Есть еще и такое из Красной Каббалы:
Приложение 11.
ГИЛЬОТИНА ДЛЯ БЕСОВ
"ЗА РУССКОЕ ДЕЛО", №7 (67), 1999 г.
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ К “СЕНСАЦИИ ОТ НКВД”
Я думаю, что у каждого, ознакомившегося с документами НКВД, опубликованными в этом номере газеты под рубрикой “Архив расовой политики”, возникнет множество вопросов. Ведь образ сотрудника НКВД (1934), созданный в последнее время “мастерами пера”, представлен в виде тупого садиста, чего нельзя сказать об образе сотрудника ВЧК (1917-1922) и ГПУ (1922-1934). Ими нам преподносится романтический образ, навязанный такими известными фильмами, как “Рожденные революцией”, “Трактир на Пятницкой”, “Операция “Трест”, “Свой среди чужих, чужой среди своих” и т.п., которые с удовольствием крутит и демократическое телевидение.
Существует как бы некий временной рубеж, когда перо писателей и историков внезапно соскальзывает сразу в лужу крови и слез. Как правило, этот рубеж наступает в 1934 г. А ведь до 1934 г. было пролито куда больше крови зверскими репрессиями ВЧК-ГПУ.
Это была, в основном, русская кровь, которую не жалко. А вот после 1934 г. полилась и еврейская. Тут нам начинают говорить о гибели “выдающихся людей”: Тухачевском, Блюхере, Бухарине, Каменеве (Розенфельде), Зиновьеве (Апфельбауме) и пр. Но именно эти “выдающиеся” евреи-революционеры по горло в русской крови. Только за то, что их уничтожил Сталин, их сразу записывают в “невинные жертвы”. Вот уж где история пишется по национальному признаку! Но вернемся к уникальному документу, заставляющему иначе посмотреть на “сталинские репрессии 30-х”.
Безусловно, этот документ не мог быть принят к реализации без визы вождя. Что могло заставить Сталина пойти на биологизацию кадровой политики? Ведь мы привыкли думать, что в основе кадровой политики Сталина лежала идеологическая составляющая с обязательной личной преданностью делу Ленина-Сталина. Мы видим, что ярко выраженные антропологические и генетические аспекты в этом документе абсолютно перекликаются с требованиями к кадровому составу национал-социалистической Германии. Есть все основания полагать, что он был заимствован у немцев, имевших к тому времени самую сильную научную антропологическую и расовую школу.
Я уже завершал работу над статьей, как мне в руки попала газета “Память”, №1 (26), 1999 г., в которой я нашел полное подтверждение своей догадки о немецком происхождении Инструкции НКВД. Вот этот документ
ГЕНЕРАЛЬНОЕ СОГЛАШЕНИЕ
О сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности.
гор. Москва 11 ноября 1938 г.
Народный Комиссариат Внутренних Дел Союза ССР, далее по тексту НКВД, в лице начальника Главного управления государственной безопасности, комиссара государственной безопасности 1-го ранга Лаврентия БЕРИЯ, с одной стороны, и Главное управление безопасности Национал-социалистической рабочей партии Германии в лице начальника четвертого управления (ГЕСТАПО) Генриха МЮЛЛЕРА на основании доверенности № 1-448/12-1 от 3 ноября 1938 г., выданной шефом Главного управления безопасности Рейхсфюрера СС Рейнхарда Гейдриха, далее по тексту ГЕСТАПО, с другой стороны. Заключили настоящее генеральное соглашение о сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности между НКВД и ГЕСТАПО.
Соглашение состоит из девяти параграфов и двух протоколов. Процитируем интересующий нас параграф 2 и Протокол №1 к Соглашению.
Параграф 2
п. 1. НКВД и ГЕСТАПО будут развивать свои отношения во имя процветания дружбы и сотрудничества между нашими странами.
п. 2. Стороны поведут совместную борьбу с общими основными врагами: международным еврейством, его международной финансовой системой, иудаизмом и иудейским мировоззрением; дегенерацией человечества, во имя оздоровления белой расы и создания евгенических механизмов расовой гигиены.
п. 3. Виды и формы дегенерации, подлежащие стерилизации и уничтожению, стороны определили, дополнительным протоколом №1, являющимся неотъемлемой частью настоящего соглашения.
Протокол №1
Приложение к Соглашению от 11 ноября 1938 г. между НКВД и ГЕСТАПО
Кроме всего прочего, стороны определили, что в параграфе 2 п.3 подписанного Соглашения речь идет о следующих видах квалификации дегенеративных признаков вырождения, как то:
- рыжие;
- косые;
- внешне уродливые, хромоногие и косорукие от рождения;
- имеющие дефекты речи: шепелявость, картавость, заикание (врожденное);
- ведьмы, колдуны, шаманы и ясновидящие, сатанисты и чертопоклонники;
- горбатые, карлики и с другими явно выраженными дефектами, которые следует отнести к разделу дегенерации и вырождения:
- лица, имеющие большие родимые пятна и множественное кол-во маленьких, разного цвета кожное покрытие, разноцвете глаз и т.п.
- Стороны дополнительно определят квалификацию типов (видов) дегенерации и знаков вырождения.
Полностью этот документ хранится в архиве ЦК КПСС в фонде №13.
Личность Л. Берии становится еще более загадочной после знакомства с этим документом: ведь он мог и отказаться от включения столь пикантного параграфа в соглашение. Но он не просто включен, а стоит вторым. Кто хоть раз в своей жизни участвовал в составлении политических договоров или соглашений, хорошо знает, какое значение имеет очередность пунктов. Параграф №2 был принят НКВД к исполнению и детализирован в Инструкции, но реализован он был не полностью.
В руководстве страной на разных уровнях власти оставалось немалое количество евреев и женатых на еврейках. Браков с евреями не избежали и дети Сталина. Возможно, Сталин надеялся, что евреев можно перевоспитать и сделать из них советских людей, поэтому и был приближен к вождю Л.М. Коганович, отрекшийся от своего брата как “врага народа”. Немцы и не рассчитывали на то, что пункт в отношении “еврейского вопроса” будет полностью реализован Сталиным.
Обе стороны проводили разведку и “катали пробные шары”. И Гитлеру, и Сталину надо было выиграть время: в 1938 г. ни Германия, ни Россия еще не были готовы к мировой войне. Но сам факт подписания такого документа говорил о многом, и немцы, делая акцент на “еврейском вопросе” и дегенератах, знали, что с этой проблемой столкнулся и Сталин. С 1938 г. деятельность НКВД с применением Инструкции носила более избирательный характер.
Для специалистов в области генетики и психиатрии изложенное в этой Инструкции вряд ли удивит новизной. Да и в самом документе идет постоянная ссылка на ученых далекого прошлого Аристотеля и Адамантия. Вопрос в другом, почему появилась необходимость в этом документе в 1938 г.?
