Святой великомученик Прокопий.

Святой великомученик Прокопий, в миру Неаний, родом из Иерусалима, жил и пострадал в царствование императора Диоклитиана (284-305). Отец его, знатный римлянин, по имени Христофор, был христианином, но мать святого, Феодосия, оставалась язычницей. Рано лишившись отца, юный отрок был воспитан матерью. Получив прекрасное светское образование, он был представлен Диоклитиану в первый год его вступления на престол и быстро продвинулся по службе. К 303 году, когда было воздвигнуто открытое гонение на христиан, Неаний был послан проконсулом в Александрию с повелением беспощадно преследовать Церковь Божию. Но на пути в Египет, близ сирийского города Апамеи, Неанию было явление Господа Иисуса Христа, как некогда Савлу на пути в Дамаск. Божественный голос возвестил: "Неаний, и ты идешь на Меня?" Неаний спросил: "Кто Ты, Господи?" - "Я - распятый Иисус, Сын Божий". В то же время в воздухе появился сияющий крест. После видения Неаний ощутил в своем сердце неизреченную радость и духовное веселие и превратился из гонителя в ревностного последователя Христа.

С тех пор Неаний возлюбил христиан и победоносно сражался только против варваров-язычников. Но на святом угоднике сбылось слово Спасителя, что "враги человеку - домашние его" (Мф. 10, З6). Мать, язычница, сама пришла к императору с жалобой на сына, непочитающего отечественных богов. Неаний был вызван к прокуратору Иудеи Иусту, где ему торжественно было вручено послание Диоклитиана. Прочитав полное богохульств послание, Неаний молча на глазах у всех изорвал его. Это было уже преступление, которое римляне обозначили как "оскорбление величества". Неаний был взят под стражу и в узах отправлен в Кесарию Палестинскую, где томился когда-то апостол Павел. После страшных мучений Святого бросили в сырую темницу. Ночью в тюремной комнате воссиял свет, и Сам Господь Иисус Христос, придя со светлыми Ангелами, совершил Крещение страдальца-исповедника, дав ему имя Прокопий. Многократно святого Прокопия водили в судилище, принуждали отречься от Христа и вновь подвергали пыткам. Стойкость мученика и его пламенная вера низводили обильную благодать Божию на людей, видевших казнь.
Пресвятая Богородица.
Вдохновленные подвигом Прокопия пошли под меч палача многие из прежних стражей святого узника и римские солдаты вместе со своими трибунами Никостратом и Антиохом. Мученическими венцами запечатлели свою веру двенадцать женщин-христианок, сами пришедшие к воротам Кесарийской претории. Пораженная великой верой христиан и их мужеством, видя непреклонность сына, переносившего тяжкие страдания, Феодосия раскаялась, встала в ряды исповедниц и была казнена. Наконец, уже новый прокуратор, Флавиан, убедившись в бесполезности пыток приговорил святого великомученика Прокопия к усекновению мечом. Ночью христиане взяли многострадальное тело и, обвив гробными пеленами, со слезами и молитвами предали земле († 303).

Юродивые на Руси

Выдержки из статьи Панченко А. М. Русская история и культура. СПб.: Юна, 1999.

В житейском представлении юродство непременно связано с душевным или телесным убожеством. Юродивый, с точки зрения пресловутого здравого смысла, - обыкновенный дурачок. Это заблуждение, о чем не уставало твердить православное богословие. Св. Димитрий Ростовский в своих Четьих Минеях (они были настольной книгой многих поколений русских интеллигентов - от Ломоносова до Льва Толстого) поясняет, что юродство - «самоизвольное мученичество», маска, скрывающая добродетель. Богословие учит различать юродство природное и юродство добровольное, «Христа ради». Но, быть может, эти наставления следует зачислить по разряду демагогии?

Святой Афанасий, Христа ради юродивый.
Среди деятелей раннего старообрядчества был юродивый Афанасий. Протопоп Аввакум так писал о нем, своем любимом ученике, земляке-нижегородце и духовном сыне: «До иночества бродил босиком и зиму и лето... Плакать зело же был охотник: и ходит и плачет. А с кем молыт, и у него слово тихо и гладко, яко плачет». Постригшись в каком-то северном монастыре, он стал иноком Авраамием - и тотчас взялся за перо. Он писал и прозу, и стихи (а книжная поэзия была тогда в Москве внове). Он хранил нелегальную рукописную библиотеку и архив московских старообрядцев. Все это было отобрано в феврале 1670 года, когда бывшего юродивого взяли под стражу. В тюрьме он ухитрился написать несколько сочинений, в частности знаменитую челобитную царю, непримиримый и резко обличительный тон которой решил его судьбу. В Великом посту 1672 года на Болотной площади - против Кремля за Москвой-рекой, куда выходил государев сад, где казнили еретиков и преступников и устраивали кулачные потехи, - он был сожжен (по русскому обычаю, в срубе без крыши: у нас заботились о зрителях, не терзали их лицезрением смертных мучений и смертного безобразия).

Итак, юродивый Афанасий, он же инок Авраамий, принадлежал к типу не только душевно здоровых, но и интеллигентных юродивых. Интеллигентное юродство - не оксюморон и не парадокс. Юродство действительно было одной из форм интеллектуального критицизма (в качестве параллелей можно привести античных киников и мусульманских дервишей).
Блаженная Ксения, Христа ради юродивая.
Как Православие толкует это «самоизвольное мученичество»? Юродство - добровольно принимаемый подвиг из разряда так называемых «сверхзаконных», не предусмотренных иноческими уставами.

Активная сторона юродства заключается в обязанности «ругаться миру», обличая грехи сильных и слабых и не обращая внимания на общественные приличия. Более того: презрение к общественным приличиям составляет нечто вроде привилегии и непременного условия юродства, причем юродивый не считается с местом и временем, «ругаясь миру» даже в Божьем храме. Две стороны юродства, активная и пассивная, как бы уравновешивают и обусловливают одна другую: добровольное подвижничество, бездомность, нищета и нагота дают юродивому право обличать «горделивый и суетный мир».
Юродивый - актер, ибо наедине с собою он не юродствует. Днем он всегда на улице, на людях, в толпе - на сценической площадке. Для зрителя он надевает личину безумия, «глумится», как скоморох, «шалует». Если Церковь утверждает благообразие и благочиние, то юродство этому себя демонстративно противопоставляет. В Церкви слишком много вещественной, плотской красоты - в юродстве царит нарочитое безобразие. Церковь и смерть сделала красивой, переименовав ее в «успение», засыпание. Юродивый умирает неведомо где и когда. Он либо замерзает в стужу, как св. Прокопий Устюжский, либо просто скрывается с глаз людских.
Юродивый - главное, но не единственное лицо представления, которое разыгрывалось на площадях и улицах древнерусских городов. Юродивому нужен зритель, которому предназначена активная роль. Ведь юродивый - не только актер, но и режиссер. Он руководит толпою и превращает ее в марионетку, в некое подобие коллективного персонажа. Толпа из наблюдателя становится участником действа, реагирует непосредственно и страстно. Так рождается своеобразная игра.
Идеальный костюм юродивого - нагота. Обнажаясь, он надевает «белые ризы нетленной жизни». Голое тело больше всего терпит от зимнего холода и летнего зноя и наглядно свидетельствует о презрении к тленной плоти.
Юродивые многое заимствуют из фольклора - ведь они плоть от плоти народной культуры. Присущая им парадоксальность свойственна также персонажам сказок о дураках. Иван-дурак похож на юродивого тем, что он - самый умный из сказочных героев. Если в начальных эпизодах сказки его противостояние миру выглядит как конфликт глупости и здравого смысла, то с течением сюжета выясняется, что глупость эта притворная или мнимая, а здравый смысл сродни плоскости или подлости. Отмечалось, что Иван-дурак - это светская параллель юродивого Христа ради, равно как Иван-царевич - святого князя. Отмечалось также, что Иван-дурак, которому всегда суждена победа, не имеет аналогов в западноевропейском фольклоре. Равным образом и юродивых не знал католический мир.

Одна из форм протеста в юродстве - осмеяние порока и зла. Смех - опять-таки «сверхзаконное» средство, потому что в Православии он считался греховным. Еще Иоанн Златоуст, самый на Руси почитаемый из святых отцов, заметил, что в Евангелии Христос никогда не смеется. На исповеди нашим предкам предлагались вопросы о «смехе до слез», и на провинившихся в этом налагалась епитимья. Соответственно не смеются житийные герои. Исключение из этого правила делается редко; но оно всегда делается для юродивых.
Святой Василий Блаженный.

Вот два идущих подряд эпизода из Жития Василия Блаженного.
Однажды прохожие девицы посмеялись над наготой юродивого - и тотчас ослепли. Одна из них побрела, спотыкаясь, за блаженным и пала ему в ноги, умоляя о прощении и исцелении. Василий спросил: «Отселе не будешь ли паки смеятися невежественно?» Девица поклялась, что не будет, и Василий исцелил ее, а вслед за нею и остальных. Другая сцена перенесена в московскую корчму. Ее хозяин был зол и «ропотлив»: «Всем ругательно обычаем своим бесовским говорил: "Черт да поберет!"» Зашел в корчму жалкий пропойца, трясущийся с похмелья, вытащил медную монету и потребовал вина. Народу было великое множество, только поспевай подносить, и хозяин отмахнулся от пьяницы. Тот никак не отставал, и целовальник налил ему чарку: «Прими, пьяница, черт с тобою!» С этими словами в чарку вскочил скорый на помине бес (заметил это, конечно, только провидец-юродивый). Пропойца поднял чарку левой рукой, а правой перекрестился. Тут бес, «палимый силою креста», выскочил из склянки и бросился вон из кабака. В голос захохотал Василий Блаженный, озадачив пьяную братию: «Почто плещет руками и смеется?». Пришлось ему рассказать о том, что было ему «явлено».
Осмеяние мира - это прежде всего дурачество, шутовство. Действительно, юродство тесно соприкасается с институтом шутов - и в поведении, и в философии. Основной постулат философии шута - тезис о том, что все дураки, а самый большой дурак тот, кто не знает, что он дурак. Кто сам себя признал дураком, перестает быть таковым. Иначе говоря, мир сплошь населен дураками, и единственный неподдельный мудрец - это юродивый, притворяющийся дураком. Его «мудрая глупость» всегда одерживала победу, осмеивая «глупую мудрость» филистерского мира.
Протестуя, юродивый выполняет обязанности обличителя и общественного заступника. Юродивый извергает себя из мира, порывает с ним все связи. Социальной и корпоративной приметой юродивого становится собака - символический знак отчуждения, известный по крайней мере со времен киников, которые вели поистине «собачью» жизнь (ее можно представить себе по анекдотам о Диогене Синопском, самом знаменитом из киников).
Вот первое появление на поприще юродства палестинского монаха Аввы Симеона:
«Честной Симеон, увидев на гноище перед стенами дохлую собаку, снял с себя веревочный пояс и, привязав его к лапе, побежал, волоча собаку за собой, и вошел в город через ворота, расположенные вблизи школы. Дети, заметив его, кричали: "Вот идет Авва - дурачок!", и бросились за ним бежать, и били его».
Андрей Цареградский, приготовляясь почивать, отыскивал место, где лежали бродячие псы, и тут же укладывался, прогнав какого-нибудь из них. «Пес ты, и с псами выспался», - говорил он поутру. В Житии Прокопия Устюжского этот мотив повторен и усилен. Была студеная зима, птицы застывали на лету, много людей до смерти замерзало, и нестерпимо тяжело стало Прокопию на церковной паперти. Тогда он пошел искать себе пристанища на ночь. «Пришел я в пустую постройку, и там в углу собаки лежат. И я лег среди них, чтобы согреться. Они же вскочили и убежали вон. Я же подумал про себя, что не только Бог и люди меня оставили, но что и псы мной гнушаются». Если юродивый снизошел до бездомных собак, то они не снизошли до юродивого.
Вообще, юродивый - неумолимый ригорист, который не признает смягчающих обстоятельств. Безнравственность для него всегда безнравственность, за кем бы она ни была замечена, за сильным или слабым. Ему все равно, кого обличать - нищего или вельможу.
Но если юродивому все равно, кого обличать, то он должен обличать и царя, ибо исключений в протесте нет. Более того, царя он должен обличать чаще и суровее, потому что преступления царя и заметнее, и ужаснее по своим последствиям. В таком случае моралистический по форме протест достигает максимальной социальной остроты. Русские Жития и другие источники фиксируют обличения царей особенно внимательно. Иные из них относятся к сфере чистого вымысла, иные вполне достоверны. Однако и легенды, и факты слагаются в определенный культурный стереотип, возросший на почве национальных традиций.
Прямой удар по юродству нанес только Петр I. Пётр всех юродивых его времени объявил «притворно беснующимися». Дело не кончилось рационалистическим неприятием юродства. Были предписаны репрессивные меры. Так, в 1737 году Синод приказал отыскивать, ловить и «отсылать в светский суд» разных «суеверцев», в том числе «притворных юродцев и босых и с колтунами». Если в XVII веке юродивых губили за дерзкие речи, то в XVIII веке хватали уже за колтуны и наготу, то есть за самый юродский облик.
Но юродство было очень живучим. Как только обстроился Петербург, юродивые появились в новой столице (недавно была канонизована Ксения Петербургская, начавшая юродствовать при императрице Елизавете Петровне). Они бродили по российским градам и весям и позже - их описывали Тургенев, Лев Толстой, Бунин. Встречаются они и в наше время.

