Генеральный прокурор рф в сауне. За превышение полномочий

Капитан Врунгель

О ЧЕСТНОМ ГЕНПРОКУРОРЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО
(Кто был «человек, похожий на генпрокурора»)

Никто не помнит вчерашних газет.

Классик

Юрий Ильич Скуратов сейчас почти никому не известен. Если кто-то и вспомнит, то почти наверняка только: «Это тот генпрокурор, которого с телками по телеку показали». Как раз в то время начальник охраны Скуратова был моим соседом по гаражу, так что вся история мне известна не только из газет и ОРТ. Как обычно, правда отличается от газетной версии, как фильм «Кубанские казаки» от жизни в колхозе в 1949 году. Вымысел легко найти и сейчас, попробуем докопаться до истины.

В 1994 был отправлен в отставку Генпрокурор РФ А.И. Казанник, не поладивший с Коржаковым и Ельциным. Наверное, немало можно поставить ему в вину, но все же у Казанника оказался свой «предел упругости», дальше которого профессор, юрист с 25-летним стажем, не гнулся, а Ельцин желал вертеть закон, как дышло. Нового генпрокурора предложил Коржаков :

- Скуратова выбрали потому, что человек никогда в местных органах не работал, связями не оброс. Он все время по ученой линии шел: преподавал, возглавлял НИИ при Генпрокуратуре - то есть чисто теоретически прокурорскую работу знал от и до плюс из Свердловска - значит, нейтральный, ни с кем не завязан.

По поводу Скуратова я обратился к человеку, который знал кухню Генпрокуратуры изнутри еще с советских времен и до нашего времени. Он рассказывал на условиях анонимности, будем называть его КИ (Компетентный источник).

КИ: «Когда его назначили, Генпрокуратуру это несколько напрягло. Скуратов не был практиком, он правовед, юрист, а в прокуратуре не работал. Перед ним был Казанник, тоже теоретик, он, правда, был недолго, так он не знал специфики работы. Когда он ушел, мы вздохнули с облегчением. Хотя, как человек, заслужил уважение, особенно своим уходом, когда отказался прогнуться под нарушение закона. Своим уходом он повысил авторитет Генпрокуратуры и уважение к ее руководству. А Юрий Ильич, видимо, за несколько лет в НИИ Генпрокуратуры, что-то для себя вынес и не стал рубить сплеча. Грамотно присмотрелся и в итоге стал очень неплохим Генпрокурором.»

Скуратов методично улучшал материальные условия сотрудников. Это сейчас заработок начинающего следователя СКП доходит до 2000 долларов, есть медобслуживание, транспорт и т.д и т.п.. 1995 год – это нищета, на зарплату сотрудники едва сводят концы с концами, зарплату задерживают, материальное обеспечение убогое. Положенную форменную одежду не выдают. По этой причине он не мог избавиться от управделами Хапсирокова. Без подобного завхоза функционирование Генпрокуратуры в условиях ельцинского бардака было невозможно, да и толковые сотрудники могли разбежаться.

КИ: «У следователя N заболела дочь, требуется операция. Мест нет, частная клиника требует непосильную сумму, несчастный отец мечется. Ему говорят: «Обратись к Хапсирокову.» Впоследствии он очень благодарит за совет. Хапсироков звонит в больницу, девочке делают операцию бесплатно, затем он выбивает ей путевку в реабилитационный санаторий. Вот что такое Хапсироков».

Разумеется, в нормальной стране все это происходит без завхозов. Следователи такого уровня обеспечены медицинской страховкой на всю семью (а операции делают по-человечески не только в одной столичной клинике), чтобы избежать зависимости от благодетеля. Это ведь не только российская коллизия, в итальянском кино 60 – 70х годов это типичный сюжет, взятый из жизни.

КИ: «В 1998 году наши реальные зарплаты рухнули в несколько раз. Чубайс, вице-премьер по финансам, тогда протолкнул закон о денежном содержании работников судов. Скуратов же помалкивал и всех просил молчать. Существовало положение в законодательстве, приравнивающее прокуратуры к судам по денежному содержанию. О нем наверху просто забыли. Когда же закон был принят и вступил в силу в январе 1999 г., Юрий Ильич пришел в Минфин с документами: «Давайте деньги на прокуратуру!». И с лета прибавили зарплату и даже постепенно выплатили всю задолженность с февраля, во многом благодаря Скуратову. »

Закон о прокуратуре тоже во многом заслуга Скуратова. По сравнению с другими ведомствами Генпрокуратура находилась в весьма привилегированном положении. Если любого чиновника, даже премьера или министра, любого высшего офицера можно было уволить за полчаса по желанию левой пятки Бориса Николаевича, то Генпрокурора и его заместителей назначал и снимал Совет Федерации по представлению президента (Генпрокурор) или Генпрокурора (заместители).

