Область. Служба в ракетной воинской части, первой заступившей на боевое дежурство, ставшей ядерным щитом страны 1967 - Демобилизовался со срочной службы 1967 - Видимо, сидел в тюрьме, т.к. как нет нигде никаких данных по этому периоду жизни 1969 - Уральский государственный университет им А.М.Горького. Студент
1974 - Уральский государственный университет им А.М.Горького. Диплом по специальности "Диалектический материализм"
1974 - Уральский политехнический институт. Кафедра марксистско-ленинской философии. Ассистент 1975 - Уральский политехнический институт. Кафедра марксистско-ленинской философии. Аспирант 1979 - Уральский политехнический институт. Кафедра марксистско-ленинской философии. Преподаватель 1981 - Диссертация на тему: "Знание и убеждение как интегральные феномены сознания" 1981 - Уральский политехнический институт. Кафедра марксистско-ленинской философии. Старший преподаватель 1982 - Уральский политехнический институт. Кафедра марксистско-ленинской философии. Доцент 1984 - Минцветмет СССР Институт повышения квалификации. Свердловский филиал. Кафедра общественных наук. Заведующий 1986 - Минцветмет СССР Институт повышения квалификации. Свердловский филиал. Заместитель по научной работе 1987 - Свердловск. Организовал первый в СССР политический форум "Дискуссионная трибуна" 1987 - Москва. Министерство цветной металлургии СССР. Институт повышения квалификации. 1989 - Первый съезд Народных Депутатов СССР. Депутат. Избран по Ленинскому избирательному округу N 242 г. Свердловска 1990 - Свердловский областной Совета народных депутатов. Депутат 1990 - Полномочный представитель Председателя Верховного Совета РСФСР 1991 - Выборы Президента России. Избирательный Штаб Бориса Ельцына. Руководитель 1991 - Государственный секретарь Российской Федерации - секретарь Госсовета при Президенте Российской Федерации 1991 - Ноябрь. Правительство Российской Федерации. Первый заместитель Председателя 1992 - Март. Президентский консультативный Совет. Заместитель Председателя 1992 - 14 апреля. Покинул Правительство по собственному желанию. Секретарь Госсовета при Президенте Российской Федерации 1992 - Ноябрь. Руководитель группы советников при Президенте Российской Федерации 1993 - 01 января. Освобожден от всех государственных должностей 1993 - Создал Международный Гуманитарный и политологический центр "Стратегия" 1993 - Государственная Дума Российской Федерации первого созыва. Депутат 1995 - . Российский Союз "Люди дела". Сопредседатель 1998 - Шеф-редактор журнала "Стратегия" 1998 - кафедрой политологии Московской юридической академии 2000 - Новгородская область. Администрация. Заместитель главы по по взаимодействию с Палатами Федерального собрания 2001 - 02 ноября. в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации от администрации Новгородской области Владеет немецким языком Жена, Кирсанова Наталья Николаевна - преподаватель. Сын Антон студент Высшей школы экономики Проживает в Москве по Малой Дмитровке, 15 квартира 26, тел: 200-04-45 Родился 4 августа 1945 года в г.Первоуральске Свердловской области в семье заводских служащих. Отец - Бурбулис Эдуард Казимирович, 1911г.р., попал на Урал в четырехлетнем возрасте, когда русским царем был куплен в Прибалтике оружейный завод, на котором работал дед Геннадия - Казимир Антонович. После недолгих скитаний семья Бурбулисов осела в Первоуральске, где и сейчас живут родственники Геннадия - брат Владислав Эдуардович и дядя Владислав Казимирович. Отец Геннадия после окончания Орского летного училища был призван в армию военным летчиком и после увольнения в запас приехал в Первоуральск вслед за женой, Белоноговой Валентиной Васильевной, незадолго перед этим эвакуировавшейся из Киева с малолетним Владиславом, где оба стали работать на Хромпиковом заводе. Эдуард Казимирович свое свободное время отдавал спорту, а Валентина Васильевна известна была в городе соей общественной деятельностью, поскольку неоднократно избиралась народным судьей и охотно помогала землякам в житейских тяжбах. Женат. Жена - Кирсанова Наталья Николаевна, училась вместе с ним на одном факультете в университете, на пятом курсе была студенческая свадьба, а в 1980 году родился сын Антон. Наталья Николаевна преподавала философию в Уральском лесотехническом институте. Сейчас семья живет в Москве. Антон учится в Московской экономической школе Геннадий вырос в поселке Хромпикового завода, в школе был пионерским активистом, а после окончания школы в 1962 году пошел работать слесарем КИП на Хромпиковый завод, а затем на Первоуральский новотрубный. В составе футбольных команд этих заводов Бурбулис в течение двух лет принимал участие в первенствах области по футболу. 1964 год - Бурбулис был призван в армию и три года служил в ракетных войсках в Кировской области. В 1969 году поступил в Уральский государственный университет на философский факультет, в 1973 году окончил его и начал работу в Уральском политехническом институте, где 10 лет преподавал философию (диамат). В 1980 году защитил диссертацию по теме "Знание и убеждение как интегральные феномены сознания". В это время он был одним из инициаторов создания Совета молодых ученых. 1983 год - перешел на работу заведующим кафедрой общественных наук во Всесоюзный институт повышения квалификации Минцветмета СССР и вскоре был назначен заместителем директора по научной и методической работе. Весной этого же года Геннадий Бурбулис организует с группой единомышленников "Свердловскую городскую дискуссионную трибуну" и становится ее бессменным ведущим. За два года своей работы "Дискуссионная трибуна" стала неформальным центром подготовки демократического актива города. 1989 год стал годом избрания Бурбулиса народным депутатом СССР по Ленинскому избирательному округу г.Свердловска. Первой депутатской инициативой Геннадия Бурбулиса было создание Уральского депутатского центра, который объединил депутатов демократической направленности не только Свердловской, но и других областей и республик Урала. Будучи одним из инициаторов создания Межрегиональной депутатской группы, в этот период он знакомится и сближается с "опальным" Борисом Ельциным , ставшим одним из пяти сопредседателей МДГ. Одновременно Геннадий Бурбулис добивается своего включения в состав Комитета по работе Советов Верховного Совета СССР и скоро становится там председателем подкомитета по методологии и практике работы Советов. В качестве члена Комитета он активно участвует в подготовке Закона "О местном самоуправлении", разрабатывая концепцию, и тем самым выполняет один из главных пунктов своей предвыборной программы, а также настаивает на внесении в проект Закона "О статусе народного депутата СССР" поправки и праве депутатов "подготавливать и принимать законы". Это право было упущено авторами проекта, потому что советская система предусматривала на этот вид деятельности монополию КПСС. Эта законодательная деятельность по своему содержанию очень характерна для Бурбулиса, тяготевшего к поиску таких способов организации жизни людей, которые позволили бы им стать хозяевами своей судьбы. Геннадий Эдуардович серьезно относился и к депутатской работе в своем избирательном округе. Уже тогда он использовал при решении конфликтных проблем методы организации согласительного процесса между заинтересованными сторонами. Это проявилось и при решении с Минфином СССР вопроса о нестандартном способе финансирования строительства социальных объектов, и в регулировании доходящего до бесплодных судебных разбирательств процесса отделения СУ-18 от Свердловскгражданстроя (этой организации он помогал вплоть до момента приватизации в 1992 году), и в долговременной работе по проекту создания технополиса в г.Заречном Белоярского района (сопровождение принятия решений на федеральном уровне по этому проекту продолжается до сих пор), и во многих других депутатских делах и инициативах. В 1990 году Г.Бурбулис был избран депутатом Свердловского областного Совета и выдвинут на должность Председателя областного Совета в конкуренции с Власовым, проиграв ему при голосовании 14 голосов. В мае 1990 года он пишет заявление о своем выходе из рядов КПСС, считая несовместимой с этим членством свою депутатскую деятельность. В августе 1990 года Бурбулис приходит во вновь избранный Верховный Совет России работать Полномочным представителем Председателя Верховного Совета (Б.Ельцина) и создает Высший координационно-консультативный Совет, в который вошли многие известные ученые и общественные деятели России. В рабочих группах при ВККС разрабатывалась концепция президентства в России. 1991 год - Геннадий Бурбулис становится Государственным секретарем Российской Федерации. В этой должности он отвечает за выработку внутренней и внешней политики России, организует согласованные действия между Съездом депутатов, Советом Министров и Президентом России, принимает участие в согласительном процессе между союзным и российским руководством в связи с программой "500 дней", а после ее провала подбирает рабочую группу для создания программы экономических реформ в России, участвует в выработке позиции России в Новоогаревском процессе и в подготовке решений по другим важным государственным вопросам. Он фактически руководит разработкой стратегии и тактики российских реформ, и поэтому, когда августовский путч 1991 года взрывает общеполитическую ситуацию и ставит под угрозу не только существование СССР, но и целостность России, разработки, подготовленные под руководством Геннадия Бурбулиса, оказываются в основе кризисной программы по сохранению страны. После путча Бурбулис организует работу по самороспуску союзного Съезда, а затем является "автором сценария и режиссером" принятия 5-м Съездом народных депутатов РСФСР Постановления о предоставлении дополнительных полномочий Президенту Ельцину для проведения экономических реформ. 6 ноября 1991 года назначен Первым заместителем Председателя Правительства (при Председателе Б.Ельцине) и формирует вместе с Ельциным кабинет Правительства реформ. 7-8 декабря 1991г. он принимает участие в организации Беловежского совещания лидеров трех республик, создании Содружества Независимых Государств и разработке итогового документа. Базовый документ Беловежского совещания - Соглашение о создании Содружества Независимых Государств - подписали 6 персон: за Украину - Кравчук и Фокин, за Белоруссию - Шушкевич и Кебич, за Россию - Ельцин и Бурбулис (подписывал как руководитель Правительства РФ). Стали реальностью слова Бурбулиса, воспринятые осенью 1991г. как сенсационные:"Россия может и должна стать правопреемницей всех союзных структур". Январь 1992 года - начинается реально реформа милитаризованной административной репрессивной экономики, которая широко известна как либерализация цен. Геннадий Бурбулис является в этот период фактическим руководителем и неформальным "политическим гарантом" проведения экономических реформ, одновременно под его руководством готовится радикальная государственно-политическая реформа. Однако с самого начала своей работы в верхних эшелонах власти Бурбулис оказывается в центре давления со стороны многочисленных сил и деятелей, не заинтересованных в системном и последовательном преобразовании страны в интересах живущих в ней людей. 14 апреля 1992 года он отстранен Президентом от должности первого вице-премьера в обмен на обещание Р.Хасбулатова не допустить на предстоящем Съезде постановки вопроса об импичменте Президенту, затем происходит быстрая смена нескольких названий занимаемых Бурбулисом должностей в президентской администрации и, наконец, в декабре 1992 года, не выдержав давления и в обмен на подписание Съездом Конституционного Соглашения, Ельцин принимает решение освободить Геннадия Эдуардовича от всех государственных должностей, выполняя требование съездовской оппозиции "убрать Бурбулиса из политической жизни России". С самого начала Геннадий Бурбулис не воспринимает утрату постов как помеху для продолжения политической деятельности, основной целью которой было и остается создание в России профессионально действующей власти. Уйдя из должностной политики, он не прекратил политику профессиональную и создал с коллегами неправительственную организацию - Гуманитарный и политологический центр "Стратегия". Центр участвовал в качестве базового разработчика в подготовке и проведении референдума 1993 года по принятию новой Конституции, который подвел черту между отчаянным стремлением оппозиции повернуть вспять историю России и вернуть ее в колыбель диктаторского режима со всеми утопическими иллюзиями безвластного населения и открыл возможность продолжать реформы, уже получив поддержку большинства населения России. К сожалению, эта возможность тогда не была использована в полной мере, и страна пережила трагедию октября, расстрел Верховного Совета и все невероятные последствия этого чудовищного политического шага. С 1993 года в Центре "Стратегия" ведутся исследования становления новой российской государственности с привлечением ведущих ученых страны, правоведов, философов, историков. Под руководством Бурбулиса Центр "Стратегия" разрабатывает стратегию партийного строительства, участвует в разработке предвыборной программы движения "Выбор России", а с 1994 года проводит исследование ценностных ориентаций и организационных возможностей конструктивной части населения, успешных людей в профессиональной среде. В 1993 году после октября - новый призыв: политические выборы 1993 года, в которых Геннадий Бурбулис участвует с коллегами, создав избирательный блок "Выбор России". В декабре 1993 года он избран депутатом Государственной Думы по общефедеральному списку "Выбора России". Бурбулис был идеологом этого блока, считает себя ответственным за всю его содержательную программу и до сих пор считает, что три базовых ценности, предложенных тогда стране "Выбором России", являлись и являются бесспорными - свобода, собственность, законность. Их слабость заключается в том, что они снова остались абстракциями, снова остались общим местом для большинства людей, хотя содержательно и исторически до сих пор остаются сверх актуальными. После выборов начинается очень трудная работа внутри фракции, направленная на осмысление нового уровня стратегии. Бурбулис добивается понимания у своих коллег следующего: все, что произошло со страной за три года с 90-го по 93-й означало полную исчерпанность этапа конфронтационной политической борьбы с прошлым и необходимость существенного изменения как стиля политической деятельности, так и существа этой деятельности. Он настаивал на том, что свою известность и заметность в обществе нужно употребить не на то, чтобы способствовать формированию нового поколения, способного провести реформы уже без того груза, который был накоплен "реформами первой волны". Он предложил концепцию здорового прагматизма, которая бы избегала буквального обращения к неизменным либеральным ценностям, но вместе с тем добивалась бы их реализации в практической форме. Бурбулис говорил, что известные публичные политики-демократы продолжают инерцию митинговой политики, политики, которая находит сладость в обличении ужасов прошлого вместо сосредоточенной, может быть, иногда будничной, скрупулезной работы в настоящем. Он настаивал на том, что сегодня реформы надо защищать от догматических реформаторов, а российскую зарождающуюся демократию от митинговых и экзальтированных демократов. С этой позицией в марте 1994 года Геннадий Бурбулис вышел из фракции и начал работать, в рамках этой стратегии, создавая новую среду, деловую и политическую, резко сократив свое сотрудничество и общение с тем политическим активом, который сам во многом три года и создавал. Поиск в парламенте единомышленников, которые так же считают политику делом, в котором необходим высочайший профессионализм и огромная ответственность перед людьми за слова и поступки, вылился в создание Парламентского клуба- межфракционного объединения, ставящего перед собой целью повышение профессионализма в деятельности депутатов. Бурбулис был избран председателем Парламентского клуба. С участием Центра "Стратегия" и Парламентского клуба в мае 1995 года создана общественная организация "Российский Союз "Люди дела", который намерен стать "межпрофессиональным объединением", защищающим политические и иные интересы успешно работающих на своем профессиональном поприще обычных людей, не желающих отдавать свои души и сердца той специфической возне, которая в России пока еще по недоразумению называется "политической деятельностью". "Российский Союз "Люди дела" видит свою незаменимую роль и в подготовке нового поколения политиков-профессионалов в этом важном для страны деле, и в подготовке компетентного избирателя, способного отличить профессионала в политике от дилетанта и болтуна. В декабре 1995 года Г.Бурбулис был избран депутатом Государственной Думы второго созыва по Первоуральскому одномандатному избирательному округу № 166 Свердловской области, где баллотировался как независимый кандидат. Основные научные работы за последние годы:

