Опубликовано: Ноябрь 10, 2015

Литераторы и поэты в годы Великой Отечественной войны

Никто не забыт…

Война, перешагнув в ночь на 22 июня 1941 года границы СССР, стала для нашей страны Отечественной. На её фронтах оказались люди разных возрастов, национальностей и профессий. Не были исключением и деятели советской культуры, в том числе представители литературного цеха.

Жди меня

Фото: фронтовые корреспонденты на берегу Балтийского моря

Они сражались с оружием в руках или становились фронтовыми корреспондентами, одновременно продолжая творить, вдохновляя бойцов, вселяя в них уверенность в победе даже в самые тяжёлые первые месяцы войны. Стихотворение

«Жди меня» Константина Симонова , написанное в 1941 году на фронте и адресованное Валентине Серовой, будущей жене поэта, обрело собственную, уже не зависящую от автора жизнь. Тысячекратно повторяясь на страницах газет и фронтовых листков, переписываясь в солдатских письмах, оно превратилось в некое заклинание.

Жди меня, и я вернусь, Всем смертям назло… Увы, далеко не всем довелось вернуться с войны. А стихотворение, ставшее песней и основой одноимённого фильма, продолжало жить.

Женское лицо войны

Военное лихолетье коснулось не только мужчин. Не обошло оно и женщин, многие из которых встали в ряды бойцов. Были среди них и поэтессы. Имя Ольги Берггольц знакомо каждому ленинградцу, а те, кому, пусть даже в детстве, довелось пережить блокаду, навсегда запомнили её голос, звучавший из чёрных тарелок репродукторов и уличных громкоговорителей. Человек чрезвычайно тяжёлой судьбы: смерть двух дочерей, арест, ребёнок, мертворожденный в застенках НКВД, расстрел первого мужа Бориса Корнилова, смерть второго, Николая Молчанова, в блокадном Ленинграде - таковы вехи семейной жизни Берггольц. Но она выстояла.

В нечеловеческих условиях блокады она продолжала творить, и сегодня на гранитной стеле Пискаревского кладбища, где в братских могилах лежат более полумиллиона ленинградцев, высечены слова Берггольц: «Никто не забыт и ничто не забыто» , которым было суждено стать символом народной памяти.

Нельзя не вспомнить о другой талантливой поэтессе и отважном бойце Юлии Друниной . 17-летняя, окончив наскоро курсы медсестёр, она оказалась на фронте санинструктором пехотного батальона, точнее его остатков, пробивающихся из окружения. Здесь она встретила первую любовь, которой позже посвятила стихи, ни разу не упомянув имени своего героя. В её стихах он - просто комбат. Он погиб уже при переходе линии фронта, а Юлия тогда же была контужена. Потом были долгие годы воины, новые контузии, ранения, госпитали. В 1943 году в госпитале она написала пронзительное стихотворение о войне:

Я только раз видала рукопашный,

Раз наяву. И тысячу - во сне.

Кто говорит, что на войне не страшно,

Тот ничего не знает о войне

Судьба хранила её - Юлия вернулась с войны. И продолжала писать лирические стихи. Когда в 1967 году Друнина побывала в Германии, в Западном Берлине, её спросили, как же сумела она сохранить такие нежность и женственность, пройдя через страшную мясорубку войны.

Она ответила: - Для нас весь смысл той войны был именно в защите женственности, материнства, благополучия детей… Но жизнь в послевоенном Союзе оказалась совсем не такой, как представлялось в мечтах фронтовикам.

Вероятно, поэтому Друнина с энтузиазмом и надеждой на лучшее будущее приняла перестройку. Она стала активной участницей общественной жизни, много писала, была избрана в Верховный Совет СССР, его последний созыв. Но уже через год Друнина поняла: перестройка уводит страну совсем не к тем целям, что были заявлены в её начале, при этом безжалостно разрушая моральные ценности, которым было привержено воевавшее поколение.

Десять лет назад на Брянщине открылся памятник журналистам Великой Отечественной. В 1943 году на месте мемориала в машине, подорвавшейся на мине, погибли редактор и сотрудница газеты «На разгром врага».

И Друнина сложила свои депутатские полномочия. Последовавший вскоре развал Союза стал крушением её надежд. Вот её реакция:

Ухожу, нету сил.

Лишь издали

(Всё ж крещёная!)

Помолюсь…

И она ушла навсегда: 21 ноября 1991 года плотно закрыла ворота гаража, в котором стоял её старенький «Москвич», и включила двигатель…

Вечно молодые

Вернулись живыми с войны Борис Слуцкий и Давид Самойлов. Очень по-разному сложилась послевоенная судьба бывших фронтовиков: некоторые были обласканы властью, стали лауреатами Ленинских и Сталинских премий (Константин Симонов - семикратно), другие (те же Слуцкий и Самойлов) пребывали в опале. По-настоящему их узнали лишь в конце 1980-х годов.

Но были ещё поэты, в большинстве своём молодые и малоизвестные, которые с войны не вернулись. Со студенческой скамьи института философии, литературы и истории ушёл добровольцем на фронт Павел Коган , поэт-романтик, представитель (по выражению Лили Брик) второй волны русского футуризма. Очень рано проснулся в нём поэтический талант. В предвоенные годы Павлом было написано немало стихов, иногда излишне патетических, порой задушевных лирических. Но во всех, даже незрелых произведениях чувствовался непрестанный поиск своего места в бурлящей полной противоречий жизни стране.

Ни одно стихотворение Павла Когана не было опубликовано при его короткой жизни. В 1937 году, в самый пик разгула политических репрессий, 19-летний Павел пишет, по сути, гимн свободе - стихотворение «Бригантина» . Оно не было опубликовано, однако тут же превратилось в песню, причём, как позже вспоминал автор музыки, друг Когана, Георгий Лепский, в 1941-м также ушедший на фронт, текст и мелодия «Бригантины» родились практически одновременно в течение каких-то трёх часов.

