архиепископа Алексия (Фролова), с 1995 по 2010 годы Орехово-Зуевского, затем – Костромского и Галичского. Владыка и упокоен у алтаря Преображенского собора воскрешенной им из запустения Новоспасской обители Москвы. Собрата-архипастыря вспоминает участвовавший в его хиротонии друг и сослужитель, находящийся ныне на покое митрополит Астраханский и Енотаевский Иона (Карпухин).
Архиепископ Костромской и Галичский Алексий (Фролов).
Силы – на служение
– Владыка Иона, расскажите об архиепископе Алексии.
– Это духовный человек. Он постоянно читал Священное Писание и жития святых, любил делиться прочитанным с близкими. Молитвенник. Настрадался. Как тяжек был крест его последней болезни. А он ведь никому никогда ничего про нее не говорил. Все держал в себе. Сам понес это бремя. Здесь намучился, там в радости пребывает.
– Вы его со студенческих лет знали?
– Да, я преподавал у него литургику.
– Каким он был учеником?
– Хорошим. Службу знал изумительно. Я тогда был также благочинным Покровского академического храма. Всегда его, еще студента, видел на богослужении. Потом он стал у нас там старшим диаконом и прослужил на этом послушании почти 15 лет. Ему просто не могли найти замены. У него и голос был красивый, он и Устав знал, мог и новопоставленных диаконов наставлять. Он, кстати, очень хорошо разбирался в людях. «Отец Иона, – иногда говорил он мне, – вот этого еще рано рукополагать». К его наблюдениям руководство академии всегда прислушивалось.
– А как его самого рукополагали в диаконы, помните?
– Он с юности был болезненный. Ему нельзя было застужать почки, он даже, помню, еще в академии теплым платком обвязывался. Когда его хотели рукоположить в диакона, он пришел ко мне и сказал: «Докладывай владыке ректору, что я не могу быть диаконом». У него просто сил тогда не было. Служить надо, – а если приступ прихватит?
А с принятием сана силы появились. Это такой замечательный человек! Он как пчелка собирал духовно-ценный опыт. В своем служении применял и другим передавал. К нему люди из Москвы еще в академию за наставлениями ездили.
– Друзья?
– Нет, просто верующие! Это уже в те времена была его паства. Он их поучал. К нему и студенты приходили исповедоваться.
– На откровение помыслов?
– Да, он тогда еще был иеродиакон, разрешительную молитву он, безусловно, не читал, но помочь разобраться в действии страстей мог. Посоветовать что-то из святых отцов. К нему и обращались.
– А что его отличало как преподавателя?
– Со студентами он был строгий. Но это была оправданная строгость. Каждый, конечно, постигал предмет в силу своих способностей. Но отец Алексий и тройки ставил. Не потаковничал. Рассказывал он интересно. Его лекции студенты любили. Он преподавал церковную историю. Это не было для него чем-то умозрительным, а очень глубоко переживалось им. «История Церкви – есть история святых», – повторял он.
Как стать святым?
«Пришел мужчина – Христос пришел. Пришла женщина – Богородица пришла»
– Кого он больше всего любил из святых?
– Всех любил. И в каждом – Бога. Так можно сказать, что он вообще всех любил. По той же самой причине. «Пришел мужчина – Христос пришел. Пришла женщина – Богородица пришла», – говорил.
– Это же все равно, что в раю жить!
– Он еще в юности признался, что хотел бы быть, как святитель Тихон, доступен для всех людей. Он и был доступным.
– Владыка Марк (Арндт), архиепископ Берлинский и Западно-Германский, еще до сороковин владыки Алексия сказал про это юношеское желание, что его не так легко в современном постсоветском народе осуществить – люди уже не те, что были раньше. Теперь это благое намерение – голгофский опыт. Но, впрочем, как и сам владыка Алексий, призывал не бояться скорбей.
– Владыка Алексий при жизни был святой. У владыки Алексия всегда была эта струночка – тяга к святости – внутренне натянута. Он с юности был очень богобоязненный. А как он почитал святых! Жил их жизнью.
Митрополит Иона.
– Как стать святым?
– Ну, дорогая моя, это тайна.
– Говорят, она и приоткрывается в житиях святых. Есть даже такое наставление: читать жития святых и обращать внимание именно на то, как каждому из них в своей жизни удалось воплотить Евангелие.
– Да, вот этим отец Алексий постоянно и занимался. А уж что ему открылось, и как он сам в этом делании потрудился – сокровенно. Это тайна Божия в человеке. Тяга к святости была стержнем его личности, все остальное в его жизни вращалось вокруг этой оси.
День для него начинался у раки преподобного
– Внешне это устремление как-то проявлялось?
– Он был очень скромным, тем более жизнь своей души берег от посторонних глаз. При том, что по природе он был общительным, с молодых лет старался вести себя сдержанно, жил чем-то, недоступным для большинства, сторонился непрестанного общения. Чувствовалось, что он человек другого склада. При том, что внешне старался быть неприметным, внутренне он выделялся.
– А преподобного Сергия будущий архипастырь сильно почитал?
– Еще как! День для него начинался у раки преподобного. Не раз чувствовал его помощь и заступление. Благоговел перед Игуменом земли русской. Ему же потом и было поручено возглавить Синодальный отдел по делам монашества и монастырей. А почитать – так он всех святых почитал! По всей России ездил и всех почитал. Также и за границей в православных странах.
Во избежание подмен
– Владыке Алексию однажды в Греции кто-то из тамошних иерархов сказал, что сегодня Греция – семинария, а Россия – духовная академия. Это потому, что у Русской Церкви в ближайшем наследии опыт новомучеников, выстрадавших главный критерий христианства – любовь к врагам?
– Раньше, когда мы росли и учились, про новомучеников нам ничего не говорили. Тогда это было запрещено. Всюду были засланные осведомители, скажешь – донесут. Мы ничего не знали. Старшее поколение неразговорчивое было. Точно в рот воды набрав, молчали. А вот то, что злобы быть в душе не должно, – это нам завещали.
– Владыка рассказывал, как к нему подходил сотрудник КГБ.
– Они ко всем подходили, и ко мне тоже.
– Что предлагали?
– Быть «друзьями», беседовать с ними, рассказывать, что делается…
– Что тогда было за время? Какая атмосфера была в лавре, в академии?
– При советской власти люди всякие были. Тогда все боялись друг друга. У нас в Московской духовной семинарии и академии училось много «западников» – студентов с Западной Украины. Там у них особо активно действовали униаты. Служили в подполье, но были очень влиятельны. Так вот, этих ребят, которые и учиться-то могли только на двойки, не выгоняли. Пока были в академии, они бороды себе отращивали, а как доезжали до Киевского вокзала, шли в ближайшую парикмахерскую, гладко брились и уезжали.
– Говорят, у владыки Алексия с юности была отличавшая его ревность о Православии.
– Да. Он очень тонко чувствовал каждого человека, сразу понимал: духовный он или нет.
– При этом западной экзальтированности терпеть не мог. Однажды, будучи еще диаконом-целибатом, наотрез отказался участвовать в экуменическом мероприятии.
– Ощущал подмену.
– Были ли у него в академии любимые преподаватели, к кому он как-то особо тянулся?
– У него был такой склад личности, что он ко всем хорошо относился. Ровное у него ко всем было отношение. Он старался ни к кому не привязываться. Но и того, чтобы у него неприязнь к кому-либо была, такого не помню.
– Владыка Алексий рассказывал, что сначала у него не было любви к его восприемнику от Евангелия отцу Иннокентию (Просвирнину), и он молился Богу, чтобы Он дал ему эту любовь.
– Отец Алексий был простым, а у отца Иннокентия было много предпосылок к гордости, это была его брань. Душа врученного ему от Евангелия этого не принимала, ей это было тягостно и незнакомо. Но потом с владыкой Питиримом (Нечаевым) и с отцом Иннокентием они очень хорошо ладили. Потому что все они были духовными людьми. Каждый из них в работе был по-своему требователен и строг. Поблажек не давали. Но в этой жесткости и проявлялась любовь. Именно так и можно было привить тем, кто с ними трудился, духовность.
– А как конкретно они наставляли жить по духу?
– Не знаю, меня они не учили. С отцом Иннокентием я только здоровался, да и с владыкой Питиримом мы не то чтобы очень тесно общались. А с будущим владыкой Алексием я больше шутил. Когда он не пересказывал жития святых…
«Он еще до пострига был монахом»
– Митрополит Питирим стоял у истоков основания Церковно-археологического кабинета Московской духовной академии, в котором вы с будущим владыкой Алексием несли послушание. В чем оно состояло?
– Мы экскурсии проводили. Владыка Алексий очень хорошо про иконы, про святых рассказывал. Про искусство рассуждал. Про то, какие раньше самоотверженные мастера были. Там, в ЦАКе, например, есть икона, написанная слепой иконописицей, она еще и кисточку держала во рту и так писала образ.
– В ЦАКе наверняка и чудотворные иконы есть. Чудеса не фиксировали?
– Да, там есть чудотворные иконы. Но тогда ничего такого записывать нельзя было. Что вы? Сразу бы ЦАК закрыли. Заведовал ЦАКом протоиерей Алексий Остапов. Я ему говорил: «Отец Алексий, ну, что-то же надо делать!» Он мне отвечал: «Отец Иона, в настоящее время молчание есть золото». Действительно, если бы мы выступали, нас бы тогда вообще стерли в порошок.
– Что помогало в те времена?
– Молитва. И церковность наших предков.
– Владыка Алексий был не из церковной семьи?
– Нет. Господь призвал.
– Как он принял монашество?
– Эту тайну он держал в себе. Когда и как это произошло, чем для него самого стал постриг, – никому не рассказывал.
– А он как-то изменился с принятием монашества?
– Да он еще до пострига был монахом!
Основа истинного благородства
– Говорят, ему практически сразу после священства дали сан архимандрита.
– Да, помню, когда он вернулся, была пятница. Служился Акафист Божией Матери в Покровском академическом храме. Тогда как раз собирается все духовенство. И вот входит вчерашний иеродиакон в митре, с палицей, с крестом с украшениями...
