Геннадий Иванович Янаев (26 августа 1937 - 24 сентября 2010) - советский партийный и государственный деятель, Вице-президент СССР (27 декабря 1990 года - 4 сентября 1991 года), член Политбюро, Секретарь ЦК КПСС (1990-91 гг.). Во время событий 19-21 августа 1991 года являлся и. о. президента СССР и фактическим руководителем Государственного Комитета по Чрезвычайному Положению в СССР. Подполковник запаса. Кандидат исторических наук.
Биография
В 1959 году окончил Горьковский сельскохозяйственный институт по специальности «инженер-механик сельского хозяйства». После окончания института был направлен в Алтайский край, но вскоре вернулся в родную область
С 1959 года работал начальником механизированного сельскохозяйственного отряда, затем главным инженером Работкинской РТС, управляющим Княгининским отделением «Сельхозтехники» Горьковской области.
С 1963 по 1964 год - второй секретарь Горьковской сельской областной организации ВЛКСМ.
С 1964 по 1966 год - второй секретарь, с 1966 по 1968 год - первый секретарь Горьковского областного комитета ВЛКСМ.
В 1967 году окончил Всесоюзный заочный юридический институт.
С 1968 по 1980 год - председатель Комитета молодёжных организаций СССР. С 1980 по 1986 год - заместитель председателя президиума Союза Советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами. Являлся членом редакционной коллегии журнала «Вокруг света». В 1986-1989 годах - секретарь, в 1989-1990 годах - заместитель председателя, в 1990 году - председатель ВЦСПС. Народный депутат СССР от ВЦСПС (1989-1990). Депутат Верховного Совета РСФСР (1971-1980).
Как свидетельствует консультант Международного отдела ЦК КПСС Е. П. Бажанов: «Знавшие его по прежней работе советовали: все дела с Геной (так величали шефа за спиной) решай по утрам, после обеда он уже „хорош“, бесполезно заходить».
В июле 1990 избран членом ЦК КПСС. С июля 1990 по январь 1991 являлся членом Политбюро и Секретарём Центрального Комитета КПСС. С декабря 1990 года по сентябрь 1991 года - вице-президент СССР. (Первоначально на должность вице-президента СССР Горбачёвым планировался Эдуард Шеварднадзе.) С марта 1991 года и до распада СССР - член Совета безопасности СССР.
Во время событий 19-21 августа 1991 года исполнял обязанности Президента СССР, сославшись на болезнь Горбачёва, и был одним из основных участников Государственного комитета по чрезвычайному положению. Михаил Леонтьев говорил о позиции Янаева, приводя его слова Крючкову во время тех событий: «Пойми мой характер, если хоть один погибнет - я жить не смогу».
21 августа Президиум Верховного Совета СССР, под председательством глав палат союзного парламента, принял постановление, в котором объявил незаконным фактическое отстранение президента СССР от исполнения его обязанностей и передачу их вице-президенту страны, и в связи с этим потребовал от вице-президента Янаева отмены указов и основанных на них постановлений о чрезвычайном положении. В этот же день Янаев подписал указ, в котором ГКЧП объявлялся распущенным, а все его решения недействительными.
За участие в деятельности ГКЧП был привлечён к уголовной ответственности. 22 августа 1991 арестован и доставлен в следственный изолятор Кашина (Калининская область). 26 августа был переведён в «Матросскую тишину», где провёл почти полтора года. 4 сентября 1991 года был освобождён от должности вице-президента внеочередным V Съездом народных депутатов СССР, хотя Конституция СССР не содержала норму об отрешении от должности вице-президента. Был обвинён по ст. 64 п. «а» УК РСФСР («Измена Родине», в части «заговора с целью захвата власти») и по ст. 175 («Должностной подлог»). 26 января 1993 года освобождён из-под стражи вместе с другими бывшими членами ГКЧП Павловым, Крючковым, Тизяковым, Баклановым и Язовым. В феврале 1994 года уголовное дело было прекращено по амнистии Госдумы.