Более двух десятков лет песня не могла похвастаться популярностью, пока в 1960 году в период хрущёвской оттепели не вышел в свет сборник стихов Павла Когана, после чего её впервые публично исполнил Юрий Визбор.

С той поры звучит эта песня у походных костров туристов и геологов, на студенческих вечеринках. Популярна она и в среде многочисленных российских диаспор, разбросанных по всему свету:

Надоело говорить и спорить,

И любить усталые глаза.

В флибустьерском дальнем синем море

Бригантина поднимает паруса.

Лейтенанту Павлу Когану было 24 года. Он героически погиб 23 сентября 1942 года на склонах сопки Сахарная Голова под Новороссийском, оставшись в одиночку прикрывать отход своей разведгруппы. Вместе с Павлом в конце 1930-х годов посещал литературные семинары начинающий поэт Михаил Кульчицкий , уже тогда обративший на себя внимание маститых литераторов талантом и поэтической зрелостью.

В 1937 году его приняли сразу на второй курс Литературного института им. М. Горького, а в 1941-м он ушёл на фронт. Младший лейтенант Кульчицкий оказался в самой гуще Сталинградской битвы и погиб за две недели до её победного завершения, 19 января 1943 года. Имя поэта выбито на стене Пантеона Славы на Мамаевом кургане.

Забытое имя

К сожалению, немногие сегодня помнят ещё одного не пришедшего с фронта поэта - Алексея Лебедева . После призыва в армию Алексей пошёл на флот. Боевое крещение получил в ходе советско-финской войны, будучи курсантом Ленинградского высшего военно-морского училища им. Фрунзе (ныне - Морской корпус Петра Великого), которое окончил в 1940 году.

И снова - Балтийский флот. Теперь Алексей - штурман подводной лодки. Но не только: начав писать стихи ещё в школьные годы, он продолжал поэтическое творчество на всех этапах своей короткой жизни. В 1939 году вышла в свет первая книга Алексея «Кронштадт». В августе 1941-го поэт написал пророческое стихотворение, посвящённое жене:

Переживи внезапный холод,

Полгода замуж не спеши,

А я останусь вечно молод

Там, в тайниках твоей души.

Так и вышло - он остался вечно молодым, погибнув в море вместе со своей подводной лодкой 15 ноября 1941 года. В 1942-м Наркоматом Военно-морского флота была издана последняя книга стихов Алексея Лебедева «Огненный вымпел», оригинал которой хранится в библиотеке Калифорнийского университета.

Мы вспомнили лишь нескольких не вернувшихся с войны. А ведь погибло целое поколение тех, что, как писал поэт Николай Майоров , погибший в 22 года в бою под Смоленском, «ушли, не долюбив, не докурив последней папиросы ».

Вечная им память.

От: ,  

- Присоединяйтесь! Ваше имя:

Комментарий:

Что такое война? Ответить на этот вопрос может только тот, кто сам познал ее прогорклый, полынный вкус. Одолел все ее адовы круги. Потому-то она у каждого своя, особенная.

Михаил Савин сполна испил ее страшного кровавого варева. Всю войну он прошел с фотокамерой в руках. От первого и до последнего ее дня. Фоторепортером газеты Белорусского военного округа "Красноармейская правда" , впоследствии ставшей газетой Западного фронта, а позднее и 3-го Белорусского фронта.

Нападение фашистской Германии не стало для сотрудников "Красноармейской правды" большой неожиданностью. Тревожные предчувствия витали в воздухе давно. Войну ждали. К ней готовились. Именно из-за осознания ее неотвратимого приближения Михаил, который работал в Минске собкором фотохроники ТАСС, и перешел в 1941 году в редакцию военной газеты. Он хотел заранее подготовить себя к работе на фронте. Война не заставила себя долго ждать.

На протяжении всех долгих военных лет он беспрерывно снимал фронтовые будни. Создавал свою уникальную фотолетопись войны. В своих фотоработах он донес до нас – ныне живущих – ее суровый беспощадный лик. Особую, им самим изведанную, увиденную и прочувствованную быль и боль.

Минск, Гомель и Великие Луки, Днепр, Сож, и Березина. Битвы под Вязьмой, под Москвой. Курская дуга. Освобождение Смоленска, Беларуси, Прибалтики, Восточной Пруссии. Нельзя сказать, что смерть шла за Михаилом по пятам. Он сам ходил за ней, испытывая судьбу, постоянно держал ее за хвост. Со своей камерой он вечно лез в самое пекло. А где еще можно сделать в номер снимки реальных боев?! Только на передовой. На самом переднем крае. "Смерть не просто ходила рядом, бывало так, что она словно вселялась в тебя, и ты чувствовал, что тебя уже нет, а есть она – одна, твоя единственная ", – писал Михаил Савин.

Однако за всю войну ни одного ранения. Ни единой царапины, словно сам Бог хранил его.

Все четыре года войны Савин беспрестанно снимал и снимал жуткий лик войны. Суровый, кровавый, беспощадный. Немудреный окопный быт, атаки, привалы, редкие минуты затишья. Герои его снимков – красноармейцы, офицеры, генералы. Своим верным, прошедшим огонь и воду ФЭДом он выхватывал из смертельной круговерти их светлые улыбающиеся лица, даровал им бессмертие и вечную молодость. На его снимках они навсегда остались молодыми и красивыми. Поправ все законы бытия, остановив бег времени.

Сегодня его дочь - Елена Баркова поделилась с нами записками своего отца, передала его фронтовые снимки и уникальные записки.

Записки Михаила Савина. Так начиналась война

Тихое солнечное утро. Воскресенье. Двор редакции, где были и квартиры сотрудников, пуст. Только несколько ребятишек, собравшись в кружок у стены дома, о чем-то шумно говорили. Я пришел сюда по привычке. Надо было что-то напечатать, кого-то снять, куда-то пойти с товарищами. Но ничего этого сделать не успел: по радио объявили о начале войны. Вскоре я пошел по улицам Минска. На душе было грустно. Город сразу притих. Умолкли воскресный шум, веселье, смех. Люди торопливо расходились по домам. В небе появились первые немецкие разведчики. Голоса людей стали тихими. Говорили мало и почти шепотом, словно солдаты, находясь в разведке. Настроение было каким-то непонятным. Было и страшно, и в то же время чувствовалась уверенность в силе своей страны. Но самое главное, было жаль расставаться с мирной жизнью, с молодостью.