Но он был смиренный. Не любил выделяться, производить какое-то впечатление. Он весь уходил в богослужение. Когда служил, становился очень серьезным. А так любил и пошутить. Правда, в узком кругу друзей-собратьев. Рассказать что-нибудь из житий приободряющее. Веселый человек! Радостно мы жили. Мы с ним были очень близкие друзья. Он мне помогал.
– Как вы отдыхали?
– Вместе ходили в тогда еще разоренный Черниговский скит. Пешком. Пересекали железную дорогу. Потом шли лесом. Отец Алексий очень хорошо знал историю этого места. Мы там молились. Читали акафисты. А так, когда было просто свободное время, собирались частенько в моей келье. У меня всегда к тому же было и что-то поесть. Мне народ приносил.
Все празднество для нас сводилось к богослужению
– Праздники как тогда праздновались?
– В храме. Все празднество для нас сводилось к богослужению. Больше нам ничего и не надо было. Общая трапеза в столовой, конечно, устраивалась. Все.
– А постились как?
– Как и все в академии. Трапеза-то была общей. Тут, чтобы не возгордиться, надо быть как все. Но отец Алексий не допускал соблазнов. Ничего сверх.
– Он и потом, уже будучи архиереем, не любил официальных застолий. Ел просто и быстро, как солдат.
– Да, хотя был уже очень близок к Святейшему Алексию II, вроде как уже никуда не денешься от приемов. Стал тогда, кстати, более замкнутым. Но не потому, что избегал людей. Каждое его слово могли перетолковать так, что это нанесло бы удар по Патриарху.
– А что их сблизило?
– Бог знает. Патриарх любил его и даже советовался с ним. В последние годы владыка Алексий был вхож в первосвятительские покои. Первым он приехал и тогда, когда Святейший скончался. Он его и облачал перед погребением. Как он любил Предстоятеля! Святейший Алексий II – замечательная личность. Какое у него воспитание! Из дворянского рода, из священнической семьи. Это все-таки влияет на человека.
Единственная слабость
– Уже будучи насельником лавры, академическим монахом, отец Алексий у отца Кирилла (Павлова) исповедовался?
– Да. Батюшка Кирилл – это Божий человек. Он много не говорил, скажет слово, а в этом слове все заключалось. Вся твоя жизнь. И будущее, и настоящее. Он, конечно, и проповедовал. Но очень тихо. Голос у него тихий. Иногда было не слышно. Не столько в проповедях, сколько на исповеди нас вразумлял. Примером учил.
Как пчелка собирал духовный опыт
– А со своими белгородскими старцами – с духовным отцом, схиархимандритом Григорием (Давыдовым), и архимандритом Серафимом (Тяпочкиным), – продолжал общаться?
– Да, поддерживал с ними связь. Ездил и к ныне прославленному митрополиту Тетрицкаройскому Зиновию (Мажуге; в схиме Серафиму) в Тбилиси. Общался там и с также уже прославленным схиархимандритом Андроником (Лукашом). Я же говорю: как пчелка собирал духовный опыт. Как и его отец от Евангелия архимандрит Иннокентий, был учеником схиархимандрита Виталия (Сидоренко).
– Вы участвовали в хиротонии владыки Алексия?
– Да, но вспомнить сейчас что-то трудно. Хиротония как хиротония. Сделали его епископом…
– Тогда при наречении он сказал: «При отсутствии опытных наставников желающим искренно подвизаться в монастыре трудно найти стезю к святой тайне преображения человека». А у него-то сколько было наставников! Недавно рассказали, как он отцу Виталию подражал: также дарил ботинки. Увидел однажды у монахини старую обувь – и спрашивает: «Какой у тебя размер?» – «42-й, владыка». – «О!» – Снимает с себя обновки. Та надела, тут же звонит телефон, и на том конце провода тот, кто только что их ему подарил, интересуется: «Ну как, подошли?» – «Отлично подошли! – владыка комментирует, глядя на примерившую. – Аккурат!»
– Да, он всегда был нестяжатель. У него была одна слабость…
– Книги?
– Шоколадки!
– Да, он шутил: «Есть три существа на букву “М”, которые любят сладкое: младенцы, мухи и монахи».
– Ой, этого я не слышал. Интересно как!
А книги он читал постоянно. Особенно любил жития святых. Он и студентам иногда на занятиях просто читал их вслух. Приобщал их к этому чтению. У нас были кельи в преподавательском корпусе, я жил в первых, а он в последних. Ночью выйдешь прогуляться, глядишь, два часа ночи, а у него в окне видно, что настольная лампа горит. Читает. Это при том, что он рано вставал, не пропускал службы. Как в студенчестве, так и после. А когда стал старшим диаконом, так вообще далеко заранее приходил.
– А у вас были какие-то любимые из тех, что постоянно в обороте, святоотеческие выражения?
– Да мы в основном просто общались! Разве что по предметам что-то серьезное обсудим. Какие-то преподавательские вопросы вместе решим. Хотя он, конечно, любил поучать. Житий начитается, придет и пересказывает… «Леш, да хватит тебе! Ну, сколько можно?!»
Владыка отовсюду стремился почерпнуть благое, не из книг, так по святым местам поедет. По источникам. К старцам, старицам. Был завсегдатаем у ялтуновских сестр – Анисии, Матроны и Агафии. Я однажды сподобился к ним на Рязанщину приехать. Тогда уже две сестры остались – старшая, Анисия, ко Господу отошла. Приезжаем, а одна из стариц говорит: «Сейчас пойду малинки насобираю. Молоко есть…». Возвращается, гляжу, поставила на стол большую чашку, засыпала туда малину, налила в нее молоко и размешивает… Я думаю: «Юродствует, что ли? Что она делает?!» Йогурт! Попробовал – ой, как вкусно! Да-а, на рязанской земле были рабы Божии. Владыка очень любил туда ездить. Мы там и вместе отдыхали.
– А как там владыка Алексий оказался?
– Он ездил к святителю Феофану Затворнику, которого очень почитал, чьи труды штудировал. Наш хороший друг отец Георгий Глазунов обретал мощи святого, 14 лет они потом у него в храме находились, пока Вышенский монастырь вновь не открыли. Мы и ездили на поклонение. Мне там даже скамеечку сделали. Там у них красивый бор у дома. Сосны, елки растут. Между двумя елями для меня досочку и примостили. Помню, сижу там, а отец Алексий ходит и читает жития святых…
Иногда служили. Я уже был священником, а он еще иеродиаконом. Помогал мне. Я постарше его.
Помню, как-то раз плоховато я себя почувствовал. Отец Георгий был тогда благочинным Шацкой земли, ему надо было ехать куда-то по делам, а тут младенца крестить принесли. Он и пришел дать нам послушание. А мы так хорошо сидим… «Ты пойдешь крестить!» – начинаем препираться. – «Нет, ты!» – «Нет, ты крестить будешь»… И тут отец Алексий как запустит в меня морковкой, которую ел. Весело жили.
Тут отец Алексий как запустит в меня морковкой, которую ел. Весело жили
А после, когда он уже стал иеромонахом, мы его, как самого младшего, отправляли крестить. Бывало, отец Георгий скажет: «Надо послужить в воскресенье». А у него там в Эммануиловке так много народу в храм собиралось с окрестных деревень: до 200 причастников на воскресной литургии! И всех же надо исповедовать. А потом еще крестины без конца. Я так уставал. Но и отец Алексий физически был слабенький. «У меня тут, – говорит, – болит…» – «Да ладно тебе! – отвечаю. – Не умрешь». Не верилось, что он так рано уйдет, на 67-м году преставился.
Несбывшееся пророчество
Как-то у нас в лавре паломничала монахиня из Одессы, сама она была на колясочке, ее возили. Помню, мы, молодежь, окружили ее и стали спрашивать: «Матушка, ну, сколько я проживу?» Отцу Алексию она сказала: «50 лет». А мне говорит: «70». Я возмутился: «Мало дала!» Она подправила: «До 80-ти». – «Хорошо», – говорю. Я действительно всех их, – с нами тогда еще были ребята, – пережил. Все мои друзья уже умерли. Как мне без них плохо!
– А будущий владыка Алексий как отреагировал?
– «Как Бог даст, – ответил, – сколько проживу, столько проживу». Он по молодости все это спокойно воспринял. Он не жил миром. Любил покойничков. Как сядет в машину, так и запоет: «Со святыми упокой…». На кладбища любил ездить. Псалтирь читал.
– Говорят, он даже за тех, кого едва знал, если слышал, что кто-то преставился, читал по кафизме в день.
– Да, духовный он был человек!
– Духовный человек – это какой?
– Так просто об этом не расскажешь. Если посмотреть на него со стороны, он в среде академических монахов был самым что ни на есть простым сотрудником. А внутри жил духовной жизнью, общался с Богом, со святыми. … Он в раю.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Мы все помним его. Не раз он совершал Божественную Литургию здесь, в Сретенском монастыре, совершал рукоположения, иноческие постриги, постриги во чтецы наших воспитанников-студентов.
Сегодня важный и великий день для Владыки Алексия. И, веруем, он достойно подготовился к нему.
В последний период жизни Господь даровал ему особое время и испытание — продолжительное и тяжелейшее онкологическое заболевание, связанное со страданием и болью. Даровал… Звучит, конечно, духовно-хрестоматийно и правильно. Но как не признаться, что все мы страшимся насилия , страданий, страшимся , беспощадно отрешающей нас от привычной жизни.
