализа, способ доказательства, стилистические и композиционные особенности статей; представить специфику обращения Леонтьева к психологии автора и читателя, а также ряд аналитических принципов и приемов («геометрия эстетического вкуса », «стереотипная рамка », «точка насыщения »).
Другой аспект критики «приближения » предполагает рассмотреть отношения между объектом научного анализа и субъектом-аналитиком. При этом диахронический характер исследования уступает место синхроническому, что по= зволяет приблизиться к определению рецептивности критики К.Н.Леонтьева исследователями его творчества в онтологическом аспекте. Заметим, что на каждом этапе литературно-критический метод Леонтьева неоднозначен. Тем не менее, каждый период имеет общие черты, точки соприкосновения или, точнее, «контрапункты », которые позволяют представить литературно-критическую систему Леонтьева в единстве содержательной формы. Наиболее ярко данное положение проявляется в статьях последнего периода. «Кто виноват, - неоднократно восклицает Леонтьев, - я или лучшие наши писатели и публика, не знаю!
Пусть буду я виноват в моих „дамских" с этой стороны вкусах, но я не отказывался от них в течение 30-ти лет, - не откажусь, конечно, и теперь)^ 119,VIII,235]. С другой стороны, даже знаменитая статья «Анализ, стиль и веяние » не является посвященной характеристике только творчества Л.Н.Толстого1. Писатель в данном случае является для Леонтьева лишь примером для представления того или иного критического приема. «Нельзя было обо всех писать здесь (имеется в виду «Анализ, стиль и веяние » - А.В.) подробно, -отмечает критик, - так уж сложился план работы моей. Но я полагаю, что мои желания достаточно ясны, чтобы не трудно было проверить и на манере других наших писателей мой взгляд и определить ему надлежащее место, в ряду ли действительно вздорных причуд и парадоксов, или в ряду полезных и несколько новых истин»[ 117,206]. Предполагаем, что изучение литературно-критического метода Леонтьева, выделение универсальных приемов анализа позволяет нам говорить о существовании онтопоэтики К.Н.Леонтьева.
Поэтика (от греч. poietike techne - поэтическое искусство) как раздел науки существует в теории литературы (теоретическая поэтика) и в истории литературы (историческая поэтика). Теоретической поэтикой называют «раздел литературоведения, предмет которого - состав, строение и функции произведений, а также роды и жанры литературы» . Предметом исторической поэтики является «эволюция словесно-художественных форм и творческих принципов писателей в масштабах всемирной литературы» . Литературно-критическое творчество Леонтьева не может быть замкнуто в какой-либо одной области; оно имеет выражение в принципах как исторической, так и теоретической поэтики. Более того, критик создает особый поэтический мир, который обладает своей системой жизненных и художественных ценностей.
В современном литературоведении не существует однозначного понимания термина «онтопоэтика ». Л.В.Карасев в статье «Онтология и поэтика » определяет онтологию формы, эволюцию аналитического приема. «Онтологически ори
1 Верно заметил А.С.Бушмин: «Предполагать, что толстовский психологический метод затмил или отменил методы других классиков, значит упрощать сложную проблему художественного постижения человеческой пси-хики». ентировапный взгляд, - отмечает исследователь, - видит не только поступки или намерения персонажей , но прежде всего то, как они могли быть, как они были вещественно, пространственно, текстурно оформлены, наполнены: на первое место, таким образом, выходит де-символизированное, де-идеалогизированное (насколько это, конечно, возможно) бытие, его фактическая явленность» . С другой точки зрения больше внимания следует уделять духовной стороне бытия, существованию религиозно-нравственный идеи в художественном пространстве. «Метафизика поэтического слова, - утверждает Е.А. Трофимов , -уверенность в бытийствовании красоты и истины, жизненная сила и суть культуры. Она предполагает пристальное вглядывание в воплощенность духовной субстанции, поэтическую сказанность ее. Всматривание происходит и через жанр, и через сюжет и мотив, и через стиль, как и через категорию автора. >>. Отметим, что метафизическим воплощением «истинного » бытия Леонтьев признает его «барельефное » отражение, в котором удивительным образом сочетаются отвлеченные идеи с историко-аналитическими суждениями.
В 1890-м году К.Н.Леонтьев пишет: «Во времена Кутузова и Аракчеева все было у нас с виду уже довольно пестро, но бледно; все было еще барельефно; ко времени Крымской войны - многое, почти все выступило рельефнее, стату-арнее на общегосударственном фоне; в 60-х и 70-х годах все сорвалось с пьедестала, оторвалось от вековых стен прикрепления и помчалось куда-то, смешавшись в борьбе и смятении!». Отметим, что существует архитектурное определение понятия «рельеф » (выпуклое изображение на плоскости) и географическое (совокупность различных неровностей на земной поверхности -поднятий и понижений, гор и низменностей). Слово «барельеф » образовано от французского bas-relief, то есть низкий рельеф, а в географическом плане оно означает снижение неровностей на земной поверхности. В своей литературно-критической концепции Леонтьев использует оба значения, и здесь важно отметить несколько моментов*
Исторический аспект, проявленный в выделении военных периодов, обусловливает обращение к философской концепции «триединого процесса »
К.Н.Леонтьева, согласно которой любая война определяет «цветущую сложность » нации, это время патриотического подъема, единения людей, время новых реальных и литературных героев . Но если война 1812 года, Крымская война, - это войны физические с внешним противником, то в период 60-70-х годов развивается идеологическая борьба внутри страны, это время смуты и разобщения сознания, когда важно иметь основу, почву, которая поможет устоять и не поддаться новомодной идее. Поэтому не случаен перенос географических понятий в область литературы.
В 1893 году А.Н. Веселовский скажет: «История литературы напоминает географическую полосу, которую международное право освятило как res nullius, куда заходят охотиться историк культуры и эстетик, эрудит и исследователь общественных идей. Каждый выносит из нее то, что может, по способностям и воззрениям.». Леонтьев создает особое пространственное художественное поле (барельеф, рельеф), где любые ландшафтные изменения, отраженные в стиле писателя, имеют тенденцию в концентрации начальной формы. «Характер или стиль авторского рассказа , - указывает Леонтьев, - всегда отражается так или иначе и на лицах действующих и на событиях. Подобно тому, как один и тот же ландшафт иначе освещается на заре, иначе полдневным солнцем, иначе луной и иначе бенгальским огнем, так точно одни и те же события, одни и те же люди различным образом освещаются различными, побочными даже, приемами автора» .
Так, литература рельефного, неэстетического направления, берущая начало в обличительных повестях Н.В.Гоголя, имеет свободный характер, для нее важны любые трансформации и не терпимо постоянство, чему способствуют пограничные ситуации духа. Другое дело - литература «барельефного » свойства, которая, по Леонтьеву, определяет «истинное » своеобразие русской литературы. В одной из публицистических статей критик выделяет трех представителей «исторического роздыха »: Филарет, Николай Павлович и Пушкин . «Без общественной дифференциации в единстве веры и власти - не будет устойчивости», - утверждает он .
Объединение социального и эстетического критерия при выборе художественного отрывка из произведения получило в концепции К.Н.Леонтьева название «теоретической » и «практической » сторон литературного процессам^, VIII,302].
Под теоретической стороной Леонтьев подразумевает «эстетические взгляды, эстетические теории, эстетическое мировоззрение вообще; критику философии жизни и прекрасного». Предполагаем, что это идея, которая воплощается в содержании, то, что автор хотел сказать своим произведением. Поэтому важно понять основы критики Леонтьевым философии жизни литературного героя , а также анализ эстетического мировоззрения автора, воплощенного в художественной конструкции (элементах сюжетной образности).
Практическая часть - это «художественное исполнение, художественная практика, стихи , повести, романы, драматические творения» . Здесь главное - форма, язык, стиль, манера рассказывать. Нашей задачей является характеристика двух планов художественного исполнения, выделенных Леонтьевым: композиционный («внутренний психический строй ») и стилистический («внешний психический строй »).
Обратим внимание, что терминология, определяющая структурную часть онтопоэтики Леонтьева («внешний психический строй » и «внутренний психический строй »), строится на основе лингвистических разработок (внешняя, внутренняя форма), развитии психологической науки (психический строй), а также собственных эстетических взглядов, сформировавшихся на протяжении всей жизни. В отношении внутренней формы критик выявляет «последовательность мыслей и чувств », их уровни, «психомеханику » действий персонажей. Задачей исследования в данном случае становится определение характерных черт каждого приема, его универсальности безотносительно к тексту Л.Н.Толстого. Предполагается анализ представления Леонтьевым внешней формы, тех стилистических граней, которые привлекают внимание критика.
Представление теоретической и практической сторон при изучении художественного произведения возможно соотнести с учением А.А.Потебни о трех аспектах творческого искусства: содержании, внутренней формы и внешней формы. «В поэтическом , следовательно, вообще художественном, произведении, -утверждал ученый, - есть те же самые стихии, что и в слове: содержание (или идея), соответствующее чувственному образу или развитому из него понятию; внутренняя форма, образ, который указывает на это содержание, соответствующий представлению (которое тоже имеет значение только как символ, намек на известную совокупность чувственных восприятий, или на понятие), и, наконец, внешняя форма, в которой объективируется художественный образ» . Взаимопроникновение «слова, образа и идеи », восходящее к эстетической системе Гегеля1, ведет к объединению теории и художественной практики, что указывает на содержательную форму, которая в концепции Леонтьева определяется понятием «психическая музыка ». Содержательную форму можно выделить в любом качественном произведении искусства, и в результате анализа определить принадлежность изложения автора к «барельефному » или «рельефному » полю. Однако Леонтьев расширяет понятие до «общепсихической музыки ». что предполагает сопоставление психологии стиля художественного произведения с атмосферой реального времени. В этом случае объектом анализа является историческое произведение автора, а его субъектами, ведущими к определению «веяния » - исторические и действительные представления, выбранные критиком и обусловленные его литературно-критической позицией.
Решение поставленной цели и задач обусловливает положения, которые выносятся на защиту:
Художественная форма - это не что иное как переход содержания в форму», - говорил Гегель . ММГиршмандает расшифровку этого высказывания: «.языковой материал, из которого «строится » литературное произведение, превращается в художественную форму лишь постольку, поскольку в него «переходит » образное содержание, поскольку он преображается, наполняясь ранее внеположными по отношению к нему конкретно-жизненными значениями». Несомненно, что Леонтьев изучал Гегеля, но вряд ли был знаком с исследованиями А. АПотебни (об этом говорят различия понятийного аппарата). Однако для современного ученого более близка и научно обоснованна терминология А.АЛотебни, поэтому мы будем использовать её в качестве параллельной определениям Леонтьева.
2 АГХСкафгымов в статье «К вопросу о соотношении теоретического и исторического рассмотрения в истории литературы» писал: «При рассмотрении живой жизни духа мы вправе направить рефлектор куда угодно и осветить в этом огромном и сложном мире то, что для нас в данном случае интересно и ценно (история для литературы, а не литература для истории). Важен не факт, а психология факта. Художник несет в себе веяния и жизнь эпохи и среды, а произведение несет дух художника, Общая поэтика эпохи строится в лабораториях внутреннего мира отдельных художников». Считаем, что данное высказывание имеет фактор преемственности с идеями содержательной формы К.Н.Леонтьева.
1) Литературно-критическое творчество Леонтьева имеет три этапа, каждый из которых обладает определенным критерием оценки;
2) Идеальным бытийным существованием литературы в рамках «онтопоэти-ки» К.Н.Леонтьев признает «барельефное » пространство, которому свойственно преобладание религиозно-аристократического мировоззрения;
3) Литературно-критическая позиция критика имеет онтологический характер, что проявляется в соотношении метафизических и аналитических суждений о художественном произведении.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые литературно-критическая позиция К.Н.Леонтьева изучена как система с точки зрения ее становления, развития, специфики; дана периодизация литературно-критического творчества через соотношение эстетической, этической («охранительной ») и предсимволистской позиции критика; сформулированы особенности его литературно-критического метода; обозначены и рассмотрены основы «онтопоэти-ки» К.Н.Леонтьева.
Теоретическая значимость исследования определена возможностью представления литературно-критической позиции Леонтьева как определенного «аристократического » пласта русской культуры, что может быть полезно для осмысления русского литературного процесса XIX века.
Практическая ценность проведенного исследования состоит в возможности применять результаты исследования при чтении курсов истории русской литературы и русской литературной критики, а также спецкурсов, посвященных литературно-критическому творчеству К.Н.Леонтьева.
Заключение диссертации по теме "Русская литература", Виноградов, Андрей Александрович
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Целостное восприятие литературно-критической позиции К.Н.Леонтьева строится на соотношении диахронического и синхронического подходов к теме изучения. Как в единице времени сфокусировано время прошедшее, так и опыт, тем более творческий, имеет историю синтеза. Наша задача в этом случае -представить последовательное изложение полученных результатов и их соотношение с общей целью, конкретными задачами, а также положениями, выносимыми на защиту, которые были сформулированы во введении.
Диахронический аспект критики «приближения » позволяет выделить три этапа литературно-критического творчества Леонтьева (1860-е годы; конец 1870-х - первая половина 1880-х годов; конец 1880-х - начало 1890-х годов), каждый из которых обладает определенным критерием оценки.
В 1860-е годы, когда борьба между эстетическим и этическим восприятием произведения велась с явным превосходством реальной критики, Леонтьев выступает с эстетической позиции. В литературно-критических статьях этого периода, тесно связанных с именем И.С.Тургенева, К.Н.Леонтьев защищает не только свое литературное творчество, но и собственные жизненные ценности, обусловленные стремлением к прекрасному. В этом отношении он был близок идеям Ап.Григорьева. В литературно-критических работах Леонтьев отделяет нравственный вопрос от эстетического, исключает из рассмотрения «эмансипационный » дух произведений, их актуальное жизненное содержание. Если в «Письме провинциала к Тургеневу » он вступает в «нерешительную » полемику с автором-учителем, то, рассуждая о сочинениях Марко Вовчка , спорит с представителями реальной критики и литературой жизненного факта.
Литературно-критическая позиция Леонтьева в это время находится на стадии формирования, хотя и имеет ярко выраженную эстетическую направленность. Уравновешенный тон повествования , выявление художественных достоинств литературного явления через анализ стилистических особенностей - таковы характерные черты критики Леонтьева в 60-е годы. Однако доминирующим критерием оценки является категория «красоты », которая понимается Леонтьевым как степень эстетического вкуса читателя и писателя , что отражается как в самом произведении, так и в его критике. Согласно принципам «геометрии эстетического вкуса », разработанным критиком впоследствии, интуитивное восприятие изящного как в жизни, так и в ее художественных отражениях имеет социальную основу. Если исходить из того, что общественное положение находится в прямой связи с физиологическими данными и национальными признаками, то становится очевидным «аристократизм » Леонтьева-критика. Однако категория «красоты » не является заключенным только в эстетических проявлениях феноменом, она имеет выход и на уровень религиозной и исторической философии Леонтьева, то есть является универсальным критерием.
Анализ художественных произведений конца 1870-х - первой половины 1880-х годов ведется Леонтьевым с «охранительной » позиции. Большинство литературно-критических статей подчинено элементу «воплощенного ожидания »: автор рассматривается по степени наличия в нем таланта (будущих залогов), а «характер » сочинений, их содержание определяется с позиции «эстетики жизни » (общественной полезности в настоящем). При этом отношение Леонтьева к политическим движениям, обусловленное его гражданскими (А.И.Герцен, К.Н.Катков) или эстетическими (позитивизм, народничество) предпочтениями, оказывается созвучным «охранительным » критериям оценки, направленным на критику авторов - «напоминателей забытого » (Н.Я.Соловьев, А.М.Сливицкий, А.Г.Коваленская) и современных талантливых писателей (Б.М.Маркевич, Ф.М.Достоевский и Л.Н.Толстой). Целью подобных статей является определение социальной полезности как произведения искусства, так и его автора. Провоцирующий, с элементами пересказа стиль изложения, внимание к содержательной стороне объекта изучения оказываются характерными особенностями публицистических работ мыслителя. Критерий «добра », определяющий критическую оценку Леонтьева в эти годы, соответствует идеалам «истинного православия », где значима последовательность «страх-смирение-любовь». Доминантами критического зрения является также соотношение страха, смирения и любви; гениальности и святости. Философское понятие «добра », связанное у Леонтьева с теорией «трансцендентного эгоизма », оказывается не только содержательным, но и формальным критерием, имеющим свое воплощение в объективности исторического процесса.