Скоморохи – путешествующие по просторам необъятной России и выступающие на улицах и площадях, тролли различной толщины, лгуны, плясуны, и на дуде игруны, практикующие театрализованные дебоши. Скоморохи участвовали во всех народных гуляниях, а так же в таких важных общественных мероприятиях, как: родильно-крестильные процедуры, свадьбы, проводы в армию, обмывание новых лаптей и похороны. Скоморохами в Древней Руси называли музыкантов, дудочников, волынщиков, гусляров - словом, всех тех, кто промышлял пляской, песнями, шутками, фокусами. Но отношение власть имущих к ним было неоднозначным.

В их репертуар входили: лобания на всяких свисто-перделках, театральные постановки, пьески, кукольные представления, колдунские фокусы и остросоциальная сатира. Не стесняясь в выражениях, любили озалупить мать нашу, святую РПЦ, вместе с б-гом, попами и библией, а порой и вероломно проехаться по государю-батюшке, чем вызывали радость у люда простого и благороднейший бугурт у объектов насмешек, за что, естественно, получали репрессивным батогом по горбу, а иногда и ссылались в обезьянник, прям как эти ваши бунтующие вагины. Кстати, скоморохов, по поведению и производимой ими смысловой нагрузке, вполне можно сравнить с некоторыми панк-группами (и нет, это не КиШ).

Возникли скоморохи, скорее всего, еще в дремучей и невежественной древности дохристианской Руси, где участвовали в богомерзких вакханалиях и обрядах посвященных заклинанию духов. Считалось, что духи тоже любили знатно погудеть и поржать. Логично, что после крещения, выше обозначенной Руси, церковь начала активно бодаться с артистами оригинального жанра – отлучала от себя родимой и скоморохов, и посетителей их выступлений. Что тоже логично, ибо изображаемый скоморохами поп – жирный, жадный и тупой, совсем не положительно влиял на имидж церкви в народных умах, что отрицательно сказывалось на богобизнесе. Однако, князья, бояре и прочие депутаты, не брезговали приглашать шумных артистов на свои пьянки. Изображения пляшущих древнерусский брейк и лобающих на дудках скоморохов были найдены на фресках XI века в храме Святой Софии в Киеве.

Даже некоторые былинные персонажи примеряли на себя амплуа сабжа. Так, например, Садко, прежде чем стать торгашом и нажить капитал, бродил с гуслями по пирам да по балам, и даже умудрился запилить ломовейшее соло для царя морского, который поставил лайк былинному рок-н-рольщику и поспособствовал приобретению богатства. И древнерусский супермен Добрыня Никитич, чтобы попасть на свадьбу своей мамзели, которая не дождалась его из армии, также примерял скоморошьи шмотки.

Патриарх Никон.

Но где-то в начале ХVII века, власть имущие решили таки окончательно умножить на ноль скоморошество. Секретарь посольства Голштинии Адам Олеарий писал, что патриарх, от похабных песнопений, не на шутку бомбанул, и запретил инструментальную музыку в кабаках, а позже призвал чекистов, которые обыскивали дома, изымали всякие свистелки и вывозили их на пативэнах за Москву-реку, где придавали инструменты дьявола очистительному пламени.

Но помимо вызываемого ректального жжения, затролленные князья и попы обеспокоились и тем, что скоморохи объединялись в ватаги и устраивали махновщину, то есть под видом бродячих музыкантов, обносили города и села, промышляли гоп-стопом, а также практиковали диверсионно-разведывательные мероприятия. Сексот, вырядившись в путешествующего артиста, мог спокойно перемещаться по нужным территориям, невозбранно подслушивать всяких высокопоставленных граждан и сообщать куда надо. В середине ХVII века, второй царь из клана Романовых – Алёшка, под давлением архиепископа Никона, таки пускает в ход бескомпромиссный банхаммер. Скоморохи нещадно опиздюливаются, ссылаются в медвежьи углы, на каторги и ощущают все прочие прелести царских репрессий. Однако, народное творчество так просто не победить и эстафета носителей народных традиций переходит балаганам и райкам, которые продолжили веселить толпу и втихаря глумиться над сильными мира сего.

Вышеупомянутый Васнецов. Картина «Скоморохи». 1904 год.

Русское юродство: святость, безумие и социальная оппозиция в истории России

Пять сотен лет назад в любом древнерусском городе нам непременно встретился бы этот персонаж. Голый или в жалком тряпье вне зависимости от погоды, весь покрытый нечистотами или обмотанный цепями, он молча стоял бы посреди дороги, бегал без видимой цели, выкрикивал слабо связанные обрывки фраз или бросался бы в людей тем, что попалось под руку. Знакомьтесь: юродивый - один из самых ярких образов старорусской культуры.

Юродство - это рукотворное безумие. Отчаянная демонстрация неприемлемого в обществе поведения, лишенная границ и внешнего смысла, подчас малоприятная или вовсе опасная для самого́ юродивого и окружающих. И обязательно с ярко выраженным религиозным компонентом, который выступает одновременно причиной и следствием его странных поступков.

Главная цель юродивого - шокировать. Всё, что он делает, - эпатаж за гранью понимания и воображения его современников. Но это не простое фиглярство и гримасничанье - каждый жест по-своему логичен и содержит сразу два пласта смыслов: религиозный и социально-политический, - причем подается всё в крайних, утрированных формах. А сам юродивый видит себя слугой двух господ - общества и высших сил.

Его задача-минимум - продемонстрировать людям бездну мерзости, непотребства и заставить задуматься своих «зрителей», а по совести ли они живут. Задача-максимум - воздействовать на власть.

И иногда юродивым это удавалось. Если верить легендам, даже параноидальный Иван Грозный, никогда не обращавший внимания на чужое мнение, некоторые свои решения принимал под влиянием общения с «божьими людьми». Вне зависимости от внешних условий, места действия, личности правителя - слова и выходки юродивого не только оставались безнаказанными, но и производили на всех грандиозное впечатление: людям казалось, что это Божественное откровение. И несмотря на визуальный код («голый мужик бегает по городу и ругает власть»), причина такого отношения к юродивым, их словам и поступкам лежит на уровне сакрального. Впрочем, то же самое можно сказать и о других сферах древнерусского бытия.

Юродство как традиция

Юродство - детище древнего христианства, которое нашло наиболее благодатную почву в Византии, откуда и перекочевало на Русь. Импозантными поступками шокировали современников уже первые ветхозаветные пророки.

Например, Исаия ходил три года голым, что впоследствии было истолковано как предсказание египетского пленения иудеев. Иезекииль долгое время лежал перед камнем и питался исключительно хлебом, приготовленным из коровьего помета. А Осия женился на блуднице - конечно же, намек на отступление Израиля от Бога.

Пророк Исаия

Уже здесь можно заметить, что трактовка поступков, мягко говоря, чересчур смелая и неочевидная, в большей степени ассоциативная - и именно в этом один из секретов юродивого. Он никогда не объясняет своих выходок и вообще не утруждает себя толкованиями, а порой и вовсе молчит.

Загадочность должна повысить градус сакральности, табуированность действий - сделать высказывание максимально заметным и резонансным. Конечно, со стороны это выглядит как обычное сумасшествие (о чем свидетельствует даже внутренняя форма слова, в которой угадывается фонетический вариант корня «урод-»).

Но самым конкретным идеологическим обоснованием юродства становится одно из посланий апостола Павла: «Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым». Со всей очевидностью вырисовывается аксиоматичная формула «мудрость = безумие».

Расцвет русского юродства

На Руси юродивые появляются едва ли не с момента Крещения. Однако история сохранила в лучшем случае их имена, а чаще - так и вовсе только обрывочные упоминания в хрониках.

Настоящий расцвет русского юродства пришелся на XIV–XVI века - и на то были причины. Это время самого яркого и аутентичного проявления традиционного религиозного сознания - и вместе с тем период сложных и противоречивых политических процессов.

XIV век - пик борьбы с татаро-монгольским игом и начало объединения русских земель вокруг Москвы. И если последнее еще не породило в народном сознании хоть сколько-нибудь стойкий образ, который можно было бы отыграть через юродство, то противостояние с Ордой требовало идеологической поддержки, в том числе на официальном уровне. Поэтому очень кстати пришлось и перенесение кафедры митрополита в Москву, и деятельность Сергия Радонежского. Но с бытовой религиозностью эти процессы связаны слабо, а потому в юродстве никак не отражаются.

В XV веке фактически появляется новое государство - Московская Русь, которая больше не подчиняется татарским ханам; со сцены уходит целый ряд независимых политических игроков. И народная реакция становится более выраженной.

Если победа над Ордой - изменение однозначно позитивное и как будто не требующее критического осмысления, то централизация вокруг Москвы вызывает серьезные экзистенциальные сомнения и рефлексию.

