Правообладатель иллюстрации AFP
Д ва года назад Россия официально вступила в сирийск ую войну - спустя 14 месяцев после того, как это сделали Соединенные Штаты.
30 сентября 2015 года воздушно-космические силы (ВКС) нанесли первые авиаудары по территории Сирии. С тех пор они совершили более 30 тысяч боевых вылетов и нанесли более 90 тысяч авиаударов (данные, обнародованные министерством обороны России 21 сентября).
За два года, согласно официальной информации, погибли почти 40 российских военнослужащих. СМИ сообщали также о гибели россиян, которые принимали участие в боевых действиях не по линии минобороны.
К моменту российского вмешательства в Сирии уже пятый год шла гражданская война между армией и другими силами, поддерживающими президента Башара Асада, оппозиционно настроенными к нему повстанцами и исламистами, в том числе боевиками запрещенного в России "Исламского государства" (ИГ, ИГИЛ).
Русская служба Би-би-си подвела промежуточные итоги российской кампании.
Зачем Россия участвует в сирийской гражданской войне?
Основные задачи военных действий России - "стабилизировать законную власть и создать условия для поиска политического компромисса" в Сирии, говорил Владимир Путин в октябре 2015 года. Под "законной властью" российский президент подразумевал режим Асада.
Также Москва стремится к уничтожению ИГ и группировки "Джебхат ан-Нусра" (запрещена в России, обе организации фигурируют в санкционном списке ООН) и других объединений, которые она считает террористическими.
Правообладатель иллюстрации
Tass
Image caption
Россия (министр обороны Сергей Шойгу - слева) является одной из немногих союзниц режима Башара Асада (справа)
Иногда эти задачи вступают в противоречие друг другу. "Самая первая неуклюжая и жестокая военная операция была нацелена не против ИГИЛ, а против Свободной сирийской армии, создавшей непосредственную угрозу режиму", - отмечал в октябре 2015 года профессор Нью-Йоркского университета, специалист по вопросам российской безопасности Марк Галеотти.
Среди аналитиков распространена точка зрения о том, что истинной целью вмешательства России в конфликт является желание увеличить свой вес на международной арене и использовать сирийскую тему в торге с другими мировыми державами.
К 2015 году завершилась активная фаза войны в Донбассе, которая была для россиян главным внешнеполитическим сюжетом предыдущего года.
"Ему [Путину] был нужен отвлекающий маневр, чтобы скрыть провал войны на востоке Украины", - рассуждал шведский экономист и дипломат, эксперт по России Андерс Ослунд.
Какими силами Россия участвует в войне?
Авиаудары военной авиации, присутствие военных советников, военной полиции, спецназа.
Кроме того, используется военно-морской флот, в том числе для нанесения ракетных ударов.
СМИ также сообщали о том, что в боевых действиях принимают участие наемники частных военных компаний из России. Официально это никогда не подтверждалось.
Что изменилось в Сирии за два года?
Правительственные войска значительно расширили зону своего контроля над страной. В числе прочего Асад и его военные союзники (в том числе из Ирана и Ливана) вернули себе контроль над крупнейшим городом страны Алеппо в декабре 2016 года.
В то же время границы "Исламского государства" сжались. В числе прочего ИГ лишилась ряда нефтяных месторождений: контрабанда нефти служила одним из важных источников финансирования группировки.
Кликните Два года России в Сирии
Cентябрь 2017 года
30 сентября 2015 года
Насколько это заслуга России?
Хотя после вмешательства Москвы войска Асада заметно расширили свою зону влияния, остается вопрос, кто внес основной вклад в успешную борьбу с "Исламским государством".
Американский исследовательский центр RAND Corporation считает укрощение ИГ заслугой США, вступивших в войну в начале августа 2014 года, и "в меньшей степени" - России, ливанского движения "Хезболла" и Ирана.
Кто воюет на стороне России, а кто - против?
Однозначными врагами Москвы в войне являются ИГИЛ и группировка "Хейат Тахрир аш-Шам" (представляет собой объединение "Джебхат ан-Нуср ы" и десятков других подобных групп).
Союзниками России можно назвать правительственные войска Сирии, Иран и ливанскую группировку "Хезболла" .
С остальными сторонами у Москвы сложные отношения. В самом начале операции Россию критиковали за удары по представителям антиасадовской Свободной сирийской армии (ССА), которую открыто поддерживают США в ее борьбе с режимом Асада и ИГ.
"Стройтрансгаз" Геннадия Тимченко , бизнесмена из ближнего круга президента Путина, начал бизнес в Сирии еще до начала войны.
В 2007 году "Стройтрансгаз" закончил строительство Арабского газопровода от иордано-сирийской границы до газовой станции в районе Хомса по контракту с Syrian Gas Company. Также компания построила в Сирии газоперерабатывающий завод рядом с Хомсом. Продолжается строительство еще одного газового завода недалеко от Ракки.
В апреле 2017 года "Стройтрансгаз" получил контракт на восстановление фосфатных месторождений недалеко от Пальмиры. Также Дамаск готов предложить "Стройтрансгазу" контракты на восстановление разрушенной в ходе боев Пальмиры, заявлял сенатор Дмитрий Саблин во время визита в Сирию в апреле 2016 года.
Свою бизнес-выгоду в охваченной войной Сирии пытались найти и просто патриотично настроенные российские бизнесмены. Владелец производителя и ритейлера обуви Zenden (второго по обороту в РФ) Андрей Павлов решил начать производство обуви в Сирии осенью 2016 года.
До этого часть обуви для марки шили в Турции. После того как вооруженные силы этой страны сбили российский самолет, бизнесмен решил свернуть там свое производство. Кроме того, шить обувь в Сирии было дешевле.
В результате обувь Zenden производится на фабрике в Латакии, недалеко от российской военной базы. А в российских магазинах сети появились специальные полки с табличкой "Сделано в Сирии".
К настоящему времени Павлов "завязал" с производство обуви в Сирии, сказал сам бизнесмен Русской службе Би-би-си. "В сезон, возможно, будем сотрудничать", - добавил он, отметив, что на фабрике шилась только летняя обувь.
Министерство обороны России не смогло оперативно ответить на запросы информации к данному материалу, отправленные Русской службой Би-би-си.
О том, что российское военно-политическое руководство готовится к военной операции в Сирии, мы писали еще с середины сентября. Уже тогда на сирийский аэродром «Басиль-Аль Асад», что находится в прибрежной провинции Латакия, была переброшена необходимая бронетехника, ЗРК, средства РЭБ и . Ремонтно-строительные работы на авиационной базе были в самом разгаре: расширялась взлетная полоса, возводились временные жилые блоки для персонала, уже были готовы новые площадки для вертолетов, монтировалось необходимое для контроля полетов оборудование.
Строительные работы и переброски военной техники сопровождались грамотной рекламной кампанией – за каждым пополнением контингента наших военнослужащих в Сирии и новым комплектом авиации неизменно следовало образцово-показательное выстраивание техники вдоль взлетной полосы. Исключительно ради новой спутниковой фотосессии. Данные снимки на Западе имели просто феноменальный успех.
Тем временем, в Москве регулировались политические вопросы. В частности, ближневосточные лидеры и высокопоставленные чиновники (Турции, Израиля, Иордании, ОАЭ, Саудовской Аравии и т.д.) были оповещены о том, что игры вокруг избушки лесника окончены, в связи с возвращением самого лесника. Позже были созданы координационные центры с Ираном и Ираком; отдельно с Израилем.
Запрос Владимира Путина и решение Совета Федераций вполне ожидаемо породили много комментариев и вопросов. Вкратце попробуем осветить основные.
Какие силы мы сосредоточили в Сирии?
На момент публикации данного материала в сирийской провинции Латакия находятся: эскадрилья (12 штук) фронтовых бомбардировщиков Су-24 , эскадрилья штурмовиков Су-25 , 6 многофункциональных истребителей-бомбардировщиков Су-34 , 4 многоцелевых тяжелых истребителя Су-30СМ , 12 ударных вертолетов Ми-24 и 12 многоцелевых вертолетов Ми-17 . Помимо авиационной техники, на аэродроме «Басиль-Аль Асад» располагается около сотни грузовых автомобилей (включая вспомогательную технику), полусотни бронетранспортеров, десятка танков и неустановленное количество ЗРК, включая два засвеченных комплекса С-300. Есть все основания для смелого предположения о том, что штат истребителей-бомбардировщиков Су-34 будет доведен до эскадрильи.
