Каждого человека волнует история его народа, его истоки. История России же - одна из самых богатейших историй мира. « С чего она началась?» « Где истоки?» - самые интригующие и жизненно-важные вопросы для многих из нас. Ответов, безусловно, множество, однако документом истории, дожившим до наших дней и имеющим полное повествование о наших истоках является летопись.
Так, заинтересовавшей меня темой и стала летопись.
Чтобы углубиться в изучение данной темы мною была поставлена цель: осознать и уметь объяснить с точки зрения банальной эрудиции, что есть летопись и ее значение в истории русского народа.
Для достижения цели мною также были сформулированы задачи:
- - Найти и дать определение слову «летопись»;
- - Изучить и рассмотреть историческое значение летописи;
- - Объяснить термин «субъективности» летописи;
- - Рассмотреть аспекты изменения летописи с X-XV вв.;
- - Найти аргументацию к сопоставлению «Летопись vs. Библия (Православная)».
Также мной была изучена литература Моисеевой Л.А., Буганова В.И., Данилевского И.Н., Ерёмина И.П., Лихачева Д.С. Данные работы являются богатейшим источником информации о летописании на Древней Руси и основной опорой моей работы.
Мною были просмотрены и фильмы о формировании летописания на Руси: Фильм «Летопись Нестора» 2006 г. ВВС Москва и фильм «Верить летописи. Княгиня волчица» 1982 г. Ленфильм.
Летописи - исторические произведения XI-XVII вв., в которых повествование велось по годам. Рассказ о событиях каждого года в летописях обычно начинался словами: "в лето" - отсюда название - летопись. Слова "летопись" и "летописец" равнозначны, но летописцем мог называться также и составитель такого произведения. Обычно в летописи излагалась русская история от ее начала, иногда летописи открывались библейской историей и продолжались античной, византийской и русской. Летописи играли важную роль в идеологическом обосновании княжеской власти в Древней Руси и пропаганде единства русских земель. Летописи содержат значительный материал о происхождении восточных славян, о их государственной власти, о политических взаимоотношениях восточных славян между собой и с др. народами и странами.
Характерной чертой летописи является вера летописцев во вмешательство божественных сил. Новые летописи составлялись обычно как своды предшествующих летописей и различных материалов (исторических повестей, житий, посланий и пр.) и заключались записями о современных летописцу событиях. Литературные произведения вместе с тем использовались в летописях в качестве источников. Предания, былины, договоры, законодательные акты, документы княжеских и церковных архивов также вплетались летописцем в ткань повествования.
Переписывая включаемые в летопись материалы, он стремился создать единое повествование, подчиняя его исторической концепции, соответствовавшей интересам того политического центра, где он писал (двор князя, канцелярия митрополита, епископа, монастыря, изба и т. п.).
Однако наряду с официальной идеологией в летописях отображались взгляды их непосредственных составителей.
Летописи свидетельствуют о высоком патриотическом сознании русского народа в XI-XVII вв.
Составлению летописей придавалось большое значение, к ним обращались в политических спорах, при дипломатических переговорах.
Мастерство исторического повествования достигло в них высокого совершенства.
Списков летописей дошло не менее 1500. В их составе сохранились многие произведения древнерусской литературы: "Поучение" Владимира Мономаха, "Сказание о Мамаевом побоище", "Хожение за три моря" Афанасия Никитина и др.
Древние летописи XI-XII вв. сохранились только в позднейших списках. Древнейший список летописей с датой - краткий летописец Константинопольского патр. Никифора, дополненный русскими статьями до 1278, содержащийся в Новгородской кормчей 1280.
Наиболее известный из ранних летописных сводов, дошедший до нашего времени, - "Повесть временных лет". Ее создателем считают Нестора - монаха Печерского монастыря в Киеве, написавшего свой труд ок. 1113.
В Киеве в XII в. летописание велось в Киево-Печерском и Выдубицком Михайловском монастырях, а также при княжеском дворе. Галицко-волынское летописание в XII в. сосредоточивается при дворах галицко-волынских князей и епископов. Южнорусское летописание сохранилось в Ипатьевской летописи, которая состоит из "Повести временных лет", продолженной в основном киевскими известиями (кончая 1200), и Галицко-Волынской летописи (кончая 1289-92).
Во Владимиро-Суздальской земле главными центрами летописания были Владимир, Суздаль, Ростов и Переяславль. Памятником этого летописания является Лаврентьевская летопись, которая начинается "Повестью временных лет", продолженной владимиро-суздальскими известиями до 1305, а также Летописец Переяславля-Суздальского (изд. 1851) и Радзивилловская летопись, украшенная большим количеством рисунков. Большое развитие получило летописание в Новгороде при дворе архиепископа, при монастырях и церквах. Монголо-татарское нашествие вызвало временный упадок летописания. В XIV-XV вв. оно вновь развивается. Крупнейшими центрами летописания являлись Новгород, Псков, Ростов, Тверь, Москва. В летописных сводах отражались гл. образом события местного значения (рождение и смерть князей, выборы посадников и тысяцких в Новгороде и Пскове, военные походы, битвы и т. д.), церковные (поставление и смерть епископов, игуменов монастырей, постройка церквей и пр.), неурожай и голод, эпидемии, примечательные явления природы и др. События, выходящие за пределы местных интересов, отражены в таких летописях слабо. Новгородское летописание XII-XV вв. наиболее полно представлено Новгородской Первой летописью старшего и младшего изводов. Старший, или более ранний, извод сохранился в единственном Синодальном пергаменном (харатейном) списке XIII-XIV вв.; младший извод дошел в списках XV в.
В Пскове летописание было связано с посадниками и государственной канцелярией при соборе Троицы.
В Твери летописание развивалось при дворе тверских князей и епископов. Представление о нем дают Тверской сборник и Рогожский летописец.
В Ростове летописание велось при дворе епископов, и летописи, созданные в Ростове, отражены в ряде сводов, в т. ч., в Ермолинской летописи к. XV в. Новые явления в летописании отмечаются в XV в., когда складывалось Русское государство с центром в Москве.
Политика московских вел. князей нашла свое отражение в общерусских летописных сводах. О первом московском общерусском своде дают представление Троицкая летопись н. XV в. (исчезла при пожаре 1812) и Симеоновская летопись в списке XVI в. Троицкая летопись кончается 1409. Для составления ее были привлечены разнообразные источники: новгородские, тверские, псковские, смоленские и др.
