// Фото: Ломохов Анатолий/PhotoXPress.ru
Артисты называли Танича «дядя Миша» за то, что он всегда поможет. Искренний и преданный своему делу, он до последних месяцев жизни хотел работать. Звезды шоу-бизнеса мечтали исполнить песни на стихи Танича, и отзывались о нем сугубо в позитивном ключе. Так, Игорь Николаев приходил к нему в дом как к себе домой. «Они с Лидией Николаевной были моими московскими родителями, опекали и оберегали. Михаил Исаевич мне потом говорил, что дочки-то есть, а сына нет. И он видел во мне сына. А для меня был отцом, которого я потерял в 21 год», - рассказал музыкант.
Однако мало кто знает, что настоящий сын Михаила Танича отказался от него еще в детстве. Впервые Михаил Исаевич женился в Ростове на студентке мединститута Ирине, в браке с которой родился сын Юрий. Их семью разрушило несчастье: Танича посадили в тюрьму по доносу. Во время одной из студенческих вечеринок он имел неосторожность похвалить немецкие автодороги и радиоприемники. За антисоветскую пропаганду 24-летний Танич получил шесть лет лагерей. Первая жена не дождалась поэта из тюрьмы и попросила развода. А потом даже заставила сына написать письмо, в котором он отказался от отца. Танич встречался с сыном позже, когда тот поступил в МГУ, но теплых отношений между ними так и не возникло. Наследник звезды умер очень рано от болезни сердца.
Единственной настоящей любовью поэта стала Лидия Козлова, с которой он прожил вместе всю жизнь. Их любовь началась в беднейшей хибаре на берегу Волги. Там не было мебели, только кровать. Да и ту Танич взял в морге, сломанную. Именно супруга помогла Таничу забыть про неудачи в первом браке.
«Как-то раз он подарил мне букет цветов, – вспоминает Лидия Николаевна. - И увидел, как я обрадовалась. С тех пор он никогда не забывал раз в неделю принести цветы все 52 года, что мы прожили вместе».
Даже младшая дочь Михаила Исаевича, Светлана, признается, что по-настоящему отец был близок только с мамой. «Папа не любил баловства у детей. За хамство мог и стукнуть. Вообще, он был открыт и доброжелателен до определенного момента. У него были такие двери, куда он не пускал никого никогда. До конца он открывался, может быть, только маме», - призналась наследница звезды Светлана.
К слову, обе дочери взяли фамилию матери чтобы не быть в тени своего знаменитого отца. Видевшие искреннюю любовь родителей, наследницы Танича все же не смогли построить личное счастье. Сейчас обе женщины одиноки. У Инги за плечами два неудачных брака. А Светлана так и не побывала замужем, живет в родительской квартире и занимается архивом отца.
В эфире программы «Сегодня вечером»,родственники поэта вспомнили, что трудное время для их семьи наступило в начале 2000-х, когда Танич один за другим перенес два инфаркта. Он прошел через операцию на сердце, когда ему было уже за 70. Но самое страшное произошло, когда писателю поставили диагноз рак в последней стадии. Он страдал от невыносимых болей, но жену щадил, не признавался, как ему было больно.
«В 3.10 ночи он умер. А мне никто не сказал. Я поехала к нему в десять утра в полной уверенности, что он еще живой. Когда я узнала, что он умер, то попросила увидеть его. Врач говорит, что когда к только что умершему приходит любимый человек, он может отреагировать на это. Я вхожу, Танич абсолютный труп. Я понимаю, что вернуть его не возможно. Но начинаю говорить слова, которые я не договорила. И когда я сказала «Мишенька, я здесь, я с тобой», у него выступила слеза, он приоткрыл губы и почти беззвучно сказал «Мы с тобой не налюбились». Это было наше с ним прощание», - рассказала вдова поэта.
Супруга поэта призналась, что до сих пор вспоминает его каждый день. Только рядом с этим человеком и жена, и две дочери были по-настоящему счастливы, и поэтому теперь они всеми силами оберегают память о нем.
Лесоповал -Сергей Коржуков - Я куплю тебе дом - Белый лебедь
- Светлая память и Таничу, и Коржукову...