В конце 1880-х- начале 1890-х годов Леонтьев выступает как предтеча символисткой критики. Мифопоэтическим идеалом, обуславливающим направленность литературно-критического анализа, является представление «барельефного » отражения жизни в художественном произведении. Леонтьевская критика имеет исповедальный характер, в ней находят отражение как принципы «эстетики красоты », так и «эстетики жизни », что позволяет говорить также об историческом аспекте критического мышления Леонтьева. На этом фоне выделяется «лично к автору » беспристрастный («Два графа: Алексей Вронский и Лев Толстой », «Достоевский о русском дворянстве ») и «отвлеченно » беспристрастный («О романах Л.Н.Толстого») анализ художественных творений. Целью литературно-критических работ становится определение исторической заслуги произведения, а ведущими направлениями анализа - исследование психологии формы и содержания. Преобладающим критерием оценки в этом случае является категория «истины », понимаемая как феномен «истинного реализма », в котором совмещаются категории «красоты » и «добра ». Поиск эстетической гармонии Леонтьев проводит как со стороны содержания, так и со стороны формы, заключая ее в принципах формы содержательной, подчиненной «барельефному » началу. Примером подобных умозаключений служит предложенный Леонтьевым принцип «точки насыщения » стиля (Марко Вовчок ), религиозного содержания (Ф.М.Достоевский), литературной школы (Л.Н.Толстой).
На основе проведенного исследования выделены общие принципы, которые свойственны литературно-критическому методу К.Н.Леонтьева на любом этапе творчества:
Универсальность эстетической категории;
Константность убеждений (по принципу накопления жизненного опыта);
Целостность мысли, для которой характерна антонимичность (наличие вкуса -отсутствие; истинное православие - ложное; истинный реализм - карикатурный);
Объективность анализа (выявление положительных и отрицательных сторон);
Мозаичность изложения;
Принцип скрытой цитации наряду с явной;
Рассмотрение художественного явления с точки зрения психологии автора и читателя;
Вставка в критическое повествование элементов автобиографии;
Обращение к представителям литературы, критики или философии (в зависимости от цели статьи) и полемика с ними.
Представление литературно-критической позиции Леонтьева в синхроническом аспекте позволяет говорить о том, что универсальные категории онтологического метода, данные в аналитическом ключе, образуют достаточно стройную критическую систему, где основополагающим критерием оценки становится «барельефное » восприятие мира в его отражениях1. В результате исследования мы пришли к утверждению онтопоэтики К.Н.Леонтьева. В статье «Анализ, стиль и веяние » Леонтьев представляет собственное видение «слова, образа и идеи ». При этом идеальным бытийным существованием литературы Леонтьев признает «барельефное » начало.
С позиции эстетической теории для «барельефного » поля свойственно преобладание религиозно-аристократического мировоззрения. При этом содержание художественного произведения должно быть направлено на поддержание православных традиций, на воспитание патриотических чувств. Жизненная философия героя художественного произведения должна соответствовать принципам объективной (со стороны индивидуальной физиологии и оценки действующих лиц) и субъективной (с точки зрения характера и общественной деятельно
1 При этом критерий мозаичиости изложения требует наиболее тщательного анализа и последующего синтеза. Стремление к ясности представления литературно-критической позиции Леонтьева определило онтологичносгь исследования. ста) поэтичности. Идеалу этого представления свойственно наличие физического здоровья при внешней привлекательности, способность логического и отвлеченного мышления, живое участие в общественной деятельности, обладание силой воли и твердым характером, наличие православного чувства и любви к Родине (А.Болконский, А.Вронский, А.Троекуров). В этом случае четко проявляется леонтьевское соотношение «прямого к автору » и «отвлеченного » беспристрастия.
Сюжетная образность, которая свойственна мировоззрению Леонтьева, включает в себя три аспекта, каждый из которых обладает конкретным оценочным критерием: исторический аспект оказывается подчинен эпичности и объективности повествования (Н.В.Гоголь - Л.Н.Толстой), нравственный зависит от уровня религиозного чувства и его объективности (о.Амвросий - о.Зосима; С.Т.Аксаков - К.НЛеонтьев), а эстетический направлен на борьбу за представление в превосходной степени поэзии дворянского быта и «чистоты » русского языка (И.А.Гончаров - К.Н.Леонтьев). Этому в немалой степени способствует разработанная критиком концепция структурного анализа.
Для художественной практики характерен «логизм в сцеплении частей » как элемент композиционного строя произведений «барельефного » свойства. Выявление «последовательности мыслей и чувств » предполагается Леонтьевым на основе двух факторов: социального и индивидуального. В центре литературно-критического анализа находится характеристика психологической ситуации; в «барельефном » идеале - чувства должны определять мысль. Прием выявления «уровня мыслей и чувств » предполагает анализ представления автором психологического (с медицинской точки зрения) состояния героя (авторский субъективный уровень) и объективной действительности. При этом «мысль » получает значение научной «претензии », а «чувство » согласуется с категорией «добра », явленной в концепции жизненной эстетики Леонтьева. Критик исследует не только настоящее и прошлое, но и будущее художественного эпизода, и на этой основе строит прием «психомеханики » действий персонажей . Отметим, что «математическая точность », применяемая критиком к художественному тексту, носит субъективный характер, так как само выявление временных категорий может идти в разрез с авторским замыслом. С другой стороны, Леонтьев выбирает наиболее яркие и однозначные моменты, что говорит о степени точности представления автором той или иной ситуации.
Критика Леонтьевым «внешнего психического строя » основана на двух критериях. Первый из них предполагает органичность психологического и стилистического анализа при характеристике литературных явлений («физиологическая наблюдательность »: детали портрета, зоологическое сопоставление, медицинские подробности). Второй критерий рассматривается с точки зрения субъективности эстетического вкуса: просторечия, звукоподражания, стяжения, повторы и заимствования исследованы нами на конкретных примерах. Отметим, что Леонтьев использует лингвистические разработки априорно, не делая ссылок на источники, что дает нам возможность искать причину его взглядов в общем стремлении к изучению национального языка во второй половине XIX века (А.А.Потебня, Д.Н.Овсянико-Куликовский; А.Н. Веселовский ), а также подчеркнуть своеобразие леонтьевской концепции литературного стиля, послужившей стимулом для филологических исследований в XX веке (В.В.Виноградов, Л.С.Выготский, Б.М.Эйхенбаум и другие).
Теоретическое изложение и художественная практика подчинены универсальной категории эстетического вкуса, имеющего позитивистский оттенок. Подобный эклектизм обусловлен «веянием » времени, внимание к которому определило формально-содержательный анализ К.Н.Леонтьева.
В соответствии с эстетикой Леонтьева, определяющим критерием для малых литературных жанров является «мягкость » изложения. Функциональный анализ, направленный на выявление «психической музыки » текста, дается Леонтьевым через латентное исследование внешней и внутренней формы. Открытая характеристика позволяет нам подвести доказательную базу под возможность этого выявления. Характерные особенности «мягкости » определены повествованием от первого лица (от имени героя-простолюдина), соответствием внутренней и внешней формы традициям «пушкинской » школы (рассказы Марко
Вовчка). «Барельефный » характер, которому подчинена выделенная группа, обусловливает, с точки зрения Леонтьева, и эстетический, и нравственный эффект восприятия.
Общепсихическая музыка» художественного произведения («Война и мир » Л.Н.Толстого) определяется Леонтьевым на трех уровнях исторического анализа: действительном, обусловливающим приоритет «истинного » реализма перед ложным (С.Т.Аксаков), интуитивном, направленным на важность меры близости писателя к историческому факту и, как следствие, соответствие эстетического воплощения реальности (А.С.Пушкин), и сознательном, дающем крайне субъективное восприятие произведения. Результатом исторического анализа становится «шлифовка » текста автора в соответствии с «общепсихической музыкой » времени, данной в индивидуальном представлении критика.
Литературно-критическая позиция Леонтьева в принципах онтопоэтики имеет объективно-субъективный характер, подчиненный столь же индивидуальному пониманию добра (страх - смирение - любовь), истины (эстетическая гармония) и красоты (эстетический вкус). Объективизм, по Леонтьеву, это не столько исторический, документальный критерий, сколько онтологический, обусловленный «барельефным » видением окружающего мира.
Таким образом, определение темы исследования с точки зрения «критики приближения » привело к выражению онтологического характера литературно-критической позиции критика. Материал художественной литературы рассматривается Леонтьевым в рамках восприятия им действительной жизни, что выражается в «охранительной » или позитивистской ориентации критического суждения, и понимания метафизических явлений, данных через эстетические или религиозные критерии оценки.
В этой связи наиболее перспективными направлениями развития темы считаем: разработку писательской , философской и исторической критики Леонтьева за счет расширения границ исследования; определение влияния творчества Леонтьева на критику XX века, а также использование приемов леонтъевского анализа на материале других авторов.
Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Виноградов, Андрей Александрович, 2005 год
1. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. СПб., 2004.
2. Авсеенко В.Г. Поэзия журнальных мотивов // Критика 70-х гг. XIX века. -М., 2002.
3. Автухович Т.Е. «Русские ночи » В.Ф.Одоевского // Идеи позитивизма в русской словесности. Lodz, 2000.
4. Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писателей: В 2-х т. М.,1998. T.I.
5. Аксаков К.С., Аксаков И.С. Литературная критика. М., 1981.
6. Аксаков С.Т. Семейная хроника. Л., 1955.
7. Александров А.А. К.Н.Леонтьев // Русский вестник. 1892. - IV.
8. Александров А.А. Памяти КЛеонтьева // К.Н. Леонтьев: pro et contra. -СПб., 1995. Кн.1.
9. Альми И.Л. Статьи о поэзии и прозе . Владимир, 1999.
10. Анненков П.В. Критические очерки. СПб., 2000.
11. Анненский И.Ф. Книги отражений. М., 1994.
12. Аристотель. Поэтика . // Аристотель и античная литература. ~М., 1978.
13. Астафьев П.Е. Вера и знание в единстве мировоззрения. -М., 1893.
14. Аулова Е.П. Проблема синтеза восточной и западной культур под эгидой православия исходный пункт историософии И.В.Киреевского // Оптина пустынь и русская культура: тезисы докладов конференции. - Калуга, 2000.
15. Ахшарумов Н.Д. «Война и мир ». Сочинение графа Толстого // Роман Л.Н.Толстого «Война и мир » в русской критике. Л.,1989.
16. Бабаев Э.Г. «Анна Каренина » Л.Н.Толстого. М.,1978.
17. Бабаев Э.Г. Л.Толстой и русская журналистика его эпохи. М.,1978.
18. Баранов В.И., Бочаров А.Г., Суровцев Ю.И. Литературно-художественная критика. М., 1982.
19. Барт Р. Избранные труды. Семиотика. Поэтика. М.,1994.
20. Басаргин А. (Введенский А.И.) Критические заметки КЛеонтьева о Л.Н.Толстом //Московские ведомости. -1911.-7 мая.
21. Басистов П.Е. «Накануне » И.С.Тургенева // Отечественные записки. 1859. - Кн. V.
22. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.Д986.
23. Белинский В.Г. Собр. соч.: В 9 т. М.;Л.,1961-1964. Т.VII.
24. Белкина О.А. Пушкинская речь Ф.М. Достоевского в восприятии К.Н. Леонтьева // Русская литература. 1992. - №3.
25. Бердяев Н.А. Константин Леонтьев (Очерк из истории русской религиозной мысли) // К.Н. Леонтьев: pro et contra. СПб., 1995. Кн. 2.
26. Берковский Н.Я. О мировом значении русской литературы. Л.,1975.
27. Бонда С. М. Черновики Пушкина. М., 1971.
28. Бочаров С.Г. «Война и мир » Л.Н.Толстого // Три шедевра русской классики.-М., 1971.
29. Бочаров С.Г. К.Н.Леонтьев и Ф.М.Достоевский // Бочаров С.Г. Сюжеты русской литературы. -М., 1999.
30. Бочаров С.Г. «Ум мой простить я не могу » // Литературная газета. 1991. -18 дек.
31. Бочаров С.Г. Эстетический трактат К.Н.Леонтьева // Вопросы литературы. -1988.-№12.
32. Бочаров С.Г. «Эстетическое охранение » в литературной критике (К.НЛеонтьев о русской литературе) // Контекст-1977. М., 1978.
33. Брандис Е.П. Сила молодая. Л., 1972.
34. Брода М. Социология К.Леонтьева // Идеи позитивизма в русской словесности. Lodz, 2000.
35. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь (репринтное воспроизведение 1890г.). -М., 1990.
36. Буданова Н.Ф. Достоевский и Леонтьев // Достоевский . Материалы и исследования. -Л.,1991. T.IX.
37. Булгаков С.Н. Победитель Побежденный // К.Н. Леонтьев: pro et contra. -СПб., 1995. Кн.1.
38. Бушмин А.С. Преемственность литературного развития // Историко-литературный процесс. Проблемы и методы изучения. Л., 1974.
39. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М., 1989.
40. Викторович В.А. Сюжет и повествование в романе Достоевского // Сюжет и художественная система. М., 1987.
41. Виноградов В.В. О языке Толстого (50-60-е годы) // Литературное наследие. 1939. - №35-36.
42. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. М.,1976.
43. Вовчок М. Сочинения: В 7-ми т. Киев, 1964. Т.П.
44. Володихин Д.М. Высокомерный странник. Философия и жизнь Константина Леонтьева. М., 2000.
45. Выготский Л.С. Психология искусства. М.,1987.
46. Вяземский П.А. Воспоминания о 1812 годе // Русский архив. 1869. - №1.
47. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: основы философии герменевтики. М., 1988.
48. Гайденко П.П. Наперекор историческому процессу (Леонтьев литературный критик) // Вопросы литературы. - 1974. - №5.
49. Галич А.И. История философских систем: В 2 ч. СПб, 1818-1819. 4.2.
50. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.
51. Гегель Г. Собр. соч.: В 14-ти т. М.,- Л., 1954-1958.
52. Гей Н.К. Сопряжение пластичности и аналитичности // Теория литературных стилей. М., 1977,
53. Герцен А.И. Собр.соч.: В 8-ми т. М.Д975.Т.Ш.
54. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. Л., 1976.
55. Гиршман М.М. Синтез простоты и сложности в стиле // Теория литературных стилей. М., 1977.
56. Гоголь Н.В. Собр. соч.: В 5-ти т. М., 1960.
57. Гончаров И.А. Собр. соч.: В 8-ми т. М., 1977.
58. Горная В.З. Мир читает «Анну Каренину ». М., 1979.
59. Горнфельд А.Г. О романах гр. JI.H. Толстого // Русское богатство. 1911. -№9.
60. Горнфельд А.Г. О художественной честности // Критика начала XX века. -М., 2002.
61. Гревцова Е.С. Философия культуры А.И.Герцена и К.Н.Леонтьева. М., 2002.
62. Грехнев В.А. Словесный образ и литературное произведение. Нижний Новгород, 1997.
63. Греч Н.И. Чтения о русском языке: В 2 ч. СПб., 1840. 4.2.
64. Григорович Д.В. Повести и очерки. М., 1983.
65. Григорьев А.А. Литературная критика. М., 1967.
66. Григорьев А. А. Материалы для биографии. Пг., 1917.
67. Григорьев А.А. Явления литературы, пропущенные нашей критикой. Граф Толстой и его сочинения // Время. 1862. - Т.7.
68. Грифцов Б.А. Судьба К.Н.Леонтъева // К.Н. Леонтьев: pro et contra. -СПб.,1995. Кн.2.
69. Грифцов Б.А. Эстетический канон Достоевского // Вопросы литературы. -2005.-№2.
70. ГромекаМ.С. Анна Каренина . М., 1885.
71. Громов П.П.О стиле Льва Толстого: «Диалектика души » в «Войне и мире ». -Л.,1977.
72. Губастов К.А. Из личных воспоминаний о К.НЛеонтьеве // Памяти К.Н. Леонтьева. М., 1911.
73. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М., 1985.
74. Гусев Н.НЛетопись жизни и творчества Л.Н.Толстого: В 2-х т. М.,1958.
75. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. М., 1994.
77. Днанов Д.Н. Творческие искания Ф.М.Достоевского в оценке русской религиозно-философской критики K.XIX н.ХХ вв.: К.Леонтьев, Вл.Соловьев, В.Розанов: Дис. канд. филол. наук. - Кострома, 2003.
78. Добролюбов Н.А. Собрание сочинений: В 9 т. М, 1963. Т.VI.
79. Долгов К.М. Восхождение на Афон. Жизнь и миросозерцание К.Леонтьева.- М.,1995.
80. Достоевский Ф.М. Полное собр. соч.: В 30-ти т. Л., 1972.
81. Дружинин А.В. Литературная критика. М., 1985.
82. Егоров Б.Ф. Мастерство литературной критики: жанры, композиция, стиль. -Л.,1980.
83. Зайцев К. (священник). Любовь и страх (Памяти Константина Леонтьева) // К.Н. Леонтьев: pro et contra. СПб., 1995. Кн. 2.