Происхождение и политическая направленность этой летописи подчеркиваются преобладанием московских известий и общей благоприятной оценкой деятельности московских князей и митрополитов.
Общерусским летописным сводом, составленным в Смоленске в к. XV в., была т. н.: Летопись Авраамки; др. сводом является Суздальская летопись (к. XV в.). Летописный свод, основанный на богатой новгородской письменности, "Софийский временник", появился в Новгороде. Большой летописный свод появился в Москве в к. XV - н. XVI вв. Особенно известна Воскресенская летопись, кончающаяся на 1541 (составление осн. части летописи относится к 1534-37). В нее включено много официальных записей. Такие же официальные записи вошли в обширную Львовскую летопись, включившую в свой состав "Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича", до 1560. При дворе Ивана Грозного в 1540-60-х был создан Лицевой летописный свод, т. е., летопись, включающая рисунки, соответствующие тексту. Первые 3 тома Лицевого свода посвящены всемирной истории (составленной на основании "Хронографа" и др. произведений), следующие 7 томов - русской истории с 1114 по 1567. Последний том Лицевого свода, посвященный царствованию Ивана Грозного, получил название "Царственной книги".
Текст Лицевого свода основан на более ранней - Никоновской летописи, представлявшей огромную компиляцию из разнообразных летописных известий, повестей, житий и пр.
В XVI в. летописание продолжало развиваться не только в Москве, но и в др. городах. Наиболее известна Вологодско-Пермская летопись. Летописи велись также в Новгороде и Пскове, в Печерском монастыре под Псковом.
В XVI в. появились и новые виды исторического повествования, уже отходящие от летописной формы, - "Книга степенная царского родословия" и "История о Казанском царстве". В XVII в. происходило постепенное отмирание летописной формы повествования. В это время появились местные летописи, из которых наиболее интересны Сибирские летописи. Начало их составления относится к 1-й пол. XVII в. Из них более известны Строгановская летопись и Есиповская летопись. В к. XVII в. тобольским сыном боярским С.У. Ремезовым была составлена "История Сибирская". В XVII в. летописные известия включаются в состав степенных книг и хронографов. Слово "летопись" продолжает употребляться по традиции даже для таких произведений, которые слабо напоминают Летописи прежнего времени. Таким является Новый летописец, повествующий о событиях к. XVI - н. XVII вв. (польско-шведская интервенция и крестьянская война), и "Летопись о многих мятежах". М.Н. Тихомиров. Православное мировоззрение в русской летописной традиции "Русская история поражает необыкновенной сознательностью и логическим ходом явлений", - писал К.С. Аксаков более 120 лет назад. Мы часто забываем об этой осознанности, невольно возводя хулу на своих предков, подверстывая их высокую духовность под наше убожество. Между тем история донесла до нас многочисленные свидетельства их гармоничного мировоззрения.
В ряду таких свидетельств особой исторической полнотой отличаются летописи. В развитии русского летописания принято различать три периода: древнейший, областной и общерусский. Несмотря на все особенности русских летописных традиций, будь то "Повесть временных лет" в редакции преподобного Нестора-летописца, новгородские летописи с их лаконичностью и сухостью языка или московские летописные своды - не вызывает сомнения общая мировоззренческая основа, определяющая их взгляды. Православие давала народу твердое ощущение общности своей исторической судьбы даже в самые тяжелые времена удельных распрей и татарского владычества. В основании русских летописей лежит знаменитая "Повесть временных лет" - "есть пошла Русская земля, кто в Киеве начал первее княжити и откуду Русская земля стала есть". Имевшая не одну редакцию, "Повесть" легла в основу различных местных летописей. Как отдельный памятник она не сохранилась, дойдя до нас в составе более поздних летописных сводов - Лаврентьевского (XIV в.) и Ипатьевского (XV в.). Повесть - это общерусский летописный свод, составленный к 1113 в Киеве на основании летописных сводов XI в. и других источников - предположительно греческого происхождения. Прп. Нестор-летописец, святой подвижник Киево-Печерский, закончил труд за год до своей кончины. Летопись продолжил другой святой инок - прп. Сильвестр, игумен Выдубицкого Михайловского монастыря в Киеве. Память их Святая Церковь празднует, соответственно, 27 октября и 2 января по ст. ст. В "Повести" хорошо видно желание дать, по возможности, всеобъемлющие понятия о ходе мировой истории. Она начинается с библейского рассказа о сотворении мира. Заявив, таким образом, о своей приверженности христианскому осмыслению жизни, автор переходит к истории русского народа. После Вавилонского столпотворения, когда народы разделились, в Иафетовом племени выделилось славянство, а среди славянских племен - русский народ. Как и все в тварном мире, ход русской истории совершается по воле Божией, князья - орудия Его воли, добродетели следует воздаяние, согрешениям - наказание Господне: глад, мор, трус, нашествие иноплеменных. Бытовые подробности не занимают автора летописи. Его мысль парит над суетными попечениями, с любовью останавливаясь на деяниях святых подвижников, доблестях русских князей, борьбе с иноплеменниками-иноверцами. Но и все это привлекает внимание летописца не в своей голой исторической "данности", а как свидетельство попечения Божия о России.
В этом ряду выделяется сообщение о посещении Русской земли св. ап. Андреем Первозванным, предсказавшим величие Киева и будущий расцвет Православия в России. Фактическая достоверность этого рассказа не поддается проверке, но его внутренний смысл несомненен.
Русское Православие и русский народ обретают "первозванное" апостольское достоинство и чистоту веры, подтверждающиеся впоследствии равноапостольным достоинством святых Мефодия и Кирилла - просветителей славян, и святого благоверного князя Владимира Крестителя. Сообщение летописи подчеркивает характер Крещения Руси, молчаливо предполагая за ней соответственные религиозные обязанности, долг православно-церковного послушания. Автор отмечает добровольный характер принятия служения. Этому служит знаменитый рассказ о выборе вер, когда "созва Володимер боляры своя и старци градские". Летопись не приводит никаких стесняющих свободу выбора обстоятельств. "Аще хощеши испытати гораздо, - говорят Владимиру "боляры и старци", - послав испытай когождо... службу и како служит Богу". Желание богоугодной жизни, стремление найти неложный путь к Богу - единственный побудительный мотив Владимира. Чрезвычайно показателен рассказ послов, возвратившихся после испытания вер. Мусульмане отвержены, ибо "несть веселия в них, но печаль", католики - из-за того, что у них "красоты не видехом никоея же". Речь идет, конечно, не о мирском "веселье" - его у мусульман не меньше, чем у кого-либо иного, и не о житейской "печали". Речь - о живом религиозном опыте, полученном послами. Они искали то веселие, о котором говорит Псалмопевец: "Вонми гласу моления моего, Царю мой и Боже мой... И да возвеселятся вси, уповающие на Тя, во век возрадуются; и вселишься в них, и похвалятся о Тебе любящие имя Твое".