Писатель Григорий Климов, использовавший этот документ для написание сразу нескольких романов, не раскрыл политической подоплеки введения Сталиным “расовых законов” в кадровой политике и скрыл источник своего вдохновения. (На самом же деле я впервые ознакомился с этими текстами в конце 1999 года, когда один из моих читателей обратил мое внимание на их публикацию в русской прессе. Они показались мне любопытными, хотя в возможность соглашения между НКВД и ГЕСТАПО по взаимному очищению своих рядов от евреев, педерастов и прочих выродков верится с трудом. Тем не менее как идея, как возможное решение кадрового вопроса при очищении любых спецслужб, не взирая на авторство этих текстов - это весьма и весьма интересная попытка. Поэтому я и решил вставить эти тексты, как приложение, к последующим изданиям моих книг. Я так же не вполне согласен с оценкой Р.Перина мотивов деятельности кавказского полу-жида Иосифа Джугашвили (Сталина). Я думаю, что Виктор Суворов в своих книгах "Ледокол", "День М", "Последняя Республика" и "Очищение" ближе всех подошел к разгадке действий Джугашвили. Как Шикельгрубер был "ледоколом" для разрушения Европы у Джугашвили, так и Джугашвили был "ледоколом" для разрушения мира у Шнеерсона, лидера секты потомственных дегенератов - Климов Г.П.).
Я думаю, что в 1938 г. Сталин уже хорошо понимал, что ему придется бороться с Гитлером за влияние в Европе. Возможно, придется идти на военный конфликт, а это - тяжелая, затяжная война. Но мог ли Сталин идти на соперничество с Гитлером, имея у себя на руководящих постах в правительстве и армии “ленинскую гвардию”, ненавидимую большей частью народа? Ленинцы были способны только на разрушение, но не на созидание. А сейчас требовалось созидать, как никогда. Нужно было создавать мощную военную промышленность, новые виды оружия и армию нового типа. А тут “кадры решают все”! Кадры для разрушения менялись на кадры для созидания. В 1938 г. НКВД, сменив Ежова, возглавил Л. Берия, которого Сталин знал лично с 1931 г. Сталин нашел советского Торквемаду в лице Берии, оценив его холодный ум и безжалостность.
Председателю Совета Народных Комиссаров И. В. Сталину
от бывшего депутата Верховного Совета СССР от Марийской республики Пикиной В.Ф.
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
“Считаю своим долгом довести до Вашего сведения о том, что я видела за два с половиной года непосредственно своими глазами... Органами НКВД и, в частности, Особым совещанием, допущены ошибки, в результате чего многие честные, преданные партии, Родине люди пострадали… Враги народа, пробравшиеся в органы НКВД, приложили свою руку с целью перебить большевистские кадры и вызвать искусственное недовольство Советской властью. (1941) ” (Д. Полякова, В. Хорунжий. “Совесть моя чиста...”. “Комсомольская правда” от 17 марта 1988. Выделено мной - Р.П.).
Товарищ Пикина глубоко заблуждалась: народ искренне поддерживал судебные процессы над “троцкистами” и другими действительными “врагами народа”, которые еще вчера купались в его крови.
Таких недоуменных писем от “преданных партии” были сотни тысяч. Их авторы не могли понять, что происходит. Почему революция пожирает ее творцов? Вот как недоумевал в 1938 г., находясь в тюрьме, Н. Бухарин:
“Чувствую свою беспомощности перед адской машиной, которая пользуется, вероятно, методами средневековья... В настоящее время в своем большинстве так называемые органы НКВД - это переродившаяся организация безыдейных, разложившихся, хорошо обеспеченных чиновников... в угоду болезненной подозрительности Сталина, боюсь сказать больше...” (Из предсмертного письма Н. Бухарина).
Все 30-е гг. отмечены большими судебными процессами над “троцкистами”, меняется и руководство ЦК ВЛКСМ. Сейчас очень актуально вспомнить некоторые пункты Обвинения, предъявленные “правотроцкистскому блоку”:
“Свержение существующего в СССР социалистического строя, реставрация капитализма, расчленение Советского Союза, отрыв от него Украины, Средней Азии, Белоруссии, Грузии, Азербайджана. Армении и Приморского края. (Цитируется по: П. Белади, Т.Краус. Сталин. “Политическая литература”, М., 1990).
После событий 1991 г. эти обвинения против “невинных жертв” звучат более чем понятно!
"В 1937-1938 гг. масштабным чисткам подвергаются весь командный состав армии и идеологический аппарат государства. Безусловно, не без ошибок, которые можно объяснить поспешностью и излишним усердствованием чиновников на местах.
Немного цифр, разрушающих миф о многомиллионных жертвах “сталинских чисток”:
“АиФ” (№ 45,1989) привел данные ГУЛАГа по годам, начиная с 1930 г. В специальной справке “Движение лагерного населения ГУЛАГа” указано, что на 1 января 1937 г. в лагерях находилось 820 881 чел., в 1938 г. - 996 367 чел. Сразу заметим, что на 1.01.1937 г. в основной массе в лагерях находились заключенные, загнанные туда репрессиями “троцкистов” в 20-е г. по статьям со сроком наказания от 10 до 15 лет.
Методом простых вычислений мы получаем 175 486 человек как “жертв сталинщины”. Цифра на несколько порядков ниже той, которую называют демократы. В эти же годы были пересмотрены дела ранее осужденных; и вот статистика этого пересмотра на 1939 г.: из ГУЛАГа были освобождены 327,4 тыс. чел., в том числе из лагерей - 223,6 тыс., из колоний -103,8 тыс. чел. Факты - вещь упрямая, но кто их будет учитывать, если они не в пользу идеи разрушения. Поэтому и приписываются нули, и ставятся крестики внезапно прозревшими “историками” и “жертвами”.
Сталин действовал, повторяя почти зеркально Гитлера, помня о заповеди, что с противником можно бороться, только его же методами. Сталин знал, что немецкому национализму можно противопоставить только русский национализм, что возродить русский национализм без русской идеологической и военной элиты будет невозможно!
В этом и заключалась основная гениальная мысль Сталина. Возможно, именно поэтому Троцкий назвал Сталина “могильщиком революции”, понимая, что с появлением подавляющего числа русских в управленческом аппарате государства “дело Ленина-Троцкого” захлебнется и русские смогут адаптировать, насколько это возможно, советскую систему под себя. Чтобы было яснее, что из себя представлял “национальный вопрос” с революционной точки зрения, вспомним некоторые его положения, сформулированные Лениным (Бланком) для борьбы с “великорусским шовинизмом”:
“Интернационализм со стороны угнетающей или так называемой “великой” нации... (заметьте, сколько презрения к русским в “так называемой” - Р.П.) должен состоять не только в соблюдении формального равенства наций, но и в таком неравенстве, которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически. Кто не понял этого, тот не понял действительно пролетарского отношения к национальному вопросу”. (Ленин В.И. ПСС, т. 45, с. 359).