84. Закржевский А.К. Одинокий мыслитель. Киев, 1926.
85. Зеньковский В.В. История русской философии: В 2-х т. Париж, 1948. T.I.
86. Зинченко Л.Н. Поэтика прозы К.Н.Леонтьева «русского периода »: Автореф. дис. канд. филол. наук. Барнаул, 1999.
87. Иванов-Разумник. Талантливое сочинительство // Критика начала XX века.- М.,2002.
88. Иваск Ю.П. Константин Леонтьев (1831-1891). Жизнь и творчество. // К.Н. Леонтьев: pro et contra. СПб., 1995. Кн. 2.
89. История русской литературной критики. Под ред. В.В.Прозорова. М., 2002.
90. Камянов В.И. Поэтический мир эпоса. -М.,1978.
91. Кант И. Критика чистого разума. М.,1994.
92. Карасев Л.В.Онтология и поэтика // Вопросы философии. 1996. - №7.
93. Катков М.Н. К какой принадлежим мы партии? // Русский вестник. 1862. -Т. 37.
94. Кемский (В.П.Мещерский). «Анна Каренина » под ножом критики. СПб., 1886.
95. Киприан (архимандрит). Из неизданных произведений Константина Леонтьева. Париж,1959.
96. Киреевский И.В. Критика и эстетика. М., 1979.
97. Ковалев В.А. Поэтика Льва Толстого. Истоки. Традиции. М., 1983.
98. Ковешникова Н.А. Идеи КЛеонтьева в культуре Серебряного века: Авто-реф. дис. канд. культур, наук. М., 2000.
99. Ковешникова Н.А. «Христианство без христианства »: духовные искания КЛеонтьева и В.Розанова // Василий Розанов в контексте культуры. Кострома, 2000.
100. Конт О. Курс позитивной философии // Антология мировой философии. -М., 1971.
101. Короленко В.Г. Л.Н.Толстой // Роман Л.Н.Толстого «Война и мир » в русской критике. Л.,1989.
102. Косик В.И. К.Н.Леонтьев: реакционер, пророк? // Леонтьев К.Н. Восток, Россия и Славянство: Философская и политическая публицистика. Духовная проза . -М., 1996.
103. Корольков А.А. Пророк в своем Отечестве // К.Н. Леонтьев: pro et contra. -СПб., 1995. Кн. 2.
104. Котельников В.А. Парадокс о писателе // Леонтьев К.Н. Египетский голубь.-М., 1991.
105. Котельников В.А. Православные подвижники и русская литература. М., 2002.
106. Кочетков В.И. Жизнь и судьба неузнанного гения // Леонтьев К.Н. Письма отшельника. М., 1992.
107. Криволапое В.Н. Оптина пустынь: ее герои и тысячелетние традиции // Писатель и время: Сборник документальной прозы . М.,1991.
108. Крупчанов Л.М. Литература 1870-х годов // История русской литературы XIX века (70-90-е годы). -М., 2001.
109. Лавров П.Л. Философия и социология. М.Д965.
110. Лазурский В.Ф. Дневник // Литературное наследство. 1975. - №37-38.
111. Ларош П., Маевская Е. Французско-русский словарь. М., 2003.
112. Лебедев Ю.В. Художественный мир Пушкина // Литература XIX века. Учебное пособие для учащихся 10 класса средней школы в двух частях. -М., 2004. 4.1.
113. Леонов Л.М. Слово о Толстом // Литературное наследство. М., 1961. Т.69. Кн.1.
114. Леонтьев К.Н. Анализ, стиль и веяние // Вопросы литературы. 1988. -№12.
115. Леонтьев К.Н. Восток, Россия и Славянство: Философская и политическая публицистика. Духовная проза. М., 1996.
116. Леонтьев К.Н. Избранные письма. СПб., 1993.
117. Леонтьев К.Н. Письмо провинциала к Тургеневу // Отечественные записки. 1859. Кн.У.
118. Леонтьев К.Н. Полное собрание сочинений и писем: В 12 т. СПб., 2000.
119. Леонтьев К.Н. Собрание сочинений: В 9т. М., 1912.
120. Лермонтов М.Ю. Собрание сочинений: В 4-х т. М., 1984. T.IV.
121. Лернер Н.О. «О романах гр.Л.Н.Толстого» К.Н.Леонтьева // Исторический вестник. 1911. - Т. 126.
123. Лесков Н.С. Герои Отечественной войны по гр.Л.Н.Толстому // Роман Л.Н.Толстого «Война и мир » в русской критике. Л., 1989.
124. Лесков Н.С. Граф Л.Н. Толстой и Ф.М.Достоевский как ересиархи (Религия любви и религия страха) // Н.С. Лесков о литературе и искусстве. Л., 1984.
125. Лихачев Д.С. Литература-реальность-литература.-Л., 1981.
126. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Л., 1972.
127. Лотман Ю.М. Роман А.С.Пушкина «Евгений Онегин ». Комментарий. -Л.,1983.
129. Малинин Д.И. Переписка А.Н.Островского и Н.Я.Соловьева // Труды Костромского науч. об-ва по изучению местного края. 1928. - Вып. 42.
130. Манн Т. Собрание сочинений: В 10 т. М., 1960. Т. IX.
131. Маркевич Б.М. Полное собрание сочинений: В11т. -М.,1912.
132. Марков Е.Л. Романист-психиатр // Русская речь. 1879. - №5.
133. Машинский С.И. С.Т.Аксаков: жизнь и творчество. М., 1973.
134. Мезьер А.В. Русская словесность с XI по XIX столетие включительно. -СПб., 1902.
135. Мережковский Д.С. Акрополь. Избранные литературно-критические статьи.-М., 1991.
136. Милль Дж.С. Основы политической экономии. М., 1980.
137. Миночкина Л.И. К.Н.Леонтьев о творчестве Островского // Дергачевские чтения 98: Русская литература: национальное развитие и региональные особенности. - Екатеринбург, 1998.
138. Миночкина Л.И. Новый взгляд на роль русской критики на рубеже XIX-XX веков (КЛеонтьев и В.Розанов) // Вестник Челябинского университета. -Челябинск, 1997.
139. Мир политической мысли. Хрестоматия по политологии: В 4 ч. СПб., 2001.4.4.
140. Митрофанов Г. (протоирей). Религиозно-философские воззрения К.Н. Леонтьева и их значение для русской церковной культуры // Ежегодная Богословская конференция: Материалы 1997г. -М.,1997.
141. Михайловский Н.К. Десница и шуйца Льва Толстого // Критика 70-х гг. XIX века.-М., 2002.
142. Мотылева Т.Л. «Война и мир » за рубежом. М.,1978.
143. Мурзак И.И., Ястребов А.Л. «Когда ум с сердцем не в ладу.» // Литература. -1998.-№43.
144. Мюллер В.К. Англо-русский словарь. -М., 1985.
145. Незеленов А.И. Как и почему пропущена одна глава из повести «Капитанская дочка » //Шесть статей о Пушкине А.И. Незеленова. СПб., 1892.
146. Никитенко А.В. Дневник: В 3-х т. Л., 1956.Т I.
147. Никитин (В.Н.Княжнин) Два своеручных доклада К.Леонтьева в Московский Цензурный Комитет // Русский архив. 1915. - X.
148. Новгородцев П.И. Введение в философию права. Кризис современного правосознания // Мир культуры, истории и философии. СПб., 2000.
149. Овсянико-Куликовский Д.Н. Собрание сочинений: В 13 т. СПб., 19121914. Т. VI.
150. Одоевский В.Ф. Русские ночи. -М., 1913.
151. Океанский В.П. Герменевтическое пространство «Легенды о Великом Инквизиторе »: вслед за К.Н.Леонтьевым // Филологические штудии. -Иваново, 1995.
152. Оляшек Б. Проявления позитивистского мировосприятия в русской литературе XIX века // Идеи позитивизма в русской словесности. Lodz, 2000.
153. Опульская Л.Д. Роман-эпопея Л.Н.Толстого «Война и мир ». М.,1987.
154. Островский А.Н. Полное собрание сочинений. В 12-ти т. -М.,1977.
155. Очерки истории русской литературной критики: В 4-х т. СПб., 1999. T.I.
156. Панаэтов О.Г. Полифонизм и соборность как категории поэтики : Ф.М. Достоевский и К.НЛеонтьев: Автореф. канд. филол. наук. Краснодар, 1998.
157. Писарев Д.И. Старое барство // Роман Л.Н.Толстого «Война и мир » в русской критике. Л., 1989.
158. Писемский А.Ф. Собрание сочинений: В 5-ти т. М., 1982. Т.1П.
159. Победоносцев К.П. Церковь и государство // Москва. -1991. №5.
160. Поселянин Е. (Погожев Е.Н.). Леонтьев. Воспоминания // К.Н. Леонтьев: pro et contra. СПб., 1995. Кн.1.
161. Поспелов Г.Н. Реализм и его разновидности в русской литературе XIX века // Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы. -МД971.
162. Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М., 1990.
163. Преп. Амвросий 11 Свято-Введенская Оптина Пустынь. Козельск, 1997.
164. Преп. Иоанн Лествичник. Лествица. Сергиев Посад, 1908.
165. Пропиратов. Новая «Дикарка » или неудовлетворенный эстетик // Стрекоза. 1880. -№ 7.
166. Пушкин А.С. Собрание сочинений: В 15 т. -М.,1998.
167. Рабкина Н.А. Литературные уроки (Тургенев и Леонтьев история взаимоотношений) // Вопросы литературы. - 1991. - №4.
168. Ренан Э.Ж. История первых веков христианства. М.,1991.
169. Репников А.В. Русская армия глазами консерваторов // Эхо: Сборник статей по новой и новейшей истории Отечества. М., 2000. № 4.
170. Репников А.В. «Эстетический аморализм » в произведениях К.Н.Леонтьева. -М.,1999.
171. Розанов В.В. К.Леонтьев об Ап. Григорьеве // Новое время. -1915. XII.
172. Розанов В.В. О Константине Леонтьеве // К.Н. Леонтьев: pro et contra. -СПб., 1995. Кн. 1.
173. Розанов В.В. Собрание сочинений: Легенда о Великом инквизиторе. М., 1990.
174. Розанов В.В. Собрание сочинений: Литературные изгнанники: Н.Н.Страхов и К.Н.Леонтъев. М., 2001.
175. Розанов В.В. Эстетическое понимание истории // К.Н. Леонтьев: pro et contra. СПб., 1995. Кн.1.
176. Сабуров А.А. «Война и мир » Л.Н.Толстого: проблематика и поэтика. М., 1959.
177. Савинова Е. Л.Толстой и позитивизм // Идеи позитивизма в русской словесности. Lodz, 2000.
178. Салтыков-Щедрин М.Е. Рецензия на роман Леонтьева «В своем краю » // Современник, 1864. X.
179. Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений: В 10-ти т. -М., 1988. T.I.
180. Св. Исаак Сирин . Слова подвижнические. М.,1993.
181. Скабичевский А.М. Литературные противоречия // Отечественные записки. 1874.-№3.
182. Скатов Н.Н. Литературные очерки. -М., 1885.
183. Скафтымов А.П. К вопросу о соотношении теоретического и исторического рассмотрения в истории литературы // Русская литературная критика. -Саратов, 1993.
184. Скафтымов А.П. Нравственные искания русских писателей . М.,1972.
185. Словарь литературоведческих терминов. М.,1974.
186. Словарь русского языка: В 4-х т. М., 1957.
187. Соколов А.Н. Теория стиля. -М.,1968.
188. СолганикГ.Я. Синтаксическая стилистика. -М., 1991.
189. Соловьев B.C. Три речи в память Достоевского // Соловьев B.C. Литературная критика. М., 1990,
190. Соловьев Н.И. Война или мир? // Роман Л.Н.Толстого «Война и мир » в русской критике. Л., 1989.
191. Соловьев С.М. О некоторых особенностях изобразительности Пушкина // В мире Пушкина. М., 1974.
192. Станкевич А.В. Каренина и Левин. Литературно-критический очерк // Вестник Европы. 1878. - №4.
193. Страхов Н.Н. Значение смерти // Страхов Н.Н. Мир как целое. Статьи из науки о природе. СПб., 1892.
194. Страхов Н.Н. Литературная критика. М., 1984.
195. Строганова Е.Н. Пушкинские начала в «Войне и мире » Л.Н.Толстого. -Калинин, 1989.
196. Струве П.Б. Константин Леонтьев // К.Н. Леонтьев: pro et contra. СПб., 1995. Кн.1.
197. Суворин А.С. Историческая сатира // Критика 70-х гг. XIX века. М., 2002.
198. Сычевский С.И. Очерки новейшей русской литературы. «Война и мир » гр. Л.Н.Толстого // Одесский вестник. -1868.-№155.
199. Тагор Р. Религия художника // Восточный альманах. 1961. - №4.
200. Тихомиров В.В. Русская литературная критика середины XIX века: проблемы критического метода. Новгород, 1997.
201. Тихомиров Л.А. Тени прошлого. К.Н.Леонтьев // К.Н. Леонтьев: pro et contra. СПб., 1995. Кн.2.
202. Ткачев П.Н. Больные люди // Ткачев П.Н. Избранные сочинения: В 4-х т. -М., 1932. Т.Ш.
203. Толстая С.А. Дневники Софьи Андреевны Толстой. 4.1-3. -М., 1928. 4.1.
204. Толстой Л.Н. Собрание сочинений: В 22 т. М., 1980.
205. Томашевский Б.В. Стилистика и стихосложение. М.,1959.
206. Трофимов Е.А. Метафизическая поэтика Пушкина. Иваново, 1999.
207. Трубецкой С.Н. Разочарованный славянофил // К.Н. Леонтьев: pro et contra.-СПб., 1995. Кн.1.
208. Тургенев И.С. Письма И.С.Тургенева К.Леонтъеву // Русская мысль.-1886,- XII.
209. Тургенев И.С. Собрание сочинений: В 10-ти т. -М., 1961.
210. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.,1977.
211. Урнов Д.М. «Точное слово » и «точка зрения » в англо-американской повествовательной прозе // Теория литературных стилей. М., 1977.
212. Усманов С.М. Среди вершин. Вл.Соловьев и Н.Н.Страхов в переписке В.В.Розанова и К.Н.Леонтьева // Незавершенная энтелехийность: отец Павел Флоренский, Василий Розанов в современной рефлексии. Кострома, 2003.
213. Усманов С.М., Данилов А. А. Диалог об истории // Энтелехия. Кострома, 2002.
214. Успенский Г.И. Полное Собрание сочинений: В 11 т. -М., 1952. T.XI.
215. Фет АЛ. Воспоминания: В 3-х т. Пушкино, 1992. Т.П.
216. Философский энциклопедический словарь. М.,1998.
217. Фихте И.Г. Основные черты современной эпохи. СПб., 1993.
218. Флоренский П. Храмовое действо как синтез искусств // Писатель и время: Сборник документальной прозы. М.,1991.
219. Флоровский Г.П. Пути русского богословия. Париж, 1988.
220. Фортунатов Н.М. Творческая лаборатория Л.Толстого. М.,1983.
221. Фохт У.Р. Типологические разновидности русского реализма (К методологии изучения вопроса) // Проблемы типологии русского реализма. -М.,1969.
222. Франк С. Этюды о Пушкине. М., 1999.
223. Франкл В. Человек в поисках смысла. -М., 1990.
224. Фрейд 3. Психоаналитические этюды. Минск, 1991.
225. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., 1997.
226. Фудель И.И. Культурный идеал К.Н.Леонтьева // К.Н. Леонтьев: pro et contra. СПб., 1995. Кн. 1.
227. Хайдеггер М. Что такое метафизика?// Время и бытие. М., 1993.
228. Хализев В.Е. Теория литературы. М., 2002.
229. Хатунцев С.В. Цвет жизни (К.Н.Леонтьев о национализме и национальной политике) //Подъем. -2002. №10.
230. Хомяков А.С. Сочинения в двух томах. М.,1994. Т.П.
231. Хомяков А.С.Стихотворения. М., 2005.
232. Храпченко М.Б. Собрание сочинений в 4-х т. М., 1980. Т. Ш.
233. Цебрикова М.К. Наши бабушки // Роман Л.Н.Толстого «Война и мир » в русской критике. Л.,1989.
234. Цилевич Л.М. Сюжетность как литературоведческая категория // Сюжет и художественная система. М., 1987.
235. Черников А.П. «Неузнанный феномен » (К.Леонтьев как литературный критик) // Оптина пустынь и русская культура: тезисы докладов конференции. Калуга, 2000.
236. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений: В 15 т. М., 1948-1950. T.XV.
237. Чичерин А.В. Очерки по истории русского литературного стиля. -М.,1985.
238. Чичерин А.В. Ритм образа. М., 1980.