Это веселие и радость богоугодного жития - тихие, знакомые всякому искренне верующему православному человеку по умилительному личному опыту, не объяснимому словами. И у католиков послы поразились не отсутствием вещественной красоты - хотя по красоте и пышности католическое богослужение не идет ни в какое сравнение с православным. Здоровое религиозное чутье безошибочно определило ущербность католицизма, отсекшего себя от соборной совокупности Церкви, от ее благодатной полноты. "Се что добро, или что красно, но еже жити братии вкупе", - свидетельствует Священное Писание. Отсутствие этой красоты и почувствовали благонамеренные послы. Тем разительней был для них контраст от присутствия на литургии в соборе Святой Софии в Царьграде: "Приидохом же в греки и ведоша ны идеже служат Богу своему". Богослужение так поразило русов, что они в растерянности твердят: "И не знаем, были ли мы на небе, или на земле - ибо не бывает на земле красоты такой - только то верно знаем, что там с человеками пребывает Бог... И не можем забыть красоты той". Их сердца, ищущие религиозного утешения, получили его в неожиданной полноте и неотразимой достоверности. Исход дела решили не внешние экономические соображения (обоснованность которых весьма сомнительна), а живой религиозный опыт, обильное присутствие которого подтверждает и вся дальнейшая история русского народа. Довольно полную картину взглядов современников на ход русской жизни дает Лаврентьевский свод. Вот, например, картина похода русских князей на половцев в 1184: "В то же лето вложи Бог в сердце князем русским, ходиша бо князи русский вси на половци". В 70-х XII в. усиливается натиск половцев на границы русских княжеств. Русские предпринимают ряд ответных походов. Следует несколько местных поражений половецких войск, результатом которых становится их объединение под властью одного хана - Кончака. Военная организация половцев получает единообразие и стройность, улучшается вооружение, появляются метательные машины и "греческий огонь": Русь лицом к лицу сталкивается с объединенным сильным войском противника. Половцы, видя свое превосходство, принимают удачно складывающиеся обстоятельства за знамение благоволения Божия. "Се Бог вдал есть князи русские и полки их в руки наши". Но Промысл Божий не связан с соображениями человеческой мудрости: "не ведуще" неразумные иноверцы, "яко несть мужества, ни есть думы противу Богови", - сетует летописец. В начавшейся битве "побегоша" половцы "гоними гневом Божиим и Святой Богородицы". Победа русских не есть результат их собственного попечения: "Содеял Господь спасенье велико нашим князьям и воям их над враги нашими. Побеждена быша иноплеменницы" помощью Божией под Покровом Пресвятой Богородицы, покрывающей попечением Своим боголюбивое русское воинство. И сами русские это прекрасно сознают: "И рече Владимир: се день иже сотвори Господь, возрадуемся и возвеселимся в онь. Яко Господь избавил ны есть от враг наших и покорил врази наша под нозе наши". И возвратились русские войска домой после победы, "славяще Бога и Святую Богородицу, скорую заступницу рода христианского". Вряд ли можно полнее и четче выразить взгляд на русскую историю как на область всеохватывающего действия Промысла Божия.
При этом летописец, как человек церковный, остался далек от примитивного фатализма. Действуя в истории определяющим образом, Промысл Божий в то же время не подавляет и не ограничивает свободы личного выбора, лежащей в основании ответственности человека за свои дела и поступки. Историческим материалом, на фоне которого утверждается понятие о религиозно-нравственной обусловленности русской жизни, становятся в летописи события, связанные с изменчивым военным счастьем. На следующий год после удачного похода на половцев, совершенного объединенными силами князей, организовывает неудачный самостоятельный набег Игорь Святославич, князь Новгород-Северский. Знаменитое "Слово о полку Игореве" дает исключительное по красоте и лиричности описание этого похода. В летописи о походе Игоря Святославича сохранились два рассказа. Один, более обширный и подробный, - в Ипатьевском своде. Другой, покороче - в Лаврентьевском. Но даже его сжатое повествование достаточно ярко отражает воззрение летописца на свободу человеческой воли как на силу, наравне с недомыслимым Промышлением Божиим определяющую ход истории. На этот раз "побеждени быхом наши гневом Божиим", нашедшим на русские войска "за наше согрешенье". Сознавая неудачу похода как закономерный результат уклонения от своего религиозного долга, "воздыхание и плач распространися" среди русских воинов, вспоминавших, но словам летописца, слова пророка Исайи: "Господи, в печали помянухом Тя".
Искреннее покаяние было скоро принято милосердным Богом, и "по малых днех ускочи князь Игорь у половец" - то есть из плена половецкого - "не оставит бо Господь праведного в руках грешных, очи бо Господни на боящихся Его (взирают), а уши Его в молитву их (к молитвам их благопослушны)". "Се же содеяся грех ради наших, - подводит итог летописец, - зане умножишася греси наши и неправды".
Согрешающих Бог вразумляет наказаниями, добродетельных, сознающих свой долг и исполняющих его, - милует и хранит. Бог никого не принуждает: человек сам определяет свою судьбу, народ сам определяет свою историю - так можно кратко изложить воззрения летописи. Остается лишь благоговейно удивляться чистоте и свежести православного мироощущения летописцев и их героев, глядящих на мир с детской верой, о которой сказал Господь: "Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам; ей, Отче! ибо таково было Твое благоволение" (Лк. 10:21). Развивая и дополняя друг друга, русские летописцы стремились к созданию целостной и последовательной картины родной истории. Во всей полноте это стремление отразилось в московской летописной традиции, как бы венчающей усилия многих поколений летописателей. "Летописец Великий Русский", Троицкая летопись, писанная при митрополите Киприане, свод 1448 и другие летописи, все более и более подходившие под название "общерусских", несмотря на то что они сохраняли местные особенности, да и писались частенько не в Москве, представляют собой как бы ступени, по которым русское самосознание восходило к осмыслению единства религиозной судьбы народа. Середина XVI в. стала эпохой величайшего церковно-государственного торжества на Руси. Были собраны воедино исконно русские земли, присоединены Казанское и Астраханское царства, открыт путь на восток - в Сибирь и Среднюю Азию. На очереди стояло открытие западных ворот державы - через Ливонию.