Сабурова Ольга
08 февраля 2011
"Собеседник №5"
После ухода из жизни поэта Михаила Танича, основателя группы «Лесоповал», руководство мужским коллективом взвалила на свои плечи его вдова Лидия Козлова. Но она совсем не тяготится этой ношей – напротив, бодра, открыта, улыбчива. Танич передал свое детище в надежные руки.
Умирал много раз
Лидия Николаевна утверждает, что оптимисткой ее сделал муж, «воспитывавший» Козлову с самого ее 18-летия, когда взял в жены. Учил на собственном примере: Танич никогда не падал духом, хотя поводов отчаяться хватило бы на несколько поколений. Поэт любил повторять такую фразу: «Жизнь, конечно, мерзкая штука. Но ничего лучше жизни не придумали».
У Танича типичная для его сверстников судьба: отца расстреляли, мать посадили, началась война – отправился на фронт. Михаила Исаевича, еще живого, похоронили в братской могиле. Но успели вытащить. Потом посадили по ложному доносу. После 6 лет лагерей, в 1953-м, реабилитировали. На свободу он вышел с чистой совестью и целым букетом заболеваний.
– Когда мы поженились, он был полный инвалид! – без всякого уныния констатирует Лидия Николаевна. О недугах мужа она вспоминает спокойно – так, как их и воспринимала. – Помимо туберкулеза, у него так гнили ноги, что лет 20 я под простыню клала клеенку: каждую ночь натекало с четверть литровой банки гноя. Потом все закончилось, организм восстановился… Танич много раз умирал. Рассказать – будет грустно, а он был веселый человек.
Когда стало беспокоить сердце, поэта прооперировал Ренат Акчурин. Позже обнаружилась онкология. Последние 5 месяцев с красного кожаного дивана в гостиной, на котором сидим и мы, Танич уже не вставал. Так и принимал визитеров, традиционно валивших в его дом с утра до ночи. Успел дать песни Борису Моисееву, Алене Апиной, Лайме Вайкуле. Говорил под конец Михаил Исаевич с большим трудом, а записывать стихи самостоятельно совсем не мог – проснувшись, просил присесть рядом жену с листком и ручкой и ей надиктовывал… Смутившись просьбой («неприлично произносить такое мне, пожилой женщине»), Козлова читает одно стихотворение, посвященное Таничем ей самой:
Кто бы знал, как ты
прекрасна поутру,
Как тебе твой макияж
не ко двору,
Как восходят надо мною
всякий раз
Оба солнышка твоих
зеленых глаз.
Эти строки Козлова нашла в мужнином письменном столе, к которому прикоснулась впервые лишь после похорон. Целую неделю вдова разбирала рукописи: на каждом листке есть ЦУ – что-то просто сохранить, где-то рукой Танича сделаны пометки «для «Лесоповала».
– В апреле будет три года, как Михаила Исаевича нет, а я делаю все, что делал он, как будто продолжаю жить за него, – делится Лидия Николаевна. – У меня даже нет грусти. Мне жалко только, что эти почти 52 года совместной жизни кончились, что человек смертен… Уже умирая, в реанимации, куда мне разрешили ненадолго войти, когда муж был уже практически без сознания, он, чуть шевеля губами, прошептал: «А мы с тобой… не налюбились». Тут, конечно, у нас обоих полились слезы. А больше я не плакала.
Была Балдой
Особенно вникать в дела художественного руководителя «Лесоповала» Козловой не пришлось. Танич позаботился о жене и в этом. Когда его первые песни – «Текстильный городок», «Как тебе служится» – запела страна, поэту мешками стали приходить письма с предложениями о сотрудничестве. Обороняться от графоманов он поставил жену, которая сама – член Союза писателей СССР.
– Чтобы выявлять талантливых композиторов, я у Танича была назначена «работником Балдой», как в сказке Пушкина, – смеется Лидия Николаевна. – Народ приходил, я слушала мелодии и на свой ум-разум соображала, есть ли надежда. Если мелодия ничего, допускала до Танича.
Его песни, исполненные звездами советской эстрады, одна за другой становились популярными, поэт зарабатывал приличные деньги… и вдруг в его жизни возник «Лесоповал». Мало кто знает, что именно Козлова долгими 10-летними уговорами подвела Танича к шансону.
– Люди до сих пор по скудоумию ругают Мишу за программы «Лесоповала». Не понимая, что тем плохих нет – есть плохие песни в этом жанре, – защищает группу вдова поэта. – Танич не хотел касаться этой темы, а я всегда такую песню ценила.