Рано утром, когда солнце было еще невысоко над городом, жители Минска наблюдали за воздушным боем. Вокруг вражеских самолетов рвались снаряды, образуя гирлянды из желтых и серых облачков. Шел бой между истребителями, а тяжелые бомбардировщики делали свое дело – они сбрасывали бомбы на железнодорожный узел. В подъездах, прижавшись к стенам, молча стояли люди. Их глаза были полны ужаса.

10 часов. Поехал на аэродром в Лошице. Снял капитана Новикова, сбившего в первом бою фашистский самолет. Встретился с летчиком Ибатулиным, старым знакомым, которого незадолго до войны снимал как отличника боевой и политической подготовки. Он был утомлен, глаза ввалились, выперли и без того большие скулы. Несмотря на это, он был взволнованно рад. Ведь он также пустил к земле стервятника. Потом сделал еще несколько снимков "технарей", готовивших истребители к боевым вылетам. Среди отличившихся в первых боях был также младший лейтенант И.Д. Чулков, он сбил два немецких истребителя.

Вдруг с запада появились самолеты. Вражеские! И все побежали к щелям. Я тоже прыгнул в ров, чуть не напоровшись на штык винтовки. Тут же начали рваться первые бомбы, земля затряслась, края щели обваливались, засыпая спасавшихся. Бомбы падали все ближе и ближе, и казалось, что вот эта уже наверняка твоя. С каждым новым взрывом люди, прикрывая головы руками, плотнее прижимались к земле. Лиц не было видно, но, судя по съежившимся телам, все испытывали величайший страх первой бомбежки.

Наконец эти страшные минуты, показавшиеся долгими часами, прошли. На летном поле горели два истребителя, горела и деревня, находившаяся невдалеке. Спешу в редакцию. По пути нашел осколок бомбы, который был еще горячий. В редакции его рассматривали с большим интересом, как первый грозный знак войны.

В три часа утра меня разбудили. Вместе с редактором Устиновым и литсотрудником Черневичем поехали в штаб округа. Дивизионный комиссар Лестев рассказал нам, что неподалеку от старой границы идет разгром немецкого десанта, сброшенного ночью. Однако точных сведений не было. Мы немедленно выехали и взяли курс на запад. На дорогах, забитых войсками и беженцами, творилось что-то несусветное – хаос и полная дезорганизация. Кто продвигался на запад, кто на восток… Никто не знал, где идут бои, где какие части, где их штабы, куда идут, их задачи.

Долго мы искали следы десанта. Правда, иногда нападали на слухи, что он где-то был в количестве тысячи человек, потом эта цифра уменьшалась до пятисот, затем до отряда в сто человек. Но истина была, вероятно, в том, что были задержаны несколько беженцев из Литвы, потому как они были не по-нашему одеты и не знали русского языка…

В полдень, подъезжая к окрестностям Минска, увидели большие соединения немецких самолетов, приближавшихся к городу с юго-запада. Вскоре поднялись облака дыма, вспыхнули пожары. Фашисты сбросили свой смертоносный груз. Это была первая крупная бомбежка самого города. Воспользовавшись перерывом бомбежки, мы въехали в город. Разбитые дома, вывороченные и согнутые в кольцо трамвайные рельсы, взорванный водопровод, улицы, усеянные воронками от бомб. Сотни жителей, убитых, раненых, мечущихся среди этого огненного ада.

Едва мы успели добраться до редакции, как начался второй налет. Мы все убежали в соседний дом, бетонные подвалы его были вполне надежными убежищами. Только с наступлением ночи не стали слышны разрывы бомб. Весь город был объят пламенем. Треск догоравших и разрушавшихся домов, стоны и крики людей нарушали наступившую мертвую тишину.

Ночью оперативные сотрудники покинули Минск. Мы пробирались по задымленным улицам. Увидел я и свой дом, разрушенный и горящий. К утру мы были километрах в десяти по Московскому шоссе. Нескончаемой вереницей тянулись жители, нагруженные котомками. Среди них были и актеры МХАТа, приехавшие накануне войны на гастроли. На запад двигались войска, но организованности у них не было. Немецкая авиация, господствующая в воздухе, беспрерывно бомбила дорогу и расстреливала из пулеметов беззащитных женщин и детей, которых было больше в этом месиве. Трупы людей и умирающие лежали на обочинах. На каждом шагу разбитые автомобили, другая техника. Я видел, как озверевшие фашистские летчики охотились даже за одним человеком, бегущим по полю. Просто так, из спортивного интереса.

Проселочные дороги также были забиты людьми и техникой. От разбитой земли поднялась плотная завеса пыли. Погода стояла жаркая, сухая. Дышать было нечем. Вспотевшие лица покрылись толстой серой коркой, словно все надели одинаковые маски.

Измотанные в первых боях, наши части отходили, получали пополнение, залечивали раны, имея небольшой передых. В кустарник на опушку леса возвращались танки из боя. Танкисты были настолько уставшими, что едва стояли на ногах, и первым словом их было "вода". Их лица были покрыты слоем пыли и мазута. Только узкие щелки глаз блестели от волнения и радости, что вышли живыми из смертельного боя. Здесь я встретил командира батальона капитана П.Г. Мазурина. В недавнем бою он своим танком раздавил несколько орудийных расчетов, взял в плен четырех офицеров и двух солдат противника.

Просачиваются скупые сведения с передовой: в приграничных районах идут ожесточенные бои, истекая кровью, стоит непобедимо Брестская крепость.

Так из одного лесного лагеря в другой, от танкистов к пехотинцам, артиллеристам начал я мотаться по широкому пространству фронта. Под бомбежками, под артобстрелами, под взвизгиванием мин снимал, снимал и снимал.