Вся русская жизнь проходила под знаком благоговейной церковности и внутренней религиозной сосредоточенности. Неудивительно поэтому, что именно в царствование Иоанна IV Васильевича был создан грандиозный летописный свод, отразивший новое понимание русской судьбы и ее сокровенного смысла.
Он описывал всю историю человечества в виде смены великих царств. В соответствии со значением, которое придавалось завершению столь важной для национального самосознания работы, летописный свод получил самое роскошное оформление. Составляющие его 10 томов были написаны на лучшей бумаге, специально закупленной из королевских запасов во Франции. Текст украсили 15000 искусно выполненных миниатюр, изображавших историю "в лицах", за что собрание и получило наименование "Лицевого свода". Последний, десятый, том свода был посвящен царствованию Иоанна Васильевича, охватывая события с 1535 по 1567. Когда этот последний том (известный в науке под именем "Синодального списка", так как принадлежал библиотеке Святейшего Синода) был в основном готов, он подвергся существенной редакционной правке. Чья-то рука прямо на иллюстрированных листах сделала многочисленные дополнения, вставки и исправления. На новом, чисто переписанном экземпляре, который вошел в науку под названием "Царственная книга", та же рука сделала опять множество новых приписок и поправок. Похоже, редактором "Лицевого свода" был сам Иоанн IV, сознательно и целенаправленно трудившийся над завершением "русской идеологии".
Другим летописным сборником, который должен был наравне с "Лицевым сводом" создать стройную концепцию русской жизни, стала Степенная книга. В основании этого громадного труда лежал замысел, согласно которому вся русская история со времен Крещения Руси до царствования Иоанна Грозного должна предстать в виде семнадцати степеней (глав), каждая из которых соответствует правлению того или иного князя. Обобщая главные мысли этих обширнейших летописей, можно сказать, что они сводятся к двум важнейшим утверждениям, которым суждено было на века определить течение всей русской жизни:
- 1. Богу угодно вверять сохранение истин Откровения, необходимых для спасения людей, отдельным народам и царствам, избранным Им Самим по неведомым человеческому разуму причинам. В ветхозаветные времена такое служение было вверено Израилю. В новозаветной истории оно последовательно вверялось трем царствам. Первоначально служение принял Рим - столица мира времен первохристианства. Отпав в ересь латинства, он был отстранен от служения, преемственно дарованного православному Константинополю - "второму Риму" средних веков. Покусившись из-за корыстных политических расчетов на чистоту хранимой веры, согласившись на унию с еретиками-католиками (на Флорентийском соборе 1439), Византия утратила дар служения, перешедший к "третьему Риму" последних времен - к Москве, столице Русского Православного царства. Русскому народу определено хранить истины православия "до скончания века" - второго и славного Пришествия Господа нашего Иисуса Христа. В этом смысл его существования, этому должны быть подчинены все его устремления и силы;
- 2. Принятое на себя русским народом служение требует соответственной организации Церкви, общества и государства. Богоучрежденной формой существования православного народа является самодержавие. Царь - Помазанник Божий. Он не ограничен в своей самодержавной власти ничем, кроме выполнения обязанностей общего всем служения. Евангелие есть "конституция" самодержавия. Православный царь - олицетворение богоизбранности и богоносности всего народа, его молитвенный председатель и ангел-хранитель.
Летопись – древнерусское сочинение по отечественной истории, состоящее из погодных известий. Например: "В лето 6680. Преставися благоверный князь Глеб Кыевьскыи" ("В 1172 году. Скончался благоверный князь Глеб Киевский"). Известия могут быть краткими и пространными, включая в свой состав жития, повести и сказания.
Летописец – термин, имеющий два значения: 1) автор летописи (например, Нестор-летописец); 2) небольшая по объему или по тематическому охвату летопись (например, Владимирский летописец). Летописцами часто называют памятники местного или монастырского летописания.
Летописный свод – реконструируемый исследователями этап в истории летописания, для которого характерно создание новой летописи путем соединения ("сведения") нескольких предшествующих летописей. Сводами также называют общерусские летописи XVII в., компилятивный характер которых несомненен.
Древнейшие русские летописи не сохранились в своем первозданном виде. Они дошли в более поздних переработках, и главная задача при их изучении состоит в том, чтобы на основании поздних летописей (XIII– XVII вв.) реконструировать ранние (XI–XII вв.).
Почти все русские летописи в своей начальной части содержат единый текст, в котором повествуется о Сотворении мира и далее – о русской истории с древнейших времен (с расселения славян на восточно-европейской долине) до начала XII в., а именно до 1110 г. Дальнейший текст у разных летописей расходится. Из этого следует, что в основе летописной традиции лежит некая единая для всех летопись, доведенная до начала XII в.
В начале текста большинство летописей имеют заголовок, начинающийся словами "Се Повесть временных лет...". В некоторых летописях, например Ипатьевской и Радзивилловской, указан и автор – монах Киево- Печерского монастыря (см., например, чтение Радзивилловской летописи: "Повесть временных лет черноризца Федосьева монастыря Печерьскаго..."). В Киево-Печерском патерике среди монахов XI в. упоминается "Нестор, иже паписа летописец", а в Хлебниковском списке Ипатьевской летописи имя Нестора фигурирует уже в заголовке: "Повесть временных лет черноризца Нестера Феодосьева монастыря Печерьскаго...".
Справка
Хлебниковский список был создан в XVI в. в Киеве, где хорошо знали текст Киево-Печерского патерика. В самом же древнем списке Ипатьевской летописи, Ипатьевском, имя Нестора отсутствует. Не исключено, что его вписали в текст Хлебниковского списка при создании рукописи, руководствуясь указанием Киево-Печерского патерика. Так или иначе, уже историки XVIII в. считали Нестора автором древнейшей русской летописи. В XIX в. исследователи стали более осторожны в своих суждениях о древнейшей русской летописи. Они писали уже не о летописи Нестора, а об общем тексте русских летописей и называли его "Повестью временных лет", которая со временем стала хрестоматийным памятником древнерусской литературы.