Первое же появление группы на телевидении произвело фурор. Телефон дома у Танича не умолкал до самого утра. Одной из позвонивших, вспоминает Козлова, была доктор философских наук. «Я такие песни не одобряю, – отчеканила дама. – Считаю, что они романтизируют преступный мир… Но скажите, где их можно еще послушать?» Поэт рассмеялся в ответ: «Даст Бог – услышите».
Человек и пароход
Танич оставил для «Лесоповала» более сотни стихов. Группа продолжает выступать, выпускать новые альбомы. Музыку коллективу пишут 10 композиторов, которые были еще при Михаиле Исаевиче – ни один не откололся. Дом так же полон гостей. Хотя эта квартира, где провел последние годы Танич, не такая намоленная, как старая, расположенная по другую сторону Садового кольца. Та обставлена антикварной мебелью, туда приходили все нынешние знаменитости, которые тогда еще только поднимались.
– Когда мы собирались переезжать сюда, к нам зашел Саша Малинин и спросил, что мы будем делать с обстановкой, – вспоминает Козлова. – «Не знаю», – ответил Михаил Исаевич. «Вы обязаны оставить все как есть, – сказал Саша. – Тут будет ваш музей...» А потом Надя Бабкина заглянула. Ее театр «Русская песня» прямо под нами – вот она и попросила продать ей нашу квартиру. А Миша отказал: «Здесь моя Светка (одна из двух дочерей, вторая уехала в Голландию. – Авт.) поселится».
Козлова шутит, что дочь там так и живет – «как служитель музея»… Но одну вещь из старой обстановки Таничи все-таки забрали: любимую скульптуру, купленную на гонорар от песни Козловой «Айсберг», которую исполнила Алла Пугачева. Стены двухэтажного жилища вдовы поэта увешаны картинами, причем ни одну из них она не покупала. Зная любовь Танича к живописи и скульптуре (он и сам учился в архитектурном), друзья старались дарить ему предметы искусства. Но самого, пожалуй, шикарного презента поэт удостоился лишь после смерти. Недавно к Лидии Николаевне обратился мужчина – с просьбой разрешить назвать пароход, который возит туристов по Волге, именем Михаила Исаевича. При ближайшем знакомстве судовладелец оказался племянником Евгения Леонова.
– У меня нет причин грустить, – оставив перебирать фотографии мужа, поднимает глаза Козлова. – Можно сожалеть только о том, что сделал в жизни подлость, предательство. Прошло время – и ты осознал. Ты будешь сидеть и убиваться над собой, какую же ты совершил мерзость. А мне чего плакать? Только рада, что была с Таничем. Мне очень повезло встретить человека такого ума, такого благородства, такого юмора и такого мужества. Расставание – трудная штука, но Танич так обогатил меня любовью к жизни, что я даже не понимаю, что его нет. И продолжаю эту любовь, эти отношения из души в душу…
Группа "Лесоповал" "Личное свидание". 2006г.
Я дружил с Михаилом Таничем с 1990г. до его смерти. Познакомились мы в Москве - тогда он выпустил первый альбом «Лесоповала». Эта редкая запись была издана небольшим тиражом на компакт-кассетах, и была совсем непохожа, за исключением песен, на последующие издания группы. М. Таничу принадлежал конферанс, чтение стихов между песнями.
Наша Студия всегда работала с «Лесоповалом». Помогали им с концертами в Санкт-Петербурге, всегда показывали их музыку в эфире «Ночного такси» на радио. В 1995г. издали на CD «Последний концерт Сергея Коржукова с «Лесоповалом».
Михаил Танич не верил, что можно сделать хорошее «живое» концертное видео. Он знал, что мы сделали уже много таких программ, но очень сомневался, что с его группой получится хорошо: «Саша, это ведь большая живая банда. Здесь и танцоры, и два вокалиста, и музыканты. Я, конечно, понимаю, что ты умеешь все это сложить, но вживую, при публике...». Я очень рад теперь, что смог настоять на своем, убедить М.Танича, и съемка состоялась.
«Лесоповал» приехал, действительно, полным составом: 10 человек. К великому удивлению тогдашнего художественного руководителя группы Саши Федоркова, М. Танич приехал с ними. Представьте, на съемке ему 83 года!
