Единую автоматизированную систему управления экономикой ссср. Огас в

Подписаться
Вступай в сообщество «sinkovskoe.ru»!
ВКонтакте:

Кто вы, академик Глушков?

Виктор Михайлович Глушков родился 24 августа 1923 года в Ростове-на-Дону в семье горного инженера. В школьные годы Виктор интересовался ботаникой, зоологией, затем геологией и минералогией, позднее - радиотехникой и конструированием радиоуправляемых моделей. В конечном счете, победила физика и математика. Интерес к зоологии, который появился у Глушкова еще в третьем классе, выразился в том, что он прочел книгу Брэма «Жизнь животных» и стал изучать классификацию животных. В четвертом классе, увлекшись минералогией, он штудирует книги из библиотеки отца, который был горным инженером, и собирает коллекцию минералов. В пятом классе пришло увлечение радио, и он стал делать радиоприемники по собственным схемам. В пятом же классе вместе с отцом они изготовили телевизор, который принимал передачи из Киева, где тогда была единственная в Союзе телестудия. Все это требовало серьезных знаний математики, поэтому Глушков стал заниматься ею самостоятельно, в основном летом - во время каникул. Между пятым и шестым классом он освоил алгебру, геометрию, тригонометрию за курс средней школы, а между шестым и седьмым уже занимался математикой по университетской программе.

В восьмом классе Глушков стал интересоваться философией, прочел «Лекции по истории философии» и «Философию природы» Гегеля. Кроме того, он всерьез увлекался литературой, в частности, - поэзией. Например, Виктор Михайлович вспоминал, что один раз он выиграл спор, что сможет на протяжении десяти часов непрерывно декламировать стихи. Он знал наизусть «Фауста», поэму «Владимир Ильич Ленин» Маяковского, стихи Брюсова, Некрасова, Шиллера, Гейне. Притом, последних - на языке оригинала.

В июне 1941 г. Виктор Глушков с золотой медалью окончил среднюю школу № 1 г. Шахты. Собирался поступать на физический факультет московского университета. Но 22 июня пришла война. Он сразу подал заявление в артучилище, но из-за очень плохого зрения его не взяли. Осенью 1941 и весной 1942 года Виктор Михайлович работал на рытье окопов. В 1942 году, после вторичного взятия Ростова немцами Виктор Михайлович вместе с матерью оказывается в оккупированных Шахтах. Как и для многих, для В. М. Глушкова война принесла и личную трагедию: фашисты расстреляли его мать - депутата горсовета.

После освобождения г. Шахты, Глушков по мобилизации участвовал в восстановлении угольных шахт Донбасса: работал сначала чернорабочим в забое, потом инспектором по качеству и технике безопасности.

Уже осенью 1943 г. Новочеркасский индустриальный институт объявил набор, и Глушков стал студентом его теплотехнического факультета. Учиться было нелегко. Приходилось параллельно зарабатывать себе на жизнь. Виктор Михайлович вспоминает, что сначала он перебивался разгрузкой вагонов на станции, а летом устроился на работу. Их бригада, состоящая из семи человек, за лето восстановила отопление в основных зданиях института, отремонтировала отопительные котлы. На следующий год Глушков занимался ремонтом электротехнического оборудования. Так он приобрел специальности слесаря-водопроводчика и техника-электрика.

Проучившись четыре года, Виктор Михайлович понял, что его не так интересует теплофизика, как науки математического профиля.

В 1947 г. он поступает на 5 курс физико-математического факультета Ростовского университета. А для этого сдает всю академразницу за 4 года (почти полсотни экзаменов)! В следующем году Виктор Михайлович параллельно заканчивает оба вуза и получает дипломы о высшем техническом и высшем математическом образовании.

Преподавательскую и научно-исследовательскую работу В. М. Глушков начинает осенью 1949 г. в стенах Уральского лесотехнического института. В 1951 году он защищает кандидатскую диссертацию, а в декабре 1955 года, после окончания одногодичной докторантуры при Московском университете, - докторскую.

В 1956 году Глушков стал заведующим вычислительной лабораторией Института математики АН УССР. Это была знаменитая лаборатория. Находилась она в двухэтажном здании бывшей гостиницы монастыря святого Феофана на окраине Киева. Именно здесь под руководством академика С. А. Лебедева всего пять лет назад была создана первая в Советском Союзе электронно-вычислительная машина, МЭСМ.

Основной особенностью тогдашнего конструирования вычислительной техники было то, что оно осуществлялось на основе «инженерной интуиции». Теория автоматов, служившая базой для проектирования ЭВМ, на то время была разработана очень слабо, фактически существовала только идея применения основных операций формальной логики для построения автоматических устройств. Глушкову пришлось самостоятельно разбираться в принципах построения ЭВМ. Разобравшись, он «решил превратить проектирование машин из искусства в науку».

Для этого нужно было поставить дело синтеза электронных схем на прочную математическую основу. С этой целью Виктор Михайлович не только сам усиленно начинает работать над решением математических проблем проектирования электронно-вычислительной техники, но и организует научный семинар по теории автоматов для своих сотрудников. Семинар имел большой успех. Виктор Михайлович вообще умел заразить других своим энтузиазмом.

Еще в 1958 г. Глушков выдвинул идею создания универсальной управляющей машины, которая, в отличие от существующих в то время узкоспециализированных управляющих автоматов, могла бы быть использована в любых, самых сложных технологических процессах. Уже через три года такая машина была создана. Она получила название «Днепр». С помощью этой машины впервые в Европе было осуществлено дистанционное управление сложным процессом передела жидкого чугуна в литую сталь в режиме советчика мастера. Она была использована для автоматизации одного из самых трудоемких процессов в судостроении - плазовых работах, то есть раскройки стальных листов для изготовления корпуса судна. Корпус имеет сложную пространственную конфигурацию и поэтому раскройка плоских стальных листов, из которых корпус будет изготовлен, представляет собой сложнейшую инженерную задачу. В США запустили аналогичную машину в то же самое время при том, что ее разработка началась раньше. «Днепр» стал рекордсменом и по долголетию: он выпускался на протяжении десяти лет, в то время как обычный срок жизни одной модели ЭВМ редко превышал пять-шесть лет.

Глушков, будучи страстным пропагандистом электронно-вычислительной техники и кибернетики, сразу увидел ее реальные возможности, которые далеко превосходят любые фантазии. При этом, в знаменитом «споре о кибернетике», который нынче подается не иначе как «советские гонения», Виктор Михайлович участия не принимал.

Суть подхода Глушкова состояла в том, что он видел в машине не заменитель человеческого мозга, а специальный инструмент, который бы его усиливал, как молоток усиливает руку, а микроскоп глаз. Соответственно, машина - это не конкурент человека, а его орудие, многократно увеличивающее возможности человека.

Только в этом смысле машина, точнее, система машин, становится технической базой для перехода на новую модель управления экономикой. При этом Глушков считал, что эффективно использовать машины в этом качестве возможно только в условиях единого комплекса, когда отсутствует конкуренция и связанная с ней коммерческая тайна, промышленный шпионаж и т. п.

Управление экономикой

Среди великого множества новаторских научных идей Глушкова следовало бы выделить одну, которую он считал делом всей своей жизни. Это идея Общегосударственной автоматизированной системы управления экономикой (ОГАС). Даже сам Глушков тогда не мог оценить той роли, которую могла, но не сыграла его идея ОГАС в нашей истории. Он, конечно, предсказывал, что страну ждут «большие трудности» в управлении экономикой, если вовремя не будет оценена роль, которую суждено сыграть в этом деле электронно-вычислительной технике, но даже он не мог предсказать, что пройдет не так много времени и этой страны вообще не будет.

Так получилось, что именно в связи с ОГАС советское руководство оказалось перед альтернативой: идти то ли по пути совершенствования планирования производства в масштабах всей страны, то ли по пути к рынку как регулятору производства. Виктор Михайлович в своих воспоминаниях говорит о том, что этот вопрос решался не так уж просто. Долгое время высшее руководство СССР колебалось. Сам факт того, что Виктору Михайловичу поручили возглавить комиссию по подготовке материалов для постановления Совмина по началу работ по ОГАС говорит очень о многом.

До сих пор не совсем понятны причины решение о начале пресловутой экономической реформы 1965 года, основной идеей которой было сделать рынок основным регулятором производства. Вот что пишет один из глашатаев рыночной реформы 1965 года А. М. Бирман: «Теперь основным показателем, по которому будут судить о работе предприятия и… от которого будут зависеть все его благополучие и прямая возможность выполнять производственную программу, является показатель объема реализации (т. е. продажи продукции)». Т.е. экономика переводилась на рыночные рельсы.

В 1964 году вряд ли у кого-либо из серьезных руководителей производства или науки могло возникнуть сомнение, что будущее именно за научным применением электронно-вычислительной техники. Именно поэтому идея ОГАС поначалу была встречена с полным пониманием. Тем более непонятно, каким образом могло случиться так, что предпочтение в самый последний момент было отдано проекту так называемых «экономистов». Люди, которые выступили инициаторами экономической реформы 1965 года, мало кому были известны, они свалились, как снег на голову, и сразу стали играть едва ли не ключевую роль в советской экономической науке. Их деятельность была направлена именно против проекта Глушкова. В конце концов, они сыграли роковую роль в том, что от программы подведения технической базы под существующую в то время плановую систему управления экономикой отказались в пользу рыночных механизмов.

Вот как вспоминает об этом сам Виктор Михайлович:

«Начиная с 1964 г. (времени появления моего проекта) против меня стали открыто выступать ученые-экономисты Либерман, Белкин, Бирман и другие, многие из которых потом уехали в США и Израиль. Косыгин, будучи очень практичным человеком, заинтересовался возможной стоимостью нашего проекта. По предварительным подсчетам его реализация обошлась бы в 20 миллиардов рублей. Основную часть работы можно сделать за три пятилетки, но только при условии, что эта программа будет организована так, как атомная и космическая. Я не скрывал от Косыгина, что она сложнее космической и атомной программ, вместе взятых, и организационно гораздо труднее, так как затрагивает все и всех: и промышленность, и торговлю, планирующие органы, и сферу управления, и т. д. Хотя стоимость проекта ориентировочно оценивалась в 20 миллиардов рублей, рабочая схема его реализации предусматривала, что вложенные в первой пятилетке первые 5 миллиардов рублей в конце пятилетки дадут отдачу более 5 миллиардов, поскольку мы предусмотрели самоокупаемость затрат на программу. А всего за три пятилетки реализация программы принесла бы в бюджет не менее 100 миллиардов рублей. И это еще очень заниженная цифра.

Но наши горе-экономисты сбили Косыгина с толку тем, что, дескать, экономическая реформа вообще ничего не будет стоить, т. е. будет стоить ровно столько, сколько стоит бумага, на которой будет напечатано постановление Совета Министров, и даст в результате больше».

На этом этапе биографии Глушкова стоит остановиться подробнее, во-первых, потому, что он оказался переломным для биографии СССР, а во-вторых, потому, что идеи, положенные Виктором Михайловичем в основу ОГАС, до этого времени не реализованы нигде. «Интернет» оказался фактически всего лишь еще одним видом СМИ и еще одной системой связи, в то время, как основная идея Глушкова состояла в том, что необходимо создать сеть, которая бы составила основу автоматизации управления экономикой.