О численности личного состава аэродрома что-либо говорить затруднительно, однако можно предположить, что он может достигать одной тысячи человек. В их число входят летчики, операторы беспилотников, авиационно-ремонтные и инженерные бригады, подразделения морпехов для охраны аэродрома, командный состав, спецслужбисты и так далее.
Какие силы нам будут противостоять?
Так как в российской антитеррористической традиции такое понятие, как «градация исламистов» на умеренных и радикальных отсутствует, то и удары будут наноситься по всем представленным в Сирии силам боевиков. На сегодняшний день это около 180-ти крупных формирований. В блогосфере принято условное деление на «зеленых» и «черных». Первые получают прямую материально-техническую, дипломатическую и финансовую помощь от стран Запада, Турции и аравийских монархий, а в СМИ обозначаются как «умеренные оппозиционеры». Вторые представлены «Исламским государством» и «Джебхат ан-Нусрой», то есть исламистами радикальными, от прямой поддержки которых внешние силы формально отказались. Однако никакой принципиальной разницы между «черными» и «зелеными» нет.
Какие силы мы поддерживаем?
Конкретно в Сирии в роли наших естественных союзников выступают:
- Сирийская арабская армия (САА, правительственные войска) – около 180 тыс. человек;
- Республиканская гвардия (элитные войсковые подразделения) – около 25-30 тыс. человек;
- Национальные силы обороны (НСО, народное ополчение) – около 80 тыс. человек. Состоят из представителей этнорелигиозных меньшинств: алавитов, христиан, друзов;
- Бригада Баас (боевое крыло сирийской партии Баас) – около 7-8 тыс. человек. Преимущественно состоит из мусульман-суннитов.
- «Сирийское сопротивление» и «Народный фронт освобождения Палестины» (марксистские военизированные организации) - около 4 тыс. человек на пару.
- Сирийская «Хезболла» , «Арабская национальная гвардия» и «Сирийская социальная националистическая партия» - около 3,5 тыс. человек на троих. По составу: шиитское ополчение, светские арабские националисты и сирийские националисты, соответственно.
- Ливанская «Хезболла» - около 15 тыс. человек.
- Сирийские курды – около 50 тыс. человек. По факту свои действия с официальным Дамаском не координируют.
Если говорить о внешних союзниках, то это, в первую очередь, Иран и Ирак. Остальные страны не особо интересуют, так как не представлены своими войсками в Сирии.
Возможно ли участие наших военных в наземных операциях?
В этом нет практической необходимости. В Сирии наличествуют необходимые для проведения полноценных войсковых операций силы. То есть обстрелянной пехоты хватает, причем воюющей с первых дней тогда еще гражданской войны. Как уже говорилось выше, речь идет как минимум о 300-х тысячах бойцов, из которых около 200 тыс. так или иначе участвовало в полномасштабных наземных операциях против джихадистов.
Вопреки пропагандистским вбросам о скорой кончине режима по причине недостатка людских ресурсов, мобилизационный потенциал правительственных сил находится на высоком уровне. Первым видимым признаком наличия проблем с наполнением армии рекрутами является возрастной состав призывников, что нам продемонстрировала Германия на последний год войны, когда в бой были отправлены безусые юнцы из «Гитлерюгенда» и седовласые старики из «Фольксштурма». В рядах сирийской армии преобладают мужики и молодые парни, то есть возрастной диапазон гуляет от 20 до 40 лет. О каком истощении армии говорят западные журналисты, решительно непонятно.
Почему мы вмешались в конфликт именно сейчас?
Сирийская армия и союзные ей силы («Хезболла», ополчение, добровольцы и курды) оказались в крайне тяжелом положении, что обусловлено активизацией ряда региональных игроков. Турецкая авиация под предлогом борьбы с «Исламским государством» наносит удары по иракским (частично) и сирийским курдам, являющихся самой боеспособной и эффективной силой в этой войне всех против всех. Помимо прочего, турецкие спецслужбы и «отпускники» провели ряд успешных операций в районе Идлиба и Алеппо. Определенных успехов удалось добиться американской антитеррористической коалиции, которая при взаимодействии с подразделениями курдов и иракской армии выдавила боевиков ИГ из ряда районов сирийского и иракского Курдистана, а так же суннитской части Ирака. Вектор приложения сил «Исламского государства» сменился – джихадисты пошли на Сирию, в результате чего пала Пальмира и был захвачен ряд стратегически важных объектов.
Для правительственных войск Сирии активизация Турции, Штатов и аравийских монархий стала существенным ударом. Причины поражений сирийцев объясняются критическим истощением ресурсов (поредевшим парком военной техники и нехваткой боеприпасов) и ощущением тотального бессилия перед врагом, который ползет со всех щелей. Успешная операция по уничтожению группировки из 150 человек, к примеру, нивелируется тем, что через неделю на этом же участке фронта появляются новые рекруты джихадистов. То есть сирийская мясорубка перемалывает исламистскую нечисть на крайне высоких оборотах, однако только что убывшие боевики моментально «воскресают» за счет крайне эффективной практики высасывания радикальных пассионариев со всего мира – от Индии до Швеции.
Таким образом, разрешение сирийского конфликта исключительно военным путем попросту оказалась невозможным – у сирийской армии человеческий ресурс ограничен, у джихадистов восполняем, в частности благодаря наличию каналов для непрерывного транзита боевиков через Турцию. Соответственно остро проявилась необходимость воздействия на тех, кто оказывает материально-техническую, консультативную и финансовую поддержку исламистам. Ирану это не под силу, Китаю не по интересу. Россия же одним только своим военным присутствием внесла существенные коррективы в региональный расклад сил.
Какие глобальные задачи Россия преследует в сирийском конфликте?
Во-первых , сохранить Сирию на политической карте мира (не путать с «режимом Асада»). Если вспоминать об «общечеловеческих ценностях»: сохранить этно-религиозное многообразие страны, предотвратив геноцид христиан, алавитов, друзов, армян и т.д.
Во-вторых , купировать террористическую угрозу на подступах к границам России – «Лучше воевать в Джелалабаде, чем в Ашхабаде». По возможности перемолоть максимальное количество боевиков с паспортами РФ и бывших советских республик (в особенности центральноазиатских). Возможности для этого имеются – организационная структура исламистских формирований строится по принципу «землячества», то есть на основе общего языка.
В-третьих , внести кардинальные коррективы в американскую стратегию в данном регионе, о которой мы уже писали. Существует так же необходимость осадить зарвавшегося турецкого султана. Телегой уже идут аравийские монархии, о чем пойдет речь в одном из ближайших материалов.
В-четвертых , выхватить ценные сирийские активы: военные базы, нефтяные и газовые месторождения, морские порты, транспортные узлы и маршруты возможных поставок углеводородов на Европу.
Как будет выглядеть участие российской армии в антитеррористической операции?
Заявленные российским военно-политическим руководством цели и задачи ограничиваются авиационной поддержкой официального Дамаска и подконтрольных ему подразделений. Ни о каких наземных войсковых операциях говорить не приходится. Вполне вероятно, что за рамками официальных заявлений вынесена работа российских военных инструкторов (чей штат за сентябрь существенно пополнел), координаторов артиллерии, специалистов по связи и операторов комплексов . По крайней мере, на последних фотографиях из Сирии встречались крайне интересные аппараты, косвенно подтверждающие наличие российских специалистов по связи и работе ПВО.
В частности, еще в середине сентября в сети появились снимки российской комбинированной радиостанции Р-166-0.5. Утверждалось, что фотография сделана в провинции Латакия, которая прилегает к провинции Идлиб, которую контролируют «зеленые ребелы». Радиостанция интересна тем, что обеспечивает безопасность коммуникаций на больших расстояниях, вплоть до 2 тыс. километров, то есть Р-166-0.5 дает возможность наладить не подавляемую средствами электронной войны связь.
Привлекает к себе внимание по причине того, что в течение весны и лета текущего года из провинции Идлиб регулярно поступали новости о том, что боевики полностью подавляют все средства связи сирийской армии. Так же была отмечена профессиональная координация «зеленых», которые наносили стремительные и точечные удары именно по тем позициям, где правительственные войска испытывали либо «снарядный голод», либо нехватку человеческого ресурса. Все указывает на то, что действия боевиков в провинции Идлиб (а так же и в Алеппо) координировались турецкими спецслужбами, а в боестолкновениях были замечены турецкие «отпускники». Появление в сети снимков данного аппарата, судя по всему, призвано охладить пыл Эрдогана.