Вот к какой молитве призывает Церковь нас, православных христиан: «Избави мя, Господи, от напрасныя смерти». «Напрасная» по-славянски — внезапная. Но разве мы не мечтаем об обратном: мгновенная, неожиданная смерть, так чтобы не успеть и понять ничего. Без страданий — и тебя уже нет…
А с духовной точки зрения, и об этом единодушно говорят нам Святые отцы, великое благо для нашей души совсем в другом. человека, никак не подготовленного к переходу в вечность, оставшегося страстным, стремящимся всей покинувшей тело душой к земным благам, которые уже никогда не найдет за гробом, — разве это желанная смерть и будущность для христианина? Это вечный ад неисполненных желаний. Смерть без времени на то, чтобы перед Небесным судом, с предельной ответственностью и глубиной, осмыслить то добро и зло, которые мы привнесли в этот мир, в чем и заключается спасительное покаяние, — разве это то, чего мы желаем себе и своим близким? Впрочем, не будем называть всякую внезапную кончину наказанием Божьим: не нашего ума это дело! Каждая смерть — особое свершение Промысла Божьего.
Что же это за страшное для нас и великое благо — болезнью и страданиями, как единодушно свидетельствуют отцы Церкви? Месяцы и дни, а то и годы неисцелимых недугов перед неминуемой смертью, страдания, которых мы все так искренне страшимся, — именно они, и ничто другое отрешают христианина от мира и смертельно навязчивых земных забот, возводят к воспоминанию о совершенных грехах, к истинному, спасительному покаянию, к осознанию бренности многоликой суеты и в то же время к благодарности за величайшую ценность жизни, которую по дару Господню человек прожил.
Владыка Алексий прошел замечательный, ревностный, сосредоточенный на вере во Христа Спасителя путь православного христианина.
Родился он, как и многие из здесь стоящих, в Советском Союзе. Получил духовное и гуманитарное образование. Я знаю его друзей: Виктор Бурдюк, Николай Блохин и будущий Владыка Анатолий Фролов были приятелями. Не думаю, что подростками они отличались сверхпримерным поведением. Но учились блестяще, получили прекрасное образование, а главное, жили по совести, жили так, что искренне и горячо пришли к вере. В семидесятые годы будущий Владыка поступил в семинарию, потом закончил академию и стал монахом Троице-Сергиевой лавры и сотрудником Издательского отдела у митрополита Питирима.
Владыка Алексий любил историю и профессионально ею занимался. Думаю, с благословения, в том числе и Владыки Питирима, он продолжил то дело, которое когда-то было начато тогда ещё архимандритом и протоиереем Алексеем Остаповым: они создали первый в советские годы церковный музей — знаменитый Церковно-археологический кабинет Московской Духовной академии. Сегодня мы и представить не можем значения этого собрания святынь и церковной памяти в тот атеистический период, и в первую очередь, для утверждения веры воспитанников тогдашних духовных школ, тысяч будущих пастырей Русской Церкви.
Долгие годы Владыка служил диаконом и не был даже священником. Но вот в начале 1990-х годов Патриарх Алексий поставил его наместником разоренного Новоспасского монастыря. И все православные москвичи знают, с какой любовью, с каким сердцем Владыка Алексий возрождал эту древнюю обитель.
Много лет Владыка был председателем Синодальной комиссии по делам монастырей. Казалось бы — бюрократическая должность. Но нет: он и здесь всем сердцем участвовал в жизни возрождающихся обителей, в том числе и нашего Сретенского монастыря. Всегда к нему можно было прийти за советом, всегда он был доступен, и всегда эти советы были по-настоящему мудры и духовны.
Он был необычайно, жестко требовательным человеком. К самому себе. К другим он относился более, чем снисходительно, с бесконечным милосердием. Братия Новоспасского монастыря, думается, особенно понимают это.
Мы помним, как Владыка Алексий предстоял пред Престолом Божиим на Божественной Литургии. Молиться с ним всегда было огромным духовным счастьем.
Верным Своим рабам Господь дает право и честь в конце жизни взойти на Голгофу. Это происходит по разному. Вспоминается житие . Незадолго до смерти по решению Святейшего Синода отец Варсонофий был оторван от бесконечно любимого им скита Оптиной пустыни, возведен в сан архимандрита и поставлен настоятелем в Ново-Голутвинский монастырь. Казалось бы: настоятельствуй, трудись, исполняй послушание! Но старец Варсонофий воспринял то, что произошло с ним, как настоящую Голгофу. Нам такого порой не понять, но если человек всю душу отдал одному делу, и вдруг, даже за послушание, даже по необходимости его отрывают куда-то, это действительно ощущается как тяжелейшее испытание.
Наверное, такой Голгофой — благодатной, необходимой и спасительной — стало перемещение Владыки Алексия из Новоспасского монастыря по благословению Священноначалия на должность архипастыря древнейшей Костромской епархии. Владыка очень тяжело переживал это назначение, но никогда не роптал, прекрасно понимая, что это — Промысл Божий, долг, который он должен отдать трудом и послушанием.
В Костроме Владыка Алексий, как и везде прежде, потрудился по устроению духовной жизни епархии.
А потом пришла . Такая же, кстати сказать, как и предсмертный недуг . И воспринимал эту болезнь Владыка Алексий так же духовно, как митрополит Питирим, который однажды, среди долгих уже страданий, сказал, что благодарен Богу за эту болезнь: она привела его в то состояние, к которому он стремился многие годы монашеской жизни. Владыка Питирим еще добавил как свое открытие, как нечто очень важное для себя: «Онкология — тяжелая болезнь, но и особый путь души к Богу». Также воспринимал свое испытание и Владыка Алексий.
И еще о Промысле Божием. Владыка Алексий умирал в Москве. За несколько дней до его последнего часа Матерь Божия паче всякого чаяния, особо и явственно показала и Владыке и всем, кто молился за него, что все испытания и все его служение — и в Москве, и в Костроме — есть Божие благословение, и нет ничего напрасного и случайного.
Мы помним, как совсем недавно — еще и десяти дней не прошло — в столице на выставке «Православная Русь» находилась привезенная из Костромы Феодоровская икона Пресвятой Богородицы. Владыка уже долгие месяцы пребывал в больничной палате, его могли видеть лишь несколько человек. А бесценная чудотворная икона целыми днями не покидала Манеж, находясь под неусыпной охраной. Но Господь устроил так, что по благословению Святейшего Патриарха Кирилла Владыка Алексий смог в последние дни земной жизни помолиться и припасть к этой прибывшей к нему из его епархии чудотворной иконе.
Помолимся о нем.
Не будем забывать его в своих молитвах! Поблагодарим Господа, что на нашем пути был такой замечательный человек. И порадуемся за Владыку Алексия: он, веруем, достойно и праведно прошел жизненный путь, предначертанный ему Господом Богом. Аминь!
«Он без ропота переносил свою болезнь, как и положено верующим людям»
Архимандрит Антоний (Гулиашвили) , клирик храма Александра Невского в Тбилиси:
Владыку я знаю очень давно, еще с тех лет, когда он был сотрудником Церковно-археологического кабинета Московской духовной академии. Потом он был переведен диаконом в Елоховский собор; с того времени, уже будучи иеромонахом, он поднимался по церковной лестнице, но - самое главное - оставался человеком.
Я очень люблю начало Священного Писания, где сказано: «Создам человека по образу и подобию Моему». Кем бы человек ни был - патриархом, иеромонахом, дворником, - он должен оставаться человеком, а если он возвышается в должности и начинает презирать людей, это очень нехорошо.
Остался человеком, с которого всегда можно будет брать пример: интеллигент, коренной москвич. Он был прост, строг, и он любил людей - а очень трудно быть строгим и сохранять любовь. Владыка был требователен по справедливости, он подчинял себе людей не по должности, а по любви. Мне очень не по душе, когда человек боится вышестоящего; когда любит и уважает - вот это ценно. И с каждой встречей во мне всё больше созревали именно эти чувства к владыке.
Новоспасский монастырь очень возрос во время пребывания в нем владыки. Он восстановил усыпальницу Романовых, при нем был поставлен памятник первому и последнему русскому царю.
Владыка был требователен по справедливости, он подчинял себе людей не по должности, а по любви
Владыка являл простоту и величие архиерейства. Его не интересовали мирские заботы, он был строг к самому себе, но не наказывал никого, если ему что-то не понравилось, - он просто улыбался, давая так нам понять, что он не совсем доволен.
Он всегда был одинаково спокойным. Я задавал вопрос: как ему удается стольких людей исповедовать и никогда не сердиться? - Он отвечал: «Таким родился».
Он мог быть расстроенным, но никогда не показывал этого. В беседе с людьми был своим для всех - он считал, что не имеет права быть собой. Он был истинным православным, и при этом интеллигентом.
Но кем бы ты ни был, а если не умеешь дружить с простой аудиторией, никакая магистратура тебе не поможет, особенно в глухой деревне, среди бабушек. Владыка умел находить к каждому свой ключик.
Он не давал повода к тому, чтобы его кто-то хвалил. Когда ему говорили: «Владыченька, какой вы у нас хороший», - он строго смотрел на человека, и тот понимал, что владыка не любит этого. Если ты хвастаешься этим, то ты хвалу получаешь здесь, на земле; две похвалы, как две зарплаты, не бывает, и наша цель получить «зарплату» там.
Некоторые понимают под старцем человека с седой бородой. Но владыка Алексий был по жизни старец, к нему можно было прийти с любым вопросом. Он вел истинно старческую жизнь. Не был аскетом, потому что был правящим архиереем, но стремился к аскетической жизни. А в чем заключается аскетическая жизнь? Не в том, чтобы закрыться в своей келье и ни с кем не разговаривать. Аскет - это отшельник от мира, от мирской прелести. Если мы все закроемся у себя в кельях, кто же будет людей окормлять?! Но можно, например, вместо подушки положить бревно, главное - чтобы никто об этом не знал, не хвастаться этим перед всеми.
Владыка Алексий был по жизни старец
Сердце чисто и смиренно было у владыки. А ещё приятные шутки. Помнится, я его спрашиваю: как отец Павлин (старец Глинской пустыни, который жил в Новоспасском монастыре)? - Он улыбнется и скажет: «Доступ к телу свободен».
Владыку Алексия можно назвать бескровным мучеником: он полтора года пролежал в больнице, у него отказали почки, он ослеп, но он без ропота переносил свою болезнь, как и положено верующим людям.