Скуратов разворачивался постепенно. В декабре 1995 года в МВД, ФСБ и Генпрокуратуре образована межведомственная следственная группа по коррупции и хищениям в мэрии Санкт-Петербурга (дело Собчака). Руководил ей зам начальника следственного управления Генпрокуратуры Леонид Прошкин, расследовавший события у Белого Дома в 1993 г., впоследствии – адвокат Скуратова . Отсюда видно, что инициатива в этом вопросе принадлежала (в соответствии с законодательством) именно Скуратову. Следователи «накопали» убийственный материал на ВСЮ верхушку Санкт-Петербурга в главе с Собчаком. Однако Совет Федерации отказался лишить неприкосновенности председателя Законодательного собрания СПб Юрия Кравцова. Следствие тормозилось, на сотрудников ОБЭП СПб, участвовавших в расследовании, заводили уголовные дела. Тем не менее на допросы стали вызывать и Собчака. Вопросы были, очевидно, неприятными, суммы в документах – огромными, и 7 ноября 1997 года (на 80-летие революции, когда все праздновали) «отец русской демократии» на машине скорой помощи удрал из больницы, выехал прямо на летное поле к частному самолету, который увез его в Париж, якобы на лечение. Оттуда он заявлял, что его преследуют по политическим мотивам. Вернулся он 12.07.99, только после временного отстранения Скуратова от должности указом Ельцина, когда его бывший зам в мэрии СПб уже был директором ФСБ. Уже 10.11.99 дело Собчака было в спешном порядке закрыто (пока Скуратов не вышел на работу) – прямо в День милиции.

По материалам, полученным в результате расследования в СПб, было начато еще два уголовных дела: по ремонту здания питерской прокуратуры, фигуранты Хапсироков и прокурор СПб Еременко, и дело корпорации «XX трест» , фигуранты Путин, Кудрин, Никешин. Оба дела закрыты после ухода Скуратова, но Еременко и Собчака из Петербурга Скуратов все-таки выжил. На время.

До 1997 года конфликты Скуратова с ближайшим окружением Ельцина не выходили наружу, но противостояние зрело. Собчак не зря постоянно ездил в Москву за защитой. Масла в огонь подливало расследование убийства Владислава Листьева, по которому Генпрокураторой подозревались Березовский и Лисовский . Скуратова часто обвиняли в том, что убийство Листьева не расследуется. Что на самом деле?

КИ: «Непосредственные исполнители убийства Листьева были задержаны. Выйти на заказчиков с обвинением было невозможно. В суд без заказчиков передать дело также было нельзя. Убийцы были приговорены к длительным срокам по другим эпизодам своей деятельности.»

Я хочу напомнить, что 3 марта 1995 года после убийства Листьева к Березовскому в «Логоваз» прибыл опергруппа РУОП, чтобы провести обыск и доставить его на допрос. Тогда офицер ФСК Литвиненко , угрожая оружием, задержал сотрудников милиции до прибытия группы, присланной начальником УФСК по Москве генералом Трофимовым, позволив спрятать или уничтожить компрометирующие документы. Отсюда виден уровень поддержки Березовского. За подобную поддержку Гусинского предшественник Трофимова Савостьянов за полчаса вылетел из органов. При этом, судя по воспоминаниям сотрудника РУОП, необходимые для обыска и привода документы имелись. Было бы самоубийством лезть к Березовскому без них. Да и сам Березовский в своем письме Путину по поводу инцидента ничего не говорит об отсутствии ордеров у опергруппы РУОП. О том, что Березовский прятался от допросов в Кремле, упоминает в своих мемуарах Коржаков.

Точкой невозврата, по мнению Скуратова, стало «дело о коробке из-под ксерокса».

«Конечно, толчковым моментом в изменении наших отношений стала та самая пресловутая коробка с деньгами. Если бы я - в нарушение закона, - сделал вид, что ничего не заметил, - у меня до сих пор с президентом были бы наишоколаднейшие отношения» .

