Картина "Святая Русь". Художник: Михаил Нестеров
Накануне дня Всех святых, в земле Российской просиявших, хотелось бы еще раз задуматься о смысле выражения «Святая Русь ».
Почему из всех эпитетов к слову «Русь» подошел лишь эпитет «святая»? Почему Англия у нас старая и добрая, Германия – великая, Франция – прекрасная, Америка – свободная, а Русь – святая?
Можем ли мы сказать, что здесь имеется в виду актуальная святость русского народа? Вряд ли. Грех на Руси был всегда силен. Порой кажется, что русский народ как-то особенно склонен ко греху . Часто наши святители прославлялись кроме прочего за то, что усиленно боролись с безнравственностью и даже порочностью своей паствы, идущими от забвения церковной жизни.
Грех на Руси всегда был силен
К примеру, святитель Димитрий Ростовский сокрушался по поводу состояния своей паствы: «С обеих сторон худо: иереи глупы, а люди неразумны. Иерейские жены и дети многие никогда не причащаются ; иерейские сыновья приходят ставиться на отцовские места, мы их спрашиваем: давно ли причащались? – и они отвечают, что не помнят, когда причащались. О окаянные иереи, не радящие о своем доме! Как могут радеть о Святой Церкви люди, домашних своих к Святому Причащению не приводящие?»
Результат такого священнического «окормления» был печальным: «Иные уже 10 лет, иные 20 не причащаются. А иные во всю жизнь свою не знают, что то есть – причаститися Божественных Таин! Разве когда младенец был крещен, тогда и причащен ».
Следствием этого являлось почти полное нравственное запустение в народе: «Нравы народные были темны: бедность, суеверия, необузданность . Раздоры крестьян разных владельцев были постоянным явлением, и дрались шибко. Например, в Ростовской области крестьяне стольника Бутурлина чистили покосы. Как снег на голову являются крестьяне Дашкова "великим собранием с дубьем и с бердышами, и тех Бутурлина крестьян с товарищи убили замертво, ограбили кафтаны и шапки, и рукавицы, и топоры, и с ворот кресты, и мошны с деньгами обрали, и впредь они, крестьяне, похваляются на крестьян таким же убивством!"» (И. Посошков).
И в другие времена на Руси можно найти подобные описания плачевного состояния народной нравственности .
В чем же тогда святость Руси? Кто-то может сказать, что она заключается в наших святых. Но православные святые были и есть в различных странах – и в языческих, и в мусульманских. И на территории Турции жило множество святых, но никому не приходит в голову применить к ней выражение «Святая Турция».
В рассказе Василия Никифорова-Волгина «Отдание Пасхи» есть один характерный эпизод, который может помочь в раскрытии нашей темы.
«Мы дошли до ночлежного дома. Сели на скамью. Около нас очутились посадские, нищебродная братия, босяки, пьяницы и, может быть, воры и губители. Среди них была и женщина в тряпье, с лиловатым лицом и дрожащими руками.
– В древние времена, – рассказывал Яков, – после обедни в Великую субботу никто не расходился по домам, а оставались в храме до Светлой заутрени, слушая чтение Деяний апостолов… Когда я был в Сибири, то видел, как около церквей разводили костры в память холодной ночи, проведенной Христом при дворе Пилата … Тоже вот: когда все выходят с крестным ходом из церкви во время Светлой заутрени, то святые угодники спускаются со своих икон и христосуются друг с другом.
Женщина с лиловым лицом хрипло рассмеялась. Яков посмотрел на нее и заботливо сказал:
– Смех твой – это слезы твои!
Женщина подумала над словами, вникла в них и заплакала».
В реакции этой женщины можно увидеть ответ на вопрос о смысле выражения «Святая Русь»: Русь свята, потому что святость является ее непреходящим идеалом, потому что самый ни на есть падший на Руси человек знает, что «есть такая страна, где правда живет», и что любой, даже последний грешник на Руси, может в эту страну вернуться. «Женщина в тряпье, с лиловатым лицом и дрожащими руками» находилась на самом дне не только социальной, но и моральной лестницы. Тем не менее нескольких слов вразумления хватило, чтобы привести ее в сокрушение.
Русь свята, потому что святость является ее непреходящим идеалом
Русский народ всегда был как бы пропитан идеалом святости. В какую бы нравственную пропасть ни пал русский человек, он всегда реально осознавал свое падение и всегда помнил направление для возвращения к Богу.
Две составляющие: осознание своей греховности и вера, что Бог силен поднять человека с любого дна
Здесь можно выделить две составляющие: осознание своей греховности и вера, что Бог силен поднять человека с любого дна.
Русскому характеру свойственно признавать свою преступность . Без этого признания покаяние становится невозможным.
В рассказе одного из русских художников повествуется, как продажная женщина с возмущением отказывается позировать для картины, когда узнаёт, что живописец пишет с нее Божию Матерь.
