Зубов андрей борисович в контакте. Профессор зубов как идеолог новой власовщины

Зачем президент России вдруг объявил патриотизм национальной идеей? Для чего глава государства неожиданно начал рассуждать о споре Ленина и Сталина об "автономизации" и хвалить достижения сталинской плановой экономики? Обсудим с доктором исторических наук, профессором Андреем Зубовым .

Ведет передачу Михаил Соколов .

Михаил Соколов: В нашей московской студии Андрей Зубов, профессор, доктор исторических наук. Мы поговорим о новых выходах президента Владимира Путина на идеологическое и историческое поле. За месяц Путин уже трижды отличился по этой части: первый раз на заседании президентского Совета по науке и образованию – это было 21 января, такая символическая дата, день смерти Владимира Ульянова-Ленина, президент отреагировал на слова главы Курчатовского института Михаила Ковальчука – брата члена дачного кооператива "Озеро", откуда вышло много нынешних олигархов. Академик вспомнил Ленина из Пастернака, что "тот умел управлять течением мысли". Давайте мы послушаем выступление Владимира Путина.

Владимир Путин: "Управлять течением мысли" – это правильно, конечно. Михаил Валентинович, управлять течением мысли – это правильно, важно, чтобы эта мысль привела к нужному результату, а не как у Владимира Ильича. А так все, сама по себе эта идея правильная. В конечном итоге эта мысль привела к развалу Советского Союза. Там много было мыслей таких – автономизация и так далее. Заложили атомную бомбу под здание, которое называется Россия, она и рванула потом. Мировая революция нам не нужна была. Надо подумать еще, какая мысль.

Михаил Соколов: Владимир Путин в общении с выдающимися российскими учеными и историками. Андрей Борисович, это не первое выступление на исторические темы Путина. И в этом выступлении, и в следующем у него все время идет обращение к этому историческому спору Ленина – Сталина, "автономизация" или союз государств. Я так понимаю его, что он становится на сторону Иосифа Сталина.

Андрей Зубов: Да, конечно. Дело в том, что Ленин мыслил глобально в прямом смысле этого слова, то есть всем Земным шаром. Его Союз Советских Социалистических Республик должен был быть союзом всех народов земли, всех стран земли. С этого времени остался советский герб, который остался до самого конца Советского Союза: Земной шар, с наложенными на него серпом и молотом. Не страна, а весь Земной шар. Поэтому Ленин сымитировал, если угодно, всемирную социалистическую республику, не отказываясь от нее, но в ее зародыше сымитировал, создав на развалинах Российского государства несколько государств, объединившихся в Союз Советских Социалистических Республик. В дальнейшем должны были быть новые – Польша, Германия и так далее. Но ничего, как известно, из этого не получилось.

Сталин не мыслил так глобально, как Ленин или Троцкий, они друг с другом соперничали, Ленин и Троцкий. Сталин хотел твердо обосноваться на территории бывшей Российской империи, потом приваривать куски по мере возможности.

Михаил Соколов: То есть такой национальный социализм?

Андрей Зубов: Да, национал-социализм впрямую, который чуть позже и будет провозглашен, как только он укрепился у власти, после пресловутого XVII съезда он был провозглашен официально – национальный социализм. В наших советских учебниках говорилось о "возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране". Для Сталина было невыносимо давать кому-то независимость от России, Украине ли, Кавказу ли его "любимому", поэтому он предполагал создать только автономии, то есть дать какие-то права якобы, на самом деле не давать никаких, дать какие-то права национальным образованиям, но в составе Российской Федерации. То есть Российскую Федерацию расширить до пределов того, что потом стало называться СССР. Вот, собственно, идея Иосифа Виссарионовича.

Надо сказать, что все эти вещи – это чепуха, потому что на самом деле большевики не думали ни о какой реальной автономии, национальной независимости.

Михаил Соколов: Они шли на уступки народам, они заигрывали в этот период с частью национальных элит, которая поначалу перешла на их сторону. Скажем, башкирская, там такой был Велидов, или крымско-татарская, или украинская, Виниченко.

Андрей Зубов: Чуть-чуть было не переехал в СССР, но все-таки не переехал. А Грушевский, как известно, переехал. Но все быстро кончилось, и Соловки наполнились огромным количеством национальных лидеров, представителями национальных элит от азербайджанцев до якут.

Так что все это была неправда. Языки дали, дали возможность говорить на своем языке, но, собственно, никто эту возможность не отбирал при царской власти, гимназии были национальные. Реальное национальное становление было, конечно, полностью исключено. Все объединялось железной рукой Коммунистической партии, на самом деле никакой не Коммунистической партии, а лично первого секретаря товарища Сталина.

Михаил Соколов: Еще один интересный тезис – это уже на общении Владимира Путина с деятелями ОНФ. Он говорит: "Мне очень нравились и до сих пор нравятся коммунистические и социалистические идеи. Если мы посмотрим Кодекс строителя коммунизма, он напоминает Библию. Идеи хорошие равенства, счастья, братства, но практическое воплощение этих замечательных идей было далеко от того, что излагали социалисты-утописты. Наша страна не была похожа на город-солнце". Как вам такие сравнения, "Моральный кодекс строителя коммунизма", так он назывался, и Библия?

Андрей Зубов: Сначала коммунизм и социализм. Вы знаете, я думаю, читал когда-то, надо было сдавать минимумы партийные, наверное, читал Путин когда-то Коммунистический манифест. Любой здравомыслящий человек, который прочтет Коммунистический манифест, он ужаснется. Потому что речь идет об уничтожении частной собственности, семьи, национального государства и всего, чего угодно, того, кстати, что так дорого Путину, потому что он сам не бедный человек, тому же Ковальчуку тоже по полной дал, да и, наверное, свою семью первую или вторую уничтожать тоже не собирается.

Поэтому все основы коммунизма – это фантастический злостный бред, который тот же Ленин пытался осуществить на деле, не Ленин, так Зиновьев, Каменев, Сталин в меру сил. Чтобы говорить, что эти идеи ему близки, причем идеи важны не сами по себе, идеи важны в их воплощении, они воплотились.

Я представляю, как какой-нибудь уважаемый деятель современной Германии сказал бы: вы знаете, вообще идеи национал-социализма мне очень близки и приятны, но их воплощение было далеко от тех идеалов, о которых говорили в XIX веке. Или Гитлера, когда писал "Майн Кампф", когда он еще никакой властью не обладал. Если бы такое человек сказал, безусловно, был политическим трупом в Германии, боюсь, что даже сел бы на несколько лет в тюрьму.

Михаил Соколов: А в России почему он не труп?

Андрей Зубов: Поэтому то, что это говорит после того, как здесь, в России, коммунисты, от имени этих коммунистических идей – можно сколько угодно спорить, правильное было воплощение, неправильное было воплощение, – но Ленин действительно призывал убить побольше. Путин, он сам признает, вся Россия на телах невинно убиенных людей, и говорить при этом, что идеи были неплохие, они мне нравятся, мне кажется, что это полная и нравственная катастрофа и политическое фиаско.

Человек, сказавший такое, да, может найти симпатию в глазах других людей, у которых тоже в прошлом руки были не чисты, но для любого нормального вменяемого человека эти слова сами по себе являются преступлением. Есть вещи, которые нельзя говорить.

Михаил Соколов: А попытки прикрыться христианством? Зюганов это тоже любит, кстати говоря.

Андрей Зубов: Я знал людей, которые составляли этот кодекс злополучный строителей коммунизма, действительно эти люди очень смеялись, что они, хорошенько выпив, взяли 10 Заповедей Моисеевых, что-то перелопатили и так получилось.

Понимаете, что такое 10 заповедей? 10 заповедей – это в первую очередь призыв, как сказал Господь, возлюбить ближнего своего всем сердцем своим и Бога своего возлюбить. Какая же тут любовь, когда все заповеди строителей коммунизма предполагают лютую ненависть ко всем инакомыслящим, ко всем людям с другими взглядами, с другими политическими ценностями, других классов, других убеждений, диктатура пролетариата. Это же все вещи невозможные, эти вещи привели к гибели огромного количества людей, к несчастью всей страны, к невероятному ее отставанию в экономике, во всем остальном.

Как у нас говорят: Россия была на одном уровне с США. Глупости все это. Мой отец возглавлял все военное надводное кораблестроение в Советском Союзе, он мне сам рассказывал, как все новые технологии, те же компьютерные технологии надо было воровать в Соединенных Штатах, чтобы их поставить на наши корабли, мы ничего не могли своего в этом плане, в плане новых вещей произвести. То, что действительно было разработано еще в 1920-30-е годы, – это инженеры хорошо делали.

Даже наша ракетная техника, как известно, коренится в тех разработках, которые во многом уничтоженные Сталиным инженеры еще дореволюционной школы передали Королеву и так далее.

Михаил Соколов: С атомными то же разработками, пришлось кое-что украсть на Западе.

Андрей Зубов: Да, конечно, украдено было. И по ракетным разработкам. Королев просто сумел прочесть эти чертежи – вот что важно, но чертежи-то были составлены не им. Так что, понимаете, соловей в клетке не поет, наука при диктатуре не развивается.

Михаил Соколов: А мы и видим сейчас. Вот академики ходили к Путину и жаловались, что наука не развивается, была у них возможность ему сказать. Он им рассказал про Владимира Ильича Ленина.

Согласитесь, есть определенный прогресс: осудил убийство царской семьи, не понравилось Путину, что расстреливают много, за развал фронта во время Первой мировой войны в очередной раз предъявил счет большевикам. Значит, небезнадежное историческое образование российского лидера? Может быть, он какую-то книжку полезную прочитал хоть об этом?

Андрей Зубов: Может быть, и прочел какую-нибудь полезную книжку. К сожалению, мне очень грустно видеть, как за эти 25 лет этот человек мало чему научился и мало что понял, совсем как бывшие в французском государстве после Реставрации.

Михаил Соколов: Но они потеряли власть, а он у власти.

Андрей Зубов: Они тоже потеряли вроде бы власть тогда, потом восстановили власть и тогда сказали, что придя снова к власти, они ничего не поняли и ничему не научились. Вот эти люди тоже ничего не поняли и ничему не научились.

Михаил Соколов: Там есть еще один интересный сюжет. Ленина Владимир Путин критикует за репрессии, за антигосударственную деятельность во время Первой мировой войны, а Сталина нет. Такой эвфемизм, правда, все время используется "Коммунистическая партия", "заслуга Компартии", но кто был во главе партии, мы же знаем, что Сталин.

В брежневские времена так и любили говорить, что Коммунистическая партия и советское правительство то-то сделали, а Сталина вроде и нет. И вот Путин тут рассуждает, что "плановое хозяйство имеет определенные преимущества", оно сконцентрировало ресурсы, решило вопросы здравоохранения, образования, индустриализации и, "если бы не концентрация общегосударственных ресурсов, Советский Союз не смог бы подготовиться к войне с нацистской Германией, была бы велика опасность поражения с катастрофическими последствиями для нашей государственности, русского народа, других народов Советского Союза. Поэтому это все безусловные плюсы". Фактически это панегирик сталинскому правлению.

Андрей Зубов: Разумеется. При этом панегирик очень глупый, потому что Путин говорит фактически о том, что русский народ – идиотический народ, который только в руках тоталитарного вождя может что-то делать. Но почему та же Великобритания, те же Соединенные Штаты могли сражаться и с Германией, и с Японией, не уничтожая миллионы своих граждан, сохраняя парламентскую многопартийную систему, оставляя свободу прессы, оставляя рыночную экономику, а Россия не могла? Почему Россия до этого могла, а сейчас не могла? Это глупые аргументы.

Почему Швеция могла построить общество с великолепной системой здравоохранения и социального обеспечения, с всеобщим образованием, вся Европа в конечном итоге такое общество построила более или менее, весь Европейский союз без всякого социализма, без всякого коммунизма, без всякого планового хозяйства в этом смысле. Конечно, планы какие-то были, но это были рекомендательные планы, а не обязательные. А мы не могли. Почему по Путину надо было загнать вообще в землю миллионы людей, других гнать батогами на стройки коммунизма, лишать людей всего, жить в нищете, чтобы создать государство на порядок более бедное, со здравоохранением на порядок более плохим и с образованием, что бы ни говорил господин Зюганов, намного более несовершенным, чем образование в большинстве западных стран.

Михаил Соколов: Мне кажется, здесь еще в рассуждениях Путина игнорируется факт внешней политики Советского Союза, советской России, расчет сначала на мировую революцию, попытки ее пожечь с помощью Коминтерна, различные в том числе и террористические акции вроде взрыва собора в Софии, чтобы поднять там коммунистическое восстание, всякие другие мятежи, которые они устраивали, то есть то, что пугало Европу и поднимало ответную волну борьбы с советской угрозой, в том числе и подъем нацизма.

Путин это игнорирует совсем, что при другой политике даже какой-то социалистической власти, не сталинской, возможны были совершенно другие варианты мирового развития.

В этом смысле и при другой внешней политике того же путинского режима 10-летней давности мы бы сейчас имели другую экономическую ситуацию, не такие затраты на вооружение. То есть агрессия провоцирует совершенно другие результаты.