Следует иметь в виду, что в реальности "Повесть временных лет" – это исследовательская реконструкция; под этим названием имеют в виду начальный текст большинства русских летописей до начала XII в., который в самостоятельном виде до нас не дошел.
Уже в составе так называемой "Повести временных лет" имеется несколько разноречивых указаний на время работы летописца, а также отдельные несогласованности. Очевидно, что этому этапу начала XII в. предшествовали другие летописи. Разобраться в этой запутанной ситуации удалось только замечательному филологу рубежа XIX–XX в. Алексею Александровичу Шахматову (1864–1920).
А. А. Шахматов высказал гипотезу, что Нестор является автором не "Повести временных лет", а более ранних летописных текстов. Такие тексты он предлагал называть сводами, поскольку летописец сводил в единый текст материалы предшествующих сводов и извлечения из других источников. Понятие летописного свода сегодня является ключевым в реконструкции этапов древнерусского летописания.
Ученые выделяют следующие летописные своды, предшествовавшие "Повести временных лет": 1) Древнейший свод (гипотетическая дата создания – около 1037 г.); 2) Свод 1073 г.; 3) Начальный свод (до 1093 г.); 4) "Повесть временных лет" редакции до 1113 г. (возможно, связана с именем монаха Киево-Печерского монастыря Нестора): 5) "Повесть временных лет" редакции 1116 г. (связана с именем игумена Михайловского Выдубицкого монастыря Сильвестра): 6) "Повесть временных лет" редакции 1118 г. (также связана с Выдубицким монастырем).
Летописание XII в. представлено тремя традициями: новгородской, владимиро-суздальской и киевской. Первая восстанавливается по Новгородской I летописи (старшего и младшего изводов), вторая – по летописям Лаврентьевской, Радзивилловской и Летописцу Переяславля Суздальского, третья – по Ипатьевской летописи с привлечением владимиро-суздальского летописания.
Новгородское летописание представлено несколькими сводами, первый из которых (1132) исследователи считают княжеским, а остальные – созданными при новгородском архиепископе. По предположению А. А. Гиппиуса, каждый архиепископ инициировал создание своего летописца, в котором описывалось время его святительства. Расположенные последовательно один за другим, владычные летописцы образуют текст новгородской летописи. Одним из первых владычных летописцев исследователи считают доместика Антонисва монастыря Кирика, перу которого принадлежит хронологический трактат "Учение им же ведати человеку числа всех лет". В летописной статье 1136 г., описывающей мятеж новгородцев против князя Всеволода-Гавриила, приводятся хронологические выкладки, аналогичные тем, которые читаются в трактате Кирика.
Один из этапов новгородского летописания приходится на 1180-е гг. Известно и имя летописца. В статье 1188 г. подробно описана кончина священника церкви святого Иакова Германа Вояты, причем указано, что он служил в этой церкви 45 лет. Действительно, за 45 лет до этого известия, в статье 1144 г. читается известие от первого лица, в котором летописец пишет о том, что архиепископ поставил его в попы.
Владимиро-суздальское летописание известно в нескольких сводах второй половины XII в., из которых наиболее вероятными представляются два. Первый этап владимирского летописания доводил свое изложение до 1177 г. Эта летопись была составлена на основе записей, которые велись с 1158 г. при Андрее Боголюбском, но были объединены в единый свод уже при Всеволоде III. Последние известия этой летописи – пространный рассказ о трагической гибели Андрея Боголюбского, повествование о борьбе его младших братьев Михалки и Всеволода с племянниками Мстиславом и Ярополком Ростиславичами за владимирское княжение, поражении и ослеплении последних. Второй владимирский свод датируют 1193 г., поскольку после этого года обрывается череда датированных погодных известий. Исследователи полагают, что записи за конец XII в. относятся уже к своду начала XIII в.
Киевское летописание представлено Ипатьевской летописью, которая испытала влияние северо-восточного летописания. Тем не менее исследователям удается вычленить в Ипатьевской летописи по меньшей мере два свода. Первый – киевский свод, составленный в княжение Рюрика Ростиславича. Он завершается на событиях 1200 г., последнее из которых – торжественная речь игумена киевского Выдубицкого монастыря Моисея с благодарственными словами в адрес князя, построившего каменную ограду в Выдубицком монастыре. В Моисее видят автора свода 1200 г., который поставил цель возвеличить своего князя. Второй свод, безошибочно определяющийся в Ипатьевской летописи, относится к галицко-волынскому летописанию конца XIII в.
Древнейшие русские летописные своды являются ценным, а дня многих сюжетов и единственным историческим источником по истории Древней Руси.
Летопись представляет собой подробный рассказ о конкретных событиях. Стоит отметить, что летописи древней руси - главный письменный источник по истории России в (допетровское время). Если говорить о начале русского летописания, то оно относится к XI веку - период времени, когда в украинской столице начали изготавливать исторические записи. По словам историков, летописный период берет свое начало с IX века.
| http://govrudocs.ru/ |
Сохраненные списки и летописи древней руси
Количество таких памятников истории достигает около 5000. Основная часть летописей, к сожалению, в виде оригинала не сохранилась. Много сохранилось неплохих копий, которые также являются важными и повествуют интересные исторические факты и рассказы. Также сохранились списки, которые представляют собой некие повествования с иных источников. По словам историков, списки создавали на определенных местах, описывая то или иное историческое событие.
Первые летописи появились на Руси, примерно, в период с XI по XVIII века при правлении Ивана Грозного. Стоит отметить, что в то время летопись представляла собой основной вид исторического повествования. Люди, которые составляли летописи, не были частными деятелями. Эта работа выполнялась исключительно по заказу светских, либо духовных властителей, которые отражали интересы определенного круга людей.
История русских летописей
Если точнее, то русское летописание имеет непростую историю. Всем известна летопись «Повесть временных лет», где были высветлены различные договоры, в том числе и договоры с Византией, истории о князях, христианском вероисповедании и т.д. Особо интересными являются летописные повести, которые представляют собой сюжетные рассказы о самых значительных событиях истории отечества. Стоит отметить, что первое упоминание о летописи о москве также можно отнести к «Повести временных лет».