На роль лидера земель также претендовал Новгород, да и позиции Твери, хоть и пошатнувшиеся за последние сто лет, всё еще оставались достаточно сильны. Рассматривать политический вопрос без последствий можно было только через призму религии и безумия (читай: юродства) - главное, грамотно их сочетать.

Для емкой характеристики XVI века достаточно всего двух слов: Иван Грозный. И не стоит удивляться, что именно на время его правления пришлось наибольшее число юродивых. А некоторым из них даже было суждено вписать свои имена в историю.

Василий Блаженный - суперзвезда!

Как называется одна из главных достопримечательностей Москвы - огромный собор на Красной площади? Тот самый, который Ле Корбюзье обозвал «бредом безумного кондитера»? Храм Василия Блаженного, правда? Вообще-то, по канону он Покровский собор, но народное название фактически вытеснило официальное.

Василий, возможно, самый известный русский юродивый. И история его жизни крайне показательна - не исключено, что многие биографии божьих людей последующих эпох включали в себя заимствования из нее.

Он родился в середине XV века, в самом начале правления Ивана III, умер - спустя 90 лет, уже при Иване IV, то есть застал пик тех событий, о которых говорилось выше. Его родители были благочестивыми христианами из предместий Москвы, да и сам он с детства отличался набожностью, тихим характером и склонностью к уединению. Всё это, конечно, хорошо и похвально, но необходимо было подумать и о хлебе насущном. Потому Василия достаточно рано отдали в ученики к сапожнику - и именно здесь раскрылся его странный талант.

Однажды к ним в мастерскую пришел новый клиент и заказал сразу несколько пар сапог. По одной версии, Василий начал громко смеяться, по другой - не менее громко плакать. Когда его спросили о причинах такой реакции, он ответил, что ему кажется странным этот заказ, ведь человек всё равно не будет носить обновку. Никто ничего не понял, и всё списали на странный характер подмастерья.

На следующий день заказчик умер - связь между этим событием и словами Василия не вызвала ни малейших сомнений. И у самого провидца, судя по всему, тоже, поскольку он не мешкая ушел от работодателя и стал юродствовать.

Василий отказывается от одежды. У него нет постоянного жилья. Он голый скитается по городским улицам. Каждая встреча с ним - огромное потрясение для горожан, испытывающих страх и благоговение одновременно.

Благоговение - потому, что статус «святого подвижника» (неканонический, конечно же) закрепляется за ним незамедлительно. Страх - потому, что действия Василия абсолютно непредсказуемы, а их последствия могут быть крайне неприятными (вспомним начало его биографии).

Иногда он заходит в торговые лавки и подает купцам милостыню. На смех богачей и заявления, что им ни к чему его жалкие монетки, он отвечает: «Пригодится». Человек, получивший такое пожертвование, разоряется.

Связь дорисовывается будто сама собой: пророчество. Впрочем, если бы речь шла не о российской, а о европейской культуре, то там скорее последовало бы обвинение в колдовстве.

Василий заходит в лавку и переворачивает чан со свежеприготовленным квасом или выбрасывает в грязь только что испеченные калачи - купец немедленно признаётся, что обвешивал покупателей или продавал некачественный товар. Простое и оскорбительное действие, уже граничащее с хулиганством, заставляет каяться торговца - с его точки зрения, произошло это именно потому, что юродивый увидел обман и таким образом упрекнул нечестного толстосума. Хотя если развеять визионерско-пророческий флер, которым окутан инцидент, то случившееся следует трактовать как банальный погром.

Юродивый бродит по улицам и бросает камни в некоторые дома. А к другим подходит и начинает целовать их углы и стены. На логичный вопрос о причинах он отвечает: в жилищах праведников нет места бесам, те толпятся у стен, и он прогоняет их камнями. А в дома нечестивых ангелы войти не могут - и Василий приветствует небесных созданий, чтобы они не чувствовали себя покинутыми. Идея самая что ни есть мифологическая - но отношение к жителям отмеченных юродивым домов меняется, иногда радикально.

Настоящая логика этих действий остается за кадром - кому вообще под силу разобраться в поступках человека, надевшего маску рукотворного безумия?

Стихийно начавшееся почитание Василия приобретает официальный характер спустя всего три десятка лет после его смерти. Трудно сказать, что именно стало причиной такой «экспресс-канонизации» - то ли значимый социальный статус, заработанный Василием еще при жизни, то ли попытка церкви прийти таким образом к своеобразному компромиссу с бытовой религиозностью.

Однако этот случай скорее исключение, чем правило: значительная часть русских юродивых так и не была причислена к лику святых, хотя они и почитаются как местные угодники.

Взлеты и падения московского юродства

В эпоху Ивана Грозного кроме Василия юродствовало еще не меньше десятка человек (и это только те, о ком достоверно известно). Об одном из них, Николе Салосе, мы уже упоминали: по легенде, именно он «спас» Псков от царского погрома, приподнеся Грозному кусок сырого мяса. Впрочем, в этом сюжете столько неувязок и противоречий, что лучше оставить его в пространстве мифологического сознания, где он и возник.

Имена многих юродивых история не сохранила - они лишь мельком упоминаются в отчетах иностранных послов, которые с удивлением и возмущением рассуждают о том, что едва ли не каждый русский город кишит почитаемыми в народе голыми сумасшедшими, во весь голос ругающими царя, а сам монарх при этом регулярно прислушивается с ужасом и трепетом к их критике.

Юродивые пророчат государю ливни из лягушек и жаб, горящую землю, дождь из огня и тому подобные хрестоматийные ветхозаветные беды. Все в ужасе.

Атмосфера наэлектризована, ощущение апокалипсиса буквально витает в воздухе.

Впрочем, несмотря на благоговейное отношение, некоторых юродивых всё-таки подвергали арестам и гонениям. Как до Ивана Грозного, так и после.

Видимо, уже тогда существовали общие критерии, позволявшие отличить юродивого от просто крикливого дурака. До нас они не дошли - только обрывочные летописные упоминания, что очередного «симулянта» сослали на покаяние в далекий монастырь. Можно сказать, легко отделался.

Позже, в XVIII веке, когда церковь в ходе петровских реформ фактически превратилась в государственную институцию, лжеюродивых стало больше, и нередко к числу их грехов добавлялось еще и колдовство. Впрочем, критерии чародейства в России были слишком размытыми и абстрактными, поэтому дело обычно ограничивалось публичным покаянием и ссылкой в монастырь.

Юродство в русской провинции

Причины появления юродивых в глубинке, вдали от столиц, а также тематика и контекст их выступлений были несколько иными. Например, Прокопий Вятский начал юродствовать после того, как в него ударила молния: он сбрасывает с себя одежду, падает, бьется в конвульсиях и принимается совершать всевозможные социально осуждаемые действия.

Символизм происходящего очевиден: гроза - знамение свыше, и избранник получает некий дар, сверхспособность. Такой близкий контакт с небом через электротравму делает человека носителем сакральности столь высокого уровня, что понимать его действия уже совершенно незачем: они - из другого мира.

После этого Прокопий, помимо выполнения стандартной программы, вроде приставаний к горожанам и обличения пороков, выбирает для себя экстремальное место обитания - навозную кучу.

При всей своей мерзости и импозантности, символический жест вятского юродивого кажется довольно банальным. Самое грешное и вонючее место в этом грешном и вонючем мире становится пристанищем для человека, который избрал его из соображений аскезы, чтобы подчеркнуть отказ от мирского - и в то же время предельную близость к нему.

Вообще юродивые всячески демонстрируют пренебрежение к телу: отказываются от одежды и обуви, иногда носят тяжеленные вериги из цепей. Практика умерщвления плоти становится не просто экстремальной - она по-настоящему губительна. Реакция окружающих предсказуемо смешанная: сочувствие сменяется пренебрежением.

Так, новгородскому юродивому Арсению в какой-то момент все жители города стали подавать щедрую милостыню. Подобное поведение было вызвано необходимостью выполнить программу перед самим собой или отчитаться перед высшими силами: вот, я же дал ему денег!

Иногда Арсений принимал подаяние и немедленно одарял кого-то еще. Порой сразу выбрасывал. Но чаще всего просто убегал, что-то крича и размахивая руками.

А вот его современник и коллега Николай Кочанов придерживался другой модели поведения: он был многословен, не стесняясь в выражениях ругал горожан (и особенно представителей власти) и враждовал с тем самым Арсением.

Причины взаимной неприязни непонятны. По одной из версий, юродивые поделили город на «зоны влияния», и появление одного из них на чужой территории неминуемо приводило к драке и торжественному изгнанию «оккупанта». То Арсений выпроваживал Николая из своих владений, то наоборот.

При этом нередко подобные столкновения провоцировали сами горожане: заманить одного сумасшедшего на территорию другого, а потом потешаться над их борьбой - что может быть веселее?

Оказывается, далеко не всегда перед юродивыми благоговели. Они регулярно подвергались унижениям, побоям и притеснениям со стороны горожан и власти - благо и поводов для этого давали предостаточно.

Выбор реакции на их чудачества зависел от мировоззрения человека. Агрессия и осуждение - вполне логичный с материалистических позиций ответ, но при этом идущий вразрез с общекультурным трендом. Чтобы не прослыть белой вороной, следовало оставаться толерантным. Но если тот же Иван Грозный обычно проявлял милость к таким своим подданным и терпел их выходки, то представители власти рангом пониже нередко давали волю гневу.

Так, воевода города Юрьевца приказал слугам избить юродивого Симона, когда тот пришел к нему на двор. Если верить свидетельствам, градоначальник был давним объектом нападок Симона, и этот его визит можно воспринимать как откровенную провокацию.

Юродивого избили до полусмерти и выбросили к шалашу на болоте, в котором тот проживал. Здесь он и умер. Это возмутило и всколыхнуло жителей, а воевода был вынужден спасаться бегством.

С одной стороны - иллюстрация довольно последовательной исключительно религиозной реакции жителей. С другой, случившееся можно трактовать как хитрую и сложную многоходовку юродивого, направленную на смену власти.

Расцвет юродства в XIX веке

После XVI века юродственные практики постепенно сходят на нет. Возможно, этому способствовало обострение религиозного вопроса в середине следующего столетия: на фоне начавшейся борьбы со старообрядчеством открыто нестандартное отношение к вере могло привести к абсолютно непредсказуемым последствиям и реакции властей. Затем на престол взошел Петр I, занимавший радикально антиклерикальную позицию, из-за чего и без того незавидное положение юродивых лишь усугубилось. Но сама идея не исчезла - просто проявления стали менее яркими и частыми.

Ренессанс произошел во второй половине XIX века. В это время сразу несколько юродивых занимают видное место в общей картине бытовой религиозности. Возможно, наиболее значимым (и уж точно самым известным) из них стал Иван Яковлевич Корейша. Он начал свою деятельность в Смоленске вскоре после окончания войны 1812 года. Завершил - в Москве, перед этим почти 50 лет пробыв пациентом психиатрической больницы.

Зачин истории вполне себе древнерусский.

Крестьяне находят Корейшу в лесу, ковыряющим землю палкой. По всем признакам они принимают его за благочестивого подвижника и строят Ивану избу.