Саунд-чек с нашим звукорежиссером Славой Распоповым и звукорежиссером группы проходил почти 4 часа. Что интересно - отстроились неплохо. Правда, то, что Вы видите в фильме первым (3 трека), на самом деле было записано последним, т.к. на открытой площадке при начале записи жестко «вязало» вокальные микрофоны.
А вообще концерт получился славный. Зрители, и это видно в фильме, буквально висели на ограде съемочной площадки. Не хватало столиков для зрителей, которых было на съемке более 700 человек, и, поэтому, на половину опустело основное здание ресторана «Лесной» - все столы были вынесены на улицу.
Когда я привез DVD Михаилу Таничу домой, он вместе со мной посмотрел весь фильм и сказал: «Саня, не думал, что получится, но, когда увидел, говорю честно - это наш лучший фильм. Спасибо...».
Такой реакции я, признаться, не ожидал: концертные съемки у «Лесоповала» были, в основном, либо фрагментарные для ТВ, либо любительские - и тех, и других было много, но я знал, что Таничу они нравились.
Подумал сейчас - быстро бежит время. Нет уже с нами Михаила Танича, не работают в «Лесоповале» больше А. Федорков и С. Куприк. Время неумолимо идет вперед, тем ценнее та скромная работа, которую мы сделали в 2006г., снимая для Вас это видео.
Александр Фрумин
"Комсомолка" приехала в гости к Лидии Николаевне накануне концерта, в большую уютную квартиру на улице Красина, в которой и сочинялись будущие хиты. В прихожей - картина Шемякина, подарок автора. В углу - бронзовая статуэтка.
Купила ее на гонорар от песни "Айсберг", с большим трудом нашла, теперь стоит, украшает квартиру, - рассказывает Лидия Николаевна. Мало кто знает, но именно она - автор строчек хита Пугачевой.
С мужем они вместе творили, переносили радости и горести. И во время разговора нам все время казалось, что поэтесса говорит о Таниче как о живом:
Мы с Михаилом Исаевичем до сих пор живем вместе. Физическая оболочка умерла, но в душе-то он всегда со мной. Наша связь с ним продолжается. И мне все кажется, что он сейчас выйдет, поцелует меня, обнимет...
Большинство артистов бегом бежали к Таничу за хитом. А бывало, что песня сразу не нравилась?
Была история с Тынисом Мяги, симпатичным таким мальчиком. Он задумал написать серьезный альбом и пришел к нам домой, чтобы обсудить с Таничем какие-то моменты. А до этого ему показали песню "Спасите разбитое сердце мое", к которой слова также написал Михаил Исаевич, о чем Тынис не знал. И вот он сидит у нас и говорит - слушайте, мне тут предложили песню, но я не знаю, несерьезная она какая-то. И когда мы ему сказали, что автор слов сидит напротив, Тынис настолько смутился, что залез под стол и не вылезал оттуда около часа. А Игорю Скляру не очень понравилась песня "Комарово". Ему казалось, что она для него какая-то простоватая. Но в итоге именно она и стала хитом.
Говорят, что Владимир Высоцкий жалел, что обидел Танича...
В дном из интервью он нелестно отозвался о массовой культуре: "На тебе сошелся клином белый свет, на тебе сошелся клином белый свет, на тебе сошелся клином белый свет" - и целых три автора - Оскар Фельцман, Михаил Танич и Игорь Шаферан". Но где-то через 14 лет после смерти Высоцкого на похоронах Шаферана к нам подошли друзья Владимира Семеновича. Он очень жалел о том, что позволил себе так резко высказаться, и просил извиниться перед авторами.
Вы работали со звездами нашей эстрады, а характер у них не сахар...
Лучшие дня
У нас ни с кем проблем не было, может быть, потому что Михаил Исаевич был неконфликтный, но достаточно прямолинейный человек. Может, потому что он свои песни не предлагал - певцы сами к нему обращались. Помню, как мы познакомились с Аллой Пугачевой. Была такая программа "С добрым утром", и Танич вместе с композитором Левоном Мерабовым для нее записали песню "Робот". Думали: кто может ее исполнить? Нашли двух певиц. Одна была очень профессиональна, с хорошим голосом. Спела так, что мурашки по коже. А потом вышла Алла. Худенькая, с длинными ресницами... И так трогательно спела это: "Робот, ты же был человеком", и такая у нее была внутренняя сила... В общем, отдали песню ей.