239. Чичерин А.В. Сила поэтического слова. М.,1985.
240. Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка. -М.,1997.
241. Шевцова-Щеблыкина Л.И. Литературно-критическая деятельность А.В. Дружинина в 40-50-е годы XIX века. М., 2001.
242. Шеллинг Ф. Сочинения в двух томах. М., 1987. Т.П.
243. Шкловский В.Б. Материал и стиль в романе Л.Н.Толстого «Война и мир ». -М.,1928.
244. Щебальский П.К. «Война и мир ». Соч. гр. Л.Н.Толстого // Русский вестник. -1868. -№1.
245. Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой. Семидесятые годы. Л., 1960.
246. Эйхенбаум Б.М. Литература, теория, критика и полемика. Л., 1927.
247. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М., 1994.
248. Юрьева И.И. Пушкин и христианство. М., 1998.
249. Lukashevich S. Konstantin Leontev (1831 1891): A study in Russian «Heroic Vitalism». New York. 1967.
250. Mondry H. Another literary parody on Chemyshevsky in K.Leontiev"s In my own land // Die Welt der Slaven. 1990. XXXV.
Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания.
В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.
Исторически сложившиеся правила поведения в политической жизни
Исторически сложившаяся форма символического поведения субъектов политики
Кейс 1 Подзадача 1
В данной цитате объектом критики К. Н. Леонтьева является.... Либерализм
Подзадача 2
По мнению К. Н. Леонтьева, "охранение у всякой нации свое, у турка - турецкое, у англичанина - английское, у русского - русское, а либерализм у всех один".
В общественно-политической мысли России в 30-40-е годы XIX века основные дискуссии о путях развития российского государства были между
Западниками
Славянофилами
Подзадача 3
По мнению К. Н. Леонтьева, "охранение у всякой нации свое, у турка - турецкое, у англичанина - английское, у русского - русское, а либерализм у всех один".
В отечественной общественно-политической мысли в XIX вь сложились три основных направления. Установите соответствие между направлениями и их представителями:
1) консервативное К. Н. Победоносцев, Л. А. Тихомиров
2) либеральное П. Н. Милюков, Б. Н. Чичерин
3) радикальное П. А. Кропоткин, П. Л. Лавров
Кейс 2 Подзадача 1
Марксистский подход к пониманию политики опирается на....
- теорию классовой борьбы
- материалистическую концепцию истории
Подзадача 2
В немецкой идеологии Карл Маркс и Фр. Энгельс писали: "гражданское общество обнимает все материальное общение индивидов в рамках определенной ступени развития производительных сил. Оно обнимает всю торговую и промышленную жизнь данной ступени и постольку выходит за пределы государства и нации, хотя, с другой стороны, оно опять-таки должно выступать вовне в виде национальности и строиться внутри в виде государства".
Согласно марксистскому подходу гражданское общество .. является надстройкой, развивается вместе с семьей, образует базис
Кейс 2 Подзадача 2
"Гражданское общество обнимает все материальное общение индивидов в рамках определенной ступени развития производительных сил. Оно обнимает всю торговую и промышленную жизнь данной ступени и постольку выходит за пределы государства и нации, хотя, с другой стороны, оно опять-таки должно выступать вовне в виде национальности и строиться внутри в виде государства".
Установите соответствие между сферами жизнедеятельности и структурными элементами гражданского общества
1)экономическая сфера акционерные общества, корпорации,...
2) социально-политическая сфера профсоюзы, общественные
Организации, негосударственные СМИ
3) духовная сфера свобода слова, независимость
творческихи научных объединений от государственных структур
Кейс 3. Подзадача 1.
Политический режим, который существовал в Чили в годы правления генерала Пиночета, называется... авторитарным
Подзадача 2.
В 1981 г. вступила в силу Конституция Чили, принятая на плебисците в 1980 г. В ней провозглашалось восстановление гражданских свобод и институтов представительной демократии. По конституции деятельность партий жестко регламентировалась, а левые партии вообще запрещались. осуществление положений о выборах, о партиях откладывалось на 8 лет. а до того времени Пиночет без выборов был объявлен "конституционным президентом" на ближайшие 8 лет с правом переизбрания на следующие 8 лет.
- монополизация власти одной группой
- отсутствие реальной политической конкуренции
Подзадача 3.
В 1981 г. вступила в силу Конституция Чили, принятая на плебисците в 1980 г. В ней провозглашалось восстановление гражданских свобод и институтов представительной демократии. По конституции деятельность партий жестко регламентировалась, а левые партии вообще запрещались. осуществление положений о выборах, о партиях откладывалось на 8 лет. а до того времени Пиночет без выборов был объявлен "конституционным президентом" на ближайшие 8 лет с правом переизбрания на следующие 8 лет.
1) хунта военные правительства, пришедшие к власти после гос. переворота
2) преторианство режим, поддерживаемый по преимуществу наемными войсками
3) апартеид политика расовой сегрегации, политической
Полный текст автореферата диссертации по теме "Литературно-критическая деятельность К.Н. Леонтьева"
На правах рукописи
Славин Игорь Константинович
Литературно-критическая деятельность К.Н. Леонтьева
10.01.08. Теория литературы. Текстология.
диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук
МОСКВА - 2004
Работа выполнена в Литературном институте им. А.М.Горького на кафедре теории литературы и литературной критики.
Научный руководитель:
Гусев Владимир Иванович
Официальные оппоненты:
доктор филологических наук, профессор
Минералова Ирина Георгиевна
кандидат филологических наук
Бобров Александр Александрович
Ведущая организация: Институт мировой литературы им. А М. Горького РАН
Защита состоится часов на заседании
диссертационного совета в Литературном институте им.АМ.Горького по адресу: 123104, Москва, Тверской бульвар, 25, ауд.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Литературного института им. А. М. Горького.
/ ¿Г и1Л-&~? 2004 г.
Ученый секретарь *
диссертационного сове н о в с к и й
1. Актуальность. В XX веке не раз ссылались на пророчества К. Леонтьева: высоко оценён его вклад в теорию культурно -исторических типов, где он во многом предугадал идеи О. Шпенглера и Л. Гумилёва. Признано также, что в русской философии Леонтьев наряду со славянофилами. Достоевским и другими отметил «особую фазу развития русского самосознания"; по иному взглянули на «демонический эстетизм» Леонтьева, который, по мнению С.Булгакова и некоторых критиков Серебряного века, противоречил его христианской вере. Но во многих отношениях Леонтьев и сейчас ещё не открыт, и в первую очередь это касается темы: Леонтьев - литературный критик. Актуальность темы исследования обусловлена, прежде всего, отсутствием обобщающих исследований, посвященных идейной и творческой эволюции К. Н. Леонтьева (1831-1891) как литературоведа. Тогда как уже в Серебряном веке открытие Леонтьева сопровождалось изумлением своеобразию и смелости его идей, если учесть, что при жизни он был почти безвестным. По значительности затронутых проблем литературы, по теоретическому калибру и потенциалу литературно-критическая деятельность Леонтьева заслуживает того, чтобы рассматривать её в ранге литературоведения.
Анализ эстетической позиции К. Леонтьева в области теории литературы и литературной критики, произведённый в диссертации, даёт основание предположить о важности и значимости его идей для современности. Особенно это касается стилистической концепции К. Леонтьева, подробно рассмотренной в диссертации (при нынешнем пренебрежении к
рос. национальная ] БИБЛИОТЕКА I Cn«t«ptor «л/ »
о> mtfejJh |
языку, стилю). Леонтьев - тонкий исследователь стиля, предвосхитил современное понимание многих
литературоведческих проблем. Оригинальный ход мышления, его своеобразный подход к литературе, названный Грифцовым «чрезвычайно не русским», актуален до сих пор. Идущая вразрез литературной критике своей поры, деятельность Леонтьева, оказывается живым источником идей для современности: например, нельзя писать о Толстом без знания всех «за» и «против» леонтьевского разбора «Войны и мира» и «Анны Карениной.
Специальное внимание к его литературной теории в пору, когда она явно сейчас в тени его эсхатологических и политических пророчеств, возможно, как раз ко времени, чтобы не утерять один из самых его интересных профилей, помогающих восстановить портрет великого мыслителя. 2.Цель и задачи исследования.
Цель настоящего исследования - восполнить пробелы, образовавшиеся в научной литературе, посвященной русским мыслителям второй половины XIX века. Для этого собрано и изучено максимально возможное количество работ К. Н. Леонтьева в области литературной критики и не только, опубликованных в период 1860-1890 годов. Эстетизм - «разнопородность», по выражению Розанова, леонтьевской мысли не даёт возможность рассматривать его литературно -критические взгляды вне культурно-философских, исторических и политических суждений и оценок.
Диссертация ставит перед собой задачу правильно преподнести образ самого мыслителя, долгое время несущего печать непрочитанности, непризнанности (вплоть до того
времени, пока не стали сбываться его предсказания), показать реалистическую основу его парадоксальности. По словам Никольского, он не был пустым оригиналом, а лишь представлял истину в ризах парадокса.
Важной задачей диссертации является попытка показать своеобразие и оригинальность критики Леонтьева, особенность его подхода к литературе, определить его место среди основных течений эстетической мысли эпохи, обозначить влияние леонтьевских идей на современников и потомков.
В диссертации выявлен точный смысл ключевых понятий леонтьевской критики: «эстетика», «анализ», «стиль», «форма и содержание», «веяние» и т.д. Кроме того, в диссертации рассматривается его литературное творчество, представляющее Леонтьева как художника - прекрасного стилиста, реализующего свои идеи на практике.
3. Научная новизна исследования и практическое значение его результатов.
Диссертация является одной из первых в русской историко-литературной науке попыток систематически рассмотреть литературно - критическое наследие К. Леонтьева в контексте его общей эстетической теории. В разрешении поставленных задач автор пользовался материалами леонтьевских публикаций в периодике, которые практически не рассматривались исследователями.
В поле зрения диссертанта находятся также литературно-критические и философские труды авторитетных русских писателей, философов, критиков (Л. Толстой, Ф. Достоевский, В. Розанов, В. Эйхенбаум, В. Шкловский, В. Виноградов и мн. ДР.).
Материалы диссертации и её результаты могут быть использованы при построении новой истории русской критики XIX века, при чтении вузовских лекций. В силу недоразумения либо роковых обстоятельств, преследующих мыслителя даже после смерти, его редко включают в антологию русской критики, учебники по русской критике XIX века, принципиальная важность и яркость его наблюдений и мыслей остаётся скрыта для читателя. Структура и объём диссертации.
Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения. Объём основного корпуса работы - 156 страницы машинописного текста. Библиография содержит 143 наименования.
Степень разработанности темы.
Существует всего несколько новейших работ, специально рассматривающих литературно-критическую деятельность Леонтьева. Одна из наиболее ранних - это статья П.Гайденко в «Вопросах литературы» (1974г.) «Наперекор историческому процессу (Константин Леонтьев - литературный критик)». Однако в этой работе автор отвлекается от собственно литературоведческой проблематики, сосредотачиваясь на «религиозно-философской подоплёке» работ Леонтьева1. Подробнее эта тема «Константин Леонтьев о русской литературе» рассматривается в статьях С. Бочарова, расставившего основные вехи в изучении темы «К.Леонтьев -литературный критик» и подчёркивающего значительность идей этого мыслителя в области литературоведения. Бочаров
1 Ганденко П П Наперекор историческому процессу \\ Вопросы литературы - 1974 - ^ О - С 368.
определял позицию, которую занимал Леонтьев в своей эпохе, как «эстетическое охранение» - «одинокую позицию реакционного романтика, изолирующего Леонтьева в истории русской мысли.»2 Тема «Достоевский и Леонтьев» (Рассматриваемая во 2-ой главе диссертации) анализируется Н.Будановой в статье «Достоевский и Константин Леонтьев»3. Автор пытается осмыслить глубокие идейные расхождения Достоевского и Леонтьева, представляя Леонтьева как фигуру второстепенную, часто спорно трактуя его образ. Нельзя обойти вниманием также тонкое исследование зарубежною критика Ю.Иваска «Константин Леонтьев: Жизнь творчество» 4, его психологически - мифологический подход, труды В. Розанова, во многом усвоившего идеи К. Леонтьева.
Русские мыслители начала XX века по разному относились к творчеству Леонтьева, но, отмечая противоречивость его личности, все они признавали неповторимую индивидуальность, глубину и значительность его идей. Леонтьеву посвящали свои статьи В. Розанов, Вл. Соловьёв, Б. Грифцев, С. Трубецкой, П.Струве, Н.Бердяев, С.Франк, П.Милюков, Д.Мережковский, С.Булгаков, свящ Фудель, Г.Флоровский и мн. др., работы которых в основном собраны в двухтомнике «К. Леонтьев. Pro ct contra».
Следует учитывать, что во всех указанных исследованиях тема «К. Леонтьев - литературный критик» рассматривается недостаточно подробно и объективно, что только подталкивает
"БочаровС Г Эстетическое охранение» в литературной критике W Контекст-77 - 1978 - С 3476
Буданова Н Ф Достоевский и Леонтьев \\ Достоевский Материалы и исследования Л, 1991
" К Леонтьев Pro et contra личность и творчество Т2 С 229-651
к попытке разъяснить и сделать правильные выводы в рамках данной темы.
Во введении, прежде всего, рассматриваются специфические черты личности Леонтьева, во многом определяющие его идейную позицию как а области истории и философии, так и литературной критики. В этой части диссертации представлен краткий биографический очерк жизни Леонтьева в связи с его критической деятельностью. Проводится вводный экскурс относительно основных идей мыслителя и его позиции в эпохе.
Почти все исследователи, писавшие о нём, не могли совместить эту фанатическую веру в эстетическое начало жизни с устремлённостью Леонтьева к монашеству или с его гражданским патриотизмом. За такое недвусмысленное любование красотой силы, избранности Леонтьева сравнивали с Ницше. Бердяев определил его эстетизм как не русскую черту, резко дисгармонирующую с традиционно русским состраданием униженным и оскорбённым. Но эстетизм Леонтьева чужд не только традиции русской культуры, но и западному романтизму, воспринимающему мир по преимуществу цельно и оптимистически (Гёте, О. Уальд, М. Метерлинк). Эстетизм Леонтьева, как отмечал С.Л.Франк, сочетался с «мрачным пессимизмом», доходящим даже «до любви к жестокости и насилию». К примеру, войну он воспринимал эстетически, как средство ухода от однообразия и скуки будничной жизни, хотя, как врач, видел войну отнюдь не
идеализированно. Одно Ватерлоо принесло сколько прекрасных страниц искусству, писал в одной из статей Леонтьев. Хорошие стихи и романы не заменят прекрасной жизни, нужно, чтобы сама жизнь была достойна хорошего изображения. Однако, в то же время, Леонтьев преодолевал распространённое в то время понимание искусства лишь как отражения реальной жизни (Чернышевский). Мнение Леонтьева совпадает с мнением другого эстета О.Уальда и близко современной формуле: искусство учит жизнь. (Достаточно вспомнить спланированную, словно по голливудскому сценарию, террористическую атаку боевиков «Алькаиды» в США.
Во введении формулируются задачи диссертации, определяются методы исследования, в качестве которых историко - литературный подход сочетается с рассмотрением теоретических проблем. Подчёркивается новизна темы, анализируются послужившие источником исследовательские работы.
Первая глава «Особенности литературно-критического подхода к литературе».
В этой главе ставится задача определить место Леонтьева в литературной критике второй половины XIX века, и тем самым выявить характерные черты его метода.
Литературная жизнь того времени находилась под влиянием двух основных философско - критических направлений, сложившихся в то время: критики эстетической (Дружинин, Боткин, Анненков) и так называемой реальной (Чернышевский, Добролюбов, Писарев). Насколько деятельность Леонтьева укладывается в общее движение литературного процесса?
Одним из первых рассмотренных пунктов является вопрос о соотношении эстетизма и утилитаризма в критике Леонтьева.
Конечно, этот термин с большой осторожностью можно применить относительно позиции Леонтьева в том значении, в каком его, например, использовал Достоевский в отношении Добролюбова. Леонтьев был далёк от таких заявлений, что искусство должно служить запросам общества, откликаться на злободневные проблемы, а всегда выступал за свободу вдохновения и творчества, В ранних статьях, специально посвященных этой проблеме, он осуждал Тургенева за попытку «угодить)) социальной тенденции и очень верно подмечал, что Тургенев позволял себе быть самим собой только в маленьких повестях, жертвуя талантом, «насилуя собственный вкус» в угоду времени, считая обязательными для романов общественные события, деятельные характеры, вошедшие в его романы чуждым и неубедительным элементом. Утилитаризм Леонтьева иного рода. С точки зрения культуролога предохранить культуру от полного распада - разрушительного, уравнивающего демократического прогресса, по Леонтьеву, могло только сильное и деспотическое государство. Отсюда такие парадоксальные заявления о предпочтении Вронского, как необходимого для государства политического деятеля, Толстому - художнику («Анализ. Стиль и веяние»). Читая Леонтьева, нужно различать в его произведениях эстетические, религиозные, историософские, политические суждения и оценки. «Эстетическая критика, - писал он, - должна быть объективной, идеологически беспристрастной и что важно - она может расходиться с политической и нравственной оценкой»(8, 213). Например, Салтыков-Щедрин идеологически и политически был враждебен Леонтьеву, но это не мешало ему оценить недюжинную литературную силу, «истинно гениальную
бранчливость Салтыкова». Оценив же ее эстетически и «увенчавши лаврами» талант «вредного гражданина», можно его самого в то же время предать политическому наказанию (8, 224).