К большому сожалению, нередко и по вине биографов Виктора Михайловича Глушкова, ОГАС воспринимается как сугубо техническая вещь, некий прототип Интернета, который так и не был в Советском Союзе воплощен на практике по вине бюрократов. Но это - неправда, как в отношении Глушкова, так и в отношении ОГАС, по крайней мере, того, как она задумывалась ученым изначально.

В книге-интервью В. Моева «Бразды правления» Виктор Михайлович Глушков выдвигает идею, согласно которой человечество пережило в своей истории два, как он выражается, пользуясь языком кибернетики, информационных барьера, порога или кризиса управления. Первый возник в условиях разложения общинно-родового хозяйства и разрешился с возникновением, с одной стороны, товарно-денежных отношений, а с другой - иерархической системы управления, когда старший начальник управляет младшими, а те уже исполнителями.

Начиная с 30-х годов двадцатого столетия, считает Глушков, становится очевидным, что наступает, второй «информационный барьер», когда уже не помогает ни иерархия в управлении, ни товарно-денежные отношения. Причиной такого кризиса оказывается невозможность даже множеством людей охватить все проблемы управления хозяйством. Виктор Михайлович говорил, что по его расчетам в 30-х годах для решения проблем управления советским хозяйством требовалось производить порядка 1014 млн. математических операций в год. На то время, когда шел разговор, то есть в средине 70-х - уже примерно 1016 млн. Если принять, что один человек без помощи техники способен произвести в среднем 106 операций, то есть 1 миллион операций в год, то получится, что необходимо около 10 миллиардов человек, для того, чтобы экономика оставалась хорошо управляемой. Дальше хотелось бы привести слова самого Виктора Михайловича:

«Отныне только „безмашинных“ усилий для управления мало. Первый информационный барьер или порог человечество смогло преодолеть потому, что изобрело товарно-денежные отношения и ступенчатую структуру управления. Электронно-вычислительная техника - вот современное изобретение, которое позволит перешагнуть через второй порог.

Происходит исторический поворот по знаменитой спирали развития. Когда появится государственная автоматизированная система управления, мы будем легко охватывать единым взглядом всю экономику. На новом историческом этапе, с новой техникой, на новом возросшем уровне мы как бы „проплываем“ над той точкой диалектической спирали, ниже которой, отделенный от нас тысячелетиями, остался лежать период, когда свое натуральное хозяйство человек без труда обозревал невооруженным глазом».

Вот на что замахивался ученый! Нужно заметить, что спецслужбы США в полной мере оценили всю серьезность его задумок. В «Завещании» Глушкова вы найдете и такие мысли:

«Первыми заволновались американцы. Они, конечно, не на войну с нами делают ставку - это только прикрытие, они стремятся гонкой вооружений задавить нашу экономику, и без того слабую. И, конечно, любое укрепление нашей экономики - это для них самое страшное из всего, что только может быть. Поэтому они сразу открыли огонь по мне из всех возможных калибров. Появились сначала две статьи: одна в „Вашингтон пост“ Виктора Зорзы, а другая - в английской „Гардиан“. Первая называлась „Перфокарта управляет Кремлем“ и была рассчитана на наших руководителей. Там было написано следующее: „Царь советской кибернетики академик В. М. Глушков предлагает заменить кремлевских руководителей вычислительными машинами“. Ну и так далее, низкопробная статья.

Статья в „Гардиан“ была рассчитана на советскую интеллигенцию. Там было сказано, что академик Глушков предлагает создать сеть вычислительных центров с банками данных, что это звучит очень современно, и это более передовое, чем есть сейчас на Западе, но делается не для экономики, а на самом деле это заказ КГБ, направленный на то, чтобы упрятать мысли советских граждан в банки данных и следить за каждым человеком».

Глушков был полностью уверен, что к кампании против ОГАС приложило руку ЦРУ. Но факт остается фактом: уже подготовленный проект постановления Совета Министров о начале работ по разворачиванию ОГАС был отодвинут в сторону.

Что было после ОГАС?

Нет, ОГАС не была похоронена полностью. Глушкову просто предложили как бы компромиссный вариант - понизить уровень проекта. То есть разрабатывать автоматизированные системы управления с таким расчетом, чтобы они охватывали не все хозяйство в целом, а сначала только отдельные министерства, отрасли или предприятия с перспективой объединения в единое целое. Идеями Глушкова заинтересовалась «оборонка». Виктору Михайловичу предложили осуществлять научное руководство внедрением автоматизированных систем управления сразу в нескольких оборонных министерствах, в каждом из которых для этой цели были созданы специальные научно-исследовательские институты. С этого времени и до конца жизни Виктор Михайлович Глушков живет параллельно - половину недели в Москве, а другую половину и выходные - в Киеве.

То, что идея ОГАС не была принята в полном масштабе, очень огорчило Виктора Михайловича, но ему и в голову не приходило опускать руки. Мало того, именно вторая половина 60-х годов была отмечена пиком его теоретической и организаторской продуктивности. Он работал над созданием отдельных машин. «Интероргтехника - 66», «МИР-1», «Проминь», «Проминь-М», «Днепр - МН - 10 М» и ряд других были отмечены дипломами.

Очень насыщенным оказался 1967 год. Была сдана в эксплуатацию первая в СССР автоматизированная система управления предприятием «Львов». Она была установлена на львовском телевизионном заводе. При разработке этой системы были отработаны многие принципы, положенные в основу автоматических систем управления (АСУ) других типов. Внедрение этой системы обеспечило увеличение выпуска продукции на 7%, снижение уровня запасов на 20%, ускорение оборачиваемости оборотных средств на 10%, произошло существенное сокращение инженерно-технического и административного персонала.

Как серьезнейшую стратегическую ошибку воспринял Глушков решение руководства страны о том, чтобы не форсировать работы в направлении дальнейшего развития собственных оригинальных систем, а пойти по линии копирования IВМ/360. Он считал, что этот путь рано или поздно заведет нас в тупик. Позже так и случилось, но в 70-е годы все это еще никак не давало о себе знать. Наоборот, наблюдался бурный рост производства электронно-вычислительной техники. Разрабатывались универсальные машины средней и высокой производительности третьего поколения типа ЕС ЭВМ, совместимые как между собой, так и с IВМ/360.

В 1973 г. завершается работа над уникальным изданием - двухтомной «Энциклопедией кибернетики», которая вышла в свет в следующем году тридцатитысячным тиражом. Она была рассчитана не только на специалистов в области кибернетики, но и на всех ученых, инженеров, управленцев, студентов, которые интересуются вопросами обработки информации. Это поистине фундаментальный труд, в котором приняли участие сотни ученых из многих городов СССР. Но основная работа была выполнена Институтом кибернетики УССР под руководством Глушкова.

В 1975 г. выходит в свет монография Глушкова «Макроэкономические модели и принципы построения ОГАС ». В этой книге изложен опыт применения вычислительной техники в управлении экономическими процессами, накопленный за полтора десятилетия, показаны методы прогнозирования и управления дискретными процессами, представлены модели планирования и оперативного управления, рассмотрены проблемы управления трудовыми ресурсами и заработной платой, предложена новая, соответствующая тогдашнему уровню развития вычислительной техники, структура ОГАС и этапы ее создания.

Идея ОГАС напрямую связана с общественно-политическими взглядами академика. Возьмем хотя бы его мысль о безденежном распределении, о которой как руководители партии и государства, так и официальные политэкономы вообще старались помалкивать. Показательно, что при подготовке первого проекта ОГАС часть, касающуюся этого вопроса, сразу исключили из рассмотрения как преждевременную, а все подготовительные материалы приказали уничтожить.

Тем не менее, Виктор Михайлович продолжал работать над этой проблемой. Он предложил для начала правильно организовать распределение с помощью денег, предложив разделить денежное обращение в сфере распределения на два сектора, в одном из которых вращались бы только «честные» деньги, в другом - остальные, чтобы потом можно было потихонечку ликвидировать «сколький» сектор вообще. Для этого он предложил организовать специальные банки.

Кому-то такие предложения могут показаться слишком смелыми и даже фантастическими, по крайней мере, такими, которые если и браться реализовывать, только постепенно, не сразу. Приблизительно так получилось с ОГАС в середине 60-х. Ее не отвергли принципиально, но решили реализовывать не сразу, а постепенно.

Сложно найти крупные научные проблемы того времени, которые Глушков не попытался бы рассмотреть и найти их оригинальное решение. Его статьи печатались в журналах «Вопросы философии» и «Філософська думка». Он занимался вопросами медицины. Глушков предпринял массу усилий к тому, чтобы поставить кибернетику на службу педагогике, и очень многое в этой области ему удалось. Классы с автоматизированными системами обучения и контроля знаний в 70-е годы на Украине были оборудованы даже сельских школах. Что касается постановки дела подготовки кадров для самой кибернетики и вычислительной техники, то школы программистов и инженеров, основы которых были заложены Глушковым в конце 60-х на базе КГУ им. Т. Шевченко и КПИ, до сих пор считаются одними из самых авторитетных в мире. Он не просто сформулировал общие принципы самых разнообразных проектов, но и организовал работу коллектива и всегда стремился довести идею до ее «воплощения в металл».

Но многое по-прежнему не реализовано. И оно - скорее будущее, чем прошлое компьютерной техники, экономической науки и кибернетики, которая призвана стать в том числе и наукой об управлении социально-экономическими процессами с помощью машин.

Текст: Василий Пихорович

Уже к началу 60-х годов стало очевидно, что планировать советскую экономику и эффективно контролировать исполнение планов из единого центра становится все труднее и труднее по причине катастрофического увеличения количества экономической информации, которую необходимо при этом обрабатывать. В 1962 году Глушков подсчитал, что при сохранении неизменным уровня технической оснащенности сферы планирования, управления и учета (а он был и для того времени совершенно недостаточным) уже в 1980 году потребовалось бы занять в этой сфере все взрослое население Советского Союза.

Подавляющее большинство экономистов в это время склоняется к мысли о необходимости дальнейшей децентрализации управления, что неизбежно вело к необходимости усиления роли рыночных рычагов для управления хозяйством, то есть к возврату назад, к господству товарного хозяйства. В принципе, экономистов можно при желании понять. Ведь политическая экономия сама по себе не обладала средствами борьбы с назревающим кризисом управления. Выход мог быть найден исключительно на путях изменения технической базы управления.

Глушков был не первым в СССР, кто обратил внимание на необходимость применения вычислительной техники в управлении народным хозяйством. Еще в 50-х годах подобные идеи выдвигались некоторыми специалистами в области вычислительной техники, а также экономистами, в частности академиком Немчиновым и его учениками. Но именно В.М. Глушков оказался самым горячим энтузиастом этого дела.

Все начиналось в 1962 году, когда заместитель Председателя Совмина СССР Косыгин поставил перед Глушковым задачу разработать общегосударственную автоматизированную систему управления экономикой (ОГАС).Готовя проект, Глушков детально изучил, как функционирует наша экономика. Он обладал большими полномочиями: «Я имел возможность прийти в любой кабинет — к министру, председателю Госплана — и задавать вопросы или просто сесть в уголке и смотреть, как он работает». Помимо знакомства со стилем работы высших органов управления, Глушков активно ездил по стране, изучал работу шахт, железных дорог, морских портов, аэропортов и заводов самых разнообразных отраслей.. За один 1963 год Глушков посетил больше сотни объектов народного хозяйства, а затем в течение еще десяти лет их число многократно увеличилось.