В 1939-1940 годах из тюрем ГУЛАГа было выпущено 270 000-290 000 человек.

Амнистия 1953 года, называемая бериевской (хотя в то время ее чаще именовали ворошиловской), по которой было освобождено 1,2 млн зеков, хорошо описана как «торжество послесталинского гуманизма». Чуть менее известной была амнистия в честь десятилетия Победы в 1955 году - по ней на волю в основном вышли коллаборационисты и прислужники немецкого оккупационного режима. И совсем почти ничего не говорится о первой бериевской «амнистии» 1939-1940 годов.

Строго говоря, она не была амнистией, поэтому мы ее и берем в кавычки. О причинах же ее замалчивания можно только строить догадки, и одна из них - нежелание лишний раз «светить» Берию как позитивного государственного деятеля. Лаврентий Берия в официальной (и неофициальной) историографии прочно занял место главного «злодея сталинского режима». На него принято списывать ответственность за почти все репрессии того времени, хотя, если следовать фактам, репрессивными органами он управлял только шесть лет - с 1939 по 1945 год. Вот за этот период Берия может отвечать по полной, а все репрессии и беззакония, случившиеся до и после этого периода - на совести других лиц (от Ягоды и Ежова до Абакумова).

Наоборот, именно период бериевского управления репрессивными органами - это первая попытка за все время сталинского режима навести хоть какую-то законность в карательном аппарате СССР.

