Аркадий Мамонтов опубликовал документы, доказывающие, что глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева имеет обязательства перед Великобританией (откуда получала гранты) и перед США (гражданкой этой страны она является). В МВД уже направлен запрос с требованием объяснить, как в общественном совете этого ведомства оказалась гражданка США.
История с советника Тони Блэра Пауэлла о том, что «шпионский камень», показанный шесть лет назад в эфире российского телевидения, действительно существовал и был «проколом» британской разведки, получила вполне ожидаемое продолжение.
Либеральные журналисты и блогеры, травившие автора сюжета о «шпионском камне» Аркадия Мамонтова, пытаясь сразу после откровений Пауэлла как-то , в качестве одной из линий защиты выбрали известную российскую правозащитницу, главу Московской Хельсинкской группы Людмилу Алексееву, которую якобы несправедливо обвинили в связи с британской разведкой.
Напомним, что Людмила Алексеева, в основном известная пользователям Сети как исполнитель роли Снегурочки на одной из несогласованных акций российской оппозиции 31 декабря, является самым авторитетным персонажем столичной либеральной тусовки.
Глава МХГ не случайно вошла в новый рейтинг влияния, подготовленный : издания выбрали женщин, которые либо влияют на принятие решений в сфере политики или бизнеса, занимая высокие должности, либо определяют умонастроения людей и считаются примером для подражания. Алексеева вошла в первую десятку списка влиятельных дам, хотя, как и светская тусовщица Ксения Собчак и председатель Мосгорсуда Ольга Егорова, не влияет в действительности ни на что. Даже от акций протеста известная правозащитница была отодвинута своими более молодыми соратниками. И, возможно, это произошло не случайно.
Как выяснил все тот же Аркадий Мамонтов, Московская Хельсинкская группа получала денежные средства от сотрудника британского посольства в Москве, изобличенного в 2006 году в шпионской деятельности, а самой Людмиле Алексеевой был выдан паспорт гражданина США - об этом было подробно рассказано в воскресенье в программе «Специальный корреспондент».
Мамонтов продемонстрировал платежные документы, согласно которым в октябре 2004 года политический отдел посольства Великобритании в Москве выплатил Московской Хельсинкской группе 23 тыс. фунтов стерлингов наличными в качестве «целевого пожертвования на проект создания сети школ общественных инспекторов в регионах Северной Сибири и Дальнего Востока».
Документы, как сообщает«Интерфакс» , подписаны Марком Доу - вторым секретарем британского посольства в Москве, являвшимся куратором некоторых российских общественных неправительственных организаций и изобличенным ФСБ РФ в 2006 году в шпионской деятельности.
Мамонтов также сообщил, что в декабре 2002 года главе МХГ Людмиле Алексеевой выдали американский паспорт. «Обязательной процедурой до выдачи такого документа является публичное принятие присяги, клятвы, суть которой - верно и безраздельно служить Соединенным Штатам Америки», - пояснил журналист.
Он отметил, что «именно шпионы, которые занимаются подрывной работой против России, они же работают и с нашими правозащитниками, отправляют им деньги и создают инструменты прикрытия». «Один из таких инструментов - выдача паспортов, то есть документа о гражданстве какой-либо западной страны».
В свою очередь генерал ФСБ России Сергей Сорокин сообщил в интервью Мамонтову, что «М. Доу вместе с послом Брентоном (Энтони Брентон - посол Великобритании в России - ВЗГЛЯД) ездили в Госдуму РФ и консультировали наших думцев, какие законы и как надо принимать по правам человека, а Марк Доу ездил в командировки, где проводил семинары и встречи именно по вопросу прав человека».
Завершает свой репортаж Мамонтов рассуждением о том, что российская контрразведка «никогда не обвиняла правозащитников в сотрудничестве с английской разведкой и мы в своем материале говорим лишь о том, что надо быть разборчивее в связях».
Оправдания Алексеевой, представленные в понедельник СМИ, в основном касаются деталей. Какзаявила русской службе «Би-би-си» правозащитница, американское гражданство она получила в 1982 году. Это произошло через пять лет после того, как она покинула СССР под угрозой тюремного заключения за свою правозащитную деятельность.
В 1990 году она вернулась в Россию и затем получила гражданство Российской Федерации. В 2002 году, по словам Алексеевой, срок действия американского паспорта истек и его необходимо было продлить. Это была рутинная бюрократическая процедура, при которой не надо было произносить какие-либо клятвы или присяги, рассказала Алексеева. «Эта страна [США] меня приняла, когда моя страна [СССР] хотела меня в тюрьму отправить за нормальную гражданскую деятельность. Я никаких законов не нарушала. Почему я должна теперь говорить: «Я отказываюсь от вашего гражданства»? Ничего подобного, я благодарна Америке за то, что эти 13 лет я там прожила».
Та же история и с финансированием. По признанию Алексеевой, Московская Хельсинкская группа действительно получала грант от британской организации, не имевшей представителей в России. Тогда его передали через британское посольство, которое представляло эту организацию на административном уровне. «Соответственно, подписывали документы работники посольства. Грант, который мы получили, подписал не Доу, его подписала Кати Лич, начальник политического отдела посольства. Ее ни в чем не обвиняли. Его обвинили, но он продолжал работать. Травили нас», - заявила Алексеева.
Таким образом, оба факта: и гражданство США, и оплата деятельности российской общественной организации через посольство Британии - подтверждены самой Алексеевой.
Член Общественного совета при МВД РФ (созыв 2009-2011 года) Павел Пятницкий в свою очередь уже обратился к главе ведомства Рашиду Нургалиеву с официальной просьбой выяснить, как именно в общественный совет попала имеющая двойное гражданство Алексеева.
«На основании п. 4 «а» указа президента РФ от 23 мая 2011 года № 668 «Об общественных советах при Министерстве внутренних дел Российской Федерации и его территориальных органах» членами Общественного совета при МВД России не могут являться лица, не являющиеся гражданами Российской Федерации либо имеющие гражданство (подданство) иностранного государства», -пишет Пятницкий.
Алексеева Ludmila Alexeeva
Карьера: Деятель
Рождение: Россия
Правозащитник, председатель Московской Хельсинкской группы, один из ее основателей. Один из организаторов конференции "Другая Россия" (заявила о выходе в июле 2007 года), бывший сопредседатель "Всероссийского гражданского конгресса". Член Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте России. Автор более чем ста брошюр и статей о правах человека.
Родилась в 1927 году в Евпатории. В годы Великой Отечественной войны окончила курсы медсестер, решила сходить добровольцем на фронт, но не была взята по возрасту. В 1950 году закончила исторический факультет МГУ и начала преподавать историю в одном из ремесленных училищ в Москве, а ещё стала внештатным лектором обкома ВЛКСМ. В 1952 году вступила в КПСС.
В 1956 году Алексеева окончила аспирантуру Московского экономико-статистического института. С этого же года квартирка Алексеевой стала местом хранения и распространения "самиздата"; там ещё устраивались встречи интеллигенции. В 1966 году она начала участвовать в выступлениях правозащитников супротив ареста и осуждения писателей Андрея Синявского и Юрия Даниэля, публиковавших свои книги за рубежом в обход советской цензуры. Тогда же Алексеева стала одним из инициаторов оказания материальной помощи политическим заключенным и их семьям.