По замыслу Глушкова, основное назначение ОГАС — с помощью вычислительной техники «обуздать» потоки экономической информации, получить в памяти ЭВМ объективный образ происходящих в экономике процессов, обеспечить управленцев оперативными и точными данными, научиться моделировать и прогнозировать экономическое развитие. Технически ОГАС представлялась ему как единая, масштаба всей страны, система из тысяч вычислительных центров, отдельных АСУ предприятий и автоматизированных систем отраслевого управления. Поэтому ключевым моментом для реализации ОГАС было создание Единой сети вычислительных центров. Сеть должна была объединить 100-200 крупных вычислительных центров в промышленных городах и экономических центрах. В рамках ОГАС задумывалось также развертывание распределенного банка данных и разработка системы математических моделей управления экономикой. Предполагалось, что из любой точки системы можно будет получить доступ к любой информации, конечно, при наличии соответствующих полномочий, которые проверялись бы автоматически. Кроме этого ОГАС предусматривала безденежную системы расчетов населения.

Два года ушло на то, чтобы превратить идею в стройный проект и в 1964 году он был представлен Правительству СССР. Сначала восстало руководство ЦСУ (Центральное статистическое управление - советский государственный орган, занимавшийся сбором статистики), затем пошли бесконечные комиссии по изучению проекта, не дававшие делу сдвинуться с мертвой точки.
Как вспоминал В.М,Глушков:
«… каждую неделю почти мы заседали и смотрели проект по страницам - а проект был очень толстый, несколько книг (1500 и 2000 страниц). И происходило так: Федоренко возражает против этого положения - выбросили его, министерство финансов возражает против того - тоже выкинули. И так далее. В конце концов, от проекта, от его экономической, собственно, части почти ничего не осталось, осталась только сама сеть…

А против всего проекта в целом начал резко возражать Старовский В.Н., который тогда был начальником ЦСУ. Возражения его были демагогическими. Мы настаивали на новой системе учета, такой, чтобы из любой точки любые сведения можно было в тот же момент получить. А он начал ссылаться на то, что в 1922 г. по инициативе В. И. Ленина ЦСУ было организовано, что ЦСУ справляется, сбегал к А. Н. Косыгину, получил от него заверения, что той информации, которую дает правительству ЦСУ, достаточно для управления, и что поэтому ничего делать не надо…

Начиная с 1964 года (времени появления моего проекта) против меня стали открыто выступать ученые-экономисты Либерман, Белкин, Бирман и другие, многие из которых потом уехали в США и Израиль (Либерман, Бирман какие говорящие фамилии! ). Косыгин, будучи очень практичным человеком, заинтересовался возможной стоимостью нашего проекта. По предварительным подсчетам его реализация обошлась бы в 20 миллиардов рублей. Основную часть работы можно сделать за три пятилетки, но только при условии, что эта программа будет организована так, как атомная и космическая. Я не скрывал от Косыгина, что она сложнее космической и атомной программ вместе взятых и организационно гораздо труднее, так как затрагивает все и всех: и промышленность, и торговлю, планирующие органы, и сферу управления, и т.д. Хотя стоимость проекта ориентировочно оценивалась в 20 миллиардов рублей, рабочая схема его реализации предусматривала, что вложенные в первой пятилетке первые 5 миллиардов рублей в конце пятилетки дадут отдачу более 5 миллиардов, поскольку мы предусмотрели самоокупаемость затрат на программу. А всего за три пятилетки реализация программы принесла бы в бюджет не менее 100 миллиардов рублей. И это еще очень заниженная цифра

Как раз тогда в США впервые была обнародована идея Ликлайдера о распределенной сети компьютеров, но к проектированию ARPANET (прообраза интернета) даже еще не приступали. Так что масштабная идея Глушкова значительно опередила свое время.

В 70-х материалы об ОГАС были рассекречены, в 1972 году проект упоминался в директивах XXIV съезда КПСС. И в это же время появляются резкие антиглушковские публикации в западной прессе. Они, с одной стороны, предостерегали власти, что Глушков намерен заменить кремлевское руководство вычислительными машинами. С другой — должны были подействовать на интеллигенцию: автор одной из статей выдвигал версию о том, что сеть с банками данных делается по заказу КГБ для тотальной слежки за советскими гражданами. Глушков был убежден, что причиной этой вакханалии были небезосновательные опасения, что ОГАС сможет значительно укрепить экономику СССР. Одновременно формировалась мощная оппозиция идеям Глушкова со стороны советских экономистов.

Из воспоминаний В.М,Глушкова:
«Заволновались американцы. Потому что они не на войну делают ставку - это только прикрытия, они гонкой вооружений стремятся задавить нашу экономику, и без того слабую. И, конечно, любое укрепление нашей экономики - это для них самое страшное, что только может быть. Поэтому они сразу по мне открыли огонь всеми калибрами, какими только можно. Появилось сначала две статьи - одна в «Вашингтон пост» Виктора Зорзы, а вторая - в английской «Гардиан». Статья Виктора Зорзы называлась «Перфокарта управляет Кремлем», рассчитана была на наших руководителей. Там было написано так, «Царь советской кибернетики академик В. .М. Глушков предлагает заменить кремлевских руководителей вычислительными машинами”. Ну и так далее, так они умеют, низкопробная такая статья.

Статья в «Гардиан» была рассчитана на советскую интеллигенцию. Там было сказано, что, вот В. М. Глушков предлагает сеть вычислительных центров с банком данных, что это, конечно, звучит очень современно, и это более передовое, чем есть сейчас на Западе, но что это есть на самом деле не для экономики, а что это заказ КГБ на то, чтобы мысли советских граждан упрятать в эти банки данных и следить за каждым человеком.
Эту вторую статью все «голоса», которые есть: и «Голос Америки», и «Би-би-си», и «Немецкая волна» - передавали раз пятнадцать на разных языках на Советский Союз и страны социалистического лагеря.
Потом последовала целая серия перепечаток других ведущих капиталистических газет: и американских, и западноевропейских, потом серия новых статей. Тогда же вот странные вещи начали случаться с самолётами. Кстати, непонятно, против меня ли это была диверсия тогда, когда Ил-62 из Монреаля в 1970г. вылетел и вынужден был вернуться: в горючее что-то подсыпали, летчик опытный почувствовал что-то неладное, уже когда мы летели над Атлантикой, и возвратился назад. Слава богу, все обошлось, но это дело так и осталось загадкой. А позже немного был случай в Югославии, когда на нашу машину чуть не налетел грузовик, который поехал на красный свет - шофер чудом сумел увернуться. Поджог квартиры в Москве в ночь на 1 Мая.
И наша вся оппозиция, в частности экономическая, на меня ополчилась. В начале 1972 г. в "Известиях" была опубликована статья Мильнера, он тогда был заместителем директора Института Соединенных Штатов Америки Арбатова.
Статья называлась «Уроки электронного бума». В ней он пытался доказывать, что американцы переболели этой болезнью, что теперь у них уже вычислительных машин никто не берет, и спрос на машины упал.
И последовал целый ряд докладных записок в ЦК КПСС от наших экономистов, командированных в США (какого черта они там делали и сколько из них стали агентами влияния и/или саботажниками? ), где использование вычислительной техники для управления экономикой приравнивалось к абстрактной живописи, как мода. Что, мол, потому только капиталисты покупают машины, что это модно, так же как и абстрактные картины, чтобы не показаться несовременными. Это имело самые отрицательные последствия, поскольку шло наверх.»

Больше полутора десятилетий ушло на то, чтобы пытаться убедить власть предержащих в необходимости его реализации. Не нужна была партаппарату система, которая точно знала, что происходит в экономике. И руководителям предприятий такая система была не нужна. Ведь тогда действовало негласное правило: хороший директор тот, кто может выбить в министерских коридорах низкий план, чтобы иметь гарантированное материальное вознаграждение на проценты с выполненного плана. Значит, надо любой ценой скрывать свои внутренние ресурсы, не выпускать «наверх» объективную информацию о состоянии дел в подведомственном хозяйстве. Поэтому, кстати, в отличие от счетных суперЭВМ не получили в нашей стране большого распространения «бизнес-машины», предназначенные для планово-экономических задач.

Статься написана по материалам сайта http://www.ogas.kiev.ua/

Несмотря на неудачу в реализации к идее ОГАС интерес не пропал. Причем интересуются наследием Виктора Михайловича далеко не только специалисты. Скорее всего, специалисты даже не очень представляют влияние, которое оказывают идеи Глушкова на общество. В советские годы Виктор Михайлович стал прототипом героев нескольких романов. Виталий Павлович Деркач даже написал посвященную Глушкову поэму «Звезды не гаснут», но немногим известно, что в 2007 г. была создана рок-опера, посвященная ОГАС. Называется она «2032: легенда о несбывшемся грядущем». Написал ее владивостокский композитор Виктор Аргонов argonov .

(статья написана в 2013 — прим. В.А.)

«Сто раз я клятву говорил такую:
Сто лет в темнице лучше протоскую,
Сто гор скорее в ступе истолку я,
Чем истину тупице растолкую».
Бахвалан Махмуд

24 августа исполняется 90 лет со дня рождения великого советского математика, кибернетика и одного из создателей принципов, заложенных в отечественные системы раннего предупреждения о ракетном нападении, а также непосредственно разрабатывавшего и внедрявшего АСУ на оборонных предприятиях Советского Союза.

Виктор Михайлович Глушко родился в горняцкой семье в городе Шахты Ростовской области 24 августа 1923 года.

21 июня 1941 года закончил с золотой медалью среднюю школу №1 в этом же городе. Начавшаяся Великая Отечественная война больно ударила по Виктору Михайловичу - осенью 1941 года его мать была убита гитлеровцами.

После освобождения города Шахты советскими войсками Глушков был мобилизован и участвовал в работах по восстановлению угольных шахт Донбасса.

После окончания войны блестяще окончил математический факультет Ростовского университета. В дипломной работе занимался разработкой методов вычисления таблиц несобственных интегралов, обнаружив неточности в существующих таблицах, выдержавших до того по 10—12 изданий.

После 1948 года молодой перспективный математик был направлен по распределению на Урал в секретное учреждение, задействованное в атомном проекте.

Заведовал кафедрой теоретической механики Уральского лесотехнического института. Тема докторской диссертации, успешно защищённой в диссертационном совете МГУ 12 декабря 1955 года, посвящена доказательству пятой проблемы Гильберта.

В конце пятидесятых учёный заинтересовался возможностями бурно развивающейся электронно-вычислительной техники.

Оставшаяся после переезда из Киева в Москву С.А. Лебедева его лаборатория, в которой была создана первая в СССР и континентальной Европе ЭВМ—МЭСМ, была переведена в Институт математики АН УССР, директор которого Б.В.Гнеденко для заведования ею в 1956 году пригласил Глушкова. Переехав, с августа 1956 года жил и работал в Киеве. В 1956 году стал заведующим лабораторией вычислительной техники Института математики АН УССР по приглашению его директора.

Сотрудник лаборатории З.Л. Рабинович в своих воспоминаниях отмечал, что с приходом Глушкова «ни одна из проводимых в лаборатории работ не была заброшена. Напротив, все получили логическое завершение».