1 мая 1993 г. бывший вице-президент вместе с коллегой по ГКЧП Владимиром Крючковым участвовал в демонстрации, которая закончилась столкновением с милицией.
Умер несостоявшийся спаситель СССР
В памяти миллионов людей остался именно этот эпизод карьеры Геннадия Янаева.
Уроженец Нижегородчины Геннадий Янаев окончил сельскохозяйственный вуз, но быстро пошел по комсомольской линии. Ключевую роль в его первоначальном карьерном взлете сыграл известный советский политик Константин Катушев. Во второй половине 60-х Катушев был первым секретарем горьковского обкома партии, а Янаев занимал аналогичную должность в местном обкоме комсомола. Став в 1968 году секретарем ЦК КПСС, Катушев сделал все возможное, чтобы вскоре в столице оказался и Янаев.
Будущий глава ГКЧП возглавил тогда Комитет молодежных организаций СССР — организацию, созданную для поддержания контактов комсомола с зарубежными молодежными движениями самых разных политических оттенков. В тот момент в горьковском обкоме комсомола работал обожающий закладывать за воротник функционер монгольской национальности. И Янаев с присущим ему юмором подчеркивал недостаток своих международных знаний: “Из всех мировых политиков я знаю только одного вечно пьяного монгола”.
Однако Геннадий Янаев засиживался на работе до 12 часов ночи и вскоре стал в комсомольских кругах признанным авторитетом в международных вопросах. Возможно, у будущего заместителя Горбачева был шанс совершить еще один карьерный взлет уже при Брежневе. Но у его покровителя Катушева не заладились дела. Сам Леонид Ильич Катушева обожал. Но два других влиятельных секретаря ЦК КПСС — Михаил Суслов и Борис Пономарев — задались целью его извести. В конечном итоге Катушева “сослали” сначала зампредом Совета министров, а затем послом на Кубу.
Соответственно, и карьера Янаева долго шла по горизонтали. Выйдя из комсомольского возраста, он занимал второстепенные должности сначала в Союзе советских обществ дружбы с зарубежными странами, а затем в профсоюзах. Но ближе к концу своего правления Горбачев решил ввести Янаева в высшие эшелоны власти. Глава советских профсоюзов, член политбюро — на каждой из этих должностей будущий глава ГКЧП задерживался всего на несколько месяцев.
“Горбачев внезапно стал предлагать меня то на должность председателя Гостелерадио, то в первые секретари ЦК КП РСФСР вместо Ивана Кузьмича Полозкова, — вспоминал об этом периоде в интервью пару лет назад сам Янаев. — Я тогда упросил Николая Ивановича Рыжкова: “Ну зачем посылать меня на телевидение комиссаром в кожанке? Ведь телевидение этого не вынесет, да и я тоже!” И Рыжкову удалось переубедить Горбачева. Помню, Горбачев позвонил мне ночью и спрашивает: “Не спишь?” Я говорю, что уже несколько ночей не сплю. Он говорит: “Отдыхай. Вопрос с телевидением мы сняли”.
Но, возможно, для Янаева было бы лучше отправиться в “Останкино”. В ноябре 1990 года Горбачев внезапно решил ввести должность вице-президента СССР. Его первый кандидат на эту должность Эдуард Шеварднадзе от “почетного предложения” наотрез отказался. А вот Янаеву на этот раз отбояриться не удалось.
“Горбачев сваливал на своего вице все самые неприятные дела, то, чем сам он заниматься категорически не хотел, — Грузию, где уже правил Гамсахурдиа, конфликт между Азербайджаном и Арменией, — рассказал мне об этом этапе в карьере Янаева его давний знакомый по комсомолу Вагиф Гусейнов, работавший в то время председателем азербайджанского КГБ. — Геннадий ясно видел, что коренные причины сепаратизма заключаются в осознанной политике горбачевского союзного центра. Но он мало что мог сделать. Помню, он часто говорил мне: “Вагиф, ты же председатель КГБ. Ты же все знаешь лучше меня!”