Андрей Зубов: Разумеется. 10 лет назад мы были членами "Восьмерки", страной, которую уважали, у которой были перспективы постепенной интеграции в структуры более развитых стран мира, евроатлантические структуры. Теперь мы страна-изгой, находящаяся под тяжелейшими санкциями, дружить с нами готовы только тоталитарные режимы, типа иранского или китайского, северокорейского, к сожалению, даже с турками разругались в пух и прах. Так что полное фиаско и политическое, и экономическое. Надо сказать, что даже Сталин играл тоньше. Он был гадостным человеком, он совершил невероятные преступления, но он все-таки был политиком, так же, как и Гитлер, они были политиками, хотя и черными политиками. К сожалению, сейчас мы вообще не видим политики, мы видим просто ошибку за ошибкой, ошибки невероятные. Например, для меня, человека, который учился в МГИМО, и преподавал в МГИМО, все-таки учился истории дипломатии, то, что происходит сейчас, – это выходит за рамки вообще разумного.

Михаил Соколов: Когда вы слышите, наверное, госпожу Захарову, просто хочется уши заткнуть.

Андрей Зубов: Стыдно мне за нее. Мне вообще за моих коллег, начиная от господина Лаврова, господина Чуркина в ООН, мне за них стыдно. Мне стыдно, что мои коллеги, люди, которые со мной вместе учились, так могут врать, так изоврались. Нас всегда учили, что дипломат не врет, дипломат может не говорить, может умалчивать, может говорить не всю правду, но врать нельзя – это альфа и омега дипломатии, потому что у лжи короткие ноги.

Когда я вижу уважаемого человека с приличной культурной внешностью когда-то, того же министра Лаврова, когда он врет; когда я вижу Чуркина, прекрасного дипломата в прошлом, который врет; когда я вижу госпожу Захарову, которая врет, мне очень стыдно профессионально за этих людей. Лучше бы они отказались, сказали: вы знаете, друзья, лучше я подаю в отставку, но я остаюсь при своем мнении. Это было бы достойно, это было бы благородно.

Михаил Соколов: Не дождетесь.

Андрей Зубов: Я знаю, что не дождусь, из-за этого мне еще более обидно за них.

Михаил Соколов: И еще один сюжет, важный для сегодняшнего дня и для понимания нынешней российской власти, собственно, еще одно откровение Владимира Путина, уже не столько историческое, сколько идеологическое, его концепция, что, собственно, должно объединять российскую нацию, российский народ:

Владимир Путин: У нас нет никакой, не может быть никакой объединяющей идеи, кроме патриотизма. И вы сейчас именно это и сказали. Вы сказали: и чиновники, и бизнес, да и вообще все граждане работают для того, чтобы страна была сильнее. Потому что, если так будет, каждому из нас и каждому гражданину, каждый гражданин будет жить лучше, достаток будет больше, комфортнее будет и так далее. Поэтому это и есть национальная идея. Она не идеологизированная, это не связано с деятельностью какой-то партии или какой-то страты в обществе – это связано с общим объединяющим началом. Если мы хотим жить лучше, нужно, чтобы страна была более привлекательной для всех граждан, более эффективной, чиновничество, госаппарат, бизнес, все должны быть более эффективными. Как вы сказали, мы работаем на страну, понимая под этим не нечто аморфное, как еще в советское время было, давленка такая со стороны государства, сначала страна, а потом неизвестно кто. Страна – это люди, вот в этом смысле на страну. Другой идеи мы не придумаем и придумывать не надо.

Михаил Соколов: Может быть, действительно придумывать не надо никакую национальную идею Владимиру Путину даже в таком исполнении, тем более что шуток теперь на тему патриотизма мы видим массу. Естественно, как всегда вспомнили Салтыкова-Щедрина: "Когда начинают в России говорить о патриотизме, знай, где-то что-то украли". Я не помню, есть какая-то национальная идея у Швеции, Голландии или Финляндии. Вообще нужна она или это такое разговоры для бедных?

Андрей Зубов: Вы знаете, что такое идея? Идея – это образ. Поэтому когда неидеологизированная идея, тут явно нужно поработать редактору. Владимир Соловьев когда-то сказал: важно не то, что мы думаем о нашей стране, а то, что о нашей стране, о смысле существования нашего народа думает Бог.

С точки зрения философа это абсолютно правильные слова, потому что тот образ народа, который есть у высшего блага платоновского, Бога – это и есть идея. Конечно, не нам выдумывать национальные идеи – это глупость. То, что сказал Путин, в этом есть свой смысл. Он же сказал, что национальная идея – это чтобы люди жили лучше, чтобы жить лучше. Это правда. Я думаю, если спросить, для чего работает шведское государство – для того, чтобы люди жили лучше, безопаснее, обеспеченнее, вот для чего живет любое государство. Государство – это инструмент. Национальная идея холодильника – это чтобы хорошо сохранялись продукты.

Михаил Соколов: Может быть, и надо совершенно четко сказать: наша задача, чтобы люди жили лучше, и предъявить некоторые критерии этой лучшей жизни. А если вы посмотрите на объективные критерии, которые мы имеем сегодня, собственно, я бы сказал, это "лучше", которое было вчера за счет нефтяного золотого дождя, – оно стало куда-то испаряться, в связи с этим определенное недовольство проявляется у людей, которые еще вчера были счастливы тем, что у них благосостояние выросло, да еще и Крым у соседней страны украли.

Поэтому здесь, мне кажется, словами с упором на слово "патриотизм" Путин пытается замазать сущность. Невозможно предъявить президенту претензии, что он плохо развивал патриотизм. За то, что жизненный уровень упал, можно было, обещал одно, а сделал другое, а вот что патриотизм плохо развивал, вы же с него не спросите, правда.

Андрей Зубов: Вы знаете, патриотизм – это вообще вещь, которая не развивается. Можно ли развивать любовь?

Михаил Соколов: Вот это и есть такая мистика.

Андрей Зубов: Это не мистика – это неправильное употребление термина, простите, я как старый нудный профессор говорю. Патриотизм – это любовь к родине, любовь к отечеству, к отеческим гробам. Пушкин в свое время обосновал в двух замечательных строчках: "Любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам". Вот это патриотизм. Как его развивать? Он может быть или не быть, можно быть бесчувственным к своему отечеству, можно его любить.

Но что значит для политика, тем более для президента страны любить отечество? Это означает отдавать всего себя для того, чтобы люди жили лучше. Отечество, как он верно сказал, – это люди, а не какое-то, он какое-то хитрое слово сказал относительно советского патриотизма. Это, конечно, не государство – это люди.

А разве люди сейчас живут лучше? Разве война на Украине, война в Сирии, эмбарго, санкции, которые навлекли на себя бессмысленные военные авантюры, разве все это дало людям жизнь? Конечно, худшую, мы живем хуже и хуже, а не лучше и лучше. Поэтому Путин никакой не патриот. Человек, который ответственен за управление страной, сам себя сделал ответственным, он все сделал, чтобы у него не было конкурентов на выборах и 2008 года, и 2012 года, в итоге он захватил власть, ему, наверное, жить хорошо, если совесть не мучает, а каково людям, людям-то хуже и хуже. И тем самым он показывает, что он никакой не патриот, отеческие гробы он не любит, любовь к родному очагу, пепелище – это очаг, я напомню, у него нет.

У него есть невероятное желание первенствовать, властолюбие, амбиции, чтобы его президент Обама считал себе равным, как когда-то Соединенные Штаты считали Советский Союз эпохи холодной войны себе равным. Вот это он хочет. Какая цена за это заплачена, как люди за это страдают, как в советское время было всем начхать в политбюро, как живут советские люди, так и сейчас, к сожалению, про русских людей можно сказать. Поэтому это никакой не патриотизм. Смотреть на это больно, грустно.

Тот же Путин мог быть совсем другим политиком, и начинал он неплохо, когда говорил о едином пространстве, Европа от Владивостока до Лиссабона, какие-то хорошие вещи, когда его принимала британская королева, когда ему устраивали великолепный государственный визит. Куда все это делось, зачем? Он все это продал за политические авантюры, за незаконное удержание власти и в итоге опозорил сам себя. Мне очень больно и жалко, просто как человека мне жалко. Хотя, конечно, всех остальных людей, которые за него страдают и им одуряются в этой бессмысленной пропаганде, мне еще более жалко.

Михаил Соколов: Наш коллега Евгений Ихлов мне написал, для вас прислал вопрос: "Является ли новая формулировка российской нацидеи, дескать, пусть каждый возделывает свой сад и все дружно работают, скрытым сигналом о морально-политической демобилизации? Нет никакого "Русского мира", нет святой Руси, никакого "на миру и смерть красна".

Андрей Зубов: Вы знаете, если так подойти, мне кажется, сам господин Путин, когда говорил все то, что он говорил о патриотизме, судя даже по его лицу, не имел таких глубоких идей и не имел таких глубоких мыслей. Если бы они были, это было бы очень неплохо. Потому что на самом деле позволить людям развивать свой бизнес, свое дело, свою жизнь – это уже великий отказ от тоталитаризма. Из этого выстраивается постепенно гражданская нация.

Михаил Соколов: К сожалению, знаете, тут поползновения обложить налогами собачьих парикмахеров и каких-нибудь репетиторов, а потом откат на съезде "Единой России", где Медведев говорит: нет, мы три годика подождем, пока этот мелкий "гаражный бизнес" не будем уничтожать. Вот так все это выглядит смешно: сначала поугрожаем, потом помилуем. По-моему, тут заботы о развитии частного предпринимательства большой нет.

Андрей Зубов: Вы знаете, это же еще только полдела – забота есть, заботы нет. Кто эти "мы", о которых говорит Медведев? "Мы" – это народ, "мы" – это люди. Людей лишили возможности формировать законодательные органы и на местном уровне, и на национальном уровне, выборы превратили в полный фарс, местное самоуправление свернули, а потом говорят "мы".

Михаил Соколов: Они от имени партии, от имени власти.

Андрей Зубов: Они говорят от имени себя. "Мы", когда говорил Николай II, по крайней мере, он был самодержавный правитель до 1905 года, мог это говорить, но когда это говорят современные люди, якобы президенты, премьер-министры, губернаторы, депутаты, а на самом деле самозванцы, разумеется, это очень плохо пахнет, это очень плохо звучит.

Людям самим дать возможность развивать свою страну, проводить честные выборы, организовывать самоуправление, тогда посмотрим, какова будет судьба мелкого бизнеса, тех же собачьих парикмахеров, предпринимателей и всех прочих. Я думаю, все совсем по-другому развернется. А тут эти люди, которые узурпировали власть, что хочу, то и даю. Сегодня дам, завтра отберу.

Вроде бы это уже не большевизм, не коммунизм, никакой социалистической идеи нет, которую, как оказалось, любит Путин, но этого всего нет, а всеобщий контроль со стороны людей, которые сами себя уполномочили быть контролерами, есть. Это, как мы видим, совсем не на пользу нашему обществу, совсем непатриотично получается, совсем не процветает Россия.

Вы знаете, почему эти люди едут лечиться сами и посылают своих жен и детей лечиться в Германию, в Швейцарию рожать, в Соединенные Штаты, почему не у нас? Почему у нас не получается хорошей медицины? Почему их дети учатся в западных университетах, почему не у нас? Почему эти люди покупают западные машины и катаются на "Мерседесах", "Вольво", на чем-нибудь еще, а не на наших автомобилях, у нас автомобили русские используют только "джихад-такси"? Почему мы покупаем западные телевизоры, западные сыры, покупали, пока разрешали?

Михаил Соколов: С сыром хуже стало.

Андрей Зубов: С сыром стало значительно хуже. Все эти разговоры о патриотизме гроша ломаного не стоят.

Михаил Соколов: У меня такая мысль возникла: возможно, идея патриотизма – это попытка разделить россиян. Есть патриоты настоящие, которые идут за властью, за "Единой Россией", а есть антипатриоты, которые занимаются подрывной деятельностью, критиканствуют.

Мы решили это дело проверить, наш корреспондент поговорил с москвичами: те, кто критикуют власть, они патриоты или нет?

Сергей Собянин заявил, что городские власти готовы предоставить возможность строительства новых торговых объектов владельцам снесенных в ночь на 9 февраля строений

Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/business/09/02/2016/56b9b01c9a794753910e5a42

Михаил Соколов: Андрей Борисович, каков ваш комментарий к опросу?

Андрей Зубов: Вообще-то мне понравилось, большинство людей говорили вполне разумные вещи.

Михаил Соколов: Нам повезло.

Андрей Зубов: Не думаю, я думаю, не вам повезло, а жизнь учит постепенно людей. Но, разумеется, те, кто восхваляет всегда власть и никогда не критикует ее действий.

Михаил Соколов: "Начальство нельзя критиковать".

Андрей Зубов: Да, это говорят в открытую. Это называется соглашатели или коллаборационисты, которые готовы сотрудничать с властью, какой бы она ни была. Настоящий патриот – это человек, который болеет за свою страну и, когда видит что-то не так, пытается это исправить, пытается объяснить, как надо исправить.

В России всегда было много таких людей и в XIX веке, и в ХХ веке. Мы знаем с вами, что и во время гражданской войны люди, которые были не согласны с большевиками, объединились в белое движение и боролись не за свои права, а за права всего народа. Так что, мне кажется, сейчас, когда власть совершает ошибку за ошибкой, втягивает страну в воронку национальной трагедии, в этой ситуации критика власти, пусть даже наказуемая власть, является по-настоящему мужественным проявлением своей любви к отечеству.

Михаил Соколов: Слово "трагедия" меня, честно говоря, испугало. А что, еще хуже может быть, как вы считаете? Россия как-то раз уже сто лет назад катилась под гору, война, потом другая война, одна революция, всплеск оптимизма, а потом другая революция, еще одна война и катастрофа за катастрофой. Неужели мы скатываемся на ту же самую дорогу, туда колея какая-то ведет прямо?