Некоторые говорят, что хотят безболезненно умереть, но это грех. Когда человек болеет, он очищается от своих грехов, раскаивается, задумывается, начинает приносить покаяние. И таким был владыка Алексий. Думаю, он будет нашим ходатаем, будет укреплять нас молитвами.
Человек должен сохранить в себе первозданное лицо. И я не смогу простить себе, если хотя бы однажды не помяну его в молитвах. Я очень глубоко чувствую помощь ушедших в потусторонний мир. Я верю, что владыка Алексий присоединится к сонму святых.
Владыка Алексий своей жизнью, терпением и смирением доказал всем, что он истинный православный христианин. И нам нужно подражать ему и просить его о молитвенной помощи.
«Его пример и молитва созидают мою жизнь и семью»
Священник Иоанн Федоров , клирик храма в честь Гребневской иконы Божией Матери в г. Одинцово; в 2005-2010 годах - иподиакон архиепископа Алексия:
Впервые я узнал в двенадцатилетнем возрасте, когда мы вместе с родителями стали прихожанами Новоспасского монастыря и получили возможность окормляться у владыки. С тех пор 15 лет прошли под его руководством.
Что может вспомнить подросток о своем общении с владыкой? Несмотря на то, что у него был очень плотный график, он находил время, чтобы с нами побеседовать. И эти беседы запомнились больше всего.
Владыка был очень образован, но при этом как детям, так и взрослым всегда было доступно то, о чем он говорил. После таких бесед мы всегда выходили с радостным сердцем и желанием становиться лучше.
В течение шести лет мне посчастливилось быть в числе иподиаконов владыки. До сих пор вспоминаю его службы. Очень молитвенно-сосредоточенные, размеренные и торжественные. Но самое удивительное, что не только в стенах родного монастыря, но и на тех обычных приходах, которые владыка посещал для совершения богослужений, службы приобретали тот же строй. Этот показывает, насколько важен личный пример. И владыка всей своей жизнью давал нам такой пример.
К иподиаконам он относился достаточно строго, никого не выделял, и это приучило нас относиться к своему служению не как к чему-то случайному или как к какой-то привилегии, но как к настоящему, посильному служению Богу. В дальнейшем мне это очень помогло, и, на каком приходе я бы ни служил, у меня всегда был образец, который я сохранял в сердце с тех лет, когда был рядом с владыкой.
К иподиаконам он относился достаточно строго, никого не выделял.
Это приучило нас относиться к своему служению не как к какой-то привилегии
Владыка был настоящим монахом и при этом смог совместить монашескую жизнь со своим высоким служением. Он всю жизнь без остатка отдавал церковным послушаниям. Помню его слова: «С креста не сходят, с креста снимают». И он до последних дней нес свой крест.
Перевод владыки в Кострому поначалу поверг духовных чад в некое оцепенение, но потом оказалось, что до Костромы не так уж и далеко, и этот древний город стал для нас так же любим. Сам владыка говорил, что он всегда хотел жить на «большой воде», к тому же Кострома и Новоспасский монастырь духовно связаны с родом Романовых и чтимая Феодоровская икона Божией Матери освящала путь владыки. Костромское служение, хотя оно и продолжалось недолго, стало новой вехой в его земной жизни.
Для меня владыка - человек, который определил мой путь, его пример и молитва созидают мою жизнь и семью.
«Мы знали: те строгие требования, которые он предъявляет к другим, он предъявлял, прежде всего, к себе»
Священник Дионисий Денисов , клирик Костромской епархии, с 2000 года - иподиакон владыки Алексия:
Владыку я знал с 2000 года. За год до того, как его перевели на Костромскую кафедру, я стал старшим иподиаконом.
Он был удивительным архиереем, совмещал в себе архиепископа и пастыря. Ко всем он относился со вниманием и смирением, мог смириться перед простым священником.
Владыка был большим молитвенником. Во время богослужения он был снисходителен к ошибкам, если они происходили от волнения, а если от невнимания, то владыка с любовью давал понять, что человек неправ и что молитва - это центр внутренней жизни человека.
Он не пренебрегал внешней жизнью, возглавлял синодальные отделы, был наместником Новоспасского монастыря почти 20 лет. В течение 20 лет под его руководством восстанавливались все монастыри нашей страны.
Владыка был большим молитвенником
Владыка вел очень скромную жизнь, не любил фотографироваться, особенно на службе. Хиротонию он благословлял фотографировать, но был категорически против фотосъемок во время причастия.
Коренной москвич, он всю жизнь прожил в Москве, и ему тяжело было на старости лет ехать на новое место. Но он всегда призывал к послушанию, по послушанию и поехал в Кострому, пытался возродить духовную жизнь епархии.
Все духовные чада знают владыку как молитвенника, настоящего аскета, что в наше время очень редко можно встретить. Трудно в полноте исполнять монашеские обеты и быть епископом. Своим поведением напоминал всем нам, какими мы должны быть. Показывал, что нельзя оправдывать себя обстоятельствами жизни.
Владыка запомнился как строгий архипастырь, он стремился к тому, чтобы всё было благочинно, строго по уставу, чтобы не было разговоров в алтаре и не звонили телефоны в храме… Но в первую очередь он был строг к самому себе. Мы все знали: те требования, которые он предъявляет к другим, он предъявлял прежде всего к себе.
Он не любил официальных приемов, и даже на патриарших приемах по случаю общественных дат стремился под каким-либо предлогом отпроситься у Святейшего, он уезжал незаметно от всех в свой любимый Новоспасский монастырь, в свою келью. Не любил быть на виду.
Должно пройти время, чтобы мы осознали, кто жил с нами
Мы видим сейчас результаты его трудов. Восстановлен монастырь; Богослужебной комиссией, которую возглавлял владыка, были составлены и утверждены службы многим святым.
Должно пройти время, чтобы мы осознали, кто жил с нами. Сейчас, после смерти, владыка нам стал ближе, чем был при жизни. Никто из нас не сомневается в посмертной участи владыки Алексия, его смерть увенчала его жизнь, потому что только у праведников может быть такая кончина, и мы молимся об упокоении души владыки и верим, что он будет иметь дерзновение пред Богом как любой праведник.
Когда читаешь о жизни подвижников благочестия, очень похожие ассоциации вызывает жизнь владыки Алексия.
Мы все знали, что если мы идем просить благословение владыки, то надо сделать только так, как он скажет, и все будет благополучно, потому что владыка помолится; если человек не хотел исполнять благословение, то лучше было не ходить к нему. Мы верим, что после смерти владыка будет молиться за нас пред Богом еще больше.
Иеродиакон Серафим (Чернышук) , насельник Сретенского монастыря:
Владыка Алексий меня рукополагал, и я проходил у него практику архиерейских служб. Мою последнюю награду - и это была для меня двойная радость - вручал мне на праздник Покрова Пресвятой Богородицы в 2008 году.
С владыкой мы встречались очень редко, он давал мне наставления во время службы, но это было очень личное. Он мне напоминал архиерея и одновременно военнослужащего, офицера в самом высоком смысле этого слова.
При всей его снисходительности к окружающим было видно, что он очень собранный человек. Я помню, как во время одной всенощной, когда был выход на литию и у кого-то из прихожан зазвонил мобильный телефон, он остановил службу и сказал: когда мы приходим в храм, мы должны оставить за порогом всё, что связывает нас с внешним миром.
Владыка Алексий замечал ошибки, человеческие немощи, но он их не пресекал, как некоторые, с раздражением. О чем-то он умалчивал, и его молчание действовало лучше слов.
У него был несомненный духовный авторитет среди людей. Таких людей вообще немного. Мне посчастливилось общаться с двумя подобными владыке Алексию архиереями: это владыка Онуфрий, митрополит Черновицкий и Буковинский, и Сергий, митрополит Тернопольский и Кременецкий. Конечно, каждый из них уникален по-своему. Владыка Сергий - само милосердие, снисхождение; владыка Онуфрий тоже - а владыка Алексий был больше похож на митрополита Питирима, у которого он воспитывался. У него был стержень, внутренняя твердость.
«Все идут к Богу своим путем, но путь владыки Алексия оказался самым прямым»
Виктор Васильевич Бурдюк , издатель, писатель, друг детства епископа Алексия (Фролова):
Так получилось, что у нас со школьных лет сложилась небольшая, но дружная компания. Чем можно заниматься в 15 лет? Мы играли в футбол. Мы тогда звали Тедюшей. В возрасте 18 лет мы все пришли к Богу. Все идут к Богу своим путем, но путь владыки оказался самым прямым. Мы все были диссидентами с философскими вывертами, а он один из всех нас пошел самой прямой дорогой.
Владыка стал ездить к старцам, познакомился со схиархимандритом Григорием (Давыдовом), который стал его духовным отцом, ездил к отцу Серафиму (Тяпочкину) - и у него начался другой путь. Мы продолжали дружить, но в какой-то момент схиархимандрит Григорий (Давыдов) запретил ему общаться со старыми друзьями, и это было правильно, потому что, когда человек идет прямым путем, ему нужно держать дистанцию, чтобы сохранить себя.
Мы все были диссидентами с философскими вывертами, а он один из всех нас пошел самой прямой дорогой
Позже он поступил в семинарию, готовился стать монахом, но его не благословили уходить в монахи, пока родители были живы. Мы похоронили его маму, я был на похоронах, ее отпевали в храме Петра и Павла у Яузских ворот; отец Евгений сказал очень трогательные слова, благодарил, что воспитала такого сына.
Папа владыки злоупотреблял спиртным, и владыка за ним ухаживал, потому что он уже не мог сам ухаживать за собой. Так что владыка постоянно ездил в Лавру и обратно, посещал семинарские занятия и возвращался в Телеграфный переулок к отцу. И это было очень трогательно. Для него это была школа удивительного послушания и смирения. Я несколько раз ездил с ним и его отцом на прогулки в Коломенское, он звал меня, говорил: «Давай с папой прогуляемся». Мы брали коляску, ехали гулять. Для его отца было необходимо, чтобы сын всё время был рядышком; и пока он был жив, владыка не принимал пострига.