Являясь формальным лидером ГКЧП, Геннадий Янаев на самом деле не был там заводилой. “Решение о введении ГКЧП было принято в обход меня. Я узнал об этом в самый последний момент, в 21.00, когда группа товарищей уже слетала в Форос к Горбачеву. Меня уламывали в буквальном смысле до 12 ночи, чтобы я подписал соответствующие документы, и только в начале первого я это сделал”, — так сам Янаев описывал позднее события тех дней.
Не уходил Геннадий Янаев и от вопросов о дрожащих руках: “Да, ручонки действительно подрагивали... Бессонная ночь, нестандартное решение (это же вам не высморкаться!), пресс-конференция, на которой я должен объявить, что Горбачев болен. Но у меня нет никакого документа о его болезни. У меня была обычная человеческая реакция. Что я, робот, что ли? Сижу перед миллионами советских людей, перед всем миром и в ответ на вопрос, чем болен президент, ничего сказать не могу. Естественно, я волновался. А вот если бы не волновался и сидел как истукан, то было бы ясно: пора стреляться. Я же живой человек и до сих пор каждый день пропускаю через свое сердце все эти события”.
Последнюю фразу Геннадий Янаев сказал вовсе не для красного словца. “После провала ГКЧП и освобождения из тюрьмы Янаев полностью ушел в себя, закрылся и поддерживал отношения лишь с несколькими ближайшими друзьями. — Так Вагиф Гусейнов описал мне последние 19 лет жизни бывшего вице-президента. — Его часто приглашали в разные партии и движения. Но он никуда не шел. Он все никак не мог простить себя за то, что он не сделал всего возможного для спасения СССР”. Вчера Геннадий Янаев ушел вслед за страной, которую он любил.
ЯНАЕВ Геннадий Иванович
(26.08.1937). Член Политбюро ЦК КПСС с 13.07.1990 г. по 31.011991 г. Секретарь ЦК КПСС с 13.07.1990 г. по 31.01.1991 г. Член ЦК КПСС с 1990 г. Член КПСС с 1962 г. по 23.08.1991 г.
Родился в селе Перевоз Перевозского района Горьковской области в семье крестьянина. Русский. Отец погиб на фронте. Троих детей поднимала мать-агроном. В 1959 г. окончил Горьковский сельскохозяйственный институт по специальности инженер-механик, в 1967 г. Всесоюзный заочный юридический институт. Кандидат исторических наук. Трудовой путь начал в 1959 г. в Горьковской области начальником механизированного отряда Работкинской ремонтно-тракторной станции, затем работал главным инженером Работкинского отделения «Сельхозтехники», управляющим Княгининским отделением «Сельхозтехники». С 1963 г. второй секретарь, с 1966 г. первый секретарь Горьковского обкома комсомола. В 1968 - 1980 гг. председатель Комитета молодежных организаций СССР. С 1980 г. заместитель председателя президиума Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами. С 1986 г. секретарь ВЦСПС по международным вопросам, работал в административном отделе Международной организации труда. С 1989 г. заместитель председателя ВЦСПС. В апреле - июле 1990 г. председатель ВЦСПС. На ХХVIII съезде КПСС (июль 1990 г.) призывал освободить партию от комплекса вины, комплекса неполноценности. Ставил задачу возвратить партийцу чувство собственного достоинства: «Нельзя поставить к позорному столбу 18-миллионную партию!» Тогда же на заседании Совета представителей делегаций был выдвинут кандидатом на пост заместителя Генерального секретаря ЦК КПСС. Взял самоотвод. На июльском (1990 г.) Пленуме ЦК КПСС избран членом Политбюро, секретарем ЦК КПСС. Курировал международные вопросы. С декабря 1990 г. вице-президент СССР. Прошел на эту должность со второй попытки. При первом обсуждении его кандидатуры на Съезде народных депутатов допускал вульгаризмы, плоские шутки. Большинство проголосовало против. В узком кругу Политбюро назывались имена Б. Н. Ельцина, Н. И. Рыжкова, Н. А. Назарбаева, Е. М. Примакова, Э. А. Шеварднадзе. Но М. С. Горбачев, не желая признать неудачным свой выбор, решил добиться во что бы то ни стало принятия своего предложения. Одновременно с марта 1991 г. член Совета безопасности СССР. В июне 1991 г. по поручению М. С. Горбачева на последнем заседании Политического консультативного комитета в Праге от имени СССР подписал акт о роспуске Варшавского Договора. По сообщениям прессы, не аплодировал, когда все аплодировали, и даже, в отличие от присутствовавших В. Гавела, Л. Валенсы и др., произнес несколько добрых слов в адрес упраздненной организации. На конфиденциальной встрече М. С. Горбачева с Б. Н. Ельциным и Н. А. Назарбаевым в Ново-Огареве 29.07.1991 г. была достигнута договоренность об удалении Г. И. Янаева из руководства после подписания нового Союзного договора. 