Здесь, мне кажется, Скуратов лукавит, он и сам это признает в конце книги. Крупный бизнесмен Сергей Лисовский (реклама на ТВ, шоу-бизнес, подозреваемый по делу об убийстве Листьева и бывший сотрудник КГБ Аркадий Евстафьев (пресс-секретарь Чубайса, будущий глава Мосэнерго) были задержаны вечером 19 июня у Белого Дома с 500 000 долларов сотрудниками Службы безопасности президента . Деньги им передал сотрудник «Национального резервного банка» Лавров. Материалы переданы в УФСБ по Москве. Уже 20 июня Ельцин уволил начальника СБП Коржакова, директора ФСБ Барсукова и вице-премьера Сосковца. 22 июня документы из УФСБ были переданы в Генпрокуратуру Скуратову . Как следует из опубликованной прослушки, Скуратова попросили придержать документы и не давать им ход некоторое время. Просьбу, по-видимому, подтвердил Ельцин. Скуратов задержал возбуждение уголовного дела на несколько месяцев, до завершения выборов. Если бы уголовное дело было начато сразу, то финансирование избирательной кампании Ельцина во втором туре посредством сумок с наличностью могло быть сорвано людьми Коржакова и Барсукова в ФСБ, оставшимися на своих должностях. А через пять месяцев оно уже не имело такого значения.

Однако, здесь мне трудно осуждать Генпрокурора, хотя в это время он еще «гнулся», стараясь не ссориться с Ельциным. Во-первых, сняв практически сразу такие фигуры, как Коржаков, считавшийся вторым лицом в России, директор ФСБ Барсуков и вице-премьер Сосковец, Ельцин показал, что готов на все, и пожертвует всем и всеми. Весной 1996 года Ельцин собирался распустить Госдуму и отложить выборы. Операция была отменена в последний момент, Ельцина удалось отговорить, напугав повторением 1993 года. Так что последствия у уголовного дела и продолжения конфликта с избирательным штабом Ельцина могли быть самые неожиданные, от устранения Генпрокурора и закрытия уголовного дела до отмены выборов и введения чрезвычайного положения. Во всяком случае, было ясно, что законным путем Ельцин власть не отдаст. Ради этого он пошел бы для повторения 1993 года даже на возвращение Коржакова и прочих уволенных силовиков, который считали, что выборы можно выиграть и без дорогостоящих танцев с бубном по Чубайсу, просто за счет административного ресурса и фальсификаций. Такие выводы можно сделать из и мемуаров Коржакова. Кроме того, Скуратов честно изложил все это в интервью в 2001 году . Одиночный демарш Генпрокурора без поддержки КПРФ смысла не имел, а Зюганов явно не собирался становится президентом. Вот если бы было обращение в суд и ЦИК по поводу грубого нарушения закона о выборах и при финансировании и при агитации – другое дело, можно обвинять Скуратова.

Кроме того, несколько источников утверждают , что выборы 1996 года Зюганов выиграл, причем уже и в первом туре, и во втором. Несмотря на всероссийские танцы с бубном. Это весьма правдоподобно, так что Коржаков, возможно, был прав. В этом раскладе упрямство Генпрокурора было бы бессмысленным. И то, что уголовное дело вообще было возбуждено - действительно свидетельствует о «несговорчивости» Генпрокурора. Именно тогда в Генпрокуратуре заинтересовались «Национальным резервным банком» и его хозяевами Лебедевым и Костиным (нынешний глава ВТБ).

Дефолт 1998 года, видимо, превысил «предел упругости» Юрия Ильича . Это было самое наглое ограбление народа со времен сталинских денежных реформ. Финансовая пирамида Мавроди – детская игра по сравнению с ГКО, послужившими причиной дефолта. Миллионы граждан, державшие деньги на рублевых счетах, потеряли почти все. Наглость грабежа и дележа вместе с мгновенным исчезновением транша МВФ в 4.78 млрд. долларов, по-видимому, переполнила чашу терпения Скуратова, и он начал боевые действия. Возбуждены сразу несколько громких уголовных дел – по спекуляциям госчиновников на рынке ГКО (официально подозревались 780 человек, включая дочерей Ельцина), по нецелевому использованию кредита МВФ на 22 млрд. долларов и по коррупции в ЦБ РФ, по взяткам и хищениям при реконструкции Кремля (фигуранты – управделами президента П.Бородин и Беджет Пакколи, владелец фирмы Mabetex Engineering, следствие дошло до счетов и взяток семьи Ельцина), и по приватизации «Сибнефти» Березовским и Абрамовичем (ущерб государства оценен в 2.7 млрд. долларов). Следует учесть, что доллар в конце 1998 года был куда более весомым, чем сейчас, долларовые цены с тех пор выросли в 5 – 10 раз. Помимо этого расследовалась деятельность Березовского в «Аэрофлоте», где руководил зять Ельцина Окулов, и некоторые другие направления поменьше.