Дальнейшая деятельность Виктора Михайловича была полностью связана с вычислительной техникой — в декабре 1957 года на базе его лаборатории был создан Вычислительный центр АН УССР, директором которого он и стал. А в декабре 1962 года на базе ВЦ АН УССР был создан Институт кибернетики АН УССР, директором которого также стал Глушков.

С 1958 по 1961 год разработана ЭВМ «Днепр», которая активно использовалась в самых разнообразных отраслях народного хозяйства СССР.

Комплекс из двух компьютеров «Днепр» (стоит за экраном) в центре управления космическими полетами. Информация со 150 датчиков поступает в комплекс, который выдает на экран траекторию спутника.

Виктор Михайлович активно занимался преподавательской деятельностью. С 1956 года читал на мехмате КГУ курс высшей алгебры и спецкурс по теории цифровых автоматов, а с 1966 года и до конца жизни заведовал кафедрой теоретической кибернетики.

С 1962 года и до конца жизни вице-президент АН УССР.

В 1963 году Глушков утвержден председателем Межведомственного научного совета по внедрению вычислительной техники и экономико-математических методов в народное хозяйство СССР при Государственном комитете Совета Министров СССР по науке и технике.

В дальнейшем Глушков принимал непосредственное участие в разработке и внедрение в народное хозяйство автоматических систем управления производством (АСУП), публиковал научные работы в области теоретической кибернетики, а также ему было предложено написать статью про кибернетику в энциклопедии «Британника» в 1973году.

В 1965 под руководством Глушкова году создана первая в серии ЭВМ для инженерных расчётов МИР-1.

Машина для инженерных расчетов МИР — 1966 год

Был членом Государственного комитета СССР по науке и технике и Комитета по Ленинским и Государственным премиям при Совете Министров СССР. Был советником генерального секретаря ООН по кибернетике. Под его руководством защищено более ста диссертационных работ.

Глушков был инициатором и главным идеологом разработки и создания Общегосударственной автоматизированной системы учёта и обработки информации (ОГАС), предназначенной для автоматизированного управления всей экономикой СССР в целом. Для этого им была разработана система алгоритмических алгебр и теория для управления распределёнными базами данных.

На этом этапе его жизни стоит остановиться более подробно. Далее цитируется по книге Б.Н. Малиновского «История вычислительной техники в лицах».

Задача построения общегосударственной автоматизированной системы управления (ОГАС) экономикой была поставлена Глушкову первым заместителем Председателя Совета Министров (тогда А.Н. Косыгиным) в ноябре 1962 года.

В.М. Глушков, В.С. Михалевич, А.И. Никитин и др. разработали первый экскизный проект Единой Государственной сети вычислительных центров ЕГСВЦ, который включал около 100 центров в крупных промышленных городах и центрах экономических районов, объединенных широкополосными каналами связи. Эти центры, распределенные по территории страны, в соответствии с конфигурацией системы объединяются с остальными, занятыми обработкой экономической информации. Их число мы определяли тогда в 20 тысяч. Это крупные предприятия, министерства, а также кустовые центры, обслуживавшие мелкие предприятия. Характерным было наличие распределенного банка данных и возможность безадресного доступа из любой точки этой системы к любой информации после автоматической проверки полномочий запрашивающего лица.

Был разработан ряд вопросов, связанных с защитой информации. Кроме того, в этой двухъярусной системе главные вычислительные центры обмениваются между собой информацией не путем коммутации каналов и коммутации сообщений, как принято сейчас, с разбивкой на письма, я предложил соединить эти 100 или 200 центров широкополосными каналами в обход каналообразующей аппаратуры с тем, чтобы можно было переписывать информацию с магнитной ленты во Владивостоке на ленту в Москве без снижения скорости. Тогда все протоколы сильно упрощаются и сеть приобретает новые свойства. Проект был до 1977 года секретным.

К сожалению, после рассмотрения проекта комиссией от него почти ничего не осталось, вся экономическая часть была изъята, осталась только сама сеть. Изъятые материалы уничтожались, сжигались, так как были секретными.

Против всего проекта в целом начал резко возражать В.Н. Старовский, начальник ЦСУ. Возражения его были демагогическими. Глушков настаивал на такой новой системе учета, чтобы из любой точки любые сведения можно было тут же получить. А он ссылался на то, что ЦСУ было организовано по инициативе Ленина, и оно справляется с поставленными им задачами; сумел получить от Косыгина заверения, что той информации, которую ЦСУ дает правительству, достаточно для управления, и поэтому ничего делать не надо.

Начиная с 1964 года (времени появления моего проекта) против Глушкова стали открыто выступать ученые-экономисты Либерман, Белкин, Бирман и другие, многие из которых потом уехали в США и Израиль. Косыгин, будучи очень практичным человеком, заинтересовался возможной стоимостью нашего проекта. По предварительным подсчетам его реализация обошлась бы в 20 миллиардов рублей. Основную часть работы можно сделать за три пятилетки, но только при условии, что эта программа будет организована так, как атомная и космическая.

Глушков не скрывал от Косыгина, что она сложнее космической и атомной программ вместе взятых и организационно гораздо труднее, так как затрагивает все и всех: и промышленность, и торговлю, планирующие органы, и сферу управления, и т.д. Хотя стоимость проекта ориентировочно оценивалась в 20 миллиардов рублей, рабочая схема его реализации предусматривала, что вложенные в первой пятилетке первые 5 миллиардов рублей в конце пятилетки дадут отдачу более 5 миллиардов, поскольку была предусмотрена самоокупаемость затрат на программу. А всего за три пятилетки реализация программы принесла бы в бюджет не менее 100 миллиардов рублей. И это еще очень заниженная цифра.

Но наши горе-экономисты сбили Косыгина с толку тем, что, дескать, экономическая реформа вообще ничего не будет стоить, т.е. будет стоить ровно столько, сколько стоит бумага, на которой будет напечатано постановление Совета Министров, и даст в результате больше. Поэтому команду Глушкова отставили в сторону и, более того, стали относиться с настороженностью. И Косыгин был недоволен. Глушкову была приказано, временно прекратить пропаганду ОГАС и заняться системами нижнего уровня. Как выяснилось позже, это стало началом конца грандиозного проекта.

Причин тут несколько, но главную роль сыграла косность мышления некоторых ответственных партийных функционеров. Лучше всего это можно проиллюстрировать с помощью фрагмента воспоминаний Виктора Михайловича о заседании Политбюро, проведённого после того, как до советского руководства стала доходить информация о том, что американцы еще в 1966 году сделали эскизный проект информационной сети (точнее, нескольких сетей), т.е. на два года позже нас. В отличие от нас они не спорили, а делали, и на 1969 год у них был запланирован пуск сети АРПАНЕТ, а затем СЕЙБАРПАНЕТ и др., объединяющих ЭВМ, которые были установлены в различных городах США.

В этом же фрагменте содержится мрачное пророчество Глушкова о начале экономического спада СССР в конце 70-х годов. Примечания в скобках мои.

«…Гарбузов (министр финансов СССР) выступил так, что сказанное им годится для анекдота. Вышел на трибуну и обращается к Мазурову (он тогда был первым заместителем Косыгина). Вот, мол, Кирилл Трофимович, по вашему поручению я ездил в Минск, и мы осматривали птицеводческие фермы. И там на такой-то птицеводческой ферме (назвал ее) птичницы сами разработали вычислительную машину.

Тут я громко засмеялся. Он мне погрозил пальцем и сказал: «Вы, Глушков, не смейтесь, здесь о серьезных вещах говорят» Но его Суслов перебил: «Товарищ Гарбузов, вы пока еще тут не председатель, и не ваше дело наводить порядок на заседании Политбюро». А он — как ни в чем не бывало, такой самоуверенный и самовлюбленный человек, продолжает: «Три программы выполняет: включает музыку, когда курица снесла яйцо, свет выключает и зажигает и все такое прочее. На ферме яйценосность повысилась». Вот, говорит, что нам надо делать: сначала все птицефермы в Советском Союзе автоматизировать, а потом уже думать про всякие глупости вроде общегосударственной системы. (А я, правда, здесь засмеялся, а не тогда.) Ладно, не в этом дело.

Было вынесено контрпредложение, которое все снижало на порядок: вместо Госкомупра — Главное Управление по вычислительной технике при ГКНТ, вместо научного центра — ВНИИПОУ и т.д. А задача оставалась прежней, но она техницизировалась, т.е. изменялась в сторону Государственной сети вычислительных центров, а что касалось экономики, разработки математических моделей для ОГАС и т.д. — все это смазали.

Под конец выступает Суслов и говорит: «Товарищи, может быть, мы совершаем сейчас ошибку, не принимая проект в полной мере, но это настолько революционное преображение, что нам трудно сейчас его осуществить. Давайте пока попробуем вот так, а потом будет видно, как быть» И спрашивает не Кириллина, а меня: «Как вы думаете?». А я говорю: «Михаил Андреевич, я могу вам только одно сказать: если мы сейчас этого не сделаем, то во второй половине 70-х годов советская экономика столкнется с такими трудностями, что все равно к этому вопросу придется вернуться». Но с моим мнением не посчитались, приняли контрпредложение.»

По иронии судьбы нереализованные идеи, заложенные в ОГАС, получили своё развитие в организации системы раннего предупреждения о ракетном нападении, активно строившейся в СССР в семидесятые годы.

Кроме того, по его инициативе и под его активным руководством стали внедряться АСУ на оборонных предприятиях Советского Союза.

Виктор Михайлович Глушков и адмирал флота Сергей Георгиевич Горшков (слева). Система автоматизации проектирования подводных судов, созданная в Институте кибернетики и его СКБ, принята в эксплуатацию. 70-е годы XX века

Увы, но многолетняя борьба учёного с косностью и бюрократизмом не прошла для него даром — осенью 1981 года состояние здоровья Виктора Михайловича ухудшилось.

Через год, 30 января 1982 года, после продолжительной болезни он скончался в Москве в Центральной клинической больнице и был похоронен в Киеве на Байковом кладбище.

Виктор Михайлович награждён большим числом высоких правительственных наград, в том числе тремя орденами Ленина и Орденом Октябрьской Революции. Лауреат Ленинской премия и дважды лауреат Государственной премии СССР. Герой Социалистического Труда.

При написании статьи использованы материалы научно-популярного журнала «Пропаганда»(http://propaganda-journal.net/636.html), книги «Как «погас» ОГАС», книги Академик В. Глушков. Страницы жизни и творчества. Малиновский Б. Н.— Киев: Наукова думка, 1993.— 140с. и музея «История развития информационных технологий на Украине» (

Виктор Михайлович Глушков родился 24 августа 1923 года в Ростове-на-Дону в семье горного инженера. В школьные годы Виктор интересовался ботаникой, зоологией, затем геологией и минералогией, позднее - радиотехникой и конструированием радиоуправляемых моделей. В конечном счете, победила физика и математика. Интерес к зоологии, который появился у Глушкова еще в третьем классе, выразился в том, что он прочел книгу Брэма «Жизнь животных» и стал изучать классификацию животных. В четвертом классе, увлекшись минералогией, он штудирует книги из библиотеки отца, который был горным инженером, и собирает коллекцию минералов. В пятом классе пришло увлечение радио, и он стал делать радиоприемники по собственным схемам. В пятом же классе вместе с отцом они изготовили телевизор, который принимал передачи из Киева, где тогда была единственная в Союзе телестудия. Все это требовало серьезных знаний математики, поэтому Глушков стал заниматься ею самостоятельно, в основном летом - во время каникул. Между пятым и шестым классом он освоил алгебру, геометрию, тригонометрию за курс средней школы, а между шестым и седьмым уже занимался математикой по университетской программе.