Пророчества Леонтьева основывались прежде всего на эстетических ощущениях, предчувствиях. Чувству и вкусу в деле художественной оценки он давал не только философские, психологические, но и почти научные права, как «предчувствию будущих, более точных, более ясных истин и логических определений». Эстетизм Леонтьева воплощался в ненависти к мелочному, бытовому реализму прозы, в который впадало большинство русских писателей (критика «общерусского» стиля).
В таком своеобразном подходе к русской литературе виден не только антигуманный пафос (этот вопрос подробнее рассматривается во II главе), но и борьба со штампами, установившимися после Н. Гоголя. Леонтьев предвосхищал А. Чехова, который высмеивал эти штампы в пародии, показывая совершенно иначе и учителя («Человек в футляре») и маленького человека-чиновника («Смерть чиновника»).
Эстетизм Леонтьева - субъективные стилистические замечания, излюбленная форма, в которой он излагал свои мысли, его пристальное внимание к структуре произведения, к его внешним формальным особенностям, стилю.
В первой главе анализируются статьи Леонтьева 60-х годов. Несмотря на общую направленность в духе «эстетической критики», даже в ранних работах налицо разительное отличие леонтьевского критического метода. Во-первых он преодолевал критическую односторонность как «реальной критики», так и сторонников «чистого искусства». Если первых интересовала в произведении его временная и
злободневная грань, вторых - «непреходящая («вечная»). Для Леонтьева в подлинно художественном произведении нерасчленимы форма и содержание, смысл непреходящий и современный. «Всё исторически значимое отпадёт и останется одна красота»(8 12),- писал он о пагубном увлечённости Тургенева проблемами современности в романе «Накануне», но в то же время цитировал слова Белинского о том, что «Каждое произведение искусства должно рассматриваться в отношении к эпохе, к исторической современности и в отношениях к обществу». В чём ещё своеобразие лсонтьевского метода? (8, 30)
Анализируя приёмы Тургенева, Леонтьев предлагал сделать Инсарова менее безукоризненным, более грубым, даже развратным, но тем самым более убедительным в плане художественном. Подобное суждение совершенно не в стиле мысли критиков эстетического направления. Философской основой, на которой они строили свои умозаключения, была предпосылка о нравственно гуманизирующем воздействии искусства. По Леонтьеву первостепенный интерес художника есть установка не на красоту, пользу, а на художественность, и лишь второстепенно художник приносит своим творением пользу. Это достигается эффектом жизненности сотворенного им образа и его действенностью.
Для К. Леонтьева, как и для Ап. Григорьева, Ф. Достоевского искусство не для искусства, а для осуществления той полноты жизни, которая необходимо включает в себя и особый элемент искусства - красоту, но включает не как что-нибудь отдельное и самодовлеющее, а в существенной и внутренней связи со всеми остальным содержанием жизни. Таким образом, они обосновывали
законную автономность художественной области, выступая как против утилитаризма, так и против эстетического сепаратизма.
Критика того времени преимущественно разбирала героев как живых людей, её не интересовал вопрос, как произведение сделано и как герои показаны. Леонтьев при анализе произведений непосредственно обращался к рассмотрению вопросов поэтики. «Постановка вопросов - совершенно неожиданная в атмосфере того времени» - компетентный резонанс прозвучал лишь с рождением «формального» метода в нашем литературоведении, т.е. через десятилетия после смерти К. Леонтьева, в работах таких видных теоретиков, как Б. Эйхенбаум и В. Шкловский.
В XX веке подобный угол зрения дал повод исследователям назвать Леонтьева предтечей формальной школы. «Неизбалованное, простое, свежее чувство дикаря, ребёнка, простолюдина, бедняка оригинально освещает устарелые предметы, и вдохновение многих писателей (может быть бессознательно) пользовалось этим эстетическим средством»6. Так в 60-е годы 19-го века Леонтьев рассматривал проблему «точки зрения», с которой ведётся повествование, открывая этим начало её специальному литературоведческому изучению. Когда повествование ведётся не от лица автора, а от лица персонажа, создаётся определённый эстетический эффект. Подобное освещение сообщает предметам особую поэтичность. Ведь Леонтьев писал по сути дела о приёме, который В.Шкловский спустя десятилетия назвал «остранением» -выведением вещи из автоматизма восприятия. Но Леонтьева
5 ЭйхснСиум Б. М Сквозь литературу Сборник тдтен - Л.. 1924 - С 63-64.
л К. Леонтьев По повояу рассказов М. Воичка \\ Отечественные записки 1861. - N"3. - С. 4.
первым формалистом назвать нельзя, его эстетический подход носил содержательно-формальный характер (см. III главу).
Остротой отдельных мыслей Леонтьев опережал своё время. Например, в ранних статьях он дал определение самодовлеющей ценности искусства и его символического значения, далеко выходящее за пределы материала, который он анализировал, что поражало критиков Серебряного века.
Основные положения органической критики Апполона Григорьева оказали большое влияние на литературную эстетику Леонтьева. Ведь леонтьевский термин «веяние» из статьи о романах Толстого взят у Ап. Григорьева. Леонтьев, прошёл через сферу влияния Ал.Григорьева и в философии истории. Можно заметить связь между леонтьевской историко-культурной концепцией, изложенной в «Византизме и славянстве», и идеей «народных организмов», развитой Григорьевым в поздних статьях, он противопоставляет её как основную форму культурной жизни человечества идее «родового», общечеловеческого прогресса. Но в критике подход Леонтьева к произведениям существенно отличался от григорьевского. В отличие от Леонтьева эстетический критерий не был для Григорьева исключительным, у него всегда присутствовала нравственная оценка. Так называемый «эстетический аморализм».(Красота есть «цель жизни». «Не порок в наше время - страшен; страшна пошлость, безличность») отталкивал от Леонтьева и «моральных» славянофилов, которых, по выражению Розанова, от приведённых выше слов «стошнило бы» (соотношение между эстетикой и моралью, по Леонтьеву, разбирается во II главе). Леонтьев остаётся несомненно одной из ярких фигур в своём
времени и его критический метод трудно вписать в какое либо из существующих направлений и нужно рассматривать как автономный.
2. Идеология и эстетика в критике Леонтьева.
Глава посвящена разъяснению двойственности леонтьевского подхода к художественному произведению.
В художественном анализе произведений у Леонтьева наряду с эстетической оценкой большое значение имеет идеологический и философско-религиозный аспект. Так Достоевский рассматривается Леонтьевым как художник и как мыслитель, и между этими двумя понятиями проводится определённая грань. Критика религиозно-этических взглядов Достоевского послужила Леонтьеву поводом для высказывания оценок перспектив современной ему религиозной культуры. Эта тема чрезвычайно важна не только для изучения мировоззрения, но также и связи этих двух мыслителей с христианской православной традицией. Ведь о достоверности изображения Достоевским жизни русского православного монашества Леонтьев мог судить как никто другой, потому что в годы постоянного посещения Оптиной пустыни и послушничества одним из его духовных руководителей был сам Амвросий Оптинский, прототип Отца Зосимы в «Братьях Карамазовых». (Леонтьев жил с ним в общении последние годы жизни и был благословлён на тайный постриг.)
Однако мы можем теперь говорить о том, что «розовые» утопии Достоевского и Толстого очень померкли в XX веке. Русский народ-«богоносец» не воспрепятствовал приходу
коммунистического режима, который Леонтьев предсказывал именно в России. Россия также не просветила Запад православием, согласно Достоевскому. А «розовое» христианство - мечта о
всеобщем. счастье и гармонии во многом идеологически содействовало попытке создания «рая» на земле.
Тем самым, противопоставляя идеям Достоевского-моралиста, проповедника, пафос художественного мира его романов, Леонтьев показывал, что художественное произведение часто бывает глубже, сложнее каких бы то ни было авторских установок и развивается по своей независимой логике. Об этой проблеме писал М Бахтин: «Достоевский-художник всегда одерживает победу над Достоевским-публицистом»7.
Иная причина эстетического неприятия Леонтьевым художественного мира Достоевского коренилась в их различном отношении к современности. Достоевский был погружён в современность, от которой отворачивался Леонтьев, мечтавший о возрождении «красивых, законченных форм» прошлого. К несчастью, всё происходит по-леонтьевски: не красота спасает мир, а мир уничтожает красоту.
Совершенно в духе леонтьевской эстетики будет написан «Вишнёвый сад»(1902) Чехова. Леонтьев (умер в 1991 г.) подписался бы под каждой строчкой этого произведения. Одна из граней символики «Вишневого сада» - культура, создававшаяся веками, красота, не обязательно преследующая утилитарные цели и, между прочим, основанная на труде одних и беспечной утонченности других. Пьеса полна раздумий о ее прошлом, настоящем и будущем. Леонтьева и позднее Чехова беспокоил вопрос о судьбе русской культуры, остро вставший на рубеже веков.
Как и у Достоевского, Леонтьев разделял у Толстого идеологию и творчество. Важнейшим событием творчества Толстого
7 Бахтин М М. Проблема поэтики Достоевского. Киев. 1994. С 57.
были для Леонтьева его народные рассказы, он ставил их даже выше толстовских романов, прежде всего за чистоту стиля, признавая «благодетельным» этапом его творческой эволюции на пути от «чрезмерности» психологического анализа к художественному аскетизму, «высокой простоте и сжатости формы.» Признавая художественную ценность этих произведений, Леонтьев порицал его направление - «либерально-эгалитарное» по духу и антицерковное по содержанию.
Таким образом, Леонтьев обозначал тему «мировоззрение и художественное творчество» в произведениях Толстого, Достоевского, по-своему предвосхищая постановкой вопроса, одну из важных проблем будущих литературоведческих споров - ведь о Толстом он рассуждал независимо от предвзятых схем, сложившихся вокруг его творчества позднее.
Леонтьевская эстетика тесно связана с его идеологией -религиозными и политическими взглядами - в том числе и в литературной критике.
Прочтение литературы дало импульс оценивать современную ему русскую духовную культуру, коль скоро она претендовавала на роль главного выразителя и истолкователя христианских ценностей. И здесь, нужно признать, К.П. Леонтьев оказался одним из немногих религиозно настроенных деятелей русской культуры XIX в., позволившим себе усомниться в праве этой культуры выступать в качестве обладателя церковной истины.
выдающихся филилогов, одним из наиболее значимых произведений литературно-критической мысли XIX века.
Современной Леонтьеву критике, ограничивающейся разбором литературных произведений со стороны их идейного содержания, не было дела до проблем стиля и неуловимых «веяний». Леонтьев именно в рассмотрении этих тонкостей и видел суть своей критики. Основной подход к материалу Леонтьева можно определить как исторический (сеяние), психологический (анализ) и эстетический, (стиль).
1. На первом плане у Леонтьева стоит вопрос о «веянии», о соответствии стилистических приёмов автора «Войны и мира» и «Анны Карениной» тем историческим эпохам, которые изображаются в каждом из романов. «Веяние» - это «общая психическая музыка», дух произведения, а возникает оно при воздействии на читателя формы произведения, вплоть до подробностей, мелочей. Всё зависит от того, каким языком повествует автор, какими выражениями передаются чувства героев.
Изображённому в эпопее Толстого времени начала века и связанному с жим «великому содержанию» не подходит, по Леонтьеву, «слишком современная форма « - как «вся совокупность тех мелочей и оттенков, которые составляют этот стиль, это «веяние» «...слишком уж наше это время и наш современный ум»(8, 284).
Пушкинскую «Капитанскую дочку» Леонтьев представлял как образец того, как можно было написать «Войну и мир», правильно отражая дух эпохи. О проецировании Толстым своего времени в эпоху Отечественной войны писали другие критики, например, Анненков и Громеко. Но острее всех эта
проблема понимания «Войны и мира» была поставлена именно Леонтьевым. С уверенностью можно сказать, что замечания Леонтьева способствовавали накоплению материала и выработки метода для будущей (возникавшей одновременно, но на иной платформе) исторической поэтики.
2. «Стиль». Его эстетический подход носил содержательно-формальный характер, он дал опережающее время определения стиля: «Язык, или стиль-манера рассказывать - есть вещь внешняя, но эта внешняя вещь в литературе-то же, что лицо и манера в человеке: она - самое видное наружное выражение самой внутренней сокровенной жизни духа.» (8, 316-317) Формалисты видели в форме суть искусства, поэтому и стиль у них выступал как имманентный, заключающий в себе своё объяснение феномен. Для Леонтьева форма существовала как сторона произведения, несущая его содержание и зависящая от него - «содержательная форма». Содержания романов Толстого Леонтьев касался мимоходом. Таким образом, говоря главным образом о форме, Леонтьев давал оценку и содержанию.
Методология, предложенная Леонтьевым (изучение стиля), помогает совместно и нераздельно в одном процессе изучить форму и замысел, законы воплощения и творческий дух, минуя крайности как отдельного изучения «истории идей», так и исключительного формализма.
Изучение писателей с точки зрения их методов, долгое время бытовавшее в рамках советского литературоведения, раскрывало лишь общее в творчестве разных писателей, оставляя в стороне то, что их отличало друг от друга. И только позднее выработался верный подход: понятие стиля стали употреблять для обозначения
неповторимого, индивидуального в творчестве того или иного писателя. «Метод объединяет, стиль - разъединяет» (Г. Поспелов, Вл. Гусев, А. Соколов)
Одна из главных тем критики Леонтьева - это эстетическое неприятие им «общей манеры» русской реалистической школы, родоначальником которой Леонтьев считал Гоголя, а саму манеру именовал «гоголевщиной». Он одним из первых заговорил о принципах изображения действительности у Гоголя и натуральной школы как о проблеме художественного метода, указывая на отрицательные стороны хоть и ядовито, но справедливо.
Долгие годы в литературоведении принято было судить о русской действительности того времени по произведениям Грибоедова, Гоголя и др. Школьники до сих пор продолжают писать сочинения на тему «Энциклопедия русской жизни», по произведениям руских классиков, как будто русское общество состояло из одних Фамусовых, Маниловых, Чичиковых или чудовищ из сна Татьяны. А нельзя ли допустить, что были также и честные чиновники, как Калинович из «Тысячи душ» Писемского, не говоря о таких «идеальных» героях Толстого, как Пьер Безухов или Андрей Болконский. Знание мнения Леонтьева важно в борьбе со сложившимися стереотипами.
Замечания Леонтьева- это не поверхностные, привередливые «придирки» эстета к неблагозвучию, корявости стиля, он критиковал ненужное использование снижающих приёмов, вне органической связи с развитием действия, всё то, что разрушает гармоническое слияние содержания и формы в произведении.
Леонтьев выступал за развитие изобразительной традиции в русской прозе. («Не выражать, а изображать надо...» - говорил позднее И. Бунин) Отсюда такой интерес к чисто пластическому
уровню произведения, форме повествования, использованию «синтетической» детали, которая в более внутренней, психологической прозе обычно заменяется ненужными подробностями, скрупулёзным «самокопанием».
Своё видение стиля Леонтьев воплощал в собственных произведениях. В «Исповеди мужа» Леонтьеву удалось соединить правду эпической простоты с «тонким благоуханием возвышенных чувств» - два строя чувств, так трудно соединимые, что можно считать попыткой преодоления Леонтьевым разрыва между стилевыми стихиями - изобразительной, "пластической"", и выразительной, "музыкальной" - и создания плодотворного синтеза, способного вывести литературу на путь нового, эстетически обновленного художественного опыта.
Леонтьев указывал на зависимость литературно-художественного и историко- социальных начал, тем самым касаясь проблем будущей социологии стиля, конечно, не в вульгарном её понимании. Возможно это предвосхищение введённого П. Сакулиным понятия «стиль эпохи». Леонтьев так и писал: «стиль - это эпоха!» (8, 284).
3. «Анализ».
Толстовский художественный анализ - интерес к «подробностям чувства», вызывал критику Леонтьева, но одновременно и восторженное изумление.