Кроме того, тогда же Скуратов начал проверку Центробанка, вылившуюся в убийственный документ , распространенный в Госдуме 03.02.1999. Воровство в ЦБ (особенно под видом финансирования предвыборной кампании) даже по нынешним меркам было в высшей степени наглым и масштабным, речь шла о 37 миллиардах долларов, но никаких мер Ельцин не предпринял.

На основании заявления американского гражданина Федорова в июле 1997 года было начато уголовное дело против Национального Резервного банка и главы этого банка, бывшего подполковника КГБ Александра Лебедева, его заместителя Костина А.Л. (в 1996 года возглавил ВЭБ, впоследствии объединение ВЭБ – ВТБ, с тех пор самый влиятельный банкир после главы ЦБ) по махинациям при операциях с облигациями внешнего займа (вэбовками) и неуплате налогов, проведены обыски в НРБ и у Лебедева. Именно сотрудник НРБ Лавров в 1996 году положил в знаменитую коробку от бумаги «Ксерокс» полмиллиона. При этом в свой портфель он положил 38850 долларов.

Еще одно громкое дело 1998 года – дело «Русского видео» о присвоении государственного 11 канала и контрабанде через базы ВМС Лебяжий и Ломоносово. По этому делу арестовали в 2000 году Гусинского, посадили руководителя "Русского видео" Дмитрия Рожденственского. В деле фигурировали подписи вице-премьера Сосковца и Путина.

Естественно, расследования тормозили, как могли, на всех уровнях, тем более, что Путин, бывший зам Пал Палыча Бородина, управляющего делами президента РФ и фигуранта кремлевского «дела Мабетекс-Меркато», стал директором ФСБ. Юрий Ильич был, вероятно, хорошим теоретиком права, но не был практиком, он ни разу не выступал в суде, не руководил прокуратурой какого-либо уровня и вообще до этого прокурором никогда не работал. Не был силен в аппаратных и пропагандистских войнах. Может быть, не следовало бить сразу по нескольким направлениям. И он явно не оценил степень управляемости СМИ и журналистского сообщества. Очень плохо разбирался в людях – все его заместители, приведенные им в Генпрокуратуру извне, его сдали и вообще проявили себя не с лучшей стороны. Его кадровую политику, если она вообще существовала, очень трудно понять. Главного военного прокурора Паничева, очень грамотного и порядочного (по словам Скуратова) , не отстоял. Заменил его на кадрового офицера КГБ Демина, о чем потом сильно пожалел. Кадровые вопросы поручил Розанову, бывшему партсекретарю Генпрокуратуры, которого впоследствии несколько раз ловил на грубых нарушениях, но не выгнал (возможно, момент был упущен). Удивительно слаб оказался Скуратов в кадровой политике, наивен, доверчив и мягкотел. Генпрокуратура не НИИ, которым он руководил до этого, такие ошибки здесь дорого обходятся. НИ ОДИН из его выдвиженцев не оправдал ожиданий. Здесь пенять ему не на кого. Руководитель должен быть жестким и осторожным, если он собирается воевать с коррупцией на высшем уровне. Скуратов же вообще не имел политического опыта и опыта подобных войн, в 1998 году он так и остался в душе профессором-правоведом. Тем не менее обстоятельства очень благоприятствовали Генпрокурору – началась операция по передаче власти. В этих условиях Кремль не мог идти на громкие скандалы и силовые акции.

Дело Скуратова

Первого февраля 1999 года Скуратова пригласил глава администрации президента (АП) и Совета Безопасности Н.Н. Бордюжа и показал знаменитую пленку с проститутками и «человеком, похожим на генпрокурора».

После этого предложил написать заявление об уходе по собственному желанию по состоянию здоровья. Скуратов заявление написал, лег в ЦКБ, но Совет Федерации в его отсутствие отставку утвердить отказался. Сведения об обстоятельствах подачи заявления, видимо, просочились в СФ. Действия Бордюжи выглядели (и являлись с точки зрения закона) откровенным шантажом, о чем ему сразу сказал Скуратов. После этого 8 февраля «Новая газета» сообщила о существовании видеокассеты (не имея возможности проверить ее подлинность) и в дальнейшем была флагманом антискуратовской кампании.