Толстый Лепс
Вы - тоже поэтесса, сознательно ушли в тень мужа?
Я пописывала стихи, но Таничу их не показывала - он был слишком строг. Но однажды ему принес музыку Сергей Березин, худрук "Пламени". Попросил написать стихи. А Таничу было некогда. Я взяла и придумала слова. И когда Березин пришел, ему надо было что-то показать. Я стеснялась, но в итоге отдала стихотворение "Снег кружится". Березин послушал, потом развернулся и ушел. Я поняла - провал. А он позвонил нам и сказал, что это хит. Подобная история была и с песней "Айсберг". Игорь Николаев принес музыку, я попробовала написать текст, Михаил Исаевич его одобрил.
Говорят, что Григорий Лепс пробовался в "Лесоповал"...
Уже был репертуар, написанный Володей Матецким, а мы все никак не могли придумать, кто же будет петь эти песни. Хотел сам Матецкий, но он совершенно не подходил по типажу - такой респектабельный, вальяжный, длинноволосый. Мы начали искать. И Гриша тогда пришел к нам домой. Помню, что в то время он был совершенно необъятный - сейчас, конечно, сложно представить толстого Лепса, но тем не менее. Мы его послушали и поняли, что не то. Он же тогда работал в ресторанах, и манера петь у него была соответствующая плюс надрыв.
"Он слышал меня после смерти"
Последний год вам, наверное, было непросто понимать, что ваш муж уходит...
Нам никогда не было просто. После тюрьмы у него был туберкулез плюс большие проблемы с ногами - раны на них не заживали несколько лет. А в последний год мы знали, что он умирает. Ему было очень тяжело ходить, но Михаил вел себя очень мужественно, никому не хотел показывать болезнь. За пару недель до его смерти "Лесоповалу" давали премию. Мы спросили у врача, можно ли ему туда поехать. Врач сказал, что это ускорит его конец. Но Танич поехал. Сказал мне: "Там, на служебном входе в Кремле, 17 ступенек, столько шагов я смогу сделать". Еле поднялся на сцену, потом с улыбкой получил награду. Обратно шел в другую кулису на негнущихся ногах и буквально упал на руки врачу, который его уже ждал.
Перед самой смертью Михаил Исаевич нашел силы позвонить Кобзону и попросить того договориться о кладбище. А когда, собственно говоря, все случилось, произошел один знаковый для меня случай. Говорят, что когда человек умирает физически, он все равно какое-то время осознает, что происходит. И я сижу с ним рядом, держу за руку, говорю слова любви, как вдруг у него скатывается слеза...
После смерти Михаила осталось много рукописей, стихов. Я потихонечку этим занимаюсь под его присмотром.
Из досье "КП"
Михаил Исаевич ТАНИХЛЕВИЧ родился 15 сентября 1923 года в Таганроге. Под псевдонимом Танич он стал публиковать свои стихи уже после освобождения из лагеря, где провел шесть лет по обвинению в антисоветской пропаганде. А до этого воевал - прошел в составе истребительной противотанковой бригады от Белоруссии до Эльбы. Был реабилитирован только в конце
50-х и смог поселиться в Москве. Славу ему принесли хиты "Черный кот", "Комарово", "Ну что тебе сказать про Сахалин", "На дальней станции сойду", "Погода в доме". Основал группу "Лесоповал". Умер четыре года назад от почечной недостаточности.
В жюри телешоу «Три аккорда» она смотрелась просто шикарно!
И явно занимала свое место. Место - королевы шансона. Хоть и вдовствующей, но принявшей в наследство от мужа Михаила Танича песни, стихи, житейскую мудрость и группу «Лесоповал».
- Лидия Николаевна, но ведь есть люди, которые говорят: «Лесоповал» - это романтизация преступности...
Мы не пропагандируем преступления. Мы просто выслушиваем человека, который, пройдя через этот ад, понял, как и где он ошибся. Ведь самые несчастные люди на земле - преступники. Не те, кого они ограбили, а сами. Их души все время им говорят: что ты натворил! Вот о чем мы пытаемся рассказать в своих песнях. Думаю, это людей и привлекает.
- А правда, что это вы уговорили мужа создать «Лесоповал»?