Вообще, основным источником каких-либо знаний в Древней Руси являются средневековые летописи. Сегодня во многих библиотеках России, а также в архивах можно увидеть большое количество таких творений. Удивляет тот факт, что практически каждая летопись была написана иным автором. Практически семь столетий было востребовано летописание.
| http://kapitalnyj.ru/ |
Кроме этого, летописание - любимое занятие многих книжников. Эту работу считали богоугодной, а также душеполезным делом. Летописание можно с легкостью назвать неотъемлемым элементом древнерусской культуры. Историки утверждают, что одни из первых летописей были написаны благодаря новой династии Рюриковичей. Если говорить о первой летописи, то она идеально отображала историю Руси, начиная со времен правления Рюриковичей.
Самыми грамотными летописцами можно назвать специально обученных священников и монахов. Эти люди имели достаточно богатое книжное наследие, владели различной литературой, записями старинных рассказов, преданий и т.д. Также в распоряжении этих священников были практически все великокняжеские архивы.
Среди основных задач таких людей было следующее:
- Создание письменного исторического памятника эпохи;
- Сравнение исторических событий;
- Работа со старинными книгами и т.д.
Стоит отметить, что летописный свод древней руси это - уникальный исторический памятник, содержащий массу интересных фактов о конкретных событиях. Среди распространенных летописей можно выделить те, которые рассказывали о походах Кия - основателя Киева, путешествиях княгини Ольги, походах не мене известного Святослава и т.д. Летописи Древней Руси - историческая основа, благодаря которой написано множество исторических книг.
Видео:СЛАВЯНСКАЯ ЛЕТОПИСЬ в ГРАМОТАХ
Читайте также:
Вопрос происхождения государства Древней Руси и по сей день волнует многих ученых. По этому поводу можно встретить большое количество научно обоснованных дискуссий, разногласий, мнений. Одной из наиболее популярных является в наше время норманская теория происхождения древнерусского
Традиционно, петроглифы - изображения на камне, которые были сделаны в древние времена. Стоит отметить, что такие изображения отличаются наличием особой системы знаков. Вообще, петроглифы карелии - настоящая загадка для многих ученных и археологов. К сожалению, пока ученые не дали
Зарождение денег - очень важный и непростой вопрос, который влечет за собой массу разногласий. Стоит отметить, что в Древней Руси на определенном этапе развитие в качестве денег люди использовали обыкновенный скот. Согласно древнейшим спискам, в те года очень часто местных жителей
"Повестью временных лет" называется древнейший летописный свод, который является составной частью большинства дошедших до нас летописей (а всего их сохранилось около 1500). «Повесть» охватывает события до 1113 года, но самый ранний ее список был сделан в 1377 году монахом Лаврентием и его помощниками по указанию суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича.
Неизвестно, где была написана эта летопиcь, по имени создателя получившая название Лаврентьевской: то ли в Благовещенском монастыре Нижнего Новгорода, то ли в Рождественском монастыре Владимира. На наш взгляд, второй вариант выглядит убедительней, и не только потому, что из Ростова cтолица Северо-Восточной Руси переместилась именно во Владимир.
Во владимирском Рождественском монастыре, как считают многие специалисты, появились на свет Троицкая и Воскресенская летописи, епископ этого монастыря Симон был одним из авторов замечательного произведения древнерусской литературы «Киево-Печерского патерика» - сборника рассказов о жизни и подвигах первых русских монахов.
Остается только гадать, каким по счету списком с древнего текста была Лаврентьевская летопись, сколько в нее было дописано того, чего не было в первоначальном тексте, и сколько потерь она понесла, - в едь каждый заказчик новой летописи норовил приспособить ее под свои интересы и опорочить противников, что в условиях феодальной раздробленности и княжеской вражды было вполне закономерно.
Самый значительный пробел приходится на 898-922 годы. События «Повести временных лет» продолжены в этой летописи событиями Владимиро-Суздальской Руси до 1305 года, но пропуски есть и тут: с 1263 по 1283 год и с 1288 по 1294-й. И это при том, что события на Руси до крещения были явно противны монахам ново принесенной религии.
Другая известная летопись - Ипатьевская - названа так по Ипатьевскому монастырю в Костроме, где ее обнаружил наш замечательный историк Н.М.Карамзин. Знаменательно, что она нашлась опять неподалеку от Ростова, который наряду с Киевом и Новгородом считается крупнейшим центром древнего русского летописания. Ипатьевская летопись моложе Лаврентьевской - написана в 20-е годы XV столетия и кроме «Повести временных лет» включает в себя записи о событиях в Киевской Руси и Галицко-Волынской Руси.
Еще одна летопись, на которую стоит обратить внимание, - Радзивилловская, принадлежавшая сначала литовскому князю Радзивиллу, потом поступившая в Кенигсбергскую библиотеку и при Петре Первом, наконец, в Россию. Она представляет собой копию XV века с более древнего списка XIII столетия и рассказывает о событиях русской истории от расселения славян до 1206 года. Относится к владимиро-суздальским летописям, по духу близка Лаврентьевской, но гораздо богаче оформлена - в ней 617 иллюстраций.
Их называют ценным источником «для изучения материальной культуры, политической символики и искусства Древней Руси». Причем некоторые миниатюры весьма загадочны - они не соответствуют тексту (!!!) , однако, как считают исследователи, больше соответствуют исторической действительности.
На этом основании было сделано предположение, что иллюстрации Радзивилловской летописи сделаны с другой, более достоверной летописи, не подверженной исправлениям переписчиков. Но на этом загадочном обстоятельстве мы еще остановимся.
Теперь о принятом в древности летосчислении. Во-первых, надо запомнить, что раньше новый год начинался и 1 сентября, и 1 марта, и только при Петре Первом, с 1700 года, - 1 января. Во-вторых , летосчисление велось от библейского сотворения мира, которое произошло раньше рождества Христова на 5507, 5508, 5509 лет - в зависимости от того, в каком году, мартовском или сентябрьском, произошло данное событие, и в каком месяце: до 1 марта или до 1 сентября. Перевод древнего летосчисления на современное - дело трудоемкое, поэтому были составлены специальные таблицы, которыми и пользуются историки.