1. Духовность и рациональность (в соавторстве) М., 1985г. 2. Как возможна стабильность в России. М., 1994г. 3. Моя Россия. Цикл статей - "Panorama", 1994г., №№ 4-6 (на итальянском языке). 4. Конкуренция с самим собой вчерашним. - "Этика успеха", вып.1, Тюмень-Москва, 1994г. 5. Культура целеполагания в российской модернизации. - "Этика успеха", вып.2, Тюмень-Москва, 1994г. 6. Нравственный вектор политики. Политика и поэзия. Четыре парадокса российской политической жизни. Я вышел навстречу новой политической реальности. - "Полив.Софистика и эклектика" (сборник статей), Екатеринбург, 1994г. 7. Потенциал солидарности успешных профессионалов в стратегии российской модернизации. - "Этика успеха", вып.3, Тюмень-Москва, 1995г. 8. Чем Россия лучше СССР: можно ли обмануть историю? (доклад и материалы дискуссии), М., 1995г. 9. Как возможна идеология российской модернизации. - "Апология успеха: профессионализм как идеология российской модернизации" (сборник материалов экспертного опроса), Тюмень-Москва, 1995г. 10. Диалог редакторов на финише проекта (в соавторстве) - "Апология успеха: профессионализм как идеология российской модернизации" (сборник материалов экспертного опроса), Тюмень-Москва, 1995г. 11. "Российское президентство и новое поколение политиков". - "Этика успеха", вып.5, Тюмень-Москва, 1995г. 12. "Депутатство как профессия", "Этика успеха", вып.6, Тюмень-Москва, 1995г. 13. "Корпоративность в политике: теория и практика переходного периода", "Этика успеха", вып.4, Тюмень-Москва, 1995г. 14. Становление новой российской государственности: реальность и перспективы (в соавторстве), М., 1996г.

Увлекается спортом. Любимые виды спорта футбол и теннис. Много читает, любит стихи, любимые поэты: Мандельштам и Арсений Тарковский. Любимые кинорежиссеры: Андрей Тарковский, Феллини. Будучи "львом" по гороскопу, с 1993г. собирает коллекцию львов.

Живет и работает в Москве.
Адрес: Россия, 103001, г. Москва, ул. Большая Садовая, д. 4, строение 1. 08 декабря 1991 года в резиденции Вискули Борис Ельцин , Станислав Шушкевич и Леонид Кравчук подписали соглашение о создании СНГ . О событиях того времени рассказывает их участник, бывший госсекретарь Российской Федерации Геннадий Бурбулис.
- Геннадий Эдуардович, 08 декабря исполняется 10 лет историческому соглашению в Беловежской Пуще. Как бы Вы классифицировали сегодня Беловежские соглашения?

- Мы оказались той группой людей, которая приняла на себя ответственность за юридическое и политическое оформление уже случившегося с нашей страной. Советский Союз уже распался, и распад приобрел опасные, катастрофические и неуправляемые формы. И наше решение заключить Договор о содружестве независимых государств позволило, - и сегодня я в этом уверен больше, чем тогда был уверен, - сделать этот распад максимально контролируемым, регулируемым. Это позволило уберечь нас от истребляющей, катастрофической гражданской войны с участием извне разного рода заинтересованных сил с целью увлечь нас в пучину кровопролития. В этом смысле наша вина только в одном - прошло десять лет, а у большинства людей, наивномыслящих, остается прямой риторический вопрос: кто же развалил нашу Родину?

- А Вы сами как бы ответили на этот вопрос?

- Мы не сказали внятно, а обязаны были это сделать, что Советский Союз распался прежде всего по вине тех, кто в начале века его антизаконно создавал. И по вине тех, кто потом этот режим тоталитарного государства, развивающегося в немыслимом перекосе, десятилетиями поддерживал - военная мощь в ущерб элементарным социальным и человеческим возможностям. И развалила Советское государство та самая КПСС , не сумевшая в свое время правильно и грамотно учесть масштаб уже грозящей катастрофы.

Мы были абсолютно уверены в нравственно-человеческой стороне дела. Мы понимали и юридическую, и историческую основу нашего решения. За нами же уже были какие-то поступки: и всенародно избранный президент, и безумие августовского путча , и обращение Горбачева к руководителям республик съезда народных депутатов СССР о прекращении действия целого ряда статей Конституции. И попытка разбираться с этой разрухой коллективно, и Ново-Огаревский процесс, приведший нас в никуда, поскольку референдум Украины обнажил эту реальность в полной мере.

- Почему Вы говорите о том, что распад Советского Союза был неизбежен?

- Мы оказались на уже разрушенном пространстве и в наследство получили опустошенную экономику, рухнувшую государственную машину, и, взяв на себя ответственность за работу в этих условиях, мы все-таки больше провозглашали реформы и их быстрые результаты, чем честно и последовательно объясняли, в каких условиях возможно было это наследство преобразовать.

Мы настолько устали и настолько были обескуражены желанием президента России и нового правительства решать проблемы и как-то развивать страну, что не могли этого не предпринять. Российское правительство, существовавшее десятилетиями, управляло на территории России семью (!!!) процентами экономического потенциала, а девяносто три принадлежали союзному правительству.

- Вам не было страшно?

- Я понимаю оттенок этого вопроса. Это не страх, это была переживаемая тревога за масштаб происходящего, но страха личностного, что коленки трясутся и мы озираемся по сторонам - близко не было. Не было какого-то безудержного ликования. Я свои ощущения могу охарактеризовать сегодня более точно - это было состояние оптимистической трагедии. То есть, это огромная боль и бесконечная тревога за то, что страна, в которой ты вырос, в которой жили и живут твои родители, знакомые, родные, и многие из которых честно, искренне и самоотверженно верили и трудились на ее благо, эта страна перестала существовать. И ты оказался человеком, который делает это достоянием миллионов людей.

Одновременно мы понимали, что, не уклонившись от этой ответственности, не закрыв глаза на нее, не вернувшись снова в опасную неопределенность, мы перестали надеяться на авось, мы перестали оглядываться друг на друга, думая, что кто-то за нас эти мучительные вопросы решит. Это было состояние жизнетворной освободительной ответственности. Это был некий оптимизм душевного, человеческого и практического характера, если суммировать вот такое определение оптимистической трагедии. Поэтому не было страшно. Так иногда и в человеческой судьбе бывает, что-то накапливается, и нет возможности в этом признаться, и когда, наконец, это разрешается - как бы ни был тяжел мучавший нас вопрос - происходит облегчение.

- По прошествии этих 10 лет, на Ваш взгляд, все ли произошло так, как задумывалось, и что не получилось?

- Не получилось отнестись бережно и содержательно к тем реальным условиям, в которых наша работа протекала. Тогда был дефицит социальной чувствительности. Можно сколько угодно говорить, что нельзя было не отпускать цены, но я настаиваю, что нельзя было, потому что нам грозил голод. Можно сколько угодно говорить, что нельзя было не проводить приватизацию, но я настаиваю, что нельзя было, потому что вся экономика была в параличе, и нужна была какая-то новая мотивация, новый механизм ее запуска. Нужно было, по крайней мере, пытаться все это делать. И, наконец, третье: мы делали в некотором смысле даже не реформы - мы принимали неотложные решения оперативного плана, выбора-то у нас не было.

Но сопровождение этих решений было, конечно, неуклюжим и малооправданным. Готовили эту работу многие: и поколение шестидесятников , и те, кто искренне поддержал нас в августе, и те, кто молчаливо откликнулся на этот призыв - новая экономическая инициативность, конкуренция и все прочие.

Но мы не сумели быть последовательными в этих действиях - очень быстро началась беготня из одной привычки в другую, было такое опасное сочетание несочетаемого. Мы не сумели бережно отнестись к тем, в меру справедливым, претензиям наших оппонентов, мы перешли на язык конфронтации, на язык отчаянной идеологической борьбы. А если говорить о ключевых решениях, то я думаю, что, отказавшись - и я не смог Ельцина в этом убедить - создавать осенью 1991 года - зимой-весной 1992 года новую общественную организацию, мы лишили тем самым свою работу очень важной поддержки.

Многие эмоции, второй освободительный пыл прошли. Испытания новыми экономическими условиями затронуло людей по существу, и мы должны были понимать, что доверие, уважение, народная любовь к президенту будут таять. А посредников между этой новой властью, получившей разрушенную государственную машину и опустошенную экономику, но стремящейся эти проблемы решать в рамках известных сегодня реформ, посредников таких не было. Они долго создавались. И до сих пор, кстати, их нет - в хорошем виде.
, Геннадий: "Смертный приговор Советскому Союзу подписал ГКЧП " Демократия

Дмитрий Трунов

Геннадий Бурбулис, проработав во власти чуть больше года, успел запустить необратимый механизм разрушения

Армия реформаторов, которая препарировала Россию в 90-е, побыла у власти по нынешним меркам удивительно мало. Большинство из них готовилось к своей миссии, как , или , начиная с середины 80-х годов. Егор Гайдар проработал на разных постах в правительстве в общей сложности всего два года. Авен - столько же. - четыре. Но каждый из них успел на своем месте запустить необратимый механизм разрушения, который продолжал действовать и при «красном директоре» Черномырдине, и при бывшем руководителе Службы внешней разведки Примакове.

Геннадий Бурбулис проработал с президентом Ельциным чуть больше года. Однако именно его можно считать главным автором сценария развала Советского Союза и «крестным отцом» правительства . Кроме того, Бурбулис был одним из наиболее храбрых «ястребов», склонявших президента к расстрелу Верховного Совета в 1993-м.

Судьба трубоукладчика

«…Не думал, что увижу, как скромный Гена Бурбулис заходит в приемную и на ходу, не оглядываясь, сбрасывает с плеч свой роскошный макинтош, который на лету ловит охранник», - вспоминает популярный в 90-е годы политик Степан Сулакшин.

Властолюбие Геннадия Эдуардовича отмечают практически все, кто был знаком с ним в те годы. По словам шефа президентской охраны Александра Коржакова, в предвоенные дни осени 1991-го Бурбулис попросил выделить ему охрану, и для этого были назначены два человека. Когда мирное время вернулось, забрать у госсекретаря телохранителей уже не удалось вплоть до самого его увольнения. Даже потом Бурбулис нанял частных телохранителей и отправлялся на торжественные выезды с ними. Марина Юденич рассказывает о неизменной манере Геннадия Эдуардовича опаздывать всюду минимум на полтора-два часа.

И казалось бы, откуда что взялось. По происхождению Бурбулис не московский интеллигент, отучившийся в элитной школе. Геннадий родился в свердловском Первоуральске в семье военного летчика и даже отслужил в ракетных войсках. Потом работал слесарем-трубоукладчиком Управления механизации треста Горжилуправления Свердловска и поступил на факультет философии. В университете о нем поговаривали, будто бы Гена даже успел отсидеть за «хулиганку». На факультете Бурбулис был комсоргом, франтом и заводилой. На вечеринках в общежитии успешно применял сталинскую тактику: бывал трезв, но спаивал других, что позволяло укреплять лидерство: одного отправил спать, родителей другого, позвонив, успокоил. Говорили также, что иногда Гена появлялся в кафе в полном одиночестве, где и выпивал свой графин водки, но правда ли это - не знает никто.

После аспирантуры Бурбулис преподавал марксистско-ленинскую философию, а потом, уже в начале перестройки, с одобрения горкома КПСС организовал в Свердловске политический клуб «Дискуссионная трибуна». К этому времени его партийный базис дал трещину: «Что-то Маркс и Ленин сегодня удивленные смотрят», - говорил Гена на майских демонстрациях, явно намекая на воплощение в жизнь марксистских идей в СССР.