Повторное заявление об отставке Скуратов, находясь в больнице, писать отказался. 17 февраля подробная информация о видео была через Интернет разослана в газеты. Команда «Фас» в газеты поступила еще раньше. Скуратова обвиняли в том, что он покровительствует управделами прокуратуры Хапсирокову, хотя уголовное дело по ремонту питерской прокуратуры, где фигурирует Хапсироков, не давал закрыть именно Скуратов. Он же отнял у завхоза право подписи финансовых документов. Дело было закрыто после отставки Скуратова. Впрочем, по карьере Хапсирокова было ясно, что отнюдь не Скуратов ему покровительствует. На Скуратова навешивали всех собак. В «Литгазете» Павел Никитин обвинил его даже в том, что не арестован Басаев, которого, правда, все спецслужбы потом ловили еще 7 лет, и так и не поймали. Интересно, что в кампании задействовали отнюдь не проправительственные СМИ и журналистов, а напротив, скорее, либеральных и «независимых» - «Коммерсантъ», «Новую газету», «Литгазету», «Аргументы и факты» , «Известия» и «Комсомольскую правду». Но больше всего отметилась «Новая газета», считающаяся независимой и либеральной. Раньше всех она сообщила о существовании видеокассеты. В конце марта там вышла статья, где Генпрокурору приписывалось получение за государственный счет квартир, мебели и коттеджа на Рублевке. Реальные факты по квартирам мы рассмотрим ниже, а происхождение информации о несуществующем коттедже, видимо, такое. Хапсироков в 1997 году посоветовал Скуратову приобрести по символической цене госдачу в поселке «Садово-Успенское» УД президента РФ на Рублевке (Московские новости", 19.09.2000). Дачи взяли Хапсироков, замы Скуратова Демин, Розанов и Чайка, многие другие силовики , а сам Скуратов отказался. Видимо, П.П. Бородин, предлагавший дачи, запамятовал, что Генпрокурор отказался, или у него этот отказ никак в голове не укладывался .

Далее «Новая» вступилась за «Мабетекс», приведя вырванный из контекста материал швейцарского прокурора – «со стороны швейцарской прокуратуры никакого уголовного дела в отношении "Мабетекса" не возбуждалось». Простой нюанс – уголовное дело было, но оно возбуждалось не швейцарским, а российским прокурором в соответствии с соглашением, подписанным по инициативе Скуратова, так как расследуемые эпизоды происходили в России.

Прошло меньше года, российского гонителя «Мабетекса» при содействии газеты ушли с должности, и «Новая газета» уже обличает тех , кто покрывает коррупцию, Мабетекс, и не сотрудничает с швейцарской прокуратурой. Статья за статьей, одна другой острее. Такой принципиальности можно только позавидовать. А в ноябре «Новая газета» обвиняет в коррупции уже Карлу дель Понте и других прокуроров, проводивших расследование по «Мабетексу». Дальше - больше, в «Новой» 14 Мая 2001 г. убойный заголовок – «СКУРАТОВ ГОТОВИЛ ЗАХВАТ ВЛАСТИ» . Воистину, чем дальше в лес, тем толще партизаны! Правда, автор-обличитель О. Лурье сейчас сам сидит за вымогательство, и родная газета его осудила . Надо бы извиниться перед швейцарцами и Скуратовым, тем более, что дело «Мабетекса» они довели до суда, но, видимо, все некогда – борьба с коррупцией не дает ни минуты передышки.

17 марта прошло голосование в СФ, сенаторы 143 голосами против 6 отставку Скуратова отклонили. Перед заседанием кассету «неизвестные лица» прокручивали сенаторам. Накануне пленку показали по грузинскому телевидению – постарался Бадри Патаркацишвили, компаньон Березовского. Той же ночью пленка с проститутками была показана по 2 каналу, а утром Скуратова вызвал Ельцин в ЦКБ. Прямо в ЦКБ начальник ФСО Крапивин предложил Скуратову заменить охрану, с которой у Генпрокурора сложились нормальные отношения. Скуратов отказался наотрез.

В палате вместе с президентом находились Путин – директор ФСБ, и премьер-министр Примаков. Путин заверил Ельцина, что пленка подлинная.