18.08.1991 г. за два часа до приезда в Форос парламентеров разговаривал с М. С. Горбачевым по телефону, ни словом не обмолвившись о направленной к нему делегации. Обещал приехать встречать во Внуково. 19 - 21.08.1991 г. входил в состав Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР. 19.08.1991 г. издал указы об исполнении им обязанностей Президента СССР в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения М. С. Горбачевым своих обязанностей и введении чрезвычайного положения в ряде регионов страны. В тот же день провел пресс-конференцию руководства ГКЧП. Запомнился телезрителям трясущимися руками. 20.08.1991 г. к нему в кабинет пришел прервавший отпуск в санатории «Южный» недалеко от Фороса Е. М. Примаков. По его словам, спросил: « ‘‘Ты что, в своем уме?’’ Г. И. Янаев был растерян. ‘‘Если бы отказался, как тогда в апреле (?!), - ответил он, - то... - и выразительно указательным пальцем постучал по лбу. - Что делать сейчас?’’ - ‘‘Пойди и выступи по телевидению, отказавшись от ГКЧП’’. - ‘‘Женя, поверь, все уладится. Михаил Сергеевич вернется, и мы будем работать вместе’’. - ‘‘Что-то не верится. Нужно немедленно убрать танки с улиц Москвы’’. Создалось впечатление - да так и было на самом деле, - что Янаев, объявленный ГКЧП исполняющим обязанности Президента, то есть первым лицом в государстве, был далеко не ‘‘первой скрипкой’’ заговора и искренне хотел, чтобы все случившееся оказалось дурным сном. Может быть, ему становилось легче от постоянного в то время общения с бутылкой?» По словам Е. М. Примакова, Г. И. Янаев намекал ему, что является «заложником», что ему «выкрутили руки», что «у него не было выхода: или он согласится после двух часов уговоров, или...» - вместо продолжения он выразительно приставил указательный палец к виску. Потом, анализируя этот разговор, Е. М. Примаков особо выделил сказанное Г. И. Янаевым: «В апреле я не поддался. А на этот раз не выдержал...» Значит, они собирались сделать это еще в апреле. По признаниям, обнародованным в 2001 г., в ночь с 18 на 19.08.1991 г. его долго уговаривали возглавить ГКЧП: «Это была тяжелая физическая и моральная дискуссия. Меня долго уламывали. Я согласился взять на себя обязанности президента только до сессии Верховного Совета СССР» (Труд.18.08.1991 г.). «19 августа мы, члены ГКЧП, общались со всеми руководителями союзных республик, кроме Прибалтики, которая уже тогда был отрезанным ломтем. Ни один не сказал, что наши действия - авантюра. Наоборот: все говорили о необходимости этих мер. Даже Гамсахурдиа прислал своего представителя и заверил, что Грузия не выйдет из состава СССР. 19 августа в 12 часов мне позвонил Лукьянов и сказал, что у него находятся главы автономий России, хотят встретиться со мной. Я доложил им ситуацию: с Горбачевым все нормально, пока он болеет, так надо, не следует волноваться. Все говорят ‘‘Ну, наконец. Ну, правильно. Ну, хорошо’’. И жмут мне руки» (Там же). 21.08.1991 г. Президиум Верховного Совета СССР признал незаконным отстранение М. С. Горбачева от власти, и в тот же день в 17 часов Г. И. Янаев подписал указ о прекращении деятельности ГКЧП и признании всех его актов недействительными. Был полностью деморализован. Арестован 22.08.1991 г., содержался в следственном изоляторе «Матросская тишина». При аресте был поднят пьяным с постели в комнате отдыха служебного кабинета в Кремле. Занимал кабинет, в котором когда-то работал Л. П. Берия. После обыска Генеральный прокурор России В. Г. Степанков заявил прессе, что не обнаружил там признаков какой бы то ни было трудовой деятельности Г. И. Янаева. 