Меняться Геннадий начал году примерно в 82-м, по воспоминаниям однокашников, - познал «вкус хождения по головам, гордо водил под руку супругу, приобрел пыжиковую шапку, а на серое зимнее пальто положил нутриевый воротник». В то время это значило многое. Уже тогда в характере Бурбулиса, озлобленно рассказывавшего о том, как ему приходилось ночевать на вокзале в Москве после конференций, как крали у него там деньги, чувствовалась готовность перекроить мир таким образом, чтобы обезопасить себя на всю оставшуюся жизнь от этой неустроенности и безвестности.

Локомотивом, потащившим Бурбулиса и много еще кого с холодного и темного Урала к новой жизни, стал земляк Ельцин. Кафедра научного коммунизма Уральского политеха дала будущему президенту сразу двух одиозных «серых кардиналов» - спичрайтеров Людмилу Пихоя и Александра Ильина. Третьим был Геннадий Эдуардович с эпохальной фамилией, сочетавшей в себе стальной напор, словесное обилие и изощренную хитрость - «бур», бубнение и «лис». Фамилия - как эпоха.

«Грубейшие ошибки»

В 1989 году Геннадий Бурбулис становится народным депутатом СССР. Тогдашний Верховный Совет по телевизионным рейтингам в разы превосходил нынешнее шоу «Дом-2», и войти в него означало сделаться в одночасье звездой союзного масштаба. На этих гремевших на всю страну политических шоу взошла звезда Ельцина, Бурбулиса, Попова и множество других звезд. Весной 1990 года Бурбулис становится доверенным лицом Ельцина на выборах в народные депутаты России и фактически главным организатором его предвыборной кампании, а позже и главой его штаба на выборах президента.

Тогда Бурбулис и хотел, и должен был стать вторым лицом в государстве - вице-президентом. Александр Коржаков в книге «Борис Ельцин: от рассвета до заката» рассказывает о метаниях ЕБН по поводу этой кандидатуры: «Ну как я возьму Бурбулиса? Если он появляется на телеэкране, то его лицо, глаза, манера говорить отталкивают потенциальных избирателей!»

С точки зрения аккумуляции голосов Ельцину вместо серого преподавателя марксизма был нужен розовощекий генерал Руцкой, который мог расколоть левопатриотических избирателей и привлечь часть их на свою сторону. О своем решении, по словам Бурбулиса, Ельцин сообщил ему лично: «Есть риск, потому что у меня есть опасения...» Бурбулис согласился, но назвал это грубейшей ошибкой, которую придется долго и трудно исправлять. Имел ли он в виду, что он, Бурбулис, будет до последнего, до танков и крови, бороться с Руцким и Хасбулатовым за влияние на Ельцина, сказать трудно. Однако все сложилось именно так.

Есть, однако, еще одна, альтернативная версия мотивов, которые заставили Ельцина отказаться сначала от Бурбулиса-вице-президента, а потом и от Бурбулиса-человека. Рассказывает ее все тот же Александр Коржаков.

«…В момент колебаний шефа - идти на выборы в паре с Бурбулисом или нет - Гена сам испортил себе карьеру. Он, как и семья Ельцина, жил в Архангельском. Однажды выпил лишнего и в присутствии женщин - Наины Иосифовны и Тани Дьяченко - во время тоста начал материться. Потом от спиртного Бурбулису сделалось дурно, и он, особо не стесняясь, отошел в угол комнаты и очистил желудок, а затем как ни в чем не бывало продолжил тост».

По словам Коржакова, присутствовавшие были по-настоящему шокированы случившимся, а «проницательный психолог, интеллигентный философ» Бурбулис в тот момент даже не понял, что вынес себе окончательный приговор. Если все было так, то удивительно, как Геннадий мог изменить своей «сталинской» тактике не пить и поить других. Наверное - «головокружение от успехов».

Тем не менее специально для него был изобретен не предусмотренный Конституцией пост Госсекретаря, полномочия которого были размытыми, в отличие от полномочий Бурбулиса: они были отчетливы и обширны как никогда. Фактически он стал негласным главой правительства: курировал внутреннюю и внешнюю политику, отвечал за отношения с союзными структурами, руководил разработкой стратегии и тактики российских реформ. Бурбулис осуществлял связь между правительством и президентом и контролировал «доступ к телу».

В 1991-м Бурбулис привел Ельцина, а затем к решению о ликвидации СССР.

«Стратегия сосредоточиться на Российской Федерации»

По словам Михаила Горбачева, на решении Ельцина о роспуске Советского Союза решительным образом сказалась аналитическая записка Бурбулиса, в которой тот обосновал невозможность реальных реформ до тех пор, пока союзные структуры власти не демонтированы.

Сегодня экс-госсекретарь говорит о том, что задолго до беловежских соглашений, с ноября 1990-го, его правительство рассматривало разные варианты договоренностей с союзными республиками на двусторонней с РСФСР основе. То есть вне рамок СССР. При этом реформаторы отметали всякие идеи относительно сохранения союзных структур и союзного правительства.

Материал подготовлен в рамках спецпроекта цикла статей « », продолжение читайте во .

С.КОРЗУН: Всем добрый вечер, у микрофона Сергей Корзун. И я очень рад, что после годичного перерыва, как мы и обещали, программа «Без дураков» возобновляется. Сегодня в гостях у нас – ну, сегодня понятна дата, 80-летие со дня рождения Бориса Николаевича Ельцина, но Геннадия Эдуардовича Бурбулиса мы пригласили не только поэтому. Добрый вечер, Геннадий Эдуардович.

Г.БУРБУЛИС: Добрый вечер.

С.КОРЗУН: Вы несколько лет очень плотно поработали с Борисом Николаевичем, это время мы вспомним, конечно, потому что мы задумали вот эту новую серию как разговор о тех решениях, которые принимают люди. И некоторые из этих решений очень сильно влияют на жизнь других людей. Что связано с этими решениями, с кем советовались, как они принимались, и, в конце концов, какие-то решения, уже можно оценить их последствия, то, что произошло. И поэтому, конечно, вспомним о разных вещах, не забудем и о Беловежских соглашениях, которые как раз со стороны РФ подписывали ровно 2 человека – это Борис Николаевич Ельцин и вы, Геннадий Эдуардович Бурбулис.

Ну и хотели предпослать биографическую справку как это обычно делается на радио, но проблема всех биографических справок в том, что информация иногда устаревает, иногда не очень точна. Поэтому мы не стали записывать ее каким-то чужим голосом. Я сейчас коротко представлю слушателям, тем, кто не помнит, кто такой Геннадий Бурбулис, вас, но вы откомментируете, если будет что-то комментировать с самого начала. Таким образом мы превратимся в первоисточник точной информации.

Начнем. Бурбулис Геннадий Эдуардович. Все правильно?

Г.БУРБУЛИС: Правильно.

С.КОРЗУН: 65 лет.

Г.БУРБУЛИС: Правильно.

С.КОРЗУН: Политик, политолог, философ, основатель школы Политософии.

Г.БУРБУЛИС: Правильно. Только школа еще называется «Достоинство».

С.КОРЗУН: «Достоинство». Родился в литовско-русской семье военного летчика. Ну, это, конечно, сексизм или некоторая неполиткорректность, ну, называть, как бы, по должности отца. Мама же тоже была?

Г.БУРБУЛИС: Да.

С.КОРЗУН: Отец – литовец, а мама – русская. А мама чем занималась, кстати, в жизни?

Г.БУРБУЛИС: Белоногова Валентина Васильевна, она была экономист, нормировщик. Закончила специальный техникум. И когда в 1936 году они в Луганске с папой познакомились, затем у них была блестящая карьера в республиканском аэроклубе Киева, где у папы какое-то время обучался сын Хрущева и очень просился научить его прыгать с парашютом. И все инструкторы боялись на себя этой ответственности.

Но война, и мама с моим братом старшим, Вадимом…

С.КОРЗУН: Вадим или Владислав? По некоторым источникам…

Г.БУРБУЛИС: Владислав, Владислав. 4 года было, их эвакуировал отец из Киева на Урал к родителям своим, моей бабушке, и бабе Лизе, и деду Казимиру. И вот там после войны в августе 1945 года я родился.

С.КОРЗУН: Со старшим братом определились – Владислав. Жив, здоров?

Г.БУРБУЛИС: Владислав жив-здоров, в добром здравии. Сегодня он со своими дочерьми, моими племянницами живет в Екатеринбурге, и я очень рад, что у меня мои близкие родственники сохраняют преданность нашему уральскому краю.

С.КОРЗУН: Которую вы не сохранили, став москвичом. Хорошо. Продолжаю биографическую справку. Единственный в современной России государственный секретарь. Это правда?

Г.БУРБУЛИС: Да, это правда.

С.КОРЗУН: Ну, должность уникальная была, на самом деле.

Г.БУРБУЛИС: И то, что 8 декабря за Россию Беловежское соглашение, документ, изменивший лицо, может быть, и мирового сообщества, подписал Геннадий Бурбулис, это тоже для меня и удивление, и потрясение. Но тогда, вот, по стечению обстоятельств.

С.КОРЗУН: Вы были на правах премьер-министра.

Г.БУРБУЛИС: Да, да.

С.КОРЗУН: Первый вице-премьер тогда вы были.

Г.БУРБУЛИС: Да, вторым лицом в государстве.

С.КОРЗУН: Земляк Бориса Ельцина. Ну да, в общем, по определению. Хотя фактически…

Г.БУРБУЛИС: Хотя, мы первый раз с Борисом Николаевичем встретились, как бы, лично, когда он уже был в Москве – это в блестящую пору весны 1989 года, когда развернулась первая история нашей страны, демократическая избирательная кампания и мы начали из Свердловска сотрудничать с Москвой, с группой поддержки Бориса Николаевича. И он приезжал к нам на встречу с избирателями, и там мы впервые увидели, узнали друг друга.

С.КОРЗУН: Коротко пройдемся до конца. Если что неправильно, поправляйте. «Уговорил Ельцина взять на работу Гайдара».

Г.БУРБУЛИС: Убедил Бориса Николаевича в том, что та программа, та концепция, которую группа Гайдара подготовила по нашей с Егором Тимуровичем договоренности, была, во-первых, достаточно конкретной и обеспечивала четкое понимание того, что не только то, что надо делать, а то, чего нельзя не делать.

С.КОРЗУН: Я думаю, что мы еще поговорим об этом подробнее. Она была безальтернативная, эта программа, на ваш взгляд, ну и на взгляд Бориса Николаевича, похоже, тоже.

Подписывал Беловежские соглашения – об этом мы уже говорили. Был уволен Ельциным в результате политического торга с Хасбулатовым. Ну, можно так сказать – история известная, когда Борис Николаевич, выходя с заседания, сказал, что там Хасбулатов вам все расскажет, о чем мы договорились.

Г.БУРБУЛИС: Нет, ну… Я остался работать с Борисом Николаевичем некоторое время. Это было, на мой взгляд, вынужденное для Ельцина решение. Но в нем не было какой-то здесь личной драмы, и, на самом деле, я как госсекретарь в большей степени был ориентирован на, скажем, там, государственную, политическую и социальную, скажем, стратегию. А в правительстве пришлось работать в силу той чрезвычайной ситуации, которая вынудила президента возглавить правительство, а всех нас в первую очередь обратить внимание на ужасающее положение в хозяйстве и в экономике республики.

С.КОРЗУН: Я думаю, что мы вернемся и к этой теме, возможно. Один из создателей партии «Выбор России», позже (ну, иду по должностям) депутат Госдумы, вице-губернатор Новгородской области при Михаиле Прусаке, сенатор, то есть член Совета Федерации от Новгородской области, вольный художник, наконец.

Г.БУРБУЛИС: Нет. Я активный университетский профессор, и с удовольствием работаю сегодня проректором по инновационному развитию и заведующим кафедры Политософии Международного университета в Москве. Причем, вот, сегодня день рождения Бориса Николаевича, а нам вдвойне это приятно, потому что Международный университет в Москве создавался за подписью 3-х исторических личностей – Ельцина, Горбачева и президента США Джорджа Буша. Это был первый негосударственный вуз в нашей стране еще в положении, когда РФ и Советский Союз искали трудный выход из того исторического тупика, куда наша страна попала.

С.КОРЗУН: Геннадий Бурбулис, напомню, гость программы «Без дураков». Наконец, о семейном положении: жена Наталья, сын Антон, взрослый уже.

Г.БУРБУЛИС: Внучка София, невестка Маша и наша мама Маша, которой на днях мы будем 90 лет справлять.

С.КОРЗУН: Ух ты! Сын чем занимается? По вашим следам пошел? Фамилия, кстати, у него ваша?

Г.БУРБУЛИС: Да, конечно. Более того, Антон даже в какой-то момент порывался записаться литовцем, и я это приветствовал. Но мы, в общем-то, догадались, что у него такой возможности нет. Потому что я – русский по паспорту и по культуре, и по всему образу и духу своему, но Антон закончил Высшую школу экономики, занимается сейчас активным таким бизнесом консалтинговым и деловым. Так что у меня очень хороший сын, и мы думаем, что наше поколение новое… Ему было очень непросто с точки зрения фамилии, и я ему благодарен за то, что он достойно выдержал эти свои детские и юношеские годы под прессом фамилии Бурбулис.

С.КОРЗУН: У вас же была аналогичная история, когда мама вам говорила, прежде чем вы пошли получать паспорт, о том, что, может быть, мою фамилию взять. И история о том, что отца и на фронт не пускали из-за прибалтийской фамилии, да? После известной истории (вы же ее рассказывали) о том, как группа эстонских летчиков перелетела на сторону нацистов.