В 1967 году Алексеева включилась в кампанию, развернутую правозащитниками в связи с политическим процессом над Александром Гинзбургом и Юрием Галансковым. В апреле 1968 года за участие в правозащитном движении была исключена из рядов КПСС и уволена с работы. В том же году Алексеева начала перепечатывать начальный в СССР правозащитный бюллетень "Хроника текущих событий".
В 1970 году Алексеева стала сотрудником Института научной информации по общественным наукам Академии Наук СССР. В мае 1976 года вошла в новую правозащитную организацию - Московскую Хельсинкскую группу и стала редактором и хранителем документов организации. В 1974 году указом Президиума Верховного Совета СССР Алексеевой было объявлено предостережение - за "систематическое изготовление и распространение антисоветских произведений".
В конце февраля 1977 года Алексеева вынуждена была эмигрировать из СССР. Она поселилась в США, печаталась в русскоязычной эмигрантской, а кроме того в английской и американской прессе. В 1980 году составила справочник о течениях в советском инакомыслии. Затем переработала его в монографию "История инакомыслия в СССР. Новейший период". Эта книжка стала первым фундаментальным историческим исследованием на данную тему, не утратившим своего значения и в дальнейшем.
Летом 1989 года Алексеева стала заочным член восстановленной Московской Хельсинкской группы. Правозащитница вернулась в Россию в 1993 году. В мае 1996 года была избрана председателем Московской Хельсинкской Группы. В ноябре 1998 года возглавила Международную Хельсинкскую Федерацию (занимала тот самый пост до ноября 2004 года).
19 октября 2002 года Алексеева была включена в состав Комиссии по правам человека при президенте России, позже преобразованную в Совет по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека. В конце декабря 2004 года вошла в состав Комиссии по правам человека при главе администрации города Москвы. В том же месяце она была избрана сопредседателем Оргкомитета (позже комитет получил наименование Наблюдательного совета) Всероссийского гражданского конгресса "Россия за демократию, супротив диктатуры" - вкупе с руководителем фонда "ИНДЕМ" Георгием Сатаровым.
В январе 2005 года Алексеева была удостоена премии Улофа Пальме. В июне 2006 года Алексеева приняла участие в организации конференции "Другая Россия". Эту конференцию представители оппозиции провели в противовес проходившему в это время в Петербурге саммиту G8.
Однако посредством год, июле 2007 года, вследствие соперничества в руководстве "Другой России" (конфликта между лидером Объединенного гражданского фронта Гарри Каспаровым и лидером Народно-демократического союза Михаилом Касьяновым) основатели "Другой России" - Сатаров, Людмила Алексеева и Александр Аузан покинули ее ряды.
В декабре 2007 года Сатаров, Алексеева и Каспаров были переизбраны сопредседателями Всероссийского гражданского конгресса. Однако уже в январе 2008 года Алексеева и Сатаров объявили, что покидают посты сопредседателей, потому что "в работу гражданской организации вносится самое негативное из присущего современной российской политической практике".
Людмила Алексеева родилась 20 августа в 1927 году в городе Евпатория, Республика Крым. Высшее образование получила на историческом факультете в Московском Государственном Университете, который успешно окончила в 1950 году.
С 1953 года по 1956 год училась в аспирантуре Московского экономико‑статистического института. Параллельно с учебой работала преподавателем истории в ремесленном училище в Москве. Также одновременно была внештатным лектором обкома ВЛКСМ. В 1952 году Людмила Михайловна вступила в КПСС.
В апреле 1968 года Людмилу Алексееву исключили из КПСС и уволили с работы. Причиной стало ее участие в правозащитных выступлениях против процессов 1966‑1968 годов над писателями Андреем Синявским, Юлием Даниэлем, Александром Гинзбургом и Галансковым.
С 1959 года в течении девяти лет работала научным редактором редакции археологии и этнографии в издательстве «Наука». С 1970 года по 1977 год Алексеева являлась сотрудником Института научной информации по общественным наукам Академии наук СССР.
В 1968 году заняла должность первой машинистки первого в СССР правозащитного самиздатовского бюллетеня «Хроника текущих событий». В период с 1968 по 1976 года Людмила Алексеева подписала целый ряд правозащитных документов. С 1968 года неоднократно подвергалась обыскам и допросам. В 1974 году Людмиле Алексеевой было объявлено предостережение по указу Президиума Верховного Совета СССР за «систематическое изготовление и распространение антисоветских произведений».
В 1976 году стала одним из основателей Московской Хельсинкской группы. В феврале 1977 года Людмила Алексеева была вынуждена эмигрировать из СССР. Поселилась в США, где стала зарубежным представителем МХГ.
Вела программы о правах человека на радиостанциях «Свобода» и «Голос Америки». Печаталась в русскоязычной эмигрантской периодике, а также в английской и американской прессе. Консультировала ряд правозащитных и профсоюзных организаций.
Людмила Михайловна с 1977 по 1980 год составила справочник о течениях в советском инакомыслии. Затем переработала его в монографию «История инакомыслия в СССР. Новейший период», вышедшую в 1984 году на русском языке и через год на английском. Эта книга стала первым фундаментальным историческим исследованием на данную тему.
Во второй половине 1980‑х годов в составе делегации США участвовала в работе конференций ОБСЕ (Рейкьявик, Париж).
С лета 1989 года и до возвращения в Россию в 1993 году являлась заочным членом восстановленной МХГ. В мае 1996 года Людмила Алексеева избрана председателем Московской Хельсинкской группы. С ноября 1998 года по ноябрь 2004 года - президент Международной Хельсинкской Федерации по правам человека.
Входила в состав общественных советов при министре юстиции РФ, при Федеральной службе РФ по контролю за оборотом наркотиков, при Федеральной антимонопольной службе РФ, при ГУВД по городу Москве, при прокуроре Москвы, в состав Комиссии по правам человека при мэре Москвы, сформированной для рассмотрения обращений москвичей, связанных с ущемлением их прав в связи с вступлением в силу нового Жилищного кодекса, а также жалоб на нарушения религиозных прав и свобод, прав ребенка и прав призывников.
В 2002 году указом президента России Владимира Путина была включена в состав Комиссии по правам человека при президенте Российской Федерации, которая в 2004 году была преобразована в Совет по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте России.
В 2012 году 22 июня стало известно, что Людмила Алексеева подала заявление о выходе из президентского Совета по развитию гражданского обществе и правам человека, не согласившись с новым порядком формирования совета.
Людмила Алексеева является членом различных общественных объединений. Автор более ста брошюр и статей о правах человека. В 1990 году в США вышла книга ее мемуаров The Thaw Generation - «Поколение оттепели».
Российская правозащитница, член Совета по правам человека Людмила Алексеева скончалась 8 декабря 2018 года на 92-м году жизни.