В «Рассказе о семи повешенных» Леонида Андреева наряду с другими рассказывается об убийце и грабителе Мишке Цыганке и упоминается, что «с полной откровенностью, совершенно искренно, он называл себя разбойником и с иронией относился к тем, которые по-модному величали себя "экспроприаторами"». Мало того, он знает, что за лихие дела ждет его страшное воздаяние в вечности: «Прощай, барин! – громко сказал Цыганок. – На том свете знакомы будем, увидишь когда, не отворачивайся. Да водицы когда испить принеси – жарко мне там будет».
Для сравнения: во Франции в конце прошлого столетия проводился социологический опрос, французам был предложен вопрос: спасетесь ли вы? 90% опрошенных ответили: какие могут быть сомненья, конечно – да.
В России такой результат невозможен даже в наши дни.
Впрочем, само по себе признание своей греховности было бы бесплодно. Но подкрепленное верой в Бога, в существование святости и стремлением к этой святости, оно способно переродить человека. И эта вера всегда жила в нашем народе. Надеемся, что не умерла она и сейчас.
Неодолимость идеала святости и чувство собственной греховности в русском народе делали возможными обращение легендарного Кудеяра-атамана и реального разбойника Опты – основателя Оптиной Пустыни.
Вера и покаяние – вот основы духовной жизни, которые превратили «Русь изначальную», языческую в Русь святую, и, пока мы еще осознаем свою греховность и сохраняем веру в живого спасающего Бога, у нас есть надежда на то, что выражение «Святая Русь» для нашего времени не является историческим анахронизмом.
Как часто в дореволюционной России приходилось слышать слова «Святая Русь». Их произносили тогда, когда шли, ехали или плыли на богомолье, а делалось это вовсе не редко: шли поклониться образу, мощам, шли просто в святое место. Их вспоминали и тогда, когда, услышав недобрую весть с фронта или весть о недороде, стихийном бедствии, молились и верили: «Бог не допустит гибели Святой Руси».
Что такое эта «Святая Русь»? Это вовсе не то же, что Россия; это не вся страна в целом со всем греховным и низким, что в ней всегда было. «Святая Русь»-это прежде всего святыни Русской Земли в их соборности, в их целом. Это ее монастыри, церкви, священство, мощи, иконы, священные сосуды, праведники, святые события истории Руси. Все это как бы объединялось в понятие Святая Русь, освобождалось от всего греховного, выделялось в нечто неземное и очищенное, получало существование и вне земного, реального и было бессмертно.
Вот почему понятие «Святой Руси» и смиренной Руси не противостояли друг другу, и в самом представлении о святости Руси не было бахвальства или гордыни.
Главное, что принадлежало «Святой Руси»,- это ее святые, представленные иконами, мощами, памятными местами, источниками, урочищами и предметами, а главное-«житиями». Что такое жития святых? Это не просто рассказы о жизни святых и их посмертных заботах о людях, чудесах, покровительстве верующим. Это еще как бы их литературные эмблемы, почитаемые творения-нечто вроде икон, но в словесном, а не красочном изложении. Рассказ о жизни сопровождается текстами служб святому, и эти последние служили как бы ризами для икон. Вот почему к житиям нельзя предъявлять строгих требований полноты, детальности и реализма рассказа. Чтение житий святых входило в состав богослужения, монастырского распорядка жизни, обихода благочестивого человека. Случалось, что для житий не хватало фактов, жизнь святого ко времени его прославления подзабывалась и тогда святому приписывалось то, что было известно о другом святом, схожем с ним по типу своей святости. В этом не было обмана: просто у составителя жития была уверенность, что за сходное добродеяние должна была бы последовать сходная награда, что доброму делу должна была предшествовать молитва, за победу должна была последовать благодарность Богу и т. д.
Святой-это идеал человека. Поведение святого-пример для поведения всех людей. Однако святые-это идеальные люди, заслуживающие с точки зрения верующих не только поклонения, но и подражания, и святость которых как бы удостоверена Богом. Однако народ не может жить одним, унифицированным идеалом человека. Перед великим народом всегда открываются разные пути и к разным идеалам. Чем многообразнее у народа идеалы, тем он духовно богаче. Если мы с этой точки зрения взглянем на весь собор русских святых, то поразимся не только многообразию и разноликости святых, но и их связью с русской действительностью-различной в разное время и в разных географических условиях России. Среди святых Древней Руси-рядовые монахи, основатели монастырей и крупных, а иногда малоизвестных, церковные иерархи, князья-военачальники, князья-мученики за веру, просветители народов, окружавших Русь, княгини, монахи, домохозяйки, дети-мученики, юродивые. Не все они пользовались равным почитанием. Были среди них и местночтимые, и получившие всероссийское признание.
И тем не менее святых нельзя делить по роду религиозных подвигов, ими совершаемых, или по тому, какое место они занимали в жизни. Патриарх Гермоген или митрополит Филипп - святые иерархи, но одновременно и мученики. Александр Невский святой, но не только потому, что он как полководец ограждал православную веру, а и по той схиме, которую он принял перед смертью: не случайно он на старых иконах изображается не в одеянии воина, а именно схимником. Святая Ефросиния Полоцкая была княгиней и много сделала для своей полоцкой епархии, но она же переписывала книги и этим не меньше потрудилась во славу Господа. Основатели монастырей на Севере и Востоке часто являлись просветителями соседних языческих народов. Святые подвизались на разных поприщах, и их объединяла деятельная вера и глубокая аскеза.