Я просто всегда ему говорила: надо об этом рассказать. Ведь Танич, который сразу после фронта по ложному доносу оказался в тюрьме, а потом в лагере, как никто, знал эту тему. И с уголовниками общался. Поэтому имел полное право сказать: у каждого человека, даже оступившегося, есть душа, и если что-то в ней осталось чистое, святое, то надо ему дать возможность высказаться.
А тем людям, которые считают «Лесоповал» популяризатором тюремной темы, я хочу сообщить, что у нас есть медаль от Министерства юстиции России. И в наградном листке написано: «За милосердие и гуманизм». Вот так...
РУКА ЯПОНЧИКА
- Вы что же, думаете, что песни «Лесоповала» благотворно влияют на людей из преступного мира?
Знаете, мы как-то с Таничем сидели в ресторане. Подходит официант: «Михаил Исаевич, тут Вячеслав Кириллович хочет подойти к вам». Это был вор в законе Вячеслав Иваньков по кличке Япончик - он тогда только вернулся из американской тюрьмы.
Маленький, аккуратненький, очень хорошо одетый. Говорит: «Михаил Исаевич, я пришел сказать вам спасибо. Когда сидел в тюрьме, мне привезли ваши «лесоповальные» песни. Не знаю, как бы выжил без них. Слушал их и думал: сколько бы я глупостей не натворил в своей жизни, если бы раньше познакомился с вашим творчеством». И протягивает Таничу руку. Танич сидит. Я начинаю дергаться: как можно, человек душу, можно сказать, открыл, руку протягивает!
Наконец, Танич тоже протянул ему руку, но как-то неуважительно, через спину, как священник, который подает руку для поцелуя. Я вижу, Япончик этот понимает всю двойственность ситуации: стоит и молчит. Я думаю: ну все, он же тут не один, сейчас его братва ввяжется - и... Но он все-таки пожимает руку Танича, говорит: «Всего хорошего», - поворачивается и уходит.
И тут я вступаю: «Тебе не стыдно? Как ты мог так подать руку?! Какой бы преступник ни был! Он к тебе пришел, как к богу...» Танич закрыл лицо руками, потом сказал: «Да, он лучше меня воспитан...»
- Михаил Исаевич сталкивался в своей жизни с предательством? Мог простить?
Расскажу один случай. За несколько лет до ухода Танича ему начал звонить тот человек, который после войны написал на него кляузу: «Прости меня, Миша, ради бога!» Старый уже человек вдруг раскаялся. Я слышала этот разговор.
Танич: «Я не знаю, почему ты это сделал, но не могу тебя простить, только Бог может». И после этого звонка, где-то через месяц, этот человек полетел на кукурузнике и разбился. «Вот видишь, как Бог всегда выставляет нам оценки, - сказал мне Танич. - За каждый низкий поступок будет расплата».
- Какой однако характер! Но у вас тоже. Правда, что только благодаря вам семья смогла жить в Москве?
Дело было так. Мы жили в плохой квартире в Подмосковье: 9-метровая комнатка в частном доме и маленькая пристройка из дощечек - как летняя кухня, и в ней - печка. Когда ее топили, то открывали дверь в комнату, потому что там печки не было. У Танича открылся туберкулез, еще лагерный, у старшей дочери- тоже. Я еще бегаю, не знаю, что у меня рак крови. С потолка - вода, тазы везде. Поняла: надо что-то делать, пока мы все тут не поумирали.
Поехала в ЦК ВЛКСМ. Сидят там в кабинете трое ребят. Рассказала им про наше житье-бытье. Они позвонили секретарю райисполкома: «Есть у вас какое-нибудь свободное жилье? Тут у Танича ужасные условия». - «Есть одна дворницкая, подойдет?» Меня спрашивают: «В дворницкую пойдете?» - «Конечно!» - «Все, поезжайте в райисполком». Поехала...
А мы с Михаилом Исаевичем не были расписаны, хотя уже имели двоих детей. Вот мне на это и указали: «Принесите документ о браке, тогда получите ордер». Я выскакиваю и бегом к Таничу: «Идем срочно регистрироваться! Нам дают квартиру». В загсе уже Таничу пришлось уговаривать сотрудниц расписать нас в срочном порядке.