Награды Людмилы Алексеевой
Награды
офицер ордена Почётного легиона (Франция, 2007 год).
командор ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия» (Германия, 2009 год).
кавалер ордена Великого князя Литовского Гядиминаса (Литва, 5 февраля 2008 года).
орден Креста земли Марии 3-го класса (Эстония, 2012 год).
Премии
Премия «За свободу мысли» имени Андрея Сахарова (2009).
Премия Улофа Пальме (2004).
Премия Федерации еврейских общин России (ФЕОР) «Человек года - 5765» в номинации «Правозащитная деятельность» (2005).
Премия имени Натальи Эстемировой «Человек чести и совести» (2012).
Премия Вацлава Гавела (англ.)русск. (2015).
Государственная премия Российской Федерации (10 декабря 2017 года) - за выдающиеся достижения в области правозащитной деятельности.
В 2012 и 2013 годах была выдвинута на Нобелевскую премию мира.
Библиография Людмилы Алексеевой
Книги
Алексеева Л. М. История инакомыслия в СССР: Новейший период. - Вильнюс; М.: Весть, 1992. - ISBN 5-89942-250-3.
(Первое издание вышло в 1984 году в США на англ. языке)
Alexeyeva L., Goldberg P. The Thaw Generation: Coming of Age in the Post-Stalin Era. - Boston: Little Brown & Co, 1990. - ISBN 978-0316031462.
Алексеева Л. М. Поколение оттепели. - М.: Захаров, 2006. - ISBN 5-8159-0603-4.
Статьи и интервью
Алексеева Л. М. Как писалась «История инакомыслия в СССР» // Газета «Панорама» № 10 (22), сентябрь 1990
Алексеева Л. М. История и мировоззрение правозащитного движения в СССР и России. // лекция
Алексеева Л. М. Российское гражданское общество - что это такое? // Гражданское общество и государство. - М.: Фонд «Либеральная миссия», 2005. - С. 19-25.
Алексеева Л. М. Дебаты о российском гражданском обществе // Гражданское общество и государство. - М.: Фонд «Либеральная миссия», 2005. - С. 33-47.
Правозащитник, председатель Московской Хельсинкской группы, один из ее основателей, член Совета по правам человека при президенте РФ с февраля 2009 года. Один из организаторов конференции "Другая Россия" (заявила о выходе в июле 2007 года), бывший сопредседатель "Всероссийского гражданского конгресса". Член Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте России. Автор более чем ста брошюр и статей о правах человека.
Людмила Михайловна Алексеева родилась в 1927 году в Евпатории. Отец ее погиб в 1943 году. Мать, Валентина Афанасьевна Ефименко, кандидат физико-математических наук, преподавала в МВТУ имени Баумана.
В годы Великой Отечественной войны Алексеева окончила курсы медсестер, решила пойти добровольцем на фронт, но не была взята по возрасту. В 1950 году окончила исторический факультет МГУ имени Ломоносова.
В 1950 году Алексеева начала преподавать историю в одном из ремесленных училищ в Москве. Одновременно она стала внештатным лектором обкома ВЛКСМ. В 1952 году вступила в КПСС.
В 1953 году - после смерти Сталина и разоблачения Берии - Алексеева пережила мировоззренческий кризис. Она отказалась перейти на штатную комсомольскую работу и поступила в аспирантуру Московского экономико-статистического института. Аспирантуру она окончила в 1956 году. С этого же года квартира Алексеевой стала местом хранения и распространения "самиздата"; там также устраивались встречи интеллигенции.
В 1959 год Алексеева ушла из училища и устроилась на работу в редакцию археологии и этнографии в издательстве "Наука" (занимала должность научного редактора).
В 1966 году она начала участвовать в выступлениях правозащитников против ареста и осуждения писателей Андрея Синявского и Юрия Даниэля, публиковавших свои книги за рубежом в обход советской цензуры. Тогда же Алексеева стала одним из инициаторов оказания материальной помощи политическим заключенным и их семьям.
В 1967 году Алексеева включилась в кампанию, развернутую правозащитниками в связи с политическим процессом над Александром Гинзбургом и Юрием Галансковым. В апреле 1968 года за участие в правозащитном движении была исключена из рядов КПСС и уволена с работы.
В том же году Алексеева начала перепечатывать первый в СССР правозащитный бюллетень "Хроника текущих событий", хотя ее квартира с 1968 года неоднократно подвергалась обыскам, а саму правозащитницу не раз вызывали на допросы.
В 1970 году Алексеева стала сотрудником Института научной информации по общественным наукам Академии Наук СССР. В мае 1976 года вошла в созданную Юрием Орловым новую правозащитную организацию - Московскую Хельсинкскую группу. Алексеева стала редактором и хранителем документов организации, а ее квартира - своеобразной канцелярией группы.
Алексеева подписала первые 18 документов группы, активно участвовала в составлении документа "Об условиях содержания узников совести". По поручению организации, ездила в Литву по делам преследуемых католических священников и школьников-верующих. В 1974 году указом Президиума Верховного Совета СССР Алексеевой было объявлено предостережение - за "систематическое изготовление и распространение антисоветских произведений".
9 февраля 1977 года в квартире Алексеевой состоялась последняя перед арестом пресс-конференция главы Орлова. В конце февраля Алексеева также вынуждена была эмигрировать из СССР. Она поселилась в США в качестве зарубежного представителя Московской Хельсинкской группы. Печаталась в русскоязычной эмигрантской периодике, а также в английской и американской прессе. Консультировала ряд правозащитных организаций. В 1980 году составила справочник о течениях в советском инакомыслии. Затем переработала его в монографию "История инакомыслия в СССР. Новейший период", вышедшую в 1984 году на русском языке и через год на английском (в 1992 переиздана в России). Эта книга стала первым фундаментальным историческим исследованием на данную тему, не утратившим своего значения и в дальнейшем.
В том же году Алексеева также начала вести программы о правах человека на радиостанциях "Свобода" и "Голос Америки". Во второй половине 1980-х годов в составе делегации США участвовала в работе конференций ОБСЕ (в Рейкьявике и Париже). Летом 1989 года стала заочным член восстановленной Московской Хельсинкской группы. В 1990 году в США вышла книга ее мемуаров "The Thaw Generation" ("Поколение оттепели"). В 2006 году "Поколение оттепели" перевели на русский язык.
Вернулась в Россию в 1993 году, участвовала в деятельности ряда правозащитных организаций. В мае 1996 года Алексеева была избрана председателем Московской Хельсинкской Группы. В ноябре 1998 года возглавила Международную Хельсинкскую Федерацию (занимала этот пост до ноября 2004 года).
19 октября 2002 года указом президента России Владимира Путина Алексеева была включена в состав Комиссии по правам человека при президенте России.
В сентябре 2003 года Алексеева была включена в состав Наблюдательного совета ежедневника "Московские новости". Совет был создан для защиты прав читателей издания на получение разнообразной и достоверной информации, поддержки информационного плюрализма в "МН" и противодействии любым попыткам установления прямой или косвенной цензуры.