Возвращаясь к работе российской авиации. Очевидно, что наших орлов перебросили в Сирию не только для нанесения ударов по позициям «Исламского государства». Первый день авиационных налетов показал, что под раздачу попали и выпестованные Западом, аравийскими монархиями и Турцией «зеленые ребелы», то есть представители так называемой «умеренной оппозиции». Приводим выдержку из регулярных боевых сводок:
«Латакия. В среду во второй половине дня, ВВС России начали широкие операции на западе провинции против боевиков «Джабхат ан-Нусра» и «Харакат Ахрара Аль-Шам», в окрестностях Джебель Аль-Завеед, Кассаб и Дейр Ханна.
Хомс. ВВС РФ отработали по целям в районах Ар-Растан, Тельбиса, Аз-Зафаран, Ат-Тлюль Аль-Хомр, Айдун, Дейр Фуль и в окрестностях Саламия».
Таким образом, только за первый день были нанесены авиационные удары как по «черным» («Джебхат ан-Нусра»), так и по «зеленым» («Ахрар аш-Шам»). По предварительным данным, которые косвенно подтверждаются самими исламистами, наша авиация уничтожила командный пункт боевиков, в котором на тот момент находилось три полевых командира «зеленых». Не самый худший результат для первых вылетов.
Об этом прежде всего мне и хотелось обстоятельно поговорить с начальником Генштаба – первым заместителем министра обороны РФ генералом армии Валерием Герасимовым.
В начале беседы мне вспомнился анекдот про кортик и часы, рассказанный Президентом России Владимиром Путиным на недавней пресс-конференции. Я сказал Валерию Васильевичу, что такой анекдот наверняка согрел душу каждому военному человеку.
— Как он вам показался, Валерий Васильевич?
Валерий ГЕРАСИМОВ (ВГ):
— Очень актуальный, хороший анекдот. С глубоким смыслом.
Виктор БАРАНЕЦ (ВБ):
— Валерий Васильевич, как осенью 2015 года удалось так быстро и скрытно перебросить в Сирию нашу крупную группировку войск? Я тогда читал в американской прессе, что тамошние генералы чуть ли не в панике были. Они не ждали такой прыти от нашей армии. И даже жаловались, что их разведка поздно…
ВГ: — Операция тщательно планировалась, учтены все вопросы, определены необходимые силы и средства. Имеется ввиду и боевая составляющая, и обеспечивающая. Но опыта проведения переброски войск и сил на такое расстояние, на территорию государства, которое не граничит с нашей страной, у нас практически не было. Был только один пример в 1962 году – операция «Анадырь», когда СССР перебросил войска на Кубу. Тот опыт мы тоже учли. Пригодилась и выучка наших подразделений, полученная при проведении внезапных проверок. В ходе них отрабатывалась переброска на большие расстояния, с использованием всех видов транспорта… авиационного, железнодорожного, морского. Перегруппировка осуществлялась максимально скрытно, без привлечения особого внимания. На аэродроме Хмеймим было сосредоточено 50 единиц авиационной техники…
ВБ: — За какой примерно период? За месяц, за неделю?
ВГ: — Где-то до месяца все это заняло… Больше времени потребовала обеспечивающая составляющая. Пришлось создавать инфраструктуру, систему всестороннего обеспечения, включая материально-техническое.
ВБ: — Почему при планировании операции в Сирии наш Генштаб изначально не предусматривал применение сухопутных подразделений и частей, а главный упор был сделан на авиацию? В чем здесь «фишка» была?
ВГ: — Оценили состояние сухопутных войск вооруженных сил Сирии. Несмотря на то, что они длительное время участвовали в боевых действиях, понесли потери, отдельные части все-таки были способны выполнять задачи. Необходимо было решить вопросы в первую очередь по разведке целей, их огневому поражению, нарушению системы управления противника. Как раз эти задачи и могла решить наша воздушно-космическая составляющая. А непосредственно на сухопутных направлениях боевые действия вели сирийские подразделения с участием наших военных советников. Были там и отряды патриотически настроенных слоев населения.
Поэтому изначально развертывание сухопутной составляющей не предусматривалось.
Другая важная задача – организовать управление всеми войсками и силами, принимающими участие в боевых действиях. Для этого был развернут командный пункт нашей группировки в Хмеймиме и пункты управления на направлениях, где ведутся боевые действия.
ВБ: — А как наш Генштаб учитывал особенности тактики террористов? На что здесь прежде всего обращалось внимание?
ВГ: — У нас есть опыт борьбы с террористами, и мы его, конечно, учитывали. Кроме того, с началом событий в Сирии Генштаб отслеживал обстановку, знал особенности тактики действий этих бандформирований. Мы понимали, что кроме террористических действий они применяют и тактические приемы. Во главе этих бандформирований находились командиры, специально обученные инструкторами из целого ряда стран Ближнего Востока и западных стран. Были и бывшие офицеры иракской армии. Они захватили за тот период, пока велись боевые действия, большое количество вооружения и техники иракской и сирийской армий. Одних только танков и бронемашин у них на вооружении было до 1500. Плюс где-то 1200 орудий и минометов. Это фактически была регулярная армия.
ВБ: — А какое максимальное количество террористов Вам запомнилось по докладам разведки? На тот момент, когда мы начали операцию?
ВГ: — На 30 сентября 2015 года их было в Сирии порядка 59 тысяч во всех формированиях. Плюс за прошедшие 2 года они сумели завербовать еще порядка 10 тысяч…
ВБ: — Полноценная армия, можно сказать…
ВГ: — Но за эти 2 года по нашим данным фактически уничтожено около 60 000 боевиков, из них свыше 2800 – выходцев из Российской Федерации.
ВБ: — Американцы сообщали о том, что авиация их коалиции до 30 сентября 2015 года совершила около 7000 вылетов. Два года бомбили. Но почему так получилось, что до нашего вступления в войну с террористами они с 20 процентов до 70 процентов расширили контроль над территорией Сирии? Чем же там занималась американская коалиция?
ВГ: — Мне кажется, коалиция не ставила задачи в то время, да и сейчас, по окончательному разгрому ИГИЛ*. Вот посмотрите, количество ударов международной коалиции все это время составляло 8-10 в день. Наша авиация довольно незначительными силами наносила 60-70 ударов ежедневно по боевикам, по инфраструктуре, по их базам. А в периоды наивысшего напряжения – порядка 120-140 ударов в сутки. Только такими методами можно было сломать хребет международному терроризму на территории Сирии. А 8-10 ударов в день… Ну видимо цели у коалиции были другие. Цель-то ими в основном ставилась – борьба с Асадом, а не с ИГИЛ.
ВБ: — Впервые с момента создания Национального центра управления обороной, где мы сейчас находимся, Генштаб и Минобороны на всю катушку задействовали эту структуру. Как она себя показала?
ВГ: — Создание Национального центра управления обороной кардинально изменило подходы к управлению всей военной организацией государства. В частности, мы это почувствовали на опыте проведения операций в Сирии. Когда доступны все виды связи, организован ежедневный сбор данных и анализ обстановки. Работать стало комфортно, и мы не чувствуем недостатка в информации.
ВБ: — В режиме «on line» многие задачи решались?
ВГ: — Конечно. Удары, например, нашей авиацией, ракетными войсками, высокоточным оружием большой дальности мы с Министром обороны наблюдали на экранах, в режиме реального времени.
Беспилотник передает картинку, ее видит командующий на командном пункте в Хмеймиме и мы в Москве тоже самое видим. Но управляет он, командующий!
ВБ: — Почему за два с лишним года нашей операции в Сирии так и не удалось договориться с коалицией во главе с США о совместной борьбе?
ВГ: — Мы с самого начала пытались договариваться, и у нас кое-что получилось. Заключили Меморандум о соблюдении безопасности полетов авиации. Кстати говоря, этот Меморандум добросовестно соблюдается обеими сторонами. Мы заключили соглашение с американцами и с Иорданией, согласно которому создана Южная зона деэскалации. Она стала первой такой зоной в Сирии. Это был важнейший прорыв. Все остальные наши предложения по организации совместного планирования, ведению разведки, уничтожению террористов, натыкались на непонимание, на отказ… Мы не видели с их стороны желания взаимодействовать. Хотя, конечно, это бы принесло большую пользу. Совместное планирование, нанесение ударов, ведение операций…
ВБ: — Тем не менее, американцы какие-то претензии нам выдвинули… Мол, наши самолеты слишком опасно подлетали к их самолетам… Что там на самом деле произошло?
ВГ: — С развертыванием боевых действий и приближением сирийских правительственных войск к Евфрату на востоке Сирии, мы, действительно, с американцами установили зоны разграничения действия авиации наших ВКС и международной коалиции. В чем это заключается? Западнее Евфрата действует наша авиация (ВКС), восточнее – американская. Но не на всем протяжении Евфрата, а по линии деэскалации.