Выхожу счастливая, открываю паспорта. У него - «брак с Козловой Л.Н.», у меня - «брак с Козловой Л.Н». Караул! А уже 6 часов вечера, они закрывают загс! Мы назад: «Девочки, пожалуйста!..» Они зачеркивают, пишут: «исправленному верить».
Я опять бегом в райисполком. Достаю паспорт и показываю. Они ахнули, потому что никак не могли представить, что я за несколько часов смогу все это проделать.
ТЕЛЕГРАММА БРЕЖНЕВУ
- Лидия Николаевна, но вы сказали, что страдали онкологией...
У меня развилось белокровие. Это было в те годы, когда нам жилось очень тяжело - и материально, и в бытовом плане. Я ходила вся белая. Гемоглобин был такой, при котором уже умирают. Но я-то этого не знала. Только говорила: «Миша, что-то я уже ходить не могу».
Он повез меня в писательскую больницу. Там был очень хороший главврач, профессор Гиллер, немец по национальности. Идет этот доктор по коридору и видит меня, всю белую, еле переставляющую ноги. Поворачивается к медсестре: «Возьмите у нее анализ крови». Когда принесли результат, скомандовал: «Срочно в больницу! Она может умереть в любую секунду».
Меня отвезли, сразу перелили много крови, я там пролежала месяца два с половиной. К счастью, поправилась... А квартирную историю, кстати, могу продолжить. Вы же спрашивали, как мы стали москвичами?
- Слушаю с большим интересом!
Был такой закон, что отсидевший и даже реабилитированный человек не имеет права жить в столице. А мы уже нашли обмен подмосковной дворницкой на квартирку на краю Москвы. Я стала думать: что же делать? И собрала всех самых знаменитых композиторов и исполнителей, тех, кто писал музыку на стихи Танича и кто пел эти песни, - человек 15-20.
Приехали мы в райисполком, встали шеренгой в коридоре. Без Танича - он не мог никого ни о чем просить... И идет такой мужичок с быстрым взглядом. Я понимаю: это и есть главный начальник. Доходит до меня, говорит: «Пойдемте со мной».
Заходим в кабинет. Он: «Ну что там у тебя?» И я начинаю: тра-та-та - о наболевшем, о том, что Таничу несправедливо не разрешают жить в Москве. «Ну давай листок». И подписывает!
- Справедливость восторжествовала?
Не совсем. Как-то Танич решил съездить в ФРГ. По путевке от Союза писателей. Подал заявку, заплатил деньги - а ему отказали. Позорище!
Михаил Исаевич был давно реабилитирован, государство признало его ни в чем не повинным, а за рубеж не пускают! Я посылаю телеграмму Брежневу и там, кроме всего прочего, пишу: как воевать в Германии, так Танич хорош, а как после войны поехать посмотреть - плох!..
Через два дня звонок из КГБ: «Лидия Николаевна, вас приглашают на Лубянскую площадь». Пошла. Захожу - там молодые мужчины, на лицах ухмылочки. Начали разговор. Они свое доказывают, я - свое. Провожали они меня тоже со смешком... А вечером звонит Сергей Михалков, глава Союза писателей: «Лида, слово даю, Михаил Исаевич поедет в следующий раз».
НЕЗАДАЧЛИВЫЕ ЖЕНИХИ
- Как же вы на такое решились?
- У меня страха никакого не было. Только возмущение несправедливостью. Как?! Человек дошел до Берлина! Водружал одно из знамен над Рейхстагом! Тогда ведь не меньше ста человек прорывались со знаменами, чтобы водрузить... А в 1975 году оказалось, что он не годится для поездки в ФРГ! Неблагонадежным оказался...
- Почему вы все брали на себя?
Потому что понимала, что поэт в Таниче погибнет, если он сам будет хлопотать о жилье, заботиться о быте...
- Простите, а не было желающих увести вас у Танича?
И немало. Самые лучшие, самые талантливые и самые знаменитые люди страны объяснялись мне в любви и готовы были жениться. Но я могла к ним относиться только как к братьям. Потому что рядом был такой Танич - сильный мужик, настоящий.
Вроде веселый, легкий, как его стихи, а на самом деле такой крепости! Нет, не могла я его ни на кого променять. И сейчас не могу. Поверите ли, я уже старушка, но и сегодня время от времени вынуждена говорить: ««Вы что, я еще с Таничем не развелась!»
Фото А. Ломохова,
PERSONA STARS,