Повстречались мне совсем не героические на вид два бойца: П.Д. Черный и М.Н. Клягин из взвода связи сержанта Волкова. Они первыми заметили колонну вражеских танков, прорвавшихся через наши передовые линии обороны, вступили с ними в поединок. Вместе со своими товарищами они подожгли бутылками с горючей жидкостью семь танков.

В укрытии за бугром стояла зенитная батарея, которой командовал лейтенант Николай Михайлович Леонтьев. Только за два боя отважные зенитчики сбили семь фашистских самолетов. На страницах газеты я показывал героев боев. Бойцы гордились ими, старались подражать им и приумножать их подвиги. Все жили одним желанием – побыстрее разгромить врага. Но никто не знал, что победа придет лишь через долгие четыре года.

Могилев

27 июня мы кое-как добрались до Могилева. Город жил своей предсмертной тихой жизнью. В редакции газеты мне удалось раздобыть некоторые химикаты. Проявил пленки в тарелке, перекручивая ее из одной руки в другую. Температура была слишком высокой, и пленка немного подтопилась. Мой запас пленки, химикатов и увеличитель были положены в объемный железный ящик. Редактор, видя, как я маюсь, посоветовал положить ящик в свою "эмку". Водителю надоело его громыхание, и он выкинул его, не зная, чей это багаж и что в этом ящике.

На дорогах господствовали немецкие диверсанты. Переодетые в нашу офицерскую форму, они давали ложные приказы и порой расстреливали наших командиров. Так они поступили и с нашим замом редактора, но, к счастью, он выжил.

На аэродром, где я хотел поснимать летчиков, принимавших участие в первых боях, иду в сопровождении двух красноармейцев, направивших на меня штыки. Они приняли меня за шпиона, потому что я был с фотоаппаратом. Никакие документы не принимались в расчет. Понадобилось несколько часов для выяснения моей личности. Но с кем выяснять, никакой связи со штабами… Решили прикончить меня немедленно как фашистского лазутчика. Но гроза миновала, все обошлось благополучно. На мое счастье, пришел командир дивизии, с которым я был знаком до войны…"

Такими увидел первые дни войны фотокорреспондент "Красноармейской правды" Михаил Савин.

Вместе жили,
Родине служили
Острое перо и автомат,
Фронтовою дружбою дружили
Журналист, писатель и солдат

Этот стих поэта А. Жарова посвящен журналистам-фронто-викам, которые в годы Великой Отечественной войны вместе с солдатами ходили в атаку на врага, форсировали водные преграды с передовыми подразделениями, дерзко действовали в разведке. А в перерывах между боями писали свои взволнованные яркие и правдивые статьи и очерки о героизме воинов. Да еще заботились о своевременной доставке этих материалов в редакцию.

Вот что говорилось в «Положении о работе военных корреспондентов на фронте», изданном в 1942 г.: «Всем своим поведением на фронте показывать образец дисциплины, смелости и неутомимости в работе, стойко и мужественно переносить все трудности и лишения фронтовой жизни, быть готовым в любую минуту к участию в бою, если этого потребует сложившаяся обстановка».И журналисты отвечали этим высоким требованиям. Лучшим из лучших фронтовых журналистов было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Это Муса Джалиль, Сергей Борзенко, Хусен Андрухаев, Цезарь Куников, Иван Зверев и другие.

Труженники пера обладали такими качествами, как оперативность, знание военного дела, самоотверженность в работе. Журналисты сражались в первом эшелоне, щедро отдавали Родине свой талант и «душевные боеприпасы». Их материалы читались в траншеях и землянках, в цехах военных заводов и в тылу врага. Нередко в штабы из войск приходили телеграммы: «Пришлите снарядов и газет».

В Вооруженных силах издавалось 4 центральные газеты, 19 фронтовых и 124 армейских газет, около 800 дивизионных. Всего издавалось 1433 военных газет и журналов с разовым тиражом 8 млн. 463 тыс. экземпляров. На фронтах и в армиях выходило много газет на языках народов СССР, что являло собой один из ярчайших примеров единства и братства наших народов.

В редакциях трудились тысячи журналистов, писателей и художников, в том числе А. Толстой и М. Шолохов, А. Твардовский, Б. Полевой, А. Фадеев, Н. Тихонов, И.Эренбург, К.Симонов, С.Борзунов, К.Воробьев и многие другие.

О своем отце, военном фотокорреспонденте Николае Финикове, рассказывает его сын, Лев Фиников.

В книге «В редакцию не вернулся…» есть очерк о военном журналисте Малибашеве Александре Михайловиче. А на свободной нижней части заключительной страницы рукою папы написано, что Саша Малибашев в 1930 году работал в нашей военной газете «Красноармеец» Приволжского военного округа, и за его подписью у меня сохранилось с тех пор удостоверение о сотрудничестве как фотокорреспондента в этой газете.

С сентября сорок первого года на протяжении целого года командующим 21-й армии был генерал Гордов В.Н. В этот период армия с тяжёлыми боями отходила из района Ахтырки через Харьков и Белгород до степного междуречья Дона и Волги под Сталинград, приступив к длительным оборонительным боям. В октябре сорок второго года командующим 21-й армии был назначен генерал Чистяков Иван Михайлович, который прошёл с этой армией почти три года, т.е. до Победы, что для военного времени было больше редкостью, чем правилом.

Гитлеровские армии продвигались к Сталинграду, разрушая на своём пути наши города и сёла, зверски уничтожая мирное население, не щадя малых детей и стариков. Из сибирских и дальневосточных районов страны наши армии получали подкрепления в живой силе и боевой технике.

Фотографии Сталинградской битвы Н. Финикова публиковались в этот период также в центральных газетах «Красная звезда» и «Правда».

В конце 1942 года он награждается медалью «За боевые заслуги» и медалью «За оборону Сталинграда».