ВБ: — Она была обозначена на картах?
ВГ: — Да, она обозначена. Если представить себе карту, то по уровню Дейр эз-Зор… И на восток идем… Сувар, Аберт Лаба, и переход на границу с Ираком. Это где-то порядка 120-130 километров от Абу Кемаля на север. В этом треугольнике планировались совместные действия. Как раз тот район, где шли активные боевые действия. В этом районе, восточнее Евфрата, предусматривалось совместное использование как ВКС, так и авиации международной коалиции с уведомлением соответствующей стороны. И проблем не возникало. Один неприятный случай произошел 13 декабря.
ВБ: — И в чем там суть этого случая?
ВГ: — Два самолета Су-25 наших ВКС выполняли разведывательно-поисковые задачи в западной части долины реки Евфрат. Никто на восток не заходил. Был там и наш Су-35. Американский самолет F-22 вышел из восточной части Сирии, сымитировал несколько заходов, обозначил атаку, отстреливал тепловые ловушки. Он был на большой высоте, потом спикировал на более низкую. До наших самолетов оставалось менее ста метров. Он представлял реальную опасность. Подошел наш Су-35. F‑22 немедленно ушел на восток, в свою зону. Прошло минут 20. Су-35 пошел выполнять свои задачи. Опять F-22 появляется…
ВБ: — Тот же?
ВГ: — Тот же. Снова та же история. Опять приходит Су-35. Только он появился – F-22 ушел. Американец вел опасную игру.
ВБ: — Американцы в Сирии установили свою базу. Она по-прежнему есть?
ВГ: — Да, есть. Эт-Танф.
ВБ: — И что они, по вашей информации там делают?
ВГ: — Эта база на юге Сирии, она ограничивается участком местности радиусом 55 километров. Это граница Сирии, Иордании и Ирака. Там находится база. По данным космической и других видов разведки на ней находятся отряды боевиков. Они фактически там готовятся. Мало того, недавно британский телеканал Би-Би-Си сообщил как была организована эвакуация боевиков из Ракки. Четыреста человек были вывезены курдами под прикрытием американцев в лагерь Шаддади – это на северо-востоке Сирии. Это подконтрольная курдам территория и там также находится американская база. Кроме того, в лагерь Шаддади прибыло еще порядка 800 человек с восточного берега Евфрата, из района где курды наступали…
ВБ: — Это же все недобитки…
ВГ: — Это фактически – ИГИЛ. Но после проведенной с ними работы они перекрашиваются, берут другое название – «Новая сирийская армия» и другие. Их задача – дестабилизировать обстановку. Мы знаем, что из лагеря Шаддади порядка 400 человек ушло в район Эт-Танфа. Уже после того как главные силы ИГИЛ были разгромлены, они пытались дестабилизировать обстановку, наступая с восточного берега Евфрата. Но понесли потери. Мы думаем, где-то 750 человек сейчас находится в Шаддади и порядка 350 – в Эт-Танфе.
ВБ: — Вы имеете в виду боевиков?
ВГ: — Да, боевиков. В Эт-Танфе вся территория блокирована сирийскими войсками по периметру этой 55-километровой зоны. Самое главное – несколько месяцев мы наблюдаем выдвижение оттуда боевиков. Когда контроль был послабее, из района Эт-Танфа выходило даже порядка 350 боевиков. Была угроза захвата города Каръятен в Сирии. Мы вовремя приняли меры… Было нанесено поражение, эти силы были разгромлены. Были и пленные из этих лагерей. Ясно, что там идет подготовка. Мало того, там находится лагерь беженцев Рукбан – крупнейший в Сирии.
ВБ: — Прямо там? В этой зоне?
ВГ: — Прямо в этой зоне, где-то в 25 километрах к западу от Эт-Танфа. Там свыше 50 тысяч сирийских беженцев. В Сирии создан Центр примирения в составе российской военной группировки.
Он фактически координирует и руководит доставкой всей гуманитарной помощи, гуманитарными конвоями, нашими российскими, ооновскими. Везде ходят эти конвои, хотя проблем, которые надо решать и с правительством, и с ООН хватает, а вот в Рукбан не получается: американцы не пускают их туда – ни сирийцев, ни другой конвой. Люди мучаются. Мы говорим: местонахождение этой американской базы противоречит здравому смыслу. Сейчас тем более – территория Сирии освобождена от всех бандформирований ИГИЛ, никого там не осталось, какой-либо угрозы с территории Сирии вам нет. Что там находится? С какой целью? Пока ответы невразумительные. А ведь там могут появиться новые террористические группы…
ВБ: — Вот вы сейчас говорили, что создаются новые вооруженные формирования, американские инструкторы обучают боевиков… А нам не придется возвращать в Сирию те самолеты и вертолеты, тот личный состав, который сейчас выводится в Россию?
ВГ: — У нас там, как вам известно, остаются две базы. Одна в Хмеймиме, военно-воздушная, и вторая, военно-морская, в Тартусе. Кроме того, мы вплотную занимаемся правительственными сирийскими войсками, наши советники находятся практически во всех подразделениях. За два года офицеры, младший командный состав сирийской армии получили большую практику. Сейчас они способны вести боевые действия и отстаивать свою территорию. Нашими силами, с наших баз мы можем оказать при необходимости помощь. Этих сил вполне хватит для поддержания стабильности и территориальной целостности Сирии.
ВБ: — Я правильно понял, что мы оставляем эти две наши базы для продолжения помощи сирийской правительственной армии, да?
ВГ: — Да, потому что обстановка все еще нестабильная.
До полной стабильности необходимо какое-то время, поэтому базы там находятся обоснованно, они там необходимы. Чтобы не повторилось то, что было до сентября 2015 года… С другой стороны, нельзя забывать, что и у России есть свои интересы на Ближнем Востоке…
ВБ: — За время операции в Сирии, как часто и Вам, и Министру обороны приходилось обсуждать ход операции с Верховным Главнокомандующим. Это делалось с глазу на глаз в Кремле, в Генштабе или по телефону?
ВГ: — По-разному. Обычно о положении дел и ходе выполнения задач я ежедневно утром и вечером докладываю Министру обороны, а он – Президенту. 1 – 2 раза в неделю Министр докладывает Президенту лично, представляя необходимые документы, карты, видеоматериалы. Иногда Верховный Главнокомандующий выходит лично на меня, иногда вместе с Министром ездим к нему на доклад. Президент определяет цели, задачи, он в курсе всей динамики боевых действий. Причем, — на каждом направлении. И, конечно, ставит задачи на перспективу.
ВБ: — Департамент информации Минобороны России, и Генштаб почти каждый день информировали общественность чуть ли не после каждого ракетно-бомбового удара по террористам в Сирии. Почему, на ваш взгляд, аналогичным образом не поступала американская коалиция?
ВГ: — Месяцев 8 назад они тоже начали информировать, сводку предоставлять. Конечно, отличие коренное. Они — время от времени, а мы в ежедневном режиме. Центр примирения выступает, дает сводку по всем вопросам, и Департамент информации, Главное оперативное управление… Зачем людям гадать, что там происходит? Надо рассказать, что произошло за день, какие планы…
ВБ: — Что для Генштаба было самым трудным при планировании военной операции в Сирии?
ВГ: — Самое сложное при подготовке и в начальный период проведения операции – это организация взаимодействия с правительственными войсками, со всеми разномастными группировками. Много отрядов из патриотически настроенного населения. Они вооружены, мы их привлекаем на сторону правительственных войск. Непросто было наладить взаимодействие всех этих отрядов с нашими Воздушно-космическими силами, организовать все виды обеспечения. Но мы этому уже научились. Все вошло в рамки и нормально работает. В Хмеймиме создан современный командный пункт, который обеспечивает управление группировкой наших войск в Сирии. Работа идет слаженно.
ВБ: — Какие коррективы Генштаб вносил в действия наших войск по борьбе с терроризмом? Все-таки это было по сути первое в истории России столкновение наших войск с такими крупными формированиями головорезов.
ВГ: — Коррективы вносятся постоянно. Потому что меняются подходы, формы, способы действий. Сначала в малых количествах, потом более масштабным стало применение джихад-мобилей со стороны террористов. И на это надо было реагировать…
Так, во время боев за Дейр-эз-Зор, за другие населенные пункты в долине реки Евфрат, применение джихад-мобилей приобрело чуть ли не массовый характер. Сначала было по 2-3 джихад-мобиля, а потом по 7-8 – это в одном бою. Что это такое? Это автомобиль, БМП или танк, начиненный взрывчаткой. Там может быть 300-400 килограмм взрывчатки или больше. Им управляет смертник. Он выбирает кратчайший путь до позиций правительственных войск. С большой скоростью выдвигается к ним и осуществляет подрыв. Таких машин может быть две, три.