Г.БУРБУЛИС: Да.

С.КОРЗУН: То есть он в тылу фактически был.

Г.БУРБУЛИС: Мама – Белоногова Валентина Васильевна. И, действительно…

С.КОРЗУН: У вас колебания не было тогда вот?

Г.БУРБУЛИС: Нет, нет. Я просто был очень смущен и видел, как и ей тоже было неловко, когда она мне это предложила. Но никто же не знал, что через 29 лет моя фамилия будет каким-то образом сказываться на не только моих делах и поступках, но и на положении дел в целой стране.

С.КОРЗУН: Геннадий Бурбулис – гость программы «Без дураков» на «Эхе». Не спрашиваю, почему вы сейчас в студии «Эха Москвы» - это вполне очевидно. Почему вы не были сегодня на открытии памятника Ельцину? Вы же, кстати говоря, совершили поездку в конце прошлого года, когда вся эта инициатива готовилась и начинали, как бы, задумываться о 80-летии. И насколько я помню, и в Екатеринбурге были, и по другим местам проехались.

Г.БУРБУЛИС: Да, у нас была очень серьезная программа вместе с фондом «Центр Бориса Ельцина». Борис Ельцин, Новая Россия и мир, 80 лет Ельцину, 20 лет новой России. И мир как ценность, и мир как мировое сообщество, в котором новая Россия с трудом, но, все-таки, сегодня свое достойное место стремится занять. И было очень интересно и в Санкт-Петербурге, и в Перми, и в Москве, и в Екатеринбурге встречаться с учителями школ, со студентами вузов, с работниками библиотек, молодыми бизнесменами-предпринимателями. И мы убедились, что это редкая возможность (скажем, 20 лет новой России) объяснить прежде всего друг другу, что же, на самом деле, произошло в то время. И обидно, что сегодня многие плохо понимают, какие были в те годы, в те дни проблемы, испытания и почему, и как нам пришлось действовать вот в этих чрезвычайных обстоятельствах.

Обидно, что мы сами по разным причинам 20 лет не стремились как-то даже, может быть, друг для друга объяснить и осмыслить, что нам пришлось тогда делать. Но программа начата, в ней есть серьезное продолжение и мы такой, гражданский диалог поколений заложили. И сегодня заинтересованы в том, чтобы уже он перерастал в такой, гражданский конституционный диалог «Новая Россия».

С.КОРЗУН: Почему вы сегодня не в Екатеринбурге?

Г.БУРБУЛИС: Так, а все же уже приехали из Екатеринбурга. Я, вот, только сейчас покинул Большой театр, где торжественный концерт, посвященный 80-летию со дня рождения Бориса Николаевича. И мне приятно очень с вами быть, и с нашими слушателями, но, вот, все – и Наина Иосифовна, и Владимир Путин, и многие-многие из наших друзей, соратников и нынешних, и тех лет – сейчас наслаждаются музыкой Безе, Пуччини и Моцарта, Чайковского на этом концерте в Большом театре. И я думаю, что я, вот, смогу достойно представить то уважаемое сообщество сегодня у нас на «Эхе Москвы».

Кстати, Алексей Венедиктов и посмеялся, и посочувствовал. Он сказал: «Спасибо, Геннадий Эдуардович, что вы нашу станцию…»

С.КОРЗУН: Выполнять его обязанности не поставил вас на это время? На время его отсутствия? (смеется)

Г.БУРБУЛИС: Нет, нет. Это он никому, по-моему, не доверяет. (все смеются)

С.КОРЗУН: Геннадий Бурбулис. Геннадий Эдуардович, известно ваше неоднозначное, в общем, отношение к Ельцину, вернее, разное отношение к нему в разные периоды его исторические. Ну, как минимум 3 периода вы такие выделяете. Ну и последний, наверное, после 1994 года. Ну, вот, прошло довольно много лет, 80 лет Ельцину, там, 20 лет, можно сказать, началу реформ и много чего в этом году мы будем отмечать. Год-то у нас такой, юбилейный, 20-летие идет. Если в двух словах, что за фигура Борис Николаевич Ельцин для вас, сейчас уже?

Г.БУРБУЛИС: Выдающийся исторический деятель мирового масштаба, талантом, волей и мудростью которого нам удалось избежать катастрофы в 90-х годах, в 1991 году и заложить основы правовые, духовные, культурные новой российской государственности, нового российского общественного строя. И что бы ни делал в дальнейшем Борис Николаевич, какими бы взлетами и падениями его президентство ни сопровождалось, сегодня, 20 лет спустя и в дни его 80-летия я настаиваю на том, что бесценное значение, вот, Ельцина 1-го периода есть основа сегодняшней России и каких-то еще очень больших наших надежд на достойное будущее.

С.КОРЗУН: Программа «Без дураков», в гостях у нас сегодня Геннадий Бурбулис. Мы вернемся в студию после выпуска новостей. Продолжим этот разговор интерактивно через пейджер, напомню его номер +7 985 970-45-45. А также звоните по телефону, прямому телефону нашей студии 363-36-59. Встретимся после новостей.

С.КОРЗУН: Напомню, у микрофона Сергей Корзун, мы продолжаем разговор с Геннадием Бурбулисом. Напомню также, что сегодня день 80-летия первого президента России Бориса Николаевича Ельцина. И мы читаем SMS-сообщения, которые вы нам присылаете на номер +7 985 970-45-45, и слушаем вас по телефону 363-36-59. Давайте я предлагаю со звонка и начать. Добрый вечер, слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

С.КОРЗУН: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Павел из Омска, я – учитель истории и, конечно, фигура Ельцина очень интересна. Но вызывает вопрос огромное количество жертв, почти как жертвы войны, если говорить об убыли населения в России в тот период. Мне очень понравилась точка зрения Светланы Савицкой по поводу того, что Ельцин более разрушитель, чем созидатель. И сложно очень найти что-то созидательное в роли Ельцина. Если учесть вот те фальсификации выборов, которые происходили, то давление через СМИ, которое оказывалось, народ не был подготовлен к политическому пиару. То есть, в принципе, наверное, Ельцин, все-таки, более разрушитель, несмотря на день рождения.

С.КОРЗУН: Павел, мы вас выслушали. Геннадий Бурбулис. Спасибо, Павел, за ваше мнение. Ну, тут несколько вещей, как бы, намешано.

Г.БУРБУЛИС: Ну, на самом деле, уважаемый Павел, главный вопрос, что сделал полезного Борис Николаевич – это хорошо понимать условия, в которых оказались все мы и вся наша страна, прежде всего, конечно, в 1991 году. И если ничего не забывать и добросовестно, и последовательно оценивать ситуацию того времени, то окажется, что страна начала год с событий в Вильнюсе, в Прибалтике, когда десантники, присланные из Москвы, атаковали телебашни и мирное население. И день за днем и шаг за шагом этот конфликт советской тоталитарной системы со своим собственным народом, со своим населением и со своими республиками перерастал возможность своевременного, разумного и полезного диалога. Второе, в 1991 году мы оказались в ситуации разрушения старой монополии и, казалось бы, для нас вечной безусловной монополии КПСС.

Это был год внутренней борьбы в партии, начались демонстративные формирования позиций республиканских партийных организаций, особую роль здесь сыграла партия РФ. И казалось, что вечное, такое уникальное образование, партия, государство, КПСС во главе с ЦК, Политбюро расколото и утратило возможность дееспособно управлять страной. Самое, может быть, сложное и печальное – это катастрофическое положение дел в экономике, в хозяйственной жизни. И тем не менее, российское руководство (а вы знаете, что 12 ноября всенародными выборами был в России избран президент Ельцин), тем не менее, мы все эти месяцы стремились к сотрудничеству и к взаимному нахождению каких-либо правовых форм решения вот этих глобальных проблем.

Ключевой момент был – это подготовка нового союзного договора. Подписание его было назначено на 20 августа. И, конечно же, большая беда, а, скорее всего, трагедия, когда 4 августа Михаил Горбачев уехал отдыхать в Крым, Форос, а уже с 5 августа начала подготовку ГКЧП. И 19 августа, за день до того, как мы должны были подписать союзный договор и открывалась какая-то возможность упорядочить этот процесс в совместной, консолидированной форме ответственности, ГКЧП. Это политический Чернобыль советской системы, и эти 3 дня лишили нас Родины и страны, и уже, скажем, после этого не было ни КПСС, не было ни советского руководства, не было ни советского правительства, и каждая республика вынуждена была решать вопросы выживания элементарного практически в одиночку.

С.КОРЗУН: Геннадий Эдуардович, а если не упрощать, но, тем не менее, достаточно коротко. Вы, действительно, намеревались подписать союзный договор?

Г.БУРБУЛИС: Да.

С.КОРЗУН: Я помню ваш разговор с Петром Авеным и с Альфредом Кохом, насколько я помню, и, собственно, у руководства РФ уже некоторое время были мысли о том, что дальнейшее развитие возможно почти безальтернативно уже без рамок союзных.

Г.БУРБУЛИС: Нет, здесь никакой двусмысленности в нашей позиции не было. Мы подписали бы, безусловно…

С.КОРЗУН: Безусловно? Без внесения дополнений?

Г.БУРБУЛИС: Безусловно подписали бы 20 августа подготовленный текст договора. Но у нас была своя точка зрения на то, как уже в рамках этого обновленного союза, близкого к конфедерации, решать экономические проблемы, как в этой связи решать злободневные проблемы, чем людей кормить, как сохранять какие-то остатки производственной и хозяйственной деятельности. Это для нас был самый главный трудный вопрос, а причина проста: оказывается, в рамках советской системы все республики имели достаточно более или менее полноценные органы управления республиканские.

С.КОРЗУН: Кроме РСФСР. Факт известный, да.

Г.БУРБУЛИС: И мы получили, как нам говорят, власть. На самом деле, это была возможность власти, потому что 5 лет всего 7% хозяйственной деятельности на территории РФ управлялось Советом министров РСФСР. А для того, чтобы 146 (а тогда уже было 148) миллионов людей обеспечивать элементарными жизненными ресурсами, нужна была внятная четкая программа действий. А мы застали разоренную казну, мы застали разобщенную систему производства, мы застали, по большому счету, опустошенную державу, напичканную оружием, бесконечных долгах с займами вовне и с неограниченной помощью так называемым своим идеологическим соратникам.

С.КОРЗУН: Перескочим через несколько месяцев, хотя они включают в себя как раз и формирование гайдаровской команды, и начало реформ, и к Беловежскому соглашению.

Г.БУРБУЛИС: Сереж, можно я один сюжет?

С.КОРЗУН: Давайте.

Г.БУРБУЛИС: Мы где-то в середине августа получили в адрес Бориса Николаевича жесткое письмо открытое от наших коллег, соратников, демократов. Буркин, Афанасьев, Тимофеев, которые требовали от Ельцина не подписывать подготовленный проект союзного договора, поскольку они считали, что он лишает Россию вот той перспективы на свободное и самостоятельное развитие, которое мы, в принципе, предполагали в том числе и с введением президентства.

Наши соратники говорили, что нельзя его подписывать, потому что он тормозит развитие России. Гкчписты не допускали его, считая, что он, в принципе, устраняет вот эти начиненные ядерной радиацией тоталитарного режима союзные структуры. И тем не менее, мы были заинтересованы его подписывать, поскольку это было единственное спасение страны от распада.

С.КОРЗУН: Все-таки, перескочим, потому что логическим продолжением явились Беловежские соглашения. И вы утверждали как-то в одном из интервью, что одной из решающих в этой ситуации была позиция Кравчука, который только 1 декабря провел референдум, который высказался за независимость Украины. И в этом смысле его позиция была непримирима в любом случае, наверное – договориться на подписание союзного договора было сложно. Если я точно передаю ваши слова.

Г.БУРБУЛИС: Нет, это правильно с точки зрения того, как наша встреча в Беловежской Пуще развивалась.

С.КОРЗУН: То есть вы приехали туда не для того, чтобы сепаратное соглашение заключать?

Г.БУРБУЛИС: Мы приехали для того, чтобы убедить Леонида Макаровича, убедить делегацию украинскую найти какую-либо возможность сохранить на государственном, межгосударственном уровне наше сотрудничество, наше взаимодействие. И когда выяснилось, что Кравчук категорически исключает возврат к тому, что называется «Новоогаревский процесс», и более того, он даже жестко говорил, что «вот, я с 1 декабря, я вообще не знаю, кто такой Горбачев, я не знаю, что такое Кремль, мы сегодня – суверенное независимое государство».

Только после этого мы стали искать возможность решить вопрос юридически корректно, легитимно и, тем не менее, не увиливать, не закрывать глаза на реальную недопустимую ситуацию неуправляемого распада. И сегодня, 20 лет спустя я все больше и больше убеждаюсь, что наше Беловежское соглашение может быть определено как «Беловежский консенсус». Более того, его значение, его содержание перерастает наше понимание, вот, в тот момент, скажем, ситуативный.

Потому что Беловежский консенсус позволил обеспечить мирный распад империи советской, тоталитарной, что произошло в мировой истории впервые, чтобы империя, начиненная ядерным оружием и выступавшая в течение всего XX века империей зла, которая, в принципе, существовала в режиме непрерывной «холодной войны» и борьбы за передел мирового господства, она перестает существовать.