В ноябре 2004 года Комиссия по правам человека при президенте России была преобразована в Совет по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте России. Задачей этой организации была названа "разработка системных предложений и формирование политики в сфере строительства гражданского общества"
В начала декабря 2004 года Алексеева была избрана сопредседателем Оргкомитета (позже комитет получил название Наблюдательного совета) Всероссийского гражданского конгресса "Россия за демократию, против диктатуры" - вместе с руководителем фонда "ИНДЕМ" Георгием Сатаровым. Идея созыва Конгресса принадлежала коалиции общественных организаций "За право выбора". Конгресс был организован в целях консолидации гражданского общества и выработки конкретной программы его действий, направленных на демократизацию.
В конце декабря 2004 года Алексеева вошла в состав Комиссии по правам человека, создававшейся при мэре Москвы. Комиссия была сформирована для рассмотрения обращений москвичей, связанные с ущемлением их прав в связи с вступлением в силу нового Жилищного кодекса, а также жалоб на нарушения религиозных прав и свобод, прав ребенка и прав призывников. Возглавил комиссию вице-мэр Москвы Михаил Мень. В нее также вошли директор "Русского ПЕН-Центра" Александр Ткаченко, депутат Мосгордумы Евгений Бунимович, президент телеканала "ТВ Центр" Олег Попцов, уполномоченный по правам ребенка в Москве Алексей Головань, советник мэра Москвы, депутат Госдумы Иосиф Кобзон, правозащитники Валерий Абрамкин и Валерий Борщов.
3 марта 2005 года Алексеева заявила, что в связи с событиями в башкирском городе Благовещенск (там в декабре 2004 года в ходе рейда милиции были незаконно задержаны сотни граждан; многие из задержанных были сильно избиты) правозащитники намерены отныне вести мониторинг нарушений прав граждан в регионах, а затем - и в масштабе всей страны. Алексеева пообещала также, что правозащитники будут проводить независимые расследования, если обнаружат, что в действиях милиции были нарушения.
В январе 2006 года Алексеева обвинила российские власти в развязывании "масштабной клеветнической кампании против правозащитных организаций". Это высказывание было сделано в связи с выходом на телеканале "Россия" фильма "Шпионы". В конце этого фильма, посвященного подпольной деятельности, которую, по утверждению ФСБ, вели в России некоторые британские дипломаты, авторы фильма давали понять, что российские правозащитные организации существует на иностранные деньги, а потому не могут считаться ни неподкупными, ни беспристрастными.
В марте 2005 года Алексеева вышла из состава Наблюдательного совета "Моcковских новостей" - совет, не добившись результата в споре с тогдашним генеральным директором издания Евгением Киселевым, сложил себя полномочия. В сентябре 2005 года Алексеева вошла в инициативную группу по выдвижению бывшего главы НК "ЮКОС" Михаила Ходорковского в депутаты Госдумы по Университетскому округу № 201. ЦИК так и не зарегистрировал Ходорковского в качестве кандидата до момента вступления в силу приговора бизнесмену.
В июне 2006 года Алексеева приняла участие в организации конференции "Другая Россия". Эту конференцию представители оппозиции провели в противовес проходившему в это время в Петербурге саммиту G8. Среди участников конференции, получившей в прессе название "антисаммита", были председатель НДС Михаил Касьянов, бывший советник президента России Андрей Илларионов, лидер Объединенного гражданского фронта Гарри Каспаров и руководитель фонда "ИНДЕМ" Георгий Сатаров. По словам Алексеевой, также входившей в оргкомитет конференции, деньги на проведение мероприятия дали зарубежные организации National Endowment for Democracy и Фонд Сороса.
В июле 2007 года, после разрыва Касьянова с "Другой Россией", Каспаров признал наличие "серьезных разногласий", имеющих "глубинный, трудно преодолимый на данном этапе характер", внутри политического совещания "Другая Россия". Поводом для их возникновения стал вопрос о процедуре определения единого кандидата от оппозиции на предстоящих президентских выборах: каспаровский ОГФ настаивал на гласной и демократичной процедуре выдвижения кандидата, касьяновский Российский народно-демократический союз (РНДС) предлагал вариант, при котором список кандидатов ограничивался представителями каждой из четырех организаций - участников "Другой России" (по одному представителю от каждой). Вслед за Касьяновым "Другую Россию" покинули и ее основатели - Алексеева, Сатаров и Александр Аузан. "Главная трещина пролегла между М.Касьяновым и Г.Каспаровым... Мы не можем принять участие в мероприятии, которое мыслилось как коалиционное, но ставшее сепаратным", - указывали они в своем заявлении.
В октябре 2007 года, после того как Каспарова оппозиционная коалиция "Другая Россия" выдвинула кандидатом в президенты, Алексеева, Сатаров и Аузан опубликовали открытое письмо, в котором обратились к Каспарову с призывом приостановить свою деятельность на посту сопредседателя этой структуры. "Совмещение должности сопредседателя конгресса с ангажированной политической активностью, например, собственным президентским выдвижением, - это не очень корректно, это конфликт интересов", - объяснил позицию правозащитников Сатаров. В ответ на это обращение к нему Каспаров заявил, что пока не готов принять окончательное решение по этому поводу.
В декабре 2007 года Алексеева, Сатаров и Каспаров были переизбраны сопредседателями Всероссийского гражданского конгресса, Аузан же в число сопредседателей не попал. "Коммерсант" охарактеризовал съезд Конгресса как мероприятие, на котором "дискуссия обернулась растянувшимся на целый день выяснением отношений между членами ВГК". Там же, на съезде, Каспаров объявил об окончании своей избирательной кампании: по его словам, она закончилась, так и не начавшись в результате сложностей, возникших с арендой зала для проведения собрания его инициативной группы.
Уже в январе 2008 года конфликт в руководстве ВГК достиг высшей точки: Алексеева и Сатаров объявили, что покидают посты сопредседателей неправительственной организации "Всероссийский гражданский конгресс. По словам правозащитников, в случае с ВГК сложилась ситуация, когда "в работу гражданской организации вносится самое негативное из присущего современной российской политической практике", в связи с чем они не видят возможности дальнейшего сотрудничества с Каспаровым. В свою очередь, Каспаров выразил удивление и сожаление в связи с уходом Алексеевой и Сатарова. "Это очень грустная история", - заявил он и отметил, что "у многих, кто причисляет себя к приверженцам демократии, существует аллергия на демократические процедуры".
В марте 2010 года Алексеева пострадала от рук хулигана, напавшего на нее на станции метро "Парк культуры" во время акции в память жертв совершенного незадолго до этого террористического акта. Против виновника происшествия, назвавшегося "русским православным патриотом" Константином Переверзевым, было возбуждено уголовное дело по статье "причинение побоев из хулиганских побуждений". В мае 2010 года он был приговорен к одному году заключения условно.