Строго глядя на Генпрокурора, президент отдышался и произнес:

Вы знаете, Юрий Ильич, я своей жене никогда не изменял...

Видимо, поэтому, еще давно Коржаков заменил в президентском блоке женщин-официанток на мужчин .

Под массированным давлением Скуратов согласился написать новое заявление об уходе, но дату поставил 05 апреля – дату предполагаемого заседания СФ. До этого дня Скуратова обещали не трогать.

Разумеется, обещание выполнено не было.

1. Уголовное тело

В ночь на 02 апреля в Кремль вызвали заместителя прокурора Москвы Росинского. Глава администрации президента Волошин вручил ему видеокассету, проект постановления о возбуждении уголовного дела и велел подготовить и подписать постановление. Росинский не имел права этого делать. Подобное постановление могли подписать только заместители Генпрокурора либо прокурор Москвы, причем до 22-00. После 22-00 по закону процессуальные действия не производятся. Кассета сама по себе тоже не стоила выеденного яйца, кто бы ни был на пленке (а это еще требовалось установить). Заниматься сексом с совершеннолетними в России законом не запрещено никому, даже Генеральному прокурору. Можно с двумя, с тремя и даже с десятью, если силы позволяют. Интересоваться подобным может только желтая пресса и законная жена объекта съемки, но никак не прокуратура Москвы. Требовались какие-то бумаги, например, заявления от девушек, что их обсчитали или не заплатили (подобный конфуз случился у Берлускони). Их еще не было, их подложили позже, причем при регистрации перепутали номера и даты. В заявлениях девушки по вызову писали, что со Скуратовым встречались неоднократно, а платил брат банкира Ашота Егиазаряна Сурен по 100 долларов. Само постановление настолько безграмотно, что возникает мысль о сознательном подвохе для Кремля. Демин, главный военный прокурор, и Чайка, первый заместитель Скуратова, также вызванные в Кремль, постановление подписать отказались. В-общем, дебют у ельцинской команды получился позорный. Тем не менее утром 02 апреля Ельцин подписал указ об отстранении Скуратова от должности на период расследования уголовного дела. Кампания в газетах, радио и телевидении тем временем продолжалась без перерывов и перекуров. МВД опечатало кабинет Генпрокурора, его обязанности перешли к первому заместителю Юрию Яковлевичу Чайке.

07 апреля в Госдуме состоялось экстренное заседание по Генпрокуратуре . Прокурор Москвы Герасимов объяснил депутатам, что уголовное дел возбуждено незаконно. Скуратов в выступлении дал подробный анализ ситуации с точки зрения действующего законодательства и объяснил, в чем конкретно нарушены дух и буква закона. Путин опять заверил депутатов, что пленка подлинная.

Дума приняла постановление в поддержку Скуратова.

"Уголовного дела, возбужденного заместителем прокурора г. Москвы Росинским В. В. в отношении Генерального прокурора РФ Скуратова Ю. И. по ст. 285 ч. 1 УК РФ, в прокуратуре города не было и нет.»

Уголовные дела множились, до отстранения Скуратов успел возбудить уголовное дело по факту шантажа. В рамках этого уголовного дела будущий министр культуры Швыдкой, директор телеканала, оказался под подпиской о невыезде. Противники Скуратова наконец осознали, какие ляпы были допущены, и начали приводить дело Скуратова хотя бы в отдаленное соответствие с законодательством.

Квартиру, в которой происходила съемка, установили быстро. Она принадлежала Сурену Егиазаряну, а куплена была Уникомбанком, подконтрольным его двоюродному брату Ашоту, оба близкие друзья Хапсирокова. Егиазаряны проходили по уголовным делам, которые вела Генпрокуратура. Но никаких признаков давления Скуратова в интересах братьев установить не удалось, напротив, после ухода Скуратова дела закрылись.

Хронику и документы дела о видеопленке вы можете посмотреть , до суда оно так и не дошло, но затянулось до 2000 года. Я хочу обратить внимание на то, что в Интернет не попало. В этой истории, как и в аналогичной истории с министром юстиции Ковалевым, большинство интересовало, к сожалению, не правовая, а «клубничная» сторона: «Ходил ли Генпрокурор к проституткам?». Из того, что было вывалено в СМИ, читателю навязывалось мнение, что точно ходил (что вообще-то не преступление). Между тем, я уверен, что членам СФ и большинству депутатов ГД было ясно, что пленка подделана.