Второе. Мы не просто нашим решением завершили изнурительную холодную войну, но уже через 2 месяца было обеспечено безъядерное пространство. Белоруссия сразу подписалась под этим, и Россия взяла на себя все правопреемство Советского Союза по ответственности за ядерное вооружение, Украина через некоторое время. То есть это беспрецедентный пример создания мирных пространств в условиях XX века.

Наконец, третье. Беловежское соглашение по своему смыслу, духу, по своим конкретным статьям задавало вектор развития новым независимым государствам на принципах свободы, демократии и прав человека, рыночной экономики. То есть мы сумели компактно и четко сформулировать некую стратегию того, в каком ценностном, в каком содержательном виде республики могли бы этот выход из империи проявлять.

Поэтому я сегодня отстаиваю, что есть Беловежский консенсус, недооценка, недопонимание фундаментального стратегического значения которого отразилась, на мой взгляд, в том числе и на положении дел в России в эти годы. И, может быть, нам 20-летие Беловежского консенсуса поможет и самим глубже понять, что тогда удалось сделать, и бережнее отнестись к тому опыту, который мы тогда сумели реализовать.

Вот, вы говорили про проблему принятия решений. Все эти годы сколько бы встреч я ни проводил в Европе и в Азии, и в политических кругах, и в научных, они все признаются. 2 дня назад мы со Станиславом Станиславовичем Шушкевичем в Париже дискуссию эту вели. Все признаются, что никто не ожидал в Европе и на Западе, что Советский Союз может таким щадящим и мирным способом распасться.

С.КОРЗУН: Но решение было все равно спонтанным отчасти – оно было не готово и готовилось 2 месяца.

Г.БУРБУЛИС: Оно не было готово в том виде, в каком оказался сам текст документа. Но вся наша деятельность с 1989 года, если посмотреть на позицию Бориса Николаевича, на заседания съезда, когда он избирался главой республики в мае 1990 года, если посмотреть на его программу президентскую, если учесть, что к Беловежским соглашениям мы имели двусторонние договоры с Украиной, с Белоруссией и с Казахстаном, и говорили «Михаил Сергеевич, пожалуйста, обратите внимание вот на этот наш правовой опыт – давайте его в основу проекта союза суверенных государств положим. И в этом, может быть, наша перспектива и наше спасение». То есть мы были готовы с точки зрения системы целей и ценностей, но, конечно, мы не были готовы реально к такому тексту документа.

С.КОРЗУН: Геннадий Бурбулис, напомню, гость программы «Без дураков» на «Эхе Москвы». Возвращаясь к Борису Николаевичу. Ну, эпохальное решение, Беловежское соглашение – это понятно. А что, вот, кроме него вы считаете главным решением, наверное, которое Борис Николаевич принял и которое максимально сильно отразилось на судьбах людей?

Г.БУРБУЛИС: Самое главное заключается в творчестве правовом, гуманитарном, историческом творчестве Ельцина – то, что в условиях чрезвычайных, в условиях практически с нулевыми шансами была сохранена российская страна и было создано российское государство. Вершиной этого периода творчества Ельцина является, конечно, принятие российской Конституции. Да, через конституционный кризис.

С.КОРЗУН: Вы имеете в виду отсутствие дальнейшего распада РФ?

Г.БУРБУЛИС: Да, да, да. Надо сказать, что сегодня очень многие и очень грамотные, и очень ответственные специалисты, когда я начинаю с ними обсуждать, ну, сложную, тяжелую духовно-нравственную атмосферу сегодня в нашей стране с точки зрения тех самых ценностей и идеалов, которыми мы жили и живем до сих пор, мне говорят: «А что ты переживаешь? Ты, вроде бы, там ученый, знаешь, как мировая история развивалась». Империя не распалась до конца. Ее вот эти отравленные корни псевдогосударственности, особенно с 1917 года, и весь режим, который собственный народ принижал, унижал и уничтожал беспощадно, они остались. Они остались в подсознании, они остались в навыке отношения государства к населению и так далее. И это, вроде бы как, неизбежно. Я не могу с этим смириться, не могу с этим согласиться и отвечаю так. Да нет! Ведь, когда мы в 1991 году решали эти проблемы, у нас, действительно, были разрушены все институты государственности. Но сегодня у нас есть Конституция, Конституция дает достаточно ясный, четкий, спокойный, вразумительный ответ относительно того, что иногда говорят «проект должного России». Европа, Азия, какие ценности сегодня у нас являются неотложными.

У нас есть стратегия развития страны на десятки лет вперед, и она сформулирована в нормах, в ценностях и в духе Конституции. И это высшее, на мой взгляд, достижение Ельцина в тех тяжелейших условиях.

С.КОРЗУН: Разговор сложный. Сталинская Конституция тоже, в общем, считалась вполне себе неплохим документом. А в нашей стране часто разговор о том… Ну, в общем, известно, что строгость российских законов искупается необязательностью их исполнения. И я думаю, что сегодня мы эту тему даже не затронем. Я прошу прощения у наших слушателей. Я напомню, что в гостях в программе «Без дураков» Геннадий Бурбулис. Прощения прошу, потому что пообещал вопросы, но время неумолимо тает. И есть у меня один вопрос, даже проблема, которую хотел бы с Геннадием Эдуардовичем обсудить. Это то, что мне пришло в голову, когда готовился к этой программе. Мы много говорим о ручном управлении сейчас, о ручном управлении, которое осуществляет тандем. Но во всей нашей последней истории, начиная, собственно, да даже, я думаю, что с Михаила Сергеевича Горбачева, с перестройки страна работает в режиме ручного управления, то есть все время надо поправлять. И, как бы, вы, ваши коллеги-юристы ни работали над законами, над той же самой Конституцией, все равно система не работает сама, на автопилоте – обязательно нужен летчик, в некоторых случаях камикадзе, в некоторых случаях хорошо осознающий, куда он летит, для того, чтобы этим аппаратом управлять. Почему, на ваш взгляд, не работает система в России последнего времени?

Г.БУРБУЛИС: Ну, в свое время с такой некоей игривостью нам объясняли, что у нас в стране управляемая демократия. Потом признались, что это управление ручное. Потом мы узнали, кто держит этот штурвал.

С.КОРЗУН: Подождите. Но Борис Николаевич тоже вручную управлял практически страной-то. И с вашей помощью некоторое время.

Г.БУРБУЛИС: Нет. Там, я считаю, что принципиально разные совершенно обстоятельства и условия. Ельцин был безусловный лидер. Но лишь во вторую часть его президентства, когда уже и воля его, и его талант такого творца политического иссякли, появился не просто лидер, а такой, некий вождистский синдром. Но, ведь, изначально лидерство Ельцина заключалось в максимальном предоставлении прав и полномочий, в максимальной опоре на самостоятельных, мыслящих профессиональных сподвижников и это не были басни о конкуренции, это не были басни о свободных выборах, а это была реальная, если угодно, система обретения нового опыта, когда избирались и губернаторы, и мэры, когда учились отстаивать свои взгляды и убеждения в конкурентной политической борьбе.

С.КОРЗУН: Подождите, Геннадий Эдуардович. Но национальный лидер… Вы не будете отрицать, что Владимир Владимирович Путин стал национальным лидером, вот, по всем опросам, да? Огромное количество населения доверяет ему не меньше, чем Ельцину доверяли в начале 90-х.

Г.БУРБУЛИС: А почему это надо отрицать? Надо просто думать, куда…

С.КОРЗУН: А методы действия другие. Как раз опора Владимира Владимировича была на что-то другое. Как говорили, ну, исправлял косяки, которые были допущены, перегибы, там, с приватизацией, с прочим. И многие люди пошли за ним ровно потому, что он олицетворял собой хозяина такого, рачительного, который сумел силовыми методами, но прибрать к рукам этих зарвавшихся и зажравшихся олигархов, извините меня. Но тоже национальный лидер. И все равно управление вручную – и там вручную, и тут.

Г.БУРБУЛИС: Сегодня опора Путина – это госноменклатура, прибранные, как вы говорите, к рукам олигархи приветствую, иногда скрипя зубами, ту очевидную монополию на принятие решений. И самая большая беда – это реальная сращиваемость власти и собственности. И, скажем, население при этом оказывается самым зависимым и самым ущемленным, и самым страдающим субъектом политического процесса. Поэтому я не могу с вами согласиться, что Россия заколдована и дьявольски обречена не справляться, скажем, с демократическими формами управления, и всегда будет искать себе авторитет в какой-то, может быть, сверхталантливой персоне.

С.КОРЗУН: Да. Кстати, заметьте, что я этого не говорил. (смеется)

Г.БУРБУЛИС: Ну, когда вы отстаиваете безнадежность любых других форм…

С.КОРЗУН: Нет-нет, я говорю немножко о другом – о том, что ручное управление… У нас, к сожалению, кончается время. Если можно, мы уже сейчас завершаем этот разговор. Обречена ли Россия жить при ручном управлении? Добрый царь, злой царь, сильный.

Г.БУРБУЛИС: Ручное управление обрекает Россию на беду. Потому что такая страна, по сути своей, нуждающаяся в грамотном, хорошо настроенном федерализме не может управляться одним центром и не может унифицировать все многообразие жизненного опыта и укладов, из которых состоит наша необъятная, самая крупная в мире страна.

С.КОРЗУН: На самом интересном как всегда, но я уверен, что мы с вами еще встретимся. Напомню, Геннадий Бурбулис был гостем программы «Без дураков». Спасибо вам огромное за то, что пришли и отвечали на наши вопросы.

Г.БУРБУЛИС: Спасибо вам, Сергей. Спасибо нашим слушателям. Спасибо «Эху Москвы» и спасибо Борису Николаевичу Ельцину.

https://www.сайт/2016-08-15/gennadiy_burbulis_pochemu_elcin_popal_v_zavisimost_ot_silovikov

«Когда рядом с правителем появляются «надежные силовики», в этой ситуации комфортно от ощущения надежности»

Геннадий Бурбулис: почему Ельцин попал в зависимость от силовиков

РИА Новости/Александр Макаров

20 лет назад, в августе 1996-го, наша страна прошла знаковый момент своей новейшей истории. Период «революционного романтизма» закончился - об этом свидетельствовала отставка руководителя президентской администрации Сергея Филатова, в 1991 году в рядах ближайших соратников Бориса Ельцина защищавшего Белый дом от путчистов (о демократических принципах работы команды Филатова мы рассказали в материале «Время творчества, самостоятельности, инициативы» от 12 августа). Одолев внешних неприятелей - ГКЧП, а через два года - «хасбулатовцев», в окружении президента приступили к разборкам друг с другом. Начальник избирательного штаба Ельцина Анатолий Чубайс боролся не только с Геннадием Зюгановым, основным соперником действующего президента на президентских выборах-1996, но и с группой силовиков, Коржаковым-Барсуковым-Сосковцом, которые уговаривали Бориса Николаевича ввести чрезвычайное положение и отменить выборы. В тот раз силовики проиграли и были отправлены в отставку, сразу после выборов Чубайс встал во главе администрации президента. Печально знаменитые залоговые аукционы, «семибанкирщина», пирамида ГКО, дефолт - все эти авантюрные события и явления связаны со вторым президентским сроком Ельцина и вызваны подготовкой к нему. К концу второго срока Ельцин снова стал присматриваться к выходцам из спецслужб: за короткий срок его фаворитами побывали Николай Бордюжа, Сергей Степашин, Владимир Путин. Почему «книжникам» Борис Ельцин в конечном итоге предпочел силовиков? Рассуждает Геннадий Бурбулис, в 1991-1992 годах - Государственный секретарь, первый заместитель председателя российского правительства. Это вторая часть воспоминаний Геннадия Эдуардовича, первую мы опубликовали 9 июля (см. «Прибегает помощник Бориса Николаевича и говорит: танки окружили Белый дом!»).

Геннадий Бурбулис: "По натуре Ельцин был пацифистом, для него человеческая жизнь была абсолютной ценностью"Яромир Романов

«Силовики очень настойчивы и настырны в том, что “угрозы со всех сторон”»

Геннадий Эдуардович, считается, что на втором президентском сроке Борис Николаевич впал в зависимость от силовиков. Как вы думаете, почему в конце концов он предпочел иметь дело не с людьми науки, каким являетесь вы, например, или каким был Егор Гайдар, а с силовиками?

Очень сложный вопрос. Вопрос национальной безопасности, дееспособности так называемых силовых структур - первостепенный для главы государства. Особенно в исключительных условиях, когда мы осуществляли коренной переход от советской тоталитарной системы к демократической. Когда - и Ельцин это хорошо чувствовал и изо всех сил двигал - энтузиазм активных людей говорил, что воля и участие каждого человека на своем персональном месте и общества в целом как единого социального коллектива, организма - может горы свернуть. А потом наступил период, когда главе государства понадобился глубокий фундамент безопасности. И это ловушка, потому что так называемые «силовики» очень настойчивы, даже настырны, в том, что «угрозы со всех сторон» - слева, справа, по периметру границ, издалека. И каждый из них старается преподнести свое ведомство как исключительное и в высшей степени нуждающееся в личном покровительстве президента.

У меня же был период, когда я как госсекретарь координировал и внутреннюю, и внешнюю стратегию развития, и систему безопасности, все спецслужбы. И мы с Борисом Николаевичем много и долго размышляли, как сделать, чтобы, не теряя позитивного исторического опыта, поставить спецслужбы под контроль, в рамки законов, нормативных актов, чтобы «индивидуальный подход» заменить объективной, четкой юридической формулой… Но позже, вследствие утомленности, усталости, акцент во внутренних установках главы государства был перенесен с трансформации и созидания на обеспечение и сохранение, консервацию безопасности. А тогда рядом с любым правителем появляются вот эти самые «надежные силовики», которые «все видят, все знают», все у них «под контролем» - и в этой ситуации приятно, комфортно от ощущения надежности, психологически это понятно.