Алекссева иммет множество наград. В январе 2005 года она была удостоена премии Улофа Пальме (премия составляет 50 тысяч долларов). Вместе с главой Московской Хельсинской группы премию получили президент Института прав человека Сергей Ковалев и обозреватель "Новой газеты" Анна Политковская, всех их представители фонда Улофа Пальме сочли "символами долгой борьбы за права человека в России". Осенью 2007 года Алексеева получила от французского правительства орден Почетного легиона. Весной 2008 года президент Литвы Валдас Адамкус подписал указ о награждении Алексеевой и другой правозащитницы Валерии Новодворской Рыцарскими крестами Великого Князя Литвы Гедиминаса. В октябре 2009 года Алексеева вместе с представителями правозащитного общества "Мемориал" Олегом Орловым и Сергеем Ковалевым стала лауреатом премии Сахарова. В ноябре 2009 года Алексеева получила орден "За заслуги перед Федеративной Республикой Германия".
Председатель МХГ . В 2002-2012 годах - член Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации (впоследствии преобразован в Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека). Являлась одним из организаторов (ноябрь-декабрь 2004 года) и до 2008 года одним из трёх сопредседателей Всероссийского гражданского конгресса .
Биография
Детство и юность
Людмила Алексеева (в девичестве Славинская) родилась 20 июля 1927 года в Евпатории в семье Михаила Львовича Славинского и Валентины Афанасьевны Ефименко. В интервью новостному порталу Эстонского телевидения Алексеева рассказала о том, что эстонская бабушка воспитывала её в протестантском духе. С раннего детства Людмилы её семья обосновалась в Москве, вначале жили в бараке в Останкине, а в 1937 году переехали в центр Москвы в коммунальную квартиру, которая освободилась после ареста одного из ответственных работников Центросоюза - ведомства, в котором работал Михаил Славинский.
В 1945 году Людмила Алексеева поступила на первый курс исторического факультета МГУ . Через неделю занятий её избрали комсоргом группы, однако вскоре ей заявили, что комсоргом должен быть фронтовик, и решение пересмотрели. Как впоследствии Людмила Алексеева отмечала в своих воспоминаниях, на исторический факультет шли фронтовики «особой породы» - те, кто в армии стали партийными и комсомольскими функционерами, почувствовали вкус к власти над людьми. Исторической наукой они не интересовались, зато выстраивали свою будущую карьеру руководителей. Для того, чтобы быть замеченными старшими товарищами, студенты-функционеры возбуждали «персональные дела», обвиняя однокурсников в нелояльности, потере бдительности и прочих грехах. Студент мог подвергнуться исключению из университета даже за то, что не сдал вовремя транспарант после демонстрации :38 .
Наблюдая подобные разбирательства, Людмила Алексеева сформулировала для себя теорию, что в партию проникли люди, лишённые нравственных принципов и стремящиеся к власти. Она размышляла над дилеммой - вступить ли в партию, чтобы бороться за чистоту её рядов, либо держаться от неё подальше. В тот период Алексеева остановилась на втором варианте :38-40 .
Ещё одним способом бегства от реальности для Людмилы Михайловны стала личная жизнь :43 . Ей сделал предложение давний знакомый их семьи, Валентин Алексеев. Людмила убедила себя, что влюблена, и дала согласие выйти замуж, а вскоре обнаружила, что беременна. Семейная жизнь и заботы о ребёнке позволяли забыть об окружающей несправедливости сталинского общества :47 .
Однако контраст между декларациями официальной идеологии и реальной жизнью не давал Людмиле покоя. Свои сомнения она не раз пыталась обсудить с братом отца, дядей Борей. На все вопросы у него был один ответ: «Принципы социализма - для таких учёных дур, как ты. Нет принципов. Нет социализма. Есть просто шайка паханов». Людмила Алексеева не могла принять столь радикальное объяснение и считала, что дядя Боря - «человек замечательный, но мыслит примитивно» :50 .
Работа в СССР
Участница диссидентского движения
Оказывала правовую и организационную помощь политическим заключенным в СССР, ездила в лагеря и ссылки.
Участвовала в издании «Хроники текущих событий», распространяла самиздат . Позднее так оценивала особенности самиздатской литературы:
|
В 1974 году получила предупреждение КГБ о прекращении «антисоветской деятельности» и возможном аресте.
В 1976 году по предложению диссидента Юрия Орлова стала одним из учредителей Московской Хельсинкской группы в СССР.
Годы эмиграции
В этот же период Людмила Алексеева вела программы о правах человека на радиостанциях «Свобода» и «Голос Америки», печаталась в русскоязычной эмигрантской периодике, а также в английской и американской прессе, консультировала ряд правозащитных организаций. Во второй половине 1980-х годов в составе делегации США участвовала в работе конференций ОБСЕ (Рейкьявик , Париж).
Издала в США свои мемуары The Thaw Generation (Поколение оттепели). С лета 1989 года и до возвращения в Россию - заочный член восстановленной МХГ.
Правозащитная деятельность в России
Позже вместе с Сатаровым Алексеева была организатором Всероссийской гражданской сети (ВГС), созданной на базе «правозащитной части» ВГК.
Поддержала инициативу Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина о проведении 23 ноября 2013 года в Москве гражданского форума и вошла в его оргкомитет.
Алексеева признала, что Московская Хельсинкская группа «почти полностью работает на гранты от американских фондов» .
Алексеева заняла 10-е место в рейтинге «100 самых влиятельных женщин России» за 2011 год («Эхо Москвы» , РИА «Новости» , «Огонёк» и «Интерфакс») . В рейтинге «100 самых влиятельных женщин России» журнала Огонёк , радиостанции «Эхо Москвы » и агентства «Интерфакс » опубликованном в марте 2014 года , заняла 18-е место
Стратегия-31
В конце 2010 года разошлась во взглядах на тактику проведения мероприятий с Эдуардом Лимоновым и вышла из «Стратегии-31».
Инциденты
Взгляды
Через 10-15 лет Россия станет демократической страной и правовым государством. Кто бы ни сидел в Кремле, люди не позволят обращаться с собой как с быдлом. В странах с развитой демократией в правительствах тоже сидят не ангелы, но они просто не смеют так себя вести - им этого не позволяют.
Я верю, что мы тоже сумеем обуздать нашу бюрократию. Не знаю, доживу ли я до этого, но я желаю вам: в 2017 году - легко запомнить! - вспомните о предсказании бабушки Люды. В 2017 году мы уже будем демократическим и правовым государством.
В 2008-2009 годах в ходе капитального ремонта станции «Курская» московского метро была восстановлена круглая внутренняя беседка с цитатой из второго куплета гимна СССР варианта 1944 года («Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,/ И Ленин великий нам путь озарил./ Нас вырастил Сталин - на верность народу,/ На труд и на подвиги нас вдохновил»). В октябре 2009 года Людмила Алексеева заявила :
Я возмущена. Это насилие над всеми, кто заслуженно ненавидит Сталина и сталинизм. Почему в Германии памятников Гитлеру не восстанавливают, борясь за историческую справедливость? Этот людоед убил миллионы наших сограждан. И Ленин в этом смысле тоже не ангел. Как лично я буду этому противостоять? Как бы ни лежали мои пути, на станцию метро «Курская» я больше не пойду - буду её бойкотировать.