Итак, в разное время возникают разные типы святости. Конечно, святость одна, но различны ее проявления. Эпохой наивысшего подъема святости на Руси являлся конец XIV и весь XV век. И среди всех святых этого времени выделяется лик Сергия Радонежского и возникновение от основанного им Троице-Сергиева монастыря множества монастырей Русского Севера-русской фиваиды.
По типу своей святости Сергий Радонежский очень близок к жившему за век до него в Италии Франциску Ассизскому. То же стяжание Духа Бо-жия, через молитву к уединению, то же презрение к мирским богам, нищелюбие, стремление помочь всем и всему живому. Та же ответственность перед природой, стремление к христианскому просвещению окружающих его людей. Можно было бы много приводить совпадений в поступках Франциска и Сергия, но есть и различие. В то время, как Франциск просил милостыню, Сергий строжайше запрещал своей братии просить и в голод старался заработать хлеб своим трудом, отказываясь брать свой заработок до окончания работы. Сергий умел делать и делал всю крестьянскую работу: копал огород, носил воду, строил жилище, портняжничал и т. д. Именно поэтому он стал на Руси высшим авторитетом для крестьян и когда великому князю московскому Дмитрию необходимо было ополчение, чтобы противостоять Мамаю, Сергий благословил его и дал ему двух схимников Пересвета и Ослябю, чтобы показать, что участие в обороне Русской Земли-святое дело, разрешаемое им даже для схимников. Благословение Сергия имело большое значение в битве на Куликовом поле.
С тех пор так и повелось: хозяйственные и во-гнные заботы стали одним из подвигов святых-Пафнутия Боровского, игумена соловецкого Филиппа и многих, многих других.
Даже русские юродивые отличались заботой не только о том, чтобы выказать свое смирение и принять на себя облик самый невзрачный, но чтобы з этом невзрачном виде послужить людям, сказать им правду, обличить властителей, защитить слабых.
Было бы неправильно с православной точки зрения думать, что святость определяется той пользой, которую приносит святой людям, его любовью к ним, его строгостью в следовании заповедям церкви, даже его усердием в аскезе. Преподобный Серафим Саровский в беседе с Н. А. Мотовиловым утверждал, что истинная святость дается стяжанием Духа Божия. «Так в стяжании этого-то Духа Божия и состоит истинная цель нашей жизни христианской, а молитва, бдение, пост, милостыня и другие, ради Христа делаемые добродетели суть только средства к стяжанию Духа Божия. Все же не ради Христа делаемое, хотя и доброе, но мзды в жизни будущего века нам не представляет, да и в здешней жизни благодати Божией тоже не дает». Как же познать истинно святого, на которого сошел Дух Божий? Серафим дает на это ответ-Бог прославляет святого чудесами. Вот почему в житиях святых особое значение имеют чудеса, удостоверяющие их святость, стяжание ими Духа Божия. Чудесами главным образом и подается свидетельство, по которому праведник причисляется к лику святых.
Академик Д. С. Лихачев
О Святой Руси – исторической, более того, духовной Родине русского народа, впитавшего в себя, кроме русской, множество других национальностей, написано немало. Многократно воспетая поэтами, писателями, учёными, она, хранимая и любимая, живёт и процветает в реальном мире, в сердце каждого патриота Руси.
«Русь святая, православная, богатырская, мать святорусская земля», – записал когда-то на просторах Руси народную пословицу наш великий земляк В.И. Даль. Но давайте попробуем дать ответ самим себе, что же такое Святая Русь и почему она святая да богатырская?
Энциклопедические словари предлагают несколько определений данного понятия. «Википедия» поясняет: Святая Русь - это наименование Руси в русском фольклоре, поэзии, просторечии и красноречии, преобразующее в народном мировоззрении земную Русь, преходящую, в Русь вечную и неизменную, в Царство Христово, Небесный Иерусалим, светлое будущее человечества (православного христианства) и позволяющее рассматривать русский народ как людей Святой Руси, то есть народ Божий.
Энциклопедия «Русская цивилизация» содержит определение, данное О. Платоновым: «Святая Русь – это особое благодатное свойство русского народа, сделавшее его оплотом христианской веры во всём мире. Жертвенное служение идеалам добра и справедливости, стяжание Духа Святого, устремлённость к безгрешности и совершенству сделали русских новым Богом избранным народом. Осознание русским народом своего особого духовного предназначения прослеживается в «Повести временных лет» (XI в.) преподобного Нестора Летописца. Причём богоизбранность понимается не как противостояние другим народам, а как особая миссия борьбы с мировым злом, миссия добротолюбия».