Принято считать, что летописные погодные записи начинаются в «Повести временных лет» с 6360 года от сотворения мира, то есть с 852 года от рождества Христова. В переводе на современный язык это сообщение звучит так: «В лето 6360, когда начал царствовать Михаил, стала прозываться Русская земля. Узнали мы об этом потому, что при этом царе приходила Русь на Царьград, как пишется об этом в летописании греческом. Вот почему с этой поры почнем и числа положим».
Таким образом, летописец, по сути дела, устанавливал этой фразой год образования Руси, что само по себе представляется очень сомнительной натяжкой. Больше того, отталкиваясь от этой даты, он называет и ряд других начальных дат летописи, в том числе, в записи за 862 год, впервые упоминает Ростов. Но соответствует ли первая летописная дата истине? Каким образом летописец пришел к ней? Может, воспользовался какой-нибудь византийской хроникой, в которой это событие упоминается?
Действительно, византийские хроники зафиксировали поход Руси на Константинополь при императоре Михаиле Третьем, но дату этого события не называют. Чтобы вывести ее, русский летописец не поленился привести следующий расчет: «От Адама до потопа 2242 года, а от потопа до Авраама 1000 и 82 года, а от Авраама до исхода Моисея 430 лет, а от исхода Моисея до Давида 600 лет и 1 год, а от Давида до пленения Иерусалима 448 лет, а от пленения до Александра Македонского 318 лет, а от Александра до рождества Христова 333 года, от Христова рождества до Константина 318 лет, от Константина же до вышеупомянутого Михаила 542 года».
Казалось бы, этот расчет выглядит до того солидно, что проверять его - пустая трата времени. Однако историки не поленились - сложили названные летописцем цифры и получили не 6360-й, а 6314 год! Ошибка в сорок четыре года, в результате чего получается, что Русь ходила на Византию в 806 году. Но известно, что Михаил Третий стал императором в 842 году. Вот и ломай голову, где же ошибка: или в математическом расчете, или имелся в виду другой, более ранний поход Руси на Византию?
Но в любом случае понятно, что использовать «Повесть временных лет» в качестве достоверного источника при описании начальной истории Руси нельзя. И дело не только в явно ошибочной хронологии. «Повесть временных лет» давно заслуживает того, чтобы посмотреть на нее критически. И некоторые самостоятельно мыслящие исследователи уже работают в этом направлении. Так, в журнале «Русь» (№ 3-97) был опубликован очерк К.Воротного «Кто и когда создал «Повесть временных лет?», в котором защитникам ее незыблемости задаются очень неудобные вопросы, приводятся сведения, ставящие под сомнение ее «общепризнанную» достоверность. Назовем только несколько таких примеров...
Почему о призвании варягов на Русь - таком важном историческом событии - нет сведений в европейских хрониках, где на этом факте обязательно бы заострили внимание? Еще Н.И.Костомаров отметил другой загадочный факт: ни в одной дошедшей до нас летописи нет упоминания о борьбе Руси с Литвой в двенадцатом веке - но об этом ясно сказано в «Слове о полку Игореве». Почему промолчали наши летописи? Логично предположить, что в свое время они были значительно отредактированы.
В этом отношении весьма характерна судьба «Истории Российской с древнейших времен» В.Н.Татищева. Имеется целый ряд доказательств, что после смерти историка она была значительно подправлена одним из основателей норманнской теории Г.Ф.Миллером, при странных обстоятельствах исчезли древние летописи, которыми пользовался Татищев.
Позднее были найдены его черновики, в которых есть такая фраза:
«О князьях русских старобытных Нестор монах не добре сведом был». Одна эта фраза заставляет по-новому посмотреть на «Повесть временных лет», положенную в основу большинства дошедших до нас летописей. Все ли в ней подлинно, достоверно, не умышленно ли уничтожали те летописи, которые противоречили норманнской теории? Настоящая история Древней Руси нам до сих пор не известна, ее приходится восстанавливать буквально по крупицам.
Итальянский историк Мавро Орбини в своей книге «Славянское царство », вышедшей в свет еще в 1601 году, писал:
«Славянский род старше пирамид и столь многочисленен, что населил полмира». Это утверждение находится в явном противоречии с историей славян, изложенной в «Повести временных лет».
В работе над своей книгой Орбини использовал почти триста источников , из которых нам известно не более двадцати - остальные исчезли, пропали, а может, были умышленно уничтожены как подрывающие основы норманнской теории и ставящие под сомнение «Повесть временных лет».
В числе других использованных им источников Орбини упоминает недошедшую до нас летописную историю Руси, написанную русским историком тринадцатого века Иеремией. (!!!) Исчезли и многие другие ранние летописи и произведения нашей начальной литературы, которые помогли бы ответить, откуда есть-пошла Русская земля.
Несколько лет назад впервые в России вышло в свет историческое исследование «Сакральное Руси» Юрия Петровича Миролюбова - русского историка-эмигранта, умершего в 1970 году. Он первым обратил внимание на «доски Изенбека» с текстом знаменитой теперь Вeлесовой книги. В своей работе Миролюбов приводит наблюдение другого эмигранта - генерала Куренкова, нашедшего в одной английской хронике такую фразу: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет... И пошли они за море к чужеземцам». То есть, почти дословное совпадение с фразой из «Повести временных лет»!
Ю.П.Миролюбов высказал очень убедительное предположение, что эта фраза попала в нашу летопись во время княжения Владимира Мономаха, женатого на дочери последнего англо-саксонского короля Гаральда, армия которого была разбита Вильгельмом Завоевателем.
Этой фразой из английской хроники, через жену попавшую к нему в руки, как считал Миролюбов, и воспользовался Владимир Мономах, чтобы обосновать свои притязания на великокняжеский престол. Придворный летописец Сильвестр соответственно «поправил» русскую летопись, заложив в историю норманнской теории первый камень. С той самой поры, возможно, все в русской истории, что противоречило «призванию варягов», уничтожалось, преследовалось, пряталось в недоступных тайниках.
Теперь обратимся непосредственно к летописной записи за 862 год, в которой сообщается о «призвании варягов» и впервые упоминается Ростов, что само по себе представляется нам знаменательным:
«В лето 6370. Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них правды, и встал род на род, и была среди них усобица, и стали воевать сами с собой. И сказали себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью подобно тому, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, - вот так и эти прозывались. Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами».