На этом участке фронта – массовые потери, много убитых, раненых. Это огромной силы взрыв. Паника… Образуется брешь – в зависимости от мощности взрывчатого вещества и количества применяемых джихад-мобилей. Летом 2016 года в районе Алеппо именно таким способом трем джихад-мобилям удалось выйти из города. Взорвали два блок-поста сирийских правительственных войск. Образовалась брешь шириной 500-700 метров. Действия боевиков были заранее спланированы, они ударили по обе стороны этого коридора и прорвали окружение. Потом пришлось где-то три месяца восстанавливать утраченные позиции, причем с тяжелыми боями.
Естественно, это не укладывается в рамки, скажем так, нормальных боевых действий. Но выводы надо было делать…
ВБ: — И какие же?
ВГ: — Во-первых, ведется постоянное наблюдение. Определяются дорожные направления, по которым они могут идти. На этих направлениях строятся узлы заграждений, минные поля и так далее, организуется система огневого поражения, начиная с дальних подступов. Это ПТУРы, танки, по мере приближения – гранатометы. В результате 2-3 джихад-мобиля уничтожались на этапе выдвижения, другие – при подходе к переднему краю. Войска научились им противодействовать. Кроме того, все населенные пункты были подготовлены игиловцами к круговой обороне, видимо там использовался труд местного гражданского населения. Фактически под землей строился второй город: ходы сообщения, вся необходимая инфраструктура. Штурмовые отряды должны уметь воевать в таких условиях.
ВБ: — Где игиловцы набрали такое огромное количество «Тойот»?
ВГ: — Им все эти годы помощь потоком шла из целого ряда государств, в том числе с Ближнего Востока… И через неправительственные фонды. Не только машины – это просто гражданская составляющая. А также современное оружие, новые боеприпасы, современные средства…
Средства разведки, бинокли, ночные прицелы, системы связи – все современное, не допотопное.
ВБ: — Есть сведения что часть игиловцев уже в Афганистане оказались, в Иордании. Куда еще расползается эта зараза?
ВГ: — Часть возвращается в страны, откуда они прибыли нелегально. Основная масса перемещается в Ливию, в страны Юго-Западной Азии. В Афганистан, его тоже исключать нельзя, – почва там для них благодатная.
ВБ: — Как Вы оцениваете состояние вооруженных сил Сирии на начало операции и сегодня?
ВГ: — Разница большая. Вооруженные силы Сирии за время войны, к осени 2015 года фактически утратили всю территорию. Подконтрольно правительственным силам оставалось 10% территории Сирии.
ВБ: — Это на тот момент, когда мы приступили к операции?
ВГ: — Да. Очень тяжелая была ситуация. И моральный дух, и усталость. Отсутствие боеприпасов, необходимых видов обеспечения, управления. Началась наша операция, через некоторое время появились первые успехи. Любые победы вдохновляют, окрыляют, сейчас сирийская армия приобрела хороший опыт. Мы им помогли, отремонтировали технику на месте… Сегодня сирийская армия способна выполнять задачи по защите своей территории.
ВБ: — Сколько наших военных прошло через сирийскую кампанию?
ВГ: — 48 с лишним тысяч солдат и офицеров. Из них каждый четвертый награжден или представлен к правительственной награде. Ведомственные награды получили все.
ВБ: — Как Вы оцениваете роль наших военных советников, работавших в составе сирийской армии?
ВГ: — Высоко оцениваю их роль. В каждом подразделении –батальоне, бригаде, полку, дивизии – находится аппарат военного советника. В его составе – необходимые должностные лица. Это оперативный состав, разведчик, артиллерист, инженер, переводчики и другие должностные лица. Они, по сути дела, планируют боевые действия. Оказывают помощь в управлении подразделениями при выполнении боевых задач. На всех направлениях действия увязаны единым замыслом, единым планом, осуществляется руководство с командного пункта группировки в Хмеймиме.
ВБ: — Была ли у Генштаба цель обкатать в Сирии как можно больше военнослужащих?
ВГ: — Да. И мы это сделали. Не просто военнослужащих – самое-то главное обкатать командиров, офицеров. Командующие войсками округов – все там побывали, и в течение длительного времени. Все командовали группировкой. Все начальники штабов…
ВБ: Их там 4 или 5 сменили, командующих?
ВГ: — Дворников, Картаполов, Суровикин, Зарудницкий, Журавлев…
ВБ: — Вы давали им возможность на таком уровне поруководить, да?
ВГ: — Они прибывали с основным составом своего управленческого аппарата: начальники оперативного управления, разведки, связи, ракетных войск и артиллерии, инженеры…
ВБ: — То есть они штабных своих брали, весь аппарат обкатывался?
ВГ: — Таким же образом управления армий – тоже все, 90% дивизий, и больше половины полков и бригад.
ВБ: — То есть, мы сейчас получили командный состав, который закален в этих боях… Имеющий реальный боевой опыт.
ВГ: — Имеют боевой опыт, да.
ВБ: — Валерий Васильевич, я бы хотел вернуться еще раз вот к такому вопросу: мы остаемся в Хмеймиме, мы остаемся в Тартусе. Вы сказали, — это для помощи сирийской армии, да?
ВГ: — Да, для возможной помощи.
ВБ: — Да. Вы не упомянули военно-морскую компоненту. Часть кораблей будет в восточной части Средиземного моря? Так же, как мы сейчас там стоим? Корабли наши. Или мы уйдем?
ВГ: — Никуда мы не уйдем. В Средиземноморье сейчас действует на постоянной основе наше штатное соединение кораблей.
ВБ: — Оно тоже остается, да?
ВГ: — Оно там и до событий в Сирии действовало, с 2015 года.
И останемся на постоянной основе…
ВБ: — Вы не раз бывали в Сирии, встречались с нашими солдатами, офицерами, смотрели им в глаза… Какое у Вас впечатление осталось от общения с этими людьми, с вашими подчиненными? … С теми людьми, которые выполняли Ваши приказы, приказы Верховного командующего, министра обороны.
ВГ: — Впечатления хорошие, самые положительные. Сразу бросается в глаза стремление выполнить задачу – во что бы то ни стало… Хорошая боевая слаженность. И это очень хорошо, потому что офицеры туда отправляются без дополнительной подготовки, а по ротации… На три месяца. Это значит, что вся система боевой подготовки войск и органов управления работает, люди готовы к выполнению задач, а там они на практике это показывают. Наши офицеры, военнослужащие совершили много героических и мужественных поступков, продемонстрировали стойкость, обучили сирийцев.
Со временем мы подошли к тому, что стало больше сирийских подразделений, которые способны наступать, приобрели боевую устойчивость… Бригадный генерал Хасан Сухел и его подразделения очень хорошо себя показали в наступательных операциях против террористов.
Но без наших советников такого успеха не получилось бы.
ВБ: — А уроки сирийской кампании Генштабу придется извлекать?
ВГ: — Изучение и обобщение опыта происходит всегда. С первого дня этой кампании такая работа проводилась… Все случаи, которые происходили, опыт боевых действий тщательно изучались, доводились до всех подразделений и до военнослужащих, которые туда только собирались убывать, чтобы все это учитывалось. Мы провели несколько конференций по обмену опытом. Издан целый ряд пособий с обобщением этого опыта.
ВБ: — В Сирии было испытано большое количество наших вооружений. Как Генштаб их оценивает?
ВГ: — Мы там испытали более 200 образцов вооружения и техники, современные – те, которые приняты на вооружение недавно, которые собирались принимать, которые уже стояли на вооружении. Вроде бы прошли все госиспытания, и на учениях показывают нормально все… Но в ходе выполнения боевой задачи, возникают какие-то проблемы, которых раньше не замечали. Приходится что-то дорабатывать. О возникших проблемах докладывали наши офицеры и военнослужащие. В Сирии осуществлялось непрерывное военно-научное сопровождение при применении всех видов вооружения и техники.
ВБ: — Говорят, там были наши и конструкторы, и инженеры, да?
ВГ: — Инженеры, конструкторы, военные ученые. Разработчики – все там были. По каждому образцу вооружения отмечены его положительные стороны, что нужно доработать. Сейчас абсолютное большинство этих недостатков устранено. То, что мы проверили технику и оружие в боевых условиях – это огромное дело.