Статья О. Платонова заканчивается предложением:
«Идеалы Святой Руси закреплялись кровью мучеников - Русь становилась Святой вдвойне»
Триединой Русь называет преподобный Лаврентий Черниговский, советуя своим духовным чадам помнить, что «Украина, Россия, Беларусь - вместе мы Святая Русь!».
Мы видим из определений, что понятие Святая Русь сформировалось ещё в Древней Руси и напрямую связано с расцветом Православия на её землях, а значит, и с успешной деятельностью духовенства Русской Православной Церкви, определившей христианскую миссию Святой Руси как государства. Первыми миссионерами-проповедниками, сеятелями богоносных зёрен учения Христа были величайшие святые – апостол Андрей Первозванный и равноапостольные братья Кирилл и Мефодий.
Но ведь и почва, в которую эти зерна были засеяны, должна была быть вспаханной и плодородной, чтобы они взошли и дали урожай, а не засохли у дороги, и не склевали их птицы, и не заглушили тернии… (Мф. 13, 4-6). Богу было угодно, чтобы духовные всходы христианства не погибли в языческой культуре Древней Руси. Освящённая великими угодниками Божиими, Земля Русская стала благословенной и поистине святой, когда, ведомый Господом, равноапостольный князь Владимир, внук святой княгини Ольги, в 988 году крестил Русь в веру православную. И только после принятия Крещения русичи смогли объединить разрозненные слабые княжества в сильную державу, которую в конечном итоге не смогли одолеть многочисленные враги: ни татаро-монголы, ни Западная Европа с крестовыми походами на Русь.
Всегда, во все времена среди её славных сыновей находился богатырь от Бога, который не только выступал на защиту Святой Руси, но и объединял вокруг себя дружины, которые выигрывали судьбоносные сражения. Ни в одном народе и ни на какой больше земле, кроме как на Русской, нет столько святынь и не было столько святых.
Одним из своих небесных покровителей русское воинство считает святого Илью Муромца, Киево-Печерского чудотворца, которого многие из нас знают как непобедимого богатыря из русских народных сказок. Но разве он один такой? Святые страстотерпцы князья Борис и Глеб, великие князья Ярослав Мудрый и сын его Владимир Мономах, святые благоверные великие князья Андрей Боголюбский, Александр Невский, Димитрий Донской и многие другие святые богатыри, в земле русской просиявшие, – они не только прославили Русь, но и на веки вечные их подвиги стали символами и залогом победы русского народа. Подчеркну, именно русского народа. И ещё раз подчеркну – неважно, как называется твоя национальность: грузин, чеченец, украинец, татарин, белорус, чукча, осетин и так далее. Если ты и твои предки формировали и отстаивали свободу и независимость Державы с её православным русским стержнем, то ты в том числе, в единой, непобедимой связке многонационального народа находишься, ибо нет у Бога «ни эллина, ни иудея» (Послание к Колоссянам св. апостола Павла, гл. 3), как нет и других приближённых по национальному признаку. Потому православная вера и стала объединяющей народы, а не сеющей рознь меж ними. Потому и сегодня как нельзя актуально звучат слова известной «Песни о вещем Олеге» на стихи А.С. Пушкина:
«Так громче музыка играй победу!
Мы победили и враг бежит, раз-два!
Так за Царя, за Родину, за Веру
Мы грянем грозное ура! ура! ура!»
За веру и русскую Державу встали сегодня отважные жители Донбасса. Воины XXI века в Великом стоянии на Донце повторяют незабвенный подвиг воинов IV века в Великом стоянии на Угре. Тогда дело закончилось тем, что оба войска князя Ивана III и хана Ахмата так и не встретились в решающей битве, а разошлись. На Руси современники приписывали это событие чудесному заступничеству Богородицы, которая спасла Русскую Землю от разорения ордой. Поэтому реку Угру стали называть «поясом Богородицы».
Пресвятая Богородица, спаси Святую Русь и в нашем противостоянии! Пусть украинцы вспомнят, что они тоже русские люди. Пусть повернут свои войска и наведут порядок на западных рубежах нашей общей сакральной Родины. Негоже русичам драться между собой. Негоже забывать, что Крест им один на всех достался от великих предков.
Крест
Крест апостольский князя Владимира,
Александра ли Невского Крест,
Крест игумена Сергия, Дмитрия –
Это всё свято-русская честь.
До тех пор, пока помним о подвигах
Славных русичей в битвах за Русь,
Их победы, обеты и постриги
Нам Крестом упадают на грудь.
От святой его жертвенной тяжести
Не ушёл схимонах Пересвет.
Над Москвою созвездием кряжистым
Лёг большой ополченческий Крест.
От Креста своего – не открестишься.
Брось его – станет падшей судьбой.
Иисус шёл с Крестом… Как не встретился?
Он несёт его вместе с тобой.