Краткая хронология вступления Берии на пост комиссара НКВД:

22 августа 1938 года он был назначен первым заместителем народного комиссара внутренних дел СССР, а 8 сентября - начальником I управления НКВД. 11 сентября Берии было присвоено звание комиссара государственной безопасности первого ранга, 29 сентября он занял должность начальника Главного управления государственной безопасности НКВД СССР. 25 ноября 1938 года Берия был назначен наркомом внутренних дел СССР. 10 апреля 1939 года Ежов был арестован по обвинения в шпионаже, терроризме и заговоре.

Одним из первых решений Берии на посту комиссара НКВД было открытие с 1 января 1939 года «Бюро по приему и рассмотрению жалоб». Именно эту дату можно считать началом пересмотра множества уголовных дел, заведенных при прежнем руководстве НКВД, а также выявления чекистов, «поправших законность».

В историографии «гуляют» цифры по количеству людей, выпущенных на волю в 1939-1940 годах. Говорят и о 800 000 человек, и о 50 000. Истина, как всегда, где-то посередине.

Но если методики, по которым вычисляется количество «амнистированных» в 1939-1940 годах, достаточно волюнтаристские, то наведение порядка Берией в самом НКВД очень четко задокументировано.

Сразу после назначения комиссаром НКВД, Берия принялся за массовую чистку кадров Ежова. С конца ноября 1938 года по декабрь 1939-го из рядового состава НКВД были уволены 7372 человека (22,9 % общей численности ведомства), из руководящего - 3830 человек (62 %).

Вот примеры бериевских «чисток» от ежовских кадров всего лишь за одну неделю января-февраля: 31 января 1939 года Берия подписывает приказ о предании суду 13 сотрудников дорожно-транспортного отдела НКВД Московско‑Киевской железной дороги за необоснованные аресты, 3 февраля 1939 года приказом Берии суду предается начальник районного отдела НКВД Н. Сахарчук за преступные методы ведения следствия, 5 февраля приказом Берии арестована группа работников Особого отдела Балтийского флота за необоснованные аресты. И такие процессы шли непрерывно на протяжении всего 1939 года.

Одновременно было принято на оперативно-чекистскую работу 14 506 человек, из них - 11 062 по партийно-комсомольским путевкам. Фактически более чем на треть состав НКВД стал состоять из прежде гражданских лиц, в основном молодых выпускников вузов. Людей с высшим образованием стало 35 % (при Ежове - всего 10 %) от общего состава НКВД, а доля людей без среднего образования упала с 42 % до 18 %. Еще одно пополнение НКВД пришло из армии. 27 января 1939 года замнаркома обороны армейский комиссар второго ранга Щаденко издал приказ № 010 о досрочном выпуске и откомандировании в распоряжение НКВД СССР ряда слушателей выпускных и младших курсов военных академий РККА. Кстати, забегая вперед, скажем, что первыми, чьи дела начали пересматриваться при Берии, стали офицеры РККА: за 1937-1938 годы из армии по политическим мотивам было уволено около 30 000 человек (осуждено около 10 000). Возвращено в строй после смены руководства НКВД 12 500 офицеров.

В течение первых месяцев работы Берии были полностью пересмотрены правила ведения уголовных дел. Осужденные «тройками» теперь могли подавать жалобы, которые были обязаны рассматривать в течение 20 дней. Для рассмотрения заявлений и жалоб при Секретариате Особого совещания было создано специальное отделение со штатом 15 человек. В ходе суда по групповым делам обязаны были допрашивать всех его участников. В десятки раз уменьшилось число рассматриваемых судьями дел - если при Ежове в день судья «штамповал» по 200-300 дел (фактически просто зачитывал приговор, без допроса свидетелей и разбирательства дела), то при Берии нормой стало не более десяти дел за рабочий день.

Характерно то, что эта «перестройка» была поручена не прокуратуре или суду, а именно НКВД под руководством Берии.

Заключенные ГУЛАГа, 1940 год. Фото: Фотохроника ТАСС

Политических дел, начиная с 1939 года, стало на порядок меньше - эпоха «Большого террора» закончилась. За 1939 год по обвинению в контрреволюционных преступлениях были приговорены к высшей мере наказания 2600 человек, за 1940 год - 1600 (для сравнения - за 1937-1938 годы были расстреляны около 680 000 человек). При этом надо понимать, что среди этого числа расстрелянных была и значительная доля настоящих диверсантов и шпионов, в основном состоящая из лиц с недавно присоединенных к СССР территорий на западе (Прибалтика, Буковина, Молдавия и Западная Украина).

Происходила и либерализация тюрем: подследственным разрешили пользоваться в камерах настольными играми и книгами, установили правила свидания с родственниками и передачи посылок.

Берии принадлежит и изобретение «шарашек» - оборонных НИИ и предприятий, в которых находились нужные ВПК и науке заключенные на относительно мягких условиях.

Одновременно стали заниматься и пересмотром дел, началась та самая первая бериевская «амнистия». Доктор исторических наук В. Земсков приводит такие цифры:

«Всего за 1939 год из ГУЛАГа было освобождено 327 400 человек (223 600 - из лагерей и 103 800 - из колоний), но в данном случае эти цифры мало о чем говорят, так как нет указаний о том, каков среди них был процент досрочно освобожденных и реабилитированных „врагов народа“. Нам известно, что 1 января 1941 года на Колыме находилось 34 000 освобожденных лагерников, из них 3000 (8,8 %) полностью реабилитированных».