В восьмом классе Глушков стал интересоваться философией, прочел «Лекции по истории философии» и «Философию природы» Гегеля. Кроме того, он всерьез увлекался литературой, в частности, - поэзией. Например, Виктор Михайлович вспоминал, что один раз он выиграл спор, что сможет на протяжении десяти часов непрерывно декламировать стихи. Он знал наизусть «Фауста», поэму «Владимир Ильич Ленин» Маяковского, стихи Брюсова, Некрасова, Шиллера, Гейне. Притом, последних - на языке оригинала.

В июне 1941 г. Виктор Глушков с золотой медалью окончил среднюю школу № 1 г. Шахты. Собирался поступать на физический факультет московского университета. Но 22 июня пришла война. Он сразу подал заявление в артучилище, но из-за очень плохого зрения его не взяли. Осенью 1941 и весной 1942 года Виктор Михайлович работал на рытье окопов. В 1942 году, после вторичного взятия Ростова немцами Виктор Михайлович вместе с матерью оказывается в оккупированных Шахтах. Как и для многих, для В. М. Глушкова война принесла и личную трагедию: фашисты расстреляли его мать - депутата горсовета.

После освобождения г. Шахты, Глушков по мобилизации участвовал в восстановлении угольных шахт Донбасса: работал сначала чернорабочим в забое, потом инспектором по качеству и технике безопасности.

Уже осенью 1943 г. Новочеркасский индустриальный институт объявил набор, и Глушков стал студентом его теплотехнического факультета. Учиться было нелегко. Приходилось параллельно зарабатывать себе на жизнь. Виктор Михайлович вспоминает, что сначала он перебивался разгрузкой вагонов на станции, а летом устроился на работу. Их бригада, состоящая из семи человек, за лето восстановила отопление в основных зданиях института, отремонтировала отопительные котлы. На следующий год Глушков занимался ремонтом электротехнического оборудования. Так он приобрел специальности слесаря-водопроводчика и техника-электрика.

Проучившись четыре года, Виктор Михайлович понял, что его не так интересует теплофизика, как науки математического профиля.

В 1947 г. он поступает на 5 курс физико-математического факультета Ростовского университета. А для этого сдает всю академразницу за 4 года (почти полсотни экзаменов)! В следующем году Виктор Михайлович параллельно заканчивает оба вуза и получает дипломы о высшем техническом и высшем математическом образовании.

Преподавательскую и научно-исследовательскую работу В. М. Глушков начинает осенью 1949 г. в стенах Уральского лесотехнического института. В 1951 году он защищает кандидатскую диссертацию, а в декабре 1955 года, после окончания одногодичной докторантуры при Московском университете, - докторскую.

В 1956 году Глушков стал заведующим вычислительной лабораторией Института математики АН УССР. Это была знаменитая лаборатория. Находилась она в двухэтажном здании бывшей гостиницы монастыря святого Феофана на окраине Киева. Именно здесь под руководством академика С. А. Лебедева всего пять лет назад была создана первая в Советском Союзе электронно-вычислительная машина, МЭСМ.

Основной особенностью тогдашнего конструирования вычислительной техники было то, что оно осуществлялось на основе «инженерной интуиции». Теория автоматов, служившая базой для проектирования ЭВМ, на то время была разработана очень слабо, фактически существовала только идея применения основных операций формальной логики для построения автоматических устройств. Глушкову пришлось самостоятельно разбираться в принципах построения ЭВМ. Разобравшись, он «решил превратить проектирование машин из искусства в науку».

Для этого нужно было поставить дело синтеза электронных схем на прочную математическую основу. С этой целью Виктор Михайлович не только сам усиленно начинает работать над решением математических проблем проектирования электронно-вычислительной техники, но и организует научный семинар по теории автоматов для своих сотрудников. Семинар имел большой успех. Виктор Михайлович вообще умел заразить других своим энтузиазмом.

Еще в 1958 г. Глушков выдвинул идею создания универсальной управляющей машины, которая, в отличие от существующих в то время узкоспециализированных управляющих автоматов, могла бы быть использована в любых, самых сложных технологических процессах. Уже через три года такая машина была создана. Она получила название «Днепр». С помощью этой машины впервые в Европе было осуществлено дистанционное управление сложным процессом передела жидкого чугуна в литую сталь в режиме советчика мастера. Она была использована для автоматизации одного из самых трудоемких процессов в судостроении - плазовых работах, то есть раскройки стальных листов для изготовления корпуса судна. Корпус имеет сложную пространственную конфигурацию и поэтому раскройка плоских стальных листов, из которых корпус будет изготовлен, представляет собой сложнейшую инженерную задачу. В США запустили аналогичную машину в то же самое время при том, что ее разработка началась раньше. «Днепр» стал рекордсменом и по долголетию: он выпускался на протяжении десяти лет, в то время как обычный срок жизни одной модели ЭВМ редко превышал пять-шесть лет.

Глушков, будучи страстным пропагандистом электронно-вычислительной техники и кибернетики, сразу увидел ее реальные возможности, которые далеко превосходят любые фантазии. При этом, в знаменитом «споре о кибернетике», который нынче подается не иначе как «советские гонения», Виктор Михайлович участия не принимал.

Суть подхода Глушкова состояла в том, что он видел в машине не заменитель человеческого мозга, а специальный инструмент, который бы его усиливал, как молоток усиливает руку, а микроскоп глаз. Соответственно, машина - это не конкурент человека, а его орудие, многократно увеличивающее возможности человека.

Только в этом смысле машина, точнее, система машин, становится технической базой для перехода на новую модель управления экономикой. При этом Глушков считал, что эффективно использовать машины в этом качестве возможно только в условиях единого комплекса, когда отсутствует конкуренция и связанная с ней коммерческая тайна, промышленный шпионаж и т. п.

Управление экономикой

Среди великого множества новаторских научных идей Глушкова следовало бы выделить одну, которую он считал делом всей своей жизни. Это идея Общегосударственной автоматизированной системы управления экономикой (ОГАС). Даже сам Глушков тогда не мог оценить той роли, которую могла, но не сыграла его идея ОГАС в нашей истории. Он, конечно, предсказывал, что страну ждут «большие трудности» в управлении экономикой, если вовремя не будет оценена роль, которую суждено сыграть в этом деле электронно-вычислительной технике, но даже он не мог предсказать, что пройдет не так много времени и этой страны вообще не будет.

Так получилось, что именно в связи с ОГАС советское руководство оказалось перед альтернативой: идти то ли по пути совершенствования планирования производства в масштабах всей страны, то ли по пути к рынку как регулятору производства. Виктор Михайлович в своих воспоминаниях говорит о том, что этот вопрос решался не так уж просто. Долгое время высшее руководство СССР колебалось. Сам факт того, что Виктору Михайловичу поручили возглавить комиссию по подготовке материалов для постановления Совмина по началу работ по ОГАС говорит очень о многом.

До сих пор не совсем понятны причины решение о начале пресловутой экономической реформы 1965 года, основной идеей которой было сделать рынок основным регулятором производства. Вот что пишет один из глашатаев рыночной реформы 1965 года А. М. Бирман: «Теперь основным показателем, по которому будут судить о работе предприятия и… от которого будут зависеть все его благополучие и прямая возможность выполнять производственную программу, является показатель объема реализации (т. е. продажи продукции)». Т.е. экономика переводилась на рыночные рельсы.

В 1964 году вряд ли у кого-либо из серьезных руководителей производства или науки могло возникнуть сомнение, что будущее именно за научным применением электронно-вычислительной техники. Именно поэтому идея ОГАС поначалу была встречена с полным пониманием. Тем более непонятно, каким образом могло случиться так, что предпочтение в самый последний момент было отдано проекту так называемых «экономистов». Люди, которые выступили инициаторами экономической реформы 1965 года, мало кому были известны, они свалились, как снег на голову, и сразу стали играть едва ли не ключевую роль в советской экономической науке. Их деятельность была направлена именно против проекта Глушкова. В конце концов, они сыграли роковую роль в том, что от программы подведения технической базы под существующую в то время плановую систему управления экономикой отказались в пользу рыночных механизмов.

Статья рассказывает о бюрократической борьбе, которая сопровождала в 1960-е года процесс принятия решения о начале проектирования Общегосударственной автоматизированной системы учёта и обработки информации.

В конце 1950-х гг. в Советском Союзе родился грандиозный план проект создания автоматизированной системы управления экономикой страны. Его автором был выдающийся советский ученый, заместитель начальника Вычислительного центра Минобороны СССР, полковник, д.т.н. (1963 г.) А.И. Китов (1920-2005). По замыслу А.И. Китова, все имеющиеся в стране электронно-вычислительные машины (ЭВМ) необходимо было объединить в единую государственную сеть вычислительных центров для решения народнохозяйственных задач (в мирное время) и оборонных задач (при возникновении военных действий). В 1959 г. А.И. Китов обратился напрямую к главе партии и правительства Н.С. Хрущеву, написав ему два письма с предложением реализовать свой проект, но попытка А.И. Китова «достучаться» до высшего руководства страны имела для него самые серьезные негативные последствия. Руководство Минобороны СССР учинило расправу над ним, и А.И. Китов был вынужден уволиться с места работы.

Погибнуть оригинальной идее А.И. Китова не дал директор Института кибернетики академик АН СССР В.М. Глушков (1923-1982). Он переосмыслил, творчески переработал проект А.И. Китова и добился решения советского руководства о разработке на государственном уровне проекта автоматизации управления советской экономикой (ОГАС) 1 . В стране началась масштабная кампания по созданию АСУ (автоматизированных систем управления) в государственных ведомствах и на предприятиях, которая захватила сотни тысяч советских граждан и продолжалась вплоть до начала «перестройки» в СССР. А.И. Китов стал соратником и заместителем В.М. Глушкова по работам, проводимым им в области автоматизированных систем управления в оборонных министерствах.

Согласно разработанному проекту, автоматизированная система управления должна была стать гигантским банком данных, в который по сетям связи поступала информация о работе всех предприятий страны. Сердцевиной системы был Главный вычислительный центр, созданный в Москве. Он обрабатывал поступающую информацию, находил оптимальные варианты планирования, сигнализировал об имевших место в экономике диспропорциях. В памяти центрального компьютера фиксировался бы более объективный образ происходящих в народном хозяйстве процессах, что позволяло бы государственным органам управлять экономикой страны «в режиме реального времени». Технически ОГАС представлялась как единая сеть из тысяч вычислительных центров, покрывающая территорию всего СССР.

Такой грандиозный проект не мог остаться без внимания исследователей советского общества. В 1970-е гг. судьбой проекта ОГАС заинтересовались зарубежные ученые (Kathryn М. Bartol 2 , William J. Conyngham 3). Они по крупицам из советской периодической печати пытались реконструировать картину разработки проекта. Современные исследователи (Г.И. Ханин 4 , Ю.П. Бокарев 5 , В. Герович 6 и др.) обратили внимание на проект ОГАС после публикации воспоминаний академика В.М. Глушкова сначала в литературной обработке в книге Б.Н. Малиновского «История вычислительной техники в лицах» (Киев, 1995), а потом в оригинале в сборнике статей «Академик В.М. Глушков - пионер кибернетики» (Киев, 2003).