23.08.1991 г. постановлением Бюро Президиума ЦКК КПСС «О партийной ответственности членов КПСС, входивших в антиконституционный ГКЧП», исключен из партии «за организацию государственного переворота». В постановлении отмечено, что он и другие коммунисты-руководители, входившие в состав ГКЧП, «грубо нарушили принципиальное требование Устава КПСС, согласно которому все организации партии, каждый коммунист обязаны действовать в рамках Конституции и советских законов. Они насильственно отстранили М. С. Горбачева от руководства страной и партией, попрали решения ХХVIII съезда КПСС». Во время пребывания Г. И. Янаева в «Матросской тишине» унего обострилась хроническая экзема. В декабре 1992 г. Г. И. Янаеву была изменена мера пресечения с содержания под стражей на подписку о невыезде. 06.05.1994 г. на основании постановления Государственной думы Российской Федерации «Об объявлении политической и экономической амнистии» уголовное дело прекращено. С декабря 1994 г. на пенсии. Обращался к президенту России В. В. Путину с просьбой увеличить пенсию с учетом былых заслуг. Через три месяца получил ответ из Министерства труда: «Оснований для пересмотра пенсионного обеспечения нет». Был консультантом Комитета ветеранов и инвалидов государственной службы «Родина и честь». Возглавляет Фонд помощи инвалидам с детства, созданный в рамках духовно-просветительского комплекса традиционных российских религий. За окнами просторного кабинета православная церковь, мечеть, синагога, построенные на средства руководителя фонда «Веротерпимость и гражданское согласие» Р. Баязитова. 04.08.2001 г. на пресс-конференции в редакции газеты «Патриот» в связи с 10-летием августовского кризиса, разъяснил, почему у него тогда дрожали руки: «Мне с руками уже надоели! Я не такой «трезвенник», как Ельцин. Я по праздникам и по поводу могу выпить с товарищами. Но не поэтому тряслись руки. Ведь я пришел на пресс-конференцию, чтобы через СМИ обратиться ко всему миру и заявить, что президент болен. А ни эпикриза, ни медицинского заключения, ни личного заявления Горбачева у меня не было. Тут поневоле заволнуешься». Уверял, что у него никогда не было никаких президентских амбиций. Предполагал, что исполнять президентские обязанности будет только до сессии Верховного Совета, после чего собирался подать в отставку со всех постов, включая вице-президентский: «Мы планировали, что основные действия ГКЧП будут с одобрения Верховного Совета. Лукьянову говорили, что надо архисрочно собрать депутатов. Но Лукьянов и президиум решили - только 27-го числа. Мол, депутаты в отпусках, трудно собрать. А почему, когда надо было срочно собрать Пленум ЦК КПСС - количество людей примерно такое же, - за одну ночь управлялись?!» (Там же). Главную ошибку видит в том, что хотели сохранить М. С. Горбачева, верили, что когда он будет поставлен перед фактом решения Верховного Совета о введении чрезвычайного положения, то обязательно возглавит эту работу: «И второе - мы, члены ГКЧП, представили себе, что весь Советский Союз сосредоточен только возле «Белого дома». И всю свою энергию направили на то, чтобы не допустить провокаций и кровопролития именно в районе «Белого дома». Я ввязался в бумажную войну с Ельциным: Ельцин издавал указ, я его отменял, я издавал указ - Ельцин его отменял... Так что, видя эту дряблость ГКЧП, естественно, поддержка, которую в первый день нам готовы были оказать около 60 процентов населения страны, пошла на убыль...» (Там же). Признавал свою вину перед народом за то, что мог и не сумел спасти великое государство. Делегат ХХIII, ХХIV, ХХVIII съездов КПСС. Был народным депутатом СССР в 1989 - 1991 гг. Награжден двумя орденами Трудового Красного Знамени, двумя орденами «Знак Почета».