Постепенно слухи о новом религиозном деятеле (а кем еще может быть человек, совершающий полные глубокого символизма действия - молча ковыряющий палкой землю?) распространяются по всей Смоленской губернии. Скоро Корейша становится виновником драмы - расстраивает чью-то свадьбу, недвусмысленно объявив жениха вором в ответ на просьбу погадать ему. Но тот оказался человеком влиятельным и решил отомстить новоявленному юродивому современными, «цивилизованными» методами - отправил его в дурдом. Где и пришла к Корейше подлинная известность.

Иван Яковлевич раздает советы и пророчествует. Иногда его рекомендации и предсказания оказываются более чем внятными, конкретными и содержательными. Нередко они полны богословских отсылок, что обличает в нем человека образованного. Но порой это плохо понимаемый набор слов.

На вопрос: «Что ожидает рабу Божью А.?» - Корейша отвечает запиской с текстом: «Мир нетления». Трактовать можно как угодно. Его спрашивают о продаже деревни - и слышат в ответ какую-то тарабарщину. Некоторых посетителей Иван Яковлевич выгоняет, оскорбляя и выкрикивая вслед грубые ругательства. На других как будто не обращает внимания. Зато избранных - обычно влиятельных и статусных людей или тех, кто в будущем станет элитой российской культуры, - удостаивает продолжительной аудиенции и обстоятельной беседы за закрытыми дверьми.

Среди самых известных его посетителей называют Достоевского и Толстого. В этом нет ничего удивительного, если вспомнить, насколько религиозны были оба писателя и какое место занимает мотив богоискательства в их творчестве.

А сразу после визита Толстого Иван Яковлевич обливает какую-то купчиху гороховой похлебкой. Та уходит озадаченная.

И она еще легко отделалась - Корейша может и фекалиями метнуть. А главное - ничего не понятно, и возражать, негодовать, что-то доказывать бессмысленно: святой человек ведь.

Конечно же, Иван Яковлевич предсказал свою смерть. Для биографии подвижника это неудивительно. А вот описания его похорон - отдельный эпос. Утверждают, что они сопровождались несколькими десятками драк и массовой истерией купчих, которые на прощание сами устроили перформанс: кидались на гроб и пластались под ним на дорогу на протяжении всего пути траурной процессии. Сообщалось даже о падении одной особо рьяной фанатки юродивого в могилу, но это, скорее всего, вымысел, подчеркивающий абсурдность происходящего.

Отношение официальной церкви к Корейше, в отличие от некоторых других провокаторов, двоякое. Он похоронен на почетном месте на кладбище в московском Черкизове, но все разговоры о причислении его к лику святых достаточно быстро утихли, и больше эта тема не поднималась. Однако Ивана Яковлевича продолжают почитать - типичная реакция церкви, закрывающей глаза на неканоническое поведение, если оно не идет вразрез с ее интересами.

Видя общие черты в посыле и действиях юродивых и современных акционистов, часто пытаются провести параллель между этими явлениями: социальные и политические высказывания не теряют актуальности никогда, а в условиях светского общества и культуры, стремящейся к постмодерну, художественное заявление может вызвать больший резонанс, чем религиозное.

Однако такая логика внутренне противоречива - юродство в принципе невозможно вне веры, в условиях того самого светского общества с его постмодерном. И это лишний раз доказывает, что попытки перенести историю в современность для демонстрации цикличности ее развития представляют собой не более чем метафоры.

Меняется время, меняются условия, меняется культурная парадигма - и исчезают явления, которые когда-то если не составляли ее основу, то как минимум эффектно дополняли общую картину.

Это нормально. Потому что без подобных изменений человечество так и осталось бы в том состоянии, в котором оно пребывало пятьсот лет назад. Что вряд ли кому-то понравилось бы.

ЮРÓДИВЫЕ – подвижники Православной Церкви, принимавшие на себя подвиг юродства, то есть внешнего, кажущегося безумия. Основанием для подвига юродства послужили слова Апостола Павла из первого послания к Коринфянам: «Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для них спасаемых, – сила Божия» (), «Ибо, когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих» (), «а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие» (), «Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, то будь безумным, чтобы быть мудрым» ().

Юродивые отказывались ради Христа не только от всех благ и удобств земной жизни, но также часто и от общепринятых норм поведения в обществе. Зимой и летом они ходили босиком, а многие и вообще без одежды. Нарушали часто юродивые и требования морали, если смотреть на нее как на выполнение определенных этических норм. Многие из юродивых, обладая даром прозорливости, принимали подвиг юродства из чувства глубоко развитого смирения, чтобы люди приписывали их прозорливость не им, а Богу. Поэтому они часто говорили, употребляя внешне бессвязную форму, намеками, иносказаниями. Другие юродствовали, чтобы потерпеть унижения и бесславия ради Царства Небесного. Были и такие юродивые, называемые в народе блаженными, которые не принимали на себя подвига юродства, а действительно производили впечатление слабоумных благодаря своей оставшейся на всю жизнь детскости.

Если объединить мотивы, побуждавшие подвижников принимать на себя подвиг юродства, то можно выделить три основных момента. Попрание тщеславия, весьма возможного при совершении монашеского аскетического подвига. Подчеркивание противоречия между истиной во Христе и так называемым здравым смыслом и нормами поведения. Служение Христу в своеобразной проповеди не словом или делом, а силой духа, облеченной во внешне убогую форму.

Подвиг юродства – специфически православный. Католический и протестантский Запад не знает подобной формы подвижничества.

Юродивые по большей части были мирянами, но мы можем назвать и несколько юродивых – монахов. Среди них святая Исидора, первая по времени юродивая († 365), инокиня Тавенского монастыря; святой Симеон, преподобный Фома.

Наибольшую известность из юродивых получил святой Андрей. С его именем связан праздник Покрова Пресвятой Богородицы. Этот праздник установлен в память события, происшедшего в Константинополе в середине Х века. Городу угрожала опасность от сарацинов, но однажды юродивый Андрей и ученик его Епифаний, молясь во время всенощного бдения во Влахернском храме, увидели в воздухе Пресвятую Деву Марию с сонмом святых, распростершую свой омофор (покров) над христианами. Ободренные этим видением, византийцы отбили сарацинов.

Особенно распространено и почитаемо народом было юродство Христа ради на Руси. Его расцвет падает на XVI столетие: в XIV веке – четыре почитаемых русских Ю., в XV – одиннадцать, в XVI – четырнадцать, в XVII – семь.

Подвиг юродства – один из тяжелейших подвигов, который принимали на себя во имя Христа отдельные лица ради спасения своей души и служения ближним с целью их нравственного пробуждения.

В Киевской Руси еще не было подвига юродства Христа ради как такового. Хотя отдельные святые в известном смысле и юродствовали какое-то определенное время, но это скорее был аскетизм, принимавший по временам формы, очень сходные с юродством.

Первым юродивыми в полном смысле этого слова был на Руси Прокопий Устюжский († 1302). Прокопий, согласно житию, смолоду был богатым купцом «от западных стран, от латинска языка, от немецкой земли». В Новгороде он пленился красотой православного богослужения. Приняв Православие, он раздает бедным свое имение, «приемлет юродственное Христа ради житие и в буйство преложися». Когда его начали ублажать в Новгороде, он ушел из Новгорода, направился «в восточные страны», шел по городам и селам, непроходимым лесам и болотам, принимал благодаря своему юродству побои и оскорбления, но молился за своих обидчиков. Праведный Прокопий, Христа ради Ю., избрал для своего жительства город Устюг, «великий и славный». он вел настолько суровую, что с ней не могли сравниться предельно аскетичные монашеские подвиги. Юродивый спал под открытым небом «на гноище» нагой, впоследствии на паперти соборной церкви, молился по ночам о полезном «граду и людем». Питался он, получая от людей до невероятности ограниченное количество пищи, но никогда не брал ничего у богатых.

То, что первый русский юродивый прибыл в Устюг из Новгорода, глубоко симптоматично. Новгород был поистине родиной русского юродства. Все известные русские юродивые XIV века связаны так или иначе с Новгородом.

Здесь «буйствовали» в XIV веке юродивый Николай (Кочанов) и Федор. Они устраивали между собой показные драки, причем ни у кого из зрителей не возникало сомнения, что они пародируют кровавые столкновения Новгородских партий. Никола жил на Софийской стороне, а Федор на Торговой. Они переругивались и кидались друг в друга через Волхов. Когда кто-нибудь из них пытался перейти реку по мосту, другой гнал его назад, крича: «Не ходи на мою сторону, живи на своей». Предание прибавляет, что нередко после таких столкновений блаженные возвращались часто не по мосту, а по воде, яко по суху.

В Клопском Троицком монастыре подвизался преподобный Михаил, почитаемый в народе за юродивого, хотя в его житиях (три редакции) мы и не находим типичных черт юродства. Преподобный Михаил был провидцем, в его житиях собраны многочисленные пророчества, по-видимому записывавшиеся иноками Клопского монастыря.

Прозорливость святого Михаила выразилась, в частности, в указании места для рытья колодца, в предсказании близкого голода, причем старец просил кормить голодных монастырской рожью, в предсказании болезни посаднику, ущемлявшему иноков, и смерти князю Шемяке. Предсказывая Шемяке, преподобный старец гладит его по голове, а, обещая владыке Евфимию хиротонию в Литве, берет из его рук «ширинку» и возлагает ему на голову.

У преподобного Михаила, как и у многих других святых, была особая связь с нашими «меньшими братьями». За гробом игумена идет он в сопровождении оленя, кормя его мохом из своих рук. В то же время, обладая высоким даром Христовой любви к ближним и даже к твари, старец сурово обличал сильных мира сего.

Современник преподобного Михаила Ростовского юродивый Исидор († 1474) живет на болоте, днем юродствует, а по ночам молится. Его заушают и смеются над ним, несмотря на чудеса и предсказания, заслужившие ему прозвище «Твердислов». И этот юродивый, подобно праведному Прокопию Устюжскому, «от стран бе западных, роду римского, языка немецкого». Точно так же другой ростовский юродивый Иоанн Власатый († 1581) был пришельцем с Запада. Иноязычное происхождение трех русских юродивых свидетельствует, что они настолько глубоко пленились Православием, что и форму подвижничества избрали специфически православную.

Первым московским юродивым был блаженный Максим († 14ЗЗ), канонизованный на Соборе 1547 года. К сожалению, житие блаженного Максима не сохранилось,

В XVI веке пользовались всеобщей известностью в Москве Василий Блаженный и Иоанн Большой Колпак. Помимо жития святого Василия память народная сохранила и предание о нем.

По преданию Василий Блаженный был в детстве отдан к сапожнику в ученики и тогда уже проявил прозорливость, посмеявшись и прослезившись над купцом, заказавшим себе сапоги. Василию же было открыто, что купца ожидала близкая смерть. Уйдя от сапожника, Василий вел в Москве бродячую жизнь, ходя без одежды и ночуя у одной боярской вдовы. В юродстве Василия характерно обличение общественной несправедливости и грехов различных сословий. Однажды он уничтожил товары на рынке, наказав недобросовестных торговцев. Все его, казавшиеся взору обычного человека непонятными и даже абсурдными, поступки имели тайный мудрый смысл видения мира духовными очами. Василий швыряет камни в дома добродетельных людей и целует стены домов, где творились «кощуны», так как у первых снаружи виснут изгнанные бесы, тогда как у вторых – плачут Ангелы. Подаренное царем золото он дарит не нищим, а купцу, потому что прозорливому взору Василия ведомо, что купец потерял все свое состояние, а просить милостыни стыдится. Питие, поданное царем, Ю. выливает в окошко, чтобы потушить пожар в далеком Новгороде.