На 1 января 1939 года общая численность заключенных составляла 1 672 000 человек. Если принять данные Земскова за средние по всему ГУЛАГу, то его по бериевской «амнистии» покинули около 140 тысяч человек. Примерно такие цифры (от 130 000 до 150 000) называют и другие исследователи, правда, большинство из них уточняют, что значительная часть не получила статуса реабилитированных, а им либо «скинули» сроки до минимальных (один-два года), либо перевели в статус ссыльных (то есть смягчили наказания).

Гораздо больше повезло тем, кто до ноября 1938 года не успел получить приговор, а находился в предварительном заключении. Историк спецслужб Олег Мозохин приводит точные данные по этой категории. Так, на 1 января 1939 года числилось подследственных - 149 426 человек, освобождены по прекращенным в процессе следствия делам - 83 151 человек, освобождены прокуратурой и оправданы судами 25 575 человек. Всего же на 187 840 осужденных в 1939-м - первой половине 1941 года приходится 142 432 освобожденных в ходе следствия и суда. Это точная цифра бериевской «амнистии» для подследственных.

Таким образом, общее число попавших под первую бериевскую «амнистию», выпущенных на волю подследственных и заключенных ГУЛАГа, составляет 270 000-290 000 человек.

Но не стоит думать, что Берия был гуманистом. Нет, ему, а точнее Сталину, нужен был не более гуманный, а более гибкий НКВД. Берия верно просчитал, что эти «амнистированные» 200 000-300 000 человек принесут больше пользы на воле, чем в лагере - надвигалась война, и они возвратились на заводы, в лаборатории и армию.

Берия стал и творцом ГУЛАГа как значимой единицы экономики СССР. Берии не нужен был мертвый зек, заключенного он рассматривал как рабочую единицу, которую, как станок или другое орудие труда, все же надо жалеть (в 1939 году смертность в ГУЛАГе сразу резко упала в два раза, а в первой половине 1941 года, по сравнению с 1938-м - в три раза). За 1941-1944 годы только строительными организациями НКВД было выполнено капитальных работ на 14,2 млрд рублей, что составляло 15 % всех выполненных за это время строительных работ по народному хозяйству СССР в целом.

Такой же «технократический» подход к заключенным Берия проявил во время Великой Отечественной войны - стране нужны были солдаты, и из ГУЛАГа на фронт отправилось более 800 000 человек (в «знаменитые» штрафбаты).

В нынешнее время Берию назвали бы технократом или «эффективным менеджером». Он им и был - с поправкой на кровавую эпоху.

Народ окрестил амнистию «Ворошиловской» - по имени нового председателя Президиума Верховного Совета, подписавшего документ об амнистии 27 марта 1953 года. Однако ключевой фигурой в принятии этого решения был не он, а Лаврентий Берия - первый зампред Совмина СССР и глава МВД. В то время многие в народе говорили «Ворошиловская амнистия», намекая на то, что освободили тех, кого надо было расстреливать «Ворошиловским стрелкам».

Берия направил в Президиум ЦК проект указа об амнистии и пояснительную записку, в которой утверждал: лишь менее 10 процентов заключенных, содержащихся в лагерях, тюрьмах и колониях, являются особо опасными государственными преступниками. А большинство населения ГУЛАГа, в том числе подростки, беременные женщины, престарелые и больные люди, серьезной опасности для общества не представляют, и их содержание в местах заключения не вызывается государственной необходимостью.

Уже на следующий день, 27 марта, был подписан указ Президиума Верховного Совета об амнистии. Решено было более не содержать в местах заключения лиц, совершивших преступления, не представляющие большой опасности для государства, и своим добросовестным отношением к труду доказавших, что они могут вернуться к честной трудовой жизни и стать полезными членами общества. Амнистированы были все заключенные, чей срок не превышал 5 лет, кроме осужденных на 10-25 лет.

В каждом лагпункте заседала специальная комиссия, которая рассматривала зэковские формуляры и выносила свое решение. При этом лагерное начальство всеми силами стремилось освободиться от вредных блатняков и воров, диктующих зоне свои законы. В итоге, наряду «с полезными членами общества», на волю хлынула целая волна «отморозков» и покатилась по стране, подобно смерчу, наводя ужас на граждан и целые населенные пункты.

В последующие дни, после объявления амнистии, из многочисленных лагерей ГУЛАГа на волю хлынули тысячи зэков. Наступило «холодное лето пятьдесят третьего года». Амнистию 1953 года, освободившую осужденных на срок до пяти лет включительно, большинство граждан восприняли как начало глобальных перемен, ведь случилась она практически сразу после смерти Сталина.

«Ворошиловская» амнистия «в поисках популярности у народа затопила всю страну волной убийц, бандитов и воров, которых с трудом переловили после войны», свидетельствует в свою очередь Александр Солженицын. Бывших зэков, «как крыс, распустили на всю страну», отмечает он в своем исследовании «Архипелаг ГУЛАГ».