Во-первых, общая сумма якобы оплаченных банкиром Егиазаряном «услуг» девушек не превышала нескольких тысяч долларов, согласно справке по уголовному делу , розданной членам СФ. «Девушки», видимо, так себе, 30 - 35 лет, ценой по 100 – 200 долларов – ветераны интимного фронта. Сенаторы, вероятно, снисходительно улыбались – банкир-миллионер, проходящий по нескольким уголовным делам, подкупает Генерального прокурора РФ за карманные деньги, девочек получше нанять не может. Да за такие деньги в России и областной прокурор не почешется!

Во-вторых, качество видеосъемки удивительно плохое. По официальной версии, Генпрокурора РФ снимают в огромной старинной квартире на Полянке ради нескольких уголовных дел по хищениям на сотни миллионов долларов по заказу нескольких мультимиллионеров. Работают спецы из службы безопасности Уникомбанка, в прошлом сотрудники КГБ, отличные профессионалы. Можно купить самую лучшую технику, а места хватит для целой съемочной группы. По показаниям проституток, Скуратов якобы бывал там несколько раз, времени тоже было достаточно. И при этом спецы не могут обеспечить разборчивой цветной картинки?!! Уж если ради какого-то Шендеровича неизвестные лица смогли поработать нормально, так что нет никаких сомнений, кто там с девушкой развлекается, то неужели для такой фигуры не сумели бы сделать качественный цветной фильм? На кону интересы влиятельнейших людей России, включая Ельцина и его семью. Конечно, за 10 лет техника шагнула вперед, но и в 1998 году недорогая любительская (а не профессиональная!) камера стандарта HI 8 снимала неизмеримо лучше. Но это нужно, если снимается действительно Скуратов, а не «человек, похожий на Генпрокурора». Видимо, не так уж и похож!

Но есть еще и третий аспект, хорошо документированный.

Дело в том, что Генеральный прокурор - один из восьми охраняемых государством

лиц. Сенаторы хорошо представляли себе, что такое подобная круглосуточная обязательная охрана ФСО. Охранники несут уголовную ответственность в случае причинения вреда охраняемому, и по закону не имеют права покидать его без разрешения своего начальника в ФСО. Это не только гарантия безопасности, но и «конвой» (при Сталине – без кавычек), и круглосуточное наблюдение. Все перемещения, посещения, а также распоряжения из ФСО охране, пишутся в специальный журнал на случай возможного расследования. Журнал является секретным, как и все сведения о перемещениях охраняемого лица. Если объект остается дома, в кругу семьи, охрана находится рядом на всякий случай, если только дом также не под охраной ФСО. Никуда без охраны поехать нельзя. Все это хорошо известно в верхах и в аналогичном виде существует и в других странах. Именно по этой причине Горбачев был блокирован собственной охраной в Форосе – она подчинялась не ему, а приказам из 9-го управления КГБ. Помня об этой истории, Ельцин подчинил охрану президента себе. Кроме того, после наделения президента РФ полномочиями Главнокомандующего он может приказывать любым военнослужащим, не только офицерам ФСО. Но в отношении других охраняемых лиц ситуация осталась прежней – охрана им не подчиняется, ее нельзя отослать на время. ФСО одно из немногих ведомств, где сохранили прежние кадры, где развала не было – свою безопасность новые вожди ценили даже больше, чем старые У охраны нет выходных и праздников – они работают посменно. О работе охраны можно почитать, например , у Медведева – заместителя начальника охраны Брежнева и Горбачева. После всего этого возникает вопрос – где была охрана?

Охрану Юрию Ильичу поменяли 02 апреля 1999 года, в день возбуждения уголовного дела. Если бы этого не сделали, то 7 апреля в Думе прежние охранники, сопровождавшие Генпрокурора, могли бы засвидетельствовать, что 02 января 1998 года, когда якобы снималась пленка, они, в соответствии с журналом охраны, не покидали объект (так оно и было). Новый 1998 год Скуратов встречал с Ельциным и его «ближним кругом», а 02 января, скорее всего, отдыхал в кругу семьи после президентского застолья. Выходные были с 01 по 03 января, рождественские каникулы появились только в 2005 году. Естественно, следователь в первую очередь запросил журнал охраны. Именно про это я и спросил у собеседника.

КИ: «Следователю журнал не дали.»

Как не дали?