Именно из этой записи проросла норманнская теория происхождения Руси, унижающая достоинство руcского народа. Но вчитаемся в нее внимательно. Ведь получается несуразица: изгнали новгородцы варягов за море, не дали им дани - и тут же обращаются к ним с просьбой владеть ими!
Где логика?
Учитывая, что всю нашу историю вновь правили в 17-18 веке Романовы, с их немцами академиками, под диктовку иезуитов Рима - достоверность нынешних "источников" невелика.
Русские летописи - уникальный историографический феномен, письменный источник раннего периода нашей истории. До сих пор исследователи не могут прийти к единому мнению ни об их авторстве, ни и об их объективности.
Главные загадки
«Повесть временных лет» - это череда заковыристых загадок, которым посвящены сотни научных трактатов. На повестке дня уже не меньше двух веков стоят четыре вопроса: «Кто автор?», «Где Начальная летопись?», «Кто виноват в фактологической путанице?» и «Подлежит ли древний свод восстановлению?».
Что такое летопись?
Любопытно, что летопись - это исключительно русское явление. Мировых аналогов в литературе нет. Слово происходит от древнерусского «лето», что означает «год». Другими словами, летопись – это то, что создавалось «из года в год». Складывалась она не одним человеком и даже не одним поколением. В ткань современных авторам событий вплетались древние сказания, легенды, предания и откровенные домыслы. Трудились над летописями монахи.
Кто автор?
Наиболее распространенное название «Повести» сложилось из начальной фразы: «Се повести временных лет». В научной среде в ходу еще два названия: «Первоначальная летопись» или «Несторова летопись».
Однако некоторые историки всерьез сомневаются в том, что монах Киево-Печёрской лавры вообще имеет хоть какое-нибудь отношение к летописному своду о колыбельном периоде русской нации. Академик А. А. Шахматов отводит ему роль переработчика Начального свода.
Что известно о Несторе? Имя вряд ли родовое. Он был монахом, значит, в миру носил другое. Нестора приютила Печёрская обитель, в стенах которой и совершал свой духовный подвиг трудолюбивый агиограф конца XI - начала XII веков. За это он был канонизирован Русской православной церковью в лике преподобных (т. е. угодивший Богу монашеским подвигом). Прожил он около 58 лет и считался глубоким старцем по тем временам.
Историк Евгений Дёмин отмечает, что точных сведений о годе и месте рождения «отца русской истории» не сохранилось, нигде не записана и точная дата его смерти. Хотя в словаре Брокгауза-Эфрона фигурируют даты: 1056-1114. Но уже в 3-м издании «Большой советской энциклопедии» они исчезают.
«Повесть» считается одним из самых ранних древнерусских летописных сводов начала XII века. Нестор начинает повествование сразу с послепотопных времен и следует за исторической канвой вплоть до второго десятилетия XII века (до финала своих собственных лет). Однако на страницах дошедших до нас вариантов «Повести» нет имени Нестора. Возможно, его и не было. Или оно не сохранилось.
Авторство устанавливали косвенным путём. С опорой на фрагменты её текста в составе уже Ипатьевской летописи, которая начинается с безымянного упоминания её автора - черноризца Печёрского монастыря. Поликарп, другой печёрский монах, прямо указывает на Нестора в послании к архимандриту Акиндину, датируемом XIII веком.
Современной наукой отмечается и не совсем обычная авторская позиция, и смелые и обобщенные допущения. Манера несторовского изложения историкам известна, поскольку авторство его «Чтения о житии и о погублении Бориса и Глеба» и «Житии преподобного Феодосия, игумена Печёрского» доподлинно.
Сравнения
Последнее даёт специалистам возможность сравнить авторские подходы. В «Житии» речь идёт о легендарном сподвижнике и одном из первых учеников Антония из Любеча, который и основал древнейший православный монастырь на Руси - Печёрскую обитель- ещё при Ярославле Мудром в 1051 году. Нестор сам жил в обители Феодосия. И его «Житие» настолько переполнено мельчайшими нюансами повседневного монастырского бытования, что становится очевидным – его писал человек, «ведавший» этот мир изнутри.
Впервые упомянутое в «Повести» событие (призвание варяга Рюрика, как он пришёл со своими братьями Синеусом и Трувором и основал государство, в котором мы и живём) написано 200 лет спустя его осуществления.
Где начальная летопись?
Её нет. Ни у кого. Этот краеугольный камень нашей русской государственности - какой-то фантом. Все о нём слышали, от него отталкивается вся русская история, но никто за последние лет 400 не держал его в руках и даже не видел.
Еще В. О. Ключевский писал: «В библиотеках не спрашивайте Начальной летописи – вас, пожалуй, не поймут и переспросят: «Какой список летописи нужен вам?» До сих пор не найдено ни одной рукописи, в которой Начальная летопись была бы помещена отдельно в том виде, как она вышла из-под пера древнего составителя. Во всех известных списках она сливается с рассказом её продолжателей».
Кто виноват в путанице?
То, что мы называем «Повестью временных лет», существует сегодня исключительно внутри других источников, причём в трёх редакциях: Лаврентьевской летописи (от 1377 года), Ипатьевской (XV столетие) и Хлебниковском списке (XVI век).
Но все эти списки – по большому счёту, лишь копии, в которых Начальная летопись предстает в совершенно разных вариантах. Начальный свод в них просто тонет. Учёные связывают это размывание первичного источника с неоднократным и отчасти некорректным его использованием и редактированием.
Иными словами, каждый из будущих «соавторов» Нестора (или какого-то другого печёрского инока) рассматривал этот труд в контексте своей эпохи: вырывал из летописи только то, что привлекало его внимание, и вставлял в свой текст. А что не нравилось, в лучшем случае, не трогал (и историческая фактура терялась), в худшем – переиначивал информацию так, что сам составитель его бы не узнал.
Подлежит ли Начальная летопись восстановлению?
Нет. Из давно заваренной каши фальсификаций эксперты вынуждены буквально по крупицам выуживать первоначальные знания о том, «откуда есть пошла земля русская». Поэтому даже непререкаемый авторитет в вопросах идентификации древнерусских литературных раритетов Шахматов чуть менее века назад был вынужден констатировать, что восстановлению первоначальная текстовая основа летописи – «при теперешнем состоянии наших знаний» - не подлежит.
Причину такой варварской «редактуры» ученые оценивают как попытку скрыть от потомков правду о событиях и личностях, что делал почти каждый копиист, обеляя её или очерняя.