Василий Блаженный отличался особым даром раскрыть беса в любом обличье и всюду его преследовать. Так, он узнал беса в нищем, который собирал много денег и в награду за милостыню устраивал людям «привременное счастье».

В разгар опричнины он не боялся обличать грозного царя Ивана IV, за что пользовался в народе огромным моральным авторитетом. Интересно описание обличения Василием Блаженным царя во время массовой казни в Москве. Святой обличает царя в присутствии огромного скопления народа. Народ, молчавший во время казни бояр, в то же время, когда разгневанный царь готовился пронзить юродивого копьем, зароптал: «Не тронь его!.. не тронь блаженного! В наших головах ты волен, а блаженного не тронь!» Иван Грозный вынужден был сдержать себя и отступить. Погребен был Василий в Покровском соборе на Красной площади, который в сознании народа навсегда соединился с его именем.

Иоанн Большой Колпак подвизался в Москве при царе Феодоре Иоанновиче. В Москве он был пришельцем. Родом из вологодских краев, он работал водоносом на северных солеварнях. Все бросив и переселившись в Ростов Великий, Иоанн построил себе келью около церкви, покрыл тело веригами и тяжелыми кольцами, выходя же на улицу, всегда надевал колпак, отчего и получил свое прозвище. Иоанн часами мог смотреть на солнце – это было его любимое занятие – помышляя о «праведном солнце». Дети смеялись над ним, но он не сердился на них. Юродивый всегда улыбался, с улыбкой он и прорицал будущее. Незадолго перед Иоанн переселился в Москву. Известно, что умер он в мовнице (бане), погребли его в том же Покровском соборе, в котором погребен Василий. Во время погребения блаженного поднялась страшная гроза, от которой многие пострадали.

В XVI веке обличение царей и бояр стало неотъемлемой принадлежностью юродства. Яркое свидетельство такого обличения дает летопись о разговоре псковского юродивого Николы с Иоанном Грозным. Пскову в 1570 году грозила участь Новгорода, когда юродивый вместе с наместником Юрием Токмаковым предложили псковитянам ставить на улицах столы с хлебом-солью и с поклонами встречать московского царя. Когда после молебна царь подошел к святому Николаю за благословением, тот поучал его «ужасными словесы еже престати велия кровопролития». Когда же Иоанн, несмотря на увещевание, велел снять колокол со Святой Троицы, то в тот же час у него пал лучший конь по пророчеству святого. В сохранившемся предании рассказывается, что Никола поставил перед царем сырое мясо и предложил есть, когда царь отказался, сказав «я христианин, и в пост мяса не ем», Никола ответил ему: «А кровь христианскую пьешь?»

Очень поражали юродивые иностранцев-путешественников, находившихся в то время в Москве. Флетчер в 1588 году пишет:

«Кроме монахов, русский народ особенно чтит блаженных (юродивых) и вот почему: блаженные... указывают на недостатки знатных, о которых никто другой и говорить не смеет. Но иногда случается, что за такую дерзкую свободу, которую они позволяют себе, от них тоже отделываются, как это и было с одним, двумя в предшествовавшее царствование, за то, что они уже слишком смело поносили правление царя». Флетчер же сообщает о Василии Блаженном, что «он решился упрекнуть покойного царя в жестокости». Об огромном уважении русского народа к юродивым пишет также Герберштейн: «Их почитали пророками: явно обличаемые ими говорили: это по грехам моим. Если они что брали в лавке, торговцы еще благодарили».

По свидетельству иностранцев, юродивых. в Москве было очень много, они составляли по существу как бы некий отдельный орден. Канонизована из них весьма незначительная часть. Есть глубоко почитаемые до сих пор, хотя и неканонизованные местные юродивые.

Таким образом, юродство на Руси по большей части не подвиг смирения, а форма пророческого служения, соединенного с крайней аскезой. Юродивые обличали грехи и несправедливость и таким образом не мир смеялся над русскими юродивыми, а юродивые смеялись над миром. В XIV- XVI веках русские юродивые были воплощением совести народа.

Почитание народом юродивых привело, начиная с XVII века, к тому, что появилось много лжеюродивых, преследовавших свои корыстные цели. Случалось также, что за юродивых принимали и просто душевнобольных людей. Поэтому всегда очень осторожно подходила к канонизации юродивых.

Юродство зародилось несколько в более позднее время, нежели монашество (зародившееся в конце III в.), и тоже в Египте. По мнению проф. Голубинского (10, с.656) своим появлением оно обязано монашеству. Описание первой юродивой - святой Исидоры, умершей около 365 г., сделал святой Ефрем Сирин. Святая Исидора, подвизавшаяся в Тавенском женском монастыре Мен,была тиха и благонравна. Юродивой она была прозвана за то, что носила старую одежду, волосы повязывала тряпицей, питалась очень скудно. Эта женщина, в отличие от русских юродивых не делала предсказаний, не обличала властные структуры, не носила вериг - всё это появилось позднее на Руси. Первоначально юродство возникло в Византии, широко известны преподобный Серапион Синдонит, преподобный Виссарион Чудотворец, преподобный Фома, святой Симеон Эмесский, святой Андрей Царьградский (последние двое были особенно известны на Руси, благодаря переводным житиям). Подавляющее число византийских юродивых было чернецами, на Руси же юродивых-монахов было очень немного. К XIV в. юродство в Византии постепенно исчезает, последним известным византийским юродивым был Максим Кавсокаливат, умерший в 1367 г. За пять веков (VI - X) в общем месяцеслове Православной церкви насчитывается около шести святых юродивых из различных стран, тогда как на Руси за три века (XIV -XVI) канонизировано 10 святых юродивых. Из этого можно сделать вывод о более широком, чем в других православных странах распространении этого вида подвижничества в русском государстве. Их нет также ни на Украине, ни в Белоруссии (Исаакий Печерский так и остался единственным киевским юродивым). Римско-католическому миру этот феномен также чужд. Это, в частности, доказывается тем, что о русских юродивых с немалым удивлением писали иностранные путешественники XVI-XVII вв. -- Герберштейн, Горсей, Флетчер и др. Чтобы вступить на путь юродства, европейцу приходилось переселяться в Россию. Поэтому среди юродивых так много приезжих иноземцев. Среди русских святых были выходцы из западных стран: блаженный Прокопий Устюжский (1303), блаженный Исидор Твердислов Ростовский (1474), блаженный Иоанн Власатый Ростовский (1580).

Юродство на Руси ничем не отличается от юродства в Византии. Большое число юродивых получили одобрение не только простого народа, но и церкви, которое подтверждается большим количеством храмов, построенных во имя их ещё при жизни, что придаёт этой форме христианского подвижничества национальный русский характер. Подвиг юродства входит в Русскую Церковь приблизительно с начала XIV века. Его расцвет падает на XVI столетие, несколько запаздывая по отношению к монашеской святости. По столетиям чтимые русские юродивые распределяются так: XIV век - 4; XV - 11; XVI - 14; XVII - 7. По мнению Федотова, появление святого юродивого совпадает с угасанием княжеской святости. Юродивый становится преемником святого князя в социальном служении (53,с.242). В русском юродстве вначале преобладает первая, аскетическая сторона, в XVI столетии уже несомненно - третья: социальное служение.

В Киевской Руси юродство выражалось дополнительным аскетическим средством для достижения бесстрастия. Это была временная стадия монашеской жизни (53,с. 296). В 12 в. св. Авраамий Смоленский в юношеском возрасте раздал свое имущество нищим и облачился в худые ризы. Его социальное самоуничижение в житии было отнесено к юродству. Социальное уничижение, "худые ризы" преподобного Феодосия тоже граничат с юродством смирения. В монгольский период временное юродство приписывается св. Кириллу Белозерскому. Он начинает совершать некоторые поступки, подобные глумлению и смеху, за что игумен сажает его на хлеб и воду. В приведённых примерах юродство мотивируется желанием избежать славы. Оно имело характер имморальный (нарушения дисциплины). В юродстве преподобных нет резких черт классического типа. Это не особая форма служения, а привходящий момент аскезы. Первым русским юродивым считают Исаакия Печерского (1090г.) (38, с. 249). Сначала его юродство проявлялось в странных поступках, он становится объектом насмешек. Потом он совершает удивительный поступок, изумленная братия начинает его почитать как чудотворца. После этого его юродство принимает вполне добровольный поступок. Он был первым и последним юродивым в Киеве. Канонизирован как преподобный.

Период татаро - монгольского нашествия оказал отрицательное влияние на все стороны духовной жизни. За время татаро-монгольского нашествия, в течение почти трех четвертей столетия после завоевания не было зафиксировано ни одного святого подвижника, не было основано ни одного нового монастыря. За этот период было канонизировано лишь несколько князей мучеников. И только во 2-ой четверти 14 столетия возрождается монашеское движение- в масштабе, неслыханном в древнекиевские времена.

Новое монашеское подвижничество со второй четверти 14 века -это подвижничество пустынножителей, близкое к классической традиции пустынного жительства монахов Египта и Сирии. В этом также могло сказаться культурно-общественное потрясение татаро-монгольским нашествием, в котором люди видели наказание за грехи. Взяв на себя труднейший подвиг, связанный с созерцательной молитвой, они поднимают духовную жизнь на новую высоту еще не достигнутую на Руси.

Ключевский пишет, что в 14 веке монастырское движение направилось на север, за Волгу-это был край наиболее привольный для пустынножителей, где было наименее всего столкновений с землевладельцами. В этом же период в Новгороде появляется и первый русский святой, канонизированный в чине юродивого. Город Новгород был родиной русского юродства, в нём подвизались такие известные святые, как Прокопий Устюжский(1303г.), Николай и Фёдор Кочановы(1392г.), Михаил Клопский(1456г.), Иоанн Боровичский (1542г.), Николай Салос Псковский(1570г.). Все известные юродивые шестнадцатого и пятнадцатого веков прямо или косвенно связаны с Великим Новгородом. (53,с.305). Историк Ключевский заметил, что «многие ростовские жития копируют новгородские» . В течение 200лет он был самой культурной частью Руси. По Ключевскому В. Новгород рано освободился от давления княжеской власти, от княжеских усобиц, и половецких разбоев, не испытал гнёта и страха татарского и был экономическим и политическим центром в этот период. Великий Новгород как вольный город просуществовал до 1478г.

Первый юродивый Прокопий Устюжский, жил в Новгороде в 13-14 веке. Давал ли он монашеские обеты в житии не говорится. В более поздние времена большинство юродивых были мирянами. Когда распространился слух о его подвижнической жизни, он принимает на себя юродство и уходит из монастыря странствовать. Житие он ведет жестокое: не имеет кровли над головой, спит "на гноище" нагой, после - на паперти соборной церкви. В житии видны следы влияния греческого жития Андрея Юродивого, особенно в описании морозного терпения святого. Молится тайно, по ночам, прося "полезных граду и людем". И как блаженный возлюбил Бога, так и Бог его возлюбил и даровал ему пророческий дар, так что Прокопий творил дивные чудеса при жизни.