Андрей Зубов: Я колеи, хотя я историк и вроде бы историк должен профессионально любить исторические колеи, но я не люблю этот термин. Я считаю, что человек всегда может иметь свободную волю и всегда может сам выбирать свои пути. От усилий даже меньшинства, но сознательных и глубоких, зависит в конечном счете то, куда повернет общество, повернет страна. Да, объективно говоря, может быть и так же, как в начале ХХ века, есть немало признаков этого.

Более того, наши исходные позиции значительно хуже, чем в начале ХХ века, когда уже было полвека либерально-демократических реформ, был сформировавшийся настоящий капитализм, настоящая частная собственность, крестьянское землевладение, 89% пахотной земли в европейской России было в руках у крестьян, то есть было намного больше данных, что Россия поднимется, а она рухнула. Сейчас ситуация после 70-летнего советского кошмара с отрицательным генетическим отбором, да еще потом за 25 лет сколько умных достойных людей покинуло страну, у нас сейчас очень тяжелая ситуация и в этом смысле мы рухнуть можем намного легче, основание намного более источено, чем сто лет назад. Только большие очень усилия сознательных людей могут помочь России задержаться и постепенно начать восстанавливаться.

У власти в России находятся, я бы сказал, неумелые игроки, просто авантюристы. Из-за этого мы каждый день совершаем не шаг от пропасти, а шаг к пропасти, и все страшнее и больнее смотреть на то, что происходит. Буквально сегодня передают о запуске корейской ракеты, опять обвиняют в том, что какие-то детали, важнейшие компоненты этой ракеты так или иначе попали из России в Северную Корею.

Михаил Соколов: Еще одна "приятная" новость, что Россия решила бегущих от этого тоталитарного режима выдавать северокорейцам.

Андрей Зубов: Что касается этих компонентов, еще не доказано, хотя очень похоже на правду, а это доказывать не надо, был подписан соответствующий договор 3 января, если мне не изменяет память. Это не просто возмутительно – это кошмарно. Это кошмарно потому, что из Советского Союза бежали люди, которые не могли выдержать этого тоталитарного гнета, и их не выдавали, ни Финляндия не выдавала, другие страны Европы не выдавали, Турция не выдавала.

Михаил Соколов: Финляндия до Второй мировой войны не выдавала, потом, к сожалению, после нее выдавала.

Андрей Зубов: Там сложнее, да, выдавала формально, но помогала всячески перебраться дальше в Швецию неформально. А у нас с этим отвратительным северокорейским режимом, режимом, который, по-моему, даже ни у кого из людей в России симпатии не вызывает, мы подписали это соглашение, тем самым обрекая на муки тех немногих, кто смогли перейти российско-северокорейскую границу. Так что этот договор – это еще одно преступление нынешнего российского режима.

Михаил Соколов: Давайте от слушателей вопросы. Например, Анна спрашивает: "Интересно узнать мнение Андрея Борисовича о Всеправославном соборе". Там был вопрос о встрече папы римского и главы РПЦ: новые дипломатические маневры режима?

Андрей Зубов: Я думаю, что это в большой степени, во-первых, Всеправославный собор к нашему режиму, слава тебе Господи, никакого отношения не имеет. Это действительно замечательное для православной церкви событие, что впервые более чем за тысячу лет происходит собор всех православных церквей. Все закончилось на VII Православном соборе, как известно, по-моему, это VIII век. А теперь снова на Кипре соберутся представители всех церквей, есть масса вопросов, которые надо обсудить, они накопились, как вы догадываетесь, за тысячу лет.

Михаил Соколов: С Украиной там может возникнуть вопрос?

Андрей Зубов: Это такая политическая актуалка, но есть масса вопросов и календарных, и в отношении допуска к таинствам, есть масса важных интересных вопросов, которые действительно хорошо бы обсудить. То, что этот собор собирается, слава Богу, – это очень неплохо. Только что было принято решение о его созыве на Кипре, в том числе патриарх Кирилл принимал участие.

Что касается встречи с папой в Гаване, это, я думаю, во многом желание церкви русской немножко тоже выйти из этой местечковой изоляции. Все остальные церкви православные, и Вселенская Константинопольская патриархия, и все остальные постоянно, регулярно проводят встречи с римским престолом, а мы не встречались никогда за все время существования Московского патриархата, я напомню, что это конец XVI века, эпоха Федора Иоанновича и Бориса Годунова, когда был создан патриархат с благословения Константинопольского патриарха Иеремия II, и ни разу не встречались.

Это тоже нонсенс: две самых крупных церкви мира по количеству верующих, православная русская и римская католическая, они избегали встреч. Давно пора встретиться, давно это пора сделать вообще регулярным. Печально, что владыка Илларион, глава Отдела внешних связей, сказал, что они не будут вместе молиться. А как же иначе, мы молимся одному Богу, почему же мы не будем вместе молиться? Это абсурдное страхование нашего собственного православного народа, который считает как в XV веке, видимо, католиков людьми с песьими головами. Но надо же к этому относиться совсем иначе.

Михаил Соколов: Есть, естественно, вопрос про Украину: как будут, на ваш взгляд, развиваться события? Тем более что и с Крымом непонятная история, одни оппозиционные политики говорят, что отдать сразу, другие про референдум рассуждают.

У вас есть взгляд на эту тему, раз уж вы пострадали за это?

Андрей Зубов: Да уж ладно, пострадал, я считаю, что не пострадал, а, наоборот, приобрел. Я приобрел свободу, я сейчас наслаждаюсь, что я на Свободе говорю свободно. Оставался бы я в МГИМО, конечно, я сто раз подумал бы, что я могу сказать, что не могу сказать. Поэтому иногда, чем-то пожертвовав, приобретаешь намного больше, чем не жертвуя ничем. Так что я на самом деле не только не осуждаю свой выбор для себя, но благословляю тот свой выбор и те свои действия, которые привели к нынешнему положению. Слава тебе, Господи.

А что касается Крыма, то я отношусь к тем оппозиционным политикам, которые очень считают важным референдум, об этом я уже писал несколько раз статьи, буквально сегодня дал большое интервью УНИАН, где снова объяснял все позиции. Безусловно, первое, что надо сделать, – это признать юрисдикцию Украины над Крымом, а дальше уже референдум и как, и что – большой разговор.

Михаил Соколов: Еще идет такая яркая дискуссия с участием демократических российских политиков и ряда украинских публицистов, политиков, коллега Портников, другие. Они говорят, что все граждане России виновны за нападение на Украину, у них должно быть чувство вины, моральная ответственность. Как вы считаете, вы сами чувствуете себя ответственным за происшествие?

Андрей Зубов: Нет. Я считаю, что я боролся всеми силами, чтобы этого не было, чтобы это остановить, сделал все, что в моих силах как гражданина. Я думаю, что любой человек, который активно боролся против этой политики режима, он не имеет вины в том, что произошло. Виноват тот, кто соучаствовал этому преступлению или активно, или, по крайней мере, пассивно. Виноват, кто орал и радовался, говорил "Крым наш", а я говорил всегда "Крым ваш", поэтому я не чувствую своей вины.

Я говорю как на духу, я христианин, я понимаю, что такое исповедь, я говорю откровенно, что у меня в голове нет сознания моей вины. Мне очень больно, что я принадлежу к тому народу, большая часть которого принесла великие страдания украинскому народу, но лично я не чувствую этого. Я думаю, если бы мы спросили у Дитриха Бонхеффера, чувствует ли он свою личную вину за нацистский режим, он бы сказал "нет".

Михаил Соколов: А Вилли Брандт встал на колени в Варшаве, помните в 1970 году, хотя он не соучаствовал ни в каких действиях нацистского режима.

Андрей Зубов: Это другое дело. И я бы встал на колени, я это написал в посте, перед этими несчастными погибшими или изуродованными во время этой войны украинскими людьми, встал на колени как русский человек. Но не столько прося прощения за свои преступления, сколько выражая скорбь за их страдания. В этом есть определенная тонкость.

Михаил Соколов: Скажите, на ваш взгляд, почему исчезла с политического поля и с языка, кстати, у Путина ушла вся эта "Новороссия", исчез "Русский мир"? Это были такие фантомы, они растворились в пространстве, и теперь "святое место боя" – это Сирия?

Андрей Зубов: О Сирии, как вы обратили внимание, там воюют действительно по-большому, не по-маленькому, но об этом мало говорят. И даже выражают недовольство, что плохо воюют, между прочим. Поэтому то место, там было много сказано про Украину и про Крым, про святое место, что для нас это все равно, что Храмовая гора в Иерусалиме для евреев, все было сказано. Вся эта "новороссийская" тематика, все эти идеи, которые в свое время наиболее ярко озвучил Жириновский, о разделении Украины между Европой и нами, все это накрылось медным тазом.

Михаил Соколов: Она утонула, "Новороссия".

Андрей Зубов: "Новороссия" утонула, ничего не получилось. Сейчас и Крым, очень многие политики первого ранга в разговорах со мной говорят, что Крым – это чемодан без ручки, а Донбасс тем более, не чемодан, а одна, может быть, ручка. Так что не знают, как от этого избавиться, потому что понятно, пока не избавишься, будет падение вниз, санкции будут продолжаться, недавно это было подтверждено Западом, что без возвращения Крыма ни о какой отмене санкций речи быть не может.

Михаил Соколов: И остается власти опираться на людей типа Кадырова?

Андрей Зубов: Я вообще не представляю, что это такое опираться на людей типа Кадырова. С Кадыровым заключен определенный договор, который позволяет ему контролировать Чечню, делать в ней все, что он хочет, за это Чечня остается в составе Российской Федерации, нет широкомасштабных военных действий.

Михаил Соколов: Но он угрожает периодически. Из Чечни же приехали убийцы Немцова.

Андрей Зубов: Да. Мне кажется, эти выкрики Кадырова еще больше дезавуируют, еще больше позорят федеральную власть. Потому что, в конце концов, это говорит не какой-то человек за стенкой, а это говорит глава субъекта Федерации, назначенный президентом, назначенный Путиным. Если Путин позволяет человеку говорить такие вещи, сниматься периодически то с винтовкой, то с пистолетом, говорить разные глупости, значит, он это одобряет, значит, он это позволяет. Соответственно, он солидаризуется с этим. А если он солидаризуется с этим, то мне кажется, что он только порочит себя. Я думаю, что господин Кадыров "медвежью услугу" оказывает господину Путину всеми этими вещами. А уж убийством Немцова оказали вдвойне медвежью услугу.

Михаил Соколов: Кстати говоря, тут нам задают философский вопрос, Рустем интересуется: "История России – это вправду история, изучив которую можно сказать "так жить нельзя"? Или что-то было в ней, что можно передать другим народам, как положительное?"

Андрей Зубов: Передаем же, передаем Петра Ильича Чайковского, Александра Сергеевича Пушкина, Федора Михайловича Достоевского, Дмитрия Ивановича Менделеева, многое передаем. Русские сезоны в Париже Дягилева. И культура, и наука, и искусство, и философия, много что можно передать. Были моменты в русской истории неплохие, не все было мраком.

Мне кажется, например, что вход русских войск в Париж в 1814 году – это действительно славная страница в истории, потому что никого не насиловали, никого не грабили, восстановили династию, дали конституцию, которую не хотел сам Людовик XVIII, а Александр Павлович принудил его принять конституцию. Так что были неплохие моменты в русской истории.

Да и Великие реформы, при всех оговорках, были скорее славными моментами русской истории. Тот же 1612 год. Так что, я думаю, в России есть что-то, я не говорю других учить, другие пусть сами смотрят, что взять, что не взять, что нужно, что не нужно, но нам есть что вспомнить с благодарностью о предках. Но конечно, есть много того, о чем испытываешь чувство стыда, "о грехах Спасителя смиренно умоляем", помните Пушкина.

Михаил Соколов: Печально то, что о грехах все время с изъятием, как в сегодняшнем разговоре, выступлении Владимира Путина. Все время какие-то народу подаются штампы. Как бороться с этими штампами? Индустриализация, коллективизация, подготовка к отпору и так далее. Это же не так.

Андрей Зубов: Тем более что эти штампы вызывают отзвук, так учили отцов, отцы об этом говорили. Это слова, которые тут же вызывают психологическую реакцию положительную.

Как бороться? Честной историей. Когда мы писали этот двухтомник "История России ХХ века", который вы знаете, мы старались дать именно честную историю России, показать, что такое действительно была индустриализация, что такое коллективизация, что такое Ленин, что такое Сталин. Насколько мы преуспели – не мне судить, но только этим путем. Вообще с ложью борются только одним методом: не другой ложью, а правдой. И это оружие, против которого ложь бессильна.

Михаил Соколов: Вопрос в том, как просвещению достичь масса в условиях тотальной телепропаганды, – это, конечно, самое сложное.

Андрей Зубов: Есть интернет, есть многое. Унывать и складывать оружие не надо, оружие правды нужно использовать всегда до последнего момента.

Михаил Соколов: Вы сейчас где выступаете, спрашивают слушатели?

Андрей Зубов: В "Новой газете" выступаю регулярно два раза в месяц, в лектории "Прямая речь" читаю лекции по истории религии, читаю много лекций на разных площадках в России и за границей, иногда пишу в "Фейсбуке". Так что делаю все, не унываю и работаю, как могу.

Андрей Зубов - советский и российский историк, религиовед и политолог, доктор исторических наук. Бывший профессор МГИМО; был первоначально уволен в марте 2014 года за выражение в прессе мнения, шедшего вразрез с внешнеполитическим курсом России, однако это решение было отменено 11 апреля, в конечном счёте Андрей Зубов уволен из университета 30 июня 2014 года после истечения срока контракта. Член Синодальной Библейско-богословской комиссии и член Комиссии по вопросам взаимодействия Церкви, государства и общества Межсоборного присутствия РПЦ (2009-2014). Один из авторов Основ социальной концепции Русской православной церкви.