Исследователи отметили во всей истории проекта ОГАС самое главное - конфликт государственных органов, которым правительство поручило участвовать в разработке проекта. Известно, что с самого начала подготовка проектных материалов шла не гладко - конфликт разработчиков был закономерен. Дело в том, что ведомство, которое распоряжалось бы ОГАС, могло стать центральным органом управления экономикой страны. В его руках была бы вся информация по стране, и никто не мог дать гарантии, что ведомство не будет эволюционировать и не станет сильным конкурентом. Началась борьба. Все министерства, Госплан СССР, ЦСУ СССР спорили, кто будет хозяином автоматизированной системы.

Документы разработки проекта (стенограммы обсуждений, деловая переписка, сами проектные материалы) хранятся сейчас в Российском государственном архиве экономики (РГАЭ) в фонде Госкомитета по науке и технике при Совете Министров СССР (ф. 9480). Среди документов удалось обнаружить неизвестный ранее исследователям проект ОГАС (декабрь 1980 г.). Многое из истории его создания помнят свидетели и участники тех событий. До сих пор существует институт, который разрабатывал в 1970-е гг. проект ОГАС. Ныне это Институт проблем вычислительной техники и информатизации (ВНИИПВТИ). Первый заместитель директора этого института, проф., д.э.н. Юрий Александрович Михеев в 1960-е годы был ученым секретарем академика В.М. Глушкова. В 1970-е годы он занимал пост заместителя директора института и принимал непосредственное участие в разработке проекта ОГАС. Ю.А. Михеев согласился дать интервью, а также предоставил возможность изучить хранящиеся до сих пор в институте проектные материалы по ОГАС.

Автор данной статьи выражает глубокую признательность и благодарность Ю.А. Михееву, без помощи которого данное исследование было бы невозможно. Автор благодарит также Владимира Анатольевича Китова (сына А.И. Китова), предоставившего письмо своего отца в ЦК КПСС, написанное в 1959 г.

В настоящей статье анализируется содержание первого этапа разработки проекта ОГАС (1963-1965 гг.) и рассматриваются факторы, которые не способствовали подготовке проектных материалов в высших государственных органах СССР, тормозили работу по внедрению вычислительной техники и автоматизированных систем в управление советской экономикой.

Разработка проекта ОГАС 7 началась согласно постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об улучшении руководства внедрением вычислительной техники и автоматизированных систем управления в народное хозяйство» (21 мая 1963) 8 . Именно это постановление положило начало четвертьвековой эпопее массового внедрения в Советском Союзе автоматизированных систем управления (АСУ) в ведомствах и на предприятиях. В стране создавались специализированные государственные ведомства, институты, предприятия по внедрению вычислительной техники в управление народным хозяйством. Так, например, только по данному правительственному постановлению были образованы Центральный экономическо-математический институт (ЦЭМИ) АН СССР, Главный ВЦ Госплана СССР, НИИ по проектированию ВЦ и систем экономической информации ЦСУ СССР 9 . Считалось, что автоматизированные системы управления решат основные проблемы социалистического строя и придадут второе дыхание советской экономике.

В принятом постановлении, которого добивались сначала А.И. Китов, а затем В.М. Глушков, отразилось беспокойство советских ученых о развитии и использовании вычислительной техники в СССР. Отмечалось, что с помощью ЭВМ стало возможным успешно решать многие крупные научные и инженерные проблемы. Ресурсы вычислительной техники можно было бы привлечь и для решения задач планирования, управления и обработки экономической информации. Однако на практике возможности вычислительной техники не использовались. Применение вычислительной техники в народном хозяйстве сдерживалось из-за отсутствия достаточно разработанных математических методов, унифицированной системы документации, пригодной для автоматизированной обработки на ЭВМ, а также из-за недостатка подготовленных кадров. В результате имевшийся в стране парк вычислительных машин использовался не полностью, время его полезной загрузки не превышало 40-50%. Дорогостоящая техника простаивала и не приносила того эффекта, который от нее ожидался 10 .

Советские ученые добились решения о создании специального государственного органа, который должен был заниматься вопросами автоматизации управления экономикой страны. Согласно постановлению, этим органом стало Главное управление по внедрению вычислительной техники при Госкомитете по науке 11 . На новое ведомство возлагалась ответственность за развитие работ в области ЭВМ и ее применения в народном хозяйстве. Главк совместно с государственными комитетами и ведомствами должен был определять основные направления по созданию АСУ, разрабатывать планы работ по автоматизации управления, обеспечивать контроль над внедрением ведомствами вычислительной техники и осуществлять ее распределение. Решения этого главка в сфере его компетенции объявлялись обязательными для исполнения всеми ведомствами СССР. Значение нового государственного органа подчеркивалось еще и тем, что его возглавил заместитель Председателя Совета Министров СССР, председатель Государственного комитета по науке К.Н. Руднев 12 . Занимая с января 1958 г. пост министра - председателя Государственного комитета СССР по оборонной технике, он всячески способствовал развитию ракетно-космической техники. К.Н. Руднев возглавлял Государственную комиссию по подготовке и осуществлению полетов кораблей-спутников и космического корабля «Восток». За участие в этой программе он был удостоен звания Героя Социалистического Труда.

Академик В.М. Глушков, который был инициатором правительственного постановления, возглавил образованный 4 сентября 1963 г. при Госкомитете по науке Междуведомственный научный совет по внедрению математических методов и вычислительной техники в народное хозяйство. В состав Совета вошли ведущие советские ученые в области вычислительной техники и представители государственных органов (Госплана СССР, ЦСУ СССР, Минсвязи СССР, Минобороны СССР и др.). Заместителями академика В.М. Глушкова стали директор ВЦ АН СССР академик A.A. Дородницын, заместитель председателя Госкомитета по науке В.Н. Третьяков и директор Центрального экономико-математического института АН СССР (ЦЭМИ) член-корреспондент 13 АН СССР Н.П. Федоренко 14 .

Главное управление и Совет должны были в течение шести месяцев подготовить и представить в ЦК КПСС свои предложения по созданию в стране Единой государственной сети вычислительных центров (ЕГСВЦ) 15 . Эта сеть должна была стать технической основой Единой автоматизированной системы планирования и управления советской экономикой (ЕСПУ).

Изучая существующую систему управления экономикой, академик В.М. Глушков занялся вопросами организации на местах. Про 1963 год он вспоминает так: «...Побывал не менее чем на 100 предприятиях и в организациях самого различного профиля: от шахт до совхозов. Это были морской порт, автомобильное хозяйство, железная дорога, аэропорт, заводы самых разнообразных отраслей. Потом я продолжал эту работу, и всего за 10 лет число объектов дошло почти до тысячи. Поэтому я очень хорошо, может быть, как никто другой у нас, представляю себе народное хозяйство в целом, от низа до самого верха, в чем его трудности, что надо считать» 16 .

Академику В.М. Глушкову оказали огромную помощь его знакомые из военно-промышленного комплекса: «Много времени (не могу даже сказать сколько, наверное, месяц непрерывного времени) я провел в Госплане СССР. И здесь очень большую помощь мне оказали старые работники, еще военного времени - Василий Михайлович Рябиков, первый заместитель председателя Госплана, ответственный за оборонную тематику. Он во время войны был уполномоченным Государственного Комитета обороны по Уральскому промышленному району, и он провел большую работу по перестройке уральской промышленности на нужды войны. <...> И вот я рядом с ним сидел и смотрел, как он решает вопросы. А он часто сидел до 11-ти, до 12-ти часов вечера на работе - это привычка еще со сталинских времен, и я тоже там иногда до 11-12-ти засиживался. И когда у меня возникали вопросы, он мне подробно объяснял весь цикл, как они сейчас планируют, и в чем состоят трудности. <.. .=""> Второй человек, который тоже мне помогал - он более формальный такой человек, но тоже думающий - это И. Спирин. Он был заведующим сводным сектором оборонных отраслей в Госплане СССР. <...> Во время войны он был уполномоченным Государственного Комитета обороны по Волжско-Вятскому промышленному району. Так что у них очень большой опыт руководства военной экономикой, и, конечно же, они хорошо знали работу Госплана. А приступил я именно с этого конца, потому что у меня уже были связи с оборонными отраслями, с группой машиностроительных отраслей, как принято в открытой печати говорить. И Д.Ф. Устинов, который в 1965 г. стал секретарем ЦК КПСС, а до этого был председателем ВСНХ СССР, меня тоже привлекал к решению ряда вопросов, и по его рекомендации, прежде всего, Василий Михайлович Рябиков занимался со мной» 17 .

Официально разработка проектных материалов по ОГАС началась в сентябре 1963 г. Председатель Госкомитета по науке К.Н. Руднев издал приказ об образовании рабочей комиссии под руководством заместителя начальника Главного вычислительного центра Госплана СССР д.т.н. Н.Е. Кобринского. Комиссия должна была в течение двух месяцев разработать концепцию ЕГСВЦ и представить ее на рассмотрение Межведомственному совету. Члены комиссии закончили свою работу к ноябрю 1963 г. Они подготовили первый документ по автоматизированной системе - аналитическую записку «Вопросы структуры, организации и создания ЕГСВЦ». В данном материале ученые изложили основные принципы ЕГСВЦ. Планировалось, что сеть ВЦ будет иметь трехступенчатую структуру (см. рис. 1). Низовую ступень образовывали ВЦ и пункты сбора информации на предприятиях и организациях. Вторая ступень представляла собой опорные ВЦ, расположенные в крупных промышленных городах. Границы территорий, которые обслуживали эти ВЦ, были выбраны с учетом сложившихся административно-территориальных связей. В РСФСР планировалось построить 16 ВЦ, по УССР и Молдавии - 6, по БССР, Прибалтийским республикам, Закавказью, Казахской ССР, Среднеазиатским республикам - по одному опорному ВЦ. Третьей ступенью являлся головной центр в Москве, который осуществлял оперативное руководство всей сетью и непосредственно обслуживал высшие правительственные органы. Ученые предлагали подчинить сеть ВЦ специально созданному госкомитету при Совете Министров СССР. Этот орган должен был руководить работами по созданию сети и осуществлять ее эксплуатацию 18 .

Рисунок 1. Структура ВЦ по плану 1963 г.


Источник: Предэскизный проект ЕГСВЦ. М., 1964. С. 52.

На сеть ВЦ возлагалось решение наиболее важных народнохозяйственных задач: расчет оптимального плана развития экономики, планирование материально-технического снабжения, расчеты, связанные с оперативным управлением предприятиями 19 .

В аналитической записке поднимался также вопрос о целесообразности создания ведомственных автоматизированных систем, так как целый ряд ведомств начал подготовительные работы и внес предложения по созданию своих собственных локальных систем вычислительных центров для планирования, учета и управления. Ученые провели анализ структуры этих систем и пришли к выводу, что создание ведомственных систем в большом количестве неминуемо привело бы к дублированию потоков экономической информации, к неоправданным затратам огромных средств на создание центров, распылению оборудования и кадров. К тому же в этом случае чрезвычайно усложнялась задача координации работы центров, необходимая для решения общегосударственных задач по планированию и управлению народным хозяйством. Развитие сети вычислительных центров путем расширения числа ведомственных вычислительных систем объявлялось нерациональным 20 .