Леонтьев говорил о соответствии внешних форм -внутренним - то есть о сообразности и соразмерности во всём: в лексике, ритмике, деталировке. (Пушкинский принцип.) Леонтьев приводил примеры, как художественная деталь может
воздействовать на дух всего произведения. Сравнивая на страницах своего основного критического труда «Войну и мир» с «Анной Карениной», он тонко подметил, что в «Анне Карениной» материал упростился, но художественная обработка его стала тщательнее, чище и вернее, поэзия и ясность остались, а недостатки натуральной школы исчезли. Но главное, по мнению Леонтьева, что душевный анализ в Анне Карениной более связан с ходом дела, С действием И сюжетом (в «Войне и мире» Леонтьев находил много примеров «чрезмерного» ни к чему не ведущего анализа).
Все проведённые Леонтьевым разборы психологических состояний могут принести большую пользу пишущему прозаику в деле взыскательности к самому себе. Произведение должно выдержать критику с точки зрения правдивости изображения, соблюдения мотивировок, то есть общей выдержанности структуры (гармоничности), чтобы не было ничего лишнего, ведь ружьё, говоря словами Чехова, висящее на стене, должно обязательно выстрелить.
Таким образом в «Анализе, стиле и веянии» Леонтьев не только затронул важные вопросы понимания поэтики романов Толстого, но и создал оригинальную методологию, вдохновляющую и вызывающую интерес и поныне. 4. Повествовательная точка зрения.
Одна из важных тем поэтики, рассмотренных Леонтьевым в «Анализе, стиле и веянии», это вопрос о повествовательной точка зрения - леонтьевская концепция «старинной» и «нынешней» манеры повествования.
Взгляд на героя с нравственной точки зрения - основная черта русских писателей. Леонтьев ничего не имел против этого, он лишь указывал на один из недостатков подобного взгляда, когда такого рода нравственная самокритика превращается в придирчивость и подозрительное подглядывание.
Подобные наблюдения над отношением автора к своим героям можно считать шагом в сторону теоретического осмысления этой проблемы. В XX веке она стала одной из центральных проблем поэтики. Достаточно назвать М. Бахтина с его вниманием к авторской позиции или В. Виноградова и его категорию «образ автора». К тому же, за этими вроде бы поверхностными леонтьевскими замечаниями скрывалось точное наблюдение и глубокий вывод. Подобные мелочи часто приводят к искажению действительности, а следовательно, к необъективному изображению жизни. Ведь на подлинное, правдивое изображение жизни реалистический метод весьма - претендует.
6. «Точка насыщения» художественного стиля
Леонтьевское утверждение, что не Толстой, а само искусство переживало кризис и требовало после реализма и психологизма смены форм и «приемов» приблизило Эйхенбаума к открытию и заставило пересмотреть распространённое объяснение кризисов Толстого «историками литературы» как результат изменений общественных обстоятельств и идеологических настроений писателя. Леонтьевская «точка насыщения» помогала ему обосновать новый взгляд на механику развития литературного
процесса как имманентной эволюции литературных форм и приемов.
В заключении обобщаются результаты диссертации. Предпринята попытка приложить теорию Леонтьева к современной литературе.
Борьба за чистоту стиля, формы речи, выражения и изображения актуальна в любую эпоху, знание эстетики Леонтьева словно проясняет взор, приучает к требовательности Многие темы, впервые обозначенные в трактатах Леонтьева, занимают и сейчас современную науку: проблема повествовательной точки зрения, вопрос об авторской речи, в которой концентрируется смысл произведения и его основное «веяние», вопрос о соотношении субъективной критики и объективного научного изучения. Леонтьев левым указал на то, что составляет основной недостаток нашей реалистической школы - это перегруженность подробностями, мелочами произведений Гончарова, Тургенева, Достоевского, Толстого, подробностями вне цели, психологической связи.
Леонтьевым была открыта идея насыщения художественного стиля. Его анализ и художественные утверждения объясняли почему после «Анны Карениной» для русской литературы настала пора новых исканий, новых попыток. Декаденство, символизм, «стилизация» - во всем этом литература искала новых путей, чтобы не повторять то, что было пройдено.
Литературная критика К. Леонтьева наполнена многообразием необычных и смелых идей. Картина критики XIX века остается неполной, если не учитывать деятельности
Леонтьева. Поэтому специалистам просто необходимо знать и использовать все достижения Леонтьева.
Известно много мыслителей, которые развивали уже сложившиеся темы, сюжеты, подхватывали идеи своих предшественников. Гораздо реже встречаются те, кто прокладывает дорогу принципиально новому. Леонтьев как раз был таким первооткрывателем неизведанных дотоле тем, проблем,противоречий.
Основные положения диссертации изложены в следующих статьях:
1. Славин И.К. «День наш -. век наш» (Критика К.Н. Леонтьевым идей Достоевского) \\ Вестник литературного института. - 2002. - № 2. - 0,5 п.л.
2. Славин И.К. «Мысль обрела язык простой...» (К. Леонтьев о литературном стиле» \\ Московский вестник. - 2002. - №3.- 0,5 п.л.
Подписано в печать 132.05.04. Объем 1 усл. п. л. Тираж 100 экз. Заказ 100
Издательство Литературного института им. А.М.Горького 123104, Москва, Тверской бульвар, 25
Глава I. К. Леонтьев. Особенности литературно-критического подхода к литературе.
Глава И. Идеология и эстетика в критике К. Леонтьева.
Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Славин, Игорь Константинович
Повествовательная точка зрения.131
Точка насыщения».136
Заключение.140
Библиография.145
Введение
Неизвестный, неразгаданный, сложный - эти суждения часто встречаются применительно к Константину Леонтьеву. Безусловно, он был парадоксальной и драматической фигурой в русской духовной культуре второй половины XIX века. Об этом свидетельствует уже то, сколько занятий поменял Леонтьев за свою жизнь. Он был врачом, консулом, цензором, помещиком, публицистом, монахом. В поэзии, религии, философии - во всех областях, которых коснулся Леонтьев в своём творчестве, ему удалось сказать своё оригинальное, новое слово. В философии и истории он создал свою собственную концепцию, в публицистике горячо отстаивал свои убеждения, в прозе показал себя мастером изящного стиля, в критике проявил глубину взглядов и точность анализа.
При жизни Леонтьев не был популярен, его даже мало ругали, замалчивали, иногда вполне сознательно. Рядовой русский интеллигент конца XIX начала XX века долгое время даже не знал имени Леонтьева, а кто знал, тот помнил только, что К. Леонтьев был «реакционером», что он «славил кнут» и пр. Причина этого, возможно, в том, что Леонтьев действительно был большим любителем «страшных слов». По натуре прямой и страстный он не любил осторожных подходов к читателю, не пугался делать резкие выводы, часто формулируя их с вызывающей парадоксальностью.
Русские мыслители начала XX века по разному относились к творчеству Леонтьева, но, отмечая противоречивость его личности, все они признавали неповторимую индивидуальность, глубину и значимость его идей. Леонтьеву посвящали свои статьи Вл. Соловьёв, В. Розанов, С. Трубецкой, П. Струве, Н.
Бердяев, С. Франк, П. Милюков, Д. Мережковский, С. Булгаков, свящ.Фудель, Г. Флоровский и многие другие.
Меняясь со временем, образ Леонтьева сейчас, после того как многие из его предсказаний сбылись, приобрёл иную отчётливость, иное звучание. По достоинству оценён вклад Леонтьева в теорию культурно-исторических типов, где он во многом предвосхитил идеи Шпенглера и Л. Гумилёва. Признано, что в русской философии Леонтьев вместе со славянофилами, Достоевским и др. , отметил особую фазу развития русского самосознания; по иному взглянули на «демонический» эстетизм Леонтьева, который, по мнению С. Булгакова и некоторых критиков начала XX века, противоречил его вере. Но во многих отношениях Леонтьев и сейчас ещё не открыт. В частности, Леонтьев - критик остаётся в тени, по сравнению с Леонтьевым - социологом и религиозным философом. Есть всего несколько новейших работ, специально посвящённых литературно-критической деятельности Леонтьева. Одна из наиболее ранних - это статья П. Гайденко в «Вопросах литературы»(1974) «Наперекор историческому процессу (Константин Леонтьев - литературный критик)». Однако автор отвлекается от собственно литературоведческой проблематики, сосредотачиваясь на «религиозно-философской подоплёке» работ Леонтьева. Подробнее эта тема «Константин Леонтьев о русской литературе» рассматривается в статьях С. Бочарова. Бочаров определял позицию, которую занимал Леонтьев в своей эпохе, как «эстетическое охранение» - «одинокую позицию реакционного романтика, изолирующего Леонтьева в истории русской мысли» \ Тема «Достоевский и Леонтьев» (2-ая глава диссертации) затронута Н. Будановой в статье «Достоевский и Константин Леонтьев». Автор пытается осмыслить глубокие идейные расхождения Достоевского и Леонтьева, представляя Леонтьева, как фигуру второстепенную, часто спорно трактуя его образ. Нельзя обойти вниманием также книгу Ю. Иваска «Константин Леонтьев: Жизнь и творчество», его «психологически - мифологический подход».
В девятитомном собрании сочинений Леонтьева наряду с художественной прозой и трактатами, посвященными культурно-историческим и политическим темам, его литературная критика занимает меньшую часть (один том). «Отражённую эстетику» искусства Леонтьев не ставил в центр своего учения. В этом отношении он оставался сыном своего времени, потому что не мог уйти от вопросов, которые рационализм второй половины XIX века приучил считать самыми важными (славянский вопрос и другие злободневные политические новости). Его мысли о литературе (другие искусства в то время старались не замечать в своих теориях) рассеяны по немногим, случайно появившимся статьям. «Едва ли, - замечал Б. Грифцов, - (Леонтьев) сам сознавал всю важность для русской культуры того, что он бы мог об искусстве сказать» . Тем не менее, ему удалось, во многом опережая своё время, наметить целый ряд теоретических проблем, которые поэтике предстояло исследовать только в будущем, а многие из них являются открытыми до сих пор (вопросы содержания и фор" Бочаров С. Г. «Эстетическое охранение» в литературной критике // Контекст-77. - 1978. - С. 146. 2 Грифцов Б. Судьба К.Леонтьева // К. Леонтьев. Pro et contra: личность и творчество.- Пб.: Издательство Ру сского Христианского гуманитарного института, 1995. - Т. 1. - С. 324. мы, стиля и т.д.). Так, нельзя сейчас писать о Толстом, не зная всех за и против леонтьевского разбора «Войны и мира» и «Анны Карениной». Рассмотрение этих проблем невозможно без того, чтобы не проследить эволюцию Леонтьева -критика, которая тесно связана с его мировоззрением в целом.
Основные идеи миросозерцания Леонтьева были во многом заложены в его душу и сознание матерью - истинной аристократкой, любившей всё прекрасное. Прежде всего это относится к таким принципам, как глубокая религиозность, эстетика жизни, монархизм и патриотизм. «Сила, вырабатываемая сословным строем, разнообразие характеров, борьба, битвы, слава, живописность и т. д. В этом эстетическом инстинкте моей юности было гораздо более государственного такта, чем думают обыкновенно; ибо только там много бытовой и всякой поэзии, где много государственной и общественной силы. Государственная сила есть скрытый железный остов, на котором великий художник - история лепит изящные и могучие формы культурной человеческой жизни. . . Я, сам того не подозревая, рос в преданиях монархической любви и настоящего русского патриотизма. . . И этими-то добрыми началами, которые сказались вовсе не поздно, а при первой же встрече с крайней «демократией нашей» 60-х годов, быть может, я более всего обязан матери моей, которая сеяла с самого детства во мне хорошие семена»(9,40) .
Эстетизм пронизывал всю жизнь и творчество К. Леонтьева. Уже в раннем романе «В своём краю» он определил прекрасное как «главный аршин»(1,282), а позднее дал обоснование эстетического критерия - как универсального, по его приложимости ко всем без исключения явлениям как человеческой жизни, так и природы, «начиная от минерала и до самого всесвятейшего человека»(1,283). Эстетический факт Леонтьев считал столь же объективным, как и естественнонаучную истину. И здесь Леонтьев не мог уйти от парадокса. Почти все исследователи, писавшие о нём, не могли совместить эту фанатическую веру в эстетическое начало жизни с устремлённостью Леонтьева к монашеству или с его гражданским патриотизмом. За такое недвусмысленное любование красотой силы, избранности Леонтьева сравнивали с Ницше. Бердяев определил его эстетизм как не русскую черту, резко дисгармонирующую с традиционно русским состраданием униженным и оскорбённым. Эстетизм Леонтьева чужд не только традиции русской культуры, но и западному романтизму, воспринимающему мир по преимуществу цельно и оптимистически (Гёте, Уальд, Метерлинк). Эстетизм Леонтьева, как отмечал С. Л. Франк, сочетался с «мрачным пессимизмом», доходящим даже «до любви к жестокости и насилию»4. Например, войну он воспринимал эстетически, как средство ухода от однообразия и скуки будничной жизни, хотя, как врач, видел войну отнюдь не идеализированно)5.
Как критик Леонтьев также занимал эстетическую позицию. Через всё его творчество приходит мотив ненависти к мелочному, бытовому реализму прозы, в который впадало большинство русских писателей (критика «общерусского»
4 С.Л.Франк Миросозерцание К. Леонтьева \\ Леонтьев. Pro et contra: личность и творчество. Т. 1. С. 237.
5 Одно Ватерлоо принесло сколько прекрасных страниц искусству, писал в одной из статей Леонтьев. стиля). «Именно в гоголевском пути он усматривал причину падения литературы, - по словам Бердяева, - с высоты изящных образов к натурализму и культивированию безобразного. (.) .движение к мещанству и буржуазности, к умалению культурных ценностей, к постепенному превращению великого в малое, мировой трагедии в. драму, комедию и далее, логически, - в пошлый фарс» 6.
Свою гражданскую позицию Леонтьев определил как «философскую ненависть к формам и духу новейшей европейской жизни», он остро реагировал на историческое развитие - крушение сословного строя в России и замену его эгалитарным буржуазным обществом: «. буржуазная роскошь и буржуазный разврат, буржуазная умеренность и буржуазная нравственность, полька тремб-лант, сюртук, цилиндр и панталоны, так мало вдохновительны для художников, то чего же должно ожидать от искусства тогда, когда. . . не будут существовать ни цари, ни священники, ни полководцы, ни великие государственные люди. . . Тогда, конечно, не будет и художников. О чём им петь тогда? И с чего писать картины?» (7,21)
Время Пушкина, а также 40-е -50-е годы XIX века Леонтьев считал лучшими в эстетическом отношении - «блаженное для жизненной поэзии вре-мя»(7,30). Этим во многом и определялось отношение Леонтьева к своему времени: поскольку «патриархальную поэзию русского быта»(7,30) уже нельзя возродить, она умирает вместе с дворянской усадьбой, эстетику остаётся только охранять её остатки («что ещё не совсем погибло» - 7, 31), средство для этого - политическая реакция.
Леонтьев создал оригинальную теорию антипрогресса, антидемократии, его волновало будущее демократических обществ, их прощание с национальными особенностями в угоду общеуравнительному движению к процветанию.
Своими идеями Леонтьев близок к создателям антиутопий XX века. Например, Замятин в романе «Мы»(1920 г.) восстает против того же, чего и Леонтьев - механической размеренности жизни, против штампа, когда люди, как муравьи, одинаковы, гениально предугадывая компьютерное будущее. К этому может привести человечество бездумный технический прогресс, или наука, оторвавшаяся от нравственного и духовного начала в условиях всемирного «сверхгосударства» и торжества технократов.
В понимании особой миссии России и своеобразия её судьбы по сравнению с Западом Леонтьев расходился и со славянофилами. На почве эстетического неприятия буржуазной действительности он был скорее ближе к Герцену и европейским романтикам, в политике - к Каткову. (Но с практическими реакционерами Леонтьев имел мало общего, царь не видел в нём своего апологета и теоретика).
Совпадение политических теорий Леонтьева с практикой современности поразительно. Развитое вслед за Данилевским учение о культурно-исторических типах, позволяло Леонтьеву точно предсказывать те события, которые могут произойти в государстве, если то, что удерживает части в «деспотическом единстве», уходит. (Эгалитарно-либеральный прогресс разрушает монархию, сословность, неравенство). «Либерализм, простёртый ещё немного дальше, довёл бы нас до взрыва, и так называемая, конституция была бы самым верным средством для произведения насильственного социалистического переворота, для возбуждения бедного класса населения противу богатых, противу землевладельцев, банкиров и купцов для новой, ужасной, быть может, пугачёвщины» (7, 500). «Коммунизм в своих бурных стремлениях к идеалу неподвижного равенства должен рядом различных сочетаний с другими началами привести постепенно, с одной стороны, к меньшей подвижности капитала и собственности, с другой - к новому юридическому неравенству, к новым привилегиям, к новым стеснениям личной свободы и принудительным корпоративным группам, законами резко очерченным; вероятно, даже к новым формам личного рабства или закрепощения» (6, 59-60).