Про Святую Русь много написано и хочется писать бесконечно, потому что благодатна эта тема. Радует, что ты – продолжатель рода славных предков своих…
– А она святая? – как-то на исповеди спросил меня священник. – Посмотри вокруг, что творится! Война, смута, раздоры… А многие ли сегодня из тех, кто составляет Святую Русь, православные? Сколько тех, кто хоть раз в жизни исповедался, святых Христовых Таин причащался? Правда, детей ещё пока приносят крестить, да могут забежать свечу поставить, пасхи посвятить. Мало этого, мало для православного человека! Нужно находить в себе силу не только восхвалять, но и обличать грехи наши.
Не для красного словца сие было сказано. Сокрушался в сердцах батюшка от тяжести, что на плечах его лежала. Обличать грехи людские как раз и призваны служители Божии. Дело мирян – со смирением принимать наставления и делать всё возможное к исправлению. И всё же, сколько нас, православных, осталось у матушки Святой Руси?
Институт социологии РАН измерил уровень религиозности соотечественников и выяснил: 79% относят себя к православным, 4% - к мусульманам, а 9% «верят в некую высшую силу». Это говорит только о том, что около 80% россиян всё-таки хотят, чтобы их считали православными, потому что у них были православные предки, потому что им ближе Православие. Импонирует людям и то, что между понятием русский и православный принято ставить знак равенства. Но та же статистика обнаруживает и другие удивительные результаты исследований: из 79%, считающих себя православными людьми, в Бога верят всего две трети, только 18–20% от 1 до 2 раз в год исповедуются и причащаются, и лишь 4% из них соблюдают посты, регулярно ходят в храмы и причащаются. Вполне возможно, реальный процент воцерковлённых мирян ещё меньше.
Не будем гадать, насколько точны эти цифры, не будем радоваться 79% и огорчаться 4%, а выйдем с опросом на нашу среднестатистическую улицу и посмотрим правде в глаза. На вопрос «Почему не ходите в церковь?» люди, считающие себя православными, отвечают по разному.
Женщина 65 лет: «Как это не хожу? Хожу. Сорокоусты заказываю время от времени. Нет, ни разу в жизни не причащалась. Там поститься надо, а я… ну не могу я без мяса обойтись. Бог знает, что я добрая, всем помогаю …»
Женщина 70 лет: «В Бога я в душе верю, но стоять на службах – ноги болят. Тут хоть до магазина и обратно дойти ».
Мужчина 40 лет: «У меня единственный выходной, и тот в понедельник. Выйду на пенсию – может и буду ходить. А пока – семью обеспечивать надо ».
Женщина 30 лет: «У меня двое детей. Пока на работу не вышла, приводила их в церковь, причащала. А сейчас работа, стирка, уборка, готовка. В гору глянуть некогда ».
Девушка 18 лет: «Малая была – ходила. Пела даже на праздники. А сейчас… не знаю почему, но не хочу на это время тратить ».
Муж и жена 30-35 лет, воспитывают троих детей: «Мы ходим в храм. Стараемся не пропускать воскресенья и праздники. Тяжело, конечно, с работой совмещать, но ради детей, их счастливого будущего – надо ».
Понять можно наших людей. Жизнь прожить – не поле перейти. Трудно в светском государстве жить, соблюдая церковные правила. Советская власть постаралась выкорчевать из народа привычку по воскресным дням всей семьей в церковь ходить. Давно споры идут, какое государственное устроение для Руси лучше: монархия с помазанником Божиим во главе, то есть построением православной Державы, или светское государство с президентом во главе, которого духовно окормляет Патриарх Всея Руси. Расходятся люди во мнении, не совсем точно представляя возможную альтернативу существующей модели власти. Разве что помнят, как при советской власти жили.
Божии люди говорят, что вера наша при любом строе здравствовать продолжит, хоть гони её, хоть во главе ставь, хоть в стороне держи. Были бы живы и не переводились последователи Христа на этой земле. Пока люди ходят в церковь, служатся литургии в храмах Русской Православной Церкви, которую третьим Римом называют, а четвёртому не бывать, будет жива и Святая Русь. Но вот сила её богатырская напрямую зависит от сплочённости народа, от его духовно-нравственного состояния, чистоты и благородства её помыслов и деяний, от того, сколь велика паства Божия. А паства Божия у нас всего-то от 1% до 4% всего населения составляет. Мало этого. Получается, что вот эти немногие и держат молитвами своими Русь нашу Святую, поддерживают в её очаге огонь веры православной, переданной нам нашими далекими предками, как самое ценное сокровище на земле – неиссякаемый источник чудодейственной святости, ключ ко спасению Богом избранного народа нашего.
Русь Святая, православная!
Куполами златоглавая,
Силой духа триединая,
За красу души любимая!
Расцветай садами белыми,
Созревай хлебами спелыми,
Доброй славой опоясана,
Миру – матушкой будь названной.
Вконтакте
СВЯТАЯ РУСЬ
особое благодатное свойство русского народа, сделавшее его оплотом христианской веры во всем мире. Жертвенное служение идеалам добра и справедливости, стяжание Духа Святого, устремленность к безгрешности и совершенству сделали русских новым Богом избранным народом. Осознание русским народом своего особого духовного предназначения прослеживается в «Повести временных лет» (XI в.). Причем богоизбранность понимается не как противостояние другим народам, а как особая миссия борьбы с мировым злом, миссия добротолюбия.