«Владыка имел попечение о каждом человеке, помнил каждого долгие годы»
Олег Викторович Стародубцев , доцент Московской духовной академии, преподаватель Сретенской духовной семинарии:
Я знал владыку с тех пор, когда он преподавал в академии церковное искусство и возглавлял Церковно-археологический кабинет в Троице-Сергиевой Лавре.
Я был у него на архиерейской хиротонии в 1995 году. Хиротонию возглавлял Святейший Патриарх Алексий. За всё время знакомства с ним у меня сложилось впечатление, что - человек высокой духовной жизни.
Владыка Алексий умел сосредоточиться, уйти в себя, оставить всё мирское житейское попечение
Владыка был всегда очень спокойным, внимательно и бережно относился к богослужению, потому что очень трудно, с одной стороны, возглавлять московский монастырь, а с другой - быть в центре столичного внимания и сохранить такую выдержку и внутреннее самообладание.
Его можно было бы сравнить с поколением покойного владыки Питирима (Нечаева), который тоже был сдержанным и спокойным человеком. Действительно, он умел сосредоточиться, уйти в себя, оставить всё мирское житейское попечение. Он являл собой пример настоящего молитвенника. Говорят, что в наше время нет людей, которые молятся, - это не так. Одним из таких людей был покойный владыка Алексий.
Я часто встречался с ним в конце 1990-х годов, когда бывал на патриарших богослужениях в Новоспасском монастыре, а когда в 2000-е годы стал преподавать, то встречался с ним крайне редко. Но при каждой встрече я всегда брал благословение, а он очень внимательно относился ко мне, интересовался моими делами. Владыка имел попечение о каждом человеке, помнил каждого долгие годы.
«Нам, иподиаконам, оставалось только улыбаться на вопрос местных жителей, правда ли владыка может творить чудеса»
Александр Гордюшин , иподиакон архиепископа Алексия (Фролова):
- Очень трудно уместить весь опыт общения с владыкой в простые слова. Будучи совсем юным, как-то я смотрел трансляцию патриаршего богослужения. В какой-то момент камера остановилась на одном архиерее с очень пронзительным взглядом, и комментатор произнес: « ». Мне показалось, что владыка очень строгий, и подумалось, что я бы, наверное, не хотел стать его иподиаконом. Однако на протяжении многих лет Господь сподобил меня быть именно его помощником.
Владыка был всегда сосредоточен и погружен в молитву, поэтому разговоры и диалоги были сведены к минимуму. В первую очередь он запомнился бессловесным примером своего отношения к Богу и людям.
Богослужения владыки отличались четкостью исполнения Устава и благоговейным нахождением пред Престолом Божиим. Даже сейчас слышится его голос: «Братия, главное без суеты».
Особенность служб владыки - это тишина. В вечно спешащей и суетливой Москве, несмотря на переполненность храма, во время его службы никогда не звонили телефоны и не плакали маленькие дети. Это можно назвать чудом.
Если говорить об особых дарованиях владыки, то он приучал на службе всегда думать о Боге и молитве. Когда кто-то во время службы погружался в думы о делах, владыка резко поворачивался и начинал отвечать на те мысли, которые были у человека в данный момент. После такого действительно: «Всякое ныне житейское отложим попечение».
Когда Священный Синод определил архиепископа Алексия возглавить Костромскую епархию, и владыка еще какое-то время оставался в столице, запомнилась любовь к нему москвичей. После богослужения в одном женском монастыре было умилительно и грустно наблюдать, как каждая монахиня подходила к владыке и плача дарила маленький подарочек от себя. Сильная картина!
Даже в Костроме на службах часто можно было видеть московские лица. А первая пасхальная ночь владыки в новой епархии прошла в большом кафедральном соборе Богоявленского монастыря, где больше половины молящихся приехали из Москвы.
Но и костромичи тепло встретили владыку и быстро его полюбили. А нам, иподиаконам, оставалось только улыбаться на вопрос местных жителей, правда ли владыка особой жизни и может творить чудеса.
После смерти владыки стало тоскливо и грустно, но не о почившем, а в первую очередь за себя. И о том, что потеряна возможность общения с ним. Но на время…
Один из старейший московских священников так описал владыку: «Он тратит каждую минуту ЗДЕСЬ, чтобы созидать ТАМ!»
Однажды, когда я сопровождал владыку, он сказал: «Саша, дорогой, задумайся: когда мы умрем, то получим возможность общения с любым человеком в вечности, будь то праотец Адам или бабушка».
Хотелось обратить внимание еще на один момент.
Три года назад у Преображенского собора Новоспасского монастыря хоронили архимандрита Гурия (Мищенко). Есть фотография, где запечатлен момент похорон: все опустили взор в могилу, кроме владыки. Я стоял за его спиной и мог проследить его взгляд: сначала он посмотрел на часы монастырской колокольни и потом начал всматриваться в небо. Вот так - все вниз, а он на небо. Сейчас рядом с могилой отца Гурия находится и могила архиепископа Алексия.
Один из старейший московских священников так описал владыку: «Он тратит каждую минуту ЗДЕСЬ, чтобы созидать ТАМ!» На просьбу описать владыку Алексия я всегда отвечал: настоящий монах!
Святитель Московский Алексий
Святитель Алексий, митрополит Московский, всея России чудотворец , родился в 1292 (по другим данным, в 1304) году в Москве в семье боярина Феодора Бяконта, выехавшего на службу из Черниговского княжества. Семейство будущего святителя занимало видное место среди московского боярства. Боярами были его младшие братья - Феофан-Даниил и Александр Плещей. Крестным отцом святителя Алексия стал княжич Иоанн I Данилович Калита. При крещении младенцу дали имя Елевферий.
В раннем возрасте его отдали учиться грамоте. Согласно житию, еще в отрочестве он начал мечтать о монашеской жизни. Однажды, когда Елевферию было двенадцать лет, он расставлял в поле сети для ловли птиц. В это время отрок уснул и услышал голос: «Зачем, Алексий, ты напрасно трудишься? Я сделаю тебя ловцом людей». Пробудившись от сна, отрок никого не увидел вокруг и сильно удивился тому, что услышал. С того времени он стал много думать, что бы мог значить этот голос. Возлюбив Бога с юных лет, он оставил родителей, отказался от женитьбы и, желая поработать Господу Иисусу Христу, пришел в московский Богоявленский монастырь. Здесь, как свидетельствует Житие преподобного Сергия, на двадцатом году жизни он был пострижен в монашество. При пострижении ему дали имя, которое он слышал в сонном видении, - Алексий.
С того времени до сорокалетнего возраста святитель Алексий неустанно молился, трудился, постился, упражнялся в других иноческих подвигах. Об этом периоде его жизни известно, что он «всяко благоизволение иноческого жития исправле и всяко писание Ветхого и Нового закона пройде». Алексий имел общение с великокняжеским двором. По инициативе великого князя Симеона Иоанновича Гордого он был назначен наместником престарелого митрополита Феогноста, переселился на митрополичье подворье и начал вести судебные дела Церкви. Как предполагают, в этот период он выучил греческий язык.
Святитель Алексий, митрополит Московский, всея России чудотворец.
Роспись южной стены Успенского собора Троице-Сергиевой Лавры
6 декабря 1352 года Алексий был посвящен во епископа города Владимира-на-Клязьме. Уже в это время роль святителя Алексия в государственных делах великого княжества Московского была весьма велика. Владыка Феогност (†1353) еще при жизни благословил Алексия «в свое место митрополитом», а великий князь Симеон Иоаннович Гордый духовной грамотой утвердил будущего митрополита советником своей семьи и своих младших братьев - князей Иоанна II Красного и Андрея Иоанновичей. В 1353 году для получения согласия Вселенского патриарха на утверждение кандидатуры святителя Алексия в митрополиты в Константинополь было направлено посольство, вернувшееся в Москву с сообщением о согласии Константинопольского патриарха Филофея. Святитель Алексий отправился для посвящения в Константинополь, где он провел около года. Согласно патриаршей грамоте от 30 июня 1354 года, святитель Алексий, не являясь греком, был возведен в сан митрополита в виде исключения, за его добродетельную жизнь и духовные достоинства. К тому времени фактическим местом пребывания русских митрополитов стала Москва.
После возвращения из Константинополя святитель Алексий принял на себя управление Русской Церковью и поставил епископов в Ростов, Рязань, Смоленск и Сарай. Но уже через год после возвращения - осенью 1355 года - ему пришлось вновь отправиться в Константинополь из-за споров вокруг неправомерных посвящений на Киевскую митрополию и о разделе митрополии. Патриарх Каллист дал святителю Алексию право считаться архиепископом Киева и великой России с титулом «всечестнаго митрополита и экзарха». После подтверждения патриархом прежних условий зимой 1355/56 года святитель вернулся на Русь. На обратном пути он попал в бурю на Черном море и дал обет в случае спасения основать монашескую обитель. Во исполнение обета святитель Алексий создал под Москвой Спасо-Андроников монастырь.
Спасо-Андроников монастырь. Фото 1883 г.
Митрополит Алексий сподобился от Господа дара чудотворений. Согласно преданию, в августе 1357 года святитель исцелил Тайдулу, ослепшую жену ордынского хана Джанибека. Никакие врачи не могли вернуть ей зрение, и она решила обратиться к святителю Алексию, о котором слышала как о святом муже. В Москву явились ханские послы с письмом к великому князю. «Мы слышали, - писал Джанибек, - что есть у вас служитель Божий, который если о чем попросит Бога, то Бог слушает его. Отпустите его к нам, и если его молитвами исцелеет моя царица, будете иметь со мною мир; если же не отпустите его, пойду опустошать вашу землю». Смутился смиренный святитель, когда великий князь передал ему грамоту хана. Любовь к Отчизне и Святой Церкви не позволяла отказаться от исполнения воли грозного хана. Но как принять на себя такое тяжелое дело? «Прошение и дело сие превышают меру сил моих, - говорил святитель князю, - но я верю, что Тот, Который дал прозреть слепому, не презрит молитвы веры».