Награды и премии
Награды ПремииВ 2012 и 2013 годах была выдвинута на Нобелевскую премию мира .
Критика
В декабре 2012 года депутат Госдумы от «Единой России» Ирина Яровая обвинила Алексееву, критикующую ответные на принятие в США закона Магнитского законодательные инициативы , в служении интересам США: «Гражданка США г-жа Алексеева принесла присягу на верность Соединённым Штатам, полностью отреклась от России и обязалась даже с оружием в руках сражаться только на стороне США» .
На критику Яровой Алексеева в числе прочего заявила, что не собирается отказываться от двойного гражданства и не сложит полномочия руководителя Московской Хельсинкской группы .
Библиография
Книги
- Алексеева Л. М.
. - Вильнюс; М
.: Весть, 1992. - ISBN 5-89942-250-3.
(Первое издание вышло в 1984 году в США на англ. языке) - Alexeyeva L., Goldberg P. The Thaw Generation: Coming of Age in the Post-Stalin Era. - Boston: Little Brown & Co, 1990. - ISBN 978-0316031462.
- Алексеева Л. М. Поколение оттепели. - М .: Захаров, 2006. - ISBN 5-8159-0603-4.
Статьи и интервью
- Алексеева Л. М. // Газета «Панорама» № 10 (22), сентябрь 1990
- Алексеева Л. М. . // лекция
- Алексеева Л. М. Российское гражданское общество - что это такое? // . - М .: Фонд «Либеральная миссия», 2005. - С. 19-25.
- Алексеева Л. М. Дебаты о российском гражданском обществе // . - М .: Фонд «Либеральная миссия», 2005. - С. 33-47.
Напишите отзыв о статье "Алексеева, Людмила Михайловна"
Примечания
1 Премия присуждена посмертно
Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Отрывок, характеризующий Алексеева, Людмила Михайловна
– Это и был Отец Иисуса, не так ли? – осторожно спросила я.– Так же, как дед и прадед его сына и внуков, смерть которых тоже лежит виной на его душе...
– ?!..
– Да, Изидора, Он тот, кто несёт горькую ношу боли... И ты никогда не сможешь себе представить, насколько она велика... – грустно ответил Север.
– Быть может, она не была бы сегодня столь горькой, если бы Он пожалел в своё время гибнувших от чужого невежества и жестокости хороших людей?.. Если бы Он отозвался на зов своего чудесного и светлого Сына, вместо того, чтобы отдать его на истязание злых палачей? Если бы он и сейчас не продолжал бы лишь «наблюдать» со своей высоты, как «святые» пособники Караффы сжигают на площадях Ведунов и Ведьм?.. Чем же он лучше Караффы, если он не препятствует такому Злу, Север?! Ведь если он в силах помочь, но не хочет, весь этот земной ужас будет вечно лежать именно на нём! И не важна ни причина, ни объяснение, когда на карту поставлена прекрасная человеческая жизнь!.. Я никогда не смогу понять этого, Север. И я не «уйду», пока здесь будут уничтожаться хорошие люди, пока будет разрушаться мой земной Дом. Даже если я никогда не увижу свой настоящий... Это моя судьба. И потому – прощай...
– Прощай, Изидора. Мир Душе твоей... Прости.
Я опять была в «своей» комнате, в своём опасном и безжалостном бытии... А всё только что происшедшее казалось просто чудесным сном, который уже никогда больше в этой жизни не будет мне сниться... Или красивой сказкой, в которой наверняка ждал кого-то «счастливый конец». Но не меня... Мне было жаль свою неудавшуюся жизнь, но я была очень горда за мою храбрую девочку, которой удастся постичь всё это великое Чудо... если Караффа не уничтожит её ещё до того, как она сможет сама защищаться.
Дверь с шумом открылась – на пороге стоял взбешённый Караффа.
– Ну и где же Вы «гуляли», мадонна Изидора? – наигранно милым голосом спросил мой мучитель.
– Хотела навестить свою дочь, ваше святейшество. Но не смогла...
Мне было совершенно безразлично, что он думал, и сделала ли его моя «вылазка» злым. Душа моя витала далеко, в удивительном Белом Городе, который показывал мне Истень, а всё окружающее казалось далёким и убогим. Но Караффа надолго уходить в мечты, к сожалению, не давал... Тут же почувствовав моё изменившееся настроение, «святейшество» запаниковал.
– Впустили ли Вас в Мэтэору, мадонна Изидора? – как можно спокойнее спросил Караффа.
Я знала, что в душе он просто «горел», желая быстрее получить ответ, и решила его помучить, пока он мне не сообщит, где сейчас находится мой отец.
– Разве это имеет значение, Ваше святейшество? Ведь у Вас находится мой отец, у которого Вы можете спросить всё, на что естественно, не отвечу я. Или Вы ещё не успели его достаточно допросить?
– Я не советую Вам разговаривать со мной подобным тоном, Изидора. От того, как Вы намерены себя вести, будет во многом зависеть его судьба. Поэтому, постарайтесь быть повежливее.
– А как бы Вы себя вели, если бы вместо моего, здесь оказался Ваш отец, святейшество?..– стараясь поменять, ставшую опасной тему, спросила я.
– Если бы мой отец был ЕРЕТИКОМ, я сжёг бы его на костре! – совершенно спокойно ответил Караффа.
Что за душа была у этого «святого» человека?!.. И была ли она у него вообще?.. Что же тогда было говорить про чужих, если о своём родном отце он мог ответить такое?..
– Да, я была в Мэтэоре, Ваше святейшество, и очень жалею, что никогда уже более туда не попаду... – искренне ответила я.
– Неужто Вас тоже оттуда выгнали, Изидора? – удивлённо засмеялся Караффа.
– Нет, Святейшество, меня пригласили остаться. Я ушла сама...
– Такого не может быть! Не существует такого человека, который не захотел бы остаться там, Изидора!
– Ну почему же? А мой отец, святейшество?
– Я не верю, что ему было дозволено. Я думаю, он должен был уйти. Просто его время, вероятно, закончилось. Или недостаточно сильным оказался Дар.
Мне казалось, что он пытается, во что бы то ни стало, убедить себя в том, во что ему очень хотелось верить.
– Не все люди любят только себя, знаете ли... – грустно сказала я. – Есть что-то более важное, чем власть или сила. Есть ещё на свете Любовь...
Караффа отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, будто я только что произнесла какую-то полную чушь...
– Любовь не управляет, миром, Изидора, ну, а я желаю им управлять!
– Человек может всё... пока не начинает пробовать, ваше святейшество – не удержавшись, «укусила» я.
И вспомнив что-то, о чём обязательно хотела узнать, спросила:
– Скажите, Ваше святейшество, известна ли Вам правда о Иисусе и Магдалине?
– Вы имеете в виду то, что они жили в Мэтэоре? – я кивнула. – Ну, конечно же! Это было первое, о чём я у них спросил!
– Как же такое возможно?!.. – ошеломлённо спросила я. – А о том, что они не иудеи, Вы тоже знали? – Караффа опять кивнул. – Но Вы ведь не говорите нигде об этом?.. Никто ведь об этом не знает! А как же ИСТИНА, Ваше святейшество?!..