Рост преступности становился неконтролируемым, и уже 2 июля 1953 года Президиум ЦК КПСС одобрил проект указа «О неприменении амнистии к лицам, осужденным за разбой, ворам-рецидивистам и злостным хулиганам».

Однако из общего числа освобожденных уголовники составляли все же меньшую часть. Благодаря объявленной амнистии свободу обрели все осужденные за должностные и хозяйственные преступления, в том числе директора, председатели колхозов, управленцы разного уровня - каждый, кто что-то делал и за что-то отвечал, а это далеко не всегда были преступники.

Свободу обрели люди пожилые, престарелые, матери с малолетними детьми, беременные женщины. Амнистия стала спасением для многих и многих тысяч безвинно осужденных советских граждан. Всего из-за колючей проволоки вышло тогда более 1,2 млн человек.

1953 год запомнился советским гражданам двумя событиями - смертью Сталина и не имевшей аналогов в отечественной истории амнистией, которая известна как «бериевская». Хотя в народе её поначалу называли «ворошиловской».

Амнистия Берии: Холодное лето 53 года

Журнал: Тайны СССР №4, апрель 2018 года
Рубрика: Тайны Кремля

Под указом об амнистии, опубликованным 28 марта 1953 года, стояла подпись тогдашнего председателя Верховного Совета СССР Климента Ворошилова, который по Конституции и являлся главой Советского государства. Поэтому поначалу амнистию и называли «ворошиловской».

Как разгрузить ГУЛАГ?

Формально амнистия не имела никакого отношения к кончине «отца народов».
В Российской империи прощение осуждённым преступникам даровали по случаю восшествия на престол очередного государя (или, как в XVIII веке, государыни).
После свержения монархии, помимо «борцов с царским режимом», по инициативе «первого министра юстиции свободной России» на свободу вышли около 90 тысяч уголовников - так называемых птенцов Керенского, сыгравших заметную роль в последующем революционном хаосе.
В Советском Союзе во славу вождей амнистии не объявлялись. Последнее из осуществлённых при Сталине мероприятий подобного рода произошло в июле 1945 года и было приурочено к победе над Германией. Предыдущее состоялось в 1938 году «в ознаменование 20-летия Рабоче-Крестьянской Красной Армии». В промежутке между ними затесалась никаким указом не зафиксированная амнистия 1939-1940 годов, также получившее наименование «бериевской». Тогда по воле нового наркома внутренних дел Лаврентия Берии из лагерей вышли до 290 тысяч человек, преимущественно осуждённых по политическим статьям.
Сразу после кончины Сталина никто из его соратников в качестве нового вождя народом не воспринимался, но список их обычно начинался фамилиями Молотова, Маленкова и Берии. Молотов привычно воспринимался как второй человек в Союзе, Маленков возглавлял правительство, а вот Берия резко набрал политический вес, вернув отобранное ранее руководство министерством внутренних дел, вобравшим в себя ещё и министерство госбезопасности. Попутно он подрезал и полномочия министерства юстиции, добившись переподчинения себе системы ГУЛАГа.
В высшем руководстве именно Берия и выступал поначалу в роли главного реформатора, настроенного на либерализацию созданной Сталиным системы. В списке намеченных к реорганизации структур ГУЛАГ значился одним из первых пунктов. Советская экономика уже не нуждалась в подпорках в виде практически дармовой лагерной рабочей силы. Зато сконцентрированные в лагерях массы заключённых представляли собой взрывоопасную силу, да и снабжение такого количества людей в труднодоступных районах было делом дорогостоящим.
Зачастую не хватало даже охранников, так что к делу пришлось привлекать самих зеков. Таких помощников в качестве стрелков ВОХР в конвойных войсках насчитывалось около 25 тысяч (другие узники называли их вертухаями). Во многих зонах сотрудники администрации появлялись либо в окружении автоматчиков, либо вообще без оружия, которое у них всё равно бы отняли.

Нарком и его команда

Лаврентий Павлович попытался подойти к делу рационально. 26 марта 1953 года он представил правительству и партийному руководству докладную записку. В ней говорилось, что из 2526402 заключённых ГУЛАГа к числу «особо опасных государственных преступников» следует отнести только 221435 человек - то есть менее 10%.
Далее следовал вывод: без ущерба для безопасности граждан можно освободить беременных женщин и женщин, имеющих детей до 10 лет, мужчин старше 55 лет и женщин старше 50, а также тех, кто страдает неизлечимыми недугами. Будь амнистия осуществлена в таком виде, особых проблем не возникло бы, тем более что шеф МВД особо оговаривал: нельзя амнистировать осуждённых за бандитизм, умышленное убийство, контрреволюционные преступления и хищение социалистической собственности в особо крупных размерах. Но эта здравая мысль обнулялась другим предложением: вдвое сократить срок лицам, получившим более пяти лет заключения. Тех, кто более пяти лет отсидел, следовало отпустить на свободу.
Здесь-то и крылась причина последовавшего вскоре криминального беспредела. Срок более пяти лет обычно получали люди серьёзные, включая бандитов и убийц, сумевших из-за промахов следствия или благодаря адвокатам «съехать» на более мягкие статьи Уголовного кодекса (например, непредумышленное убийство вместо умышленного). Вопрос, почему Берия настоял на этом пункте, имеет два возможных ответа. Первый: амнистия только беременных женщин и матерей, стариков и неизлечимо больных могла дать максимум 150-200 тысяч человек, что не решало проблемы ГУЛАГа. Версия вторая: Берия предвидел все негативные последствия и рассчитывал, что, настрадавшись от банд уголовников, народ возопит о сильной руке. В этой обстановке Лаврентий Павлович задействует подчинённые ему силовые структуры и наведёт порядок, обретя по ходу дела популярность и дополнительные властные полномочия.
Так или иначе, предложение Берии приняли. В результате под инициированную им амнистию попали 1,203 миллиона человек и ещё 401 тысяча лиц, находившихся под следствием, были объявлены чистыми перед законом.