"Это действительно трагедия. Ельцин восстановил порядок в столице и не допустил гражданской войны, но от этих событий у него осталась глубокая рана"

- Вы сказали: «а потом наступил период». Какие конкретно события вы имеете в виду?

Было два потрясения, ключевых для Бориса Николаевича. Это, конечно, конституционный кризис октября 1993 года. Подчеркну, что часто выпускается из виду: не просто противостояние парламента, Верховного Совета, части Съезда народных депутатов и президента, а вооруженный мятеж в центре столицы. Когда по Москве разъезжали грузовики с автоматчиками, которым была поставлена задача захвата госучреждений и главного информационного ресурса - «Останкино». Представьте на минуту всенародно избранного президента, главу правительства, к слову, утвержденного Съездом (на тот момент Виктор Черномырдин - прим. ред.), в ситуации огромного риска взявших на себя ответственность за радикальные реформы, которых ни страна, ни граждане, ни история не знали не то что веками - никогда. И вдруг все это под угрозой, которая разворачивается прямо у них на глазах, в Москве. У обитателей Белого дома случилось катастрофическое затмение сознания, и, следовательно, возможность диалога была утрачена, эмоции зашкалили, и мятежники уже призывали авиацию бомбить Кремль. Поэтому их обуздание было тяжелейшей, но вынужденной мерой. И в ночь с 3 на 4 октября предпринимается показательный обстрел парламента. Это действительно трагедия. Ельцин восстановил порядок в столице и не допустил гражданской войны, но от этих событий у него осталась глубокая рана.

И второе потрясение - Чечня, поздняя осень-зима 1994 года, когда Борис Николаевич поддался на предложение «блицкрига». По натуре он был пацифистом, для него человеческая жизнь была абсолютной ценностью, и какие-то меры, связанные с угрозой человеческой жизни, были невыносимы. Но он снова берет личную ответственность, издает президентский указ о военной операции, а вскоре выясняется, что дело обстоит совсем не так, что операция займет не два-три дня и даже не неделю, что это затяжная, реальная война.

"Желание раздуть в Чечне очаг напряженности, поддерживать его как угрозу всему режиму и тем самым подчинить Ельцина - такое тоже было". Чечня, май 1996 годаРИА Новости/Дмитрий Донской

Не исключаю, что сказались и усилия недоброжелателей, а их было много в разных структурах - и в силовых в том числе: мы же не готовили профессиональных кадров к моменту распада Советского Союза, в подавляющем большинстве сотрудники силовых структур были «родом» из советского режима, и мы могли лишь надеяться, что они разделят новые, демократические ценности. А некоторые из них, очевидно, рассчитывали на то, что Ельцин, не разобравшись в истоках, в первопричинах конфликта с Чечней, оступится и «свернет шею». Желание раздуть в Чечне очаг напряженности, поддерживать его как угрозу всему режиму и тем самым подчинить Ельцина - такое тоже было. (Так, в книге Петра Авена и Альфреда Коха «Революция Гайдара» указывается, что одним из инициаторов силового подавления чеченского сепаратизма выступал председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов, впоследствии, в 1992-93 годах, наряду с вице-президентом Александром Руцким - лидер антиельцинской оппозиции - прим. ред.).

Наконец, чеченское противостояние было не только внутренней проблемой, а фактором геополитики, элементом мировой, глобальной системы, которая, с одной стороны, очень приветствовала демократизацию России и рыночные преобразования, но с другой, крайне опасалась нашего стремительного возрождения, того, что, быстро освоив новые ценности и правила, Россия станет не просто партнером, а серьезным конкурентом.

Почему вы, лидеры новой России, не провели люстрацию? Не поставили силовиков на место с самого начала? Глядишь - и не было бы у них такого влияния на президента, а сейчас - засилья спецслужб, не пришлось бы преодолевать сопротивление госпропаганды, защищать Конституцию, демократию…

Поймите: есть идеалистические представления о правилах и принципах формирования качественно новых институтов власти - и есть историческая реальность, выражающаяся в конкретных жизненных условиях, обстоятельствах. С академической точки зрения, с точки зрения классических учебников, люстрация, безусловно, хоть и очень сложный, но важнейший, полезнейший механизм создания качественно нового государственного «здания». Но таких примеров в мировой истории, когда люстрация была осуществлена безупречно и результаты оказались однозначно положительными, очень мало.

"Каждый старается преподнести свое ведомство как исключительное и в высшей степени нуждающееся в личном покровительстве президента"Reuters

Что касается России начала 1990-х, то у нас даже близко не было такой возможности, мы с Борисом Николаевичем даже не обсуждали эту тему предметно. Люстрация была невозможна с точки зрения интересов управления страной и государством и по нравственным причинам. Взять какую-либо структуру и приказать: у вас там сто человек работают, значит, оставьте половину, а другую половину мы подвергнем конституционным ограничениям - такое было просто немыслимо. Мы находились в условиях предельно ограниченного кадрового ресурса, не хватало специалистов даже на самые неотложные задачи, на экономические реформы, на их законодательное оформление.

Нам и про Верховный Совет говорили: почему вы его не распустили сразу после путча ГКЧП, почему не назначили новые выборы? Но как - если на баррикадах мы стояли плечом к плечу, если тогда в самых опасных испытаниях были вместе?

«Не считаю, что российский народ не способен на демократию»

Вам не кажется, что, чем ни объясняй, расстрел Верховного Совета в 1993-м был первым шагом к превращению российского парламента в сегодняшнюю «игрушку» президента, в покорную машину по узакониванию его желаний?

Мне кажется, что трагические события 3-4 октября не связаны с нынешней обидной ситуацией. Да, сегодня мы погрязли, но напрямую связывать это с событиями 1993 года не стоит. Напротив, Борис Николаевич проявлял потребность и способность к диалогу, он до последнего настаивал: давайте зафиксируем разногласия и начнем действовать исходя из того, что нас объединяет, давайте думать не о наших распрях, а о стране, о людях, об избирателях, обо всем можно договорится, главное - какие ценности, цели мы ставим во главу угла. Но эти предложения были отвергнуты.

"Съезд блокировал идею президентства как таковую, блокировал принятие законов, остро необходимых для осуществления рыночных экономических реформ" (в центре - председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов)РИА Новости/В.Чистяков

- Ельцин был согласен на «нулевой вариант» - одновременные президентские и парламентские выборы...

Да, это так. Но надо понимать, что Съезд блокировал идею президентства как таковую, блокировал принятие законов, остро необходимых для осуществления рыночных экономических реформ. И это несмотря на то, что введение поста президента было одобрено всероссийским референдумом 17 марта 1991 года, а на другом референдуме, 25 апреля 1993 года, большинство выразило доверие Ельцину и поддержало его экономические реформы. А позиция Верховного Совета выражала затянувшуюся «болезнь», корнями глубоко уходившую в советское прошлое, в советские экономические традиции.

Нет, я не считаю те события приговором российскому парламентаризму. И тем более не считаю, что российский народ не склонен к демократии, не способен на нее. Вспомните результаты выборов первой Государственной Думы в декабре 1993-го: наш «Выбор России» (предвыборный блок реформаторов во главе в Егором Гайдаром - прим. ред.), казалось бы, наиболее близкий к президенту, проигрывает, а основную поддержку избирателей получает Жириновский. Вспомните выборы 1995 года, которые выиграли коммунисты. Все это были предпосылки создать дееспособную систему парламентаризма - с реальным представительством разных интересов, с настоящей фракционной конкуренцией, политической дискуссией. В 1995 году я, будучи депутатом Госдумы, инициировал создание парламентского клуба, объединявшего обе платы Федерального Собрания...

Кстати, это тоже интересно - как я избирался в депутаты. Приехал на родину, в Первоуральский округ, чтобы избираться как независимый кандидат-самовыдвиженец. И мне говорили: куда ты едешь, тебя проклинают, всех вас, рыночников, проклинают - это же депрессивная пролетарская глубинка, заводы, у которых нет оборотных средств, заказы просели. И все равно люди, выяснилось, были способны слышать, вдумываться, понимать.

"Мне говорили: всех вас, рыночников, проклинают. И все равно люди были способны слышать, вдумываться, понимать" (с Егором Гайдаром)www.itogi.ru

- Это урок нынешним либералам: не унывать и уметь разговаривать с избирателями об их проблемах и интересах…

Думаю, что в этот раз, на осенних парламентских выборах, если удастся обеспечить правовую защиту прав кандидатов, в одномандатных округах будет интересная борьба. Так что парламентаризм не обречен, просто мы видим нарастание общей апатии, уход людей от общественных проблем «в себя», снижение интереса к публичной политике. И укорять их, обвинять, изобличать ни в коем случае нельзя - нужно понять природу этой новизны и предложить соответствующие идеи, программы, стиль, язык, аргументы, мотивацию. С моей точки зрения, сегодня ценности конституционности, демократии, разделения властей должны носить, я бы сказал, прагматический характер. Плюс, с учетом, с одной стороны, зависимости, с другой - могущественности средств массовой информации и пропаганды, необходимо уметь разговаривать с избирателями «глаза в глаза», не отделываться лозунгами и «смайликами», а находить самые верные интонации.

«Победа принесла ему гораздо больше опустошения, чем ликования»

Две, по моему мнению, роковые ошибки Бориса Николаевича: Конституция, принятая в декабре 1993-го, после подавления сопротивления Верховного Совета, и решение идти на повторные президентские выборы в 1996-м. Сначала о Конституции. Такие бесспорные профессионалы, как бывшие помощники Бориса Николаевича Георгий Сатаров и Михаил Краснов, указывают, что очевидный конституционный перекос в сторону президентских полномочий, в ущерб парламентской и судебной ветвям власти, был заложен именно тогда, при Ельцине, а сейчас расхлебываем…

И Георгий Александрович, и Михаил Александрович - оба хорошо знают объяснения, что тогда произошло. Борис Николаевич до последнего лично правил проект Конституции, который в конце концов и внес на всенародное голосование. А мы же уже говорили, что одна из глубинных его духовных, душевных травм - это осенний мятеж, причем мятеж тех, кто позиционировал себя «народными избранниками» и при этом командовал боевиками, выезжавшими не откуда-нибудь, а из Белого дома, из Верховного Совета. Это, конечно, довело Бориса Николаевича, и тогда, мне кажется, мы попали в так называемую «институциональную ловушку»: при редактировании статей о полномочиях, прерогативах президента, когда рассматривались разные модификации государственного устройства - президентско-парламентское, парламентско-президентское и так далее - его личность, его личные переживания проявились в большей мере, чем можно было допустить.

"Трагический излом, свежая, незажившая рана глубоко и надолго изменили Бориса Николаевича, и в этом состоянии он принимал решения о государственном устройстве намного вперед"РИА Новости/Владимир Родионов

То есть можно сказать, принципы государственного устройства определились спонтанно, под влиянием текущего настроения президента?

Нет, решения не были спонтанными. Напротив, этот трагический излом, эта, тогда свежая, незажившая, рана глубоко и надолго изменили Бориса Николаевича, и в этом состоянии он принимал решения о государственном устройстве намного вперед. Ну а на волне победы, хоть она и далась очень высокой ценой, он поверил в свои силы, в эффективность президентского правления, ему показалось, что он со всем этим справится грамотно и благоразумно.

А вот от людей, которые работали с Ельциным в Свердловске, когда он был еще первым секретарем обкома КПСС, мне доводилось слышать, что на самом деле его просто всегда интересовала высшая власть, а уж в качестве Генерального секретаря или «президента свободной России» - неважно.

Нет. На мой взгляд, свою роль сыграла психологическая «ловушка». А говорить, что Борис Николаевич не мог полноценно жить без власти, - неправильно. Не забывайте, что пост президента он оставил досрочно и добровольно.

Возможно, к концу 1999-го, когда он передал власть Владимиру Путину, высшая власть была ему уже просто в тягость…

Он всегда с удовольствием, даже с наслаждением вырывался, чтобы отдохнуть, отвлечься, любил много читать, познавать, очень дорожил любой минутой общения в семье и реально мечтал о времени, когда не нужно будет нести бремя власти. Он любил жизнь во всех ее проявлениях, и рефлекс, инстинкт власти в нем тоже присутствовал, безусловно, эта лидерская воля существенна во всех его достижениях, но он не был властолюбцем, душевные «извилины» которого полностью, паталогически, фатально покорены, искорежены, развращены идеей власти.

"Я считал, что Борису Николаевичу не нужно в таком состоянии участвовать в выборах, а нужно поддержать Виктора Степановича"РИА Новости/Дмитрий Донской

А как же решение баллотироваться на второй срок в 1996 году? Зачем это было нужно, в общем-то, уже больному, да и непопулярному человеку? Уступил бы, скажем, Немцову с Гайдаром. За ту победу пришлось уплатить всей стране - залоговыми аукционами, «семибанкирщиной»…

Ситуация 1996 года, без сомнения, ключевой пункт нашей новой истории - и в том, что касается последствий трансформации Бориса Николаевича, и в отношении дальнейшего будущего России. Конечно, ни Немцов, ни Гайдар на эту роль даже близко не подходили. Была другая фигура - Виктор Степанович Черномырдин. И я, в то время уже не имея достаточного влияния, тем не менее считал, что Борису Николаевичу не нужно в таком состоянии участвовать в выборах, а нужно поддержать Виктора Степановича, и все вместе мы бы, конечно, постарались довести его до победы. Но было принято другое решение, причем под напором.