– Не смешите меня, Изидора!.. – искренне рассмеялся Караффа. – Вы настоящий ребёнок! Кому нужна Ваша «истина»?.. Толпе, которая её никогда не искала?!.. Нет, моя дорогая, Истина нужна лишь горстке мыслящих, а толпа должна просто «верить», ну, а во что – это уже не имеет большого значения. Главное, чтобы люди подчинялись. А что им при этом преподносится – это уже является второстепенным. ИСТИНА опасна, Изидора. Там, где открывается Истина – появляются сомнения, ну, а там где возникают сомнения – начинается война... Я веду СВОЮ войну, Изидора, и пока она доставляет мне истинное удовольствие! Мир всегда держался на лжи, видите ли... Главное, чтобы эта ложь была достаточно интересной, чтобы смогла за собой вести «недалёкие» умы... И поверьте мне, Изидора, если при этом Вы начнёте доказывать толпе настоящую Истину, опровергающую их «веру» неизвестно во что, Вас же и разорвёт на части, эта же самая толпа...
– Неужели же столь умного человека, как Ваше святейшество, может устраивать такое самопредательство?.. Вы ведь сжигаете невинных, прикрываясь именем этого же оболганного, и такого же невинного Бога? Как же Вы можете так бессовестно лгать, Ваше святейшество?!..
– О, не волнуйтесь, милая Изидора!.. – улыбнулся Караффа. – Моя совесть совершенно спокойна! Не я возвёл этого Бога, не я и буду его свергать. Но зато я буду тем, кто очистит Землю от ереси и блудодейства! И поверьте мне, Изидора, в день, когда я «уйду» – на этой греховной Земле некого будет больше сжигать!
Мне стало плохо... Сердце выскакивало наружу, не в состоянии слушать подобный бред! Поэтому, поскорее собравшись, я попыталась уйти от понравившейся ему темы.
– Ну, а как же то, что Вы являетесь главою святейшей христианской церкви? Разве не кажется Вам, что ваша обязанность была бы открыть людям правду об Иисусе Христе?..
– Именно потому, что я являюсь его «наместником на Земле», я и буду дальше молчать, Изидора! Именно потому...
Я смотрела на него, широко распахнув глаза, и не могла поверить, что по-настоящему всё это слышу... Опять же – Караффа был чрезвычайно опасен в своём безумии, и вряд ли где-то существовало лекарство, которое было в силах ему помочь.
– Хватит пустых разговоров! – вдруг, довольно потирая руки, воскликнул «святой отец». – Пройдёмте со мной, моя дорогая, я думаю, на этот раз мне всё же удастся Вас ошеломить!..
Если бы он только знал, как хорошо это ему постоянно удавалось!.. Моё сердце заныло, предчувствуя недоброе. Но выбора не было – приходилось идти...
Довольно улыбаясь, Караффа буквально «тащил» меня за руку по длинному коридору, пока мы наконец-то не остановились у тяжёлой, украшенной узорчатой позолотой, двери. Он повернул ручку и... О, боги!!!.. Я оказалась в своей любимой венецианской комнате, в нашем родном фамильном палаццо...
Потрясённо озираясь вокруг, не в состоянии придти в себя от так неожиданно обрушившегося «сюрприза», я успокаивала своё выскакивающее сердце, будучи не в состоянии вздохнуть!.. Всё вокруг кружилось тысячами воспоминаний, безжалостно окуная меня в давно прожитые, и уже частично забытые, чудесные годы, тогда ещё не загубленные злостью жестокого человека... воссоздавшего для чего-то здесь(!) сегодня мой родной, но давно утерянный, счастливый мир... В этой, чудом «воскресшей», комнате присутствовала каждая дорогая мне моя личная вещь, каждая любимая мною мелочь!.. Не в состоянии отвести глаз от всей этой милой и такой привычной для меня обстановки, я боялась пошевелиться, чтобы нечаянно не спугнуть дивное видение...
– Нравится ли вам мой сюрприз, мадонна? – довольный произведённым эффектом, спросил Караффа.
Самое невероятное было то, что этот странный человек совершенно искренне не понимал, какую глубокую душевную боль он причинил мне своим «сюрпризом»!.. Видя ЗДЕСЬ (!!!) то, что когда-то было настоящим «очагом» моего семейного счастья и покоя, мне хотелось лишь одного – кинуться на этого жуткого «святого» Папу и душить его в смертельном объятии, пока из него не улетит навсегда его ужасающая чёрная душа... Но вместо того, чтобы осуществить так сильно мною желаемое, я лишь попыталась собраться, чтобы Караффа не услышал, как дрожит мой голос, и как можно спокойнее произнесла:
– Простите, ваше святейшество, могу ли я на какое-то время остаться здесь одна?
– Ну, конечно же, Изидора! Это теперь ваши покои! Надеюсь, они вам нравятся.
Неужели же он и в правду не понимал, что творил?!.. Или наоборот – прекрасно знал?.. И это всего лишь «веселилось» его неугомонное зверство, которое всё ещё не находило покоя, выдумывая для меня какие-то новые пытки?!.. Вдруг меня полоснула жгучая мысль – а что же, в таком случае, стало со всем остальным?.. Что стало с нашим чудесным домом, который мы все так сильно любили? Что стало со слугами и челядью, со всеми людьми, которые там жили?!.
– Могу ли я спросить ваше святейшество, что стало с нашим родовым дворцом в Венеции?– севшим от волнения голосом прошептала я. – Что стало с теми, кто там жил?.. Вы ведь не выбросили людей на улицу, я надеюсь? У них ведь нет другого дома, святейшество!..
Караффа недовольно поморщился.
– Помилуйте, Изидора! О них ли вам стоит сейчас заботиться?.. Ваш дом, как вы, конечно же, понимаете, теперь стал собственностью нашей святейшей церкви. И всё, что с ним было связано – более уже не является Вашей заботой!
– Мой дом, как и всё то, что находится внутри него, Ваше святейшество, после смерти моего горячо любимого мужа, Джироламо, принадлежит моей дочери Анне, пока она жива! – возмущённо воскликнула я. – Или «святая» церковь уже не считает её жильцом на этом свете?!
Внутри у меня всё кипело, хотя я прекрасно понимала, что, злясь, я только усложняла своё и так уже безнадёжное, положение. Но бесцеремонность и наглость Караффы, я уверена, не могла бы оставить спокойным ни одного нормального человека! Даже тогда, когда речь шла всего лишь о поруганных, дорогих его сердцу воспоминаниях...
– Пока Анна будет жива, она будет находиться здесь, мадонна, и служить нашей любимой святейшей церкви! Ну, а если она, к своему несчастью, передумает – ей, так или иначе, уже не понадобится ваш чудесный дом! – в бешенстве прошипел Караффа. – Не переусердствуйте в своём рвении найти справедливость, Изидора! Оно может лишь навредить вам. Моё долготерпение тоже имеет границы... И я искренне не советую вам их переступать!..