Как вспоминает академик Глушков, помимо структуры сети, он сразу посчитал необходимым разработать систему моделей для управления экономикой с тем, чтобы видеть регулярные потоки информации. «Я счел нужным, - вспоминает Глушков, - это дело согласовать с B.C. Немчиновым 21 . Он был уже в это время смертельно болен, но лежал дома, на улице Горького, рядом с ГКНТ, и я к нему зашел. Он лежа меня принимал, выслушал; он очень умный был экономист, у нас сейчас, к сожалению, уже нет таких среди наших ученых. И он в принципе все одобрил. <...> Потом я рассказал эту концепцию М.В. Келдышу 22 . Мстислав Всеволодович тоже одобрил, но, правда, не все - не одобрил безденежную систему расчетов населения (но без нее система тоже работает). М.В. Келдыш правильно предвидел, что это вызовет ненужные эмоции, и вообще не следует это смешивать с планированием. Я с ним согласился, и мы это не включали в проект. А по этому поводу мной была написана отдельная записка в ЦК КПСС, она много раз всплывала, потом опять исчезала, но до сих пор решения по ней нет» 23 .

Архивные материалы, обнаруженные в фонде Госкомитета по науке, показывают, что изложенные в аналитической записке принципы построения сети и ее функционирования вызвали возражения со стороны Центрального статистического управления СССР и лично его начальника В.Н. Старовского, который занимал этот пост еще с 1948 г. Следует отметить, что это ведомство в то время являлось одним из самых влиятельных. Оно было единственным ведомством, которое окрепло в ходе реорганизаций 1950-х гг. Н.С. Хрущев, ликвидируя министерства, был вынужден, чтобы не остаться без информации, централизовать в органах госстатистики сбор и обработку отчетности предприятий по отраслям народного хозяйства. По специальному распоряжению Правительства в системе ЦСУ создавалась в масштабах всей страны сеть машиносчетных станций, которая должна была аккумулировать информацию и поставлять ее высшим органам управления. Именно наличие такой сети давало основание В.Н. Старовскому заявлять о том, что техническая база автоматизированной системы уже существует. Машиносчетные станции нужно только оборудовать ЭВМ, и сеть ВЦ готова 24 . В.Н. Старовский ссылался также на правительственное постановление от 21 мая 1963 г., в котором было положение о том, что руководство над созданием и эксплуатацией сети ВЦ возлагается на ЦСУ СССР.

Как только В.Н. Старовский изучил аналитическую записку, он написал К.Н. Рудневу письмо, в котором отметил, что ЦСУ не считает возможным согласиться с предложением комиссии об организации ЕГСВЦ. Принципы, сформулированные учеными, по его мнению, не соответствовали постановлению Правительства СССР о централизации учета в органах ЦСУ. В.Н. Старовский утверждал, что основой создания ЕГСВЦ должна стать разветвленная сеть машиносчетных станций ЦСУ. По его мнению, головным ВЦ могла стать только центральная машиносчетная станция ЦСУ, связанная со всей системой сбора и обработки информации 25 .

Аналитическая записка ученых и предложения ЦСУ по сети ВЦ стали предметом обсуждения на заседании Междуведомственного совета, которое состоялось 15 ноября 1963 года. Н.Е. Кобринский представил материал, подготовленный его комиссией, и выступил с критикой позиции ЦСУ. Он утверждал, что сеть не может принадлежать ЦСУ, поскольку деятельность этого ведомства ограничивается статистикой, а сеть должна выполнять функции планирования и управления. Кроме того, в сети ВЦ, построенной так, как предлагало ЦСУ, было бы больше ступеней, поскольку машиносчетные станции были районного, областного, республиканского уровней. Это привело бы к неоправданному распылению техники и кадров 26 . Следом за Н.Е. Кобринским выступил с докладом «О перспективах развития машиносчетных станций и фабрик механизированного счета ЦСУ, оснащении их ЭВМ и расширении круга решаемых задач» заместитель начальника ЦСУ С.В. Сазонов. Правда, его выступление по непонятным причинам не стенографировалось 27 .

Принципы построения сети, которые отстаивали представители ЦСУ, не нашли поддержки у большинства членов Совета. Как заявил К.Н. Руднев, «вопрос, который мы сейчас обсуждаем, выходит за рамки обычного вопроса, на чем и как считать. Этот вопрос является по существу вопросом рационального управления народным хозяйством нашей страны» 28 . Поэтому, как он выразился, «важно, чтобы в принципе то, что мы будем предлагать Правительству, было не оковами на руках и ногах и, что очень страшно, на мозговом аппарате, а чтобы давало возможность всемерного и всестороннего развития» 29 . Намекая на ЦСУ, К.Н. Руднев едко заявил, «будет очень страшно, если большая задача будет преломляться через кривое стекло в окне старого особняка, где привыкли считать на счетах» 30 . По его словам, система сбора информации ЦСУ «смотрела в прошлое, давала информацию о том, что было вчера, а не о том, что есть сейчас и будет завтра в народном хозяйстве» 31 . К.Н. Руднев говорил, что «проходит месяц, получишь книжку ЦСУ с таблицами и графиками, и по ней надо возвращаться на месяц назад и смотреть на то, что уже произошло. Таких белых книжек не должно быть. Если представить себе, что ЕГСВЦ будет давать какие-то тома таблиц и графиков, то можно ее и не создавать. Нас интересует не сколько выпущено, к примеру, автомобильных шин, какое соотношение продукции, а каждый день <...> нам важно знать, как наиболее рационально повлиять на ход выполнения задач, какие действия предпринять, которые привели бы к хорошему выполнению плана» 32 .

Председателя Госкомитета по науке К.Н. Руднева поддержал академик A.A. Дородницын. Он признался, что испытал искреннее удовлетворение, слушая выступление К.Н. Руднева. По словам ученого, положение в делах учета, планирования и управления промышленностью было настолько плохим, что там нужна была «кубинская революция», а не то, что предлагало ЦСУ 33 . С критикой позиции ЦСУ выступил даже заместитель начальника ЦСУ РСФСР Ш. Камалетдинов. Он отметил, что, если ЕГСВЦ будет подчинена ЦСУ, то ее задачи окажутся несколько приземленными - ВЦ будут низведены до уровня машиносчетных станций 34 .

В предложениях статистиков был еще один пункт, который вызвал осуждение. Это вопрос о создании ведомственных автоматизированных систем. Как заявил на заседании Совета представитель Минобороны СССР кандидат военных наук B.C. Синяк, сеть ВЦ, в основе которой будут ведомственные системы, сложно будет реализовать. Он рассказал членам Совета, что Минобороны СССР уже 5 лет создавало ведомственные автоматизированные системы в своей структуре. И в итоге министерство было вынуждено отказаться от этой практики. Создание единой автоматизированной системы для подразделений Минобороны оказалось в 8 раз дешевле автономных систем вместе взятых, поскольку не нужно было строить отдельные ВЦ и специальные сети связи. «Это обстоятельство, - подчеркивал B.C. Синяк, - свидетельствовало о том, что высказывание о каких-то ведомственных системах неправильно. Только единая сеть ВЦ, единая система связи экономически могут быть доступны для нашей страны и реализованы в разумные сроки» 35 . В связи с этим B.C. Синяк полностью согласился с предложениями комиссии ученых.

Об ошибочности пути создания сети ВЦ как совокупности локальных систем впоследствии высказывался академик Н.П. Федоренко: «Зачастую специалисты по экономико-математическим методам просто копируют путь, который был пройден капиталистическими странами, путь внутрифирменного, разрозненного внедрения этих методов в практику. Путь этот был неизбежен для капиталистических стран, но для социалистического государства не только недостаточен, но и вреден, так как приведет к большому распылению материальных и трудовых ресурсов и не позволит соединить в единую систему множество «местных» подсистем» 36 .

После долгих прений Совет, за исключением представителей ЦСУ, одобрил принципы построения сети ВЦ, предложенные комиссией Н.Е. Кобринского. К январю 1964 г., согласно вышеуказанному правительственному постановлению, Совет подготовил окончательный вариант предложений по сети ВЦ. Эти материалы стали предметом обсуждения на совещании у К.Н. Руднева 11 января 1964 г. Материалы совещания в архиве обнаружить не удалось. Информацию об этом событии можно почерпнуть из воспоминаний секретаря академика В.М. Глушкова Ю.А. Михеева, который присутствовал на совещании и делал по ходу обсуждения вопросов записи 37 . На этом совещании с резкой критикой позиции ЦСУ выступил президент Академии наук СССР М.В. Келдыш. Фрагмент его выступления заслуживает, чтобы привести его полностью:

«- Келдыш . Итак, надо повторить весь объем задач ЕГСВЦ: сбор, обработка, хранение информации, планирование и управление. Эти задачи решаются разными ведомствами. ЦСУ подошло к ЕГСВЦ со своей точки зрения. По записке ЦСУ видно, что они смотрят узко! Я долго возражал против этого год назад, и сейчас это подтвердилось. За год можно было подняться, понять задачи! Если ЦСУ не поняло, то мы в опасном положении! Дородницын правильно поднял вопрос о подчиненности сети ВЦ. Пока не будет хозяина, который понимает сумму задач, дело не сдвинется с места! Этот вопрос надо решить сейчас. ЦСУ лучше не трогать. А кое-что из мелочи передать ему. Но параллельно создавать ЕГСВЦ. По-моему, у них до сих пор нет машин!

- Старовский . Вы ошиблись! У нас есть ЭВМ-80 и одна ЭВМ “Урал”.

- Келдыш . Но это может вызвать только улыбку. С 1951 г. вы не взяли на вооружение новую вычислительную технику и не обращаете на нее никакого внимания!» 38

В январе 1964 г. материалы по сети ВЦ были внесены в ЦК КПСС и были одобрены. Такой вывод можно сделать потому, что уже в феврале 1964 г. К.Н. Руднев издал постановление об образовании специальной комиссии в составе членов Совета, специалистов из Госплана СССР, Совета народного хозяйства СССР, ЦСУ СССР, Минобороны СССР, Академии наук СССР, а также Главного управления при Госкомитете для разработки «Предэскизного проекта ЕГСВЦ». Комиссию возглавил академик В.М. Глушков 39 .

Следует отметить, что высшее руководство и лично Н.С. Хрущев не забывали о предложениях ученых и держали на контроле проектирование системы. 22 июня 1964 г. состоялось заседание Президиума Совета Министров СССР, на котором Н.С. Хрущев заслушал отчет о работе Главного управления при Госкомитете по науке и рекомендовал участникам проекта ускорить свою работу и о принятых мерах доложить правительству в течение 3-х месяцев 40 .

В сентябре 1964 г. комиссия Глушкова фактически завершила свою работу. Сотрудники Главного управления разослали представителям, участвовавших в разработке проекта организаций, приглашение на очередное совещание, которое должно было состояться у К.Н. Руднева 28 сентября 1964 г. На этом совещании планировалось рассмотреть Предэскизный проект ЕГСВЦ, разработанный комиссией В.М. Глушкова и, видимо, решить вопрос о внесении этого материала в Правительство 41 . Сложно сказать, состоялось ли это совещание, но ясно одно: ученые не успели внести документы в Правительство. 14 октября 1964 г. Н.С. Хрущев потерял власть и стал «всесоюзным пенсионером». Как вспоминает Ю.А. Михеев, «в тот день, когда сняли Хрущева, я вел заседание партийной организации Главного управления. И вдруг на это собрание входят коллеги из парткома Госкомитета по науке и говорят, что Хрущев смещен со всех своих постов. Куда вы думаете я побежал после собрания? В редакцию газеты “Известия”! Потому что буквально неделю назад мы передали самый свежий материал по проекту для продвижения в ЦК КПСС. Главный редактор А.И. Аджубей был зятем Хрущева. Это был наш канал. Аджубей мог разговаривать с Хрущевым по существу. И он взялся за то, чтобы, несмотря на страшное сопротивление ЦСУ, продвинуть эту идею. Из приемной Аджубея вышли два человека крепкого телосложения и спросили меня: “Вам документики дать? К сожалению, не можем”. Так материалы и остались в сейфе Аджубея» 42 . Возможно, эти материалы и были тем самым «Предэскизным проектом ЕГСВЦ».