Андрей Борисович Зубов
Professor Andrei Zubov at anti-war congress 1.JPG
Дата рождения: 16 января 1952
Место рождения: Москва
Страна: СССР, Россия
Научная сфера: история, религиоведение, политология
Учёная степень: доктор исторических наук (1989)
Учёное звание: профессор
Альма-матер: МГИМО (1973)

Образование и учёные степени

Андрея Зубова

В 1973 году Андрей Зубов закончил Московский государственный институт международных отношений.
В 1978 году защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата исторических наук по теме «Опыт исследования парламентской демократии в Таиланде».
В 1989 году Андрей Зубов защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора исторических наук по теме «Парламентская демократия и политическая традиция Востока»).

Научная деятельность

Андрея Зубова

Вплоть до 2001 года Андрей Зубов работал в Институте востоковедения РАН. Первоначально специализировался на изучении вопросов политической истории Таиланда, парламентаризма в странах Востока. Под влиянием В. С. Семенцова стал заниматься проблемами религиоведения и истории России.
С 1988 года Андрей Зубов стал преподавать историю религий в Московской духовной академии.
Профессор кафедры «Религиоведения, философии и вероучительных дисциплин» Философско-богословского факультета Российского православного института св. Иоанна Богослова.
До марта 2014 года Андрей Зубов был профессором кафедры философии МГИМО, а также возглавлял в качестве генерального директора университетский Центр «Церковь и международные отношения». Уволен за критику действий российского правительства на Украине и в Крыму, однако комиссия Совета при президенте РФ по трудовым правам признала увольнение незаконным.

Владеет английским, тайским и французским языками.

«История России. XX век»

Андрей Борисович Зубов - ответственный редактор двухтомника «История России. XX век» (1 том: 1894-1939 и 2 том: 1939-2007). Авторский коллектив объединяет более 40 авторов из России и зарубежья. Проект изначально создавался под руководством А. И. Солженицына, но затем Солженицын дистанцировался от него (причины раскрываются в письме Солженицына Зубову , копия письма доступна в блоге russia_xx.)

Концепцию книги А. Б. Зубов представляет следующим образом:

«В предисловии ответственного редактора я формулирую несколько моментов, которые мне кажутся важными Первый момент: мы ставим в вершину угла человека, считаем, что высшей ценностью общества является судьба человека: его благополучие, свобода, внутреннее достоинство. Когда человека вынуждают не добровольно, ради коллективизации, ради геополитического расширения отдавать свою жизнь, силы, благополучие, свободу и т. д., это всегда историческая неудача. История определяется не тем, насколько сильно или велико государство, а насколько счастлив, свободен и благополучен человек.
Мы исходили из принципа, что высшей ценностью человека является свобода воли. И там, где она не может реализовываться свободно, государство терпит фиаско. Не человек для государства, а наоборот - это первый наш девиз. И он исторически обоснован - ведь человек появился значительно раньше государства и создавал государство ради своих целей. Теперь второй принцип, и здесь мы уже даем некоторую оценку. Исходя из первого принципа, государство, созданное большевиками, было по своей природе бесчеловечным - оно ставило общее как главное, а человека - как второстепенное и служебное по отношению к общему.

Оценки работ

Андрея Зубова

Полемика вокруг книги «История России. XX век»
Книга «История России. XX век» (2009), ответственным редактором которой выступил А. Б. Зубов, получила положительную оценку целого ряда историков и общественных деятелей. Председатель Президиума СВОП, д.пол.н., декан факультета мировой экономики и мировой политики ГУ-ВШЭ, профессор, председатель клуба «Валдай» С. А. Караганов сказал о нём:

« Два этих тома нужно читать всем, кто хочет быть сознательным русским, кто хочет покончить с русской катастрофой XX века.
Каждому нужно понять главную мысль книги. Вот какой ее увидел я. Мы - потомки миллионов белых и миллионов красных, убитых коллективизацией и голодоморами, и продразверсточников, продолжавших тайно верить, и рушивших церкви, репрессированных, и их охранников и палачей, мы, сильно поредевшие за XX век, миллионы русских, должны осознать, что своими самыми поступками и решениями выбираем судьбу - не только собственную, но и всей страны. А значит, нужно отвечать за свой выбор.»
Заведующий кафедрой философии МГИМО, д.фил.н., профессор А. В. Шестопал так оценил книгу:

« «История России. XX век» под редакцией Андрея Зубова адресована широкому кругу читателей. Так задумано, так написано. Живо, интересно, с привлечением огромного круга материалов, ранее недоступных, либо известных только специалистам, опубликованных малым тиражом, часто за пределами России.
Это первая коллективная работа такого масштаба, соединившая под одной обложкой авторов, работающих в России, и авторов русского зарубежья. »
Архиепископ Виленский и Литовский Иннокентий на страницах «Журнала Московской патриархии» так отозвался о книге:

« Мне кажется, авторов книги «История России. XX век» отличает именно этот подход: духовность и стремление к честности и правде, какой бы горькой и трагичной она ни была. Возможно, они и ошибались, возможно, есть и искажения, но они честно пытались рассказать об истории нашей Родины в ХХ столетии»
Доктора исторических наук Михаил Фролов и Владислав Кутузов, доценты Е. В. Ильин и В. В. Василик крайне критически оценили том учебника «История России. ХХ век: 1939-2007», отметив, что критериям научного исторического исследования он не соответствует.

Проректор МГИМО по научной работе, профессор кафедры всемирной и отечественной истории МГИМО А. И. Подберёзкин и руководитель Дирекции информационно-издательских программ МГИМО А. В. Серёгин в своём комментарии по поводу презентации книги, размещённом на официальном сайте МГИМО, подчеркнули, что издание не имеет никакого отношения к МГИМО и его специалистами не рецензировалось. Отметив, что в наши дни в политических и научных кругах особенно остро стоит вопрос о фальсификации российской истории, наносящей ущерб интересам России, авторы комментария указывают на вскрывшиеся существенные изъяны в освещении и оценке событий предвоенной истории - в частности, роли Мюнхенского сговора. В заключение авторы пишут:

«
Эта и подобные сомнительные оценки и утверждения мешают не только историческому познанию. Они становятся неодолимой преградой и на пути нравственного осмысления событий, к чему стремится любой историк, любой преподаватель истории.
В научных кругах это издание воспринято весьма неоднозначно и, полагаем, что серьёзное научное обсуждение этих книг и их оценки ещё впереди. Однако уже сейчас можно с уверенностью говорить, что рекомендовать это спорное издание нашим студентам было бы большой ошибкой.

»
26 апреля 2010 года в журнале «Эксперт» вышла статья «История фальсификатора», посвящённая книге «История России. XX век» и А. Б. Зубову. 6 июня 2011 года Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда обязала редакцию журнала «Эксперт» опубликовать «опровержение сведений, не соответствующих действительности и порочащих деловую репутацию Зубова А. Б.».

Полемика с Аверинцевым

Андрея Зубова

В 1993-1994 годах в журнале «Континент» состоялась примечательная полемика между А. Б. Зубовым и филологом академиком С. С. Аверинцевым о христианском осмыслении истории. Аверинцев писал в отклике на статью Зубова «Пути России».

«
Христианину естественно, даже неизбежно искать христианского осмысления истории - отечественной и всеобщей. Но он должен ясно отдавать себе отчёт, к какому делу он приступает. Ибо христианство - сразу и проще всего на свете, и сложнее всего на свете. …К сожалению, за духовный и мистический подход к истории уважаемый автор принимает самый тривиальный, обыденный, одномерный морализм. К вящему сожалению, морализм этот до того агрессивен, что слишком часто заставляет вспомнить, как русский простонародный ум производил встарь слово „мораль“ („мараль“) от глагола „марать“ („мараль пущать“).

Деликатная категория грамматического лица, которая в определенных контекстах просто безразлична с точки зрения формальной логики, сплошь да рядом определяет корректность или некорректность высказывания внутри христианского дискурса. Мытарь сказал о себе: «я грешник», - и был прав; Фарисей сказал об этом же Мытаре: «он грешник», - и поступил дурно… Переход к третьему лицу всё портит.»
Аверинцев выразил несогласие с используемой Зубовым дихотомической схемой «эвдемонизм» - «сотерия»:

« история обеих революций вышеназванного года, купно с эпопеей гражданской войны, - что угодно, только не торжество эвдемонизма. Да, святыни были проданы, но не за фунт масла, не за снедь, а прежде всего за упоительную иллюзию: история - послушная глина под нашими руками. Это страшно; но разве это так непонятно? »
Кроме того, Аверинцев не согласился с утверждением, будто «в 1941 году граждане СССР почти поголовно верили Сталину, готовы были умереть за него»:

« Достаточно вспомнить одно единственное слово, чтобы утверждение это рассыпалось: такое слово «власовцы»… Русский народ гораздо меньше склонен класть головы по приказу начальства, чем это любят утверждать то в похвалу, то в укор ему. Лишь когда явственно, ощутимо встает вопрос о самом существовании отечества, пробуждаются силы, которых только что словно не было. »
Зубов ответил Аверинцеву статьей «Опыт метанойи».

« Когда, стоя на исповеди у аналоя, говоришь о соседе, жене или начальнике как об источнике твоих бед, то тем самым ты обессмысливаешь и хулишь таинство, ни на йоту не приближаясь к освобождению от греха. Когда, переживая историю отечества, полагаешь, что кто-то иной, не ты сам, виновен в его бедах, то этой самой мыслью продолжаешь разрушение России.
[…] И потому так убедительны слова Сергея Аверинцева о «собственном бытии» и «личном подвиге», о том, что введение «третьего лица» портит оценку и превращает покаянный самоанализ души в «уныло агрессивное морализаторство».»

В своём ответе Зубов высказал резко критическое отношение к фигуре генерала Власова:

« …для меня, сына и внука русских офицеров, нет большего позора, чем измена Власова и поступок генерала Краснова, благословившего казачество русской эмиграции на службу в частях СС. Именно такое согласие на войну с отечеством на стороне нацистов, ни на мгновение не дававших повода считать себя освободителями России, но только её безжалостными поработителями и бесчеловечными мародерами, - полнейшее проявление нашей падшести. И если бы не было кроме них в русском народе генералов Карбышевых и Деникиных, отвергнувших все соблазны нацистов, то не было бы уже России, и право же не стоило бы и «мараль пущать».
Я не ведаю, и не смею фантазировать по поводу материала той пружины, которая вывела генерал-лейтенанта Карбышева под струи лагерных брандспойтов, но я верно знаю, что в душе другого русского генерала, героя кровавых галицийских полей Антона Деникина, вертикаль веры и долга властно подчинила себе горизонталь земных расчетов, примитивную логику, объявляющую любого врага твоего врага твоим другом. И в этой его победе над собой я радостно ощущаю и толику своей победы, как в измене Власова - бездну своего предательства.»

Дискуссия Зубова и Аверинцева была включена журналом «Континент» в «Избранное „Континента“ за 1992-2011», что дополнительно подчеркивает её значимость.

Общественная и церковная деятельность
Православный христианин. По собственным словам А. Б. Зубова, к вере его привёл В. С. Семенцов, который также был крёстным отцом его старшей дочери Ксении и старшего брата Андрея. Крестился в Лазареву субботу 1978 года, после девяти месяцев оглашения. Крёстным отцом был протоиерей Валентин Асму.

Член Союза писателей Москвы. Член редакционной коллегии журнала «Континент». В 1998 году награждён премией фонда «Знамя».

Координатор общественного комитета «Преемственность и возрождение России», целью которого является «восстановление правового и культурно-исторического преемства с дореволюционной Россией как основы её возрождения».

Прихожанин и чтец в храме Рождества Богородицы в Крылатском (Москва).
Один из авторов «Основ социальной концепции Русской православной церкви».
В 1999 году в ходе внутрицерковной дискуссии, предшествовавшей канонизации Николая II, А. Б. Зубов выступил против причисления последнего русского царя к лику святых.
27 декабря 2000 года решением Священного Синода включён в состав делегации Русской православной церкви на двусторонние собеседования по церковно-общественной тематике с Армянской апостольской церковью, прошедшие 12-16 февраля 2001 года в Эчмиадзине.

Член Народно-трудового союза российских солидаристов (НТС) с 2003 года. Член Совета НТС с мая 2006 до апреля 2008 года. Председатель Исполнительного бюро НТС (2006-2008). Член редколлегии журнала «Посев» (до апреля 2008 года).

6 марта 2008 года на вечере по случаю 15-летия Российского православного института награждён орденом преподобного Сергия Радонежского III степени.
29 июня 2009 года распоряжением Патриарха Московского и всея Руси Кирилла включён в Редакционный совет и Редакционную коллегию по написанию учебника и методических материалов по учебному курсу «Основы православной культуры» для средней школы.
27 июля 2009 года решением Священного Синода включён в состав Межсоборного присутствия (член Комиссии по вопросам взаимодействия Церкви, государства и общества). Тогда же включён в состав Синодальной Богословской комиссии.

29 сентября 2009 года участвовал в конференции «Религия и политическая культура» в Риме, организованной по инициативе Папского Григорианского университета и фонда Аденауэра. Выступил с докладом, где рассказал о пути, который прошли отношения Церкви и государства в России в XX веке.
В марте 2012 года выступил в прессе в связи с делом Pussy Riot. По его мнению, наказание участницам группы было неадекватно жёстким, и даже в Российской империи к подобным поступкам относились снисходительнее.
После референдума о статусе Крыма в марте 2014 года выступил с резкой критикой вхождения республики Крым в состав Российской Федерации. В статье «Аншлюс без кавычек» историк, в частности, писал: «Нынешняя Россия - государство слабое в военном отношении и абсолютно провальное в экономическом. Никакого реального противодействия НАТО от него ждать не приходится. Затеянный Москвой аншлюс Крыма на поверку окажется бессмысленной авантюрой».