Из жития видно, что как и к середине XVI века представление о юродивых в сознании русского общества ещё осталось неизменным: юродивый начинает подвиг, достигнув святости и избегая похвал мира; терпит бесчестия и молится за обидчиков, в бесславии умирает и по смерти прославляется чудесами и становится почитаемым как угодник Божий. Несколько отличен случай с огненной тучей: отличен поведением мира, когда все люди обращаются к Богу и вместе с юродивым Прокопием молятся об избавлении. Св. Прокопий здесь снимает маску безумия и предстает святым пророком и молитвенником

В Новгороде буйствовали в XIV веке Никола (Кочанов) и Федор, пародируя своими драками кровавые столкновения новгородских партий. Легенда прибавляет, что после таких боев блаженным случалось возвращаться не но мосту, а прямо по воде, «яко по суху».

В 15верстах от Новгорода, в Клопском Троицком монастыре подвизался св. Михаил (1453), именуемый юродивым, хотя в его житиях не видим юродства в собственном смысле слова. Лишь причудливость формы, символичность жестов, с которыми связаны некоторые из его пророчеств, могли быть истолкованы как юродство.

В пророческих предсказаниях Михаила прослеживается оппозиция к новгородскому боярству и поддержка московской власти. Позднейшие предания приписывают ему провидение о рождении Ивана III и предсказание о гибели новгородской свободы.

С конца 15 века появляется ряд московских святых, начиная с юр. Максима (1433г.). Житиё его не сохранилось. Основными чертами блаж. Максима являются бесстрастие (выразившееся в перенесении оскорблений и «совлечении риз»), пренебрежение ко всяким земным удобствам; некие нравственные уроки, преподаваемые им окружающему миру.

Святого Исидора Ростовского (1474) характеризует крайняя нестяжательность (отсутствие каких-либо житейских удобств); кротость и незлобие (в его молении за обидчиков); непричастность к существующим нормам поведения (в его наготе и в нахождении в самых непригодных для того местах); скрытая непрестанная молитва (всенощные бдения); крайнее смирение (ни во что себя вменение, позволявшее радоваться и славить Бога при причинении оскорблений). Расцвет юродства на Руси приходится на XIV-XVII вв., когда, по выражению В.О. Ключевского, юродивый становится "ходячей мирской совестью, живым образом обличения людских пороков".

Максимальное число юродивых выпадает на 16 век.

В 16 веке в Москве подвизались такие знаменитые святые, как Василий Блаженный, Иоанн Большой Колпак. В Московский период зарождается парадигма освящения, сакрализации всего исторического бытия через преображающее действие Божией силы в эмпирической сфере. «Особое развитие этого подвижничества мы находим как раз тогда, когда начинается страстная, утопическая поэма о "Москве - третьем Риме", с ее наивным отождествлением русской реальности со "святой Русью". Юродивые тоже вдохновлялись идеалом святой Руси, но с полной трезвостью видели все неправды действительности», - писал Зеньковский.

Политическая власть над удельными княжествами сосредотачивается в руках московского царя Ивана III. (53,с. 372), это период торжества православия, когда господствует идея « Москва-Третий Рим». Он характеризуется относительной стабильностью, религия воспринимается как традиция. В эту эпоху юродство приобретает форму пророческого служения. В этот период иосифлянская иерархия ослабевает в долге обличения неправды. Юродивые принимают на себя служение древних святителей и подвижников. В 16 веке обличение царя и знати распространенное явление в житиях юродивых. Самое яркое свидетельство дает летопись наставления св. Николой Салосом царя Иоанна Грозного. Общее уважение к подвижникам в этот период совершенно меняли смысл древне христианского юродства. Меньше всего это подвиг смирения. В эту эпоху юродство есть форма пророческого, служения, соединенная с крайней аскезой. Специфически юродственное заключается лишь в посмеянии миру.

Наиболее ранним источником, сообщающим о Василии Блаженном, является «Книга степенная царского родословия». Сведения из неё были заимствованы в житиё, известное в трёх разновидностях: полной, сокращённой и особого состава. Полное житиё было составлено по распоряжению Патриарха св. Иова, вскоре после канонизации.

Он прожил 88 лет, из них 72 года в юродстве. Был очевидцем событий первой половины 16 века. Оставался в едином качестве при трёх монархах: при Иване III, при царствовании Василия III, в правление Елены Глинской и при Иване Грозном. Знал будущего государя Феодора Иоанновича младенцем. Пережил 8 митрополитов, канонизирован при патриархе Иове в 1589г.

Местом подвигов святого была Москва. Излюбленным местом пребывания Красная площадь и башня у Варварских ворот.

Еще в детстве у блаженного открылся пророческий дар. В 10 лет блаженный взял на себя подвиг юродства. Сначала он принял обет молчания и находился в непрестанной умной молитве. Затем, наставляемый Святым Духом он в «юродство претворися и обнажи тело своё». (41, с.130)

В житии говорится, что блаженный ведя суровую жизнь, «вкушая совсем немного пищи и воды, ни вертеп, ни хлевину не имея, без крова».

В описании прижизненных чудес, с его наготой связано чудо исцеления святым смеявшихся над его обликом и наказанным за это слепотой. Раскаявшись, они исцелились.

Святой также был почитаем иностранными купцами, как покровитель морских путешественников. Бл. Василий утишил бурана Каспийском море и спас купеческие корабли. В ранних свидетельствах отмечается дар его предвидения. Согласно Степенной книге, святому в Кремлёвском Успенском Соборе в 1521г. было огненное видение от иконы Богоматери, возвещавшее Божий гнев на москвичей и скорое нашествие Крымского хана Махмет-Гирея на Москву. По свидетельству Степенной книги он предвидел пожары в Москве в июне 1547г.

Поздние жизнеописания святого приводят большое количество случаев его прозорливости -предвидение событий о которых блаженный говорил иносказательно, способность видеть ангелов, бесов угадывать под внешним благочестием ложь и действие дьявола и др.

Свидетелем подвигов блаженного и его почитателем был царь Иоанн IV Васильевич, часто беседовавший о нём с митр. Макарием.

В поздних источниках в описании прижизненных чудес блаженного помещены предания об отношении святого с царём Иоанном IV. Одна из легенд гласит о том, что святой получив как-то от царя в угощение «некое питиё», выплеснул одну за другой две чаши за окно. Царю, разгневанному этим поступком, Василий Блаженный объяснил, что он так потушил пожар в Вел. Новгороде.

Ещё один сюжет связан с походом Иоанна IV на Вел. Новгород в 1569г., в разгар казней новгородцев блаженный пригласил царя в «убогий вертеп» и предложил ему «скляницу крови и часть сырого мяса». Казни были остановлены. Но этот сюжет противоречит всем датировкам жизни святого.

Погребение юродивого совершилось весьма торжественно. Отпевал его сам митр. Макарий, царь и князья несли гроб, при этом была роздана большая милостыня из царской казны. По свидетельству жития во время погребения блаженного больные получали исцеление. Приблизительно в 1587-1588г. по свидетельству летописи от мощей святого совершилось несколько чудотворений, которые стали причиной канонизации и возведения у восточной стены Покровского Собора придела в честь святого. На протяжении XVI века св. Василий именуется не иначе как «светилом, в московских пределах воссиявшим», святой почитался как покровитель и целитель Москвы. Предание гласит, что он почитался имп. Елизаветой Петровной. Храмы св. Василия Блаженного существуют в г. Лихвине, в Калуге, Кашине, Пензе, Пензе, Волгодонске, в Симоновом монастыре и др.

Св. Василий Блаженный-это эпиграф к русскому юродству, его своеобразная энциклопедия. Недаром народ окрестил Собор Покрова на Рву храмом Василия Блаженного.

Подвиги Василия Блаженного очень скоро после его кончины стали примером для подражания. Другой московский юродивый св. Иоанн (1589г.) - также ходил по городу обнажённым, обличал правителей (среди них Бориса Годунова) и завещал себя похоронить рядом с Василием Блаженным. Носил вериги, тяжелые кольца и большой железный колпак.

В 16 веке по свидетельству путешественников иностранцев в Москве юродивые были многочисленны, но лишь немногие были канонизированы. С половины 16 века на Руси отмечают общее снижение уровня духовной жизни. Оно не могло не коснуться и юродства.

В 17 веке происходит перестройка культуры, юродивые, по мнению Панченко (29,с.131), примыкают к консервативному течению. Они объединяются вокруг протопопа Аваакума. Юродство становится для староверов чем- то вроде хоругви, которую они выставляют в защиту и используют в своих целях. Патриарх Никон вначале симпотизирующий, впоследствии переходит на отрицательную оценку юродству, предвосхитив неприятие их Петром I. .

Царь Алексей Михайлович в 17 в. сначала оказывал расположение юродивым. Но при нём дворцовый этикет стал меняться на западный манер. По Ключевскому (26), в 17 веке Россия уступала Западу в торговом и промышленном отношении. Это вызвало чувство национального бессилия и недоверия к собственным силам, что стало причиной начала западного влияния во всех сферах жизни.

"> Дети царя Алексея Михайловича Петр и София пошли ещё дальше по пути европеизации. Но, несмотря на это, в критические минуты жизни они также обращались за помощью к юродивым. Царевна Софья советовалась с юродивым Ивашкой. Царь Пётр I имел знакомого юродивого Фаддея. Культурный стереотип, предусматривающий близость царя и юродивого, не потерял значение даже в европеизированном придворном обиходе 80-х годов 17 века.

В18 в. московские юродивые уже не канонизируются Церковью. Юродство, как и монашеская святость локализуется на севере, возвращаясь на свою Новгородскую родину. Вологда, Тотьма, Каргополь, Архангельск, Вятка- города последних святых юродивых. Лишенное поддержки государства юродство спускается в народ.

Историк 18 века М.Щербатов писал об этом: « Допетровская Русь не исчезла вдруг, не испарилась бесследно и не преобразовалась по желанию преобразователя в европейское государство; она большей частью ушла в себя, затворилась в клети и терема, погрузилась более, чем когда либо в закостенелый застой» (43,с.79). Рушился старый московский уклад жизни.

В начале 18 века по городам России юродивых стало так много, что правительство приняло меры к их ограничению (43,с. 77). По мнению Рябинина, юродивые стали выразителями массового неприятия реформ, перемен и нововведений. В это время появилось очень много лжеюродивых. Указом Синода 1722г. юродивых помещали в монастыри «с употреблением их в труд до конца жизни». А Указом 1732 г. запрещается «впускать юродивых в кошунных одеждах в церкви». 29 января 1757г. был издан указ, которым по петербургским улицам запрещалось бродить нищим и увечным. Россия стремилась стать одной из самых развитых европейских держав. Юродство в просвещённой Европе попадало лишь в разряд социальной болезни, которую необходимо было лечить. Таким образом, юродство на Руси в 18 веке утрачивает покровительство государственной и церковной властей. Но, несмотря на это, в народе юродство по-прежнему оставалось популярно. Это подтверждается тем, что феномен юродства в русской культуре продолжал существовать вплоть до Октябрьской революции 1917 г. Доказательством этого являются образы юродивых в литературе конца XIX - начала XX веков, например, в произведениях таких выдающихся писателей как Ф. М. Достоевский («Братья Карамазовы») и Л. Н. Толстой («Детство»). В живописи появляются образы юродивых - это картина Сурикова «Боярыня Морозова». В народном творчестве отмечалось, что Иван-дурак в сказках --светская параллель юродивого «Христа ради», равно как Иван-царевич -- святого князя. Отмечалось также, что Иван-дурак, которому всегда суждена победа, не имеет аналогов в западно европейском фольклоре.