«Святая Русь, - писал А.С. Хомяков, - создана самим христианством. Таково сознание Нестора, таково сознание святого Илариона и других. Церковь создала единство Русской земли и дала прочность случайности Олегова дела».
Духовные ценности Святой Руси раскрываются перед нами в возвышенной православной этике и добротолюбии, русской иконе, церковном зодчестве, трудолюбии как добродетели, нестяжательстве, взаимопомощи и самоуправлении русской общины и артели - в общем, в той структуре бытия, где духовные мотивы жизни преобладали над материальными, где целью жизни была не вещь, не потребление, а совершенствование, преображение души!
Русское Православие, воплощавшее ценности Святой Руси, было не только религиозной системой, но и состоянием души - духовно-нравственным движением к Богу, включающим все стороны жизни русского человека - государственную, общественную и личную. Русское Православие развивалось вместе с национальным сознанием и национальным духом русского человека. По мере возвышения национального духа возвышалось Православие, и, наоборот, разложение национального сознания вело к вырождению Православия.
К Богу русский человек испытывал особое национальное чувство. «Русский Бог велик, - говорил он. - Велик Бог русский и милосерд до нас», «Жив Бог, жива душа моя», «Жить - Богу служить», «Человек ходит - Бог водит», «Нужен путь - Бог правит», «Бог пути кажет», «Человек гадает, а Бог совершает», «Без Бога не до порога», «С Бога начинай и Господом кончай», «Утром Бог и вечером Бог, а в полдень да в полночь никто же кроме Него», «С верой нигде не пропадешь», «Вера спасает», «Вера животворит», «Вера и гору с места сдвинет».
Это, конечно, не означало безоглядного упования на Бога.
Нужно не только молиться, но и действовать. Только тогда молитва будет действенной: «На Бога надейся, а сам не плошай!», «Богу молись, а в делах не плошись!», «Богу молись, а добра ума держись!», «Богу молись, а к берегу гребись!»
Переменить веру Православную, считал русский человек, - смертный грех: «Менять веру - менять и совесть».
Каждое дело надо начинать с молитвы: «Не торопись, сперва Богу помолись», «Любое дело - благословясь не грех», «Дело спорится - углам помолись», «Что бы ни пришло, все молись», «Кто перекрестясь работает, тому Божия помощь», «С молитвой в устах, с работой в руках».
Однако и молиться надо, очистив себя от всякой скверны и греховных помыслов: «Лихо думаешь - Богу не молись».
В выборе веры сказался национальный характер народа. Красота богослужения, конечно, не главное, что определило выбор. Главное в том, что Православие отвечало характеру народа и позволяло ему сохранять свои народные традиции, обычаи и идеалы. В отличие от католичества, Православие не навязывало русскому народу чуждый язык богослужения (мертвую латынь), не пыталось поставить над Русской землей деспотическую власть римских пап. «Рим никогда не отвечал нашему духу и нашему характеру, - писал И.А. Ильин. - Его самоуверенная, властная и жестокая воля всегда отталкивала русскую совесть и русское сердце».
Святая Русь не противопоставляла власть светскую и духовную, а действовала по принципу: «Богу - богово, а кесарю - кесарево». Однако и «греческое вероисповедание мы, не искажая, восприняли настолько своеобразно, что о его «греческости» можно говорить лишь в условном, историческом смысле» (И.А. Ильин). Главное состояло в том, что новоиспеченные русские христиане внесли в новую веру глубокие нравственные начала, рожденные еще в дохристианский период, и прежде всего мысль о приоритете добра в жизни, о неизбежности победы добра в борьбе со злом. На Руси Православное христианство стало добротолюбием, вобрав в себя все прежние народные взгляды на добро и зло и оптимистическую веру в добро.
Крещение Руси соединило два родственных мироощущения. Так, русские внесли в Православие жизнеутверждающий оптимизм победы добра и усилили его нравственные начала, придав им более конкретный характер практического добротолюбия. Этим русское Православие отличалось от византийского, которое абсолютизировало проблему зла, его неотвратимости, преодолеть которое можно только через строгий аскетизм и мистические искания. Безусловно, Русская Православная Церковь освоила мистический и аскетический опыт Востока, особенно исихазм, но, как показывает история, в довольно узких пределах национальных традиций и обычаев. Широкой массе русского народа был чужд мистицизм в смысле «личной встречи с Богом». Путь к Богу русского народа шел не просто через бездеятельную молитву или молитвенный экстаз, хотя это тоже было, а через живое дело добротолюбия и труд, совершаемый с молитвой. Развивался на Руси и религиозный аскетизм, хотя масштабы его распространения были не столь велики. Исследователи, ищущие в русском Православии характерные особенности Восточной Церкви - аскетизм и мистицизм, - совершают серьезную ошибку, накладывая типовую схему Востока на самобытный организм Святой Руси, в котором преобладали совсем другие черты.