Вот интересное стихотворное произведение на четырёх страницах, отпечатанное 15 декабря 1942 года в типографии «Боевого натиска», под названием «Застольное слово», которое посвящено пятисотому номеру газеты. Автор свой собственный - Леонид Кацнельсон. Выполнено оно в виде персональных четырёхстрочных посвящений многим лицам, связанным с выпуском родной газеты. Вот некоторые из них:

Ну, что же, вспомним, как сумеем,
Как смерть глядела нам в глаза,
И гомельскую эпопею,
И белорусские леса.

И Днепр, и степи Украины,
И тихий городок Оскол,
Весь путь, где вереницей длинной
К бойцам в окопы «Натиск» шёл.

И гул боёв, и дым пожаров…
И мы, собравшись в этот час,
Взгрустнём, что Саша наш Макаров
Не здесь на пиршестве у нас.

Тебя, кто вечно в пылком раже
Анатолетти петь готов -
Властитель дум, гроза всех фрицев
Неистощимый Горюнов!

Друзья, поднимем стопки выше
За наших славных мастеров,
За вас, Чухланцев и Тертышник,
И ты, бурлящий Мясников!

…Но кто, достойнейший вниманья,
Мной не помянут до сих пор?
Привет тебе, Астафьев Саня,
Неистребимый репортёр.

Тебе почёт, Володя Клюжев,
Швырявший в Гитлера «Запал».
Не раз жилось фашистам хуже,
Когда ты в них перо вгонял.

А ты, с блистательной сноровкой,
Творящий старой «лейкой» класс,
Солдат в боях ты прославляешь,
Громоподобный Николас!

Вас, кто трудился хорошенько
Весь год, не покладая рук, -
Тебя, Маруся Гончаренко
И прочих боевых подруг!

Но шутке час, а делу время.
Собравшись здесь накоротке,
Мы в этот миг с бойцами всеми
Стоим, оружье сжав в руке.

И нынче, бросив пятисотый
Свистящий, яростный снаряд,
С врагом свести клянёмся счёты,
В боях за гордый Сталинград.

Боец, когда под Сталинградом
За Родину идёшь ты в бой,
С тобой на штурм шагает рядом
Наш славный «Натиск Боевой».

После окончания жесточайших сталинградских боёв коллектив редакции газеты тепло прощался с любимым редактором подполковником П.П. Яхлаковым – его перевели в военный отдел центральной газеты «Правда».

Август 1943 г. 6-ая гвардейская армия.
После Курской битвы, когда приезжал бывший редактор П. Яхлаков.
На снимке (слева направо): внизу – Л. Кацнельсон, И. Давыдов, А. Астафьев, А. Полторацкий; вверху – И. Перегуда, Б. Мясников, П. Яхлаков, Н. Фиников, Г. Тертышник.
(Кто был в это время в редакции «Боевого натиска»).

К нам назначили нового редактора - майора В.А. Бобылёва.

А уже летом во время курско-прохоровских боевых действий в армию и в нашу редакцию приехал заместитель начальника военного отдела газеты «Правда» гвардии подполковник П.П. Яхлаков. На одной из фотографий запечатлена встреча двух редакторов «Боевого натиска».

В своей книге «Служим Отчизне» командующий армией генерал-полковник, Герой Советского Союза, И.М. Чистяков тепло отзывается о роли газеты и её журналистах: «Огромную помощь политработникам и командирам оказывала армейская газета „Боевой натиск“. Газетчики, как говорится, в любую щель пролезали во время боя, всё замечали. Воины армии - солдаты, сержанты, офицеры и генералы любили свою газету, всегда ждали её с нетерпением. Из газеты они узнавали о героических подвигах товарищей, о событиях на своём участке, о положении на фронтах. На страницах газеты они делились опытом борьбы с врагом. Газета на фронте была верным учителем и помощником советских воинов».

После прохоровских сражений в пути на другую боевую позицию у Богодухова - август 1943 г. редакционный автомобиль попал под обстрел фашистского аса на втором его заходе - на первом заходе мы успели выскочить и залечь в боковом кювете. Вот что осталось от моей «лайбы».
Н. Фиников.

Успешное завершение боевых действий в летний период 1943 года в районах Прохоровки, Белгорода, Харькова получило высокую оценку в многотомном труде «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 - 1945 гг.»: «В этих боях лучшим соединениям немецко-фашистской армии противостояла одна из наиболее опытных советских армий - 6-я гвардейская, бывшая 21-я армия».

Пятьдесят дней продолжалась Курская битва - одна из величайших битв Второй мировой войны.

Немецкая армия потерпела поражение, от которого уже не могла оправиться до самого конца войны. Историческая победа под Курском продемонстрировала возросшее могущество Советского государства и его Вооружённых Сил. Её ковали на фронте и в тылу все советские люди.

Дальнейший путь редакции «Боевого натиска» вместе с армией лежал в направлении Невеля, Полоцка и Даугавпилса.

22 апреля 1943 года за героические подвиги и отличные боевые действия по окружению и разгрому немецко-фашистских войск под Сталинградом Указом Президиума Верховного Совета СССР 21-я армия была преобразована в 6-ю гвардейскую армию.

С этого времени на лицевой стороне газеты «Боевой натиск» впереди названия появляется гвардейский знак, а на правой стороне гимнастёрок военных журналистов газеты крепко прикручивается красивый металлический знак «Гвардия».
Удостоверение гвардейца на имя гвардии капитана Н. Финикова у меня хранится до сих пор.

Но ещё в конце 1942-го и в начале 1943-го года восемь соединений нашей 21-й армии получили звание гвардейских.

«Кто сказал, что надо бросить песни на войне?»

Эту часть я хочу начать с воспоминаний гвардии майора Г.Н. Ковтунова, начальника штаба 138-го гвардейского артиллерийского полка, о событиях в районе сёл Черкасское и Коровино в начале июля сорок третьего года.

«Шли тяжелейшие бои с гитлеровскими танковыми частями. В особенно трудном положении оказалась вторая батарея, которой командовал гвардии капитан Г.М. Васильев. У нас о них не было никаких сведений. Где-то около полуночи в штабную землянку привели двух красноармейцев. Окровавленные повязки, чёрные от копоти лица, изорванные в клочья гимнастёрки и брюки, какой-то предмет, отдалённо напоминающий чемодан, в руках.