В сентябре 2014 года подписал заявление с требованием «прекратить агрессивную авантюру: вывести с территории Украины российские войска и прекратить пропагандистскую, материальную и военную поддержку сепаратистам на Юго-Востоке Украины». В начале октября 2014 года опубликовал в газете «Ведомости» статью «Крым наш?», содержащую обширные экскурсы в историю Крыма и заканчивающуюся призывом: «На наш взгляд, он [выход] требует отказа от претензий на владение этой землёй и возвращения к воле людей, живущих здесь, которая и должна определять её судьбу». При этом доктор исторических наук в своей статье не упомянул о мартовском референдуме в Крыму.
Не вошёл в новый состав Межсоборного присутствия, утверждённый 23 октября 2014 года решением Священного Синода Русской православной церкви.

Увольнение из МГИМО
1 марта 2014 года Зубов опубликовал в «Ведомостях» статью, критикующую политику России в отношении Крыма. Автор сравнил действия России с присоединением Австрии к Третьему Рейху в 1938 году. Руководство МГИМО предупредило его о возможном увольнении за «неуместные и оскорбительные исторические аналогии». В СМИ появилась информация об увольнении Зубова, но ректор университета А. В. Торкунов заявил, что профессор продолжает работать в вузе. Зубов, в свою очередь, сообщил, что ему было недвусмысленно сказано об увольнении и «были приняты соответствующие шаги в институте. Но массовое возмущение, которое возникло в России и мире по этому поводу, заставило отыграть назад». Историку вынесли «глубокое порицание» за статью и сказали, что он может продолжать преподавать.

Впоследствии выяснилось, что Зубова всё же уволили из МГИМО. По сведениям дочери профессора, это произошло 4 марта 2014 года. Русская служба Би-би-си сообщила об увольнении 24 марта. В этот же день на сайте вуза появилось официальное сообщение «О Зубове А. Б.»:

[А. Б. Зубов] сознательно и неоднократно нарушал Устав МГИМО, Правила внутреннего распорядка и Положение МГИМО об основных принципах корпоративного поведения, которые определяются ведомственной принадлежностью МГИМО к МИДу России. Многочисленные высказывания и интервью Зубова А. Б. о происходящем на Украине и о внешней политике России вызывают возмущение и недоумение в университетской среде. Они идут вразрез с внешнеполитическим курсом России, подвергают безоглядной и безответственной критике действия государства, наносят вред учебно-образовательному и воспитательному процессу. Оставляя на совести Зубова А. Б. неуместные и оскорбительные исторические аналогии и характеристики, руководство МГИМО сочло невозможным продолжение работы Зубова А. Б. в институте и приняло решение о прекращении с ним трудового договора.
- Би-би-си: «Из МГИМО уволен профессор Андрей Зубов»
Сам историк объясняет своё увольнение давлением со стороны высшей исполнительной власти России («Кремля»):

Кто-то очень хотел, чтобы меня уволили немедленно, ведь у меня 30 июня истекает контракт, и можно было это сделать совершенно без всякого скандала, просто не продлить контракт и всё. […] Как я знаю, ректор был вообще против увольнения, он всячески сопротивлялся моему увольнению. Это был приказ Кремля, как мне сообщили неофициально. Естественно, доказать я это не могу.

Представители российской научной общественности выпустили ряд обращений в защиту Зубова. Профессор также сообщил о неформальной поддержке со стороны коллег:

Ни один человек в [МГИМО] не высказывал [недовольства], зато очень многие подходили, жали руки и говорили, что они со мной согласны. Понятно, что боятся высказывать это публично.

С другой стороны, Зубов признал, что данное увольнение - большой удар по его преподавательской карьере, так как в МГИМО сотрудники работают по контрактной системе. «Если бы они решили не продлять [контракт], я бы мог уйти куда угодно. Но если я уволен по этой статье, меня ни одно учебное заведение больше не примет. Это как Каинова печать», - говорит профессор.

Восстановление[править | править вики-текст]
Комиссия Совета при Президенте РФ по трудовым правам признала увольнение незаконным. Согласно выводу комиссии, приказ об увольнении Зубова «не соответствует положениям статей 1, 2, 6, 13, 15, 29, 44 Конституции РФ, статей 3, 81, 192, 193, 336 Трудового кодекса РФ, статьи 47 ФЗ „Об образовании“».

11 апреля 2014 года решение об увольнении А. Б. Зубова было отменено. В официальном заявлении руководства МГИМО говорится следующее:

В Университет поступило уведомление Территориальной избирательной комиссии района Хамовники города Москвы № 110-тик от 10.04.2014 г. о членстве А. Б. Зубова в Участковой избирательной комиссии 161-го избирательного участка Московской городской избирательной комиссии по району Хамовники.

Согласно пункту 19 ст. 29 Федерального закона от 12.06.2002 года № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», члены избирательных комиссий не могут быть уволены по инициативе администрации в период исполнения ими соответствующих полномочий.

30 июня 2014 года истёк срок контракта А. Б. Зубова в МГИМО. На новый срок контракт продлён не был, в связи с чем историк был уволен из университета.

Семья[править | править вики-текст]
Отец - Борис Николаевич Зубов (1912-2007, фамилия по отчиму), кораблестроитель, контр-адмирал, начальник управления Министерства судостроительной промышленности СССР.

Мать - Ия Евгеньевна Зубова (Савостьянова). Была доцентом кафедры общехимической технологии, окончила Менделеевский институт, защитила кандидатскую диссертацию. Её родители имели усадьбу в Витебске. Дед по матери, Евгений Петрович, окончил Московское коммерческое училище и был служащим в Банке коммерческого кредита, в советское время работал в бухгалтерии в Министерстве пищевой промышленности. Бабушка по матери Шушан Тер-Хачатурян - армянка, окончила Строгановское Центральное училище в Москве.

Брат - Сергей, старше Андрея на 8 лет.

Дочь - Ирина Бобринская .

Двоюродный брат - Евгений Савостьянов (сын Ирины Евгеньевны Савостьяновой, приходившейся сестрой матери А. Б. Зубова).

Основные работы[править | править вики-текст]
Автор пяти монографий и около 150 научных и публицистических статей, в том числе:

Книги[править | править вики-текст]
«Парламентаризм в Таиланде: опыт исследования современного восточного общества методом анализа избирательной статистики». М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1982.
«Парламентская демократия и политическая традиция Востока». М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1990.
L’Euroasia del Nord: Il rischio del caos dopo l’impero sovetico / Ed.San Paolo. Turin - Milano, 1994.
«Обращение к русскому национальному правопорядку как нравственная задача и политическая цель». М.: Группа Гросс, 1997.
«История религии. Кн. 1. Доисторические и внеисторические религии». М.: Планета детей, 1997.
Под ред. Зубова: «История России. XX век». М., АСТ, 2009.
Некоторые статьи[править | править вики-текст]
«Пути России» // «Континент», № 1 (75), 1993; републикация: Избранное «Континента» 1992-2011, «Континент», № 148, 2011
«Опыт метанойи». «Континент», № 3 (81), 1994. Републикация: «На морали стоит социальный мир…». Из статьи А. Зубова «Опыт метанойи» // Избранное «Континента» 1992-2011, «Континент», № 148, 2011
«Европа и мир» // «Континент», № 1 (83), 1995; републикация: Избранное «Континента» 1992-2011, «Континент», № 148, 2011
«Будущее российского федерализма» // «Знамя», № 3, 1996 г.
«Если бы от мира сего было царство Мое…» // «Знамя», № 10, 1997 г.
«Единство и разделения современного русского общества: вера, экзистенциальные ценности и политические цели» // «Знамя», № 11, 1998 г.
«Сорок дней или сорок лет?» // «Новый Мир», № 5, 1999 г.
«Христианство и культура». // «Знамя», № 10, 1999 г.
«Политическое будущее Кавказа: опыт ретроспективно-сравнительного анализа». // «Знамя», № 4, 2000 г.
«Переписка из двух кварталов». // «Новый Мир», № 8, 2001 г.
«Россия 1991-2001: Победы и поражения» // «Знамя», № 8, 2001 г.
«Проблема монотеизма и политеизма в религии древнего Египта». // Сборник «Египет и христианство», Москва, 2004.
«Ислам и христианство: проблемы диалога». // «Континент», № 119, 2004.
«Размышления над причинами революции в России: Опыт восемнадцатого столетия» // «Новый Мир», № 7 за 2004 г.
«Размышления над причинами революции в России: Опыт восемнадцатого столетия». Окончание // «Новый Мир», № 8 за 2004 г.
«Циклы русской истории». // «Вопросы философии», № 3, 2005 г.
«Размышления над причинами революции в России: На грани веков. Царствование Павла I и начало царствования Александра Благословенного». // «Новый Мир», № 7, 2005 г.
«Почему не воплотились бессмысленные мечтания» // «Посев», № 12, 2005 г.
Размышления над причинами революции в России. Царствование Александра Благословенного. // «Новый Мир», № 7, 2006 г.
«Дом смерти предназначен для жизни» // «Посев», № 7, 2006 г

Андрей Борисович Зубов - советский и российский историк, религиовед и политолог, доктор исторических наук. Бывший профессор МГИМО; был первоначально уволен в марте 2014 года за выражение в прессе мнения, шедшего вразрез с внешнеполитическим курсом России, однако это решение было отменено 11 апреля, в конечном счёте уволен из университета 30 июня 2014 года после истечения срока контракта. Член Синодальной Библейско-богословской комиссии и член Комиссии по вопросам взаимодействия Церкви, государства и общества Межсоборного присутствия РПЦ (2009-2014). Один из авторов Основ социальной концепции Русской православной церкви.

Андрей Борисович Зубов
Дата рождения: 16 января 1952
Место рождения: Москва
Страна: СССР, Россия
Научная сфера: история, религиоведение, политология
Учёная степень: доктор исторических наук (1989)
Учёное звание: профессор
Альма-матер: МГИМО (1973)

Образование и учёные степени

Андрея Зубова

В 1973 году окончил Московский государственный институт международных отношений.
В 1978 году защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата исторических наук по теме «Опыт исследования парламентской демократии в Таиланде».
В 1989 году защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора исторических наук по теме «Парламентская демократия и политическая традиция Востока»).

Научная деятельность

Андрея Зубова

Вплоть до 2001 года работал в Институте востоковедения РАН. Первоначально специализировался на изучении вопросов политической истории Таиланда, парламентаризма в странах Востока. Под влиянием В. С. Семенцова стал заниматься проблемами религиоведения и истории России.
С 1988 года стал преподавать историю религий в Московской духовной академии.
Профессор кафедры «Религиоведения, философии и вероучительных дисциплин» Философско-богословского факультета Российского православного института св. Иоанна Богослова.
До марта 2014 года был профессором кафедры философии МГИМО, а также возглавлял в качестве генерального директора университетский Центр «Церковь и международные отношения». Уволен за критику действий российского правительства на Украине и в Крыму, однако комиссия Совета при президенте РФ по трудовым правам признала увольнение незаконным.

Владеет английским, тайским и французским языками.

«История России. XX век»

Андрея Зубова

Андрей Борисович Зубов - ответственный редактор двухтомника «История России. XX век» (1 том: 1894-1939 и 2 том: 1939-2007). Авторский коллектив объединяет более 40 авторов из России и зарубежья. Проект изначально создавался под руководством А. И. Солженицына, но затем Солженицын дистанцировался от него (причины раскрываются в письме Солженицына Зубову, копия письма доступна в блоге russia_xx.)

Концепцию книги А. Б. Зубов представляет следующим образом:
«В предисловии ответственного редактора я формулирую несколько моментов, которые мне кажутся важными <...> Первый момент: мы ставим в вершину угла человека, считаем, что высшей ценностью общества является судьба человека: его благополучие, свобода, внутреннее достоинство. Когда человека вынуждают не добровольно, ради коллективизации, ради геополитического расширения отдавать свою жизнь, силы, благополучие, свободу и т. д., это всегда историческая неудача. История определяется не тем, насколько сильно или велико государство, а насколько счастлив, свободен и благополучен человек.
Мы исходили из принципа, что высшей ценностью человека является свобода воли. И там, где она не может реализовываться свободно, государство терпит фиаско. Не человек для государства, а наоборот - это первый наш девиз. И он исторически обоснован - ведь человек появился значительно раньше государства и создавал государство ради своих целей. Теперь второй принцип, и здесь мы уже даем некоторую оценку. Исходя из первого принципа, государство, созданное большевиками, было по своей природе бесчеловечным - оно ставило общее как главное, а человека - как второстепенное и служебное по отношению к общему.

Оценки работ

Андрея Зубова

« «История России. XX век» под редакцией Андрея Зубова адресована широкому кругу читателей. Так задумано, так написано. Живо, интересно, с привлечением огромного круга материалов, ранее недоступных, либо известных только специалистам, опубликованных малым тиражом, часто за пределами России.
Это первая коллективная работа такого масштаба, соединившая под одной обложкой авторов, работающих в России, и авторов русского зарубежья. »
Архиепископ Виленский и Литовский Иннокентий на страницах «Журнала Московской патриархии» так отозвался о книге:

«
историк, любой преподаватель истории.
В научных кругах это издание воспринято весьма неоднозначно и, полагаем, что серьёзное научное обсуждение этих книг и их оценки ещё впереди. Однако уже сейчас можно с уверенностью говорить, что рекомендовать это спорное издание нашим студентам было бы большой ошибкой.»
26 апреля 2010 года в журнале «Эксперт» вышла статья «История фальсификатора», посвящённая книге «История России. XX век» и А. Б. Зубову. 6 июня 2011 года Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда обязала редакцию журнала «Эксперт» опубликовать «опровержение сведений, не соответствующих действительности и порочащих деловую репутацию Зубова А. Б.».