Кровавая дорога на волю

Освобождённые на окраинах страны заключённые неизбежно должны были добираться до транспортных узлов большинство заключённых восприняло - амнистию с радостью. Но матёрые уголовники решили её использовать в своих целях, группами, испытывая материальные трудности и соблазн продемонстрировать окружающим криминальную удаль. И совсем скверно получалось, когда среди них оказывались какие-нибудь отморозки или криминальные авторитеты.
С 1947 года смертная казнь за уголовные преступления вообще не применялась; расстреливали только «изменников Родины, шпионов, подрывников-диверсантов». Убийце, получившему 25 лет и вышедшему на свободу потому, что отсидел 13 лет или больше, терять было особенно нечего.
В сухих цифрах статистика амнистированных в 1953 году выглядит следующим образом: осуждённых на сроки до пяти лет - 551,5 тысячи; на сроки свыше пяти лет за должностные, хозяйственные и воинские преступления - чуть менее 50 тысяч; женщин, имеющих детей до 10-летнего возраста, - 57 тысяч; беременных женщин - б тысяч; несовершеннолетних - 5,5 тысячи; мужчин старше 55 лет - 44 тысячи; женщин старше 50 лет - 18 тысяч; страдающих тяжёлыми неизлечимыми недугами - 43,5 тысячи.
Самую большую опасность в криминальном плане представляли именно лица первой и самой многочисленной группы.
Из «политических» под амнистию попадали не самые лучшие. 14 мая 1953 года в лагерях под Норильском объявили забастовку около 14 тысяч заключённых, причём главную роль в «стачечных комитетах» играли прибалтийские и украинские националисты. В результате многие из них вышли на свободу.
Города вдоль сибирских железнодорожных магистралей оказались заполнены вчерашними зеками.
Больше всего досталось столице Бурят-Монгольской АССР Улан-Удэ, куда сходились пути из Колымы, Магадана и формально независимой Монгольской Народной Республики, в которой ГУЛАГ тоже имел свои филиалы, причём заполненные самой опасной публикой из числа убийц и грабителей-рецидивистов.
К середине июня по причине резкого роста преступности все государственные учреждения бурятской столицы перешли на казарменное положение. В милиции, партийных, советских, министерских структурах, отделениях Госбанка сотрудники дневали и ночевали. Спали на установленных прямо в кабинетах раскладушках, прикрыв окна первого этажа мешками с песком и забаррикадировав двери.
Но в государственных органах по крайней мере имелась вооружённая охрана. Рядовым гражданам приходилось рассчитывать только на собственные силы и, следуя звучащим по радиотрансляторам призывам, тоже устраивать домашние баррикады. Милиционеры появлялись на улицах только днём, большими группами и до зубов вооружёнными. Огнестрельного оружия у бандитов было немного, однако холодным они располагали в изобилии, ухитряясь расправляться со своими жертвами даже при помощи… вилок.
По ночам, а порой и средь бела дня уголовники грабили магазины и предприятия общественного питания, врывались в существующие при заводах женские общежития, устраивая групповые изнасилования.
Ситуация стала выравниваться только в конце июня, тогда в город прибыли дополнительные воинские части из Читы и других крупных сибирских центров. Стоит отметить, что 26 июня при участии возглавляемой маршалом Жуковым группы генералов был арестован Лаврентий Берия , так что военные в те дни чувствовали себя господами положения.
С 22 до 6 часов утра в Улан-Удэ устанавливался комендантский час, и в это время солдаты могли без предупреждения открывать огонь по любому прохожему, равно как и автомобилю, водитель которого не останавливался по первому требованию. Со схваченными преступниками разбирались без лишних формальностей, ликвидируя их при «попытке к бегству». В общем, социалистической законности на несколько дней сказали до свидания, зато нужный эффект был достигнут.