Святитель начал готовиться в путь. Со всем клиром совершил он молебствие перед иконой Божией Матери и перед ракой святителя Петра, почитание которого широко распространилось в годы правления митрополитов Феогноста и Алексия. Во время молебна внезапно на глазах у всех сама собой зажглась свеча при гробе святителя. Митрополит Алексий разделил чудесную свечу на части, раздал ее в благословение предстоявшим и, сделав из остатка малую свечу, взял ее вместе с освященной водой для совершения нового молебствия в Орде. Святитель отслужил над болящей молебен с чудесной свечой, окропил жену хана святой водой, и Тайдула стала видеть. Признательный хан подарил святителю перстень, а Тайдула выдала ему ярлык, датируемый ноябрем 1357 года, согласно которому Русская Церковь, молящаяся за ханов, освобождается от всех даней, поборов и насилий со стороны светских властей. Святитель, совершив чудо, возвратился на родину, а Тайдула потом не раз еще ходатайствовала за Русь.
Пока великий князь Димитрий Иоаннович не был совершеннолетним, митрополит Алексий фактически управлял великим княжеством Московским и добивался его возвышения как духовного и политического центра Руси.
Святитель Московский Алексий.
Иконописная мастерская Троице-Сергиевой Лавры
Заслугой святителя Алексия является основание и возобновление целого ряда монашеских обителей. Владыка придавал большое значение созданию общежительных монастырей. В конце 1376 - начале 1377 гг. он благословил учредить общежитие в обители преподобного Сергия. Произошло это при таких обстоятельствах. В Троицкую обитель прибыли из Константинополя посланцы Вселенского патриарха. Поклонившись игумену, они сказали: «Патриарх Константинопольский кир Филофей благословляет тебя». Затем гости передали преподобному Сергию подарки патриарха - крест, параман и схиму - и патриаршее послание. Преподобный спросил посланцев: «Не к другому ли кому вы посланы? Кто я, грешный и недостойный, чтобы мне получать дары от патриарха?» - «Нет, отче, - ответили они, - мы не ошиблись относительно тебя, святой Сергий. Мы посланы именно к тебе». Старец поклонился им до земли, пригласил их на трапезу и, хорошо угостив, повелел братии устроить посланцев Константинопольского патриарха в обители. Сам же отправился к митрополиту Алексию, чтобы рассказать о приезде греков. Святитель повелел прочитать послание, в котором были такие слова: «Услышав о твоей добродетельной жизни в Боге, мы горячо возблагодарили и прославили Создателя. Одного правила вам недостает - у вас не устроено общежитие. Ты знаешь, Преподобный, что сам богоотец пророк Давид, все исследовавший своим разумом, выше всего поставил общежитие: „Что может быть лучше и прекрасней, чем жить братиям вместе” (Пс. 132, 1), поэтому и я даю вам благой совет устроить в вашей обители общежитие. Милость Божия и наше благословение да пребывают с вами».
Святитель Алексий Московский. Россия; XVI в.
Местонахождение: Греция. Афон, монастырь Хиландар
Старец спросил митрополита: «Что повелишь, святой владыка?» - «Сам Бог прославляет славящих Его, - ответил святитель. - Он сподобил и тебя такого блага, что твое имя и твоя жизнь стали известны в далекой стране и даже сам великий Вселенский патриарх шлет тебе советы на общую пользу. Мы благодарим святейшего патриарха за наставление и от всей души то же советуем».
С того времени в Троицкой обители было введено общежитие. Преподобный Сергий распределил братию по послушаниям: одного сделал келарем, других определил в повара и хлебопеки, третьего поставил ухаживать за больными. Для соблюдения порядка в церкви игумен выбрал экклесиарха, потом параэкклесиархов, пономарей и т. д. Он повелел братии твердо следовать заповедям святых отцов, не иметь никакой собственности, но все считать общим.
Святитель Алексий стоял у истоков успешной борьбы великого княжества Московского против ордынского ига. Лояльно относясь к власти мусульманских правителей, он в то же время последовательно проводил политику, направленную на создание союза русских княжеств, могущего противостоять военной угрозе со стороны Орды. О значительной роли святителя Алексия в общерусской политической жизни свидетельствует возникновение с его времени практики скрепления митрополичьей печатью межкняжеских соглашений. В 1371 году митрополит благословил и проводил до реки Оки на пути в Мамаеву Орду великого князя Димитрия Иоанновича.
Предчувствуя убавление сил и приближение конца земной жизни, в конце 1377 года митрополит Алексий призвал к себе игумена Сергия Радонежского. Во время их беседы митрополит повелел принести золотой крест, украшенный драгоценными камнями. Смиренно поклонившись, Преподобный ответил: «Прости меня, владыка, от юности я не был златоносцем, а в старости желаю тем более пребывать в нищете». - «Знаю, возлюбленный, - сказал ему архиерей, - что такова была твоя жизнь с юности, но ныне сотвори послушание - прими данное нами тебе благословение».
Святитель Алексии Московский и преподобный Сергий Радонежский.
Отречение преподобного Сергия от святительской кафедры.
Литографская мастерская СТСЛ. 1867 г.
С этими словами митрополит Алексий возложил на святого крест. Преподобный хотел что-то сказать, но митрополит остановил его; «Знаешь ли, зачем я позвал тебя и что хочу с тобою сделать?» - «Как я могу это знать, господин?» - ответил преподобный Сергий. Тогда святитель сказал: «Я управлял врученной мне Богом Русской митрополией, сколько Господу было угодно. Теперь вижу, что мой конец близок, но не знаю дня моего скончания. Я желаю, пока еще жив, найти человека, который мог бы после меня пасти стадо Христово. Сомневаясь во всех, я уверен в одном тебе, достойном править слово истины; я доподлинно знаю, что все - от великих князей до последнего простолюдина - тебя пожелают иметь своим пастырем. Сначала ты удостоишься епископского сана, а после моей смерти воспримешь мой престол».
Услышав эти слова, святой сильно опечалился, ибо по смирению своему почитал для себя великим несчастьем принятие епископского сана, и ответил архиерею: «Прости меня, владыка! То, о чем ты говоришь, выше моих сил. Ты не найдешь во мне того, что ищешь. Кто я, грешнейший и худший из людей?» Митрополит Алексий приводил многие изречения из священных книг, желая склонить Преподобного к принятию епископского сана, но смиренномудрый старец был непреклонен и на уговоры святителя ответил: «Святой владыка, если ты не хочешь прогнать мою нищету от твоей святыни, не говори больше моей худости об этом и не позволяй никому другому, потому что никто не сможет меня переубедить».
Видя непреклонность Сергия, святитель не стал больше говорить о епископстве, боясь, что Преподобный, избегая архиерейского сана, удалится в дальнюю пустынь и народ лишится такого светильника веры. Утешив святого духовными назиданиями, митрополит Алексий отпустил его.
Святитель Алексий, митрополит Московский и всея России чудотворец.
Житийная икона
Свои земные дни святитель окончил 12 февраля 1378 года. Почти четверть века управлял он Русской Церковью. Святитель завещал положить тело его в основанном им в 1365 году Кремлевском Чудовом монастыре, покровителем которого митрополит в своей духовной грамоте попросил быть великого князя Димитрия Иоанновича. Алексий указал и место погребения - за алтарем храма, по смирению не желая быть похороненным в храме. Но благочестивый великий князь, глубоко почитавший святителя, велел похоронить его в церкви, близ алтаря. Спустя пятьдесят лет после кончины митрополит Алексий был причислен к лику святых.
По молитвам у мощей святителя Алексия со времени их открытия совершались многочисленные чудеса, отмеченные в летописи. В 1522 году, во время нашествия крымского войска хана Мехмед-Гирея, святитель Алексий вместе с другими российскими чудотворцами явился жителям Москвы в видении крестного хода с чудотворной Владимирской иконой Божией Матери, знаменуя небесное заступничество от врагов. Известны устные свидетельства о чудесах святителя. «Всем христианом в бедах помощник и граду Москве велий заступник, недугующим врач безмездный, и сущим в нуждах и скорбех готовейший утешитель, и ходатай теплый ко всех Царю, Христу Богу» - так говорится о митрополите Алексии в каноне на обретение его честных мощей.
Ныне честные мощи святителя Алексия, митрополита Московского, покоятся в московском кафедральном Богоявленском соборе в Елохове.
Тропарь святителю Московскому Алексию, глас 8
Я ко апостолом сопрестольна,/ и врача предобра, и служителя благоприятна,/ к раце твоей честней притекающе, святителю Алексие, богомудре чудотворче,/ сошедшеся, любовию в память твою светло празднуем,/ в песнех и пениих радующеся и Христа славяще,/ таковую благодать тебе даровавшаго исцелений// и граду твоему великое утверждение.
Кондак святителю Московскому Алексию, глас 8
Б ожественнаго и пречестнаго святителя Христова,/ новаго чудотворца Алексия,/ верно вси поюще, людие, любовию да ублажим, яко пастыря великаго,/ служителя же и учителя премудра земли Российстей./ Днесь, в память его притекше, радостно возопием песнь богоносному:/ яко имея дерзновение к Богу, многообразных нас избави обстояний, да зовем ти:// радуйся, утверждение граду нашему.