Резко повернувшись, он исчез за дверью, даже не попрощавшись и не известив, как долго я могу оставаться одна в своём, так нежданно воскресшем, прошлом...
Время остановилось... безжалостно швырнув меня, с помощью больной фантазии Караффы, в мои счастливые, безоблачные дни, совсем не волнуясь о том, что от такой неожиданной «реальности» у меня просто могло остановиться сердце...
Я грустно опустилась на стул у знакомого зеркала, в котором так часто когда-то отражались любимые лица моих родных... И у которого теперь, окружённая дорогими призраками, я сидела совсем одна... Воспоминания душили силой своей красоты и глубоко казнили горькой печалью нашего ушедшего счастья...
Когда-то (теперь казалось – очень давно!) у этого же огромного зеркала я каждое утро причёсывала чудесные, шёлковистые волосы моей маленькой Анны, шутливо давая ей первые детские уроки «ведьминой» школы... В этом же зеркале отражались горящие любовью глаза Джироламо, ласково обнимавшего меня за плечи... Это зеркало отражало в себе тысячи бережно хранимых, дивных мгновений, всколыхнувших теперь до самой глубины мою израненную, измученную душу.
Здесь же рядом, на маленьком ночном столике, стояла чудесная малахитовая шкатулка, в которой покоились мои великолепные украшения, так щедро когда-то подаренные мне моим добрым мужем, и вызывавшие дикую зависть богатых и капризных венецианок в те далёкие, прошедшие дни... Только вот сегодня эта шкатулка пустовала... Чьи-то грязные, жадные руки успели «убрать» подальше все, хранившееся там «блестящие безделушки», оценив в них только лишь денежную стоимость каждой отдельной вещи... Для меня же это была моя память, это были дни моего чистого счастья: вечер моей свадьбы... рождение Анны... какие-то мои, уже давно забытые победы или события нашей совместной жизни, каждое из которых отмечалось новым произведением искусства, право на которое имела лишь я одна... Это были не просто «камни», которые стоили дорого, это была забота моего Джироламо, его желание вызвать мою улыбку, и его восхищение моей красотой, которой он так искренне и глубоко гордился, и так честно и горячо любил... И вот теперь этих чистых воспоминаний касались чьи-то похотливые, жадные пальцы, на которых, съёжившись, горько плакала наша поруганная любовь...
В этой странной «воскресшей» комнате повсюду лежали мои любимые книги, а у окна грустно ждал в одиночестве старый добрый рояль... На шёлковом покрывале широкой кровати весело улыбалась первая кукла Анны, которой было теперь почти столько же лет, как и её несчастной, гонимой хозяйке... Только вот кукла, в отличие от Анны, не знала печали, и её не в силах был ранить злой человек...
Я рычала от невыносимой боли, как умирающий зверь, готовый к своему последнему смертельному прыжку... Воспоминания выжигали душу, оставаясь такими дивно реальными и живыми, что казалось, вот прямо сейчас откроется дверь и улыбающийся Джироламо начнёт прямо «с порога» с увлечением рассказывать последние новости ушедшего дня... Или вихрем ворвётся весёлая Анна, высыпая мне на колени охапку роз, пропитанных запахом дивного, тёплого итальянского лета...
Это был НАШ счастливый мир, который не мог, не должен был находиться в стенах замка Караффы!.. Ему не могло быть места в этом логове лжи, насилия и смерти...
Но, сколько бы я в душе не возмущалась, надо было как-то брать себя в руки, чтобы успокоить выскакивающее сердце, не поддаваясь тоске о прошлом. Ибо воспоминания, пусть даже самые прекрасные, могли легко оборвать мою, и так уже достаточно хрупкую жизнь, не позволяя покончить с Караффой... Потому, стараясь как-то «оградить» себя от дорогой, но в то же время глубоко ранящей душу памяти, я отвернулась, и вышла в коридор... Поблизости никого не оказалось. Видимо Караффа был настолько уверен в своей победе, что даже не охранял входную в мои «покои» дверь. Или же наоборот – он слишком хорошо понимал, что охранять меня не имело смысла, так как я могла «уйти» от него в любой, желаемый мною момент, несмотря ни на какие предпринимаемые им усилия и запреты... Так или иначе – никакого чужого присутствия, никакой охраны за дверью «моих» покоев не наблюдалось.
Тоска душила меня, и хотелось бежать без оглядки, только бы подальше от того чудесного призрачного мира, где каждое всплывшее воспоминание забирало капельку души, оставляя её пустой, холодной и одинокой...
Понемногу приходя в себя от так неожиданно свалившегося «сюрприза», я наконец-то осознала, что впервые иду одна по чудесно расписанному коридору, почти не замечая невероятной роскоши и богатства караффского дворца. До этого, имея возможность спускаться только лишь в подвал, или сопровождать Караффу в какие-то, его одного интересующие встречи, теперь я удивлённо разглядывала, изумительные стены и потолки, сплошь покрытые росписями и позолотой, которым, казалось, не было конца. Это не был Ватикан, ни официальная Папская резиденция. Это был просто личный дворец Караффы, но он ничуть не уступал по красоте и роскоши самому Ватикану. Когда-то, помнится, когда Караффа ещё не был «святейшим» Папой и являл собою лишь ярого борца с «распространявшейся ересью», его дом был более похож на огромную крепость аскета, по настоящему отдававшего жизнь за своё «правое дело», каким бы абсурдным или ужасным для остальных оно не являлось. Теперь же это был богатейший, «вкушающий» (с удовольствием гурмана!) свою безграничную силу и власть, человек... слишком быстро сменивший образ жизни истинного «монаха», на лёгкое золото Ватикана. Он всё так же свято верил в правоту Инквизиции и человеческих костров, только теперь уже к ним примешивалась жажда наслаждения жизнью и дикое желание бессмертия, ... которого никакое золото на свете (к всеобщему счастью!) не могло ему купить.
Караффа страдал... Его временно длившаяся, яркая «молодость», подаренная когда-то странным «гостем» Мэтэоры, стала вдруг очень быстро уходить, заставляя его тело стареть намного быстрее, чем это было бы, не попробуй он в своё время обманчивый «подарок»...
Ещё так недавно подтянутый, стройный и моложавый, кардинал стал превращаться вдруг в ссутулившегося, поникшего старого человека.... Целая «куча» его личных врачей паниковала!.. Они честно ломали свои умные головы, пытаясь понять, какая же такая «страшная» болезнь пожирает их ненаглядное «святейшество»?.. Но ответа на это не было. И Караффа всё так же «ускоренно» на глазах старел... Это бесило его, заставляя делать глупейшие поступки, надеясь остановить убегавшее время, которое с каждым новым днём прозрачными крупинками безжалостно утекало сквозь его стареющие, но всё ещё очень красивые, тонкие пальцы...
Этот человек имел всё... Его сила и власть распространялись на все христианские королевства. Ему подчинялись владыки и короли. Ему целовали руку принцессы... И при всём при том, его единственная земная жизнь приближалась к закату. И мысль о том, что он беспомощен что-либо изменить, приводила его в отчаяние!