С. Бочаров верно указывал на одно из главных противоречий эстетики Леонтьева, которое он видел в разграничении «реальной» эстетики жизни и «отражённой» красоты искусства. Действительно их соотношение оценено у Леонтьева двойственно: «Искусство же есть цвет жизни и самое высшее, идеальное её выражение» (7, 453); «Эстетика жизни (не искусства!. . Черт его возьми искусство - без жизни!)» (7, 267) «Интересно прекрасное в искусстве, но важно только прекрасное в жизни: «А «прекрасное» нынче всё потихоньку опускается в те скучные катакомбы пластики, которые зовутся музеями и выставками и в которых происходит что-нибудь одно: или снуют без толку толпы людей малопонимающих, или «изучают» что-нибудь специалисты и любители, то есть люди, быть может и понимающие изящное «со стороны», но в жизнь ничего в этом роде сами не вносящие. . . Сами-то они большей частью как-то плохи - эти серьёзные люди»(3,307). Подобных заявлений относительно «вторичного» прекрасного можно много цитировать из Леонтьева: «. европейская цивилизация мало-помалу сбывает всё изящное, живописное, поэтическое в музеи и на страницы книг, а в самую жизнь вносит везде прозу, телесное безобразие, однообразие и смерть. .»(3, 308-309). Можно вспомнить тезис Чернышевского: «прекрасное есть жизнь» и прекрасное в действительности выше прекрасного в искусстве. Но Чернышевский подразумевал под этим революционную переделку жизни в соответствии с тем, «какова должна быть она по нашим понятиям», а Леонтьев - охранение.
Не вызывает сомнения утверждение, что реальная жизнь может служить прообразом для искусства (в рамках стилей реалистического плана). Именно об этом писал Леонтьев: «хорошие стихи и романы» не заменят прекрасной, жизни, нужно, «чтобы сама жизнь была достойна хорошего изображения». Однако можно найти совершенно иное понимание искусства у К. Леонтьева. В статье «Грамотность и народность» Леонтьев оригинально иллюстрировал свой тезис: он приводил экзотический пример из судебной практики (который, конечно, следует трактовать, учитывая его культурно-исторические взгляды). Речь шла о некоем раскольнике Куртине, заклавшем своего родного сына в жертву - Богу под влиянием библейских образован казаке Кувайцев (некрофиле), который отрыл труп любимой женщины, отрубил палец и рук и держал у себя под тюфяком. «. . . там только сильна и плодоносна жизнь, - справедливо замечал Леонтьев, - где почва своеобразна и глубока даже в незаконных своих произведениях. Куртин и Кувайцев могут быть героями поэмы более, чем самый честный и почтенный судья, осудивший их вполне законно (7, 34).
Образы в духе психологических фильмов ужасов XX века, достаточно вспомнить «Психо» А. Хичкока. Герой, который страдает раздвоением личности, представляясь то самим собой, то переодеваясь в убитую им самим же и не похороненную мать. Это, бесспорно, очень контрастирует с центральным типом XIX века «маленьким» человеком - серым гоголевским чиновником. Конечно, уже в XX веке восприятие искусства как отражения реальной жизни кажется ограниченным. «Глубоко ошибаются те, - писал Б. Грифцов, - кто хотел бы богато развитое искусство считать показателем богатой эпохи. Если бы мы стали спрашивать себя, кто изображён в живописи итальянского возрождения или в романах Достоевского, мы были бы только поражены преображающей силой искусства, придавшего очарование незаметному, увидавшему чистые идеи в том, что житейскому взгляду покажется поверхностной простотой. Только тем и важно искусство, что оно не похоже на жизнь, которая проста и
7 незаметна». Однако отношение Леонтьева к искусству гораздо сложнее. По замечанию того же Грифцова, логическое продолжение мыслей Леонтьева об искусстве могло бы пояснить романтическую теорию воображении (см. I главу). Искусство, по Леонтьеву, не столько отражает жизнь, сколько меняет наш взгляд на жизнь, учит нас иначе видеть предметы. Так, кто-то сказал, что надо писать на картине голубоватую тень на снегу, и после этого он увидел эту голубизну в действительности. Об этом же, примерно в тот же период (конец 80-х гг.), писал другой эстет Оскар Уальд: «Откуда, как не от импрессионистов, эта чудесная коричневая дымка, обволакивающая улицы наших городов, когда о расплывчат свет фонарей и дома обращаются в какие-то пугающие тени? Мнение Леонтьева и Уальда близко современной формуле: искусство учит жизнь. Где искусство - созданная художником новая эстетическая реальность, воспринимается как отдельная форма духовного творчества в отличие, например, от научной или общественно-политической. Достаточно вспомнить «Волхва» Дж. Фаулза - роман, где реальность и художественный вымысел настолько переплелись, что между ними теряется грань, или спланированную, словно по голливудскому сценарию, террористическую атаку боевиков «Алькаиды» в США.
В первой главе диссертации «Особенности литературно-критического подхода» поставлена задача показать своеобразие и оригинальность критики Леонтьева, определить его место среди основных течений эстетической мысли эпохи, а также проследить формирование взглядов на материале воспоминаний и ранних статей 60 годов: «Письмо провинциала к Г. Тургеневу», «По поводу рассказов М. Вовчка», «Несколько мыслей об Ап. Григорьеве». Эти статьи интересны прежде всего тем, что от намеченных в них мыслей, Леонтьев не отказывался, а развивал на протяжении всей жизни. По выражению Розанова: «В Леонтьеве поражает нас разнородность состава, при бедности и монотонности тезисов» 9.
8 Уальд О. Упадок лжи \\ Избранные произведения в 2 томах. - М.: Республика, 1993. - T.2. - С.238.
60-е, 70-е годы были периодом развития философского и политического мировоззрения Леонтьева. Им был написан ряд статей, в число которых вошёл важнейший теоретический труд «Византизм и славянство», в котором Леонтьев изложил «органическую» концепцию «триединого» процесса развития обществ. Основные факты биографии этого периода - это дипломатическая служба в греческих и славянских областях Турецкой империи, определившая его интерес к вопросам национального и политического будущего, и религиозное обращение после опасной болезни в 1871 году - поворот в сторону аскетического христианства, приведшего к тайному постригу в Оптиной пустыни за три месяца до смерти. (См. главу 2-ю).
Публицистичность - родовая черта русской критики XIX века. Общественная идеология критика являлась одним из источников его критического метода. Отдавал дань своему веку и Леонтьев. В отличие от относительно нейтрального взгляда в статьях 60-х годов, статьи 80-х гг. имеют резвую идеологическую направленность, («О всемирной любви. Речь Достоевского на пушкинском празднике» (1880г.) и «Страх Божий и любовь к человечеству. По поводу рассказа Л. Н. Толстого «Чем люди живы?»(1882г.) - в них разворачивается полемика Леонтьева с Достоевским и Толстым о понимании христианства). Причём идеологические и эстетические оценки творчества Достоевского и Толстого у Леонтьева часто расходятся. (Глава «Идеология и эстетика в критике Леонтьева). Наиболее очевидно такой подход- суждение о литературе с точки зрения не чисто литературной проявился в статье «Два графа: Алексей Вронский и Лев Толстой» (1988), где Леонтьев писал о предпочтении г. Вронского, как полезного, нужного государству твёрдого деятеля - самому его создателю, Толстому. Парадоксально, но такой взгляд на литературу стал поводом к чисто художественному, стилистическому анализу романов Толстого. (Глава II) Современной Леонтьеву критике, ограничивающейся разбором литературных произведений со стороны их идейного содержания, не было дела до проблем стиля и неуловимых «веяний». Леонтьев именно в рассмотрении этих тонкостей и полагал центр своей критики. Но главное, что эта работа является живым источником идей до сих пор, например: нельзя писать о Толстом без знания всех «за» и «против» леонтьевского разбора «Войны и мира» и «Анны Карениной». Основная цель исследования - подчеркнуть общее значение его деятельности; ведь Леонтьева, к сожалению, не включают в антологию русской критики, учебники по русской критике XIX века, несмотря на принципиальную важность и яркость его наблюдений и мыслей. В серии книг издательства МГУ «В помощь абитуриентам и школьникам» ставиться задача по-новому интерпретировать произведения, отойти от столь привычного в советское время толкования. Критики, верно указывая на ошибки реальной критики, вновь и вновь продолжают устремляться к их идеям. «В статьях Писарева были и неверные положения: (.), но несмотря на это он с большей объективностью, чем другие критики, подошёл к «Отцам и детям» и объяснил смысл образа Базарова»10. Достаточно вспомнить отношение творца бессмертного произведения к тем самым представителям «реальной критики»: «Вы Николай Гаврилович, просто змея, - сказал однажды Тургенев Чернышевскому в беседе о движении нигилистов, - а Добролюбов - очковая» 11
Не лучше ли обратиться за свежими впечатлениями к малоисследованному - статьям К. Леонтьева, Ап. Григорьева, В. Розанова и др.
Заключение научной работыдиссертация на тему "Литературно-критическая деятельность К.Н. Леонтьева"
Заключение
Литературно-критическая деятельность К.Н. Леонтьева и его отношение к русской литературе и русской критике, его концепция русской литературы не проста и практически не изучена, как и не определено его место в истории русской критики рубежа веков, хотя критическая деятельность Леонтьва, как было доказано, имеет важное значение для общего литературоведения.
Леонтьев, наряду с Ф. Достоевским, Ап. Григорьевым, отстаивал автономную область для искусства, избегая двух крайностей, как эстетического сепаратизма, так и утилитаризма.
Исследуя стиль романа Толстого «Война и мир», Леонтьев подошёл к проблеме критической направленности всей русской литературы, к вопросу соотношения содержания и формы, он одним из первых указал на внутреннюю содержательность формы и стиля, что отличает его творчество от произведений «эстетической» критики и предвосхищает современную поэтику.
Им были открыты некоторые аспекты эстетики, к изучению которых учёные подошли только в будущем (психология формы). Никто из критиков того времени не производил такого подробного тонкого исследования толстовского психологического анализа.
Многие темы, впервые обозначенные в трактатах Леонтьева, занимают и сейчас современную науку: проблема повествовательной точки зрения, вопрос об авторской речи, в которой концентрируется смысл произведения и его основное «веяние», вопрос о соотношении субъективной критики и объективного научного изучения. Леонтьев первым указал на то, что составляет основной недостаток нашей реалистической школы - это перегруженность подробностями, мелочами произведений Гончарова, Тургенева, Достоевского, Толстого, подробностями вне цели, психологической связи.
Леонтьевым была открыта идея насыщения художественного стиля. Его анализ и художественные утверждения объясняли, почему после «Анны Карениной» для русской литературы настала пора новых исканий, новых попыток. Декаденство, символизм, «стилизация» - во всём этом литература искала новых путей, чтобы не повторять то, что было пройдено.
Борьба за чистоту стиля, формы речи, выражения и изображения актуальна в любую эпоху, знание эстетики Леонтьева словно проясняет взор, приучает к требовательности: « - Не раздавь ты его машину за-ради Бога (читаем в произведении современного писателя-«деревенщика»), - сказала бабка, - крику не оберёшьси». Она что-то жевала, вытирала пальцы большим носовым платком, нюхала их и снова вытирала». Да, это не «красивый, влажный рот» Несвицкого! Ещё подобный пример: «Девушка раскрыла ладони, и ладони её сияли солью пота». Хочется сказать по Леонтьеву: «Ненужные телесные наблюдения», «дурной натурализм». Или относительно такой «кладбищенской эстетики»: «Бабушка не разрешает рубить кусты, говорит, что они растут из дедушкиных костей». Слышится голос Леонтьева: «Это гадко и не нужно». Не иссякает также в русской литературе традиция изображения зубов. Например, в публикации Алексея Иванова: «Она немного шепелявила в последнее время, поскольку у неё начали выпадать молочные зубы, передних уже совсем не было, и когда она смеялась, широко раскрывая рот (этот ужасный рот! - И.С.),то даже не подозревала, как это некрасиво»103 (какое важное авторское наблюдение! - И.С.) . Это иллюстрации из произведений молодых авторов, опубликованных в том числе и в «Новом мире». Теперь обратимся к текстам авторитетных современных прозаиков.
Совершенно в стиле цитируемых Леонтьевым примеров из «натуральной школы», таких как: «Потугин потупился и осклабясь ответил кивком головы «(Анализ, стиль и веяние), выражается А. Кабаков: «Игорь Васильевич заткнулся и вдруг отчаянно захохотал» или «Сортиры были у нас выдающиеся, даже по отечественным меркам» (слова автора, не героя!).
К. Леонтьев не любил употреблять в речи родительный падеж слова «черт», говоря, что похоже на «чёрт». «Всё "гавно, - ответил господин и вдруг нахмурился». (Картавит герой В.Пелевина в рассказе «Хрустальный мир») Забавно издевается над русским языком Л.Петрушевская в «Лингвистических сказочках»: «Сяпали Калуша с Помиком по напушке и увадили Ляпупу. А Ля-пупа трямкала Бутевку. А Калуша волит: - Киси-миси, Ляпупка! А Ляпупка не киси и не миси».
Герой романа Ю. Полякова Башмаков мало напоминает Акакия Акакиевича Башмачкина, однако от нарочитого сатирического конструирования фамилии персонажа дурно отдаёт вторичностью.
Леонтьев не порицает Л. Толстого, когда в «Войне и мире» Наташа выносит в гостиную детские пелёнки, на которых «пятно из зелёного стало жёлтым» (вышедши замуж она перестала заботиться о своей наружности) «До чего сила
103 Литературная учёба. - 1997. - № 5-6. - С. 28. таланта сумела и в этом, - пишет Леонтьев,- последнем и неряшливом факте развития любимой героини сделать её симпатичной и занимательной!»(8,256). Действительно, хочется согласиться с Леонтьевым: от литературы до литературщины - один шаг. Буквально на одной странице рассказа Д. Липскерова, описанный выше физиологический процесс, у детей протекает странным образом, чаще чем в природе!? «Как - то лёжа в своей кровати и искусно делая вид, что я сплю, я с удовольствием (курсив мой - И.С.) наблюдал, как родительница наказывает мою старшую сестру за то, что та в свои неполные четыре года, не удержавшись от фантастических сновидений, пустила под утро кратковременную струю и замочила не только свою половину тахты, но и затронула.» и т.д.
Спустя несколько абзацев, читаем: «Мне внезапно тоже захотелось опростаться. Я не боялся наказания по причине своего малолетства, а потому незамедлительно освободил кишечник».
И, наконец: «Мать так вспотела, что сквозь рубашку отчётливо проступили груди, как будто её целиком окатили водой. А правая подмышка просветилась чернотой. Сестрица моя, теперь уж наверняка от страха, пустила под себя ещё порцию и засучила от дискомфорта ногами. Откуда что берётся! Вроде и не пила много на ночь» («Эдипов комплекс») 104.
Не берусь предсказать реакцию Леонтьева при знакомстве с произведениями В. Сорокина. Ведь не смог справиться с ужасом - разорвалось сердце -недюжинный бурсак Гоголя, когда Вийю подняли веки.
Небольшая кучка кала лежала в траве, маслянисто поблёскивая. Соколов приблизил к ней своё лицо. От кала сильно пахло. Он взял одну из слипшихся колбасок. Она была тёплой и мягкой. Он поцеловал её и стал быстро есть, жадно откусывая, мажа губы и пальцы» («Сергей Андреевич»)105.
Как мы убедились, литературная критика К. Леонтьева наполнена многообразием необычных и смелых идей. Картина критики XIX века остаётся не полной, если не учитывать деятельность Леонтьева. Поэтому специалистам просто необходимо знать и использовать все достижения Леонтьева. Несомненно, она заслуживает того, чтобы рассматривать её в ранге своеобразного литературоведения.
Известно много мыслителей, которые развивали уже сложившиеся темы, сюжеты, подхватывали идеи своих предшественников. Гораздо реже встречаются те, кто прокладывает дорогу принципиально новому. Леонтьев как раз был таким первооткрывателем неизведанных дотоле тем, проблем, противоречий.
105 Сорокин Вл. Сб. рассказов. - М.:РУССЛИТ, 1992. - С.59
Список научной литературыСлавин, Игорь Константинович, диссертация по теме "Теория литературы, текстология"
1. Леонтьев К.Н. Pro et contra: личность и творчество. Т. 1-2- С-Пб.: Издательство Русского Христианского Гуманитарного института, 1995. - 924 с.
2. Корольков А. Русская духовная философия. С-Пб.: Издательство Русского Христианского Гуманитарного института, 1998. - С.575.