Скорее власть не хотели выпускать «силовики», противостоявшие «книжникам». Под «силовиками» я подразумеваю не только «людей в погонах», а «силовиков» по типу сознания, мышления. Произошло то, что произошло. Победа тогда далась чрезвычайными усилиями, вымотала Бориса Николаевича, принесла ему, по-моему, гораздо больше разочарований, опустошения, чем ликования. Все нормальные люди ему просто сочувствовали - настолько он был выжат, травмирован и физически, и душевно.

«Борис Николаевич заслуживает как восхищения, так и сострадания»

А в период расцвета политической биографии Ельцина вы, Геннадий Эдуардович, были самым близким, доверенным его соратником. Для многих он вошел в историю как самовластный «царь Борис». Была ли ему присуща культура диалога?

Духовный строй личности Бориса Николаевича в хорошем смысле загадочен. Потому что внешне, на виду, он производил впечатление человека властного, безудержно волевого, для которого нет никаких преград. Это образ решателя трудностей, проблем и задач, который часто ассоциируется с личностью руководителя большой стройки, где через год-полтора на месте нулевого цикла вдруг возникает завод, птицефабрики, целые города, которыми здесь, в Свердловской области, гордились на всю страну, на весь Советский Союз. Такой вот строитель материального мира, материального благополучия.

А на самом деле, в сущности своей он был человек крайне деликатный, очень ранимый, особенно когда возникали ситуации, связанные с неправдой, несправедливостью, безалаберностью: ему было очень сложно, невыносимо на это реагировать. Вроде бы надо начальственно отругать и приказать, а внутреннее отношение к каждому человеку, независимо от роли, ранга, возраста, было у него абсолютно противоположным. Те, кто знал Ельцина со стороны, не часто понимают, каким он был в действительности, они говорят: это неадекватное восприятие его личности. Но есть доказательства, так сказать, общечеловеческого свойства. Например, несмотря на свою, причем выдающуюся, карьеру в спорте, в строительной отрасли, в партии, Борис Николаевич никогда не ругался матом. Это невозможно представить, в этом часто невозможно убедить, особенно сегодня, когда известные «фигуры речи» кругом и запросто употребляют не только строители, но и школьники, и доценты, и приваты. Но это так. Он никогда и ни к кому не обращался на «ты».

"Дар свободной личности, лидера, вождя, преобразователя - все это было оплачено страшным напряжением и здоровьем"РИА Новости/Владимир Федоренко

- В отличие, как я слышал, от Горбачева.

Да... И еще Ельцин никогда никуда не опаздывал, ни на одну секунду, будь то официальное событие, международная встреча, заседание правительства или дружеская вечеринка - для него пунктуальность была элементом внутренней культуры. У него был идеальный порядок на рабочем столе, он физически не переносил, если какой-то документ, бумага лежала поперек, или залежалась бы в течение месяца, и потом ее надо было искать - такого не было никогда. И все знали, что, если президенту принесли проект указа или постановления правительства, он досконально вникнет и не пропустит какую-то недомолвку или, так сказать, «второй фон». Четкий душевный, моральный порядок и рациональное мышление человека, который несет ответственность за все дела и задачи, которые стоят перед ним на всех этапах жизни, независимо от служебной ступени.

Еще одно важное, серьезное качество - Борис Николаевич имел внутреннюю потребность постоянно обучаться, тягу к самообразованию. У него была феноменальная память, он обладал способностью вникать в проблемы и целостно, системно, и с точки зрения деталей. Знанием подробностей он часто многих шокировал, любил проявить себя, неважно где - на какой-нибудь ферме, на комбинате, в школе - так, что губернаторы, по десятку лет управлявшие сложнейшим регионом, поражались: приезжает президент - и видит, понимает что-то такое, что оказывается полной неожиданностью для местного «хозяина». Была потрясающая тяга к творческим людям, независимо от их профессиональной принадлежности, это и одаренные деятели искусства, и ученые, раскрывающие тайны духовного-материального мира, каждый человек был интересен ему часто скрытой, недооцененной индивидуальностью, новизной.

Потому-то, мне кажется, Ельцин и состоялся как первый в нашей тысячелетней истории всенародно избранный президент-реформатор - прежде всего, в силу уникального сочетания удивительной харизмы, энергетики, уверенности, которая привлекала и сплачивала людей, в силу потребности в новизне - а это качество, крайне редко встречающееся у больших начальников: всего достиг, куда еще и, главное, зачем стремиться, рваться?

Ну и самое важное для меня в Ельцине - это внутренняя способность к состраданию, сочувствию, милосердию, что порой он даже скрывал, сдерживал в себе. Без всего этого не было бы Ельцина - создателя новой российской государственности, политической культуры, не было бы Ельцина - выдающегося деятеля не только отечественной, но и мировой истории.

Так что для меня нет никакой загадки, почему Борис Николаевич после долгих раздумий и переживаний принял нашу программу радикальных экономических реформ, у меня нет недопонимания того, почему в ключевые моменты своей деятельности он вообще принимал неожиданные, непредсказуемые, дерзкие решения, казалось бы, никак не вытекавшие из его личной биографии и из внешней ситуации. Эти решения были плодом его поразительной творческой интуиции и стремлением к движению, развитию, чтобы не «засидеться», не «закиснуть», не заскучать.

"Самое важное для меня в Ельцине - это внутренняя способность к состраданию, сочувствию, милосердию"Яромир Романов

Геннадий Эдуардович, согласитесь, многие, действительно, вам не поверят: они помнят совсем другого Ельцина…

Да, конечно, надо отдавать отчет, что мы имеем «двух Ельциных» - Бориса Николаевича конца 80-х - начала 90-х, когда он принимал на себя колоссальную историческую ответственность и испытания, и Ельцина после 1994-95 годов, когда из-за перенапряжения, перегрузок того, первого периода, из-за его сильной усталости, духовной и телесной, мы, к сожалению, увидели другой тип человека. Он сам говорил про кого-либо: «Такая судьба у человека». Дар свободной личности, лидера, вождя, преобразователя, грандиозная историческая роль - возглавить преодоление тоталитарного наследия - все это было оплачено страшным напряжением и здоровьем. Поэтому Борис Николаевич, вне всяких сомнений, заслуживает как восхищения, так и сострадания.

21 августа Геннадий Бурбулис приглашает наших читателей в Ельцин Центр (улица Бориса Ельцина, 3), где в 15.00 в конференц-зале состоится заседание Народной трибуны, посвященное 25-летию путча ГКЧП. Тема заседания «Причины, сущность и исторические последствия августовского путча», приглашенные - непосредственные участники августовских событий 1991 года в Москве и Свердловске. Готовятся к демонстрации уникальные архивные материалы. Вход - свободный.

Я был искренним ленинцем

- Геннадий Бурбулис в студии, первый и единственный госсекретарь России. Геннадий Эдуардович, здравствуйте!

Здравствуйте!

- Вы - историческая личность. Во многом благодаря вам и при вашем участии были подписаны Беловежские соглашения. В интервью Дмитрию Гордону Станислав Шушкевич (в 1991 году - председатель Верховного совета Беларуси. - "ГОРДОН") говорил, цитирую: "Первым . Он сказал замечательную фразу: "Не согласитесь ли вы поставить свою подпись под таким предложением: "СССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование?" Я не завистливый человек, но здесь позавидовал, потому что этот философ, марксист-ленинец, нашел такую замечательную формулировку. Услышав ее, я первый даже не закричал, а заорал: "Я подпишу!" Геннадий Эдуардович, чем вам, марксисту-ленинцу, Советский Союз так не угодил, за что вы так с ним обошлись?

Советский Союз был и остается моей родиной. И долгие годы всем своим юношеским задором и темпераментом, используя свое философское призвание, я стремился - добросовестно, искренне - совершенствовать эту социальную систему, чтобы придать ей человеческое лицо. Помню, учился на втором курсе философского факультета, куда я пришел после армии и уже немного поработав. Тогда было столетие со дня рождения Ленина. И неожиданно мой учитель, профессор Исаак Яковлевич Лойфман сказал мне, что, вот, нам выделили место для приема в партию, хотя давно не выделяли. И мы подумали, что вам его можно предложить. До этого, в армии, я раза три отказывался. Потому что плохо понимал, что можно сделать полезного и благородного в такой иерархической в высшей степени и обезличенной системе. Я ответил: "Хорошо, Исаак Яковлевич, я благодарен и соглашаюсь". Написал заявление. Был трафарет, но я написал так: "Прошу принять меня кандидатом в члены КПСС, потому что хочу добросовестно и содержательно следовать делу Ленина".

(Улыбаются).

В районной комиссии старые большевики рассматривали всех подавших заявления. И начали выяснять: как это, почему он написал не так, как в рекомендованном тексте заявления. Я был искренним ленинцем, полагая, что все произошедшее в дальнейшем явилось искажением идеи ленинского социализма и так далее. Я бы сказал, это было непростительное заблуждение, потому что в 22-23 года можно было уже в этом как-то ориентироваться. Вот такая была одновременно печальная и веселая история.

Так вот, мы долго и настойчиво добивались от Михаила Сергеевича Горбачева на съезде народных депутатов СССР, чтобы он активно с нами сотрудничал. Мы создали межрегиональную депутатскую группу, уникальное образование в системе высшего государственного органа власти, которым был тогда съезд. Было искреннее желание принять участие в подлинной перестройке. Перестройке законодательства, системы принятия решений. Но Горбачев этого не захотел. Испугался, понимал, что нас много и мы непослушные. Поэтому мы потеряли возможность эволюционно трансформировать советскую империю на основе в том числе прекрасных идей гласности, демократизации, гражданской ответственности.

Но могли ли вы тогда, прекращая существование Советского Союза - мирно прекращая, - представить себе, что через 23 года Россия пойдет войной против Украины?

- (Задумался). Нет… Когда случилась эта беда и трагедия, ощущение было, что огромная коллективная работа, которую можно было назвать историческим творчеством, создание нами для бывших союзных республик условий для независимого развития… При всех проблемах, трудностях и спорных моментах мы дорожили тем, что нам в свое время удалось обеспечить распад империи мирным путем, согласовать принципы этого распада. Наш документ в Беловежье на самом деле объявлял для всех республик статус государственного субъекта.

- Да, это четко было прописано.

Это реальное историческое свершение. И когда пошло нагнетание, когда стало понятно, что существует неприязнь к возможности Украины выйти на европейскую стратегию, когда начались какие-то торги и заманчивые обещания, представить, что это закончится такими противозаконными мерами, было, конечно, невозможно. Переживать это было непостижимо.

Вы помните свои ощущения, когда началась агрессия? Что вы, со своим опытом влияния на процессы в стране, тогда подумали?

Что совершается большая беда. Творится не только ошибка, а трагедия, нарушение базовых норм и нашего законодательства, и международного. Никакие внешние причины не давали оснований для подобных действий.

Положение изгоя в мировом жизненном пространстве, бесконечные испытания санкциями, которые умножаются и умножаются, не могут приносить удовлетворение

Владимир Войнович в интервью мне сказал: "Захват Россией Крыма - это как Даже если она здоровая, организм ее отторгнет". Когда Россия вернет Украине Крым?

Мы уже живем три года практически в этом состоянии…

- Четвертый пошел…

- …Да, четвертый. Может быть, при всей принципиальности и правильности такого желания - "отдайте чужое, отдайте наше" - надо нам попробовать всем вместе сменить интонацию. Вообще в реальной политике много чего решается такими нюансами, где какой-то зримый политический интерес скрывает человеческие переживания, способность сострадать, способность к покаянию и прощению. Вот у меня сейчас такое ощущение, что альтернативы нет.

- Альтернативы чему? Возвращению Крыма?

Крым вернется. Путин и его кремлевский режим, инициировавшие и совершившие эти меры, сопровождая их якобы правовыми процедурами, сегодня находятся в очень сложном положении. Радости большой от всего этого не было и нет. Ликования крымского населения не было и нет. Положение изгоя в мировом жизненном пространстве, бесконечные испытания санкциями, которые умножаются и умножаются, не могут приносить удовлетворение. Даже самому бесчувственному человеку. То есть это большая беда, травма. У меня искреннее желание постараться создать предпосылки, чтобы мы обоюдно начали эту травму правильно лечить. Кстати, это одна из причин, побудивших нас и центр, который мы 1 декабря 2016 года здесь, в Киеве, открывали с коллегами, моими старшими соратниками, главами государств, президентами стран нашего балтийско-черноморского ареала.

Как вы думаете, кто больше пострадает от западных санкций - российский народ или так называемая элита, окружение Путина?

В одинаковой мере. Но дело в том, что у элиты своя степень моральной глухоты. Там есть преданность лидеру, какие-то обязательства в своем кругу. Есть опасения выпасть из обоймы, новые риски для себя обрести. А на людях разных поколений, на обществе эта печальная история отражается по-разному. Нет того энтузиазма, той высокомерной радости, гордости.

- Уже нет?

Да, исчезло то, что, вот, какие молодцы, сумели все вернуть. Появляется понимание того, что так хорошую жизнь не создают. Счастливых в таком браке не может быть.

- Как : "Я на ворованной машине ездить не хочу".

Есть еще одна прекрасная формула. Крылатая фраза, ее в свое время великий Шимон Перес (премьер-министр и президент Израиля. - "ГОРДОН" ) применил. "Иногда для мира смелости и храбрости надо больше, чем для войны". Вот сейчас такое состояние духовное и человеческое, когда смелость нужна в этой форме.