Кто такие?

Мы из второй, - глухо ответил один из бойцов и, пошатнувшись, ухватился за косяк двери.
Все, кто в этот момент находились в землянке, разом повернулись к ним.

Медиков сюда! Пулей! И быстренько сообразить чего-нибудь горячего…

А я никак не мог оторвать взгляда от того чемодана, который остался стоять у двери. Я сразу узнал: не чемодан это, а футляр от баяна Васильева, с которым тот никогда не расставался… И горькое предчувствие охватило душу, вытесняя ещё теплившуюся надежду.

На дне футляра баяна была записка: «Я хорошо знаю, что на жизнь почти не остаётся шансов. Жаль, конечно, но страха нет. Клянусь, что буду биться с врагом до последней капли крови и не сделаю ни шага назад. Васильев».

Начальник политотдела 67-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии полковник Михаил Максимович Бронников сказал, чтобы баян командира батареи непременно сохранили, а после войны отдадим его в музей.

В некоторых заметках газеты «Боевой натиск» упоминались и бойцы нашей дивизии. Рассказывалось, например, о комсомольце гвардии сержанте В.С. Рублевском. Его старший брат пал смертью храбрых при защите Брестской крепости ещё в сорок первом. Владимир занял его место в боевом строю. Он участвовал в боях под Сталинградом. На Курской дуге уже возглавлял пулемётное отделение. У села Черкасское в течение одного только дня он принял участие в отражении десяти вражеских атак.

Была в газете заметка и о нашем орудийном расчёте, которым командовал гвардии старший сержант Каурбек Темирбулатович Тогузов. В течение двух первых дней боёв с гитлеровцами на Курской дуге орудие подбило два «тигра» и пять «фердинандов» и «пантер».

В заключение приведу высказывание знаменитого советского писателя и драматурга, военного журналиста Константина Симонова:

«Мы (корреспонденты) можем записать в блокнот два-три слова и потом развернуть из этого картину. Они (фотокорреспонденты) не могут снять потом. Они могут снять только в этот момент. Тот танк, который идёт на них, и ту атаку, которую они видят, и то бедствие, которому они стали свидетелями. То, что осталось на плёнке, это и есть их память о войне, и в тоже время это уже не их память. Это стало памятью человечества».

Недавно знакомые моего папы принесли мне вырезку из газеты «Волжская коммуна» за 9 мая 1992 года (страница 2), о существовании которой я не знал.

С сентября 1944 года Н. Финикова перевели военным фотокорреспондентом в главную газету страны - «Правду» - и его закрепили за 3-м Белорусским фронтом, который в этот период имел задачу ускорить наступление наших войск в район Восточной Пруссии и тем самым задержать существенные силы гитлеровской армии, чтобы их не могли привлечь для обороны Берлина.

В этот период командующим 3-м Белорусским фронтом был самый молодой из выдающихся советских командующих фронтов генерал армии Иван Данилович Черняховский. Ему было 36 лет. Несмотря на свою молодость, он прошёл войну с первых её дней, будучи на разных должностях при обороне советских западных границ и древнего Новгорода, в наступлении на Курской дуге и при форсировании Днепра.

В разгар сражений за Восточную Пруссию Советская Армия 18 февраля 1945 года потеряла командующего 3-м Белорусским фронтом. Он был сражён осколком тяжёлого снаряда, поразившим сердце.

В командование 3-м Белорусским фронтом был назначен Маршал Советского Союза А.М. Василевский.

10 апреля штурмом был взят главный город-крепость и важный порт Восточной Пруссии - Кёнигсберг.

Впереди был Берлин

Этот период боевых действий советских войск запечатлён в фотографиях гвардии капитана Н. Финикова, которые печатались в газетах «Правда», «Красная звезда», а в дальнейшем использованы в журналах, энциклопедиях, книгах («Штурм Кёнигсберга»).

Военный Совет 3-го Белорусского фронта наградил в апреле 1945 года гвардии капитана Н. Финикова орденом Отечественной войны II степени.

5 мая 1945 года в день советской печати первый комендант Берлина, гвардии генерал-полковник, Герой Советского Союза, Н.Э. Берзарин собрал на площади перед разрушенным рейхстагом большую группу военных корреспондентов, кинооператоров с разных фронтов. В этой встрече принимали участие куйбышевцы Н. Фиников и кинооператор-документалист Н. Киселёв. Фотографии с этой встречи в разных вариантах состава группы сохранились у меня до сих пор.

Вот некоторые из них:

Последние репортажи войны

Сейчас я расскажу о судьбе последних военных репортажей двух военных корреспондентов газеты «Правда», которые в ночь с 8 на 9 мая получили срочное задание редакции газеты.

Столица Чехословакии, Прага, была ещё под немецкими фашистами. Активные пражане подняли восстание против них и просили Советскую Армию помочь им в освобождении города. Известный советский писатель Борис Николаевич Полевой, будучи военным корреспондентом в звании подполковника, получает в Берлине разрешение у командующего 1-м Украинским фронтом, маршала Советского Союза Конева Ивана Степановича самолётом попасть срочно в Прагу. В 7 часов утра 9 мая 1945 года этот самолёт садится на поле одного из городских стадионов в Праге. Следующим самолётом сюда прилетает Н. Фиников.

На этом снимке видно встречу второго самолёта пражанами:

А на этом снимке население Праги приветствует советских танкистов-освободителей на Карловом мосту:

Самарский фотожурналист, получивший первые навыки и уроки пользования фотоаппаратурой в Самарской студии кинохроники в конце двадцатых годов прошлого века, за одну ночь побывал в столицах двух европейских государств: поверженной Германии и освобождённой Чехословакии. Первая и единственная фотография из освобождённой Праги, напечатанная в газете «Правда», принадлежит гвардии капитану Н. Финикову (14 мая 1945 года).

Борис Полевой свою статью о событиях в Праге озаглавил «Последний военный репортаж».