Молитва святителю Алексию
О пречестная и священная главо и благодати Святаго Духа исполненная, Спасово со Отцем обиталище, великий архиерее, теплый наш заступниче святителю Алексие! Предстоя у Престола всех Царя и наслаждаяся Света Единосущный Троицы и херувимски со Ангелы возглашая песнь Трисвятую, велико и неизследованное дерзновение имея ко Всемилостивому Владыце, молися паствы твоей спасти люди, единородный ти язык, благостояние святых церквей утверди, архиереи благолепием святительства украси, монашествующих к подвигом добраго течения укрепи: град сей (или: весь сию: аще во обители: святую обитель сию) и вся грады и страны добре сохрани и веру святую непорочну соблюсти умоли: мир весь умири, от глада и пагубы избави ны и от нападения иноплеменных сохрани нас: старыя утеши, юныя накажи, безумныя умудри, вдовицы помилуй, сироты заступи, младенцы возрасти, немощствующия исцели и везде тепле призывающих тя и с верою притекающих к раце честных и многоцелебных мощей твоих, усердно припадающих и молящих ти ся, от всяких напастей и бед ходатайством твоим свободи, да зовем ти: о, Богоизбранный пастырю, звездо всесветлая мысленныя тверди, тайнаго Сиона необоримый столпе, миродохновенный цвете райский, всезлатая уста Слова, Московская похвало, всея России украшение! Моли о нас Всещедраго и Человеколюбиваго Христа Бога нашего, да в день страшнаго Пришествия Его шуияго стояния избавит нас и радости святых причастники сотворит, со всеми святыми во веки. Аминь.
«Он без ропота переносил свою болезнь, как и положено верующим людям»
Архимандрит Антоний (Гулиашвили) , клирик храма Александра Невского в Тбилиси:
— Владыку я знаю очень давно, еще с тех лет, когда он был сотрудником Церковно-археологического кабинета Московской духовной академии. Потом он был переведен диаконом в Елоховский собор; с того времени, уже будучи иеромонахом, он поднимался по церковной лестнице, но — самое главное — оставался человеком.
Я очень люблю начало Священного Писания, где сказано: «Создам человека по образу и подобию Моему». Кем бы человек ни был — патриархом, иеромонахом, дворником, — он должен оставаться человеком, а если он возвышается в должности и начинает презирать людей, это очень нехорошо.
Владыка Алексий остался человеком, с которого всегда можно будет брать пример: интеллигент, коренной москвич. Он был прост, строг, и он любил людей — а очень трудно быть строгим и сохранять любовь. Владыка был требователен по справедливости, он подчинял себе людей не по должности, а по любви. Мне очень не по душе, когда человек боится вышестоящего; когда любит и уважает — вот это ценно. И с каждой встречей во мне всё больше созревали именно эти чувства к владыке.
Новоспасский монастырь очень возрос во время пребывания в нем владыки. Он восстановил усыпальницу Романовых, при нем был поставлен памятник первому и последнему русскому царю.
Владыка был требователен по справедливости, он подчинял себе людей не по должности, а по любви
Владыка являл простоту и величие архиерейства. Его не интересовали мирские заботы, он был строг к самому себе, но не наказывал никого, если ему что-то не понравилось, — он просто улыбался, давая так нам понять, что он не совсем доволен.
Он всегда был одинаково спокойным. Я задавал вопрос: как ему удается стольких людей исповедовать и никогда не сердиться? — Он отвечал: «Таким родился».
Он мог быть расстроенным, но никогда не показывал этого. В беседе с людьми был своим для всех — он считал, что не имеет права быть собой. Он был истинным православным, и при этом интеллигентом.
Но кем бы ты ни был, а если не умеешь дружить с простой аудиторией, никакая магистратура тебе не поможет, особенно в глухой деревне, среди бабушек. Владыка умел находить к каждому свой ключик.
Он не давал повода к тому, чтобы его кто-то хвалил. Когда ему говорили: «Владыченька, какой вы у нас хороший», — он строго смотрел на человека, и тот понимал, что владыка не любит этого. Если ты хвастаешься этим, то ты хвалу получаешь здесь, на земле; две похвалы, как две зарплаты, не бывает, и наша цель получить «зарплату» там.
Некоторые понимают под старцем человека с седой бородой. Но владыка Алексий был по жизни старец, к нему можно было прийти с любым вопросом. Он вел истинно старческую жизнь. Не был аскетом, потому что был правящим архиереем, но стремился к аскетической жизни. А в чем заключается аскетическая жизнь? Не в том, чтобы закрыться в своей келье и ни с кем не разговаривать. Аскет — это отшельник от мира, от мирской прелести. Если мы все закроемся у себя в кельях, кто же будет людей окормлять?! Но можно, например, вместо подушки положить бревно, главное — чтобы никто об этом не знал, не хвастаться этим перед всеми.
Владыка Алексий был по жизни старец
Сердце чисто и смиренно было у владыки. А ещё приятные шутки. Помнится, я его спрашиваю: как отец Павлин (старец Глинской пустыни, который жил в Новоспасском монастыре)? — Он улыбнется и скажет: «Доступ к телу свободен».
Владыку Алексия можно назвать бескровным мучеником: он полтора года пролежал в больнице, у него отказали почки, он ослеп, но он без ропота переносил свою болезнь, как и положено верующим людям.
Некоторые говорят, что хотят безболезненно умереть, но это грех. Когда человек болеет, он очищается от своих грехов, раскаивается, задумывается, начинает приносить покаяние. И таким был владыка Алексий. Думаю, он будет нашим ходатаем, будет укреплять нас молитвами.
Человек должен сохранить в себе первозданное лицо. И я не смогу простить себе, если хотя бы однажды не помяну его в молитвах. Я очень глубоко чувствую помощь ушедших в потусторонний мир. Я верю, что владыка Алексий присоединится к сонму святых.
Владыка Алексий своей жизнью, терпением и смирением доказал всем, что он истинный православный христианин. И нам нужно подражать ему и просить его о молитвенной помощи.
«Его пример и молитва созидают мою жизнь и семью»
Священник Иоанн Федоров , клирик храма в честь Гребневской иконы Божией Матери в г. Одинцово; в 2005—2010 годах — иподиакон архиепископа Алексия:
Aрхиепископ Костромской и Галичский Алексий (Фролов) — Впервые я узнал архиепископа Алексия в двенадцатилетнем возрасте, когда мы вместе с родителями стали прихожанами Новоспасского монастыря и получили возможность окормляться у владыки. С тех пор 15 лет прошли под его руководством.
Что может вспомнить подросток о своем общении с владыкой? Несмотря на то, что у него был очень плотный график, он находил время, чтобы с нами побеседовать. И эти беседы запомнились больше всего.Владыка был очень образован, но при этом как детям, так и взрослым всегда было доступно то, о чем он говорил. После таких бесед мы всегда выходили с радостным сердцем и желанием становиться лучше.
В течение шести лет мне посчастливилось быть в числе иподиаконов владыки. До сих пор вспоминаю его службы. Очень молитвенно-сосредоточенные, размеренные и торжественные. Но самое удивительное, что не только в стенах родного монастыря, но и на тех обычных приходах, которые владыка посещал для совершения богослужений, службы приобретали тот же строй. Этот показывает, насколько важен личный пример. И владыка всей своей жизнью давал нам такой пример.
К иподиаконам он относился достаточно строго, никого не выделял, и это приучило нас относиться к своему служению не как к чему-то случайному или как к какой-то привилегии, но как к настоящему, посильному служению Богу. В дальнейшем мне это очень помогло, и, на каком приходе я бы ни служил, у меня всегда был образец, который я сохранял в сердце с тех лет, когда был рядом с владыкой.
К иподиаконам он относился достаточно строго, никого не выделял. Это приучило нас относиться к своему служению не как к какой-то привилегии
Владыка был настоящим монахом и при этом смог совместить монашескую жизнь со своим высоким служением. Он всю жизнь без остатка отдавал церковным послушаниям. Помню его слова: «С креста не сходят, с креста снимают». И он до последних дней нес свой крест.
Перевод владыки в Кострому поначалу поверг духовных чад в некое оцепенение, но потом оказалось, что до Костромы не так уж и далеко, и этот древний город стал для нас так же любим. Сам владыка говорил, что он всегда хотел жить на «большой воде», к тому же Кострома и Новоспасский монастырь духовно связаны с родом Романовых и чтимая Феодоровская икона Божией Матери освящала путь владыки. Костромское служение, хотя оно и продолжалось недолго, стало новой вехой в его земной жизни.
Для меня владыка — человек, который определил мой путь, его пример и молитва созидают мою жизнь и семью.
«Мы знали: те строгие требования, которые он предъявляет к другим, он предъявлял, прежде всего, к себе»
Священник Дионисий Денисов , клирик Костромской епархии, с 2000 года — иподиакон владыки Алексия:
— Владыку я знал с 2000 года. За год до того, как его перевели на Костромскую кафедру, я стал старшим иподиаконом.
Он был удивительным архиереем, совмещал в себе архиепископа и пастыря. Ко всем он относился со вниманием и смирением, мог смириться перед простым священником.
Владыка был большим молитвенником. Во время богослужения он был снисходителен к ошибкам, если они происходили от волнения, а если от невнимания, то владыка с любовью давал понять, что человек неправ и что молитва — это центр внутренней жизни человека.
Он не пренебрегал внешней жизнью, возглавлял синодальные отделы, был наместником Новоспасского монастыря почти 20 лет. В течение 20 лет под его руководством восстанавливались все монастыри нашей страны.
Владыка был большим молитвенником
Владыка вел очень скромную жизнь, не любил фотографироваться, особенно на службе. Хиротонию он благословлял фотографировать, но был категорически против фотосъемок во время причастия.
Коренной москвич, он всю жизнь прожил в Москве, и ему тяжело было на старости лет ехать на новое место. Но он всегда призывал к послушанию, по послушанию и поехал в Кострому, пытался возродить духовную жизнь епархии.
Все духовные чада знают владыку как молитвенника, настоящего аскета, что в наше время очень редко можно встретить. Трудно в полноте исполнять монашеские обеты и быть епископом. Своим поведением владыка Алексий напоминал всем нам, какими мы должны быть. Показывал, что нельзя оправдывать себя обстоятельствами жизни.
Владыка запомнился как строгий архипастырь, он стремился к тому, чтобы всё было благочинно, строго по уставу, чтобы не было разговоров в алтаре и не звонили телефоны в храме... Но в первую очередь он был строг к самому себе. Мы все знали: те требования, которые он предъявляет к другим, он предъявлял прежде всего к себе.
Он не любил официальных приемов, и даже на патриарших приемах по случаю общественных дат стремился под каким-либо предлогом отпроситься у Святейшего, он уезжал незаметно от всех в свой любимый Новоспасский монастырь, в свою келью. Не любил быть на виду.