Ученые и чиновники вернулись к вопросу о проекте только в марте 1965 г. на заседании Межведомственного совета. В.М. Глушков доложил о проделанной его комиссией работе и представил «Предэскизный проект ЕГСВЦ». Данный материал содержал требования к дислокации опорных ВЦ, вопросы организации работы сети ВЦ, основные направления и этапы создания Единой автоматизированной систему управления и планирования (ЕСПУ), а также оценку затрат на создание и эксплуатацию сети ВЦ. На создание сети отводилось 10 лет (1965-1975 гг.). Капитальные затраты были равны 4,7 млрд. руб. Из них:

4 млрд. руб. на ЭВМ,

0,3 млрд. руб. на средства связи,

0,4 млрд. руб. на строительство зданий для ВЦ.

Однако с самого начала предусматривалось самоокупаемость работ. Утверждалось, что еще до создания замкнутой сети низовые и опорные ВЦ себя окупят за счет решения экономических, инженерно-технических и других задач организаций, на чьей территории они бы располагались 43 .

Для разработки эскизного проекта сети ВЦ ученые предлагали создать Центральный проектно-конструкторский и научно-исследовательский институт ЕГСВЦ при Госкомитете по науке 44 . Как отмечалось, такую работу нельзя доверить статистикам: «Ни само ЦСУ СССР, ни его НИИ не смогут справиться со столь сложной технической системой, как единая сеть ВЦ, поскольку совершенно не имеют опыта. И, кроме того, неоднократное обсуждение вопросов показало, что многие работники ЦСУ не в состоянии понять проблему во всей ее сложности» 45 . Правда, самый острый вопрос разработчики решили обойти. В проекте не были рассмотрены вопросы подчиненности ЕГСВЦ, отсутствовали предложения об органе, на который следовало бы возложить ответственность за создание и эксплуатацию ЕГСВЦ.

На том же заседании получил продолжение спор с представителями ЦСУ о том, «кто будет хозяином сети ВЦ». Все члены комиссии и В.М. Глушков, в частности, к своему большому удивлению узнали, что их коллеги из ЦСУ все это время, пользуясь материалами комиссии, готовили свой альтернативный проект ЕГСВЦ и представили его на рассмотрение Совету.

О ситуации, которая сложилась в связи с двумя проектами, высказался академик A.A. Дородницын. Он отметил, что «год назад в этом зале эта проблема уже обсуждалась. Уже тогда было отмечено, что ЕГСВЦ - это не только учет и статистика, это новое качество - управление. Сеть должна использоваться для оперативного управления, оптимальных решений. Это вовсе не означает, что машина будет принимать государственные решения. Окончательные решения будут принимать люди: Госплан, Совет Министров. Но машина подготовит материал, который даст возможность посмотреть и оценить целый ряд вариантов плана развития экономики по различным критериям. Это позволит людям принимать не волевые, интуитивные решения, а обоснованные количественными расчетами. <...> Нам не нравится в проекте ЦСУ то, что там красной нитью проходит мысль - ЕГСВЦ служит для статистики и учета. Значение сети ВЦ в проекте ЦСУ принижается» 46 .

Когда проект ЦСУ не нашел поддержки у большинства членов Совета, в адрес ученых посыпались обвинения явно демагогического характера. Сотрудник Главного управления М. Бор, видимо, принимавший участие в разработке проекта ЦСУ, заявил, что «проект комиссии исходит из явно или неявно выраженной мысли о том, что много лет в нашей стране мы заблуждаемся, считая наше планирование и систему управления научными, что с этим заблуждением нужно покончить и перейти к новой системе. Проект ЦСУ ориентирован на то, что действующая система планирования и управления оправдала и оправдывает себя, нужно ее совершенствовать, но не нужно ее коренным образом менять, заменять новой. Проект ЦСУ предлагает вооружить мощной техникой существующую систему для того, чтобы решения этой системы были обоснованы на большем количестве вариантов расчетов» 47 . А представитель НИИ ЦСУ Александров 48 вообще безапелляционно заявил, что «проект комиссии не учитывает основного принципа нашего государства - демократического централизма» 49 . На что В.М. Глушков ему ответил: «Это примерно то же самое, что принципу демократического централизма противоречит телефонная связь» 50 .

Оппоненты В.М. Глушкова и его коллег на заседании повторяли аргументы, подготовленные В.Н. Старовским. В.М. Глушков вспоминал: «Мы настаивали на новой системе учета; такой системе, чтобы из любой точки любые сведения можно было в тот же момент получить. А он (В.Н. Старовский, - А.К.) начал ссылаться на то, что в 1922 г. по инициативе В.И. Ленина ЦСУ было организовано, что ЦСУ справляется, сбегал к А.Н. Косыгину, получил от него заверения, что той информации, которую дает правительству ЦСУ, достаточно для управления, и что поэтому ничего делать не надо...» 51 .

Совет принял решение одобрить Предэскизный проект и рекомендовал положить его в основу дальнейшего проектирования сети ВЦ. Проект подписали все, кроме представителей ЦСУ.

В июле 1965 г. ученые внесли проектные материалы в Совет Министров СССР, который тогда уже возглавлял А.Н. Косыгин. Восстановить точно ход обсуждения этого вопроса в Правительстве, установить, почему высшее руководство приняло именно такое, а не другое решение, на данный момент не представляется возможным, поскольку материалы засекречены. Судя по редакциям проектов решений Правительства, которые хранятся в фонде Госкомитета по науке, вопрос был решен не сразу.

Самое общее представление о том, что произошло на заседании правительства, можно составить на основе воспоминаний В.М. Глушкова. Правда, он ошибочно датирует это событие ноябрем 1964 г. Предэскизный проект не мог рассматриваться Правительством в ноябре 1964 г., поскольку он был подписан разработчиками только в декабре этого года. К тому же, в октябре 1964 г. Н.С. Хрущев был отправлен на пенсию. Такой крупный вопрос вряд ли мог рассматривать в это время.

По воспоминаниям В.М. Глушкова, «где-то в ноябре 1964 г. состоялось заседание Президиума Совета Министров, и я там докладывал об этом проекте. Естественно, я не мог не сказать, что возражает ЦСУ. Решение было такое: раз ЦСУ возражает, то поручить ему доработать проект. Тут Старовский встал, сказал, что они сами не смогут, и попросил, чтобы был еще записан Минрадиопром» 52 . Таким образом, на заседании Правительства было принято довольно странное решение о доработке проекта. С июля 1965 г. по март 1966 г. ведомства готовили новое постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР по вычислительной технике взамен старого постановления от 21 мая 1963 г.

Итак, первый этап разработки проекта закончился полным поражением ученых. Сейчас невозможно найти исчерпывающее объяснение чем был обусловлен провал, поскольку документы по обсуждению проекта в высших государственных и партийных органах недоступны. Однако очевидно, что бюрократия не могла принять проект ученых, невольно бросавших ей вызов. Ученые предлагали за счет автоматизации и механизации процессов сбора и обработки информации высвободить значительное количество работников учета (бухгалтерского, финансового, статистического), органов планирования и управления (особенно из сферы материально-технического снабжения), всего до 1 миллиона человек. Как отмечалось в проектных материалах, «все эти люди после соответствующего переобучения могут перейти в сферу непосредственного производства» 53 .

Ученые подготовили проект, исходя из конечной цели: при минимальных расходах максимально повысить эффективность управления промышленностью. Были проанализированы потребности народного хозяйства в вычислительной технике, учтено экономическое районирование страны и сформулированы принципы построения сети ВЦ: территориальный, иерархический и межведомственный. Но при этом совершенно проигнорированы интересы отдельных ведомств. В проекте только в исключительных случаях предусматривалось создание специализированных ведомственных систем. Однако, впереди были еще два десятилетия ведомственной борьбы вокруг проекта ОГАС.

Материал, подготовленный учеными, предполагал коренное изменение системы управления народным хозяйством, что не могло не вызвать беспокойства бюрократии. Как только вышло правительственное постановление от 21 мая 1963 г., ведомства стали активно создавать свои ВЦ, рассчитывая, по-видимому, включить их в будущую всеобщую систему на правах автономных единиц. По словам Ю.А. Михеева, работники ЦСУ просто потрясающими темпами за какие-то 2-3 года оборудовали свои машиносчетные станции во всех областях и республиках СССР вычислительной техникой 54 . Как отмечал заместитель начальника Главного управления при Госкомитете по науке Э.И. Эллер в своей служебной записке, «отсутствие организованной системы ВЦ не позволяет полноценно использовать специалистов и средства вычислительной техники этих центров, порождает параллелизм в их работе. В этих условиях стремление отдельных государственных комитетов, министерств и ведомств к организации новых ВЦ определяется преимущественно задачами ведомственного характера и не всегда может полностью отвечать общегосударственным интересам, основанным на необходимости достижения максимального экономического эффекта при наиболее рациональном использовании кадров и средств вычислительной техники» 55 . В спор о том, какой быть системе, включились даже государственные органы союзных республик. В материалах Госкомитета по науке СССР (ГК по КНИР СССР) обнаружено письмо заместителя председателя ГК по КНИР РСФСР М.Попова с предложениями о создании единой сети ВЦ в рамках Российской Федерации 56 . Такая позиция аргументирована тем, что «планомерное внедрение ЭВМ в экономику и управление производством возможно и эффективно только при наличии единого методологического руководства ЕГСВЦ. В настоящее время создание ВЦ происходит без всякой системы и учета возможностей наиболее эффективного использования ЭВМ. Такое положение наносит ущерб народному хозяйству и в дальнейшем создаст серьезные трудности в объединении ВЦ в единую систему». По мысли чиновника, единое методологическое руководство ЕГСВЦ на территории России мог обеспечить только Совет Министров РСФСР.

Проект ОГАС был окончательно разработан в 1980 г. Советские ученые были вынуждены выработать компромиссную концепцию ОГАС, которая учитывала общегосударственные интересы и интересы отдельных ведомств. В итоге реализация проекта стала дороже, по сравнению с первоначальным вариантом, в 8 раз. Воплотить в жизнь грандиозный замысел автоматизации управления экономикой СССР стало намного сложнее.

Проект так и остался на бумаге. Он «утонул» в круговороте длительных межведомственных согласований. Из того, что предлагали ученые, было воплощено немного. Идеи А.И. Китова и В.М. Глушкова были лишь частично реализованы на предприятиях советского военно-промышленного комплекса и в Госплане Украинской ССР.

← Вернуться

×
Вступай в сообщество «sinkovskoe.ru»!
ВКонтакте:
Я уже подписан на сообщество «sinkovskoe.ru»