В июне 1945 года самарский фотожурналист, гвардии капитан Н. Фиников награждён Указом Президиума Верховного Совета СССР медалями «За взятие Кёнигсберга», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги».

Ещё об одном эпизоде ближнего послевоенного времени. 17 мая 1945 года маршал Советского Союза И.С. Конев в западно-германском курортном городе Бад-Вильдунген встречался с командующим американской группой войск генералом О. Брэдли. От имени советского правительства маршал вручил американскому генералу нашу высшую военную награду - орден Суворова первой степени.

Десятки советских и американских фоторепортёров и кинооператоров снимали эту сцену. От газеты «Правда» на этой встрече присутствуют военные корреспонденты Б. Полевой и Н. Фиников, материалы которых - статья и фотография - размещены на второй странице газеты за 21 мая 1945 года.

Этот визит маршала Конева к американскому генералу Брэдли был ответным. А поводом для этих встреч было то, что в конце апреля у немецкого городка Торгау свершилось одно из знаменательных событий войны. Войска 1-го Украинского фронта, с боем прорвавшись к Эльбе, впервые встретились с частями 12-й группы армий союзников. Вскоре после этого маршала Конева посетил американский генерал Брэдли и от имени правительства Соединённых Штатов Америки вручил ему высший американский военный орден. В те майские дни этот визит был яркой демонстрацией дружбы, скреплённой совместно пролитой в этой войне кровью.

Вот несколько фотографий с той памятной встречи:

Ещё двадцать пять дней войны…

Но на этом не закончилось участие Н. Финикова во Второй мировой войне.

К 1418 дням Великой Отечественной войны ещё добавились 25 боевых дней на Дальнем Востоке, с 9 августа по 2 сентября, единственного самарского фотожурналиста, участвовавшего в войне с милитаристской Японией. Здесь было участие в первых штурмовых десантных группах по освобождению столицы северной Кореи - Пхеньяна и города русской славы - Порт-Артура. Заключительный аккорд этой войны - фото «И на Тихом океане свой закончили поход!», которое опубликовано в «Красноармейской иллюстрированной газете» в сентябре 1945 года.
Это фото я помню буквально с той поры.

На скалистом берегу моря у Порт-Артура расположились на отдых бойцы из подразделения гвардии капитана Григория Антоновича Александрова. Сорок лет назад здесь же, в Порт-Артуре, геройски дрался с японцами его отец, крестьянин Тверской губернии, Антон Александров.

А это - уникальная фотография, на которой венок от бойцов Красной Армии в пути для возложения к памятнику русским воинам, погибшим в войне с Японией в 1904 году, на русском военном кладбище в Порт-Артуре.

Подготовила Вероника Севостьянова

В последней, самой жестокой и кровавой, за всю историю человечества, схватке с фашистками захватчиками, советские солдаты поразили мир выдающимся героизмом и подвигами, равных которым нет в мире. Эта страшная война повергла человечество в хаос, но наш народ прошел через все испытания и вышел победителем. Победа в Великой отечественной войне - величайший подвиг советского народа. Мы, являемся потомками того военного поколения и видим прошедшую войну глазами кинооператоров и фотокорреспондентов. В этом посте хочется рассказать о людях, которые, как правило, оставались за кадром. Это герои, благодоря которым мы с вами имеем документальные кадры кино и фототехники, которые бесстрастно повествуют нам обо всех ужасах войны, взятых и оставленных городах, передвижений войск, партизанских вылазках и героизме военных и тыловых будней, освобождении страны, а затем всей Европы. Так же хочу показать вам фото отчет с выставки фотографий военных фотокорреспондентов из коллекции РОСФОТО.

Война всегда начинается внезапно, хотя спустя поколение для историков она покажется неизбежной. В 1941 году началась самая страшная, самая близкая, самая дорогая - Великая Отечественная война. Говорят, без огромных потерь нацистов было не остановить…

За четыре года войны кинооператоры и фоторепортеры сделали сотни тысяч фотоснимков, сняли миллионы метров кинопленки. Около полутора часов из каждых суток ужасной войны остались запечатленными. Эти люди отправлялись на передовую и снимали из окопов, из смотровой щели танка, выезжающего первым на поле боя, из кабины самолета, через амбразуру дзота, из окон горящего здания... снимали отовсюду, где шел разгул войны. В период важнейшей Сталинградской битвы фронтовые операторы впервые проводили съемку уличных боев. Они были преданы своему делу, своей цели и старались сделать свою работу более чем профессионально, понимая, что однажды, это может стоить им жизни. Вместо того чтобы лишний раз обезопасить себя, корреспонденты заботились о правильной экспозиции и техническом качестве отснятого материала. Кинооператоры рисковали собой ради крупных планов сражений, а фотокорреспонденты рисковали ради одного выразительного снимка. Благодаря им в фотолетописи войны запечатлены сотни тысяч лиц, а на пленке вечно живыми остались люди, не уцелевшие в той войне.

Главной задачей военных корреспондентов являлось запечатлеть воюющих на фронте людей - бойцов и командиров Красной Армии, хорошо владеющих военной техникой и тактикой ведения боев. Показать их инициативу, военную смекалку и хитрость в борьбе с фашистами. Выставить на обозрение их ненависть к немецко - фашистким захватчикам, подчеркнуть их стойкость, самоотверженность и дисциплину в выполнении приказов командования.

Уже впервые дни войны корреспонденты были на фронте. Спустя три недели после начала войны на важнейших участках фронта работало около 20 киногрупп, насчитывавших более 80 кинооператоров. Отпечатанные на страницах газет фронтовые снимки расходились по стране миллионными тиражами. К сожалению, до наших дней сохранилось катастрофически мало кадров, так как в то время люди считали кощунством снимать картины всенародного горя. Трудно было объяснить родственникам погибших, что их страдания снимаются для истории. Многие военные журналисты носили офицерские погоны и в трудную минуту становились на место убитых офицеров и даже рядовых. Так сотрудник «Правды» Борзенко был направлен редакцией для освещения действий Керченского десанта. Во время высадки погибли все офицеры, и журналисту, как старшему по званию, пришлось взять на себя руководство обороны захваченного «пятачка». Три дня до прибытия подкреплений он руководил боем. Он – единственный из всех военных журналистов, кто был удостоен звания «Герой Советского Союза».