3. Уальд О. Избранные произведения в 2 томах. М.: Республика. Т.2, - 438 с.
4. Бочаров С. Г. Литературная теория К. Леонтьева \\ Вопросы литературы. -1999г. -№3."-С. 69-80.
5. Недзвецкий В., Пустовойт П., Полтавец Е. Перечитывая классику. И.С. Тургенев. - М.: МГУ, 1998. - 85 с.
6. Лосский И.О. История русской философии. М.: Советский писатель.- 1991 -476 с.
7. Розанов В.В. Собрание сочинений. Т.4. О писателях и писательстве. - М.: Республика, 1994.-438 с.
8. Розанов В.В. Собрание сочинений: Т. 7. Легенда о Великом инквизиторе. -М.: Республика, 1996. - 435 с.
9. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. М.: Наука. - Т. 1-5.
10. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 томах. Л.: Наука, 1989. - Т. 4-9.
11. Дружинин А. В. Собрание сочинений в 8 т. С-Пб., - Наука, 1865. - С.217
12. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. - 124с.
13. Добролюбов Н. А. Полное собрание сочинений в 6 томах. М.: Наука, 1983.-Т. 2.- С. 259-307.
14. Шкловский В. О теории прозы. М.: Советский писатель, 1983- С.15-30.
15. Леонтьев К. Н. Несколько мыслей о покойном Ап. Григорьеве \\ Русская мысль. 1915, IX, С. 108-124
16. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. М.: Наука. Т.З. - С. 303
17. Григорьев Ал. Литературная критика. М.: Современник, 1967. - 407 с.
19. Бахтин М. М. Проблема поэтики Достоевского. Киев: Советский писатель, 1994 - 570 с.
20. Лесков Н.С. О литературе и искусстве. Л. - 1984. С. 116 - 117.
22. Зеньковский В. Гоголь и Достоевский в сборнике «О Достоевском» под ред. Бема. 1 т. - с70.
23. Кьеркегор С. Страх и трепет. М.: Республика, 1993. 346с.
24. Письма К. Н. Леонтьев к А. Александрову. Сергиев Посад, 1915. - 256с.
25. Письма В. Розанова К. Леонтьеву \\ Литературная учёба. 1989. - № 6. -С.120.
26. Выготский Л. С. Психология искусства. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. -473 с.
27. Вяземский П.А. Эстетика и литературная критика. М.: Искусство, 1984. -С. 268, 265
28. Гаспаров М. JI. Критика как самоцель \\ Новое литературное обозрение 1993-1994. №6. - С. 23-45.
29. Шкловский В. Материал и стиль в романе Л. Толстого «Война и мир». М. -1928.-С. 74.
30. Михайлов А. В. Одиссей. Человек в истории. Личность и общество. М., 1990.-С.56
31. Эйхенбаум Б. М. Сквозь литературу. Сборник статей. Л.: Academia, 1924-С. 63-64.
32. Гроссман Л. М. Этюды о Пушкине. М, 1923. - С.46.
33. Курилов В.В. Проблема стиля в современном советском литературоведении \\ М.: МГУ. 1976. - С. 47-54.
34. Поспелов Г. Н. Проблемы литературного стиля. М.: МГУ, 1970. - 498 с.
35. Леонтьев К. Н. Тургенев в Москве, из моих воспоминаний \\ Русский вестник. 1888. - II-III. - С. 35-67.
36. Вл. Гусев. Герой и стиль. М., 1983. 345 с.
37. Боткин В.П. Литературная критика. Публицистика. Письма. М., 1984. -348 с.
38. Парамонов Б. Конец стиля. С-Пб.: Алетейя. М. Аграф, 1997. - С. 5, 7.
39. Сакулин П. Н. Теория литературных стилей. М.: Мир, 1927. 450 с.
40. Леонтьев К. Моя литературная судьба \\ Литературное наследство. 1935. -XXII-XXIV.
41. Леонтьев К. Н. Избранные письма. Пб., 1993 293 с.
42. Попов Д.Л. Повесть К. Н. Леонтьева «Исповедь мужа»: сюжет и поэтика \\ интернет-издание
43. Буянова Е.Г. Романы Ф.М. Достоевского. М.: МГУ, 1999. - С.32.
44. Толстой Л.Н. Собрание сочинений в 22 томах. М.: Худ. лит., Т. 4-9.
45. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль, 1998. - 621с.
46. Недзвецкий В.А. От Пушкина к Чехову. М.: МГУ, 1999. - 167 с.
48. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка, ч. 3. Л, 1929. - 456с.
49. Эйхенбаум Б. Лев Толстой, семидесятые годы. М., 1960. - С. 174-181.
50. Котельников В. Православные подвижники и русская литература. М., 2002,310 с.
51. Гусев Н.Н. Летопись жизни и творчества Л.Н. Толстого. М., 1958. - 456с.
52. Вл.Сорокин. Сб. рассказов. М.:РУССЛИТ, 1992. - С. 49-60.
53. Гайденко П. П. Наперекор историческому процессу (Леонтьев литературный критик) \\ Вопросы литературы. - 1974. - № 5. - С. 12-90.
54. Бочаров С. Г. «Эстетическое охранение» в литературной критике» (К. Леонтьев о русской литературе) \\ Контекст-1977. М., 1978.
55. Бочаров С. Г. Эстетический трактат Л. \\ Вопросы литературы. 1988. - № 12.-С. 56-134.
57. БочаровС. Г. Леонтьев К. Н. \\ Русские писатели. 1800-1917: биографический словарь. Т. 3. М., 1994. С. 45.
58. Рабкина Н. А. Антигерой Достоевского и штрихи реальной истории \\ Известия ОЛЯ. 1984. - № 4. С. 56.
59. Рабкина Н.А. Литературные уроки (Тургенев и Леонтьев история взаимоотношений) \\ Вопросы литературы. - 1991. - № 4. - С. 67.
60. Буданова Н. Ф. Достоевский и Л. \\ Достоевский. Материалы и исследования. -Л., 1991. Т. 9. - С. 59-70.
61. Иванова Е. В. К. Н. Леонтьев: судьба и идеи \\ Литературная учеба. 1992. -№ 1-3.-С. 67-87.
62. Долгов К.М. Восхождение на Афон. М.: Раритет, 1997. - 395с.
63. Кулешов В.И. История русской критики XVIII XIX вв. - М., 1984. - 389с.
64. Егоров Б.О. О мастерстве литературной критики; жанры, композиция стиль.-Л., 1980.-476с.
65. Белинский В.Г. Полное собр. соч. в тринадцати томах. М.: Наука, 1953 -1959.
66. Киреевский И.В. Избранные статьи. М., 1984. - 432с.
68. Дружинин А.В. Литературная критика. М.: Искусство, 1983. - 456с.
69. Дружинин А.В. Прекрасное и вечное. М.: Современник, 1988. - 398с.
70. Чернышевский Н.Г. Литературная критика. Л.: Искусство, 1981- Т. 1-2.
71. Писарев Д.И. Сочинения. Т. I IV. М.: Наука, 1955 - 1956. - 456с.
72. Григорьев А.А Искусство и нравственность. М.: Современник, 1986. -379с.
73. Григорьев А.А. Эстетика и критика. М.: Искусство, 1980. 456с.
74. Леонтьев К.Н. Письмо провинциала к Тургеневу (о его романе «Накануне») \\ Отечественные записки. 1859. - № 5.
75. Леонтьев К.Н. О сочинениях Марко Вовчка \\ Отечеств, записки. 1861. -№3.
76. Леонтьев К.Н. Ай-бурун (Исповедь мужа), роман \\ Отечеств, записки. -1861.-№3.
77. Леонтьев К.Н. Грамотность и народность \\ Заря. 1870. - № 11-12.
78. Леонтьев К.Н. Византизм и славянство \\ Чтения в Обществе истории и древностей российских. 1875. -№ 3.
79. Леонтьев К.Н. Новый драматический писатель Н. Я. Соловьёв \\ Русский вестник.-1879.-№12.
80. Леонтьев К.Н. Египетский голубь, роман \\ Русский вестник. 1881. - № 810; 1882.-№1.
81. Леонтьев К.Н. Страх Божий и любовь к человечеству \\ Гражданин. 1882. -С. 54-55
82. Леонтьев К.Н. Тургенев в Москве (1851-1861), из моих воспоминаний \\ Русский вестник. 1888. - № 2 - 3.
83. Леонтьев К.Н. Кстати и некстати, письмо А. А. Фету по поводу его юбилея \\ Гражданин. 1889. - С. 80, 81, 83.
84. Леонтьев К.Н. По поводу моих статей «Анализ. Стиль и веяние» \\ Гражданин.-1890.- С. 157, 158.
85. Леонтьев К.Н. Какой Успенский Глеб или Николай? \\ Гражданин. - 1890. -С. 190-195.
86. Леонтьев К.Н. Достоевский о русском дворянстве \\ Гражданин. 1891. - С. 204-206.
87. Леонтьев К.Н. Оптинский старец Амвросий \\ Гражданин. 1891. - С. 305, 313.
88. Леонтьев К.Н. Где разыскивать мои сочинения после моей смерти \\ Русское обозрение-1894. № 8.
89. Леонтьев К.Н. Моё обращение и жизнь на Святой Афонской горе \\ Русский вестник. -1900. № 9.
90. Леонтьев К.Н. Собрание сочинений. Т. 1-9. (т. 10-12 изданы не были). -1912: т.VIII, типография В. М. Саблина, Москва. - 1913: т. VII, издательство «Деятель», СПб.; т. IX там же, дата опубликования не указана.
91. Леонтьев К.Н. Статья об Ап. Григорьеве \\ Русская мысль. -1915. № 12. Моя литературная судьба \\ Литературное наследство. - 1935. - № 22-24.
92. Александров А.А.: I. Памяти К. Н. Леонтьев. II. Письма Леонтьева к А. Александрову. Сергиев-Посад. - 1915. - 356с.
93. Соколов Теория стиля. -М.: Искусство, 1968. 389с.
94. Академические школы в русском литературоведении. М.: Наука, 1975. -448с.
95. Проблемы теории литературной критики. М.: МГУ, 1980. - 430с.
96. Методологические проблемы современной литературной критики. М.: Мысль, 1976. - 346с.
97. Жирмунский В.М. Вопросы теории литературы. М.: Academia, 1928. -345с.
98. Борьба за стиль. Л.: Гослитиздат, 1937. - 346с.
99. Тимофеев Л. И. Советская литература. Метод, стиль, поэтика. М.: Просвещение, 1964. -448с.
100. Структурализм: «за» и «против» М.: Прогресс, 1975.-436с.
101. Теория литературных стилей. Т.т. 1-3. М.: Наука, 1977, 1978, 1982. -560с.
102. Шеллинг Ф. Философия искусства. М.: Мысль, 1966. -457с.
103. Гегель Эстетика. Т. 1-4.-М.: Искусство, 1968-1973.-478с.
104. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. - 478с.
105. Дудышкин С. С. Примечания к статье К. Н. Леонтьев «Письмо провинциала к Тургеневу» \\ Отечеств, записки. 1860. - № 5. - 16с.
106. Салтыков-Шедрин М. Е. Рецензия на роман Леонтьева «В своем краю» \\ Современник. 1864. - № 10. - 45с.
107. Лосский Н.О. Мир как осуществление красоты. М.: Прогресс-Традиция, 1998.-412с.
108. Лесков Н. С. Граф Л. Н. Толстой и Ф. М. Достоевский как ересиархи \\ Новости. 1883. - 1 и 3 апр.
109. Соловьев Вл. С. «Несколько слов о брошюре г. Леонтьева «Наши новые христиане». Заметки по поводу «Новых христиан» \\ Русь. 1883. -№ 9. - 334с.
110. Лесков Н. С. Золотой век. Утопия общественного переустройства. Картины жизни по программе Леонтьева \\ Новости. 1883. - 22-29 июня.
111. Зельманов М. Г. Литературно-критический фельетон. О романах гр. Л. Н. Толстого. К. Н. Л. \\ Гражданин. 1890.- 8 июня; 1890. - 13 июля.
112. Говоруха-Отрок Ю. Н. Литературные заметки. Нечто о жизни и смерти. По поводу статьи К. Л. «Анализ, стиль и веяние». О романах гр. Л. Н. Толстого \\ Московские ведомости. 1890. - 16 июня.
113. ИЗ. Говоруха-Отрок Ю. Н. Новый критик славянофильства W Московские ведомости. 1892. - 15 и 29 окт.
114. Александров А. А К. Н. Леонтьев \\ Русский вестник. 1892. - №4. Фудель И.И. Памяти К. Л. \\ Русское обозрение. - 1892. - № 2.
115. Шперк Ф. Э. Вера и современная мысль. Глава I: К. Леонтьев и гр. Л. Н. Толстой \\ Русь: литературно-политический сборник. 1903. - №1.
116. Розанов В. В. Предисловие и послесловие к письмам Леонтьева, а также примечания \\ Русский вестник. 1903. - № 4-6.
117. Аггеев К. М. (свящ.). Христианство и его отношение к благоустроению земной жизни. Опыт критического изучения и богословской оценки раскрытого К. Н. Леонтьевым понимания христианства: диссертация. Киев, 1909. - 200с.
118. Аггеев К. М К. Леонтьев как религиозный мыслитель \\ Богословский вестник. 1909. -№ 4-8.
120. Фудель И. И. (свящ.). Рецензия об этюде К. Н. Л. «О романах гр. Л. Н. Толсто-го»\\ Московские ведомости. 1911. - 28 апр.
121. Памяти К. Н. Леонтьева \\ Литературный сборник. 1911. - 340с.
123. Лернер Н. О. Отзыв о книге Л. «О романах гр. Л. Н. Толстого» (1911) \\ Исторический вестник. 1911. - Т. 126. - С. 34-36.
124. Лернер Н.О. Рецензия на книгу Л. «О романах гр. Л. Н. Толстого» \\ Речь.- 1911.-27 июня.
125. Горнфельд А. Г. Рец. на: «О романах гр. Л. Н. Толстого \\ Русское богатство. 1911. - № 9. - С.57-85.
126. Грифцов Б. А. Библиогр. отзыв на сборник «Памяти К. Н. Л.» и издание сочинений Леонтьева \\ Русская мысль. 1912. - №5. - С. 39^15.
127. Розанов В. В. К изданию Поли. собр. сочинений К. Н. Л. \\ Новое время. -1912.-№ 13024.
128. Гусев В.И. Рождение стиля. М.: Советская Россия, 1984. - 360с.
129. Розанов В. В. Опавшие листья. М.: Современник, 1992. - 541с.
132. Бердяев Н.А. Константин Леонтьев. Очерк из истории русской религиозной мысли. Париж, 1926. - 245с.
133. Зайцев К. Любовь и страх. Памяти К. Леонтьева \\ К познанию православия. Шанхай, 1948. - С. 78-95.
134. Зеньковский В. В. (протоиерей). История русской философии. Париж, 1948. - № 1, гл. XII (2-е изд. - 1989).
135. Эйхенбаум Б. М. Лев Толстой. Семидесятые годы. М.,1960. - 498с.
136. Дунаева Е. Н. Тексты писем Тургенева к К. Н. Леонтьеву (Вновь найденные автографы) \\ Тургеневский сборник. М.; Л., 1966. - Вып. 2
137. Гартман Н. Эстетика. М.: Изд-во ин. лит., 1958. - 563с.
138. Данилевский Н.Я. Статьи. Пб., 1890. - 579 с.
139. Поэтика. Сборники по теории поэтического языка и стиля. С- Пб.: Опояз, -С.119.
140. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. - 500с.
141. Колесников С. А. Эстетическая критика в литературном процессе России середины XIX века: Диссертация кандидата филологических наук. Орёл, 2000 год. - 160с.
142. Минералов Ю.И. Поэтика индивидуального стиля: Диссертация доктора филологических наук. М., 1986. - 400с.
143. Миночкина Л.И. Забытое «новое слово» в русской критике XIX века о романе И. С. Тургенева «Накануне»: «Письмо Провинциала к г. Тургеневу» К. Н. Леонтьева // Проблемы изучения литературы: Сб. научн. трудов. Вып. 1. - Челябинск, 1999. - С. 35-48.
144. Миночкина Л.И. К. Н. Леонтьев о драматургии А. Н. Островского в пьесах, написанных совместно с Н. Я. Соловьевым («Женитьба Белугина», «Дикарка») // Проблемы изучения литературы: Сб. научн. трудов. Вып. 1. - Челябинск, 1999. - С. 120-125.
145. Миночкина Л.И. Новый взгляд на роль русской критики на рубеже XIX-XX веков (К. Леонтьев и В. Розанов) // Вестник Челябинского университета. -Серия 2. Филология. - 1997. - № 2. - С. 45-48.