Аскетизм, уход от мира как средство борьбы с мировым злом в русском народном сознании допускается только для немногих монашествующих, которые пользуются огромным авторитетом. Вместе с тем отгородиться от мира высокими стенами - это еще не значит победить зло. Гораздо важнее бороться с ним повседневно в быту. Эта борьба не менее важна, чем аскетическое служение, а для большинства русских людей единственно приемлема. Первые русские христиане искали в Православии подтверждения тех духовных ценностей, которыми они жили прежде.
В отличие от Византии русское Православие смотрит на мир оптимистично. В нем нет мрачных тонов и чувства безнадежности, которыми пронизана Византийская Церковь. Русская иконопись, отражавшая мироощущение русского человека, - это жизнеутверждающий взгляд на мир, выражавшийся «в высветлении палитры, обретшей необычайную яркость и жизнерадостность, в неуклонном росте значения линии, особенно столь ценимого русскими иконописцами силуэтного очерка» (В.Н. Лазарев).
Национальный характер русского Православия служит единению нации и национальному самосознанию, а значит, способствует строительству национального государства. Еще в «Повести временных лет» приводится мысль о славянском (русском) единстве и единении Руси.
Национальный характер русского Православия проявляется в создании целого ряда национальных иконографических типов: Покров, Собор Богоматери, «О тебе радуется» и др., - отсутствующих в других христианских Церквах. В иконе «Покров» выражается идея покровительства Пресвятой Богородицы над русским народом.
Национальные русские Святые - подвижники русского Православия - все без исключения патриоты Русской Земли, для них всегда предпочтительнее скорее погибнуть, чем вступить в сговор с врагами Отечества.
В «Слове о Законе и Благодати» (XI в.) первый русский митрополит Иларион излагает духовно-нравственную суть русского Православия. Писаный закон веры без благодати мало что значит. «Закон дан на «приуготовление» благодати, но он не сама благодать: закон утверждает, но не просвещает. Благодать же живит ум, а ум познает истину». Благодать у Илариона понимается не в чисто литургическом смысле, а как духовно-нравственная категория победы добра в душе человека и вытеснение зла. Закон, по мнению Илариона, разобщает народы, так как выделяет среди них один народ. Благодать дана всем народам, она объединяет их в одно целое, тождественная истине, дает оправдание земному существованию человека. Говоря о христианах, имея в виду, конечно, прежде всего русский народ, Иларион пишет: «Иудеи в законе ищут свое оправдание, христиане на благодати основывают свое спасение; и если иудейство оправдывается тенью и законом, то христиане истиной и благодатью не оправдываются. Иудеи веселятся о земном, христиане же пекутся о небесном. И кроме того, оправдание иудейское скупо и завистливо, оно не простирается на другие народы, но остается в одной Иудее; напротив, христианское спасение щедро и благостно растекается на все земли».
Итак, Святая Русь не формальное следование закону и оправдание им, а постоянное стремление к добру, к высшему благу. Суть развития человеческой истории - во всеобщей победе благодати, добра, в отрицании прежнего формального закона, погруженного в суету земных страстей и плодящего зло.
Русский человек иначе осмысливает и само христианское благочестие: благочестивым считали не того, кто проводит время только в постах и молитвах, но того, кто добродетелен в жизни. «Слово о мытарствах» (XII в.) перечисляет нравственные преступления: ложь, клевету, зависть, гнев, гордость, насилие, воровство, блуд, скупость, немилосердие. Русский человек считал, что для спасения недостаточно одного аскетического следования заповедям Христа - необходимо, чтобы деяния человека были полезны всем, общественно значимы; лишь перед теми откроются «врата небесные», кто сознательно творит добрые дела, приносит благо ближним, ибо само неведение добра «злое есть согрешение».
По Нестору, русская история - это борьба добра со злом, вечных добрых начал человеческой души с бесовским соблазном сил зла. В этой борьбе у русского народа пробудилось национальное самосознание, проявилась его природа, «сверхвременной идеал и сверхвременное существо народа» (Л.П. Карсавин).
В «Повести временных лет» земная жизнь рассматривается как противостояние добра и зла, причем не только как борьба посланников Бога и слуг сатаны, но как противостояние добрых и злых людей. Последние опаснее бесов, ибо «беси бо Бога боятся», а злой человек ни Бога не боится, ни человека. Именно посредством их множится мировое зло. Борьба за добро, любовь к добру, добротолюбие существовали как своего рода культ в дохристианский период, после Крещения Руси они получают дополнительное обоснование и высшее освящение, но вступают порой и в противоречие с христианской догматикой. Так, Иаков Мних (XI в.) восхвалял добро, считая, что святость достигается не чудотворением, а добрыми делами. Критерий истинной христианской жизни и святости - добрые дела.