Фотокорреспонденты и кинооператоры были свидетелями первой крупной победы советского народа – разгрома немецких армий под Москвой в конце 1941 – начале 1942 гг. С обеих сторон в этой битве участвовало более 3 млн. Человек. Снимать приходилось в 35-градусный мороз. Перед началом съемки камеры приходилось отогревать под полушубками. Тысячи метров пленки, снятые операторами, вошли в документальный фильм «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой». Фильм, вышедший на экраны 18 февраля 1942 года, получил Государственную премию СССР и премию американской Академии киноискусства «Оскар» как лучший фильм года. Для корреспондентов, снимавших Курскую битву, съемочной площадкой было минное поле. А у операторов тогда не было длиннофокусной оптики. Поэтому для съемки им приходилось ждать, когда вражеские танки приблизятся к окопам. Известно, что две документальные ленты советских кинооператоров о разрушенных в годы войны исторических памятниках и массовых убийствах военнопленных и мирного населения стали обвинительным документом на Нюрнбергском процессе. НА фронтах Великой Отечественной войны погибли сотни военных журналистов, таких как Муса Джалиль, известный поэт, журналист, перед войной работал в Москве, сотрудник армейской газеты «Отвага», казненный в Моабитской фашистской тюрьме в марте 1944 года, и Цезарь Куников, московский журналист, командир отряда десантников, погибший в бою за Новороссийск в феврале 1943 года.

Георгий Липскеров. Участвовал в боях. Был фотокорреспондентом газет 52-ой армии и 2-го Украинского фронта. С 1943 года входил в группу военных кинодокументалистов. Снимал бои под Москвой, под Сталинградом, на Курской дуге.

Фотокор Дмитрий Бальтерманц. Работал в «Известиях». Сотрудничество с газетой закончилось для него штрафным батальоном.

Наталья Боде одна из немногих женщин - военных фотокорреспондентов. Снимала на Юго-Западном, Центральном, 1-м Белорусском фронтах. Прошла всю войну

Корреспонденты позируют друг другу для истории

Спецфотокор газеты «Красная Звезда» Олег Кнорринг и кинооператор Иван Малов снимают допрос немца-перебежчика

Советские фотокорреспонденты у здания Рейхстага, 1945 год

Аркадий Шайхет с американскими репортерами на Одере. 1945 год. Корреспондент «Фронтовой иллюстрации», автор знаменитого "Политрука". В сражении под Кенигсбергом вместе с шофером на редакционном грузовике вывез с поля боя пятнадцать раненых, был награжден орденом Красного Знамени.

На днях мне посчастливилось побывать в государственном музейно - выставочном центре РОСФОТО, где представлялась выставка фотографий военных фотокорреспондентов. НА выставке были представлены работы классиков российской фотографии - Эммануила Евзирихина, Бориса Кудоярова, Ивана Шагина, Сергея Лоскутова. Так же нам удалось увидеть снимки военных корреспондентов - Жана Берланда, Александра Дитлова, Бориса Пушкина, Семена Колонина, Ефима Копыта, а так же Ю. Пясецкого и Я. Табаровского. Имена этих людей еще предстоит вернуть в историю российской фотографии. Большая часть фотографий представляет собой оригинальные отпечатки военного времени, предназначенные для публикации в прессе. Различные форматы фото указывают на авторское кадрирование. Так же в экспозиции были представлены авторские работы Ивана Шагина и Эммануила Евзерихина, отпечатанные ими в послевоенное время и современные отпечатки, которые были выполнены с оригинальных негативов из архива фотожурналиста Сергея Лоскутова.

Фото сделанные нами в выставочном центре:

Бои за освобождение ленинграда. Передвижение ваойск красной армии в районе Луги. Январь 1944 год. бромосеребрянный отпечаток. фотограф Борис Кудояров.

23 августа 1942 года. после массированного налета гитлеровской авиации. Сталинград 1942 год. бромосеребрянный отпечаток с авторского негатива. Фотограф Иммануил Невзерихин

Последние защитники Гитлера. Германия, 1945 год. бромосеребряный отпечаток. Фотограф Иван Шагин.

Ленинград в блокаде, 1941 год. бромосеребряный отпечаток. Комсомольцы Кировского завода маршируют. Фотограф Борис Кудияров.

Летчик А. Молодчий со своим штурманом. 1943 год. бромосеребряный отпечаток. Фотограф Иван Шагин.

Сентябрь 1941 года. Советский партизан. Цифровая печать с авторского негатива. Фотограф Сергей Лоскутов.

Сталинград, 24 августа 1942 года.бромосеребряный отпечаток НА фото военный кинооператор А. П. Софьин. Фотограф Эммануил Невзерихин.

Встреча на Эльбе. Фотограф Иван Шагин. Германия, 1945 год.бромосеребряный отпечаток

Партизанка Украины. Фотограф Иван Шагин. Украина, 1943 год. Бромосеребряный отпечаток. (Дорогие украинцы, не Савченко ваш народный герой. Вашими истинными героями являются девушки подобные той, что на фото выше)

Урал - фронту. Фотограф Иван Шагин. Урал, 1942 год. бромосеребряный отпечаток

Киевляне приступили к восстановлению города разрушенного гитлеровцами. Фотограф Иван Шагин. Киев, 1944 год, Бромосеребряный отпечаток

Выставка проходит в Государственном музейно -выставочном центре "РОСФОТО". Уникальный проект - "Великая Отечественная война глазами военных фотокорреспондентов" включал в себя более чем 500 фотоснимков, сделанных классиками отечественной фотографии, выдающимися советскими фотографами. Так же на выставке впервые был представлен виртуальный музей проект, охватывающий события ВОВ с первых дней и до взятия Берлина.

Еще фото с выставки:

← Вернуться