Полемика с Аверинцевым

Андрея Зубова

« Христианину естественно, даже неизбежно искать христианского осмысления истории - отечественной и всеобщей. Но он должен ясно отдавать себе отчёт, к какому делу он приступает. Ибо христианство - сразу и проще всего на свете, и сложнее всего на свете. …К сожалению, за духовный и мистический подход к истории уважаемый автор принимает самый тривиальный, обыденный, одномерный морализм. К вящему сожалению, морализм этот до того агрессивен, что слишком часто заставляет вспомнить, как русский простонародный ум производил встарь слово „мораль“ („мараль“) от глагола „марать“ („мараль пущать“).

»
Аверинцев выразил несогласие с используемой Зубовым дихотомической схемой «эвдемонизм» - «сотерия»:

»
В своём ответе Зубов высказал резко критическое отношение к фигуре генерала Власова:

Общественная и церковная деятельность

Андрея Зубова

Православный христианин. По собственным словам А. Б. Зубова, к вере его привёл В. С. Семенцов, который также был крёстным отцом его старшей дочери Ксении и старшего брата Андрея. Крестился в Лазареву субботу 1978 года, после девяти месяцев оглашения. Крёстным отцом был протоиерей Валентин Асму.

Член Союза писателей Москвы. Член редакционной коллегии журнала «Континент». В 1998 году награждён премией фонда «Знамя».
Координатор общественного комитета «Преемственность и возрождение России», целью которого является «восстановление правового и культурно-исторического преемства с дореволюционной Россией как основы её возрождения».

16 июля 2005 года решением Священного Синода включён в синодальную рабочую группу по разработке «концептуального документа, излагающего позицию Русской Православной Церкви в сфере межрелигиозных отношений».
Член Народно-трудового союза российских солидаристов (НТС) с 2003 года. Член Совета НТС с мая 2006 до апреля 2008 года. Председатель Исполнительного бюро НТС (2006-2008). Член редколлегии журнала «Посев» (до апреля 2008 года).

Увольнение из МГИМО

Андрея Зубова

1 марта 2014 года Зубов опубликовал в «Ведомостях» статью, критикующую политику России в отношении Крыма. Автор сравнил действия России с присоединением Австрии к Третьему Рейху в 1938 году. Руководство МГИМО предупредило его о возможном увольнении за «неуместные и оскорбительные исторические аналогии». В СМИ появилась информация об увольнении Зубова, но ректор университета А. В. Торкунов заявил, что профессор продолжает работать в вузе. Зубов, в свою очередь, сообщил, что ему было недвусмысленно сказано об увольнении и «были приняты соответствующие шаги в институте. Но массовое возмущение, которое возникло в России и мире по этому поводу, заставило отыграть назад». Историку вынесли «глубокое порицание» за статью и сказали, что он может продолжать преподавать.

[А. Б. Зубов] сознательно и неоднократно нарушал Устав МГИМО, Правила внутреннего распорядка и Положение МГИМО об основных принципах корпоративного поведения, которые определяются ведомственной принадлежностью МГИМО к МИДу России. Многочисленные высказывания и интервью Зубова А. Б. о происходящем на Украине и о внешней политике России вызывают возмущение и недоумение в университетской среде. Они идут вразрез с внешнеполитическим курсом России, подвергают безоглядной и безответственной критике действия государства, наносят вред учебно-образовательному и воспитательному процессу. Оставляя на совести Зубова А. Б. неуместные и оскорбительные исторические аналогии и характеристики, руководство МГИМО сочло невозможным продолжение работы Зубова А. Б. в институте и приняло решение о прекращении с ним трудового договора.- Би-би-си: «Из МГИМО уволен профессор Андрей Зубов»

Сам историк объясняет своё увольнение давлением со стороны высшей исполнительной власти России («Кремля»):

Представители российской научной общественности выпустили ряд обращений в защиту Зубова. Профессор также сообщил о неформальной поддержке со стороны коллег:
Ни один человек в [МГИМО] не высказывал [недовольства], зато очень многие подходили, жали руки и говорили, что они со мной согласны. Понятно, что боятся высказывать это публично.

Восстановление

Андрея Зубова

Комиссия Совета при Президенте РФ по трудовым правам признала увольнение незаконным. Согласно выводу комиссии, приказ об увольнении Зубова «не соответствует положениям статей 1, 2, 6, 13, 15, 29, 44 Конституции РФ, статей 3, 81, 192, 193, 336 Трудового кодекса РФ, статьи 47 ФЗ „Об образовании“».

Не меняя ранее данной оценки нарушения Положения об основных принципах корпоративного поведения, ректоратом принято решение приказ № 649-к от 24.03.2014 года «Об увольнении ЗУБОВА А. Б.» отменить.
30 июня 2014 года истёк срок контракта А. Б. Зубова в МГИМО. На новый срок контракт продлён не был, в связи с чем историк был уволен из университета.

Андрея Зубова

Отец - Борис Николаевич Зубов (1912-2007, фамилия по отчиму), кораблестроитель, контр-адмирал, начальник управления Министерства судостроительной промышленности СССР.

Брат - Сергей, старше Андрея на 8 лет.

Дочь - Ирина Бобринская.

Основные работы

Андрея Зубова

«Парламентаризм в Таиланде: опыт исследования современного восточного общества методом анализа избирательной статистики». М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1982.
«Парламентская демократия и политическая традиция Востока». М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1990.
L’Euroasia del Nord: Il rischio del caos dopo l’impero sovetico / Ed.San Paolo. Turin - Milano, 1994.
«Обращение к русскому национальному правопорядку как нравственная задача и политическая цель». М.: Группа Гросс, 1997.
«История религии. Кн. 1. Доисторические и внеисторические религии». М.: Планета детей, 1997.
Под ред. Зубова: «История России. XX век». М., АСТ, 2009.

Некоторые статьи

Андрея Зубова

«Пути России» // «Континент», № 1 (75), 1993; републикация: Избранное «Континента» 1992-2011, «Континент», № 148, 2011
«Опыт метанойи». «Континент», № 3 (81), 1994. Републикация: «На морали стоит социальный мир…». Из статьи А. Зубова «Опыт метанойи» // Избранное «Континента» 1992-2011, «Континент», № 148, 2011
«Европа и мир» // «Континент», № 1 (83), 1995; републикация: Избранное «Континента» 1992-2011, «Континент», № 148, 2011
«Будущее российского федерализма» // «Знамя», № 3, 1996 г.
«Если бы от мира сего было царство Мое…» // «Знамя», № 10, 1997 г.
«Единство и разделения современного русского общества: вера, экзистенциальные ценности и политические цели» // «Знамя», № 11, 1998 г.
«Сорок дней или сорок лет?» // «Новый Мир», № 5, 1999 г.
«Христианство и культура». // «Знамя», № 10, 1999 г.
«Политическое будущее Кавказа: опыт ретроспективно-сравнительного анализа». // «Знамя», № 4, 2000 г.
«Переписка из двух кварталов». // «Новый Мир», № 8, 2001 г.
«Россия 1991-2001: Победы и поражения» // «Знамя», № 8, 2001 г.
«Проблема монотеизма и политеизма в религии древнего Египта». // Сборник «Египет и христианство», Москва, 2004.
«Ислам и христианство: проблемы диалога». // «Континент», № 119, 2004.
«Размышления над причинами революции в России: Опыт восемнадцатого столетия» // «Новый Мир», № 7 за 2004 г.
«Размышления над причинами революции в России: Опыт восемнадцатого столетия». Окончание // «Новый Мир», № 8 за 2004 г.
«Циклы русской истории». // «Вопросы философии», № 3, 2005 г.
«Размышления над причинами революции в России: На грани веков. Царствование Павла I и начало царствования Александра Благословенного». // «Новый Мир», № 7, 2005 г.
«Почему не воплотились бессмысленные мечтания» // «Посев», № 12, 2005 г.
Размышления над причинами революции в России. Царствование Александра Благословенного. // «Новый Мир», № 7, 2006 г.
«Дом смерти предназначен для жизни» // «Посев», № 7, 2006 г.

Третий номер в избирательном списке ПАРНАС Андрей Зубов - личность во всех отношениях замечательная. Начиная с того, что он считает Гитлера «ангелом русской истории» (цитата дословная), и заканчивая тем, что его либерализм превзошёл лимиты такого известного либеральностью взглядов ВУЗа, как МГИМО - Андрей Борисович даже оттуда умудрился вылететь . И понятно почему. Профессор Зубов не стесняется высказывает власовские взгляды и убеждать, что Советскому Союзу лучше было бы проиграть в Великой Отечественной. Испытывая дикую ненависть к Сталину, он в лживом противопоставлении его с Гитлером оправдывает национал-социализм и всех гитлеровских пособников, которые были осуждены Нюрнбергским трибуналом. Он очень тепло отзывается о прибалтийских эсэсовцах, об украинских бандеровцах. Словом, для него 9 мая действительно «день памяти и скорби» - только не по погибшим советским людям, а по погибшей мечте, где побеждают нацисты и их пособники.

Откровения "сказочника папаши Мюллера"

Разговор о профессоре Андрее Зубове надо вообще начинать с того, что он является личностью типичной. Неофашизм поднимает голову не только в некоторых бывших советских республиках, но и в Европе. Ужасы гитлеризма и масштабы преступлений, совершённых той властью стараются преуменьшить, попутно преуменьшая степень своего соучастия в них - ведь вся Европа либо сдалась Третьему рейху, либо союзничала с ним открыто и идейно, - а теперь вспоминать об этом стыдятся, не хотят. И роль Советского Союза в победе над этим монстром пытаются преуменьшить, и вообще назначить на роль монстра сам Советский Союз. Если всё вспоминать, то окажется, что изрядная часть зверств фашистского режима на оккупированных территориях совершалась самими же оккупированными гражданами, причём отнюдь не из-под палки СС, а по доброй воле и с энтузиазмом.

Всё это предвидели очень давно, много десятилетий назад. Одни предвидели, что настанет их время, когда можно будет начать переписывать историю, и люди это примут, а другие предвидели эти планы и ещё полвека тому назад нас предупреждали об этой опасности.

Устами Мюллера, шефа Гестапо в романе Юлиана Семёнова «Семнадцать мгновений весны» уже тогда был озвучен этот план:

«Золото партии - это мост в будущее, это обращение к нашим детям, к тем, которым сейчас месяц, год, три года... Тем, кому сейчас десять, мы не нужны: ни мы, ни наши идеи; они не простят нам голода и бомбежек. А вот те, кто сейчас ещё ничего не смыслит, будут рассказывать о нас легенды, а легенду надо подкармливать. Надо создавать сказочников, которые переложат наши слова на иной лад, доступный людям через двадцать лет. Как только где-нибудь вместо слова "здравствуйте" произнесут "хайль!" в чей-то персональный адрес - знайте, там нас ждут, оттуда мы начнем свое великое возрождение!»

Андрей Зубов - как раз один из тех «сказочников, которые переложат слова фашистов на иной лад, доступный людям через семьдесят лет» . И он такой не один, их много.

Но послушаем, что говорит Зубов в своём интервью «Радио Свобода» :

Я еще в "Кофеварке" нашего института говорил друзьям, как, мол, досадно, что Сталин не проиграл войну Гитлеру. Потому что все равно, в конце концов, союзники бы нас освободили, но тогда бы англичане и американцы установили бы у нас демократию и сменили бы людоедский сталинский режим. Гитлер - это ангел русской истории.

Андрей Зубов

О том, как планировали нас «освободить» союзники мы все уже более-менее в курсе - благо документы о плане «Немыслимое», в котором предполагалось, что союзники совместно со взятыми в плен нацистами снова нападут на ослабленный войной Советский Союз, и общими усилиями добьют его окончательно - всё это сегодня уже рассекречено. Как и истеричная телеграмма Черчилля, в которой он умоляет Трумена подвергнуть СССР атомной бомбардировке.

Но самое интересное - это оправдание убийц, военных преступников и палачей тем, что кто-то (якобы) совершал ещё более страшные преступления. Это абсолютно власовская позиция, потому что Власов тоже сначала воевал против Гитлера, но потом счёл, что Гитлер - это «меньшее зло», чем Сталин, и стал убивать свой народ, воевать против своей страны на стороне Гитлера.

Эволюция интеллектуала, или "и тут снизу постучали"

Характерна постепенная эволюция взглядов Зубова, который в 2011 году ещё критиковал Власова за его предательство, но кардинально изменил отношение и к проблеме Власова , и вообще к характеристике войны как Отечественной, о чём даже написал целый учебник «История России. XX век» , от которого к моменту издания дистанцировался даже Александр Солженицын , который поначалу с большим энтузиазмом воспринял идею создания такого проекта.

Однако Зубов и его соавторы в книге договорились до такого, что даже Солженицын - не самый, мягко говоря, большой поклонник Сталина - решил, что для него это слишком и отказался от соавторства и потребовал удалить данные о своём участии.