КИ: «То, что ему дали, вызывало, мягко говоря, сомнения. К делу ЭТО приобщать не стали»

Показания членов семьи в суде могут быть отвергнуты.

Почему, выступая в Думе и Совете Федерации, Скуратов не ссылался на охрану? Только один раз, когда ему приписали еще и сауну и гостиницу «Рэдиссон-Славянскую» в Сочи за счет того же Егиазаряна, он не выдержал и сослался на журнал охраны.

Я полагаю, что Скуратов рассчитывал довести до суда хотя бы одно из двух дел по видеокассете – о шантаже. В этом случае козырного туза грамотный юрист выкладывает только в решающий момент, чтобы противники не подготовились. Дело в том, что прежний начальник охраны Скуратова уже давно стоял в ФСО в очереди на квартиру. Проживал он в хрущевке, на пятом этаже без лифта, впятером в маленькой «двушке», и надавить на него было проще простого.

Послесловие

Какие же выводы можно сделать из «дела Скуратова»? Во-первых, партия жуликов и воров возникла отнюдь не в нулевые годы. К 1998 году она вполне сформировалась, а как она называлась, в сущности, не важно. Важно, что вела она себя не менее нагло, чем сейчас. Во-вторых, «басманное» правосудие тоже родом оттуда. Какие бы претензии не предъявляли второму процессу Ходорковского, особенно документам обвинения и т.п., но это просто пир духа и торжество правосудия по сравнению с творениями прокуроров и решениями судов, включая Верховный и Конституционный, в 1999 году. А еще говорят о построении вертикали власти в нулевые! Как всегда в России, уже построенное выдают за свою работу, а деньги на строительство списывают. В третьих, ни один из видных нынешних «оппозиционеров», «либералов» и «борцов с коррупцией» в 1999 году не выступил публично в поддержку Скуратова. А ведь деятельность Скуратова – это не «Роспил» Навального с десятком активистов на полуобщественных началах. Генпрокуратура в 1999 году обладала гораздо большими правами, чем сейчас. Аресты и обыски требовали санкции прокурора, а не суда. Именно поэтому Собчак срочно бежал в Париж – с любого допроса могли увезти в СИЗО. Допрашивались Березовский, Гусинский, Бородин, бывший глава ЦБ Дубинин и действующий – Геращенко. Что же говорить о рыбах поменьше, вроде банкиров Егиазаряна и Лебедева. Тут не спасали прошлые заслуги вроде награды Лебедеву от Ельцина за поддержку на выборах (видимо, в виде коробки с половиной миллиона). Уголовное дело– это не разоблачения «Роспила», которые никого ни к чему не обязывают. А перспектива у уголовных дел в суде была вполне ясная, так как сам Скуратов и немало его сотрудников были очень квалифицированными юристами, в отличие от нынешнего времени. И, в отличие от нынешнего времени, в Генпрокуратуре на всех уровнях еще можно было найти людей, не берущих взяток. То есть еще было, на кого опереться. Разумеется, общая ситуация уже была достаточно плачевной. Из всех замов Скуратова действительно принципиальным оказался только один – заместитель по следствию Катышев. Но и с этими силами Скуратову удалось создать массу неприятностей для партии жуликов и воров. Как указывалось выше, руки у власти были связаны выборами. В этой ситуации любая публичная поддержка была бы Генпрокурору очень полезна. Например, Немцов был в 1999 году достаточно видной фигурой, бывший первый вице-премьер (менее года назад), активный политик. Это сейчас он видный борец с коррупцией, а тогда ни слова против коррупционеров не было им сказано. Причина понятна – он был в очень хороших отношениях с одним из главных фигурантов уголовных дел Березовским, и тогда, и позже, в 2004 году, что легко смог доказать Березовский суду в Лондоне в 2006 году. Ни ныне покойный кумир либералов Гайдар, ни нынешний лидер Партии Народной Свободы «За Россию без произвола и коррупции » Касьянов, тогда министр финансов, которого пресса окрестила «Миша два процента », ничего не высказали по поводу вопиющего беззакония. Не сделал никаких публичных заявлений Явлинский. Более того, депутаты Госдумы от «Яблока» активно выступали за отставку Скуратова , т.е. фактически поддержали Путина. Известные правозащитники Ковалев, Рыбаков и прочие молчали, как рыбы. Возможно, газеты поголовно не печатали их статьи (в чем я сомневаюсь), но в Думе они, как депутаты, могли бы высказаться.