Геннадий Иванович Янаев, первый и последний вице-президент СССР, руководитель Государственного комитета по чрезвычайному положению, созданного в августе 1991 года, и просуществовавшего всего три дня… Впрочем, слово «всего» вряд ли подходит для характеристики тех августовских дней, всколыхнувших наше, тогда еще советское общество в самой что ни на есть чрезвычайной форме.
На предложение написать книгу Янаев поначалу откликнулся без малейшего энтузиазма: «Ну какой из меня писатель, – сказал он при встрече в конце мая 2010-го. – Вам к Горбачеву надо обратиться. Он вам не только книгу, а многотомную эпопею запросто напишет. А потом, что я могу нового сообщить по теме, которую исследовали вдоль и поперек?»…
И все же Геннадия Ивановича удалось убедить в необходимости представить на суд читателей его ПЕРВОЕ полновесное, многостраничное произведение. Перед началом наших бесед Янаев предупредил: в конце июня ему предстоят регулярные «беседы» совсем другого рода – с врачами одной из московских клиник. На все про все у нас был один месяц. Его оказалось достаточно, чтобы появилась эта небольшая, но оттого не менее нужная книга.
В ней – записанные на диктофон и перенесенные на бумагу воспоминания Янаева, его актуальные эссе и ответы на разной сложности вопросы. Будем надеяться, что в дальнейшем Геннадий Иванович не ограничится уже высказанным и написанным. Ведь положение второго лица СССР, которое он занимал до распада Советского союзного государства, до сих пор ко многому обязывает…
Сергей Громов, публицист, составитель книги
Часть первая
Расшатанные скрепы
Так крушили Союз
«Вершиной русской истории был советский период. До него было хуже. И после – наступил спад, и полным ходом идет деградация. Не скажу, что советское время было хорошим, был и остаюсь его критиком. Но «на болоте и кочка высота»… Разгром советской системы – удар эпохального значения. После этого бессмысленно рассчитывать на высокое положение нашей страны в мировом сообществе, аналогичное тому, которое она занимала во времена СССР. Нынешняя социальная система (называю ее «постсоветизмом») создана – после антикоммунистического переворота в горбачевско-ельцинские годы – на скорую руку, под давлением Запада и по западным образцам, с таким расчетом, чтобы Россия не поднялась больше. Эта социальная система в принципе исключает возможность для нашего государства независимого, суверенного существования. Страна деградировала во всех отношениях. Теперешняя система власти и управления не идет ни в какое сравнение с той, которая была в Советском Союзе. Экономический развал, произошедший у нас, несопоставим ни с чем. Где еще подобное наблюдалось на планете?!..»
Эти слова были сказаны A.A. Зиновьевым в одном из его последних интервью, в октябре 2005 года. Крупнейший отечественный философ и социолог, проживший более 20 лет на Западе, пожалуй, как никто другой понимал толк в социальных процессах, происходивших как в нашей стране, так и во всем мире. Наверное, с сугубо обывательской точки зрения, оценки Зиновьева представляются чистым философствованием.