С самого начала принятия христианства Святая Русь, идеология русского народа-богоносца, столкнулась с иудаизмом, идеологией народа-богоубийцы. Примерно с конца первого тысячелетия от Рождества Христова начинается качественная сдвижка мировой истории - созданная Спасителем христианская цивилизация, подточенная тайными иудейскими обществами и сектами, подвергается эрозии. Христианская идеология в западноевропейских странах постепенно отравляется иудейскими воззрениями на мир. И на месте христианской цивилизации Запада в течение XI - XVIII вв. сначала почти незаметно, как страшная раковая опухоль, развивается иудейско-масонская цивилизация, отрицающая духовные ценности Нового Завета, подменяя их иудейским поклонением золотому тельцу, культом насилия, порока, плотского наслаждения жизнью.
На многие века Западное христианство превратилось в ширму, за которой велось строительство иудейско-масонской цивилизации. На первых порах, пожалуй, самой красивой частью этой ширмы был так называемый Ренессанс, который при покровительстве римских пап и кардиналов под псевдохристианской оболочкой фактически отверг духовные ценности Нового Завета, провозгласив эпоху плотского наслаждения жизнью, а главное, возрождение порочных языческих (дохристианских) традиций Древней Греции и Рима. Иудейская пропаганда объявляет всю эпоху подъема христианской духовной цивилизации периодом упадка и мракобесия, а так называемый Ренессанс - временем возрождения «лучших традиций древности», подразумевая под этим, по-видимому, неслыханный разврат и содомитство позднего античного общества, преуспеяние которого основывалось на жестокой эксплуатации рабов со всего мира.
Кризис Западной церкви и христианских монархий в Европе, начавшийся с момента отпадения Рима от Православия, перерос к середине 2-го тысячелетия во всеобщую катастрофу западно-христианской цивилизации. С этого момента, по справедливому замечанию великого русского философа А.Ф. Лосева, осуществляется развертывание и оформление сатанинского духа, ступенями которого были капитализм и социализм, победоносное шествие еврейских революций по Европе.
В самом деле, с момента складывания капитализма и колониальных захватов мир вошел в полосу деградации и одичания. Стремительное развитие научно-технического прогресса сильно способствовало этому, превращая человека в раба возрастающих материальных потребностей. Мир становился все более одномерным. Духовная доминанта человечества, ранее определяемая христианской цивилизацией и ценностями Нового Завета, перемещалась на периферию общественного сознания, а на авансцену истории выходили бездушие, эгоизм и ограниченность человека, живущего только потребительскими интересами.
Святая Русь не приняла антихристианских идей западноевропейского Возрождения и так называемого «гуманизма», ориентированных на жадное стяжание материальных благ и плотских утех. Она отвергла западноевропейское понятие развития как преимущественно научно-технического, материального прогресса, постоянного наращивания массы товаров и услуг, обладания все большим количеством вещей, перерастающего в настоящую гонку потребления, «жадность к вещам». Этому понятию русское миропонимание противопоставляло идею совершенствования души, преображения жизни через преодоление греховной природы человека.
Для русского человека вера была главным элементом бытия, а для западного человека - «надстройкой» над материальным базисом. Архимандрит Иларион (Троицкий) писал: «Идеал Православия есть не прогресс, но преображение... Новый Завет не знает прогресса в европейском смысле этого слова, в смысле движения вперед в одной и той же плоскости. Новый Завет говорит о преображении естества и о движении вследствие этого не вперед, а вверх, к небу, к Богу». Единственный путь преображения - в искоренении греха в самом себе: «Не вне тебя правда, а в тебе самом, найди себя в себе, овладей собой, и узришь правду. Не в вещах правда эта, не вне тебя и не за морем где-нибудь, а прежде всего в твоем собственном труде над собою».
После падения Рима и захвата иноверцами Константинополя духовный центр христианской цивилизации переместился в Россию. Мистическое значение «Удерживающего» перешло к христианскому царству Святой Руси, воплощаясь в русской православной Монархии. Как писал великому князю Московскому старец Псковского Елеазаровского монастыря Филофей, «Церковь Древнего Рима пала вследствие принятия Аполлинариевой ереси. Двери Церкви Второго Рима - Константинополя - рассекли агаряне. Сия же Соборная и Апостольская Церковь Нового Рима, державного Твоего Царства, своею Христианскою верою во всех концах Вселенной, во всей поднебесной паче солнца светится. И да знает твоя держава, благочестивый царь, что все царства православно-христианской веры сошлись в одном твоем царстве, един ты во всей поднебесной христианский Царь». В XVI-XVIII вв. духовные ценности Святой Руси приобрели значение официальной государственной идеологии. Отторжение ценностей Святой Руси, начавшееся с Петра I, деформировало общественное сознание, вызывало кровавые катаклизмы, создавая все новых и новых мучеников за ее идеи. Эти мученики были всегда - от Филиппа Митрополита до оптинских старцев, от Аввакума до славянофилов. Но после большевистского переворота мученичество стало неотъемлемой духовной принадлежностью коренных русских людей. Планомерно и организованно уничтожались русские священники и национальная интеллигенция, лучшие представители крестьянства. Идеалы Святой Руси закреплялись кровью мучеников - Русь становилась Святой вдвойне.
О. Платонов