Восемнадцатый век дал двух канонизированных блаженных-Евдокию Суздальскую и Ксению Петербургскую.

Св. блаженная Ксения родилась в первой половине XVIII столетия от благочестивых родителей. (5, с.100). Блаженная Ксения, подвизавшаяся в юродстве 45 лет, была погребена на Смоленском кладбище, где в своё время она помогала строить церковь.

Много знамений милости Божией начало совершаться у ее гроба. По совершении панихиды над ее могилкой страждущие получали исцеления, в семьях водворялся нарушенный мир и нуждающиеся получали хорошие места.

Над могилкой блаженной Ксении в 1902г. была построена часовня. В 1988г. блаженная Ксения была причислена к лику святых.

Петербуржцы хранят в памяти имена и других подвижниц. Более 30 лет подвизалась в подвиге блаженная Анна Ивановна Лукашева(1853г.), продолжая молитвенное предстательство пред Господом за град святого Петра, начатое блаженной Ксенией. На протяжении многих десятилетий петербуржцы служили панихиды в часовне над могилой бл. Анны. На Смоленском кладбище (5, с.99) кроме них также находятся почитаемые народом блаженные XIX века: Марфа, Матрона (1814-1911), Ирина, Анна Ивановна Комисарова, Ольга Ивановна, на Шуваловском кладбище находится блаженная старица Мария Маковкина (1904-1971г) (5, с.97). В XIX в сильное духовное влияние на Петербург оказывала Параскева Ивановна Ковригина (1846-1886г), которую почитал сам св. Иоанн Кронштадский. В память о ней благодарные жители возвели часовню на Кронштадском Троицком кладбище наподобие той, которая построенной в честь св. блаженной Ксении. На Смоленском кладбище погребена Мария Лелянова (1874-1932г), которая в 1981г. причислена к лику святых Новомученников и Исповедников Российских.

В Свято-Троицком Серафимо-Дивеевском женском монастыре Нижегородской епархии соблюдалась преемственность блаженных стариц, начиная от святой блаженной Пелагии Ивановны Серебренниковой (1809 - 1884 гг.), которую сам преподобный Серафим направил в Дивеево для духовного руководства сестрами. В 1848 году пришла на богомолье со странниками и осталась в монастыре блаженная Наталия Дмитриевна (1900 г.). В 1883 году в обители поселилась блаженная Паша Саровская.

Подвиг Пелагеи Ивановны проникнут духом (40,с.10), какой виден в древних подвижниках: её чрезвычайное самоотвержение, глубокое смирение, её слезные молитвы за ближних, дар прозорливости. Отвергнувшись человеческого разума, она прозревала тайны сердец человеческих, предрекала будущее, врачевала телесные недуги словом и прикосновением, вразумлениями и наставлениями избавляла от немощей духовных. Призвание к подвигу юродства чувствовалось в ней с юного возраста, но окончательно она утверждается во время своей поездки в Саровский монастырь к прославленному Старцу Серафиму. Преподобный Серафим беседует с ней около 6 часов. О чем они беседовали осталось неизвестным. Отпуская её, при пришедших он сказал: «Иди матушка иди не медля, в мою обитель, побереги многих сирот. Многие тобой спасутся и будешь ты свет миру» ,- и при этом дал ей чётки. В монастыре блаженная повела жизнь еще более трудную по сравнению с тем, как она жила в миру. Здесь говорится о её нищете, нестяжательности, всенощном бодроствовании, покорности, терпеливости др. Приводится много случаев прозорливости подвижницы, действенности её молитв, даре исцелений. В сказании говорится «Дар слез у Пелагеи Ивановны был замечательный, но прежде она плакала тайком. А за 2 года до своей смерти плакала не переставая». Когда её спросили об этом блаженная ответила, что если бы они знали всё, то весь свет заставили бы плакать. Это было предсказание о будущих бедах России. Около 20лет прожила в монастыре блаженная, юродствуя и претерпевая всякие поношения. Но свет бладатных даров, обитавших в ней стал привлекать к ней людей. В Дивеево начали съезжаться люди разного звания и положения. Много спасла душ, по предсказанию прп.Серафима Саровского, матушка Пелагея. Попросив у всех сестёр прощения перед смертью, отошла ко Господу в 1884г. Через 2 года после смерти ей был установлен памятник.

Блаженная Паша Саровская (в миру - Ирина) в Дивеевском монастыре она поселилась осенью 1884 г. Современники отмечали, что все странности её, - иносказательный разговор, строгие выговоры и выходки, это было лишь внешнее, преднамеренно скрывающая смирение, кротость, любовь. Все ночи блаженная проводила в молитве, а днем после церковной службы жала серпом траву, вязала чулки и выполняла другие работы, непрестанно творя Иисусову молитву. Изнемогая под утро, Прасковья Ивановна ложилась и дремала.

Под окнами ее домика целыми днями толпились богомольцы. Имя Прасковьи Ивановны было известно не только в народе, но и в высших кругах общества. Почти все из высокопоставленных лиц, посещая Дивеевский монастырь, считали своим долгом побывать у Прасковьи Ивановны. Блаженная чаще отвечала на мысли, чем на вопросы, и Господь через свою верную рабу открывал им будущее, врачевал недуги душевные и телесные.

Блаженной было благословлено написание Летописи Дивеевского монастыря.О своей первой встрече с блаженной старицей Архимандрит Серафим (Чичагов) рассказывал следующее: «Паша, лежавшая на постели (она была старая и больная), воскликнула: «Вот хорошо, что ты пришёл, я тебя давно поджидаю: преподобный Серафим велел тебе передать, чтобы ты доложил Государю, что наступило время открытия его мощей и прославления..». (40, с.13).

Блаженную в 1903 г. посетил император Николай II. Блаженная старица предсказала рождение наследника, предупредила о предстоящих гонениях на Церковь, о гибели династии Романовых. После этого Государь часто обращался к блаженной Параскеве Ивановне, посыл к ней великих князей за советом.

Из воспоминаний Игумена Серафима Путятина(21,стр.13): «Великая подвижница-прозорливица, Саровская Прасковья Ивановна... предсказывала надвигающуюся на Россию грозу. На портреты Царя, Царицы и Семьи она молилась наравне с иконами, взывая: «Святые Царственные мученики, молите Бога о нас.» Скончалась блаженная Параскева 5 октября 1915 года.

Перед своей кончиной она благословила свою преемницу -- блаженную Марию Ивановну. Блаженная Прасковья Ивановна, предчувствуя кончину, говорила: «Я ещё сижу за станом, а другая уже снуёт, она ещё ходит, а потом сядет» (40,с.17).

В день её смерти, монахини выгнали блаженную Марию из монастыря, раздосадованные её странностями. Однако, услышав рассказ крестьянина, свидетельствующий о прозорливости блаженной Марии, вернули её обратно.

Мария Ивановна (Мария Захаровна Федина1931г.) не только предсказывала, обличала, по её молитвам, Господь многократно исцелял страждущих, о чем сохранились свидетельства очевидцев.

В годы тяжелых революционных испытаний для России пророчества и предсказания блаженной старицы помогли многим людям избежать гибели, найти верный путь в непростых обстоятельствах. Блаженная старица в 1926 году говорила: «Какой год наступает, какой тяжёлый год! Уже Илья и Енох на земле ходят». А когда после Пасхи в монастыре начались обыски, она говорила, что спокойной жизни осталось только три месяца. 7/20 сентября 1927 г. монахиням предложили уйти из монастыря. После закрытия монастыря Мария Ивановна жила в домах верующих. Представители власти запрещали блаженной принимать посетителей. Однажды её арестовали, однако после допроса, признав ее ненормальной, отпустили.

Блаженная Мария Ивановна предсказывала также сёстрам и возрождение Серафимо-Дивеевского монастыря. Скончалась блаженная старица в 1931 г. в возрасте около 70 лет. Сохранились многочисленные свидетельства о чудесных исцелениях по молитвам блаженных стариц, происходивших и в наши дни.

Святые старицы Пелагея, Параскева и Мария Дивеевские, были прославлены в июле 2004 года в ходе торжеств, посвященных 250-летию со дня рождения преподобного Серафима Саровского.

Но большинство блаженных, прожив около полувека на глазах и устах всего высшего света тогдашней России, оказались им неразгаданным, непонятым и отвергнутым, как отвергли через некоторое время и саму веру православную. Большинство общества не приняло, через сильных духом и верою блаженных подвижников, путь ко спасению подаваемый заблудшим. В московском купечестве и в аристократических кругах были семьи, в которых ничего не предпринималось без предварительного посещения юродивых и исполнения их советов. Но светское общество того времени, при своей бездуховности, было крайне падко на всяческого рода таинственные сенсации и легенды. Массовое распространение и применение приобрели в то время натуральный магнетизм (гипноз) и столоверчение (спиритизм). Поэтому, из множества людей, посещавших блаженных, большинство не знали и не интересовались подвижником и путями его аскетических подвигов, как и православной верой вообще, а приезжали только для того, чтобы разузнать будущее своих дел и испытать новую живую диковину - пророков, лишаясь духовного перерождения. Только некоторые сознательно всю свою жизнь строили по наставлениям и пророчествам юродивых, и достигли на этом поприще определенных духовных и мирских высот. В годы гонений на православную Церковь подвиг юродства принимали на себя многие подвижники, поскольку богоборцы, не понимая такого исповедания веры и принимая их за болящих, разрешали легальное существование блаженных, прикровенно несущих людям проповедь о Спасителе. В ХХ веке особенно прославились блаженные старицы, добровольно взявших на себя тяжкий крест юродства во Христе, которые за своё великое смирение удостоились великих даров Святого Духа. Подобно древним аскетам блаженные старицы последних времён, «безумием мнимым безумие мира обличившие», не уступали им по силе подвигов. Блаженная Паша Саровская во время странствий по саровским лесам до прихода в монастырь «имела вид Марии Египетской». Дивеевская блаженная, Мария Ивановна, одеваемая добрыми людьми, через несколько дней «вновь приходила во всем рваном и грязном...» Настоящее её имя было Мария Захаровна, а не Ивановна. Когда её спрашивали, почему же она называется Ивановной, она отвечала: «Это мы все, блаженные, Ивановны - по Иоанну Предтече»... Блаженная Матронушка-Босоножка, наложив на себя обет юродства Христа ради, в течение 33 лет ходила только босиком. О силе почитания блаженных в народе свидетельствуют многочисленные канонизации (3,стр.4), состоявшиеся в наши дни. Так из блаженных сосем недавно Церковь прославила в Москве-Матрону Никонову; в Рязани- Василия Кадомского, Любовь Суханову, Матрону Анемнясевскую; в Ростове- Павла Таганрогского; в Вологде- Николая Рынина; в Иванове- Алексея Ворошина; в Симбирске- Андрея Ильича Огородникова; на Кавказе-преп. Феодосия Кавказского; в Сибири- Иоанна и Косьму Верхотурских; в Киеве-Паисия Яроцкого; В Нижнем Новгороде-Дивеевских блаженных; в Санкт-Петербурге- Ксению Петербургскую. На Смоленском кладбище в Санкт-Петербурге погребены несколько блаженных, пользующихся почитанием народа до сих пор.