«Находясь на этой «вершине русской истории», мы не могли купить себе хорошую машину, приличную одежду, съездить в дальнее зарубежье, толкались в очередях за самым необходимым, смотрели два скучных канала Центрального телевидения, читали (вернее не читали) в газетах отчеты с партийных съездов и пленумов, «вести с полей» и прочую белиберду… Нет уж, увольте, не нужна нам такая «вершина»!..» – легко «разоблачит» зиновьевские тезисы какой-нибудь брокер или торговец китайским ширпотребом, важный чиновник или менеджер бензоколонки, популярный шоумен или успешный спортсмен. И к такому взгляду на вещи присоединятся миллионы наших сограждан. Стоит ли убеждать их в том, что они чего-то не понимают и не хотят понимать? Сегодня это практически бессмысленно. Те, кто думает, что приоритет в ракетно-космических технологиях– ничто в сравнении с производством «мерседесов» и куриных окорочков, в спорах непобедимы.
А завтра? А что будет завтра, точно не знает никто…
Без году два десятилетия минуло после августовских событий 1991 года. Изменились ли в российском обществе взгляды на сей счет? Почти нет. Разве что позабылось многое… Однако по-прежнему, как мне видится, превалируют крайние, весьма субъективные точки зрения, внушаемые пристрастными идеологами и обслуживающими их пропагандистскими командами.
Одни пытаются представить членов ГКЧП этакими недотепами, недоумками, предпринявшими свои действия исключительно по глупости («даже путча нормального не могли сотворить-организовать»).
Другие норовят воскресить зловещий образ-жу-пел, насаждавшийся когда-то доморощенными горе-либералами: «путчисты» Янаев, Пуго, Крючков и Язов на фоне огромной свастики (такой коллаж в августе 1991-го публиковали многие газеты).
Третьи, напротив, склонны к некоторой идеализации людей, вошедших в состав Государственного комитета по чрезвычайному положению, и наспех сделанных ими политических шагов.
Особого желания заочно полемизировать с кем-либо на эту тему не испытываю. Усердно оправдываться и что-то страстно доказывать тем более не стану. И все же собственное мнение как непосредственный участник тех событий изложить обязан. Что бы о них ни говорили, ни думали соотечественники или иностранцы, руководствуясь собственными симпатиями-антипа-тиями, этическими и «эстетическими» предпочтениями, те августовские дни стали в истории нашей страны особыми и поистине чрезвычайными.
Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП) – создан в ночь с 18 на 19 августа 1991 г. представителями властных структур, не согласными с политикой реформ Горбачева М.С. и проектом нового Союзного договора.
В июле 1991 г. на встрече Горбачева М.С. с президентами России и Казахстана было принято решение о подписании в конце августа 1991 г. нового Союзного договора.
19 августа 1991 г., за день до его подписания СМИ сообщили, что Горбачев М.С. болен, не может исполнять президентские обязанности, и вся власть в стране переходит к Государственному комитету по чрезвычайному положению. Горбачев М.С. в это время находился на отдыхе в Крыму.
В крупные города были введены войска. Приостановлена деятельность партий, движений и объединений, оппозиционных КПСС, запрещен выпуск оппозиционных газет.
(Краткий исторический словарь, 2000 г.)
Идеализация в отношении организаторов ГКЧП (то бишь нас) неуместна хотя бы потому, что бывшие советские люди уже давно живут в стране, мало чем напоминающей их великую социалистическую Родину. Но не заслуживаем мы и огульного шельмования, будь то нарочитое «диагностирование» эдакой коллективной умственной неполноценности или настойчивые обвинения в попытке формирования своего рода пиночетовщины, да еще и под фашистскими символами. Пиночет и его хунта – совсем из другой «оперы». Ее мотивы как раз более всего созвучны деяниям наших главных идейных и политических противников, а сцены неоправданной, бесчеловечной жестокости, наглядно продемонстрированной в центре Москвы, вся страна наблюдала по телевидению не в августе 1991-го, а двумя годами позже.
ЗАЯВЛЕНИЕ СОВЕТСКОГО РУКОВОДСТВА
В связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем обязанностей Президента СССР и переходом в соответствии со статьей 127-7 Конституции СССР полномочий Президента Союза ССР к вице-президенту СССР Янаеву Геннадию Ивановичу.