«Бериевские птенцы»

В июле драматичные события разыгрались под Казанью. На одном из полустанков около тысячи уголовников, следовавших в специально выделенном грузовом эшелоне, занялись грабежом окрестных посёлков. По тревоге подняли два военных училища и даже подтянули целую армейскую дивизию. Военные посёлок окружили и, постепенно стягивая кольцо, либо заставляли зеков сдаваться, либо стреляли на поражение. Тех, кто предпочёл сдаться, погрузили в эшелон и отправили обратно в места заключения.
В это время уже действовал указ «О неприменении амнистии к лицам, осуждённым за разбой, ворам-рецидивистам и злостным хулиганам». Суть его сводилась к тому, что, если амнистированные даже не попадались на преступлениях, но «продолжали вести паразитический образ жизни и не занимались общественно-полезным трудом», амнистия отменялась и они могли быть возвращены в места, которые недавно покинули. Вообще предусмотренным амнистией критериям начали следовать более строго, так что по сравнению с изначально заявленными цифрами за колючей проволокой и решёткой остались около 200 тысяч заключённых.
Криминальная публика протестовала и пыталась добиться амнистии, исходя из собственного понимания указа. В Джидинской колонии пришлось показательно расстрелять семерых самых буйных из числа имевших наибольшие сроки, после чего всё успокоилось.
А вот в лагерях Куйбышевгидростроя в Ставрополе-на-Волге (ныне Тольятти) ситуация с женским контингентом разрешилась к обоюдному удовольствию. С конца июня женщины-заключённые начали едва ли не поголовно беременеть. При малейшей возможности они отдавались любому мужчине, который по суровой лагерной надобности оказывался в зоне доступности, - будь то вольнонаёмный рабочий, техник или даже охранник. В общем, к концу года все женские лагеря Куйбышевгидростроя прекратили своё существование.
Ситуация, когда целые населённые пункты оказывались во власти бандитов, больше не повторялась, но в целом уголовная преступность по сравнению с предыдущим годом выросла резко.
Если в 1952 году в Ленинграде было зафиксировано 5945 преступлений, то в 1953 году их число выросло уже до 8065. А вот в Москве количество криминогенных случаев увеличилось на 75%.
Амнистированных прозвали «бериевскими птенцами», благо на объявленного врагом народа Лаврентия Павловича теперь вешали все грехи советского руководства.
Однако кардинального закручивания гаек не произошло. Более того, процесс продолжился. Так, 8 сентября 1953 года был отменен запрет применять амнистию к лицам, осуждённым по законам 1932 года о «трёх колосках» («Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации») и «О борьбе со спекуляцией».
Мера разумная, поскольку сидели по ним в основном лица, попавшиеся на мелких хищениях, или граждане с развитой предпринимательской жилкой.
В 1954 году дошёл черёд и до «политических», каковых за последующие семь лет было реабилитировано 737 тысяч. А для уравновешивания ситуации в том же 1954 году была восстановлена высшая мера наказания для «лиц, совершивших умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах».
Однако, по мнению многих социологов, последствия амнистии 1953 года оказались более глубокими, чем кажутся. В медовую бочку строителей социализма добавили ложку уголовного дёгтя.
Нравы, понятия, жаргон криминального мира вторгались в повседневную жизнь граждан. Вместо значка ГТО молодёжь щеголяла наколками, вместо распевания победных маршей тренькала на гитарах блатные песни.
Помимо официальной культуры, стала развиваться культура альтернативная с ощутимой блатной составляющей. И позже она даже стала мейнстримом.

Ответственность за все несет Лаврентий Берия. Именно ему была полезна напряженность в стране, которая возникла после того, как на волю вырвались уголовники.

Правда, в народе амнистию 1953 года называли «ворошиловской», потому что указ подписал Климент Ефремович. А вообще она была какой-то непонятной, немотивированной. Умер великий вождь, объявлен траур, а ведь ранее заключенных всегда освобождали только по каким-то праздникам. Логика властей представлялась людям загадочной.

В указе от 27 марта перечислялись статьи УК, по которым следовало амнистировать, но реально выпускали намного больше зэков, причем осужденных за совершенно другие преступления. Все уголовные зоны — с 1949 года воры и бандиты сидели отдельно - опустели. Доходило до того, что приходилось останавливать стройки, на которых они трудились. Например, в Нижнем Тагиле. Я в то время там жил.

Люди рассматривали амнистию 53?го как настоящее бедствие. Ведь на свободу вышли те, кто сидел за наиболее тяжкие преступления. И они тут же принимались за старое - грабить, убивать. В стране произошел беспрецедентный всплеск преступности. Причем не сразу, а спустя несколько месяцев. Весной выпустили немногих, летом 53?го процесс принял уже массовый характер.

Игорь ФРОЯНОВ, историк:

Амнистия 1953 года - логическое продолжение той антисталинской линии, которую проводил партаппарат СССР после окончания Великой Отечественной войны. Из тюрем и лагерей выпустили уголовников, полицаев, предателей-власовцев, националистов, сепаратистов, дезертиров, вредителей, шпионов, воров и политических противников власти - троцкистов, кулаков и прочий антисоветский элемент. Именно эта публика помогала Хрущеву уничтожать то, что было сделано в стране за предыдущие три десятилетия. Она стала «социальной подкладкой» его политической линии. Реабилитированные создавали благоприятную почву для той волны, которую Никита Сергеевич гнал на Сталина. Именно они готовили советских людей к ХХ съезду - сеяли сомнения, поливали грязью все светлое, то есть дестабилизировали общество.

← Вернуться