Должно пройти время, чтобы мы осознали, кто жил с нами
Мы видим сейчас результаты его трудов. Восстановлен монастырь; Богослужебной комиссией, которую возглавлял владыка, были составлены и утверждены службы многим святым.
Должно пройти время, чтобы мы осознали, кто жил с нами. Сейчас, после смерти, владыка нам стал ближе, чем был при жизни. Никто из нас не сомневается в посмертной участи владыки Алексия, его смерть увенчала его жизнь, потому что только у праведников может быть такая кончина, и мы молимся об упокоении души владыки и верим, что он будет иметь дерзновение пред Богом как любой праведник.
Когда читаешь о жизни подвижников благочестия, очень похожие ассоциации вызывает жизнь владыки Алексия.
Мы все знали, что если мы идем просить благословение владыки, то надо сделать только так, как он скажет, и все будет благополучно, потому что владыка помолится; если человек не хотел исполнять благословение, то лучше было не ходить к нему. Мы верим, что после смерти владыка будет молиться за нас пред Богом еще больше.
Иеродиакон Серафим (Чернышук) , насельник Сретенского монастыря:
— Владыка Алексий меня рукополагал, и я проходил у него практику архиерейских служб. Мою последнюю награду — и это была для меня двойная радость — вручал мне владыка Алексий на праздник Покрова Пресвятой Богородицы в 2008 году.
С владыкой мы встречались очень редко, он давал мне наставления во время службы, но это было очень личное. Он мне напоминал архиерея и одновременно военнослужащего, офицера в самом высоком смысле этого слова.
При всей его снисходительности к окружающим было видно, что он очень собранный человек. Я помню, как во время одной всенощной, когда был выход на литию и у кого-то из прихожан зазвонил мобильный телефон, он остановил службу и сказал: когда мы приходим в храм, мы должны оставить за порогом всё, что связывает нас с внешним миром.
Владыка Алексий замечал ошибки, человеческие немощи, но он их не пресекал, как некоторые, с раздражением. О чем-то он умалчивал, и его молчание действовало лучше слов.У него был несомненный духовный авторитет среди людей. Таких людей вообще немного. Мне посчастливилось общаться с двумя подобными владыке Алексию архиереями: это владыка Онуфрий, митрополит Черновицкий и Буковинский, и Сергий, митрополит Тернопольский и Кременецкий. Конечно, каждый из них уникален по-своему. Владыка Сергий — само милосердие, снисхождение; владыка Онуфрий тоже — а владыка Алексий был больше похож на митрополита Питирима, у которого он воспитывался. У него был стержень, внутренняя твердость.
«Все идут к Богу своим путем, но путь владыки Алексия оказался самым прямым»
Виктор Васильевич Бурдюк , издатель, писатель, друг детства епископа Алексия (Фролова):
— Так получилось, что у нас со школьных лет сложилась небольшая, но дружная компания. Чем можно заниматься в 15 лет? Мы играли в футбол. Мы тогда зваливладыку Алексия Тедюшей. В возрасте 18 лет мы все пришли к Богу. Все идут к Богу своим путем, но путь владыки оказался самым прямым. Мы все были диссидентами с философскими вывертами, а он один из всех нас пошел самой прямой дорогой.
Владыка стал ездить к старцам, познакомился со схиархимандритом Григорием (Давыдовом), который стал его духовным отцом, ездил к отцу Серафиму (Тяпочкину) — и у него начался другой путь. Мы продолжали дружить, но в какой-то момент схиархимандрит Григорий (Давыдов) запретил ему общаться со старыми друзьями, и это было правильно, потому что, когда человек идет прямым путем, ему нужно держать дистанцию, чтобы сохранить себя.
Мы все были диссидентами с философскими вывертами, а он один из всех нас пошел самой прямой дорогой
Позже он поступил в семинарию, готовился стать монахом, но его не благословили уходить в монахи, пока родители были живы. Мы похоронили его маму, я был на похоронах, ее отпевали в храме Петра и Павла у Яузских ворот; отец Евгений сказал очень трогательные слова, благодарил, что воспитала такого сына.
Папа владыки злоупотреблял спиртным, и владыка за ним ухаживал, потому что он уже не мог сам ухаживать за собой. Так что владыка постоянно ездил в Лавру и обратно, посещал семинарские занятия и возвращался в Телеграфный переулок к отцу. И это было очень трогательно. Для него это была школа удивительного послушания и смирения. Я несколько раз ездил с ним и его отцом на прогулки в Коломенское, он звал меня, говорил: «Давай с папой прогуляемся». Мы брали коляску, ехали гулять. Для его отца было необходимо, чтобы сын всё время был рядышком; и пока он был жив, владыка не принимал пострига.
«Владыка имел попечение о каждом человеке, помнил каждого долгие годы»
Олег Викторович Стародубцев , доцент Московской духовной академии, преподаватель Сретенской духовной семинарии:
— Я знал владыку с тех пор, когда он преподавал в академии церковное искусство и возглавлял Церковно-археологический кабинет в Троице-Сергиевой Лавре.
Я был у него на архиерейской хиротонии в 1995 году. Хиротонию возглавлял Святейший Патриарх Алексий. За всё время знакомства с ним у меня сложилось впечатление, что владыка Алексий — человек высокой духовной жизни.
Владыка Алексий умел сосредоточиться, уйти в себя, оставить всё мирское житейское попечение
Владыка был всегда очень спокойным, внимательно и бережно относился к богослужению, потому что очень трудно, с одной стороны, возглавлять московский монастырь, а с другой — быть в центре столичного внимания и сохранить такую выдержку и внутреннее самообладание.
Его можно было бы сравнить с поколением покойного владыки Питирима (Нечаева), который тоже был сдержанным и спокойным человеком. Действительно, он умел сосредоточиться, уйти в себя, оставить всё мирское житейское попечение. Он являл собой пример настоящего молитвенника. Говорят, что в наше время нет людей, которые молятся, — это не так. Одним из таких людей был покойный владыка Алексий.
Я часто встречался с ним в конце 1990-х годов, когда бывал на патриарших богослужениях в Новоспасском монастыре, а когда в 2000-е годы стал преподавать, то встречался с ним крайне редко. Но при каждой встрече я всегда брал благословение, а он очень внимательно относился ко мне, интересовался моими делами. Владыка имел попечение о каждом человеке, помнил каждого долгие годы.
«Нам, иподиаконам, оставалось только улыбаться на вопрос местных жителей, правда ли владыка может творить чудеса»
Александр Гордюшин , иподиакон архиепископа Алексия (Фролова):
Архиепископ Костромской и Галичский Алексий (Фролов) - Очень трудно уместить весь опыт общения с владыкой в простые слова. Будучи совсем юным, как-то я смотрел трансляцию патриаршего богослужения. В какой-то момент камера остановилась на одном архиерее с очень пронзительным взглядом, и комментатор произнес: «Архиепископ Орехово-Зуевский Алексий ». Мне показалось, что владыка очень строгий, и подумалось, что я бы, наверное, не хотел стать его иподиаконом. Однако на протяжении многих лет Господь сподобил меня быть именно его помощником.
Владыка был всегда сосредоточен и погружен в молитву, поэтому разговоры и диалоги были сведены к минимуму. В первую очередь он запомнился бессловесным примером своего отношения к Богу и людям.Богослужения владыки отличались четкостью исполнения Устава и благоговейным нахождением пред Престолом Божиим. Даже сейчас слышится его голос: «Братия, главное без суеты».
Особенность служб владыки — это тишина. В вечно спешащей и суетливой Москве, несмотря на переполненность храма, во время его службы никогда не звонили телефоны и не плакали маленькие дети. Это можно назвать чудом.
Если говорить об особых дарованиях владыки, то он приучал на службе всегда думать о Боге и молитве. Когда кто-то во время службы погружался в думы о делах, владыка резко поворачивался и начинал отвечать на те мысли, которые были у человека в данный момент. После такого действительно: «Всякое ныне житейское отложим попечение».
Когда Священный Синод определил архиепископа Алексия возглавить Костромскую епархию, и владыка еще какое-то время оставался в столице, запомнилась любовь к нему москвичей. После богослужения в одном женском монастыре было умилительно и грустно наблюдать, как каждая монахиня подходила к владыке и плача дарила маленький подарочек от себя. Сильная картина!
Даже в Костроме на службах часто можно было видеть московские лица. А первая пасхальная ночь владыки в новой епархии прошла в большом кафедральном соборе Богоявленского монастыря, где больше половины молящихся приехали из Москвы.
Но и костромичи тепло встретили владыку и быстро его полюбили. А нам, иподиаконам, оставалось только улыбаться на вопрос местных жителей, правда ли владыка особой жизни и может творить чудеса.
После смерти владыки стало тоскливо и грустно, но не о почившем, а в первую очередь за себя. И о том, что потеряна возможность общения с ним. Но на время...
Один из старейший московских священников так описал владыку: «Он тратит каждую минуту ЗДЕСЬ, чтобы созидать ТАМ!»
Однажды, когда я сопровождал владыку, он сказал: «Саша, дорогой, задумайся: когда мы умрем, то получим возможность общения с любым человеком в вечности, будь то праотец Адам или бабушка».
Хотелось обратить внимание еще на один момент.
Три года назад у Преображенского собора Новоспасского монастыря хоронили архимандрита Гурия (Мищенко). Есть фотография, где запечатлен момент похорон: все опустили взор в могилу, кроме владыки. Я стоял за его спиной и мог проследить его взгляд: сначала он посмотрел на часы монастырской колокольни и потом начал всматриваться в небо. Вот так — все вниз, а он на небо. Сейчас рядом с могилой отца Гурия находится и могила архиепископа Алексия.
Один из старейший московских священников так описал владыку: «Он тратит каждую минуту ЗДЕСЬ, чтобы созидать ТАМ!» На просьбу описать владыку Алексия я всегда отвечал: настоящий монах!