Теперь мы уверены в своем оружии.
ВБ: — Вам часто приходилось за это время контактировать с начальником генерального штаба Сирии?
ВГ: — Часто.
ВБ: — Это главным образом по телефону делается?
ВГ: — И по телефону, и лично. Я к нему приезжал, и он ко мне в Хмеймим… Выезжали вместе на отдельные направления. Постоянно.
ВБ: — Он русский язык знает, уже более-менее разговаривает?
ВГ: — Он учился у нас в Академии Фрунзе.
ВБ: — Недавно министр обороны от имени Президента России вручил награды и объявил благодарность всем, кто обеспечивал безопасность визита Путина в Сирию. Ну, в тот день, когда, Вы знаете, когда он объявил о выводе группировки на Родину. Это была специальная операция?
ВГ: — Такие мероприятия случайным образом не проводятся. Требуется тщательная подготовка. Привлекались необходимые силы и средства: на земле, в воздухе, на море, обеспечивающие безопасность этого визита. Они со своей задачей справились.
ВБ: — Вы можете сделать прогноз дальнейшего развития событий в Сирии? Вот, хотя бы на 2018 год?
ВГ: — По военной линии – завершение уничтожения боевиков Джебхат ан-Нусры* и иже с ними. Часть боевиков этой террористической организации находится в зонах деэскалации.
Там много самых разных формирований. Некоторые поддерживают режим прекращения боевых действий. Джебхат ан-Нусра –категорически против. Значит, их придется уничтожать.
ВБ: — Это крупные группировки?
ВГ: — Разные. Больше – в Идлибе, меньше – в других зонах. По-разному. Я думаю, что через определенное время с ними будет покончено. Тем более, что в зонах деэскалации поддерживается режим прекращения боевых действий. Туда поступает гуманитарная помощь, решаются социальные вопросы, бытовые …
Вторая задача – перевести военное решение вопроса в политическое русло. В русло политического урегулирования. И она решается. Сейчас идет подготовка к Конгрессу сирийского национального диалога…
ВБ: — Наши дальние бомбардировщики, когда пролетали на боевую работу в Сирии, они же пролетали через пространство Ирака и Ирана. Были ли проблемы, когда вы запрашивали воздушное пространство?
ВГ: — У нас хорошо налажено взаимодействие с военными этих стран и сбоев не возникало.
ВБ: — Никогда еще не использовала Российская армия, по-моему, такого количества беспилотников, как в Сирии. Как Вы оцениваете значение этого вида техники, учитывая сирийский опыт?
ВГ: — В Сирии сейчас в среднем ежедневно в небе находятся порядка 60-70 беспилотников. Они ведут разведку, есть беспилотники, которые выполняют задачи радиоэлектронного подавления и другие вопросы решают.
Мы сделали большой шаг по беспилотникам за 5 лет. Раньше у нас на вооружении были только старые советские типа «Рейс». Сейчас без беспилотника немыслимо ведение боевых действий. Его используют артиллеристы, разведчики, летчики – все. С помощью беспилотников создаются разведывательно-ударные, разведывательно-огневые контуры.
ВБ: — А как показали себя в Сирии Силы специальных операций?
ВГ: — Силы специальных операций, фактически, прошли свое становление, показали себя с наилучшей стороны. Занимались наведением авиации на цели, ликвидацией главарей бандформирований, целым рядом других задач. Мы очень довольны опытом, который они получили.
ВБ: — Все военные наши, кто прошел Сирию, будут признаны или уже признаны участниками боевых действий?
ВГ: — Да, есть дополнение к закону «О ветеранах», оно принято, они являются ветеранами боевых действий.
ВБ: — В отдельных СМИ появляются «мнения», что Российской армии нечего было делать в Сирии. Как бы Вы ответили на это?
ВГ: — Если бы мы не вмешались в Сирию, что бы произошло? Посмотрите, в 2015 году оставалось немногим более 10% территории, подконтрольной правительству. Месяц-два, и к концу 2015 года Сирия была бы полностью под ИГИЛ. Ирак – большей частью тоже. ИГИЛ бы дальше набирало обороты, распространялось на сопредельные страны. Несколько тысяч наших «соплеменников» туда поехали воевать. Нам бы пришлось столкнуться с этой силой уже на своей территории. Они бы действовали на Кавказе, в Центральной Азии, в Поволжье. Возникли бы проблемы гораздо большего порядка. Мы сломали хребет ИГИЛ на территории Сирии. Фактически, наши Вооруженные Силы разгромили врага на дальних подступах к границам нашего государства.
ВБ: — Что начальник Генштаба Вооруженных Сил России мог бы пожелать военным, их семьям, в связи с наступающим 2018 годом?
ВГ: — Кто больше всего хочет мира? Военные. Поэтому я хочу пожелать всем военнослужащим и членам их семей мирного неба над головой, крепкого здоровья, и дальнейших успехов в службе.
ТАСС-ДОСЬЕ. Два года назад, 30 сентября 2015 года, началась операция Вооруженных сил Российской Федерации против запрещенных в РФ террористических организаций "Исламское государство" (ИГ) и "Джебхат ан-Нусра" (c 2016 года носит название "Джебхат Фатх аш-Шам") в Сирийской Арабской Республике.
Правовая основа для операции
30 сентября 2015 года, Совет Федерации РФ единогласно одобрил запрос президента РФ Владимира Путина на использование вооруженных сил страны за пределами ее территории. Это решение позволило в тот же день начать операцию в Сирии по просьбе сирийского президента Башара Асада.
Обстановка в Сирии на момент начала операции
К концу лета 2015 года различные террористические группировки контролировали порядка 70% территории Сирии, боевики ИГ захватили Ракку, Пальмиру, Манбидж, ряд других стратегически важных населенных пунктов, транспортных коммуникаций, нефтяных и газовых месторождений. Правительственные силы не могли самостоятельно справиться с наступлением боевиков, воздушные удары возглавляемой США международной коалиции против ИГ также не оказывали должного воздействия на террористические группировки.
В этой обстановке власти Сирии обратились к России с просьбой о помощи. 26 августа 2015 года был подписан межгосударственный договор о размещении в Сирии российской авиации.
Формирование ударной группировки ВКС РФ
В сентябре 2015 года на аэродром Хмеймим (провинция Латакия, северо-запад Сирии) были переброшена отдельная авиационная группа Воздушно-космических сил (ВКС) России. В ее состав вошли бомбардировщики Су-24М, штурмовики Су-25, истребители Су-30СМ, вертолеты Ми-24 и Ми-8, самолет разведки Ил-20М1, а также комплексы беспилотной авиации. Группировка была сформирована из экипажей строевых частей ВКС России.
Кроме того, на базу Хмеймим были доставлены наземный персонал, десантники и морские пехотинцы для охраны авиабазы, бойцы Сил специальных операций, бронетехника, комплексы ПВО "Бук-М2" и "Панцирь-С". Для снабжения группировки была организована переброска техники, боеприпасов, запчастей, личного состава самолетами военно-транспортной авиации, а также десантными и транспортными кораблями Военно-морского флота России ("сирийский экспресс" из России в 720-й пункт материально-технического обеспечения ВМФ РФ в порт Тартус).
Ход боевых действий
30 сентября 2015 года сразу после решения Совета Федерации российские летчики нанесли первые авиаудары по объектам ИГ в провинциях Хомс и Хама. 6-7 октября к операции подключился флот: корабли Каспийской флотилии из акватории Каспийского моря нанесли удар по объектам ИГ крылатыми ракетами морского базирования "Калибр" (они впервые было применены в боевых действиях, в дальнейшем применялись еще восемь раз, всего по целям в Сирии было выпущено более 70 ракет).
За первый месяц операции был совершен 1 тыс. 391 боевой вылет и уничтожены 1 тыс. 623 объектов террористов, в том числе 249 различных пунктов управления и узлов связи и 51 тренировочный лагерь. Самолеты ВКС РФ в среднем выполняли по 50-60 вылетов ежедневно.
17 ноября 2015 года, когда подтвердилась версия о том, что причиной крушения российского самолета Airbus A321 в Египте был теракт, Путин приказал "усилить боевую работу авиации". Сразу после этого количество боевых вылетов увеличилось до 90-100 в день. Были задействованы самолеты дальней авиации Ту-160, Ту-95 (что стало первым в истории боевым применением этих бомбардировщиков) и Ту-22М3.