По всем признакам Владимиру Владимировичу международная политика интересна. Он чувствует задор и азарт

Кстати, по поводу смелости, Геннадий Эдуардович. Вы очень хорошо знаете людей, которые сегодня окружают Путина. Могут ли санкции так их "додавить", что они, объединившись, захотят его убрать? Вплоть до сценария, по которому убирали Сталина?

Нет, я думаю, это иное поколение. У них другая корпоративная мораль, другое мировоззрение. К сожалению, в профессиональной политике, на государственном уровне сложно быть человечным и понимать, что твоя сегодняшняя должность и твоя власть - это нечто преходящее, что есть жизнь, которая предполагает некие обязательства перед родными и близкими, перед друзьями и соратниками. Я не вижу предпосылок для бунта. Но я вижу предпосылки для эволюции внутри кремлевского сообщества в сторону отказа от прямолинейной державности, амбициозной воинственности. Все понимают, что эта ситуация достигла уровня избыточности и надо переходить к какой-то другой стратегии. Думаю, что у Владимира Путина такая возможность сейчас появляется. Это - его переизбрание, когда надо обновлять команду, продолжать набор молодых управленцев в руководство регионами, качественно изменять правительство и федеральные органы власти. Чтобы обеспечить экономическую стабильность и удержать страну от опасного спада.

- Весной Путин опять станет президентом?

Конечно. На 99,9%. Это практически решено. Есть некая интрига с точки зрения формата, в котором это будет реализовано. Особо не маскируясь, говорят, что Владимир Путин будет самовыдвиженцем. Без подручных в виде "Общероссийского народного фронта", в котором нет народа, и в виде ведущей партии "Единая Россия", в которой нет единства.

- Станислав Белковский (российский политолог. - "ГОРДОН") на днях говорил мне, что сейчас не только Медведева (премьер-министр РФ Дмитрий Медведев. - "ГОРДОН"), но и Алексея Дюмина (губернатор Тульской области . - "ГОРДОН"), и Валентину Матвиенко (спикер Совета Федерации РФ. - "ГОРДОН"). И сам, конечно, может пойти на выборы. Как вы эти кандидатуры оцениваете?

Думаю, что Медведев - это практически исключено. У него в этом сюжете какая-то гипотетическая роль. Что касается Валентины Ивановны… Было бы красиво - первая женщина-президент в большущей стране, самой большой в мире по территории…

- …Уроженка Украины…

- …Может быть, кому-то кажется, что таким образом меняется эстетика власти. Но все равно понятно, что это искусственный подбор, это ничего не меняет и не обещает никаких прорывов. Насчет Дюмина и вообще его поколения… Не уверен, что это может быть столь форсированно и столь персонифицированно. Исторически страна нуждается не в назначенных президентах, а в людях, олицетворяющих новую культуру образования, жизненного опыта. По большому счету, Россия заслужила современно образованного главу государства, этически и эстетически развитого.

Но вы все же говорите, что весной с вероятностью почти 100% главой государства опять станет Путин. Если так произойдет, после выборов мы увидим другого Путина?

Я даже не сомневаюсь ни одной секунды, что при всей усталости (а она налицо) и при всей безальтернативности Путин постарается поменяться.

- В какую сторону?

Постарается стать новым Путиным. Поменяться в ту сторону, которая позволила бы дать реальную самостоятельность регионам. Начать укреплять конституционный федерализм в России.

- А в сфере международной политики?

В международной политике уже так накуролесили… Но по всем признакам Владимиру Владимировичу международная политика интересна. Он чувствует задор и азарт. По-моему, он уже понимает, что тот стиль и формат, который он реализовывал последние три года, бесперспективен. Сохранять страну в состоянии международной изоляции, имея колоссальный опыт, не применять его для развития, для созидания, было бы, конечно, опрометчиво.

Вы упомянули покаяние… Вам не раз приходилось приезжать в Украину после начала войны. Наверняка вы замечали то чувство звенящей холодной ненависти, которую большинство украинцев сегодня испытывают к Путину и его политике. Небеспричинно. По вашему мнению, он сам осознает, что натворил?

В какие-то моменты глубокого раздумья, видимо, да. Иногда он вынужден оправдывать происшедшее и считать его своей заслугой. Я хорошо понимаю, какая невероятная нагрузка за эти годы выпала на Владимира Путина лично. Тот случай, когда нормальный человек не может от этого не уставать. У него не может не возникать желание правильно и вовремя обновиться либо открыть дорогу новым талантливым людям. Есть у Путина некий элемент страха за последствия, если он не сможет обеспечить содержательную преемственность власти. Ему хочется еще что-нибудь сделать полезное. Он видит некий тупик, в котором сейчас находится. Думаю, он чувствует в себе силы и способности преодолеть отчуждение, эти санкционные наказания. Согласитесь, это интересная творческая политическая задача.

- Сначала проблему создать, а потом ее разруливать? Ну-ну…

Когда выясняется, что страна дороже и нет других способов для ее нормального развития и перспектив процветания, нужно просто поменяться.

Россиянам всегда нужно какое-то самовозбуждение, какая-то мессианская установка

- В интервью изданию "ГОРДОН" Александр Невзоров (российский журналист. - "ГОРДОН") сказал: "Русский мир, русская идея всегда приводят только к одному - к необходимости наших танков". Что для вас означает "русский мир"? Почему Россия так навязчиво пытается его выплеснуть за пределы своих границ?

В сентябре 2017 года уже ясно, что платформа "русский мир", при всей своей одиозности и амбициозности, не состоялась. Более того, она породила дополнительные негативные эмоции и в связи с формой ее реализации, и по методам, и по содержанию. Она делалась номенклатурно, формально. Не несла в себе какие-то откровения или открытия для государств и народов. Обычная бюрократическая обязанность. Что касается "русской идеи", то да, у нас такая историко-культурная традиция. Нам всегда нужно какое-то самовозбуждение, какая-то мессианская установка…

- В этом-то и беда…

- …Какое-то возвышение, хотя бы и в идейном плане. Мы с вами помним, при президентстве Путина эта идея формулировалась. Удвоение ВВП, конкуренция в мировом масштабе, забота о подрастающем поколении и так далее. Она не состоялась. Она не будет найденной однажды и на все времена. Почему? Да потому что это замысел искусственный. Есть две конкурирующие традиции: "американская мечта", которая постоянно культивируется в Штатах в разных формах, и "национальная идея для России". Идея может выполнять и благородную функцию. Мечтать, надеяться, создавать увлекательные утопии, черпать из них энергию. Эти ценности - мечта, надежда, утопия, вера - переплетаются. По большому счету, в идее как феномене разумной жизни человека ничего плохого нет. Я в свое время восхищался афоризмом Виктора Гюго: "Есть то, что сильнее всех армий мира. Это идея, время которой наступило". И вот мы все время ищем в себе ту идею, время которой наступило. В нашем жизненном пути, в наших нереализованных увлечениях. К сожалению, такое может происходить и на уровне национальном.

- В интервью Дмитрию Гордону Александр Коржаков (начальник охраны президента РФ Бориса Ельцина. - "ГОРДОН") говорил о вас: "Я ему симпатизирую, и хотя многие его недолюбливают и ругают, с Гайдаром он не сравним. Гена - нормальный парень, футболист, но вот эта его склонность говорить заумно и пытаться казаться умнее , чем есть на самом деле... И пить не умеет, что же делать?"

(Бурбулис широко улыбается).

Вот по поводу этого умения… Вы несколько лет имели огромное, если не определяющее влияние на президента России Бориса Ельцина. Как вы, не умея, если верить Коржакову, пить, выдерживали ельцинский ритм и способ жизни?

Для меня Борис Николаевич, во-первых, ближайший соратник в самые сложные времена нашего с ним исторического творчества. Выдающийся реформатор отечественной и мировой истории. Во-вторых, у Ельцина в его государственной роли на общесоюзном, а затем мировом уровне было, можно сказать, два периода. Первый, с 1987 года по 1994-й - расцвет, кульминация его таланта, дара и уникальных способностей, его харизмы лидера, народного вождя. Мало кто знает, что Борис Николаевич, будучи строителем по профессии и спортсменом, никогда в жизни не ругался матом, никогда ни к кому не обращался на "ты" и соблюдал безупречную пунктуальность во всех проявлениях - дружеских, бытовых, государственных. Что касается "пить, не пить, сколько, где, когда"… Очень много преувеличено в этой теме, не совсем для меня интересной. Когда об этом речь заходит, я стараюсь соблюдать корректность и деликатность. Могу одно сказать, учитывая, что передача доверительная и, может, нашим зрителям и читателям будет интересно: Борис Николаевич обладал удивительной физиологией, очень быстро восстанавливался. Даже трудно представить насколько быстро. Иногда - трудный рабочий день, непростой вечер, за полночь затянувшееся разгрузочное поведение…

- …То есть тяжелое застолье?

Да. Но в шесть утра, в полседьмого - он идеально собран.

Об этом многие вспоминают. Говорят: мы выползали, не могли глаза открыть после вчерашнего ночного, а он просто огурцом. Как это ему удавалось? Он что-то принимал или это физиология?

Скорее всего, физиология. Думаю, он и сам долгое время не догадывался, что можно принимать что-то. Хотя приемы очистки организма известны с древних времен. (Улыбается). Блокировка желудочных стенок специальными маслами. Но Ельцин такого не делал.

Путин выглядит человеком неуверенным. Не в смысле застенчивым, а внутренне вибрирующим

В интервью Дмитрию Гордону еще один участник подписания Беловежского соглашения, : "Госсекретарь РСФСР Геннадий Бурбулис Ельцину сказал: "Борис Николаевич, давайте мы строчку напишем - рюмочку выпьем, строчку напишем - рюмочку выпьем..." Я ему сказал: "Что вы делаете? Зачем Ельцина спаиваете?", а он: "Ты что, не видишь? Он сам этого хочет". Я его толкнул, ударил. Но мы уже давно это забыли и зла друг на друга не держим". Подтверждаете такой эпизод?

Полная чушь! Ну как это могло… Если уж говорить о моей роли в отношениях с Борисом Николаевичем по этой теме, то как раз все наоборот было. Я все время старался уменьшить эти дурацкие традиции. В том числе, с гостями, на официальных приемах…

- Чтобы Ельцин меньше пил?

Конечно. У Фокина, видимо, какая-то аберрация.

- Конфликт у вас с ним произошел?

Никогда в жизни. Как можно меня ударить и помнить об этом 20 с лишним лет?

- А вы не драчун?

(Улыбаются).

За годы независимости у России было два реальных президента - Ельцин и Путин. Медведева я во внимание не принимаю. В чем для вас главное отличие Ельцина от Путина?

Ну, я бы не стал Медведева вычеркивать из этой исторической палитры. Да, сегодня у него лицо достаточно невзрачное. Но был период в президентстве Медведева, когда он искренне заразился нашей либеральной платформой.

- Путин ему быстро рассказал, что об этом надо забыть, да?

Да, но у него был порыв модернизатора, с достаточно осмысленной стратегией. Что касается президентов Ельцина и Путина - абсолютно разные люди. Разная культура, совершенно различный тип мышления, абсолютно разная душевная основа. Все-таки Владимир Путин выглядит человеком неуверенным. Не в смысле застенчивым, а внутренне вибрирующим. Борис Николаевич по своей сути - статусный лидер.

19 августа 1991 года. Ельцин на танке зачитывает обращение к россиянам во время путча ГКЧП, за его спиной - Бурбулис. Фото: ЕРА

- Русский медведь?

Да, у него был звериный инстинкт власти. Он добился невероятных успехов в тоталитарной партийной системе. Это удавалось немногим. В критические моменты Ельцин показывал незаурядное самообладание, выдержку и решительность. Я лично был свидетелем… Даже та историческая сцена, когда ГКЧП, к Белому дому танки подъезжают, некоторые танкисты начинают разговаривать с людьми из живого кольца. Забегают в кабинет Бориса Николаевича помощники и говорят: "Вот, танкисты открыли люки, разговаривают с людьми". Он встрепенулся и с каким-то энтузиазмом сказал: "О, интересно! Я иду туда!" Я ему говорю: "Нет, нельзя! Мы не знаем, кто там на крышах, кто среди людей. Невероятный риск". Тем не менее, он пошел, оказался на танке. Мы были рядом. Борис Николаевич зачитывает наше воззвание к народу России. Эти кадры через час-полтора по всему миру разносятся. Думаю, одна из причин того, что ГКЧП не стал применять свои радикальные планы, - вот это гениальное прозрение политика в экстремальной ситуации.

У нас остается около минуты. Геннадий Эдуардович, как бы вы сформулировали, что самое главное оставил после себя в истории Ельцин?

Ельцин - основатель нового российского государства. Он - соавтор конституции. Он -историческая личность, человек, создавший все условия для реформирования тоталитарной системы.

- А Путин, каким он войдет в историю?

Я предчувствую, что он войдет в историю как человек, не имевший в своем сознании и мировоззрении позиции главы государства в условиях современного мира, эпохи глобальных трансформаций. Где очевидные, привычные, еще вчера понятные события свершаются в новой, неопределенной форме. Это вызывает сложности, а у него есть постоянная потребность все упростить и сделать глянцево очевидным.

- Геннадий Эдуардович, благодарю вас за интересное и обстоятельное интервью!

ВИДЕО

Видео: NewsOne / YouTube

Записал Николай ПОДДУБНЫЙ

← Вернуться