Типичный метод, к которому прибегает Зубов, обеляя фашистов и оправдывая их и их пособников - это приписывание кому-то ещё больших преступлений. Хотя не понятно, как одно зверство можно оправдать другим. Вот типичный пример из выступлений профессора:

«Бандеровцев» назвали фашистами, хотя, конечно, это не соответствовало действительности. Это была типичная националистическая организация военного периода со своей армией, со своим террористическим крылом. Тогда таким образом действовали многие. Конечно, некоторые лидеры украинского национального движения увлекались идеей корпоративизма Муссолини. Но своим лучшим учеником Муссолини все-таки называл Иосифа Сталина. Я думаю, что Сталин был большим фашистом, чем Бандера и даже Муссолини.

Андрей Зубов

То есть бандеровцы по его логике не фашисты потому, что якобы Сталин был большим фашистом, чем Бандера. Или вот ещё:

Бандеровцам же приписывалось все: и геноцид украинского народа, и уничтожение евреев, и сотрудничество с Гитлером и все мыслимые жестокости. Бандеровцы - это пример большой лжи советской системы. Хотя с точки зрения науки истории - это было национальное освободительное движение, антикоммунистическое.

Андрей Зубов

Очень интересный подход, особенно если учитывать, что геноцид, проведённый бандеровцами, не только зафиксирован документально, но и признан официально европейскими государствами - к примеру, той же Польшей, на днях осудившей Волынскую резню как геноцид польского народа.

Но Зубов находит оправдание преступлений сторонников Степана Бандеры:

Бандера был в сто раз менее жестоким, чем бериевское или абакумовское НКВД, боровшееся с бандеровцами. Поэтому любая попытка освободить их от этого государства уже была элементом справедливости. И в этом смысле бандеровское движение более оправдано с точки зрения морали, чем сталинское советское государство.

Андрей Зубов

Каким образом зверства бандеровцев против мирных жителей и вообще все военные преступления, совершённые ими самостоятельно и совместно с гитлеровскими войсками связаны с послевоенными попытками правоохранительных органов привлечь их за эти зверства к ответственности - непонятно совершенно. Зубов специально устраивает "кашу", чтобы сравнивать несопоставимое.

В реальности же бандеровцы были признанными военными преступниками, которые знали, что именно они натворили, и пытались избежать ответственности. То есть настоящих фашистов и их пособников Зубов фашистами не считает. А кого же он считает фашистами? Вы будете смеяться, но… нас!

Сейчас у нас не возврат в СССР. Всей собственностью владеет не государство, а десяток людей. Все, кто сотрудничает с властью, получают свою долю собственности. У нас по всем экономическим параметрам режим не социалистический. Он намного больше напоминает режим фашистского государства, где создавались частные корпорации под государственным контролем. Не случайно фашистское государство называлось корпоративным. Вот этот корпоративный капитализм сейчас строят в России.

Андрей Зубов

Таким образом, по Зубову, фашисты - это не фашисты, а Россия, которая победила фашистов - это государство фашистское. Точно по такой же схеме Зубов оправдывает парады ветеранов СС. Напомним, что согласно решению Нюрнбергского трибунала, СС была признана целиком преступной организацией. То есть никакая часть СС, никакое подразделение не может считаться законным и не причастным к военным преступлениям - трибунал осудил организацию всю целиком , и специально отдельным пунктом упомянул именно этот факт - что исключений не может быть сделано ни для кого.

В сущности, вся Европа знает, что парады ветеранов СС - это прямое нарушение вердикта Нюрнбергского трибунала, но все закрывают глаза - это же новые члены ЕС и НАТО, как же их критиковать! Не критикует их и Зубов, хотя учебники по истории пишет.

Словом, в списке партии ПАРНАС под почётным третьим номером идёт не просто русофоб, а человек с откровенно власовскими взглядами, оправдывающий преступления фашистов и их пособников на территории нашей страны и оправдывающий неофашистов нашего времени. Как говорится, когда он подумал, что уже достиг самого дна, снизу постучали.

Сейчас он разъезжает по городам России и выступает на митингах с Касьяновым, пытаясь баллотироваться в Госдуму. Полагаю, никому не надо объяснять, что будет означать появление такого депутата в российской политике.

– о революции и Соборе 1917-18, церковной жизни в брежневское время, современных событиях и уроках ХХ века

Андрей Зубов родился в Москве в 1952 году. Историк и политолог, доктор исторических наук, профессор МГИМО.

В 1988-1994 гг. преподавал в Московской Духовной академии «Историю религии». Теперь преподает этот же курс в МГИМО и в Православном университете апостола Иоанна Богослова.

Член Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви.

Андрей Борисович, вы много изучали церковную жизнь дореволюционной России и даже написали книгу о духовных причинах, которые привели к революции. Сделали ли мы, православные люди, выводы из этого горького исторического урока или продолжаем наступать на те же грабли?

Очень сложно говорить о православных людях в целом - мы все разные. Думаю, что урок и усвоен, и не усвоен. Усвоен он в том смысле, что появился страх перед революцией и вообще перед любым социальным катаклизмом. В начале XX века такого страха не было, и даже очень многие церковные люди, включая архиереев и Синод, в марте 1917 года приветствовали революцию.

Уроки революции

Доходило даже до парадоксов. На своем заседании 6 марта Синод принял и определение о совершении молебствия «об утишении страстей, с возглашением многолетия Богохранимой державе Российской и Благоверному Временному Правительству ея». Абсурд - как может что-либо временное быть многолетним?

Были в то трагическое время и положительные моменты в церковной жизни - прежде всего, . Он восстановил Патриаршество, на нем без обиняков обсуждались актуальнейшие церковные проблемы, но большинство из них решить не удалось -испытывая все возрастающие гонения со стороны большевицкой власти, Собор прекратил свои заседания в сентябре 1918 года.

Андрей Зубов. Фото nsad.ru

Многие до сих пор не понимают причин, не видят глубинного корня катастрофы - революции и последовавших за ней гонений на Церковь. Этот опыт, я думаю, до сих пор не освоен, что очень печально, поскольку во многом именно это не дает нам оздоровить церковную жизнь в современной России.

Всем известно, что Церковь до революции не была независима от государства, а входила в систему государственной бюрократии как ее часть, подчинялась царю как одно из казенных ведомств Империи через обер-прокурора Синода. Но Церковь тяготилась своей несвободой. Показательны мнения архиереев о желательных преобразованиях, высказанные ими в 1905 году в ответ на запрос Синода.

Отец Георгий не торопил меня с крещением, и крестился я почти через год - в Лазареву субботу 1978 года, после девяти месяцев оглашения, когда я уходил с литургии после провозглашения диаконом «елицы оглашении, изыдите» С 1977 года отец Георгий стал и моим духовником и другом.

Служил он в храме Рождества Иоанна Предтечи на Пресне, и среди его духовных чад, в большинстве недавно обращенных, было немало ярких и образованных людей. Некоторые из них стали впоследствии священниками. Но даже в этом замечательном приходе мы знали про одного-двух священников, что они агенты КГБ - не хочу называть имена.

Вначале я ни о чем подобном не подозревал - пребывал в эйфории, мне казалось, что наконец для меня открылся мир истинных смыслов и свободы. Но один момент, который я помню до сих пор, вернул меня на нашу грешную землю. Мы с женой принесли в храм причащать двух своих маленьких дочек, и вдруг ко мне подошла одна дама, якобы прихожанка, и сурово сказала: «А зачем вы принесли детей в храм? Это очень плохо!»

Я сразу понял, что это агент, которая даже не смогла сдержаться, чтобы не выдать себя. Поэтому я и другие чада поодиночке приходили к отцу Георгию, он давал нам книжки, беседовал с нами, иногда двух-трех прихожан знакомил друг с другом. Точно не знаю, но думаю, что так же общался со своими чадами настоятель храма отец Николай Ситников. Ни о какой общине не могло быть и речи - нас бы всех как минимум с работы выгнали и у священников были бы неприятности и, скорее всего, лишение регистрации.

Хотели верить, что гонения кончатся

Думали ли вы тогда, что доживете до конца советской власти и освобождения Церкви? А когда пришла свобода, могли представить, что в недалеком будущем в православной среде так сильно проявится советский менталитет, и многие верующие, пусть в большинстве и неофиты, будут тосковать по сильной руке, по государственной идеологии?

Мы все жили ожиданием. Многие старцы и сразу после революции, и в тридцатые годы, и при Хрущеве говорили, что эти гонения кончатся. Мы знали об этих пророчествах, хотели верить им. Отец Георгий рассказывал мне, что когда в 1983 году у него родился младший ребенок, сын Коля, он задумался: неужели и ему придется проходить пионерию, комсомол, сдавать историю КПСС и так называемый научный атеизм?

Он думал и одновременно молился и вдруг, по его словам, явно услышал, что всему этому возраст, как в псалме, 70 лет. И действительно коммунистическая власть прекратилась на 74 году своего существования. Современным молодым людям трудно представить, как мы тогда радовались! Было состояние эйфории - Церковь свободна! И никто ни среди самих верующих, ни среди ученых, исследующих общественное сознание, не представлял, как сильно травмировал души людей тоталитарный режим.

Противоестественные формы веры

По признанию американского историка Ричарда Пайпса, одного из крупнейших зарубежных специалистов по России, они с коллегами в начале девяностых не предполагали, что сознание наших людей искажено до такой степени. Оказалось, что 70 лет коммунизма перековали души как неверующих, так и верующих.

Поэтому и вера наша часто проявляется в совершенно противоестественных формах. Внешние ужасы - богоборчество, уничтожение людей - понятны всем здравомыслящим людям. Но есть и страшные духовные последствия. Души людей исказились в своих основах, без которых крайне сложно, если не невозможно, сохранить в себе образ Божий. В этом сатанинская суть любой тоталитарной власти, но нацизм был в Германии двенадцать лет, а коммунизм в России - семьдесят.

Понятно, что, как говорил покойный , Церковь - оплот своего народа. Каков народ, такова и Церковь. Чтобы понять, какие бывают другие русские люди, достаточно сравнить нас с любым приходом РПЦЗ, основу которого составляют потомки белоэмигрантов.

Возьмем хотя бы священников. Прежде всего, конечно, известных всем нам , . И сегодня есть замечательные настоятели приходов за границей: отец Борис Бобринский, отец Димитрий Игнатьев, отец Виктор Потапов. Все они дети и внуки эмигрантов первой волны.

Конечно, они не ангелы во плоти, но им свойственна внутренняя свобода, уважение к свободе других людей, понимание этой свободы как высшей ценности. И это понимание разительно отличает их от многих, даже хороших, священников, живущих в России. Хотя чем больше человек сопротивлялся этому антигуманному большевизму, тем больше оставалось в нем нормального, человеческого.

Не недостатком ли внутренней свободы объясняется сегодняшняя популярность Победоносцева, которого при жизни в церковной среде мало кто любил? Отец Георгий Флоровский в «Путях русского богословия» писал о Победоносцеве, что он дорожил только формами, а духовной жизни не понимал, богословия не любил и боялся. И вдруг для многих православных людей такой человек стал чуть ли не образцом веры.

Еще при советской власти мне для одной статьи понадобилось глубже изучить личность Победоносцева. Я прочитал в архивах много его писем, в том числе и сестрам Тютчевым, и императору Александру III. Безусловно, он был одним из самых образованных и эрудированных людей своего времени, и это признавали даже его враги. Но одновременно он был обскурантом в прямом смысле слова - не верил в свободу человека, то есть в возможность человека стяжать этой свободой что-то благое для себя.

С христианством такое неверие несовместимо, потому что Сам Бог верит в свободу человека, ибо создал его свободным. Владимир Николаевич Лосский написал по этому поводу смело, но красиво: «Бог пошел на неслыханный риск, сотворив человека свободным по Своему образу и подобию». Почему на риск? Потому что человек, будучи свободным, может отвергнуть Бога, что он немедленно и сделал в своем грехопадении.

Вот в такую свободу Победоносцев не верил и всячески ее душил. Парадокс таких людей и их поклонников заключается в том, что они пытаются лишить свободы выбора всех остальных, но не себя. Они же сами свободно выбирают путь удушения чужой свободы. На посту обер-прокурора Синода Победоносцев продолжал действовать свободно, но других хотел лишить такой возможности. В этом основной изъян и, главное, безбожность его действий.

Думаю, почитать письма Победоносцева полезно всем, кто хочет глубже понять русскую историю, причины трагедии, которую пережила Россия в XX веке. Но если Победоносцев становится для православного любимым мыслителем и примером для подражания, это печально и говорит об отсутствии не только внутренней свободы, но и веры в человека. А владыка Антоний Сурожский говорил, что именно с веры в человека начинается вера в Бога. Очень точные слова.

Принципы духовничества

Мне посчастливилось не раз общаться с вашим духовником отцом Георгием Бреевым, брать у него интервью на серьезные духовные темы. Также я знаю многих его духовных чад - священников и мирян. Они очень разные, но всех их отличает уважение к свободе, вера в человека, терпимость. А ведь сам отец Георгий из очень простой атеистической рабочей семьи, пришел к вере в 18 лет.

И семьи практически неграмотной. Он часто вспоминает о детстве, юности, молодости. Я думаю, он стал таким чутким пастырем потому, что с самого начала воспринимал веру не как игру, не как идеологию, не как форму, а как жизненную суть. Отец Георгий любит повторять слова , которые близки и мне: надо истинствовать в вере. То есть относиться к вере как к истине и жить в истине веры.

Так и живет отец Георгий, поэтому и тянутся к нему, как вы верно заметили, люди, различные по характеру, темпераменту, мировоззрению, совсем простые и всемирно известные. И к сердцу каждого из них батюшка находит ключ. Не раз я слышал от него: «Путь человека должен быть органичным, духовник не должен ломать чад под себя».