Обстановка в Сирии еще более накалилась после того, как 24 ноября 2015 года ВВС Турции сбили российский бомбардировщик Су-24М, что вызвало резкую реакцию России. Для обеспечения противовоздушной обороны группировки к берегам Сирии был направлен ракетный крейсер "Москва", а на Хмеймим переброшен зенитный ракетный комплекс С-400 "Триумф". Авиагруппу усилили истребителями Су-30СМ и Су-35С, бомбардировщиками Су-34, ударными вертолетами.
22 января 2016 года было объявлено о новой интенсификации действий российских ВКС, в январе-феврале каждую неделю совершалось более 500 вылетов, причем только 4-11 февраля были поражены рекордные 1,8 тыс. целей.
27 февраля 2016 года в Сирии вступил в силу режим прекращения огня, достигнутый при посредничестве РФ и США. К нему присоединилась часть действовавших в Сирии вооруженных группировок. 14 марта 2016 года Путин приказал начать вывод основной части воинской группировки РФ из Сирии. После этого авиагруппа была сокращена с 69 до 25 единиц. Весной и летом 2016 года ВКС продолжили наносить авиаудары по террористам, поддерживая наступление сирийской армии в провинциях Алеппо, Латакия и Дейр-эз-Зор.
27 марта 2016 года правительственные войска Сирии установили контроль над Пальмирой, однако 11 декабря 2016 года в результате предпринятого боевиками ИГ штурма были вынуждены оставить город. Вторично Пальмиру удалось освободить от боевиков 2 марта 2017 года.
15 декабря 2016 года Асад объявил об освобождении крупнейшего сирийского города Алеппо, бои за который продолжались с июля 2012 года.
В ноябре 2016 года - январе 2017 года участие в боевых действиях приняла авиагруппа единственного авианосца ВМФ России - тяжелого авианесущего крейсера Северного флота "Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов", который совершил дальний поход в Средиземное море. Летчики палубной авиации выполнили 420 боевых вылетов, в том числе 117 ночных, поразили 1 тыс. 252 объекта террористов.
С 2016 года инфраструктуру российских войск в Сирии охраняют военнослужащие военной полиции ВС РФ, оснащенные легким вооружением. Они также ведут патрулирование освобожденных от террористов территорий, зон деэскалации, сопровождают гуманитарные грузы.
В 2017 году восстановлен контроль сирийских властей над протяженными участками сирийско-иракской и сирийско-иорданской границ. 5 сентября 2017 года сирийским войскам удалось прорвать блокаду города Дейр-эз-Зор, который более трех лет находился в кольце территорий, подконтрольных ИГ.
Потери
По данным официальных публикаций Минобороны РФ и представителей российских региональных властей, в ходе выполнения боевых задач в Сирии погибли 36 российских военнослужащих. Четверо из них посмертно удостоены звания Героя Российской Федерации (подполковник Олег Пешков, старший лейтенант Александр Прохоренко, капитан Марат Ахметшин, полковник Ряфагать Хабибуллин).
Самый высокопоставленный российский военный, погибший в Сирии, - генерал-лейтенант Валерий Асапов , старший группы российских военных советников, который в сентябре 2017 года получил смертельное ранение при попадании минометной мины в командный пункт. Кроме того, зафиксирована одна небоевая потеря (военнослужащий-контрактник покончил жизнь самоубийством).
В ходе операции ВКС России потеряли четыре вертолета и один самолет:
- 24 ноября 2015 года Су-24М сбит турецким истребителем. В тот же день боевики сумели подбить, а затем уничтожить минометным огнем вертолет Ми-8АМТШ, входивший в состав поисково-спасательной группы.
- 12 апреля 2016 года вертолет Ми-28Н разбился в районе города Хомс из-за ошибки пилотирования.
- 1 августа 2016 года вертолет Ми-8АМТШ был уничтожен в провинции Идлиб в результате обстрела с земли.
- 3 ноября 2016 года вертолет (предположительно - Ми-35М) был уничтожен огнем противника в провинции Хама.
В результате аварий были также потеряны два палубных истребителя с "Адмирала Кузнецова" - МиГ-29К (14 ноября 2016 года) и Су-33 (5 декабря 2016 года).
Командование
Командующие группировкой российских войск в Сирии:
- генерал-полковник Александр Дворников (сентябрь 2015 года - июнь 2016 года);
- генерал-лейтенант Александр Журавлев (июль - декабрь 2016 года);
- генерал-полковник Андрей Картаполов (декабрь 2016 года - март 2017 года);
- генерал-полковник Сергей Суровикин (с марта 2017 года).
Командующий российской авиагруппировкой в Сирии - генерал-майор Алексей Максимцев (с сентября 2015 года).
Результаты операции
Участие России позволило сирийским военным перехватить инициативу в боевых действиях и существенно ослабить силы террористов. 25 августа 2017 года на международном военно-техническом форуме "Армия-2017" в Подмосковье начальник Главного оперативного управления Генштаба ВС РФ генерал-полковник Сергей Рудской сообщил, что с начала военной операции авиация ВКС совершила более 28 тыс. боевых вылетов, нанеся около 90 тыс. авиаударов.
За время проведения операции территория, контролируемая правительственными войсками, выросла с 19 тыс. до 78 тыс. кв. км. Были разгромлены крупные бандформирования в районах Хамы и Хомса, полностью очищена от террористов провинция Латакия. Под правительственный контроль возвращены нефтяные и газовые поля Джизель, Шаер, Хаян, Магара и Арак.
12 сентября 2017 года начальник штаба группировки войск ВС РФ в Сирии генерал-лейтенант Александр Лапин сообщил журналистам, что сирийские правительственные войска освободили от боевиков ИГ около 85% территории страны, а для полной очистки Сирии от террористов ИГ "осталось освободить около 27 тыс. 800 кв. км".
По состоянию на конец сентября 2017 года основные усилия правительственных войск и группировки ВС РФ сосредоточены на разгроме противника в районе Дейр-эз-Зора, куда наиболее дееспособные отряды террористов ИГ перешли из Ракки и иракского Мосула.
Процесс политического урегулирования
Успехи правительственных войск, достигнутые при поддержке ВС РФ, позволили запустить процесс политического урегулирования и примирения враждующих сторон. С 30 декабря 2016 года в результате договоренностей между вооруженной оппозицией и сирийским правительством (посредниками выступали РФ и Турция) на территории Сирии действует режим прекращения боевых действий.
В мае 2017 года в Астане (Казахстан) РФ, Иран и Турция подписали меморандум (вступил в силу 6 мая 2017 года) о создании в Сирии зон безопасности. По состоянию на сентябрь 2017 года функционируют четыре зоны деэскалации - на юго-западе (в провинциях Дераа, Эль- Кунейтра и Эс-Сувейда), на северо-западе страны (провинция Идлиб), в пригороде Дамаска Восточная Гута и севернее Хомса; а также зона деконфликтации Тель-Рифьят на севере провинции Алеппо.
Вдоль зон деэскалации созданы безопасные районы для предотвращения прямого военного противостояния.
Статус российских военных баз в Сирии
В январе 2017 года между РФ и Сирией был подписан протокол к соглашению о размещении авиационной группы ВС РФ на территории Сирии. В протоколе указывается, что внешняя охрана мест дислокации российских военных и береговых границ пункта материально-технического обеспечения в порту Тартус осуществляется силами сирийской стороны, а противовоздушная оборона, внутренняя охрана и поддержание правопорядка в местах дислокации находятся в зоне ответственности российской стороны.
Протоколом устанавливаются международно-правовые основы, регулирующие условия нахождения авиационной группы ВС РФ в Сирии, что "позволяет осуществлять ее деятельность в полном объеме". Срок действия соглашения и протокола составляют 49 лет с момента подписания с возможностью последующего продления на 25-летние периоды. Ежегодные расходы на реализацию протокола составляют около 20 млн рублей за счет средств Минобороны России, предусмотренных в федеральном бюджете РФ.
События вокруг российских войск в Сирии 30 сентября развиваются стремительно - еще утром президент Владимир Путин получил разрешение на использование войск за рубежом, а уже спустя несколько часов СМИ сообщили о первом авиаударе. Medialeaks открывает прямую трансляцию, где будут собраны новости, мнения и реакция россиян на официальное появление российских войск в Сирии.
20:15. Первый день официального российского вмешательства в гражданскую войну в Сирии подходит к концу, мы прекращаем трансляцию до завтра. Пока что итог таков: по данным сирийской оппозиции и западных информагентств, в результате первых авиаударов российских ВВС по семи различным районам Сирии погибли 36 человек. Администрация США и сирийская оппозиция открыто указывает на то, что российские самолеты атаковали не боевиков «Исламского государства». Россия настаивает на своем праве помогать правительству Башара Асада, которое признает единственно легитимным на территории Сирии. Вариант резолюции по Сирии, предложенный Россией, где предлагается противодействовать ИГ и «другим террористическим организациям», пока рассматривается.