Греческая пословица звучит несколько иначе, чем у нас: «Устами младенцев и юродивых глаголет истина». Хотя именно на Руси к словам юродивых Христа ради прислушивались, пожалуй, как нигде. Кем же были эти люди «не от мира сего»? В чем заключался их столь редкий подвиг? Что они пытались нам сказать своими необычными поступками и делами?

Почему нужно притвориться безумцем, чтобы спастись?

На слух слово «юродивый» звучит совершенно непривлекательно. Сразу слышится что-то некрасивое, уродливое, представляются струпья, лохмотья, беззубый рот, образно говоря, нищенское обличие. И действительно, юродство имеет в происхождении своим корнем слово «урод». В Евангелии от Матфея мы встречаем «юродивых дев» (Мф. 25:1), где это слово употребляется в первоначальном, прямом своем значении, то есть «глупые».

В греческом языке для обозначения данного понятия употребляется существительное salos, означающее «качающийся, колеблющийся» или же «человек, неспокойный умом», то есть помешанный. Почему же все эти неприятные эпитеты должны относиться к людям, которых у нас почитают святыми блаженными? Откуда такое несоответствие? Ведь подвиг юродства считается в православии самым сложным. Поэтому даже не пытайтесь повторить его в домашних условиях.

В Новом Завете о специфическом свойстве христианской проповеди мы слышим от апостола Павла:

Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, — сила Божия (1 Кор. 1:18), Ибо, когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих (1 Кор. 1:21).

Получается, что сама Истина христианского вероучения в глазах мира кажется безумием. И далее апостол учит:

Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, то будь безумным, чтобы быть мудрым (1 Кор. 3:18)

Это уже прямой призыв быть юродивыми Христа ради. И к нему, по большому счету, должны быть готовы мы все. Почему же лишь немногие брали на себя такой радикальный и большой подвиг? Потому что если для достижения святости нужна безоговорочная решимость, то для того, чтобы стать на путь юродствования, необходима решимость в кубе. Итак, кто же такие эти «люди Божии» или, как их еще называли, «Божии дураки»?

Ими называют тех, кто, последовав за Христом, отрекся от всего в мире и облекся в личину видимого безумия. Важным моментом является то, что дураками они именно казались для окружающих, причем делали это преднамеренно, но сами сумасшедшими не были. В этом, собственно говоря, и заключается исключительный подвиг юродства, на первый взгляд, совершенно непонятный для обывателей.

В чем же смысл такого видимого дурачества, мнимого безумия? Неужели цель его ― только привлечь к себе внимание, как мы видим это в современном эпатаже? Вовсе нет. И даже правильнее будет сказать, что главный смысл его заключается как раз в противоположном.

Можно выделить три главные причины или задачи такого «неадекватного» поведения юродствующих, хотя на самом деле их, конечно, больше:

1. стяжать наибольшее смирение через добровольное привлечение к себе насмешек и поруганий от окружающих;
2. обличить мирскую неправду, внешнее благочестие;
3. скрыть свои истинные добродетели.

Говорящие на непонятном языке

В чем же конкретнее заключается данный специфический вид святости? Как непредсказуемо ведут себя юродивые Христа ради? Кроме того, что они, как правило, не имеют определенного места жительства, отличаются крайне аскетическим образом жизни, они часто ходят нагими, указывая на близость к состоянию первозданной непорочности Адама.

Отдельное внимание привлекает способ передачи информации юродивыми. Это их особенная манера «говорить» странными поступками, делами, часто непонятными для окружающих. Следует отметить, что все эти святые были наделены даром прозорливости. Но свои пророчества они зачастую облекали не в прямую, а в иносказательную форму при помощи разных знаков, символов, необычного поведения.

Так, например, известная подвижница Паша Саровская любила насыпать в чай много сахара тем, кого ожидали впереди большие несчастья. Царю Николаю II она даже насыпала его столько, что чай вылился через край, предсказав тем самым его горькую судьбу. Она же любила передавать свои предсказания с помощью любимых кукол, которыми была уставлена вся ее кровать.

Также юродивые Христа ради могут часто вести себя внешне аморально, попрекая общепринятые христианские нормы. К примеру, Симеон Эмесский демонстративно ел мясо на Страстной Седмице, Феофил Киевский приносил в церковь охапками жуков и пауков и выпускал их там. Смысл такого поведения, так называемого «перевернутого благочестия», заключался в обличении внешнего, законнического поведения христиан, стремлении указать на глубинную суть веры.

Зачастую за таким поведением скрывалось то, чего не видел внешний взгляд, но что было открыто святым. Так, например, однажды Василий Блаженный бросил камень в икону, которая почиталась за чудотворную. Позже оказалось, что под верхним слоем краски на ней был изображен бес ― икона была адописной. Этот юродивый Христа ради, кроме того, любил закидывать камнями дома благочестивых людей, а на домах неблагополучных семей он целовал стены. Люди недоумевали. А потом выяснилось, почему он так делал. На стенах первых висели бесы, которых не пускали к себе, а на стенах вторых плакали ангелы.

Чем юродствующие отличаются от блаженных?

Очень часто прославленных юродивых называют еще святыми блаженными. Такое наименование является общепринятым, хотя существуют и различия между двумя этими формами святости. Блаженные ― это люди, которым свойственна детская незлобивость, кротость в полнейшем своем проявлении. Они никогда не ответят на обиду или оскорбление, всегда отступят и скроются в тени. Понесшие же подвиг юродства отличаются от них своей активной позицией в социуме, они стараются своим поведением растормошить и обличить общество.

Их называют еще людьми Божиими, но не всегда для таких подвижников было характерно юродство. Взять, например, Алексия, человека Божия, который не делал ничего вызывающего для окружающих. А именно такая социальная направленность — внешне демонстративное поведение — и отличает юродствующих от блаженных и Божиих людей. Причем находившиеся сами на периферии общества, юродивые Христа ради не боялись выступать с обличением даже против верхушки власти, даже против царей.

Феномен юродства в истории

Интересно, что некоторые черты юродствования святых встречаются еще в Ветхом Завете. Ими были отмечены некоторые необычные поступки пророков Исаии, Иезекииля, Осии. В новозаветные времена подвиг юродства впервые упоминается в V веке. В «Лавсаике» Палладия (рассказы о жизни святых отцов) присутствует некая монахиня, жившая в одном из восточных монастырей, которая притворялась бесноватой, одевала тряпье на голову вместо монашеского куколя, делала самую грязную работу и терпела постоянное поругание от сестер. Соответственно ее почитали за сумасшедшую, но позже она оказалась святой блаженной.

В истории Евагрия уже в VI веке упоминаются некие аскеты-травоядцы, boskoi, которые жили в пустынях среди диких зверей. Возвращаясь в город, они вели себя так же, как и в пустыне, ходили в одних набедренных повязках и притворялись сумасшедшими. Но самый первый собственно юродивый Христа ради, имя которого нам известно, жил в VII веке в Сирии. И звали его Симеон Эмесский .

Характерно, что в западных странах юродство не «прижилось». Иногда оно встречается только в качестве какого-то определенного периода в житии некоторых святых. А вот наибольшую известность оно получило на Руси. Русской Церкви известно более тридцати людей Божиих, прославленных в этом редком подвиге.

Первым юродивым на Руси традиционно принято считать Исаакия Печерского , того самого, которого вначале прельстили бесы и заставили его плясать. После исцеления он усугубил свой подвиг. Однако юродство в его жизни тоже было только определенным этапом. Первым же в подлинном смысле юродивым Христа ради на Руси можно считать Прокопия Устюжского , жившего в Новгороде в XIII веке и имевшего иностранное происхождение.

На XVI столетие приходится расцвет юродства на русских землях. Причем оно настолько здесь прижилось и получило большую популярность, что во времена Петра I Церковь даже вынуждена была издать запрет на него. Кроме того, появилось много лжеюродивых, так называемых «кликуш» и просто сумасшедших, которых можно было принять за святых блаженных. Последней по времени и наиболее известной настоящей русской подвижницей на этом пути можно считать Ксению Петербургскую .

Почему больше всего юродивых было на Руси?

Почему же подвиг юродства так обильно проявился именно на Руси, что его можно назвать едва ли не специфической формой русской святости? Причем характерно, что часть просиявших в этом подвиге святых были выходцами из западных стран. Среди них: Прокопий Устюжский, Исидор и Иоанн Ростовские. Неужели для того, чтобы юродствовать, обязательно необходимо было оказаться на Руси? Возможно, что и так. В чем же здесь секрет?

Вполне вероятно, что данный вид святости очень хорошо пришелся под традиции народной смеховой культуры. Стоит вспомнить, какой популярностью здесь пользовалось всякого рода скоморошество и шутовство. Однако ведь не смеха одного ради существует это подвижничество. Смех в юродстве даже не очистительный, а обличительный. Он призван возвестить Истину Божию, поправ правду человеческую.

Русский народ издревле считается правдолюбцем и правдоискателем. И именно за это, надо полагать, так полюбились жителям Руси юродивые Христа ради. Большой честью считалось пожалеть и облагодетельствовать такого святого, и большим грехом — обидеть человека Божия. К юродствующим прислушивались как к пророкам или к голосу совести. Только они могли сказать правду Божию в глаза, невзирая на лица и социальные отличия.

К тому же для русских людей характерны определенные максимализм и крайности. Юродство ― это как раз такой подвиг, который довел подвижничество и аскетизм до предела. Вот почему большая часть святых, просиявших в этом подвиге, подвизалась именно на русских землях.

Наиболее известные примеры подвижников

Из византийских святых юродивых Христа ради у нас более всего известен Андрей Константинопольский, в основном, в связи с историей праздника Покрова. Среди своих святых в народе наиболее прославились: Прокопий Устюжский, Авраамий Смоленский, Никола Псковский, Иоанн Ростовский, Максим Московский, Исидор Ростовский, ну и конечно же, Василий Блаженный и святая блаженная Ксения Петербургская.

«Цепочка» юродствующих святых стариц поддерживала духовную чистоту в Дивеевской обители в XIX ― начале XX века, по очереди сменив друг друга на «посту»: Пелагея, Параскева и Мария Саровские. Некоторые юродивые Христа ради жили почти в наше время. На территории Украины подвизались Феофил Киевский , прославленный в 2014 году Варфоломей Чигиринский и еще не канонизированная, но широко почитаемая в народе старица Алипия Киевская .

Смотрите также документальный фильм об этих необычных людях:

← Вернуться