Протоиерей Георгий Бреев

То есть задача духовника - не делать чад копиями самого себя, а пытаться помочь каждому человеку, понимая его уникальность, найти свой путь, вырасти в свою меру и в свою форму. Если даже человек делает явную глупость, сказать ему об этом надо, но деликатно. И, конечно, не должен священник считать себя выше прихожан, идеальным. Он такой же человек, просто на него Богом возложена ответственность за тех, кто ему доверяет.

За 35 лет нашего знакомства отец Георгий не раз в беседе со мной излагал эти принципы духовничества. По моим наблюдениям, он им всегда следовал. Поэтому хотя его духовные чада и очень разные, в главном у нас, как заповедовал апостол, единство.

Альтернатива обвалу

Я знаю, что вы дружили с отцом Борисом Ничипоровым, также чадом отца Георгия, и даже придумали название его центру - «Новая Корчева».

Очень хорошо, что вы о нем вспомнили. Отец Борис - один из самых ярких примеров миссионерства. Даже Солженицын в своей книге «Россия в обвале», написанной в 1996 году после поездки по русской глубинке, привел отца Бориса и его центр «Новая Корчева» как пример альтернативы обвалу. Это едва ли не единственные светлые страницы в книге.

Я ездил к нему в Конаково еще в советское время, иногда читал и помогал в алтаре во время богослужения и помню, что сначала на службу собиралось максимум две дюжины старушек и один мужчина - инженер с рыбзавода. А уже в девяностые и вплоть до его кончины в 2003 году храм был полон. Он организовал хор, кружки, секции, куда приходили сотни мальчиков и девочек. Отец Борис открыл им не только веру в Бога, но и весь мир - они много ездили.

Вот как надо вести диалог с обществом! А ведь тогда было гораздо труднее, чем сейчас - люди вообще ничего не знали о Боге, на священника смотрели, как на инопланетянина.

Ну, а название я ему предложил, так как считаю, что если мы хотим возрождать страну, надо избавляться от советских названий. То, что у нас до сих пор чуть ли не в каждом городе и поселке улицы и площади Ленина, Свердлова - не просто безобразие, но неуважение к памяти жертв репрессий. Конаково - из той же серии. Советский город, названный в честь революционера.

А город Корчева был затоплен в 1937 году при строительстве плотины Иваньковского водохранилища. Убивали большевики, как видите, не только людей, но и города. Жителей переселили и назвали новый поселок - Конаково. Поэтому я и решил, что название «Новая Корчева» идеально подходит для центра, созданного отцом Борисом.

Не для коммунистов, а для России

А когда вы окончательно разуверились в советской власти? Не было ли у вас потом периода идеализации дореволюционной России?

От иллюзий насчет советской власти я избавился очень рано. Отец мой, хоть и был членом партии, всегда говорил мне: «Андрей, я строю корабли не для коммунистов, а для России. Коммунисты уйдут, а Россия останется». Он был контр-адмирал и более двадцати лет возглавлял все советское надводное кораблестроение.

Естественно, беспартийный никогда бы не дослужился до такого звания и не занял такую высокую должность. Но душой отец советскую власть так и не принял, и хотя не говорил мне всего, понимая, что я могу испортить жизнь и ему, и себе, давал понять, что режим этот временный и несправедливый.

Он так и не открыл мне своего происхождения (а умер он совсем недавно, в 2007 году - ему было 95 лет), но о дореволюционной России рассказывал. Конечно, в основном со слов своих родителей - сам он мало что помнил. Дореволюционное прошлое отец не идеализировал. Он объяснял мне, что революция - результат неправд старой, царской России. Когда я начал интересоваться историей, многое в нашем прошлом мне нравилось, но я никогда его не идеализировал.

И это тоже помогло мне прийти к Богу. В общении с Ним я обрел то идеальное и совершенное, чего не находил в истории. Многие у нас, да и во всем мире ищут идеал в истории своей или чужой страны - кто в американской демократии, кто в петербургской России, а кто и в нацистской Германии, что греха таить.

В любом случае поиск идеала на земле - суррогат, подмена Бога. Этим, кстати, грешили и западники, и славянофилы - одни видели идеал на Западе, другие - на Руси. И то, и другое - отход от того, что истинен только Бог и праведен только Бог.

Внутренняя свобода

А с братом Сергеем, который старше меня на 8 лет, мы слушали радиостанции, он мне объяснял все безобразия советского режима. Еще в школе я сформировался как человек, отвергающий советский режим, но и не идеализирующий старую Русь.

- Почему же вы с такими взглядами пошли в МГИМО - в то время идеологический вуз?

Не принимая режим, я любил Россию и считал незазорным послужить ей на дипломатическом поприще. Но еще до начала занятий на первом курсе, 21 августа 1968 года, советские войска вошли в Чехословакию. В это время я, новоиспеченный студент, отдыхал с родителями в правительственном санатории и видел, как потрясена была вся советская элита, какая тишина стояла на следующий день в обеденном зале. Все понимали, что случилось страшное.

Когда я 1 сентября пришел в институт, всем открыто говорил, как плохо, что мы ввели войска в Чехословакию. Поскольку я был сыном номенклатурного работника, меня не могли просто так ни вызвать на ковер, ни выгнать. Гэбист, ответственный за наш институт, ходил к моему отцу и просил разрешения вызвать меня для беседы. Отец разрешения не дал и даже ничего мне не рассказал.

Только недавно, разбирая после смерти отца его архивы, я нашел запись об этой встрече. Он давал мне ту внутреннюю свободу, которой многие мои ровесники были лишены!

К концу института я уже понимал, что ни в какие советские органы работать не пойду, служить этому режиму не стану. Поскольку специализировался на тайском языке, устроился в Институт востоковедения, надеялся спрятаться от идеологии в древность. Не получилось - меня заставили заниматься политическими структурами тогдашнего Востока. Но в этом, как я теперь думаю, был Промысл Божий.

Для кандидатской диссертации выбрал тему «Опыт исследования парламентской демократии в Таиланде». Я верил, что тоталитарный советский режим не вечен и моя работа поможет будущему России - в нашей стране тоже надо будет строить демократическое государство.

В 1978 году защитил диссертацию. А вот докторскую - «Парламентская демократия и политическая традиция Востока» - в 1984 году зарубили. Именно потому, что она была совсем не советская.

И тогда я вновь решил забыть о современности и погрузиться в древность. Задачу облегчило то, что жена у меня египтолог, специалист по Древнему Египту. Стал изучать древние политические структуры, писать о том, как религиозное сознание Древнего Египта, Месопотамии, Древнего Китая формировало политические формы.

“Это нам и нужно!”

В 1988 году я познакомился и подружился с известным сегодня патрологом, а тогда молодым преподавателем Духовной академии Алексеем Сидоровым. В мае, когда он был у меня в гостях, я прочитал ему отрывок из своей работы «Харизма власти». «Это нам и нужно!», - сказал он. Оказалось, что ректор академии владыка Александр хотел ввести в программу курс истории религии и искал преподавателя. Алексей предложил мне попробовать.

Я испугался по двум причинам. Во-первых, я не был историком религии, а занимался политологией, во-вторых, время гонений кончилось, но мы этого еще не понимали. После больших колебаний, советов с отцом Георгием я все-таки согласился и стал писать этот курс. В России такого курса не было - наука эта возникла на грани XIX–XX века, и только в 1916 году поручили составить курс для Московской Духовной академии, но он не успел - вскоре начались большевицкие гонения. Составлял я курс по западным книгам, каждый раз шел на лекцию, не зная, что будет на следующей, но в итоге составил.

Шесть лет проработал я в Духовной академии, сейчас читаю этот курс в нескольких учебных заведениях, в том числе и в родном МГИМО.

В МГИМО, в отличие от Духовной академии, на занятия приходят не только православные и не только верующие. Спорят ли студенты с вами о вере, задают ли каверзные вопросы?

Ректор МГИМО, Анатолий Васильевич Торкунов, поступил, на мой взгляд, очень мудро, сделав этот курс общеинститутским факультативом. То есть ко мне на занятия приходят только те, кому это интересно. Необязательно православные, необязательно верующие, но ищущие смысл бытия, имеющие какой-то интерес к духовным вопросам.

Каждый семестр мой курс посещает 150–200 студентов, то есть максимум четыре процента - в МГИМО 5 тысяч студентов. Зато, повторяю, нет тех, кто отсиживает - все приходят добровольно, потому что им интересно. Конечно, здесь я читаю этот курс иначе, чем в Духовной академии.

Во-первых, там я не читал Ветхий и Новый Завет. Понятно, что в духовной школе их преподавали куда более квалифицированные специалисты. В программе МГИМО, естественно, богословских дисциплин нет, поэтому в свой курс я включил и лекции по Священному Писанию. Кроме того, надо учитывать, что приходят не только неверующие и сомневающиеся, но и мусульмане, иудеи, буддисты, баптисты. Я должен читать лекции так, чтобы никого не обидеть и в то же время сказать правду.

А после событий последних месяцев никто из студентов не говорил вам, что его отношение к Церкви изменилось в худшую сторону?

Нет, такого мне никто не говорил. Мы много обсуждали эту историю, дискутировали, в том числе и летом, когда встречались. Студенты МГИМО - политически и социально подкованная молодежь, умеющая рассуждать, анализировать. Конечно, они констатируют, что Церковь во многом попалась на удочку, поддалась на провокацию. Но констатируют с сожалением, а не злорадствуя.

Мало ли во всем мире дураков?

Ведь это действительно скандал, раскрученный почти на пустом месте. Пять вздорных молодых женщин устроили дебош. Но ни в коем случае нельзя было допускать такого жестокого обращения с ними, многомесячного предварительного заключения, сделавшего их, кстати, известными всему миру.

Всей Церкви стоило приложить усилия, чтобы наказание было минимальным. Тогда Церковь выступила бы не в роли мстителя, а в роли милующей. Мало ли во всем мире дураков делает разные эпатажные выходки? Я не поленился посмотреть, как бы их осудили до революции, и в Уголовном уложении 1903 года нашел статью, соответствующую их поступку. За такое полагалось три месяца исправительных работ. Это в абсолютистской России, где Православие было государственной религией!

Большинство моих студентов считает, что раздутый скандал на руку тем, кто хочет посеять раздор между верующими и неверующими, а внутри Церкви - между людьми либеральных и охранительных взглядов. А кто разделитель людей? Понятно, что сатана. Я солидарен со своими студентами.

Не люди должны служить тебе, а ты им!

- Были ли случаи, когда студенты приходили в Церковь благодаря вашему курсу?

Я надеюсь, что есть студенты, которые пришли в Церковь через этот курс, но благодаря не мне, а Богу. Многие ребята, давно закончившие МГИМО, работающие в посольствах или аналитических центрах, до сих пор поддерживающие со мной связь, говорили мне, что мои лекции помогли им серьезней отнестись к своей вере и даже привести к ней родителей.

Причем не все они православные. Мне кажется, путь от неверия к вере - огромный шаг вперед, а конфессиональный выбор - следующий этап. В первую очередь надо дать человеку почувствовать, что Бог есть.

Сегодня мы имеем уникальную возможность показывать мудрость и красоту христианства и с университетской кафедры, и через телевидение, и через интернет. Почему же мы порой используем эту возможность во вред себе и только настраиваем людей против Церкви?

Мне кажется, мы совершаем несколько ошибок, особенно свойственных постсоветскому человеку. Некоторые священники, рукоположенные в девяностые и позже, ищут чисто мирских успехов - материального благополучия, расширения прихода, похвалы священноначалия, и в погоне за этим забывают о главном - о человеке. Раз ты принес обеты Господу, не люди должны служить тебе, а ты им!

Человек, приходя в храм, надеется на внимание, на сочувствие, на то, что здесь помогут уврачевать его мятущуюся, растерзанную, но жаждущую добра и вечности душу. Если он не встречает этого внимания, а чувствует, что Церкви он вроде и не нужен… Некоторые так разочаровываются, что сразу уходят.

И уж совсем не годится, когда с амвона вместо проповеди звучит политинформация. А такое бывает - сам слышал. Попытки превратить Православие в идеологию - еще один пример неусвоенного урока, желания наступить на те же грабли. Любая политика несовершенна, а в нашем посткоммунистическом государстве - тем более.

Конечно, как граждане страны, мы все в большей или меньшей степени участвуем в политическом процессе, и активная политическая деятельность как таковая не противоречит православной вере. Но в повседневной церковной жизни от этой деятельности правильнее дистанцироваться. Церкви надо ориентироваться на человека, а не на массовку. Если бы Церковь эту задачу осуществляла, она бы людей от себя не отталкивала.

Судя по всему, вы не согласны с популярным сегодня мнением, что нам вообще должно быть безразлично отношение нецерковных людей к нашим словам и делам?

Одним из условий канонизации святых было уважение к ним язычников и иноверцев. Они могли не принимать христианина, не видеть его духовных глубин, но понимали, что это честный человек. Не надо считать всех вокруг глупее себя. Большинство людей умеет различать добро и зло, и вы никогда их не убедите, что если священник ездит на Bugatti, а епископ живет в хоромах, он поступает правильно.

А самое главное - от Церкви ждут добра. И когда некоторые священники говорят, что Новый Завет еще более, чем Ветхий, нетерпим к иноверным, требует их уничтожения, то мы должны так же громко заявить, что эти слова противоречат духу Евангелия. Бог есть Любовь.

Женщина, которая была взята в прелюбодеянии, безусловно, совершила гадкую вещь, и по ветхозаветному закону ее следовало побить камнями. Но разве Господь сказал «Бейте!» и первым бросил камень? Он же этого не сделал. В этом смысле мы должны уподобляться Богу. Вообще уподобление Христу - путь христианина.

Беседовал Леонид Виноградов