20:10. Турецкие СМИ пишут, что Россия ударила и по ИГИЛ, и по «аль-Нусре», и по САС, в общем, по всем кроме курдов и Асада.
Sputnik Turkey reporter: Russia is hitting ISIS, Al Nusra, Free Syrian A & Ahrar al-Sham positions w guided missiles https://t.co/FfQ7jHV1BR
20:00. CNN цитирует представителя администрации, который троллит наших военных: бомбардировки российских ВВС в Сирии не служат стратегическим задачам.
Russian airstrike in Syria «has no strategic purpose» in terms of combating ISIS, U.S. official says. http://t.co/UgDHKa8rtD - CNN Breaking News (@cnnbrk) 30 сентября 2015
Еще реакция из США:
«Это трагедия, что российский автократ и иранский теократ объединяются, чтобы поддержать #Асад ‘а», - заявил сенатор Джон #Маккейн в Сенате - Голос Америки (@GolosAmeriki) 30 сентября 2015
19:30. Американцы не отстают. Бомбят ИГИЛ под Алеппо, передает Reuters . А российская Джен Псаки - Мария Захарова - рассказывает все про нас, то есть про информационные вбросы.
«Не успели развернуть операцию, как уже в соцсетях опубликованы фотографии о якобы имеющихся жертвах. Что говорить: мы все прекрасно знаем, как снимаются и как делаются подобные кадры. Поражает скорость, с которой это все было подготовлено. Знаменитый фильм «Хвост виляет собакой» - это наглядное учебное пособие по тому, как подобные вбросы делаются, масштаб становится международным».
19:10. У Reuters видео бомбардировок. Пишут, это любительская съемка под Хомсом.
19:00. Злопыхатели сообщают, что войска Асада тоже времени не теряют и сбрасывают кассетные бомбы на Дарайю (пригород Дамаска).
Syrian govt meanwhile drops fifty barrel bombs on 12 hours on Daraya nr Damascus - alex thomson (@alextomo) 30 сентября 2015
Министр иностранных дел Сирии Валид Муаллем дал интервью арабскому бюро RT и сказал, что Сирия нам доверяет.
«Без сомнения, мы полностью доверяем позиции России и президента Владимира Путина, который прояснил намерения страны по борьбе с терроризмом».
У BBC есть, кстати, более четкая карта - кто что контролирует в Сирии. Розовый - Асад, красный - Хезболла, зеленый - оппозиция (САС, в том числе), фиолетовый - курды, желтый - ИГИЛ.
18:55. Все-таки Франции не понравилось начало сирийской кампании России. Удары в Сирии должны наноситься только против «Исламского государства» и других террористических организаций, все эти действия необходимо проверять, заявил на брифинге глава МИД Франции Лоран Фабиус.
18:45. Что-то давно не было фотоматериалов у нас в трансляции. Аккаунт противников «Хезболлы» показывает молитву над телами погибших после российской бомбардировки Талбисы.
18:40. Оп-па! Председатель комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев не исключает вероятности того, что борьба с ИГИЛ может затронуть не только территорию Сирии, но и сопредельных государств, пишет «Интерфакс» .
«Я никаких сценариев не исключаю по той простой причине, что пытаться решить проблему ИГИЛ в каком-то одном сегменте невозможно, понимая, что те, кого гоняют сирийцы с нашей помощью, могут отползти за какую-то виртуальную границу, восстановиться, подзарядиться и пройти курс лечения. Прошу прощения за некорректное сравнение, но когда травишь насекомое, недостаточно отправить его на кухню к соседям - это делает бессмысленным наши усилия по противодействию терроризму».
18:35. Европа за нас вроде. Министр иностранных дел Франции на Совбезе ООН сказал , что надо действовать сообща. А еще до этого премьер Италии Маттео Ренци высказался так: «Без участия России добиться мира невозможно». Китайцы высказываются более обтекаемо, причем их так можно понять, что им не нравятся в Сирии ни США, ни Россия. Вот как цитирует ТАСС министра иностранных дел КНР Ван И:
«Китай считает контрпродуктивным навязывание извне чужих моделей урегулирования на Ближнем Востоке, без учета специфики региона».
Нужно скорее созвать примирительную конференцию «Женева-3» - без предварительных условий и с участием всех заинтересованных сторон, добавил Ван И. 18:25. «Медуза» дозвонилась до тех, кого бомбили в Хомсе.
«Сегодня днем два самолета пролетели над нашим городом. Они выпустили восемь ракет. Эти удары были нанесены по жилым кварталам города. В результате ударов погибли 16 мирных жителей. Трое из них дети, две женщины», - рассказывает житель пригорода Талбиса.
18:15. Противоречие между Хамой и Хомсом разрешилось. Сирийская оппозиция сообщает , что бомбили и там, и там. Спасибо проекту «Сноб» за перевод :
«Российские самолеты нанесли удары по деревне Зафарана к северу от Хомса и по городу Латамина возле города Хама».
«Эхо Москвы» со ссылкой на государственное сирийское телевидение сообщает , что среди семи районов, по которым сегодня били наши летчики, названы и окрестности Хомса, и провинция Хама. 18:05. Лавров предложил российский проект резолюции СБ ООН по Сирии, в котором вместе с ИГИЛ есть формулировка «и другие террористические организации». Под это можно подвести потом, что угодно.
«Сегодня мы представляем членам СБ проект такой резолюции. Он опирается на ранее принятые документы Совета с упором на выстраивание слаженных контртеррористических действий на основе норм и принципов международного права».
А некоторым все шуточки, тем временем.
18:00. Так все-таки есть ИГИЛ в Хомсе или нет? У информагентств на этот счет нет единого мнения.
17:50. Глава МИД России Сергей Лавров председательствует на заседании Совета безопасности ООН #прямосейчас, и говорит, что:
«Операция ВВС РФ в Сирии направлена только на борьбу с терроризмом, США уведомлены об этом».
Russia can’t expect its bombing of civilians to go unrecorded 2/2 - Eliot Higgins (@EliotHiggins) 30 сентября 2015
«Сирийские оппозиционные силы за четыре года как следует обосновались в социальных медиа, и они много знают о том, что такое быть под бомбами. Россия не может рассчитывать на то, что бомбардировки гражданских не будут зафиксированы на записях».
Также Хиггинс пишет, что он изучил различные источники видео очень хорошо за последние годы и подтверждает надежность тех, которые репостит. Проще говоря:
Что касается «Почему так много видосов сразу»: этих людей 4 года бомбят, они пытаются хоть как-то привлечь внимание, и вот. - Лис Микита (@ReggaeMortis1) 30 сентября 2015
17:05. На Первом канале ведущий Петр Толстой попросил участников шоу не ругать США. 17:00. ТАСС передает:
Официальный аккаунт Минобороны в Facebook:
16:50. Великие слова великих людей:
США и Европа воевать не умеют. Мы идем на помощь Сирии, чтобы уничтожить головорезов ИГИЛ, из-за которых Ближний Восток весь в крови
На всякий случай, вот цитата из официального представителя министерства обороны РФ Игоря Конашенкова по «Интерфаксу»:
«В соответствии с решением верховного главнокомандующего вооруженными силами РФ Владимира Путина самолеты российских Воздушно-космических сил (ВКС) сегодня приступили к проведению воздушной операции с нанесением точечных ударов по наземным целям террористов группировки ИГИЛ на территории Сирийской арабской республики. Министр обороны Российской Федерации генерал армии Сергей Шойгу проинформировал своих коллег по ОДКБ о том, что в ходе воздушной операции в Сирии самолеты российских ВКС наносят удары по военной технике, узлам связи, транспортным средствам, складам оружия, боеприпасов и горюче-смазочных материалов, принадлежащих террористам ИГИЛ».
16:35. Бывший вице-президент, Герой России, генерал-майор Александр Руцкой на Lifenews дает свою экспертную оценку: каковы перспективы наших войск в Сирии.
«Ну, с авиацией - два-три месяца, и все будет закончено».
Тем временем, из того же источника, что и видео бомбардировок, пошли ролики, на которых матери оплакивают погибших сегодня детей. Подтвердить подлинность роликов пока что невозможно.
Актуальные обсуждения на других ресурсах:
Запред комитета Госдумы по международным делам заявил, что Россия готова принять Башара Асада, если его свергнут http://t.co/OqYeiPWX5J - Tonia Samsonova (@toniasamsonova)